Перемещение. Вторжение

– Сейчас увидите, – как-то неопределенно ответил капитан и подал команду солдату: – Паша, ракету.

В небо взвилась красная ракета. То, что произошло потом, так поразило лейтенанта, что он на некоторое время потерял способность говорить. Воздух позади траншеи наполнил мощный рев моторов. Две сотни русских танков на полной скорости, словно участники ралли, перелетев через траншею, рванули в сторону инопланетян. Никогда прежде лейтенанту не приходилось видеть такой бешеной танковой атаки, и что-то подсказывало ему, такого он больше никогда и не увидит. В длинной развернутой по всему фронту шеренге особенно выделялся один танк, на башне которого хорошо был виден мистический номер – три шестерки. Подпрыгнув на бруствере траншеи и метеором пролетев над головами онемевших от изумления американских военных, он приземлился по другую сторону траншеи метрах в десяти. Выпустив облако черного дыма, танк лихо помчался дальше.

Фаррелл наконец обрел дар речи.

– Господин капитан, кто командует танком с номерным знаком шесть-шесть-шесть? У него все в порядке с головой?

Русский капитан неспешно стряхнул с фуражки осыпавшуюся землю.

– Спрашиваешь, кто это там хулиганит? – Капитан повернулся к своему подчиненному и, хитро прищурившись, спросил: – Паша, будь добр, подскажи, кто у нас под номером шестьсот шестьдесят шесть?

– Так это Саша, господин капитан, ой, простите, товарищ капитан.

Ответив, солдат пожал плечами, как бы говоря, что тут необычного. В его голубых глазах светилась такая наивная простота, в которую вряд ли бы кто усомнился. Только не русский офицер. Капитан усмехнулся, отлично понимая, что его боец оговорился не случайно.

– Конечно, Саша, кто же еще. И к гадалке не ходи.

– Александр, – продемонстрировал Фаррел знание русских имен и поднес к глазам бинокль. – Крутой наверно парень, ваш Саша, раз не боится под таким номером в бой идти.

Слова американца почему-то вызвали улыбки у русских военных.

– Откровенно говоря, я и сам неоднократно повторял ему то же самое: «Крутой ты парень, Саша», – усмехнулся капитан и тоже поднес к глазам бинокль.

Русские танки с бешеной скоростью неслись по полю боя, сметая со своего пути Тифлонов, а заодно и все существующие в других странах шаблоны по ведению танковой атаки. Боевые роботы разлетались в стороны словно кегли в боулинге.

Новый приток свежих войск придал воодушевления бойцам объединенных армий. Сражение разгорелось с новой силой. Земляне вновь перехватили инициативу в центре. Такое положение дел никак не устраивало инопланетян. Заглушая шум танковых моторов, в небе возникли режущие воздух свистящие звуки. Над полем боя появилось десять боевых звездолетов. Инопланетяне бросили на помощь своим войскам грозные силы. Динамическая защита русских танков еще спасала от лазерных выстрелов Тифлонов-гигантов, ее мощь не позволяла пробивать броню. Но против лазерных пушек звездолетов она была бессильна. Танки, один за другим, заполыхали на поле боя. По космическим кораблям пришельцев с земли ударили зенитные ракеты. Звездолеты с легкостью сбивали их на лету, задолго до того, как ракеты успевали хотя бы приблизиться к ним. Но количество выпущенных ракет увеличивалось, и звездолеты не успевали сбивать их на дальних от себя расстояниях. Взрывов становилось все больше, и они были все ближе. Пришельцам уже было не до танков. Осколки солнечных батарей градом сыпались на землю. Один боевой звездолет, атакованный сразу пятью самолетами землян, загорелся и рухнул прямо на поле боя, зацепив при падении «Абрамс» и Тифлона-гиганта. Мощный взрыв разорвал на куски всю троицу.

Готы не любили терять своих воинов, предпочитая этому потери среди животных и роботов, которых они могли производить в неограниченном количестве. Звездолеты, управляемые Готами, покинули место сражения. Подкрепление своим войскам Готы направили в ином виде.

– Черт, да что за виварий у этих пришельцев! – не сдержав эмоций, с досадой воскликнул Фаррелл, увидев, как на кромку изрытого снарядами поля вылезли огромные осьминоги.

Сотня пучеглазых чудовищ неестественного ядовитого желтого цвета, ступая на щупальцах как на ходулях, двинулись на землян. Пупырчатые щупальца с размаху шлепались на землю, поднимая тучи пыли. Военные в траншее с удивлением уставились на новый вид инопланетных войск.

– Охренеть! Я словно попал в «Войну миров». Когда уже опустеет этот зверинец? – снова возмутился лейтенант.

– Каждой твари по паре, – поговоркой ответил стоявший рядом капитан Прохоров. – Судя по всему, резервы у пришельцев закончатся не скоро.

Офицеры, оценивая новые обстоятельства, продолжили разглядывать поле боя.

Орудия союзников упорно били с обоих флангов. Гигантские жуки словно заговоренные двигались вперед. Вибрации усиков-антенн разрушали танки. Не меньший урон наносили и другие чудовища. Осьминоги охватывали танки огромными щупальцами, сгибали пушки, отрывали напрочь башни. Из разбитых обезглавленных машин выскакивали экипажи, спасаясь бегством. Вслед им летели лазерные молнии.

Земляне не ослабляли артиллерийский натиск, продолжая стрелять по жукам, осьминогам, мамонтам, динозаврам, Тифлонам. Прямые попадания снарядов приносили лишь кратковременный результат. Жуки скрипели от боли, но быстро восстанавливали хитиновый покров. Осьминогам, несмотря на кажущуюся медлительность удавалось увильнуть от летящих в них снарядов, но не от роя пуль. Из дырок в их телах вытекала ядовито-желтая жидкость. Но раны удивительным образом быстро затягивались. А чтобы свалить Тифлона-гиганта требовалась прямые попадания сразу нескольких снарядов.

Генерал Дэвенпорт, руководивший сражением из своего кабинета по видеосвязи, приказал каждой танковой роте и артиллерийским батареям бить одновременно по одной цели. Результат сказался сразу. Синхронные удары из десятка орудий уничтожали или одного инопланетного монстра, или гигантского Тифлона. Чаша весов постепенно выравнивалась. Обе стороны несли большие потери.

Некогда пустынная округа была переполнена сплошным гулом от взрывов снарядов, рева самолетов, двигателей сотен танков, раненых животных и жужжания лазерных пушек.

Танк с мистическим номером в три шестерки, управляемый безбашенным, и к тому же несуеверным командиром с чисто русским именем Саша, оторвался от своих и глубоко вклинился на территорию противника. Ловко лавируя между гигантскими животными, он непрерывно палил из пушки, давил гусеницами Тифлонов. Покореженные роботы-воины валялись вокруг танка словно раздавленные консервные банки на свалке. Опасный и ловкий противник быстро привлек внимание воинства Готов. Последовал приказ сверху, и два гигантских Тифлона развернули свои пушки на обнаглевший танк. Но русская боевая техника не зря славилась приличной скоростью и хорошей маневренностью. Именно эти характеристики и демонстрировал сейчас изумленным американцам, и не менее изумленным Готам, русский танк. Мало того, увиливая от выстрелов, он умудрился продырявить грудь одному Тифлону, а второму оторвать тараном ногу. Поврежденные гиганты продолжали стрелять. Два попадания лазерных шаров ничего не дали, динамическая защита танка пока выдерживала, но точные выстрелы роботов с каждым разом ослабляли ее.

Два офицера следили за танком под номером в три шестерки. Тучи над ним явно сгущались.

– Крутой парень, этот ваш Саша, – снова повторил Фаррел. – Но вам лучше приказать ему отступить.

Предложение лейтенанта запоздало.

Танк уже был захвачен гигантским осьминогом. Двигатель взревел на полную мощь, танк пытался дать задний ход, но с места двинуться не смог. Тварь с щупальцами оказалась сильнее многотонной машины. Осьминог легко словно соломинку согнул ствол танка. Остальные семь щупалец присосались к башне.

Градус напряжения в траншее возрастал. Офицеры с волнением наблюдали за этим странным единоборством. В боях без правил сошлись два гиганта: продукт военного русского производства и огромная инопланетная тварь.

Пушка танка все же выстрелила, но согнутый ствол не позволил снаряду вылететь из орудия. Прогремел взрыв. На несколько минут все заволокло густым дымом. Когда он рассеялся, глазам офицеров предстала следующая картина: покореженный ствол валялся в стороне вместе с оторванным при взрыве щупальцем, из раны головоногого лилась желтая жидкость. Осьминог злобно зашипел, и рана медленно начала затягиваться. Тварь в ярости напряглась и оторвала башню танка. Но танкисты казалось были готовы к такому развитию боя. Из образовавшейся дыры в брюхо осьминога полетели трассирующие пули сразу из трех автоматов. Раненое животное, корчась от боли, отпрянуло в сторону. Из его тела как через решето потекла ярко-желтая жидкость. Танкисты сразу воспользовались временной паузой. Безбашенный, теперь во всех смыслах, танк, управляемый безбашенным командиром, рванул к своим траншеям. Однако осьминог не собирался так просто отпускать своего обидчика. Злобно сверкая выпученными глазами, он заковылял на оставшихся семи щупальцах следом за танком, и несмотря на многочисленные раны, стал быстро настигать поврежденную машину.

Лейтенанта Фаррела удивляло невозмутимость русского офицера. Его бойцов ждет скорая расправа, а на лице капитана нет даже тени беспокойства.

Капитан Прохоров обернулся к пулеметчику на грузовике. Развалившись на металлическом сиденье у пулемета, парень с беспечным видом наблюдал за полем сражения.

– Толян, помоги товарищам.

Русский солдат вмиг оживился. Он сразу понял, кому понадобилась его помощь.

– Щас получит по полной.

Обезглавленный танк и осьминог приближались к траншее. Русский развернул спаренный крупнокалиберный пулемет и нажал на педаль. Пулемет оглушительно затарахтел, выплевывая пули, разбрасывая пустые гильзы вокруг себя. Трассирующие очереди пунктиром протянулись в сторону осьминога. Инопланетная тварь, и без того потерявшая много крови, остановилась. Пули продолжали впиваться в тело осьминога. На землю потоками текла ядовито-желтая жидкость. Раны не успевали затягиваться, из вновь образованных желтая кровь уже хлестала фонтаном. Теряя силы, осьминог на глазах бледнел и скукоживался. Злобное шипение слабело. Осьминог закачался, как обдуваемая ветрами старая водонапорная башня и грохнулся на землю мертвым. Когда осела пыль, вызванная падением, военные увидели останки инопланетной твари. Тело осьминога напоминало сдувшийся воздушный шар, выброшенный на помойку после окончания праздника.

Грохот с кузова грузовика прекратился.

– Трындец тварине, – с удовлетворением отметил Толян.

Он развернул пулемет, чтобы тот не мешал ему обозревать поле боя, и снова, как будто ничего и не произошло, беспечно развалился на сиденье.

Лейтенант Фаррелл воочию увидел разницу в поведенческих реакциях у военных двух стран. У русских, в этом он сегодня точно убедился, напрочь отсутствовала показушная бравада. Зато в бою им не было равных.

Покореженный танк дополз до своих позиций. Оттуда вылезли три чумазых танкиста.

– Хотите я познакомлю вас с крутым парнем Сашей?

Русский офицер адресовал свой вопрос американскому.

Лейтенант кивнул, не понимая, почему капитан так старается спрятать улыбку.

– Хотелось бы. Не каждый боец имеет смелость ринуться в самую гущу врага в одиночку.

– Сержант, – окликнул капитан одного из танкистов. – Подойди к нам, тут тобой кое-кто интересуется.

Танкист подошел к офицерам, снял шлем, рассыпав по плечам светлые волосы, и протянул руку.

– Александра, можно просто Саша.

Испачканной копотью лицо «просто Саши» приветливо улыбалось союзнику. Лейтенант Фаррел до того обомлел, что забыл пожать протянутую ему руку. Перед ним стояла молодая девушка. Представлять американского офицера пришлось капитану Прохорову.

– Мы тут с лейтенантом Фарреллом любовались твоими выкрутасами. И, если судить по его лицу, ты сильно удивила нашего союзника.

– Ха-ха-ха, – коротко прогоготал Толян.

Лейтенант, который ни слова не понимал по-русски, кивнул. Изумлению американца не было предела. Для русского офицера похоже такая ситуация была не в новинку.

– Не знаю, как у вас, лейтенант, но у нас принято пожимать протянутую руку.

Капитан уже не прятал усмешку и откровенно потешался над обалдевшим от такого неожиданного сюрприза американцем. Фаррел спешно сжал худенькую ладонь отважного русского танкиста. Шоковое состояние очевидно еще не совсем отпустило американского военного, потому что вопрос, который он задал девушке, сам Фаррелл причислил бы к глупым.

– Саша, вы женщина? О черт! – спохватился он. – Конечно, женщина. Как же я мог забыть, что у вас, у русских все возможно.

Девушка продолжала мило улыбаться.

– Я могу идти, товарищ капитан?

– Да, не будем больше травмировать союзника. Лейтенант, руку-то отпусти, – уже по-английски обратился капитан к Фаррелу. – Все-таки хрупкая женщина. А к женщинам в нашей армии особое отношение.

Американец, поняв свою оплошность, разжал ладонь.

– Прошу прощения, сержант…

– Соколова, – подсказал капитан Прохоров. – Можете идти, сержант. – И добавил с напускной строгостью: – Приказываю, в бою больше не хулиганить. Вам ясно, сержант Соколова?

– Так точно, товарищ капитан, больше не хулиганить.

Девушка сверкнула озорными глазами, отдала офицерам честь и отправилась к своим подчиненным. Сверху снова раздалось ржание пулеметчика. Толян отлично знал, что такой приказ капитана «просто Саша» никогда не выполнит.

– Вы, русские, постоянно чем-то удивляете весь мир – задумчиво произнес лейтенант Фаррел, глядя вслед идущей вдоль траншеи девушке.

Капитан кивнул.

– Сами не понимаем, как это получается, но поверьте, мы делаем это не нарочно.

День клонился к закату. Гул боя понемногу стихал. Готы отводили войска на прежние позиции. Объединенная армия землян тоже откатилась к своим траншеям. Чаша весов не склонилась ни в сторону жителей Земли, ни космических пришельцев. Эта партия закончилась ничьей. Решающее сражение было отложено на следующий день. Обе воющие стороны собирались довести войну до победного конца. Жителям земли было что терять, а пришельцам из космоса некуда было деваться. Уступать никто не хотел.

– Завтра все должно решиться, – сказал Фаррел.

– Думаю, что да, – согласился капитан Прохоров и протянул лейтенанту руку. – Ну что, союзник, до завтра.

Офицеры пожали друг другу руки и побрели каждый к своему месту расположения.

Напряжение в мире достигло наивысшей точки.

                  *****

Прошло несколько часов.

Отдаленные звуки сражения постепенно затихали. Сумерки сгущались, с наступлением темноты раскаты взрывов слышались все реже и реже, пока не стихли совсем. Над округой воцарилась тишина. На небо выкатилась полная серебристая луна, залив все вокруг ярким светом.

Джерри не рискнул возвращаться в дом, где его едва не пристрелили бравые американские солдаты. Незаметно для всех он забрался в кузов одиноко стоявшей на дороге военной машины. Недовольно бормоча что-то на своем языке, маленький инопланетянин устроился спать среди ящиков со взрывчаткой.

В гостиной остались только Ричард и Рональд Митчелл, ну и Жак само собой. Митч повернул голову от окна. За ним в свете луны виднелся дом сержанта, но в нем, как и в доме Ричарда Тейлора, было темно.

– Рич, у тебя что, просрочены счета за электроэнергию?

– Это Готы выключили рубильник на станции, –попытался отшутиться Ричард.

Такой юмор попугай не одобрил. Сидеть в кромешной темноте ему совсем не хотелось. Как отпускать язвительные подколы, если не видишь результатов своего вербального творчества на лицах людей? Шутки, которые отпускали друзья, он считал абсолютно несмешными. Или, по крайней мере, делал вид, что они не смешные. В обычной для себя бесцеремонной манере Жак заявил:

– И долго мы будем в потемках сидеть? Эй, потомок Эйнштейна, иди уже, заводи свою тарахтелку.

Митч сразу оживился.

– У тебя есть генератор? Так чего ты сидишь? Давай запускай его скорее! Хоть телек посмотрим, а заодно узнаем, что в мире творится. – Митч потянулся и сладко зевнул. – А то в темноте меня в сон клонит. Насчет роботов можешь не беспокоиться. Джерри с ними в два счета расправится. Кстати, а где он?

– Полагаю, прячется у Скотта. Солдаты его так напугали, что пока они не уедут, он оттуда носа не высунет.

Ричард поднялся с дивана и по совету попугая отправился в гараж, где у него стоял небольшой генератор для выработки электричества.

                  *****

Лунный свет, пробивавшийся сквозь занавески на окнах, создавал в комнате приятный теплый полумрак. Под тонким одеялом на двуспальной кровати копошились какие-то фигуры, слышались приглушенные звуки и игривое хихиканье.

Снаружи из-за стены, выходившей на запад, послышалось тарахтенье электрогенератора. Звуки и смех смолкли, из-под одеяла показалась человеческая фигура. Даже неяркого света луны было достаточно, чтобы распознать в этой фигуре Мону.

– Все, больше не могу, мне жарко. Сделаем перерыв.

Она устало выдохнула и, устроившись полусидя на кровати, откинула вторую половину одеяла.

– Ну, что сексуальный маньяк, убедился, что совершить насилие над девушкой без ее согласия невозможно?

– Нет, не убедился. – Джордж взял подушку, приткнул ее к спинке кровати и устроился рядом с Моной. – Где ты слышала, чтобы девушка прекращала борьбу с маньяком словами «Я устала, сделаем перерыв на обед»? Мне же почти удалось тебя уломать.

Мона улыбнулась, а потом серьезно сказала:

– Неудобно перед Ричем. Мы так бесцеремонно заняли его спальню.

– Любовь моя, у тебя мысли потекли не по тому руслу. Рич сам сказал, нам надо держаться вместе. Никто его за язык не тянул.

Ночь застала парня и девушку вдали от их городской квартиры, и оба решили остаться на ночь у Ричарда. В доме молодого ученого была лишь одна спальня. Джордж и Мона там и устроились, на широкой мягкой кровати. В отличие от своей подруги под словом «неудобно» Джордж подразумевал совсем иное значение.

– В доме, между прочим, есть прекрасный чердак, где он может переночевать с тем же успехом. Хотя мне показалось, спать он не собирается. – Парень игриво посмотрел на девушку. – Мы ведь тоже собираемся уснуть чуть позже?

– Чуть позже? – Мона прикинулась несмышленой простушкой. – Это означает, через пять минут?

Джордж расплылся в снисходительной улыбке.

– Ты не так меня поняла, детка. Я не отпущу тебя всю ночь, замучаю до смерти. И все стоны, и просьбы о пощаде будут бесполезны.

Он обнял девушку, примкнув к ее губам нежным поцелуем. Не отрываясь от ее мягких теплых губ, он нашарил рукой отброшенное одеяло и накинул его на себя и девушку. Некоторое время тишину нарушали лишь звуки страстных поцелуев. Затем одеяло вновь откинулось.

– В чем дело, Мона?

– Не могу настроиться. За дверью друзья, вокруг снуют ужасные роботы. Меня удивляет, как ты можешь думать о сексе в такой обстановке?

– Молодые парни постоянно думают о сексе, – неожиданно раздался голос в темноте, – и чем ужаснее обстановка, тем сильнее их влечение. Как бы странно это ни звучало, ни называют это романтикой.

Джордж с удивлением вытаращился на Мону.

– Судя по интонациям, это сказала не ты.

– Судя по тому, что я лежу рядом с тобой, и ты смотришь прямо мне в рот, это точно сказала не я.

– Значит, здесь есть кто-то еще?

– Какая умная мысль, – снова подсмеялась над ним Мона. – Может, просто включишь свет?

– Какой свет? Во всей округе нет электроэнергии, да и в городе тоже. Готы украли наш свет.

– О боже! – взмолилась Мона. – Сколько болтовни! Просто нажми на кнопку, и все. Ты что не слышишь тарахтенье генератора? И звук телевизора из гостиной?

– Не стоит так возмущаться, я вовсе не глухой. Те звуки, что мы слышим из гостиной, издает отнюдь не телевизор, а голоса Рона и Рича. И тарахтит не генератор, а стиральная машина. Наш чудаковатый друг решил устроить ночь чистоты. Ха-ха-ха, кто бы мог подумать, что он такой чистюля. – Джордж оборвал смех и призадумался. – Хотя откуда у Рича стиральная машина? К тому же она тоже не работает без электричества.

Логические умозаключения привели его к однозначному выводу – электроэнергия в доме ученого все же есть, о чем Мона, обойдясь без столь сложных аналитических процессов, сообщила ему минутой раньше.

Из гостиной донеслись характерные звуки музыкальной рекламной заставки. Джордж смущенно отвернулся от видимого даже в темноте недовольного взгляда Моны, пошарил рукой по прикроватному столику и щелкнул включателем. Комнату озарил мягкий свет настольной лампы.

В обитом плюшем стареньком кресле, что стояло у двери, элегантно закинув ногу на ногу, сидела Люси. Плотные занавески на окнах не давали лунному свету проникнуть в углы комнаты, и во время любовных игр Джорджа и Моны девушка оставалась невидимой. Оставив препирательства молодой пары без комментариев, Люси продолжила свою мысль.

– Впрочем, подобная романтика существует для мужчин, пока они молоды, – сказала она, не обращая внимания на вытаращенные от удивления глаза молодых людей. – Судя по пылкости души Джорджа и резвости его тела, он еще молод. Так что, пока время не ушло, наслаждайтесь. Что застыли? Можете продолжать.

– Люси, что ты здесь делаешь?

Изумлению Моны не было границ. Заниматься сексом в присутствии, точнее под пристальным взглядом постороннего, пусть и не совсем настоящего человека, ей никак не хотелось.

– Все видели, как вы пошли в спальню Рича. Горящие от желания глаза Джорджа подсказали, что последует за этим уединением. У вас намечается секс.

– Намечался. Если все остальные не припрутся сюда следом за тобой. Тогда у нас с Моной никакого секса точно не будет.

В отличие от своей девушки Джордж находил эту ситуацию забавной.

– Можете не волноваться, больше сюда никто не припрется. Ваши друзья хорошо воспитаны. – Люси улыбнулась, показав таким образом, что оценила шутку парня. – Что касается меня, я решила понаблюдать за происходящим здесь процессом, а заодно дать вам пару уроков высшего сексуального искусства, о чем твой парень совсем недавно сам меня просил. – Резиновая девушка выразительно посмотрела на Мону. – Уверена, вы будете в восторге.

– О, секс втроем! – воскликнул Джордж, пропустив мимо ушей подколы красивой инопланетянки. – Я согласен!

В его глазах от предвкушения внеземного удовольствия засияли всполохи северного сияния.

Люси снисходительно улыбнулась.

– Не сомневаюсь, что ты справишься с нами обеими, но ты меня неправильно понял. Я – девушка Рича, и не собираюсь ему изменять. Урок будет теоретическим.

– Теоретическим? – разочарованно протянул Джордж. –Люси, тебе ли не знать любая теория должна подкрепляться практическими занятиями? Мона, вспомни, нам это внушали еще на лекциях в колледже. – Он потряс указательным пальцем, словно престарелый преподаватель. – Наука такая вещь, с которой не поспоришь.

Он не считал изменой секс с резиновой куклой, пусть она и очень похожа на живую девушку. Ревновать к кукле? Это же просто смешно!

Мону интересовал другой аспект.

– Люси, а как ты так быстро вычислила его возможности? Вдруг этот самец, – она насмешливо кивнула на уже растекшегося на кровати парня, – облажается? Мне не хочется, чтобы у него по этому поводу возникли комплексы. Все-таки, это моя собственность. А она требует бережного к себе отношения.

– Ха-ха-ха, можешь даже не сомневаться, – парировала лежавшая на кровати «собственность». – Только на практике можно выявить предел наших возможностей.

Последнюю фразу Джордж продекламировал менторским тоном. Он все еще не терял надежды на осуществление сокровенной мечты всех парней – секс с двумя девушками одновременно.

Люси откинулась на спинку кресла и сделала небрежный жест рукой.

– Мона, тут не требуются особые вычисления. Это слышно по интонациям в голосе, видно по блестящим глазам. Мужчины обычно знают свой потенциал. Предлагаемый ими план действий дает понять, осилят они его или нет. Провал чреват серьезными последствиями, развитием, как ты уже упомянула, комплексом неполноценности. Ставки в этом деле слишком высоки, и потому блеф здесь неуместен.

От хвалебных речей в свой адрес Джордж совсем размяк и назидательно провозгласил:

– Слушай, Мона, и запоминай! Компьютер никогда не дает сбоев и не делает ошибок в вычислениях.

Уважение, прозвучавшее в его голосе, было искренним, однако Люси почему-то не разделила его точку зрения.

– Я бы так не сказала. Я скорее искусственный человек. У меня те же органы чувств, что у любого живого создания. Без них в моей бывшей профессии было бы невозможно достичь совершенства.

– Охренеть, насколько ученые с Планеты Три-Лет опередили наших! Да Ричард просто счастливчик! – Джордж перевел взгляд на свою девушку. – Пора переходить от слов к делу, дорогая. Под руководством профессионального инструктора мы достигнем вершины удовольствия, а ты станешь самим совершенством.