Война клана

– Да сколько угодно, – фыркнул носитель снежинок в глазах. – Вы хотите, чтобы мы вас уничтожили?

– Так вы желаете, чтобы я вас вызвал? – просто дождавшись окончания разговора между Морозовым и Юшкиным, спросил так, как будто бы его и не было, глава Громовых.

– Хорошо… Я подчинюсь вашему коллективному безумию, основанному на лжи, – стиснув зуб, ы прошипел князь Юшкин, садясь. – Но знайте, мой клан и наша коалиция с этого момента не примут ни одного решения, которое не будет нас устраивать!

Далее произошла заминка. Потому как в зал принесли два дополнительных кресла для так и стоявших у покрытого трона генералов, а один из гвардейцев перенёс молоточек и биток на новое место.

– Я не мастер говорить, но выполню свой долг, – произнёс гвардейский начальник, устроившись на своём кресле. – И так… кто-нибудь ещё хочет сделать заявление?

– Я прошу слова, – поднялся ещё один мужчина.

– Прошу, князь Зверев.

– Опираясь на уже приведённые пункты Московской Хартии, я хотел бы выдвинуть на путь следующей династии клан Огнёвых, как прямых наследников клана Пожарских, – очень лениво и как-то расслабленно произнёс человек, поглаживая свою козлоподобную, но длинную бороду.

– С уважением к этому собранию и с благодарностью к князю Звереву, я, как полномочная представительница клана Огнёвых, принимаю ваши слова, – поднявшись со своего места, деловито кивнула благовидная старушка.

– Прекратите этот фарс! – прорычал, вскочив на ноги крупный мужчина с незнакомой мне тамгой на плече пиджака. – Клан Огнёвых уже больше полусотни лет как попал в полное подчинение клану Зверевых! Так кто вам поверит, что теперь вы отпустите их, не связав по рукам и ногам клятвами…

Мужчина ещё не договорил, а весь зал Совета буквально взорвался гневными криками, что явно взбесило князя Зверева, из-за чего его лицо превратилось в злобный оскал. Что, на мой взгляд, довольно явно демонстрировало его настоящие планы взлететь на вершину полиса на чужих плечах.

– Что, Серёженька, не знал, что твой тщательно скрываемый секрет давно и не секрет уже от других, – пробормотал и засмеялся Александр Громов, привлекая моё внимание.

– Это был их секрет? – поинтересовался я.

– Да… – кивнул мужчина, не поворачиваясь. – Как ты, наверное, уже знаешь, малые кланы в Москве являются либо пришлыми из других полисов, либо осколками более древних и крупных семей Москвы. В последнем случае часто бывает так, что, потерпев крах, клан из-за проблем с финансами просто не может продолжать вести привычный образ жизни. А отказываться от него не хочет или не имеет возможности по каким-то более благовидным причинам. И такие очень быстро оказываются в долгах и подчинённом состоянии у более крупных и сильных соседей, что зачастую не афишируется и держится в тайне, чтобы якобы не позорить честное имя зависимого.

– Тихо! Тишина… – застучал молотком по битку армейский генерал и, поднявшись со своего места, когда собрание притихло, заявил: – С одной стороны, обнародованная зависимость Огнёвых, как наследников Пожарских, от клана Зверевых, вызывает серьёзное беспокойство… Однако, так как финансовая и другие виды добровольной кабалы между кланами есть явление последней сотни лет, то в Московской Хартии нет никаких ссылок или запретов на подобное явление. Особенно учитывая, что это первый подобный инцидент за всю историю полиса. А потому мы с Григорием Захаровичем, как временные сопредседатели этого собрания, посовещавшись, решили удовлетворить просьбу князя Зверева и внести Огнёвых в список кандидатов.

На ещё красном лице только что в ярости оравшего на критиков князя Зверева, тут же расползлась кривая, но удовлетворенная улыбка, в то время как многие в зале были явно недовольны подобным решением. Правда, чему он радовался, мне понять было трудно, потому как шансов у его кандидата явно немного…

– Ты не смотри на то, что сейчас многие несогласны с кандидатурой Огнёвых, – словно прочитав мои мысли, произнёс сидевший передо мной Демьян. – На самом деле это будет очень сильная позиция на голосовании, потому как малый разорившийся клан очень удобная фигура для многих присутствующих. Просто далеко не все ещё поняли и приняли это.

– А их зависимость от Зверевых? – поинтересовался я.

– Просто временное неудобство, – пренебрежительно фыркнул аловолосый отец Нины. – Сергей может думать о себе как о сильной стороне с крупным кланом, но на самом деле стать крупным игроком в полисе ему просто не дадут. У него под рукой боевых чародеев в два раза меньше, нежели у меня, а вас, Бажовых, так примерно в три раза больше будет. Понимаешь, Зверевы в последний век высоко поднялись за счёт своих подземных животноводческих ферм, когда прадед покойного князя ввёл в полисе программу по искоренению голода. Но это только в финансовом плане… Потому как в программе большое значение имело количество соклановцев, занятых на мирных работах, из этого рассчитывалась процентная ставка как льгот, так и дополнительного финансирования.

– Именно по этой причине практически все мощные в военном плане кланы Москвы нынче не связаны с внутренней пищевой промышленностью, – согласно кивнул глава Громовых. – Во времена действия программы те, кто решил воспользоваться ею, чаще всего банально объявляли открытый набор в свои кланы для внеклановых простецов. И пусть их положение и поныне мало чем отличается от обычных клановых крепостных, то есть трудовых рабов, для многих жителей Москвы в те времена это был реальный шанс улучшить свою жизнь. В то время как клан, набрав очередную партию рабочих рук, тут же подавал в Стол заявку на финансирование расширения животноводческих и гидропонных площадей и выделение дополнительных подземных территорий в северной стороне города. И всем было удобно. Полис за каких-то пять лет совершил громадный скачок в самообеспечении продовольствием. Кланы, распухшие от обычных людей, стали получать огромные деньги, конвертируя их в политическое влияние, ну а как живётся на Дне и втором уровне, я думаю, ты и так лучше меня знаешь, а потому выгоду простых работяг, добровольно отдавшихся в клановое крепостничество, понимаешь.

– Итак! Если других кандидатов у нас нет, – поднялся со своего места гвардейский генерал. – То я объявляю…

Именно в этот момент по залу вдруг разнёсся громкий звук удара. А затем ещё один, и наконец, когда все обернулись к запертым дверям, ведущим во внешний холл здания, а стоявшие возле них гвардейцы встали в боевые стойки, двери вновь содрогнулись от удара и вдруг осыпались на землю кучей древесной трухи, открывая вид на тех, кто стоял прямо за ними.

– Я что-то пропустил? – широко улыбаясь, громко спросил русый мужчина лет тридцати, бодрой походкой входя внутрь.

Выглядел он довольно экстравагантно. Узкое лицо, в красивых чертах которого можно было без особого труда узнать как виденного пару раз мною бывшего правителя Москвы, так и, если постараться, Ольгу Васильевну с Катериной. Одет он был в поблескивающий на свету малиновый пиджачный костюм и высокие явно дорогие кожаные сапоги с золотым теснением. На шее же его был повязан пышный шарф, на манер жабо уложенный на груди.

Смахнув изящным картинным жестом свою длинную двустороннюю чёлку с лица и слегка пригладив короткие волосы, он театрально развёл руки в белых перчатках с воздушными бантами на запястьях в стороны и громко провозгласил:

– Нет! Я, как всегда, вовремя! – он оглядел зал и, улыбнувшись, спросил: – Ну… Что за лица? Почему вы не приветствуете своего нового князя?

– Что ты здесь делаешь, Дмитрий? – холодно задала вопрос Ольга Васильевна, поднявшись со своего кланового места Ланских.

– Я? Я пришёл править, моя дорогая сестрёнка, – опять как-то нездорово засмеялся мужчина. – Ну же, давай, у нас лиственничное право! Ты в своё время отреклась, а дорогой братец изволил склеить ласты. Так что по всем законам теперь моя очередь…

Покуда он говорил, из холла в зал быстро втекала изрядная толпа дородных мужиков, одетых в гвардейские мундиры. Вот только форма выглядела на них так же, как дорогой изысканный костюм смотрелся бы на бездомном, всю свою сознательную жизнь прожившим в канализации на Дне. И вроде бы не сказать, что как с чужого плеча, но и привычки ношения её они не демонстрировали.

Тем не менее вся толпа быстро, но без особого умения выстраивалась в шеренги за спиной блестевшего под лучами софитов мужика, покуда тот продолжал свою речь.

– …Или ты думала, что вы с братцем можете лишить меня моего законного места, просто заперев в особняке? Как наивно с твоей стороны, моя гениальная сестрёнка… – он опять рассмеялся, а затем вдруг оскалился, зло сверкнув глазами. – Хотя с гениальностью… я, пожалуй, погорячился. Потому что тебя брат разыграл ещё проще, нежели меня, просто бросив, как кость, одному из своих псов.

– Мои проблемы тебя не касаются, Дмитрий! – огрызнулась Ольга Васильевна, взглядом следя за братом, который вальяжной походкой направился к тому месту, где сидели гвардейский и армейский генералы. – Ты был признан сумасшедшим и сейчас должен находиться в лечебном заведении!

– Был признан? Кем был признан? – истерично выкрикнул мужчина, резко, всем телом повернувшись к кня'жине. – Тобой? Братом? Вы просто убрали меня с игровой доски, побоявшись конкурировать со мной в честной схватке! И если ты ещё хоть раз назовёшь меня сумасшедшим…

Он не закончил и, вновь отвернувшись, подошёл к внимательно наблюдавшим за ним генералам.

– Чего уставились? Смерды… – рявкнул он на них, а затем, когда гвардейский генерал поднялся на ноги, вдруг ловко выхватил из-за пазухи изящный двуствольный пулевик и направил его на чародея. – Ну и что ты сделаешь?

«Искра» прокричал кто-то, но ничего не произошло. А в следующий момент грянул выстрел, и я, как, наверное, и все остальные, с удивлением увидел, как вылетевшая из дула пуля вдруг изменила свою траекторию и начисто разнесла голову уже явно увернувшегося от неё гвардейского генерала. Обезглавленное тело, отброшенное попаданием, рухнуло прямо на стол Совета, разбрызгивая повсюду кровь, народ повскакивал со своих мест, а человек, бывший, как оказалось, сумасшедшим княжичем Дмитрием, ловко увернулся от храбро набросившегося на него армейского генерала. Пинком ототкнул его и тут же выстрелил вслед, пробив в груди мужчины дыру размером с кулак.

К нему дёрнулись было ближайшие к месту расправы представители кланов, однако мужчина, метко метнув заряженный пулевик прямо в лицо того, кто был справа, в кровь разбил тому нос так, словно это был выстрел из пушки, отбросивший немалого размера боевого чародея на других людей, словно обычного простеца… Мгновенно выхватил левой рукой другой такой же пистоль и тут же упёр его в лоб другому клановому делегату из клана Водянкиных, заставляя его резко остановиться.

– Спокойно. Спокойно… – ласково проговорил княжич, слегка поцокав языком. – Не стоит так нервничать… Я просто своим первым княжеским постановлением разжаловал верных пёсиков моего покойного братца. Хочешь, и тебя разжалую? Быстро пошёл на своё место!

Чародей ему не ответил, но приказание, отданное под дулом явно не простого пулевика, выполнил.

– Что это за оружие? – тихо спросил я у прикрывшего меня своим телом главы Громовых, потому как Демьяна почти сразу же ловко оттолкнул назад Ефимов, тут же встав перед стариком.

– Анжинерный волшебный пистоль, – ответил мне сквозь зубы мужчина. – Очень редкая и опасная вещица, которая, куда бы ты ни стрелял, всегда попадает в цель.

Княжич же тем временем разбил кулаком витрину водружённой на покрытый трон подставки и, криво нахлобучив себе на голову венец, рывком сбросил траурное покрывало с трона. После чего сел на него, тут же закинув ноги на стол.

– Итак… давайте уже закончим весь этот фарс… – лениво сообщил он. – Господа. Все, кто на правильной стороне истории, прошу встать, как и положено, за моим троном. Всех остальных я своей волей объявляю предателями и приговариваю к смертной казни!

– Твою мать… – раздражённо прорычал Громов, когда процентов семьдесят присутствовавших, в основном представителей малых кланов, вышли вперёд и построились за троном. – Так это настоящий заговор, а не выходки сбрендившего сумасшедшего!!!

– «Огненный шар»: Активация! – почти одновременно выкрикнул я и с разворота метнул чары во всё ещё стоявших в неровном строю псевдогвардейцев, которых явно притащили сюда не просто так, а чтобы устроить показательную бойню. Почти мгновенно обезглавив всю противоположенную сторону в уже практически впрямую объявленной внутриполисной войне.

Глава 2

К сожалению, огненный шар пусть и быстро летит, будучи запущенным в цель, но всё же не так, как лучевые аналоги стихии Света (довольно слабые в первые мгновения воздействия) или теневые проекционные болиды из тьмы. И даже не как сверхскоростные электрические болты, увернуться от которых сложно, но возможно.

Так что быстрым огненный шар можно считать разве что в восприятии простецов, но точно никак не в чародейском. Что вообще-то никак не убавляет полезности и эффективности этого заклинания в бою. Но вот как оружие внезапного удара… Да ещё и учитывая тот факт, что мне нужно ещё лет двадцать практики стандартного способа активации, чтобы моя живица и ядро «привыкли» к тому, что, если я просто желаю получить огненный шар, нужно выдать его, руководствуясь куцым алгоритмом, задаваемым компактной цепью ручных печатей.

Ведь… как учатся любые новые чары? Вначале монотонно, до боли в руках, постоянно поглядывая в какой-нибудь свиток или манускрипт, нарабатывается полноценная или длинная цепочка ручных печатей. Заставляя ядро и саму живицу провести чёткую ассоциацию между сложным алгоритмом печатей (которых может быть и сто, и двести) и, в общем-то, ничего не значащим в этот момент словом-активатором. И вот, когда чары начинают получаться идеально и с первого раза, а длинная цепочка ручных знаков складывается буквально автоматом, без участия самого чародея…

Именно тогда начинается часто долгий и муторный процесс оптимизации цепочки до приемлемого в боевых условиях количества печатей. И именно здесь слово-активатор в буквальном смысле подстегивает как ядро, так и живицу, согласиться на то, что вот и такая неполная цепь того же огненного шара тоже может сформировать эти чары. И процесс это непростой и чрезвычайно трудоёмкий, а также опасный, если выполнять его самостоятельно. Благо в тех же свитках-мануалах и книгах с чарами почти всегда имеются уже отработанные и успешные решения по оптимизации, с пошаговым описанием лучших вариантов сокращения ручной цепочки печатей. Правда, порой, как, например, в моём случае, стандартный вариант оказывается дефектным из-за бэта-стихии, и тогда только эксперименты, ну, или помощь специалиста могут помочь решить возникшую проблему.

В любом случае, покуда чары окончательно ассоциативно не сольются в подсознании с оптимизированной цепочкой, название-активатор надо произносить чётко и внятно. А некоторым особо тугим так и вообще лучше кричать, словно кнутом подстегивая собственное ядро.

На этом моменте простецы-писатели в свих уличных романах о каком-нибудь героическом армейце или удачливом студиозусе Васе Пупкине, абсолютно не разбираясь в теме, пускаются в размышления о том, что своими криками чародеи себе только вредят. Мол, предупреждают противника о том, что собираются сделать, давая ему шанс защититься, в то время как крутые парни-простецы вовсю этим пользуются и лихо валят своих одарённых противников пачками!

Вот только реальность немного отличается от того, что нравится читать простым москвичам в развлекательной литературе. Любой более-менее опытный чародей, да даже такой неуч, как я, по складываемой цепочке печатей легко может представить себе, что примерно хочет сколдовать противник. Особенно если разговор идёт об общедоступном арсенале чар. Ведь базовый алфавит печатей не такой уж и большой, и общее направление чар и их тип можно понять из первых ручных форм. Вот только, учитывая разные типы живицы у одаренных, дожидаясь огненного шара, созданного стандартными чарами, можно в итоге как получить его, так и отгрести от «Разрушительного луча», «Теневого взрыва»… ну, или в морду просто прилетит «Ледяная бомба»!

Я, в общем-то, всё это к тому, что, как бы мне ни хотелось похвалиться тем, что эпично запущенный мною огненный шар, попав в цель, взял да и разметал к Уроборосу строй ряженых гвардейцев… Но на самом деле он, рванув, только слегка зацепил двух самых тормознутых, ещё не успевших сорваться с места, и вступить в бой. И их почти тут же нашпиговали метательным железом…

Впрочем, я, признаться, на успех и не рассчитывал. Огненный шар в первую очередь сработал как этакий волнорез-пугач для толпы, уже готовой выполнить только что отданный приказ кня'жича. В первую очередь заставив псевдогвардейцев маневрировать, а не ломиться прямиком в нашу сторону. А во-вторых, превентивным ударом шугнул тех одаренных, которые могли бы из-за спин своих товарищей, стоя на месте, начать с удобством колдовать что-нибудь заковыристое.

А так – я ещё только выбросил огненный шар, а наша сторона уже вступила в бой с более выгодных позиций. Ведь на стороне противника была явная координация и слаженность, в то время как мы были, по сути, толпой. И да, у этой толпы были знания и сила, вот только более половины представителей кланов оказались пусть боевыми, но стариками. А в боях куча на кучу, опыт далеко не всегда побеждает молодость, особенно работающую как единый боевой механизм.

– Молодец, Антон!! – совершенно неожиданно прорычал рядом со мной Александр Громов.

Отец Хельги тоже, можно сказать, «врубился в толпу противников». Но только по-своему, как делала моя покойная ныне девушка, благодаря эго, просто игнорируя расстояние между собой и противником, заняв позицию и вынуждая врага защищаться от ударов едва видимых порывов белесого ветра. От этого стиль боя старшей ветви Громовых разительно отличался от того, к чему я привык в своих дуэлях с электрическим мальчиком Никитой. Вот только если Хельга, сражаясь, буквально танцевала, то её отец, казалось, сам бился сейчас с невидимым мне противником.

Я почувствовал, как Демьян тянет меня куда-то в сторону, приговаривая, что делать мне в подобном замесе нечего. Мал ещё! И, надо сказать, я, в общем-то, был с ним даже согласен, потому как что главы и представители кланов, что ряженые гвардейцы разошлись не на шутку. Последние при этом были довольно хороши, а бой происходил на таких скоростях, что я мало того что вряд ли мог бы чем помочь, так ещё и с куда большей вероятностью сам случайно угодил бы под какие-нибудь убойные чары, которыми обе стороны щедро разбрасывались в разные стороны.

Вообще, на первый взгляд, это сражение куда больше напоминало хаос, чем любое из тех, в которых я участвовал ранее. И всё это в относительно небольшом для такого массового махача зале Совета кланов. А учитывая, что сражающиеся были чародеями и на кону стояли их жизни, то в методах никто не скупился.

Впрочем, если присмотреться, беспорядок на самом деле творился вполне себе управляемый. Или, скажем так, навязанный нашей стороной в противовес слаженным действиям противника. По сути, это был уже бой не стенка на стенку, а множество перемешанных поединков один на один, в которых псевдогвардейцев, явно не привычных к такой тактике, просто постепенно уничтожали. Ведь следить следовало не только за своим противником, а вообще за всем что творилось вокруг, и в то время, как очередной бравый молодец активно превозмогал какую-нибудь могучую старушку «Уроборосов одуванчик», которая при этом не только защищалась, но ещё и активно огрызалась… ему вполне могло прилететь что-нибудь острое в спину. Ну, или как только что Ефимов-старший, не отвлекаясь от своего боя, даже не глядя, просто своротил, казалось бы, случайным взмахом руки голову гвардейцу, бившемуся с помощником главы клана Морозовых.

По-тихому увести меня у Демьяна не получилось, пусть даже я и не возражал. Словно кикимора из табакерки, на нас неожиданно выпрыгнули двое ряженых, и тут же попытались атаковать. Я разве что защититься сумел, и то с трудом, с такой силой по мне прилетел этот удар. От счастья заиметь перелом обеих рук меня спас разве что наш клановый стиль, в котором практически отсутствуют жёсткие блоки, а удары скорее отводятся в сторону, освобождая место для контратаки.

А вот наш дед тут же показал, почему к бывшему главе незначительной бродячей ипокатастимы собравшиеся под моей рукой Бажовы проявляют немалое уважение. Я даже не мог уследить за его руками, когда он, на мгновение сместившись в сторону, отработал серию ударов по напавшему на меня противнику, буквально распылив его верхнюю половину в кровавую взвесь, которая ещё и полыхнула напоследок зелёным пламенем. Второго же, видимо, более сильного Демьян таким образом уничтожить уже не смог, ибо, видя, что случилось с товарищем, тот выставил какие-то защитные чары.

Впрочем, старик не растерялся и даже не расстроился, а полыхнув изумрудным огнём, просто сжёг с помощью нашего «эго» щит противника, а затем, как-то хитро отведя кулак парня, ловко ухватил его своей сухонькой рукой за одежду на груди и рванул вниз. Словно желал разорвать мундир.

Я даже не сразу понял, что произошло, когда за спиной у псевдогвардейца полыхнуло зелёным, а сам мужик как стоял, так и рухнул прямо на пол, да с такой силой, что тело его аж подпрыгнуло, оставив на мраморных плитах выбоину и сеть трещин. А Демьян на этом не успокоился, а вдобавок подбил ногой парня вверх, отправив его почти к самому потолку.

Вот тут уже я не стал тормозить и перенёсся во вспышке пламени прямиком над гвардейцем, чуть-чуть не доставшим до покрытого орнаментами купола. В правой руке, привычно вращаясь, расцвёл огненный бутон «Мисахики», и я со всей силы впечатал его в открытую спину, как ни странно, ещё очень даже живого и не так уж и сильно пострадавшего мужика. После чего ещё и оттолкнулся от него ногами, с силой посылая уже мёртвое тело с развороченной дырой в грудине вниз, сам запрыгивая на купол.

Как в общем-то всегда говорила Марфа Алесандровна, так и с ней соглашались специалисты из нашего клана, в отличие от оригинального «Зелёного Цветка Распускающийся Сакуры», или как там называла «Мисахику» создательница… то сломанное нечто, которое получилось у меня на основе воспоминаний… Было скорее оружием последнего удара, нежели настоящими боевыми чарами. Ведь, с одной стороны, моя версия если попадала, то наносила очень большие повреждения, но вот гибкостью, присущей оригиналу, она не обладала. Но, с другой стороны, из-за своей пробивной способности, моё кривое творение в клане ценили и практиковали, в то время как оригинальные чары считались слишком специфичным и экзотичным, чтобы использовать его в бою.

Другими словами, из изящной и смертоносной шпильки для волос, настоящего произведения искусства, учиться пользоваться которым нужно было довольно долго, я по незнанию сделал натуральный лом, пусть и украшенный резьбой. Который, с одной стороны, был очень универсальным и подходил для всех, будучи очень опасным для противников. Но по этой же причине наши старейшины отнесли его к категории ценных, но частично запрещенных чар, а потому детей и даже моих сверстников ему не обучали до получения статуса полноценного чародея.

Стоя почти вниз головой на куполе, я внимательно осмотрел всю картину боя, происходившего в этот момент в Зале Совета. Сразу же отметив, что ряженых гвардейцев в значительной степени проредили, а боевые действия расползлись с пола на стены, и кто-то уже даже сражался вниз головой на противоположной стороне купола.

Видимо, изначально организаторы всего этого безобразия рассчитывали именно что на первый удар, который должен быть нанесен этими молодчиками. После чего зачистка тех, кто в результате выжил, не стала бы для них особой проблемой. Только вот кто бы свято поверил в то, что после того, как чародеям сказали, что их сейчас будут убивать – они ничего не предприняли бы? Хотя с другой стороны… возможно, я просто продолжаю мыслить категориями шпаны со Дна. Потому как, пусть сам я и среагировал, остальные же стояли, пялились на кня'жича и разве что не ругались сквозь зубы.

Но… Вот терзали меня смутные сомнения, что этот идиот, которого предатели из мелких кланов сейчас спешно уводили через «Княжеские врата», просто не должен был заявлять о своем «приговоре». Куда эффективнее было бы, если бы он просто ещё какое-то время заговаривал всем зубы, привлекая к себе внимание. В то время как ряженые внезапно ударили бы нам в спину. Я бы, во всяком случае, планируя нечто подобное, поступил именно так, по-чародейски. А вот у павлина, похоже, в одном месте гордость взыграла, и он решил сделать красивый жест.

Обо всём этом я думал, спешно набирая руками цепочку печатей огненного шара, сконцентрировав своё внимание на предателях, уводящих сопротивляющегося кня'жича. После чего с неким удовлетворением, отправил им в начале один пламенный подарочек, а затем и второй, а потом и третий.