Измена. Вторая жена моего дракона

В это время Астарот продолжал крутиться рядом и рассуждать вслух.

– Ты меня чуть не запутала, мам. Конечно, сегодня суббота. Вон, тетя Соли готовит смесь для чупканчи.

Чупканчи – это особый вид грызунов, которые обладали антимагическим эффектом. Если их кормить определенной смесью, то в месте их обитания в радиусе десяти метров не работала магия. Проблема для магов и отличная возможность для тех, кто проводил эксперименты, связанные с взрывоопасными кристаллами. Было доказано, что если создавать их в месте, где абсолютно отсутствует магия, подобные военные устройства имели гораздо больший объем вместимости энергии. Их использовали в рядах имперской армии, а из-за недавнего нападения на Гарранию государства Арьяла госпожа Соулей была забита работой под завязку. Впрочем, как и я.

– И что ты предлагаешь, мой маленький проказник?

Я села на корточки перед сыном и улыбнулась, глядя в его проказливое личико, которое с возрастом стало всё больше походить на лицо Гора. Черноволосый, с гордым профилем и какой-то мощной для своих лет энергетикой, он совсем на меня не был похож. Судя по тому, что Астарот для своих трех лет был довольно крупненький и смышленый, четко выговаривал все буквы, в отличие от человеческих детей, на своего отца он походил гораздо больше, чем мне бы того хотелось.

Я каждый раз с болью думала о том, что где-то далеко на севере растет еще одна его маленькая копия, и оттого частенько плакала по ночам в подушку, а утром сжимала зубы до крови в деснах и шла работать в магозверинец. В мои обязанности входила уборка за животными, и трудилась я с одиннадцати до пяти вечера, то есть мой рабочий день составлял шесть часов, но даже этого времени хватало, чтобы я валилась с ног от усталости. А два дня выходных в неделю я тратила на подработки, занимаясь подшивкой чужих вещей. Золото мне нужно было катастрофически, и отдыхать я всё равно не могла, ведь в эти минуты корила себя за безделье. Еще одна причина, почему мое физическое состояние и самочувствие оставляло желать лучшего.

Руки от работы с лопатой, которой я загребала дерьмо, огрубели, а на новый крем, который мне посоветовала Шани, у меня пока не было лишних денег. Все я откладывала в кубышку, которая ждала своего часа, но с каждым прошедшим годом меня всё больше охватывало отчаяние, несмотря на то, что платили здесь сто золотых в месяц – непомерная сумма даже для столицы. Когда я впервые услышала эту цифру, то обомлела, даже не веря, что это правда, однако вскоре узнала, что это неспроста. Работать сюда брали только тех, в ком не было магии, не ради забавы, а из-за особенностей, которые некоторые питомцы оказывали на тех, кто слишком долго находился рядом с ними. Оказалось, что некоторые звери испускали негативные эманации, которые ухудшали магический потенциал магов, а это было чревато вырождением одаренных в Империи. А таким, как я, терять было нечего.

Помню, что после первой зарплаты в моей голове еще неделю крутилась последняя фраза Гора, которая запомнилась мне сильнее всего.

– Дайте ей десять золотых и выкиньте за ворота.

В Академии я зарабатывала в месяц сто золотых, а мой муж оценил мою беременность и роды всего лишь в жалкие десять золотых.

Пока что накопить мне удалось всего две тысячи, но я всё равно радовалась, что я приближаюсь к своей цели всё ближе и ближе.

– Так что ты хочешь, Астик? – произнесла я, глядя на задумавшегося сына. Астик – его сокращенное имя, которым он разрешал называть себя только мне, Уруту и Шани. Остальные не вошли в его ближний круг, хотя мальчиком он рос довольно общительным.

– Сегодня день зарплаты, а значит, у нас есть денюжки, раз, – загнул он свой пальчик и посмотрел на меня хитроватым взглядом. – Сегодня суббота, а значит, ворота в город открыты, и можно погулять до заката, два. Сегодня в пекарне у дядюшки Соммита тыквенный пирог, три. Можно-можно нам туда пойти?

Я рассмеялась, взъерошила его вихрастую шевелюру и разулыбалась, никак не комментируя его аргументы. Он не произнес самый главный, который усиленно оттягивал и не хотел говорить вслух. Пекарня привлекала его не столько вкусными пирогами, хотя они, чего греха таить, аппетитные и питательные, сколько внучкой пекаря. Трехлетняя Эми оказалась первой влюбленностью моего сына.

– Ура! – воскликнул он, услышав мое согласие, и убежал к госпоже Соулей, рассказывать, что после того, как я закончу работу, мы пойдем в город.

Пока я наблюдала за тем, как он носится по грядкам, поглядывала на закрытую дверь тренировочного комплекса, в котором сейчас с животными тренировались выпускники боевого факультета. Дверь была закрыта изнутри, а убить мне разрешалось только после окончания занятий, строго-настрого запрещено входить внутри раньше.

Пока я ждала и смотрела за Астаротом, чтобы он не натворил дел и не наступил на грядки, меня одолели неприятные воспоминания. Может, я бы погрузилась в них с головой, но именно в этот момент меня вызвали в начальству. Госпожа Соулей не отказалась последить за Астиком в мое отсутствие, поэтому на ковер я пошла хоть и успокоенная, но при этом и напряженная из-за неизвестности.

Раньше магозверинцем заправлял чистокровный человек, господин Кариман, однако в связи с последними событиями его временно сняли с должности, переведя в оранжерею. Конечно, вслух ничего не говорили, но по всей видимости, руководство Академии опасалось диверсии изнутри, ведь все знали, что господин Кариман, сухонький старик под семьдесят, когда-то приехал в столицу Империи Гаррания из Арьялы, а значит, в нынешние смутные времени, фактически приравнивался к тем, кто мог представлять для Империи потенциальную угрозу.

Многие в магозверинце считали его снятие с должности несправедливым, но все помалкивали, ведь приказ вышел и обсуждению не подлежал, а все мы боялись лишиться своего места. Меня спасло от увольнения то, что я родилась гражданкой Империи и была наполовину драконицей, хоть и без каких бы то ни было признаков.

Вскоре на место господина Каримана назначили протеже советника Императора. Его внучку. Полукровку, которую признал род. В ней текла магия. Из-за этого в самом зверинце она не появлялась и руководила со стороны. Упущение Академии, но кто будет слушать обычных работников.

Леди Истрелла сидела в своем кресле и скучающе смотрела в окно, обернулась лишь, когда я вошла в открытую дверь и постучала костяшками об косяк. Она медленно окинула меня взглядом с головы до ног и хмыкнула, недовольная моим внешним видом. Будто навоз я должна убирать по меньшей мере в бальном платье.

– На тебя поступила жалоба, Айлин. Что в секторе Е ты не убираешь за животными достаточно тщательно, и запахи просачиваются в окна декана медицинского факультета.

– Декан лично написал жалобу?

– Нет. Бумага подписана господином Гнусом.

Меня затрясло, как только я услышала это имя. Кастелян факультета уже как три месяца не давал мне прохода, намекал на близкие отношения и постель, и это вызывало во мне отторжение. Мужчина хоть и выглядел симпатично, но обладал абсолютно гнилой натурой, подставлял коллег и писал кляузы. Так что когда понял, что я не настроена поддерживать с ним связь и вообще соглашаться на все гнусности, на которые он рассчитывал, стал мелко мстить. И если господин Кариман не обращал на него внимания и жалел меня, то леди Истрелла, новая начальница, подобными качествами не обладала. Вот только и я была не намерена терпеть необоснованные кляузы.

– Я отвечаю за уборку за животными, никак не за запахами. И если декан лично не жаловался, то не думаю, что стоит принимать во внимание эту записку.

– Мне стоит тебя уволить! От тебя одни проблемы да жалобы! – прорычала она и стукнула кулаком о свой деревянный крепкий стол.

Ее назначили главной в магическом зоозверинце Академии буквально три недели назад. И всё это время она не давала всем работникам продыху, проверяя работу каждого до того досконально.

– Я выполняю свою работу на совесть, госпожа, – произнесла и опустила глаза, чтобы она не увидела, какая злость в них мелькнула.

– Какая я тебе госпожа? Я леди Истрелла из дома Унов!

– Но в Академии нет титулов, нам сказали, что…

– Мне плевать, что тебе сказали, полукровка! Для тебя я леди, будь добра, вести себя подобающе в моем присутствии и относиться ко мне с почтением, если не хочешь вылететь отсюда! Ясно? На твое место большой конкурс, и мне всегда есть кем тебя заменить.

Несмотря на неприязнь и гнев, которые я испытывала к этой противной женщине, возомнившей себя выше меня, я промолчала. Даже не стала комментировать то, что и она сама является полукровкой, не чистокровной драконицей, хоть и обладала магией. Судя по чешуе на ее висках, во время формирования ее магического ядра, произошел сбой, и на ее лице отпечатались яркие признаки ее нечистокровности.

Ни одна драконица не позволяет себе расхаживать в таком виде, и я давно догадалась, что Истрелла просто не могла избавиться от этой чешуи и скрывала ее за длинной челкой.

Возможно, она взлюбила меня именно из-за того, что в первый день я долго смотрела на ее лицо, и ей это не понравилась. Она посчитала, что я так ее унижаю, хоть и слова не произнесла по этому поводу.

Если бы не начавшаяся война на западе Империи, на границе с Арьялой, ее бы никогда не назначили главой магозверинца. И пока война не окончится, мне придется терпеть унижения, чтобы не вылететь с этой работы.

– Мне всё ясно, леди Истрелла. Могу ли я идти? В это время заканчиваются тренировки выпускников боевого факультета. Мне нужно будет убрать за питомцами.

Она сморщилась, выказывая неприязнь к этому, но кивнула, махнув мне рукой на выход. И когда я схватилась за ручку двери, вдруг произнесла то, от чего у меня остановилось сердце. В буквальном смысле.

– Через неделю приезжают лорды из Жаровня. Раз ты идешь в зверинец, скажи Соулей, чтобы занялась приготовлениями. Мне передали, что часть животных, которые в скором времени прибудут с западниками, травоядные.

– Жаровня? – переспросила я пересохшими губами и ощутила, как ухнуло всё в животе от неприятного предчувствия. – А кто прибывает?

– Император созвал всех высокопоставленных лордов со всей Гаррании, так что высшие чины Запада. Что за глупый вопрос? Иди, давай, и занимайся своими прямыми обязанностями. И не вздумай докучать лордам, они не обязаны терпеть внимание полукровки.

– Ясно.

– И разберись с Гнусом, до чего противное у него имя, мне не нужны проблемы перед приездом высших лордов.

Я кивнула и ушла, закрывая за собой дверь. И только драконий бог знает, как тяжело мне далось спокойствие. Неприятная новость меня оглушила и будто сломала мой хребет об колено. А затем я нервно рассмеялась. Прошлое настигает меня быстрее, чем я ожидала.

Глава 9

Гор из рода Амелитов

С того дня, как Арьяла объявила Империи драконов войну, весь запад лихорадило, словно медведь растревожил осиный рой.

Арьяла считает западный район Шитай, который ныне входит в состав Западного региона Гаррании, своими исконными землями, и требует вернуть международные границы к семь тысяч пятидесятому году от прихода первого дракона Астарота в этот мир, то есть людское государство хочет отмотать двести лет в обратную сторону и вернуть себе земли, которые потеряло во время гражданской войны, когда людское правительство устроило гонения на метаморфов, проживавших аккурат на границе с Империей Гаррания.

Правитель метаморфов, чтобы спасти оставшийся народ, обратился к Императору Дарршейлу и заключил с ним договор, согласно которому Гаррания приняла их в свои ряды и отправила войска на защиту исконных территорий метаморфов и создала мировой прецедент по переходу земель в состав своей страны без каких бы то ни было военных действий.

На тот момент Арьяла была ослаблена гражданской войной и не могла противостоять огромной армии Гаррании, так что отдала кусок своей восточной земли без боя. Как по мнению большинства лордов нынешнего Совета Империи, их отцам стоило воспользоваться преимуществом и военным превосходством и полностью завоевать Арьялу, ведь тогда и сейчас с ним не возникло бы проблем.

– Прибыло письмо от второго советника Императора, лорд Гор, – отвлек его от тяжелых дум правая рука Феодот, дальний родственник со стороны умершего отца.

– Что они хотят на этот раз? Я не чудотворец и не смогу утихомирить правительство Арьялы. Конфликт назревал несколько десятилетий, и этого следовало ожидать. Я уже пять лет из года в год пишу письма в Совет, чтобы они урегулировали этот вопрос с помощью дипломатов, но эти старики лишь отмахивались, считая это не более чем преувеличением с моей стороны, а теперь требуют от меня, чтобы я в одиночку остановил войну?!

Гор зарычал, чувствуя, как из ушей и ноздрей чуть ли не пар повалил от гнева, но сейчас это было единственное, что он мог себе позволить. Зубоскалить, злиться и ругаться матом в сторону властей. Однако это ничего ровным счетом не меняло. Дозорные вчера доложили, что войска Арьялы уже захватили самый крайний западный форпост, продвигаясь всё дальше на восток.

Хотел бы Гор сказать, что он уверен в исходе войны, но даже себя обмануть не мог.

Он не знал, что сейчас творилось в столице и в умах высокопоставленных лордов Совета, но одно понимал точно. Они и не представляли себе, насколько плохи дела на границе. И проблема крылась вовсе не в человеческой армии, а в самих гражданах Империи. Метаморфы, жившие на границе с Арьялой, внезапно за сутки до нападения покинули свои насиженные места и словно испарились, а виверны, исконные жители западных регионов, с неохотой подчинялись Гору, всё больше переходя во власть его отчима, лорда Харуна из рода Вернель, такого же чистокровного виверна, как и они.

– Так что там с письмом, Феодот? – успокоившись, поинтересовался у помощника Гор.

Мужчина, уже наученный вспыльчивым характером своего лорда, молча всё это время стоял рядом и не отсвечивал, ожидая, когда приступ гнева у родственника сойдет на нет.

– Они прислали ответ касательно метаморфов. Их отозвали за несколько дней до нападения в столицу, так что ваши подозрения насчет диверсии с их стороны второй советник считает ничем необоснованной клеветой и напоминает вам, что в нынешние смутные времени стоит лучше следить за своим языком.

– Чертов хрр, – снова зарычал Гор, но воздержался от брани. Сейчас ему это ничем не поможет.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов на стене. А затем Феодот перешел к основному вопросу, который его беспокоил.

– Что делать с гарнизоном замка, лорд Гор? С приездом вашего отчима среди солдат начались брожения, со дня на день приедет смотрящий от императорской семьи и увидит, что Запад разобщен, – произнес Феодот. Единственный, кому сейчас Гор мог доверять.

– Гарнизон по большей части состоит из виверн, Феодот, и несмотря на то, что я вырос на их глазах, меня не признают за своего, за виверна, – вынужденно признал вслух Гор, говоря очевидные вещи. – Однако проблем сейчас создавать Харун не станет. Он чего-то выжидает и спешить не будет. На ближайшие пару месяцев диверсий с его стороны ожидать не стоит.

Три года назад подобное отношение со стороны подданных ощущалось не так остро. В те годы у него была поддержка семейства Вернель, главой которого являлся его отчим, и родственников его матери, рода Олие, однако последние сдали свои позиции в последние пару лет, как весь запад понял, что Офелия, сколько бы они с Гором не пытались зачать общего малыша, не собирается подарить ему наследника-виверна, и его зависимость от Вернель стала настолько очевидна, что с этим неизбежно нужно было что-то делать.

– Что насчет подкрепления? – спросил у Феодота спустя пару минут Гор, чувствуя, как внутри ворочается глухое раздражение, которому он не мог найти выхода. Раньше он бы прекратил разговор, распахнул окно на третьем этаже, прыгнул бы вниз и превратился в дракона, а затем летал бы по меньшей мере час-другой, чтобы проветрить голову, а теперь сидел в своем рабочем кресле и слушал, какой бред нес его помощник.

– Старшие курсы боевиков столичной Академии скоро прибудут на западный фронт.

– Сопляки? Они серьезно там в столице считают, что этого хватит?! – прорычал Гор и не сдержался, ударил кулаком об стол, да так сильно, что дерево под ним затрещало и треснуло, но всё, что волновало Гора – будущее, которое с каждым днем виделось ему всё более шатким и туманным.

С одной стороны, на него наседала столица, ведь именно он, по их мнению, допустил обострение отношений с Арьялой. С другой же, на него наседали виверны, коренные жители этого самого запада, которые отказывались ему подчиняться, и он знал, откуда растут ноги. Харун не смог смириться с тем, что его род, самый влиятельный на западе, не мог управлять Жаровнем. Все старались не произносить этого слова вслух, но каждый знал, что назревает в будущем. Восстание за территорию, если Империя не решит вопрос с Арьялой в кратчайшие сроки.

Гор застонал и впился пальцами в голову. Его постигала неудача за неудачей с тех пор, как он выгнал из дома свою жену Айлин и сдал в северный монастырь их сына, который не оправдал его надежд на продолжение драконьего рода. Будь он более суеверным и верил в мнимых богов, то решил бы, что это наказание свыше, но Гор не был настолько сентиментальным и отбрасывал подобные мысли прочь, хотя периодически по ночам его мучили кошмары. Синхронный детский плач Рагнара и второго мальчика, который был похож на него, как две капли воды, и грустные укоряющие глаза Айлин. Каждый раз сон начинался с рева детей, которые лежали на руках его бывшей жены-полукровки, ее всхлипываний, которые превращались в истошные визги и крики, а затем она с ненавистью бросалась на него, целясь ему когтями в горло. Он просыпался всегда в поту и изможденный, корил свое больное сознание за такие выверты фантазии, ведь он достоверно знал, что ребенок родился только один, а вот Айлин наверняка уже либо умерла, либо работает в какой-нибудь деревушке за сущие гроши.

Вот только волновало его не это.

На территории запада на много верст вокруг не было ни одного дракона, который принадлежал бы не к подвиду виверн. Только Гор и Феодот, чьи способности были так малы, что он не видел, какие ужасные изменения произошли с Гором за последние три года, так что поездки в столицу Гор боялся больше всего.

Метаморфы. Вот теперь его основная проблема.

Не просто так люди недолюбливали их. Они опасались их способностей к перевоплощению, и лишь драконы были наиболее защищенной от метов расой. Метаморфы могли принять их облик, но не были способны к трансформации в зверя, а значит, не могли воспроизвести особую драконью энергетику, так что любой дракон мог определить, стоит ли напротив него сородич или самозванец.

И когда меты и другие драконы поймут, что Гор лишен своего зверя, то он лишится и тех крох влияния, которые у него еще остались.

Вскоре его опасения подтвердились, и вместе с проверяющим пришло и письмо, в котором Совет вызывал его в столицу. На время его отсутствия западом руководить останется присланный временный регент, лорд Пэрас. В отсутствие у него полноценного дракона-наследника его положение, как главы Запада, висело на волоске.

Гора накрыло было отчаяние, пока Феодот вдруг не высказал дельную мысль.

– Возможно, вам стоит вернуть вашего сына из монастыря обратно? Лорд Харун настроен решительно, и я рискну предположить, что велика вероятность, что его лекарь специально ввел всех в заблуждение, когда объявил о том, что Рагнар – человек, а не дракон. Ему выгодно держать вас какое-то время во главе запада, а наследник не от Офелии наверняка был нежеланным и мешал его планам. Думаю, он надеялся, что вы оплодотворите его дочь, и ваш совместный ребенок станет следующим главой. А когда не вышло…

Договаривать Феодоту не было нужды. Гор и сам всё это понимал, поэтому рисковать в поездке не собирался. Прошел к покоям Офелии и застал ее за привычным для нее занятием – примеркой нарядов.

– Собирай сумки, дорогая жена. Ты едешь со мной в столицу. И это не просьба, а приказ, – жестко добавил Гор, видя, как Офелия возмущенно приоткрыла рот. В последние месяцы она вызывала у него отвращение, но причины он не находил. А его дракон молчал, больше не отзываясь ни на его просьбы, ни на его мольбы. Будто умер, разочарованный своим хозяином.

Глава 10

Айлин

Как только все дела были закончены, я помылась, чтобы от меня не пахло навозом, и надела на себя чистую одежду. Астик в это время поливал цветы в комнате, которую нам выделила Академия, и о чем-то разговаривал с ними. Я давно заметила, что у него тяга к земле. Не знаю, как у него это получалось, но все растения, за которыми он ухаживает, растут как не в себя. Госпожа Соулей как-то подметила, что это один из признаков зачатков магии земли.

Когда в Астароте проснулась магия, я начала переживать, что если он будет слишком много времени проводить в зоозверинце, то постепенно лишится ее, но меня успокоили, проверив его уровень на кристалле силы, с помощью которого проводили отбор студентов в Академию. Пока что магия в нем лишь зарождалась и была гораздо меньше того уровня, когда влияние эманаций зоозверинца губительно сказывалось на работнике. Так что пока ему было разрешено быть внутри. Магам же разрешалось входить в зоозверинец только в строго отведенные места – полигон, где и происходила тренировка. Купол над ним защищал тех, кто в нем находился, так что это было безопасно.

– Мам, мам, а тетя Шани вместе с нами пойдет?

Астарот отвлекся от герани, стоявшей на окне, и спрыгнул со стула, который всегда стоял около подоконника, чтобы он мог дотягиваться до цветов. Смотрел на меня при этом хитроватым взглядом. Конечно, он меня не обманул своим невинным вопросом. Я знала, с какой целью он этим интересуется. Хотел, чтобы я обращала меньше внимания на него, и он мог спокойно играться с внучкой Соммита, владельца пекарни. Почему-то он не собирался делиться со мной своими сердечными привязанностями.

В этот момент мне даже стало грустно. Неужели всё дело в том, что я именно мама, а не папа?

Каждый раз я задавалась вопросом, могу ли правильно воспитать его в неполноценной семье, где нет отца. Я старалась быстро отгонять эти мысли, поскольку сильно злилась на предательство своего бывшего мужа Гора, так как сын в такие моменты четко ощущал, что в доме напряженная атмосфера, и начинал нервничать. Мне не хотелось, чтобы он задавался вопросом, в чем дело.

Пока он рос, я с ужасом ждала того дня, когда он спросит, где его отец. Благо, в Академии не было детей, кроме него, поэтому пока этот вопрос не стоял так остро. Уверена, если бы были те дети, у которых были папы, и они рассказывали ему про них, то он бы начал интересоваться у меня, где же его отец, а я до сих пор так и не придумала, что ему скажу. И врать не хотелось, но и правду ему сказать я точно не могла.

– Нет, Астик, Шани с нами пойти не сможет. Она сегодня болеет.

– Ее снова тошнит? – спросил он и быстренько начал одеваться, видя, что я почти готова к выходу. – Это из-за беременности, мам? Тетя Соулей сказала своей помощнице, что у всех беременных женщин тсико-за… тоси-зако…

Черт. Надо ограничивать его походы в зоозверинец. Женщины совершенно не следят за тем, о чем говорят между собой.

– Токсикоз. Это когда тошнит от определенных продуктов, – подсказала я ему и напряглась. Не рано ли ему знать такие подробности?

Впрочем, дальнейших вопросов по поводу беременности не последовало, и я выдохнула. Проблема в том, что с другими детьми я не сталкивалась, поэтому и не понимала, является ли нормой то, что он развивается довольно быстро и развит не по годам, что отметила не только я, но и все те, кто его знал. Благо, они списали это на то, что в нем текла четверть драконьей крови, ведь все знали, что я наполовину полукровка.

Я же понимала, что дело абсолютно не в этом, а в том, что сам Астик – наполовину дракон. Причем особенный. И эта особенность проявлялась с раннего детства.

Я с ужасом ждала того дня, когда это поймут все и начнут рыться в нашей подноготной. Тогда они узнают, что у Астика есть брат-близнец, и нашей спокойной жизни придет конец.

– Ох, солнце мое, я же сказала тебе, всегда застегивайся.

Я подскочила к сыну, когда он стал надевать кофту и не застегнул ее до конца. Меня наполняли переживания, что другие увидят лунный знак на его ключице и сразу всё поймут. Вряд ли все знали легенду про лунный знак и двух братьев Астарота и Рагнара, но я старалась быть осторожной.

– Ой, прости, мама, это же наш секрет с тобой, я и забыл.

Счастье, что пока он принимал мой ответ на вопрос, зачем, что между нами должны быть какие-то тайны.

Когда мы, наконец, вышли из дома и направились к воротам Академии, он снова ввел меня в ступор своим интересом.

– А тетя Шани родит мне братика или сестричку?