Измена. Вторая жена моего дракона

– Линни, – зашептала в панике Шани, и я очнулась, чувствуя, как барабанило о ребра разорванное в кровавые клочья сердце.

В этот момент сидевший во главе стола Гор вдруг скользнул взглядам по моему балахону, и я резко зашагала в сторону Шани, отчаянно надеясь, что муж не догадался о том, что это я стояла у порога.

Но мы шли, а криков и погони стражи за нами не было слышно. От сердца отлегло, острые щупальца тревоги отступили, и я натянула капюшон еще ниже.

Мы вышли во двор, где туда-сюда сновал народ. Кто занимался уборкой в честь приезда родителей лорда, кто перегонял скотину, кто просто праздно шатался, но нас нас, к счастью, никто не обращал внимания.

А когда мы оказались у телеги, под завязку набитой сеном, Шани остановилась и поправила плед на корзинке. Я заглянула внутрь, проверяя своего сына, но он спал и ни о чем не подозревал. Не понимал, как близки мы к тому, чтобы быть обнаруженными.

Мои ладошки вспотели, лоб покрылся испариной, а всё тело нещадно горело, но я старалась выровнять дыхание, чтобы не дышать как загнанная лошадь.

– Мы почти у ворот, я пойду первой, Линни, а после вы, – посмотрела на меня Шани, дождалась кивка и быстро юркнула из-под защиты телеги в сторону ворот, которые охранялись двумя внушительного вида стражниками.

Около одного из них остановилась Шани, накрутила на указательный палец локон и стала флиртовать. Умом я понимала, что она забалтывает своего друга, но сердце мое было не на месте. В этот момент внутрь двора заехала запряженная телегой лошадь, верхом на которой был незнакомый мне мужчина, и он полностью закрыл мне обзор на Шани и того стражника.

Его телега была набита коробками, сундуками, а когда я увидела герб в виде крыла, которое пересекал меч, то оцепенела. Это был отличительный знак дома Вернель, главой рода которого являлся на данный момент Харун, отчим Гора.

Я спряталась за телегой с сеном и наблюдала за тем, как сначала въехала поклажа, а уже после запряженная шестью вороными помпезная карета. Прибыла чета Вернель, Харун и Эрнильда.

В этот момент лошадь рядом зафыркала, а затем наделала около меня кучу.

Я сморщила нос, но лишь оцепенела, не в силах сдвинуться с места, и с каким-то отчаянием наблюдала за тем, как из замка, подхватывая подол платья, выбежала Офелия, а за ней степенно вышел Гор. Не покидала горестная мысль, что это я должна была встречать гостей, вот так горделиво стоя на возвышении лестницы. Это я должна была держать за локоть Гора, улыбаться подданным и принимать поздравления и подарки в честь рождения наследника запада. Офелия украла у меня всё. Мужчину. Сына. Положение.

И теперь я стояла возле кучки навоза и словно воришка подглядывала за чужой жизнью.

В этот момент Эрнильда и Харун поднялись по лестнице вверх, а слуги проворно стали заносить сундуки и подарочные коробы внутрь замка.

– Поздравляю тебя, моя дорогая, – защебетала с достоинством Эрнильда и поцеловала присевшую в реверансе Офелию в лоб. – Ты проделала долгий путь, чтобы обрести свое счастье. Теперь у вас есть наследник, который станет следующим владетелем запада. И я очень рада, что именно ты стоишь с Гором во главе нашего края. Ты отлично потрудилась.

Я дернулась, словно от пощечины. Неужели это всё был давно спланированный план? Чета Вернель только приехала, но никто из них не поинтересовался, почему я не вышла их встречать. А это значит, они всё уже знают.

– Я надеюсь, никаких проблем не возникло? – задал вопрос Харун Гору, и несмотря на то, что никаких уточнений не последовало, я отчего-то знала, что речь пошла обо мне. Я затаила дыхание в ожидании ответа Гора, но за моего мужа ответила Офелия.

– Да какие проблемы, папа. Никого это не волнует. Замок полон гостей высших лордов, и все поздравляют меня с рождением малыша. Я ведь его мама.

Они вчетвером переглянулись, а вот я вцепилась пальцами в бедро.

… Ни у кого из гостей не возникло вопросов…

… Все поздравляют меня с рождением малыша…

– А ну пшла отсюда, оборванка. Хотела лошадь мою украсть? Пшла отсюда, пока я стражу не позвал!

Прямо передо мной встал бородатый неприятного вида верзила. Он упирал руки в бока и щурился, вглядываясь в мое лицо, скрытое капюшоном, и я отступила на шаг, в тревоге оглядываясь по сторонам. Его окрик привлек внимание людей вокруг, и я быстро засеменила к выходу, пока ни Гор, ни его семья не заметили моего присутствия.

Когда я выходила через открытые ворота, ни разу не обернулась, опасаясь быть узнанной, но спину мне пек чужой взгляд.

Оказавшись за воротами, я прошла еще несколько метров, и остановилась, как вкопанная, осознавая, что не знаю, где именно живет Шани.

Страх липкими лентами стал проникать под кожу, и я оттянула ворот платья, чтобы ослабить узел и не задохнуться от паники. Покрутилась вокруг своей оси, вглядываясь в лица прохожих, но нигде не видела свою служанку. Она будто сквозь землю провалилась.

– Пшла прочь, голодранка! – рыкнул чей-то скрежущий неприятный голос, и кто-то толкнул меня со всей силы в бок.

Я нелепо замахала руками, но не удержалась и упала на землю, больно ударяясь бедром и ладонями. В кожу до острых игл впились мелкие камни. Из глаз брызнули слезы, но никто не спешил мне помочь. Подол платья и балахона пропитался свежим лошадиным навозом, и когда я, наконец, встала, то меня стали шарахаться и оскорблять, хотя я никому не сделала ничего плохого.

Драконий бог, неужели так теперь будет всегда?

Взгляды прохожих были полны презрения и отзывались во мне болью. Я не понимала, как они могут быть так жестоки к незнакомке. Несмотря на падение, капюшон с меня не слетел, и мне удалось сохранить инкогнито. Запах конского навоза был настолько едкий, что у меня от него навернулись слезы и закружилась голова, и я отошла в сторону, пытаясь отдышаться. Сколько бы ни смотрела по сторонам, но Шани с корзинкой не видела.

А удалось ли ей проскочить за ворота с корзиной нераскрытой? Я ведь не видела, выходила ли она. Когда Шани остановилась поговорить со стражником, обзор мне прикрыла сначала телега, после – карета, а затем я отвлеклась на разговоры Гора и его семьи.

Оглянувшись назад, я не сумела разглядеть, что происходило внутри двора замка, как вдруг ворота закрылись. Я подхватила подол, с которого стекал навоз, и побежала к замку. Сердце заходилось от паники, что теперь во власти Гора находятся два моих ребенка, но в этот момент кто-то схватил меня за локоть и резко потянул на себя.

Стражник. Крупный и высокий. Это первое, что я поняла, когда смогла разглядеть одежду мужчины, который грубо меня остановил. Сердце застучало, тело обдало испариной, а вдоль позвоночника прошла неприятная липкая дрожь.

– Линни! – раздался вдруг шепот Шани.

Не сразу я заметила за спиной бугая свою служанку. Моргнула пару раз и опустила глаза к корзинке. Подскочила и успокоилась лишь, убедившись, что мой Астарот в полном порядке. Он по-прежнему спал, причмокивая во сне губами, и я там же чуть не осела на землю. До того сильное меня накрыло облегчение.

– Кто это, Шани? – спросила я у нее, но корзинку взять в руки не смогла. Тело всё еще было слабо, а внизу живота горело. Ведь повитуха не удосужилась дать мне ни отвар, ни рекомендации. До этого момента я и не представляла, как сильно болело мое тело, но когда первобытный страх улегся, я начала чувствовать, насколько всё было плохо. Держалась из последних сил лишь ради сына.

– Это мой Урут, Линни. Я говорила вам, – Шани покраснела. – У него закончилась смена, и он согласился проводить нас. Вы не подумайте, мы скоро поженимся, и ему можно доверять. Он не предаст.

Я поджала губы, сомневаясь в этом, но с некоторых пор доверия я больше не испытывала ни к кому. Тем не менее, подняла глаза и посмотрела на черноокого и светловолосого парня. Несмотря на внушительную комплекцию, что не удивительно, ведь в стражники берут лишь крупных мужчин, парень оказался довольно молодым, без примесей драконьей расы. От него явственно веяло человеком.

– Урут, – прошептала я и замерла, внимательно вглядываясь в черты его лица. Они мне показались знакомыми, но я никак не могла вспомнить откуда.

– Мое почтение, леди Айлин. Вы меня не узнаете?

Глава 7

Домик у Шани был полуразвалившийся, какой-то кособокий, но я и этому была рада, что нас с малышом приютили и обогрели. Покормив ребенка, я хотела и сама уснуть, ведь на дворе уже была ночь, но на кухне меня ждала Шани и ее друг Урут, который проводил нас до дома, затем отлучился за провизией и снова вернулся.

Мне не верилось, что Урут – сын конюха из замка моего отца. В детстве мы часто играли вместе, но когда жена отца узнала, что я якшаюсь с отребьем, как она считала, меня наказали на целую неделю и заставили стоять в углу коленями на горохе. А когда выпустили, и я побежала на конюшню, узнала, что Урута прилюдно высекли плетью за то, что он посмел со мной общаться. Тайком я пробиралась к нему в каморку по ночам, когда все спали, и мазала его спину целебной мазью, а вскоре он и его отец пропали. Все слуги отводили взгляды, не заговаривая со мной об этом, а вот мачеха находила любой удобный способ, чтобы сказать мне, что в их смерти повинна лишь я.

А сейчас я вышла из комнаты и посмотрела на повзрослевшего и возмужавшего Уруту и не верила своим глазам.

– Я думала, ты умер, Урут, – прошептала я, садясь напротив.

Шани наложила мне тарелку супа, и я, весь день ничего не евшая, стала быстро утолять свой голод. О манерах и вовсе не думала.

– Нам с отцом удалось выжить. Нас везли на каменоломни на юге, но в дороге на охраняемый обоз напала вооруженная банда, и мы сбежали. Обосновались на западе, да о нас никто и не вспоминал. Когды вы приехали в качестве жены лорда Гора, я думал, вы меня узнаете. Всё боялся, что за вами приедет отец и меня отправят в тюрьму за побег.

– А твой отец? – сглотнув, спросила я.

Старого конюха Мархо я помнила, как доброго мужчину, который частенько разрешал мне проводить время в стойлах среди лошадей, когда я скрывалась от бдительного ока мачехи, нагружающей меня тяжелой работой каждый раз, как я попадалась ей на глаза.

– Три зимы назад его одолела хворь, и он умер во сне.

– Мне очень жаль, Урут. Если бы я могла помочь, я бы…

– Вам нужно о себе думать, леди Айлин. Помощь сейчас требуется вам самой. Когда я вернулся в замок, я подслушал разговор начальника стража и лорда Харуна. Завтра на рассвете вашего сына, лорда Рагнара, осмотрит лекарь-маг, и если он подтвердит, что ребенок – дракон с оборотом и магическими силами, лорд Харун приказал найти вас.

– Доставить снова в замок? – с ужасом прошептала я, чувствуя, как меня накрывает удушающее отчаяние.

Шани и Урут переглянулись, и в их глазах я прочитала приговор.

– Вас приказано доставить в замок живой… или мертвой.

Семья Гора ни перед чем не остановится, чтобы уничтожить меня. Это я поняла с ужасающей ясностью.

– Мне нужно уезжать, – пробормотала я в панике и заметалась по кухне, чувствуя, как время утекает сквозь пальцы.

– У нас есть план, леди, – вклинилась в мои мысли Шани. – Вы сядьте и поешьте, прошу вас. Вам нужно пополнять силы. Если вы не будете хорошо питаться, у вас пропадет молоко, и сыночек будет некормленный. Была бы коза, и то подмога. А так, мы не богаты, чтобы ее себе позволить.

Шани опустила голову, будто стыдилась этого, а вот у меня заболело сердце. Она отрывала от себя последнее, чтобы помочь мне, ведь была предана до последнего вздоха. Это я – та, кому нужно стыдиться. Ее прислали сюда вместе со мной, а я не могу даже о себе позаботиться, не то что о своей служанке.

– Какой план? – навострила я уши и всё же присела. Передо мной стояла тарелка с горячим супом, от которого шел пар. Видимо, только-только из печи.

– В первую очередь, нам всем нужно отдохнуть, а выдвигаться уже на рассвете, – начал говорить Урут. – Пока лекарь осмотрит сына лорда Гора Рагнара, у нас будет время собраться в дорогу и отправиться в путь. Воины будут искать одинокую девушку по округе и вдоль тракта, так что по нему поедет Шани. Завтра как раз выдвигается обоз в Арьялу, я уже купил билет.

Он глянул на свою девушку и ободряюще улыбнулся. А затем перевел взгляд на меня.

– Я думаю, стража нагонит обоз в поселении Ховании, после проверки Шани пересядет на обоз до столицы, а мы с вами присоединимся к нему уже здесь. Там вас будут искать меньше всего. Сойдем за семейную пару с ребенком. Это не вызовет подозрений. В столице у меня живет родственник, работает в Императорской Академии конюхом, давно звал меня помогать ему.

В его словах был резон. Своих идей у меня не было, поэтому я лишь кивнула, понимая, что долго их помощью я пользоваться не смогу. Мне нужно быть по приезду в столицу сразу же начать искать работу, ведь и к отцу я не могу вернуться, а значит, помощи мне ждать не от кого. Отныне моя жизнь в моих руках.

– Шшш, – зашипела я и застонала, когда между ног стрельнуло.

Давали о себе знать тяжелые роды. А помощь мне никто так и не оказал. Благо, у Шани были какие-то мази, да и в травах она немного разбиралась, так что на ночь она намазала меня чем-то пахучим, что уменьшило боль, и уснула я хоть и утомленная и расстроенная, зато без этой адской боли.

На утро меня разбудил гонг со стороны замка. Я открыла глаза так быстро, словно и не спала вовсе, но чувствовала себя в кои-то веки отдохнувшей. Покормила кряхтящего и хнычущего от голода малыша, не вставая с постели, а затем, когда он уснул, вышла из комнаты.

Шани и Урут уже не спали, собирали поклажу в дорогу. Я быстро привела себя в порядок, переоделась в одежду Шани и укутала Астарота потеплее в ткани и тот самый плед, в котором мы вынесли его из замка. Вскоре мы с Урутом наблюдали за тем, как Шани уходила прочь из дома с поклажей. Никто не заметит ее отсутствия, так как все в замке будут заняты моими поисками, но я всё равно тряслась, чувствуя, как в воздухе витает что-то зловещее.

Когда мимо нас пронеслась целая кавалькада стражи, мы дождались, как вокруг утихнет шум, и уже после обеда, ближе к вечеру выдвинулись в сторону тракта. Вскоре должен был прибыть обоз в столицу. Вместе с Шани. Вот только пока мы его ждали, стали подтягиваться и остальные люди. О чем-то шушукались и косились друг на друга, качали головами, словно произошло нечто из ряда вон.

Из-за тревоги я почти ничего не слышала, но всеобщее беспокойство начало охватывать и меня.

– Что случилось? – в тревоге прошептала я так тихо, как могла. Лишние уши нам ни к чему.

Урут выглядел хмурым и расстроенным, а на меня глянул с такой жалостью, что меня моментально обдало жаром.

– Вердикт лекаря. Он уже известен.

Я затаила дыхание. Мое сердце стукнуло раз, два, затем остановилось на секунду и пустилось вскачь. С самого утра меня одолевало нехорошее предчувствие, и, кажется, не зря.

– Что там, Урут? Не томи.

– Рагнар – не дракон.

Я выдохнула. Это я уже знала и без вердикта лекаря. На это и была моя надежда. Как только мы обустроимся, я оставлю Астарота на Шани, а потом вернусь за Рагнаром. Гор, узнав, что его сын – не дракон, а человек, не станет противиться и отдаст мне ребенка.

– Это хорошо. Значит, Гор… – начала было я говорить, как вдруг Урут меня перебил.

– Когда об этом стало известно, леди Офелия вспылила и… – сглотнул он, его кадык дернулся, а сам он отвел глаза, словно ему было стыдно смотреть на меня.

– Что леди Офелия сделала? – спросила я, а у самой голос хрипел и надрывался.

Пульс зашкаливал, в ушах шумело, а перед глазами всё плыло.

– В ее руках в этот момент был ваш сын, леди Айлин.

В этот момент головокружение достигло апогея, и я потеряла сознание. Услышала лишь последние слова Урута, с которых ему и следовало начать разговор.

– Он жив, леди. Он жив…

Когда я пришла в себя, то мы уже сидели в набитой битком кибитке, которую шатало по ухабам, подбрасывая нас вверх. Благо, Урут придерживал меня и прижимал мою голову к своему плечу, так что при каждой кочке я продолжала сидеть на твердой скамье.

– Где Астарот? – первым делом испуганно спросила я, вспомнив, что в тот момент, когда я потеряла сознание, он был на руках у Урута.

– Всё в порядке, он у меня, Айлин, – раздался справа тихий спокойный голос Шани.

Я повернула голову и с облегчением выдохнула, заметив, как услышав мой голос, малыш засучил ножками, отчего одна его пяточка показалась из-под пледа и замаячила перед моей налившейся молоком грудью.

– Он проголодался, – прошептала мне как можно тише Шани, но я и сама это поняла.

Вокруг было слишком много народа, но благо, что ехала я не одна. Шани укрыла меня льняной серой тканью, а Урут повернулся спиной так, чтобы загораживать собой обзор на меня. И я быстро расшнуровала платье, благо шнуровка была спереди, так что вскоре Астарот зачмокал, находя долгожданный источник желанного молока.

Меня наполнило счастье, которое способна испытать лишь кормящая мать, но когда я окончательно проснулась, то посмурнела, вспомнив, из-за чего я так внезапно потеряла сознание.

– Урут, что ты узнал про… Рагнара? – понизила я голос, надеясь, что никто меня не услышит.

– По слухам, его сразу же отправили в закрытый монастырь на севере.

– То есть я могу забрать его? – сразу же воодушевилась я, но лицо Урута моментально стало мрачным, а в глазах отразилось неподдельная жалость. Даже не сочувствие. Так обычно смотрят на безнадежно больных или обреченных, но я никогда не ожидала, что так будут глядеть и на меня когда-нибудь.

– В чем дело, Урут? – слегка повысила я голос, и от переизбытка эмоций, которые бурлили и переполняли меня, он звучал ломано и дрожал, словно я вот-вот расплачусь. Я и была на грани истерики, ощущая себя как никогда потерянной и беззащитной.

Мне суждено было стать матерью двух прекрасных детей-драконов, но я была не в силах даже защитить их, не то что обеспечить им комфортную жизнь.

– Айлин, вы пугаете ребенка, – раздался сзади меня голос Шани, и я опустила голову, чувствуя, как мой сыночек слишком сильно сжал мой сосок. Хмурые бровки, весь насупленный, готовый будто вот-вот расплакаться.

– Тише-тише, мой сладкий, всё хорошо, мама просто пошутила, мама не кричала, – тихо напевала я, пытаясь вложить в свой голос любовь, ласку и спокойствие, и последнего в моей душе сейчас не было и в помине. Однако я и правда расстаралась, так как вскоре Астарот насытился, причмокнул, опустил руку, больше не касаясь моей груди, и засопел, прикрыв глазки. Я одной рукой поправила как могла шнуровку на платье, а затем дала ребенка в руки Шани. Ткань опустилась, но я успела полностью привести себя в порядок, так что предстала перед остальными в приличном виде, хоть была заспанная и не умытая.

Успокоившись и отдышавшись, чтобы снова не встревожить ребенка, я тронула за плечо Урута и снова задала тот же вопрос, но уже тише.

– Почему ты так напрягся? Что не так с этим монастырем? Разве оттуда забрать моего ребенка не легче?

– Нет, леди… Айлин, – поправил он себя, чтобы не раскрыть конспирацию, и покачал головой, на этот раз просто отводя взгляд в сторону. – Это необычный монастырь, а для особенных детей драконов. Отказников. Тот, кто попадает туда, больше никогда не выходит.

– И что, они становятся монахами?

– Нет. Монахами там могут быть только чистокровные драконы.

– Но тогда что случается с детьми, которых сдают туда родичи?

Я растерянно посмотрела ему в лицо, задирая голову и чувствуя, как болит шея, всё же разница в нашем росте даже сидя была внушительная.

– Никто не знает, Айлин, – скривился Урут, словно ему было неприятно и больно мне это говорить, – но больше этих детей никто не видел.

– Неважно, – упрямо поджала я губы. – Это другие родители, кто сдал туда своих малышей, не приходят за ними и не интересуются их судьбой, но у моего мальчика есть мама. Думаю, если я приду туда, никто не откажется мне отдать ребенка. Зачем им лишний раз, когда я могу забрать Рагнара?

– Попасть туда не дракону невозможно, – обрубил мои надежды Урут на корню. Северный монастырь находится на утесе Плачущих Ив, между материком и островом пролегает стокилометровая пропасть, преодолеть которую под силу не каждому дракону. И мало кто согласится сделать это без оплаты, а сумма выйдет внушительная. Я бы хотел вам помочь, но у нас с Шани никогда не было и не будет такой суммы.

Когда он назвал цифру в десять тысяч золотых, я обомлела, ведь даже как для леди это была неподъемная сумма, что уж говорить о простолюдинах и полукровках, как я, от которых отказались семья и истинная пара.

Меня затопило безудержное отчаяние, от которого хотелось безостановочно выть, но я обмотала свой сжатый кулак тканью, поднесла ко рту и с силой прикусила. Зажмурилась, чтобы ни единая слезинка больше не пролилась зазря.

Хватит реветь и стенать, что меня обделила судьба, лишив всего, что мне было дорого.

Клянусь, мой малыш Рагнар, я сделаю всё, чтобы тебя вернуть. Сотру ноги и руки в кровь, но заработаю это треклятое золото. Не оставлю тебя на произвол судьбы в негостеприимных чертогах севера.

А Гор… А о Горе я забуду, как о мужчине, и буду лишь лелеять в сердце ненависть. Настанет час, и я отомщу, обязательно воздам его и его семье сторицей за то, что они сделали со мной и моими ни в чем не повинными детьми. Его род умоется кровью, и я сделаю всё, чтобы воплотить лелеемую в душе месть осуществимой.

Да будет так, драконий бог. Да будет так!

Глава 8

3 года спустя

Я зажмурилась и прикрыла лицо ладонью, пытаясь скрыться от палящего солнца. Мне и в зеркало не нужно было смотреться, чтобы знать, как моя некогда молочная бархатистая кожа посмуглела и покрылась неприятными пятнами телесного цвета, что явно говорило о том, что мне не хватает витаминов. Лекарь из лечебного корпуса постоянно сетует, что мне нужно лучше питаться и следить за своим здоровьем, но несмотря на то, что столичная Академия магов славилась хорошей столовой, вид мой день ото дня не улучшался. Я знала, в чем было дело, но признаться лекарю Эрхаиму не могла. То был секрет, который я не могла раскрыть под страхом смерти. Иначе у меня могут отнять моего сына.

– Мам, мам, а сегодня суббота, – раздался вдруг рядом со мной голос Астарота.

Я опустила голову и посмотрела на него, и он, заметив мой взглядом, тут же пошаркал ножкой по земле, намекая, что не мешало бы мне его побаловать.

– Суббота? Точно-точно? М?

Я еле подавила в себе улыбку, которая так и норовила возникнуть на моем лице каждый раз, когда мой взгляд падал на моего малыша. За прошедшие три года он стал уже большим, во всяком случае, не тем крохотным комочком, каким я когда-то привезла его на территорию Академии. Помню, как Урут, чей дядя работал тут конюхом, поручился за нас троих и пристроил работать здесь же. Кем я только не начинала – подрабатывала и посудомойкой, и уборщицей на кухне, и даже горничной в преподавательском отсеке, но как только освободилось место в магозверинце, где содержались боевые виды магических животных, которые всегда были полезны в войне, сразу же выдвинула себя, даже не раздумывая особо, подойду ли под нужные критерии.

При проверке больше всего я боялась, что из-за крови дракона в моих венах – наследия отца, мне могут отказать в работе в магозверинце, однако мне повезло. Раньше я мечтала, чтобы во мне проявились хотя бы зачатки магии, но год назад, когда меня утвердили на новую должность, я возблагодарила свои человеческие гены, которые обеспечили меня более высокооплачиваемой работой в Академии, где я не могла претендовать на квалифицированный труд в силу того, что не имела высшего образования, так что магозверинец в Академии – предел моих мечтаний и всего, на что я могла надеяться.

Должность называлась “рабочий по уборке за отходами жизнедеятельности магозверей”, однако во всей Академии все называли таких, как я, отходниками. Для некоторых моих коллег – обидное прозвище, мне же было всё равно. Я шла к своей цели, и мне было не важно, что мне придется для этого делать.

Пока Астарот думал над моим уточняющим вопросом, я наблюдала за работой госпожи Соулей, которая отвечала за питание травоядных зверей в магозверинце.

В последние дни в Академии было неспокойно, и меня одолевало какое-то нехорошее предчувствие. Урут и Шани также были напряжены, но вслух мы наши опасения не выказывали. Начавшаяся война с человеческим государством Арьялой не только угрожала Империи, но и могла поставить на кон наши только-только устаканившиеся жизни. Урут работал в охране Академии и уже дослужился до помощница начальника стражи, а Шани уже как месяц помогала главной поварихе, перенимая ее опыт и часть обязанностей. Они поженились два года назад, и вскоре у них ожидалось пополнение. Так что мы втроем беспокоились из-за будущего, стараясь не показывать свои страхи друг другу, чтобы не впадать в панику.