Город темный

– Спасибо вам, Влад, – сказала Азалия, слегка улыбаясь. – Ваши слова много для меня значат. Иногда мне кажется, что без постоянных комплиментов я просто не смогла бы выступать. И в последнее время такие мысли пугают меня, – эту фразу Азалия произнесла уже без улыбки.

– Так значит, от подобных мыслей вы решили сбежать в родной город?

– Не все так просто, Влад. Не все так просто, – сказала Азалия отстраненно. Затем она повелела: – Отвернитесь, Владислав. Мне нужно одеться.

– Отвернуться? Что ж… Но перед тем, как погрузиться в ванну, вы не проявляли подобной стеснительности, – разочарованно произнес Влад.

– Я женщина, а женщины непостоянны. Вы не знали этого, друг мой? – ответила Азалия легкомысленно. – Теперь же обратите свой взор вон на ту красную бабочку на противоположной стене. Я скажу вам, когда будет можно.

Влад отвернулся и стал смотреть на красную бабочку. Снится ли нарисованной бабочке, что она – старый китайский мудрец?

– Можете оборачиваться, – раздался голос, и Влад выпал из раздумий о вечности. Азалии уже не было в ванной комнате. Только ее голос раздавался издалека, легким эхом отражаясь от стен: – Ванна в вашем распоряжении, можете не торопиться. А мне теперь нужен отдых.

Влад остался в огромной купальне – один и с совершенно пустой головой. Все мысли куда-то улетучились, оставив после себя лишь легкие оттенки невнятных сожалений.

Посидев пару минут без движения, Влад негромко хмынул, пожал плечами и принялся намыливать голову.

***

– Р-о-к-о-т. Через два «о». Ударение на первый слог. Рокот Владислав Николаевич. Но обычно – просто Влад, для краткости.

– Покорно благодарю. Меня известили, что приедет проверяющий, но не сообщили никаких данных о нем, то есть – о вас. Представлюсь и я. Виктор Минич, к вашим услугам.

Судя по голосу в телефонной трубке, городской прокурор Верхнего Плеса был человеком отнюдь не старым. Вероятнее всего – примерно тех же лет, что и сам Влад. «Наверное, он талантлив, раз сумел в таком возрасте дорасти до главного прокурора», – предположил Рокот.

– Меня также предупредили, что я обязан оказывать ревизору всяческое содействие, – продолжил Минич. – Готов сделать все, что в моих силах.

– Хорошо. Тогда для начала объясните мне, что это за чехарда с СИМ-картами?

– Все довольно просто. Наш город, хоть и имеет в своем названии слово «Верхний», располагается в низине. Кроме того, в этом районе до сих пор прискорбно мало усилителей сотовой связи основных мобильных операторов. Поэтому приезжие чаще всего сталкиваются с серьезными проблемами. Телефоны наотрез отказываются ловить сеть. К счастью для нас, существует оператор «Каппа-Телеком», который как раз и занимается проблемными районами. Сейчас практически каждый житель Верхнего Плеса подключен к «Каппе». Мы не в первый раз принимаем гостей из столицы. Поэтому для вас был заранее подготовлен комплект – СИМ-карта, которая позволит вам общаться по мобильному телефону, пока вы находитесь в Верхнем Плесе.

– Рад, что портье «Белой усадьбы» не забыл передать вам пакет, – добавил Минич. – Дело в том, что Давид…

– Да, я знаю, – немного рассеянный.

– Именно, – прокурор решил не развивать эту тему. – Разумеется, СИМ-карта – это подарок. Мы заботимся об удобстве наших гостей.

– А получится у меня позвонить с этой СИМ-карты в Минск или…

– Вне всяких сомнений. До тех пор, пока вы в нашем городе, о связи можете не беспокоиться.

– Теперь давайте обсудим вопрос транспорта, – сказал Влад. – Насколько я успел понять…

– …С транспортом в Верхнем Плесе все очень непросто, – подхватил Минич. – Об этом вам тоже не стоит беспокоиться. Ваша основная цель – завод «Прагма», верно? А «Белая усадьба» находится совсем недалеко от завода. Дойти пешком туда не составит никаких проблем, – это пятнадцать-двадцать минут спокойным шагом.

Предприятие расположено сразу за административным районом, на краю города. Если возникнут затруднения географического свойства – карта Верхнего Плеса имеется в вашем гостиничном номере.

– Тогда, пожалуй, это все, – после секундного раздумья сказал Влад. – Если хотите, то можете присоединиться ко мне в «Прагме» завтра в 9:00. Постоите рядом, понаблюдаете за инвентаризацией… Но это не обязательно. Обычно я неплохо справляюсь и в одиночку. Уже завтра к вечеру я планирую покинуть Верхний Плес с результатами проверки на руках. А если уж возникнут какие-либо непредвиденные проблемы – тогда я, конечно же, позвоню вам.

– Я не люблю непредвиденных проблем, Владислав Николаевич, – мягко проговорил прокурор. – И особенно я не люблю обнаруживать свою к ним неготовность. Расскажите хотя бы в общих чертах, чего нам следует ждать от этой проверки? Чего стоит опасаться?

– Хорошо, я отвечу, здесь нет никаких секретов, – ответил Влад великодушно. По первому впечатлению, прокурор ему скорее понравился. Не мямлит, сквозь зубы не цедит, вопросы решает оперативно. – Моя должность называется «специалист по инвентаризации». Завтра я буду проверять остатки товара на складе, бухгалтерские отчеты, документы на движение сырья и товаров – обычные дела. А вот повод для проверки не совсем обычный.

У Влада устало правое ухо, и он приложил мобильник к левому.

– Все дело в недавних взрывах в столичном метро. Слово «теракт» никто из большого начальства пока не произносит, потому как терактов в нашей прекрасной стране не может быть в принципе. Однако за расследование взялись весьма основательно. Роют землю так, что пыль стоит столбом. По основной версии, взрывчатку для бомб изготовили из химического сырья, используемого при производстве удобрений. Поэтому наше Управление привлекли для оперативной проверки всех профильных химических заводов страны. Шансы невелики, но, если на одном из предприятий обнаружится серьезная недостача сырья, то это здорово поможет следствию. Большинство моих коллег сейчас работают в Гродно. А по Верхнему Плесу и «Прагме» начальство решило, что здесь будет достаточно одного специалиста – вашего покорного слуги, – Влад слегка поклонился, хотя при разговоре по телефону это было, мягко говоря, бессмысленно.

– Звучит все очень серьезно, – задумчиво произнес Виктор Минич.

– Да, звучит серьезно. Ну, а на самом деле, это рутинная проверка. Десятки объектов уже прошли инвентаризацию, и по всем получены отрицательные результаты. Уверяю вас, завтра к вечеру отчет по заводу химических удобрений «Прагма» благополучно пополнит число «пустышек», а я с чистой совестью покину Верхний Плес.

Волноваться не о чем, прокурор.

– Хорошо, – после короткой паузы произнес Минич. – На сегодня все вопросы решены. До завтра, инспектор, до встречи на заводе.

Виктор Минич отключился.

– До завтра, – пробормотал Влад в опустевшую трубку.

Действительно, все вопросы были решены, все звонки сделаны, все приготовления окончены. Даже злосчастная душевая кабина более не вызывала нареканий. Единственным напоминанием о визите ремонтной бригады был едва заметный запах металла и машинного масла, витавший в воздухе.

Влад бродил по просторному пустому номеру, осваивал его шагами. День оказался богатым на события, но для его завершения требовалась некая убедительная точка.

Влад в очередной раз посмотрел на себя в зеркало, проверил ноутбук, заглянул во все шкафчики и тумбочки, что только были в номере. Потом вдруг он вспомнил еще об одном важном деле.

После нескольких длинных гудков, в телефоне зазвучал неуверенный голос Жорика:

– Алло? Я слушаю.

– Это Влад Рокот. Я благополучно добрался и разместился.

– А, Влад, здравствуй. А чего с незнакомого номера? – облегченно выдохнул Жорик.

– Долгая история. Судя по рассказам местных, в этой глуши ни один нормальный телефон не берет. Пока будем держать связь по этому номеру.

– А я-то думаю, почему у тебя весь день «абонент недоступен». Теперь все понятно. Так что, у тебя все в порядке?

– Полный порядок. Добрался не без приключений, но сейчас все хорошо.

Рокот разговаривал по телефону, прогуливаясь по комнате. Подойдя к окну, он слегка отодвинул штору. На улице было еще светло.

– Ладно, я просто звонил отметиться, ну и сообщить про свой новый номер. Завтра после проверки еще раз позвоню.

Влад уже хотел дать «отбой», но тут Жорик снова спросил:

– Так у тебя там точно все нормально?

«А вот это уже странно», – подумал Влад. Жорик, он же Георгий Корбут, руководитель отдела инвентаризации, был человеком неплохим, да и начальником вполне сносным. Однако всем сотрудникам Управления было известно: единственный, о ком заботится Жорик, – это сам Жорик. Если он и спрашивал у собеседника: «Как дела?», то исключительно для порядка, из врожденной вежливости.

Но сегодня Жорик отчего-то вдруг обеспокоился благополучием Влада. Причем, судя по тону, забота его была непривычно искренней.

– Все хорошо, – медленно произнес Влад. – А что случилось? Что, на «Прагме» завтра ожидаются какие-то сложности?

– А? – непонимающе переспросил Жорик. – Почему завтра? А, ты про завод, – сообразил он. – Не городи ерунду, Влад. При чем тут «Прагма»? Ты же отлично понимаешь: этот Верхний Плес – обычная дыра, и заводик их плюгавенький… Быстро зашел, проверил и вышел. Тоже мне, проблема.

Тут на другом конце трубки обозначилась какая-то суета. Жорик пробормотал: «Подожди секундочку», а затем, судя по всему, прикрыл телефон ладонью. Влад некоторое время прислушивался, но ничего толкового не услышал.

Через полминуты Жорик снова появился в трубке:

– Так значит, все в порядке? – в третий раз уточнил он.

– Да что у вас там происходит? – спросил Рокот, уже теряя терпение.

– Да как тебе сказать… Варится тут какая-то непонятная каша. Непонятная каша с непонятным маслом…

Влад живо представил себе, как Жорик стоит сейчас посреди офиса и машинально щиплет свою округлую бородку. Начальник явно был сегодня не в своей тарелке.

– Если коротко – ничего тут толком не происходит, – сказал Жорик уже более уверенным голосом. – Просто рябь какая-то вылезла на поверхности мироздания. Чиновники опять чего-то мутят. В общем – ничего нового. «Болото иногда издает странные звуки». Но ты все-таки постарайся оперативно разобраться с этим Плесом и поскорее возвращайся. И тогда уже вместе будем думать, что да как.

Окончив разговор, Влад откинулся на неразобранную кровать и некоторое время смотрел в потолок. «Всего на один день уехал из города, а у них там уже успело образоваться какое-то болото со звуками», – подумал он, без особого, впрочем, удивления.

Разбираться с неоформившимися страхами Жорика Владу сейчас абсолютно не хотелось. А хотелось ему чего-то совершенно иного.

– Ах да, ярмарка, – сказал он вслух.

***

Главная площадь Верхнего Плеса располагалась на местной набережной. Однако уже на подходе к Чистому озеру Владу стало понятно – он опоздал. Ярмарка практически завершила работу, и набережная по большей части пустовала. Рабочие сворачивали бумажные гирлянды, разбирали палатки, упаковывали музыкальное оборудование. Дворники выметали остатки конфетти, что застряли между булыжниками мостовой. Вместо музыки и детского смеха на площади звучали гортанные выкрики грузчиков да раскатистый звон металла о камни. Это был грустный час – час окончания праздника.

Влад все-таки решил пройтись и осмотреться.

Набережная Верхнего Плеса, словно гигантская лестница, постепенно, ярус за ярусом, спускалась к озеру. Последние ступени этой «лестницы» скрывались в темной воде. Вдалеке виднелась паромная переправа, а за ней – широкий песчаный пляж.

Озеро Чистое оказалось довольно обширным, по-осеннему холодным и не слишком приветливым. Влад некоторое время постоял у берега, слушая истерично-резкие крики чаек и суетливый плеск воды, а затем двинулся дальше.

Через пару минут Рокот обнаружил некоторую людскую активность на дальнем краю площади. Подойдя поближе, он услышал негромкую музыку, многоголосый шум толпы и звонкие выкрики зазывалы. «Похоже, этот кусочек ярмарки все-таки решил меня дождаться», – подумал Влад и пошел на звук.

Две палатки стояли напротив друг друга. Одна – большая, яркая, с помостом и музыкой. Вокруг толпился народ, в основном – парочки, развеселая молодежь. Вторая палатка – скромный темно-синий шатер, и никаких клиентов поблизости. Подумав секунду, Влад подошел к синей палатке.

– Работаете до последнего клиента? – уточнил Рокот у продавца. В ответ невысокий мужчина в черном цилиндре многозначительно склонил голову на бок, выдержал небольшую паузу, а затем спросил:

– «Последний клиент» – не слишком ли зловеще это звучит?

– Уж кто бы говорил, – Влад ткнул пальцем в табличку, висящую над головой продавца.

Табличка гласила – «Торговец смертью».

– Тут вы меня уели, – признал продавец. На его длинном лице не отразилось, впрочем, ни малейшего сожаления по данному поводу.

– Моя работа на сегодня окончена, – продолжил человек в цилиндре. – А стою я здесь все больше из солидарности с коллегой, – продавец легко кивнул в сторону соседней палатки.

Влад проследил за его взглядом. Вторая палатка работала под вывеской «Предсказания судьбы». Над толпой возвышалась женщина с короткими серебряными волосами. Она повторяла мерно и громко:

– Спешите! Спешите! Узнайте свою судьбу! Последние предсказания в этот волшебный вечер! Самые верные, самые надежные! Попугай врать не будет!

Влад напряг зрение. Люди стояли плотно, и потому было сложно разглядеть, что творится на помосте, однако Рокот все же сумел разобрать общую схему.

Крупный попугай с тяжелым клювом доставал из деревянного ящичка карточку с предсказанием. Затем ведущая шоу предъявляла карточку клиенту и громко оглашала вердикт судьбы. После этого все начиналось сначала, но уже с новым соискателем.

– Глядите, что сейчас произойдет, – проговорил торговец смертью.

Попугай вытянул очередное предсказание, и женщина со светлыми волосами продемонстрировала толпе пустую карточку.

– Нет судьбы, нет судьбы! – прокричала она. – Чего нет, того нет. Ни слова, ни намека.

В толпе раздался дружный хохот. Незадачливого обладателя пустой судьбы хлопали по плечу и одаривали ироничными комментариями, а тот лишь смущенно улыбался.

– И что это значит? – спросил Влад.

Торговец смертью сделал неопределенный жест рукой, улыбнулся и ничего не ответил.

Влад демонстративно пожал плечами и отвернулся от палатки с предсказаниями.

– Странные у вас тут порядки. Ну, хорошо, предсказания – это старинная ярмарочная забава. А что вы можете предложить своим клиентам?

– Смерть, – коротко ответил торговец.

– И много у вас клиентов?

– Это – секрет фирмы. Но, если в общих чертах, – я не жалуюсь.

– Ладно, зайдем с другой стороны, – Влад решил немного развлечься. До заката оставалось еще полтора-два часа, торопиться было никуда. – Кто выдал вам лицензию на столь необычный вид торговли? Велика ли конкуренция в этой сфере? И главное – куда вы деваете трупы?

Торговец смертью довольно рассмеялся:

– Это работает немного не так.

Он жестом подманил Влада к себе поближе, а затем произнес доверительным шепотом:

– Меня зовут Паскаль, и я все вам расскажу.

Торговец смертью некоторое время водил руками по прилавку, вытирая невидимую пыль, а затем сказал:

– Каждый человек рано или поздно умирает. Это признается многими.

Если смотреть на смерть глазами прагматика, а не философа, то невольно приходишь к выводу: если уж умирать все равно придется, то пускай это произойдет быстро, достойно и без страданий. Однако, никто не может гарантировать человеку легкого и необременительного умирания. Никто, кроме меня!

Паскаль изящно поклонился.

– Как вы уже догадались, я торгую не смертью вообще, но приятной и предсказуемой смертью. Вот, взгляните, – Паскаль нырнул под прилавок и вытащил оттуда несколько солидного размера свитков из пергамента. – Почитайте. Форма стандартная, за исключением самих условий сделки.

Влад развернул свиток (рыхлый, изготовленный «под старину») и прочел: «Свидетельство. Настоящий документ подтверждает, что (прочерк, ФИО) действительно имеет гарантированное право на смерть, в точности соответствующую указанным ниже условиям, а именно: безболезненная смерть во сне, в своей кровати. Число. Подпись продавца. Подпись покупателя».

– Самая популярная формулировка, между прочим, – заметил Паскаль, тыкая пальцем в свиток. – Некоторые еще просят добавить «в глубокой старости» или «в столетнем возрасте», но такие свидетельства стоят значительно дороже.

Влад пробежался глазами по другим свиткам. Все они действительно различались лишь курсивными надписями: «мгновенная смерть от удара ножом в сердце», «смерть в результате взрыва с полным и моментальным уничтожением тела», «смерть в своей постели в окружении многочисленных внуков и правнуков», «смерть от потери крови, в бессознательном состоянии», «почетная смерть в бою», «смерть в один день с любимой женщиной»…

– Вы сами все видите: не имея возможности полностью избавиться от смерти, люди, как правило, стараются сделать ее для себя как можно менее заметной, – прокомментировал Паскаль. – Впрочем, некоторые, наоборот, просят осознанной смерти. А у меня имеется товар на любой вкус.

– Гарантии? – уточнил Влад.

– Стопроцентные. Я торгую смертью уже восемь лет, и за это время на качество моего товара еще никто не пожаловался, – ухмыльнулся Паскаль.

– Судьбу не обманешь, – заметил он. – Смерть всегда приходит в отведенный человеку срок. Однако мои клиенты имеют возможность сами выбрать декорации для своего последнего выхода на сцену.

В этот момент со стороны второй палатки вновь раздался дружный хохот, а затем голос:

– Нет судьбы, снова нет судьбы! И с этим ничего уж не поделать! Пустая карточка, господа и дамы!

– У Селены сегодня явно неудачный день, – заметил Паскаль. – Попугай снова и снова тащит из волшебной коробки пустые карточки. Не припомню, чтобы раньше происходило что-то подобное.

– Непонятно, зачем она вообще добавила в ящик карточки без надписей, – заметил Влад. – Люди хотят развлечься, хотят простых и добрых предсказаний. А им вместо этого показывают чистую карточку. «Нет судьбы» – жуть какая-то! Лично я за такие фокусы потребовал бы свои деньги назад.

– Сразу видно, вы плохо знаете законы, по которым живет и работает ярмарка, – заметил Паскаль снисходительно. – Наши гости хотят, чтобы мы их развеселили, но не в меньшей степени они хотят, чтобы мы их напугали. Жуть – это вообще неотъемлемая часть языческого ярмарочного действа.

Паскаль говорил уверенно, веско, хотя вся его речь наверняка была импровизацией:

– Простые предсказания можно найти в любом астрологическом прогнозе. А если судьба предъявляет тебе вдруг пустую карточку, то это, как минимум, необычно. Налицо уникальное событие, которое требуется осмыслить. Это, если хотите, знак фатума. Может быть, он говорит вам о том, что ваша судьба еще нигде не написана. Может быть, он дает понять, что ваша судьба – только в ваших руках, что вы сами пишете ее. Если хорошенько поразмыслить, так пустые карточки – самые лучшие.

В этот момент в палатке с предсказаниями попугай в очередной раз опустил свой клюв в коробку. Селена зачитала предсказание:

– В этом году вы отправитесь в морское путешествие! – В голосе предсказательницы явно слышалось облегчение.

Счастливчика, получившего, наконец, хоть какое-то внятное пророчество, зрители приветствовали аплодисментами.

Влад еще немного порылся в смертельных свитках, потом спросил:

– Вуди Аллен говаривал, что желает умереть, погребенный под телами итальянских актрис. Есть ли у вас в запасах что-то подобное?

– А еще Вуди Аллен говорил: «Единственный способ быть счастливым – это любить страдания», – улыбнулся Паскаль. – Нет, Влад. Той смерти, о которой вы спрашиваете, у меня не имеется. Но для любителей экзотики у меня есть множество других предложений. Не хотите ознакомиться?

– Но в чем проблема? – Влад желал разобраться. – Просто напишите еще одно свидетельство, с телами итальянок.

– Это не так работает, – повторил Паскаль. – Я вообще-то редко об этом рассказываю, но… Как вы думаете, когда человек покупает у меня новый способ умереть, куда девается та смерть, которая предназначалась ему изначально? Правильно, она автоматически переходит ко мне. Этакий скрытый бонус. И, верите ли, мне порою попадаются крайне любопытные варианты… Мой товар, мои свитки – все это я выменял или купил у других людей. Я никогда не выдумываю смерть, не создаю из ничего, не высасываю из пальца. Я торговец, а не творец.

– Ловко! Значит, человек, торгуя с вами, может лишиться своей прекрасной и величественной смерти, променяв ее на какую-нибудь банальность вроде сердечного приступа, и при этом он даже не будет знать, что в чем-то прогадал?

– Это естественные риски, присущие любой торговле, – быстро проговорил Паскаль.

– А как вы вообще узнаете, какой смертью умрет человек, стоит ли совершать с ним обмен? Или вы сейчас станете утверждать, что умеете творить чудеса?

– Никаких чудес, просто интуиция опытного торговца, – ответил Паскаль. – Вот, например, сейчас я смотрю на вас, и понимаю, что сделка с вами может оказаться очень выгодной. Что-то весьма значительное таится в вашей смерти…

Влад засмеялся и картинно поднял руки вверх.

– Все, я сдаюсь. К вам не подкопаться. А вот интересно, есть ли среди ваших клиентов те, кто действительно верит, что покупает себе новую смерть?

– Понимаете, у меня ведь довольно много клиентов, – уклончиво ответил торговец. – Сделки со мной чаще всего представляются людям ярмарочной забавой, жутковато-сладкой игрой со сверхъестественными силами. А еще, мои клиенты всегда получают на память вот такой пергамент. Это качественный товар, настоящая телячья кожа, дизайнерский продукт. Очень хороший сувенир, как ни взгляни.

Знаете, я вам так отвечу: в моей торговле – всё, как в жизни. Большинство легкомысленно играет со смертью, а остальным – не до игр.

После этой фразы на некоторое время воцарилось молчание. Влад поглядывал в сторону палатки с предсказаниями, раздумывая, не попытать ли и ему счастья.

– А знаете, кому действительно никто не верил? – спросил вдруг Паскаль. – Одной моей коллеге по ярмарочному ремеслу. Странная была дамочка, а палатка ее всегда стояла напротив моей. Имени ее никто не знал, зато фамилия легко запоминалась – Кан. «Госпожа Кан» – так было написано у входа в ее шатер. Так вот, госпожа Кан на протяжении многих лет торговала зельем бессмертия. У нее был всего один пузырек этого снадобья. Однако моя невольная соседка утверждала, что зелье настоящее. Я видел этот флакон своими глазами. Ничего впечатляющего – зеленоватая жидкость с запахом трав. Но госпожа Кан клялась, что в этом флаконе был сокрыт секрет бессмертия.

Воспоминания о былых временах явно приносили Паскалю удовольствие. Его речь стала более эмоциональной, а на лице застыла мечтательная улыбка. Владу было интересно, чем закончится эта история, но внутренне он все равно ждал подвоха.

– Зелье бессмертия – очень ценный товар, – заметил Рокот.

– Вы и не представляете, насколько ценный! – практически прокричал Паскаль. – Старая грымза отпугивала абсолютно всех потенциальных клиентов! Она заламывала такие цены, что люди только диву давались. Суммы каждый раз менялись – в зависимости от клиента, – но всегда были умопомрачительно велики. Вот скажите: вы, человек скептического склада, отдали бы незнакомой женщине за флакон с неизвестным веществом несколько миллионов долларов? А ведь несколько миллионов долларов – это самая низкая цена из всех, что тогда назначала госпожа Кан. Так что, купили бы вы себе «зелье бессмертия» на провинциальной ярмарке?

– Для начала я спросил бы торговку, почему она сама не воспользовалась своим товаром.

– О, об этом ее спрашивали часто! Старуха отвечала, что предпочитает короткую, но богатую жизнь вечной, но бедной… Но знаете, что самое интересное? Два года назад госпожа Кан все-таки продала свой зеленый флакон.

– Нашелся сумасшедший миллиардер?

– Не знаю, – с грустью ответил Паскаль. – Никто из наших не знает. Сделка произошла очень быстро и как-то незаметно для окружающих. В тот же день госпожа Кан покинула ярмарку с огромной суммой денег. И вот уже третий год подряд совсем другие люди ставят свои палатки перед моим шатром.

– А что с зельем? Оказалось обычной обманкой?

– А сами вы как думаете? – спросил Паскаль.

Они помолчали.

Влад совсем уже было собрался спросить, а не пытался ли сам Паскаль торговать это зелье у госпожи Кан, но тут подошла Селена, ведьма с серебряными волосами и усталыми глазами.

– Ну и денек сегодня был! Надо было послушаться Ореста и уезжать сразу после обеда. Паскаль, ты видел эту монодраму с пустыми билетами?