Промахи и победы

Так вот. Стою я на всенощной. А на Пасху туда валят все: и верующие, и неверующие, и пьяные, и молодежь, и на каблуках, и в юбках коротких. Вот это мне все не нравится. Некоторые люди, их еще называют неофитами, начинают делать замечания: то не делай, того не смей, это ты неправильно встал или поклонился-перекрестился. Этими своими действиями они еще больше отлучают людей от посещения храма. Я себя к таким не отношу, никому замечаний не делаю никогда, но в тот раз я решил почему-то не достоять, уйти: «Ну что я, дома не помолюсь, а то тут такой бардак!». Так бывает, приходит прохладца от отсутствия ожидаемых результатов, чудес, если хотите. Обычно я всегда исповедуюсь, причащаюсь на Пасху, а в этот раз не стал ни исповедоваться, ни причащаться, и ушел. Сел в машину, еду, а у самого мысль в голове: «А ведь я нехорошо поступил, надо было Пасху отстоять». Но возвращаться все равно не стал, несмотря на смуту в душе. Поднялся домой на пятый этаж. До этого в городе три дня не было воды. К тому времени я научился задавать вопросы Богу. Допустим, вот если так вот произойдет – значит, я прав, а если вот так – значит, неправ. Такие вот придумывал для себя приметы. Вычитав таковые примеры из Библии. В общем коридоре стояли мои накопители воды, иногда там протекала вода. Объясняю для чего накопители. Я всю воду в квартиру очищаю. Подаю при помощи насоса на мои пятый и шестой этажи. Потом нагреваю и пользуюсь. Думаю: «Если я неправ, то пускай вот здесь набежит вода». Иногда она там протекала. Я был почти уверен, что воды не будет, ведь к тому времени ее не было уже несколько дней, и исподволь надеялся, что не сильно буду виноват в том, что не отстоял всенощную. Мы всегда себе ищем оправдания. Рано утром, проснувшись в восемь часов от звонка знакомого, желающего помыть свою машину на нашей мойке. Наша многопрофильная фирма занималась торговлей стройматериалами, у нас был цех металлоизделий, а также третье направление – мойка автомобилей. Он поставил машину на мойку и хочет приехать ко мне с вопросом. Знакомый спрашивает: «Ты много путешествуешь, много стран посетил, я хотел бы с тобой проконсультироваться», – приезжай, говорю. Он поднимается ко мне на пятый этаж, я открываю ему дверь, и тут он говорит: «А что тут у вас в коридоре вода налита?». Я поспешил открыть кран, чтобы убедиться, что воду ночью подавали, но из крана вода не течет. В чем дело? Как вообще такое могло быть? Ведь, даже если бы подача воды была кратковременной, она бы набралась в накопитель и сейчас пошла бы оттуда. Но ее не было! Так была устроена подача воды в квартиру. Из-за перебоев в её подачи я поставил насос в подвале и накопитель вверху в подъезде. В накопителе она находилась под давлением при помощи специальной мембраны. Но вода была только на площадке. Воды было очень много. Обычно если протекало, то незначительно. Увидев это, я понял: зря всенощную не достоял. Обычно я таким своим способом прошу у Бога подтверждения дважды. На тот раз я не просил, но Господь сам показал мне второй раз. Я решил продемонстрировать своему гостю фильм о своей поездке на Бали. После просмотра знакомый захотел сам познакомиться с организатором этой поездки. «Какие проблемы» – я стал звонить в Москву, забыв про разницу во времени. А там на тот момент было еще только шесть утра. Виктор взял трубку, и я понял, что, наверное, разбудил его: «Извини, разбудил». «Да нет, все нормально. Хорошо, что ты сейчас позвонил, было бы хуже, если бы ты через полчаса мне набрал, ведь мы с всенощной пришли, только легли». А я ему и говорю: «Так и так, я нехороший человек, ушел со службы». «Ох, какой же ты грешник», – сказал друг, – «Но сейчас не будем об этом. Грех твой надо замаливать. Я перезвоню».

Через пару дней мы созвонились: «Привет, грешник, как дела?», – смеётся он. Друг все объяснил: «Ведь сатана знает, с какого боку и как подойти к человеку. Вот и к тебе нашел подход, вывел из храма. А Бог любит тебя, подсказывает, как поступить. Хочешь вину искупить?». «Конечно, хочу», – отвечаю. Друг продолжает: «Я собираюсь в Бари, где мощи Николы Чудотворца. Поехали со мной, помолишься там, попросишь прощения». Я поинтересовался стоимостью поездки, узнав, что долларов восемьсот, соглашаюсь: «В принципе, недорого. Поехали!». А сам думаю: «Ну, вот пятьсот хотя бы, я бы тогда сына с собой взял». У меня младший сын просился съездить, был тогда расположен к Богу.

В скорости, московский друг, опять перезвонил и сказал, что подвернулся вариант лучше: «Поехали на Афон!» Я, конечно, обрадовался, рассказал ему, как уже два раза мои попытки попасть туда заканчивались ничем. «Это тебя Бог туда не пускал, вот и все». Мы стали обсуждать детали, друг сказал, чтобы я готовил пятьсот долларов на человека. Я так еще удивился: пятьсот долларов – как мечтал. Рот открылся в удивлении. Ведь так не может быть, думал я. Это какое то чудо. Да, для нас чудо, а для Бога обыкновенное дело.

Мы поехали с сыном Евгением. Жили примерно в десяти километрах от границы с Афоном. На сам Афон можно было попасть только в определенный день. По приезде в Грецию берется специальная виза у священников. Нас было шестеро. Перед этим мы побывали в Метеорах, это очень высокие прямые столбы до 600 метров высотой, которые высятся над землей, а на их вершинах расположены монастыри. Туда очень трудно добраться. Так высоко строились эти монастыри христианами специально из-за гонения на них, и они стремились укрыться в недоступных местах. Сейчас эти сооружения находятся под защитой ЮНЕСКО. Мы взяли машину напрокат, оформив её на мои документы. Витя был сердечником, но изъявил желание ехать за рулем, еще и обратно, сказал, тоже сам поедет. А ведь мы прибыли в отель, на место уже к часу ночи – такая тяжелая поездка, более 400 километров в один конец. Я бы точно не выдержал.

Стали собираться на Афон. Зять Виктора, он грек, был на машине. Раз нас шестеро, то он сначала увез четверых, а потом вернулся за нами, оставшимися. Но получилось так, что наш корабль опоздал. Мы приплыли на место, а машины уже нет. «Шеф», конечно, нервничает. Я взял камеру и фотоаппарат. Когда я еще смотрел фильм Дмитрия Крылова про Афон, он вел «Непутевые заметки» на первом канале, то запомнил, как он говорил, что фото- и видеосъемка там запрещены. Я думал, что втихаря провезу камеру, – ну кто там будет на меня обращать внимание? Но сердце все равно подсказывает – нельзя так делать: раз запрещено, значит, запрещено. Я повесил камеру на шею, думая, что если заберут камеру с шеи, то заберут, а если не заберут – значит, Бог разрешил мне съемку. Камеру все-таки забрали. Друг дозвонился, куда положено, за нами приехала машина, и мы отправились в путь. Когда мы ехали по Афону, вплоть до возвращения на пристань к кораблю нас не покидало ощущение, что Бог и Богородица нам всячески благоволили, настолько все у нас удачно складывалось. Все было прекрасно. Я набрал земли – местный инок просил меня привезти с собой земли с Афона.

Сначала мы приехали в скит Андрея Первозванного. Надо сразу отметить: там есть что ремонтировать. Во время семидесятилетнего безбожия, социалистического бремени Советского Союза, многие русские монастыри были просто разрушены, въезд монахам туда запретили. Потом постепенно все стало восстанавливаться. Приехав, мы зашли в храм, увидели главу Андрея Первозванного из серебра с частицей в лобной кости. Приложившись к главе, я на душе ощутил сильный подъем! Представляете, Андрей Первозванный – это тот человек, которого Господь позвал первым, Андрей, впоследствии, дошел до Киева. Об этом мне говорил мой духовник. С этого скита начался и повышенный интерес монахов к моему сыну. В то время было еще редкостью видеть, как это – настолько молодой человек (ему было на тот момент всего шестнадцать лет), а уже верит в Бога. Сейчас стало гораздо больше верующих молодых людей. Раньше только ведь взрослые, старики ездили на Афон. Ему стали выказывать внимание, подарили иконку Андрея Первозванного, четки, масло. Тогда сын спросил у одного монаха в скиту: «Можно one for photo?» А тот, улыбаясь, отвечает: «No one photo, no one photo. Two photo– yes!» Это значит, что одно фото сделать нельзя, а два – пожалуйста! Мы пофотографировали. Помолились, приложились. Везде такое угощение! Ципуро они наливают – греческую водку, я тогда не пил уже, ребята, конечно, выпивали.

Последним местом нашего паломничества стал монастырь Ватопед. Зачем мы его решили посетить, я не знал, узнал позже. Виктор так спланировал, а ему я полностью в этом вопросе доверял. Мы прибыли туда в четыре часа, когда уже должна начаться служба. А туда не пускают во время службы. Друг организатор сказал: «Давайте все молиться. Нам надо туда попасть». Мы с сыном не знали, зачем нам надо было туда попасть. Молимся. Вышел пожилой монах лет восьмидесяти. Мы подошли, попросили его благословения. Тут к нам подошел монах моложе и – о чудо! – пригласил нас в храм. Ходим, к иконам прикладываемся, молимся. Монах этот меня спрашивает: «Ты Russian?». Отвечаю: «Да, Russian». На что он сделал пригласительное движение рукой. Я последовал за ним. Он подвел меня к алтарю, рукой показал, что здесь мне следует остановиться. Он зашел в алтарь, вынес оттуда длинненький сундучок, поцеловал его, открыл, опять поцеловал и протянул мне. Что это? Что мне с этим делать? Я оглянулся – за мной друг стоит и шепчет: «Это пояс Божьей Матери, мы из-за него сюда и приехали!». Не знаю, что со мной произошло от радости, я упал на землю, землю эту поцеловал, приложился к поясу. У меня как будто крылья выросли! Я с таким воодушевлением стал на все вокруг смотреть! Выходим наружу. И тут друг признался, что мы сюда шли из-за пояса. Я анализирую и думаю: «Вот так! Все сюда шли, а подошел-то он ко мне!». Господь всех любит, а грешников особенно, и особенно тех, которые в грехах каются. Наверное, поэтому монах в первую очередь подошел ко мне.

Пояс Божьей Матери – это святыня… Даже бесплодие отводит, по молитве. А тот, кто получает отдельный поясок, у того все дети выздоравливают. Моя сестра Наташа специально ездила в Екатеринбург, когда туда привозили эту святыню, и рассказывала, сколько было народу – часа четыре надо было отстоять в очереди. Она и меня приглашала в Екатеринбург, но я не поехал, мотивируя это тем, что прикладывался к поясу на Афоне. «Вот если в Тюмень привезут, здесь близко, я поеду и домочадцев всех с собой возьму» – говорил я. Она сказала, что не планировалось привозить в Тюмень. И велико было моё удивление, когда она позже позвонила и сказала, что пояс везут в Тюмень. А коли я обещал, то мы поехали туда с сестрой. Она взяла с собой маленького сына Ивана. Домочадцы ехать отказались. Мы выехали часов в двенадцать ночи, я знал, что будет огромная очередь, и специально торопиться не стал. Мы звонили друзьям, стоявшим в то время в очереди, и узнали, что на тот момент уже на несколько кварталов стояла живая очередь. Ну что делать. Едем. А я сам задаю себе вопрос: «Вот если я к поясу пройду опять беспрепятственно, то я по жизни делаю все правильно, а если нет – значит, я в чем-то неправ». Не знаю, почему так подумал. Подъехали к храму, нужно объезжать его. Подход с другой стороны. Поставили машину, вышли. Нашли конец очереди. Только встали – подошел человек со словами: «Пройдите дальше», – мы прошли. Там дальше опять стоит человек, нас опять проводят вперёд. Оказывается, тот, кто пришел с детьми, проходит без очереди. Я этого не знал. У самой ограды стояло уже человек сто пятьдесят: опять нас берут прямо за руки и подводят к самому храму. «Ничего себе», – думаю. Я же не знал, что это все из-за Ванечки. В храме мы приложились к Поясу Богородицы, взяли пояски. Вышли на улицу: благодать необыкновенная. Я все еще не понимаю нашего везения. Думаю: «За что?». Я же ничего такого не сделал? Наверное, я прав по жизни, и Господь дал мне это понять. Я попросил Бога: «Дай мне в голову то, что мне нужно сделать, за этот аванс». Меня так и прошила мысль: «Книгу пиши». И тут же пришло на ум: книгу написать о том, как Господь меня любит. Прошло лет шесть, каюсь, – но я только сейчас начал это делать… Мы с такой легкостью забываем о Его любви к нам. Прости меня, Господи! И он не обижается, терпит дальше, терпеливо ждет. А я все опять сомневаюсь и сомневаюсь – надо или нет писать эту книгу. И тут же мысли: да мало ли что о тебе будут думать? Ты пишешь в первую очередь для Бога, потом для человека, который, может быть, стоит на грани жизни и смерти, и, возможно, эта книга поможет его спасти, а главное ты пишешь для своей семьи, ты же о своих предках мало что знаешь, а хотелось бы!!! И только сейчас понимаю, тогда время не пришло. Но материалы я уже стал собирать.

Возвращаясь к Афону. Из Ватопеда мы приехали на пристань. Еще заехали в Пантелемонов монастырь, но нас в него не пустили, там было много украинцев, они уже тогда к русским относились свысока. Корабль нас доставил на место. Они четверо уехали первыми, а мы с сыном пешком шли по дороге к отелю – путь всего около десяти километров. Машина должна была вернуться и забрать нас. Эти десять километров мы прошли пешком, не встретив машину.

Наверное, что-то случилось, думал я. Ну и хорошо, что не встретил, – у меня было такое благодатное время разговора с сыном. Во-первых, он с удивлением заметил, что после обработки раны полученной от морского ежа, в Роднике Богородицы, боль прошла совершенно. Хотя всем известно, что такие раны заживают до месяца. Хорошо помню его удивление по этому поводу. Он задавал вопросы, я отвечал. Сильно удивленный водитель уже на месте заявил, что три раза съездил в нашу сторону. Я, говорит: «Вас не видел». Вот так! Ни мы его не видели, ни он нас. Господь устроил нам возможность побыть с сыном наедине, поговорить о важном, беседу эту я помню до сих пор. Десять километров пути, два часа общения.

Мы жили в дорогом отел. Но нас затопило, вода в номерах стояла по щиколотку. Служащие удивлялись – никогда у них не было такого дождя. Я считаю, это тоже было хорошим знаком. Друг стал рассказывать, как у него когда-то прихватило сердце. «До завтра вы можете не дожить» – сказали врачи, и он лег в больницу. Там он мог наблюдать, как одному мужчине в его палате за ширмой с двенадцати часов вечера запускали сердце. До четырех часов медики, два молодых парня, все в поту, боролись за жизнь пациента. Друг сказал, что они по-настоящему борются за наши жизни. Того человека не спасли, он умер. «А я сделал вывод», – сказал друг, – «Что с сердцем не шутят».

Эта была великолепная поездка. Уже и многие наши друзья по моему совету побывали на Афоне, многие после этого бросили грехи, многие повенчались. Там есть люди, которые живут в пещерах, отшельники. Вот так я побывал на Афоне.

А книгу опять забываю писать, ленюсь. Сегодня встретил приятную женщину, на утренней прогулке. Разговорились. Рассказал о себе несколько историй. Рассказал, как пишу книгу, как ленюсь. Она тоже советует писать. Пришел домой пишу. Вот лентяй!!! Велико Твоё терпение, Господи.

Время не пришло, понял потом.

Ссылка на фильм о Греции.

Глава 4. Гора Моисея и храм Екатерины

Вместо предисловия

После свадебного путешествия, поездки на остров Бали, в связи со знакомством с онлайн турфирмой МГП, «Магазином горящих путевок», мы решили съездить в Египет. Оксана Агафонова, менеджер фирмы, меня предупреждала: «Серёжа, Египет – это не Бали, это пустыня». Да, согласен, но на меня эта пустыня произвела ничуть не меньшее впечатление, чем благоухающий зеленью остров Бали. Приехав на место, я сразу взял план экскурсий. Я всегда это делаю. Отдых у нас всегда активный. Когда жена не выдерживает напряжённого графика, она пропускает экскурсии. Я езжу в путешествия с целью познания. И, естественно, получаю эти познания, иногда неожиданные. В Египте я посетил, точно не помню, около семи экскурсий. Да, меня поразила мощь пирамид. Рядом с ними чувствуешь себя просто букашкой. Все эти лежащие львы и Карнакский храм, конечно, тоже поражают. Много чего поразительного. Это, наверное, будет отдельная глава.

Я расскажу совсем о другом. После посещения экскурсии «гора Моисея» я узнал, что Моисей вел евреев по пустыне к земле Обетованной сорок лет. И где это так можно было плутать??? На карте эта территория с копеечку. Да! Так их вел Бог. Ни один живущий в рабстве не вступил на землю Обетованную, включая и самого Моисея, хотя он был в расцвете сил и мог бы ещё жить долго, так решил Господь. Моисей, когда ему сказал Господь ударить по скале, и тогда пойдёт вода, ударил два раза. После первого удара вода пошла не сразу. Господь вменил это ему в вину как маловерие. И вот на той горе в Синае получил Скрижали веры, десять заповедей. Она так и называется – гора Моисея. Я поднимался на эту гору. Гора и гора, сколько «мыльных пузырей» вокруг этого думал я. Посетил монастырь Екатерины, где находится колодец, из которого Моисей брал воду, созерцал Неопалимую Купину, в которой стоял Господь и говорил с ним. Купина – это зеленый, единственный в своём роде куст, стоящий на камнях уже несколько тысячелетий. Говорили, что пытались от него отсадить кустик, ничего не получалось. Вы видите, как я пишу вам, «галопом по европам», меня это тогда не трогало, было как за непонятной пеленой. А ведь я говорю вам об очень важных вещах. Показывали купол мечети, построенной монахами в монастыре, который никогда не подвергался нападению и разграблению. Построили мечеть, боясь нападения мусульман. Это было время гонений на христиан. Видел там на стене грамоту пророка Мухаммеда, в которой он говорит, что христиане братья, с рисунком обведенной его кисти, заверяющей особую охранную печать для защиты монастыря. Я не буду описывать, что там самая огромная библиотека религиозных книг, вторая после Ватикана, что Екатерина святая христианка и многое другое, что тогда меня не поразившее.

На гору Моисея я поднимался один. Высота этой горы – более трех тысяч метров. Здесь Господь дал Скрижали веры Моисею. Мы приехали к горе вечером, часов в десять, всем раздали фонарики. Каждый имел с собой необходимый запас еды, питья. Нам предлагали в качестве транспорта – верблюдов – для тех, кто был не в состоянии самостоятельно совершить восхождение. Кто-то брал, кто-то не брал верблюдов, и я не стал. И вот мы начали подъем, который должен был закончиться на рассвете. Я сразу же пошел, взяв хороший темп. Три часа продолжалось восхождение. Надо сказать, что последние метры пути уже воспринимались как подъем на бесконечный, по своей высоте, этаж… Мы встретили на горе рассвет, спустились, зашли в храм. Ощущения были замечательные: побывав на горе Моисея, я чувствовал себя так, как чувствует себя любой верующий, приобщившийся к святыне.

Это я потом понял, что Господь мне показал это неспроста. В монастырь я попал второй раз уже с Таней. Была экскурсия, именно посещение мощей святой. Нам объяснили, что такая экскурсия делается только для русских христиан. Не буду рассказывать историю святой, в интернете есть в свободном доступе. Нам вынесли мощи святой: это череп и её рука. Череп в коробочке без волос, а рука прямо как живая, просто высохшая. Мы приложились к семнадцати вековой святыне. Была служба, и мною решено было остаться на неё. Но минут через десять я обнаружил, что на службе, кроме монахов, я один. Все куда-то подевались. Постояв еще минут десять, а я знаю, что службы идут часа по два, я стал продвигаться к выходу. Выйдя из храма, увидел экскурсовода, бежавшего ко мне и сильно ругавшегося. Он говорит, что все в автобусе очень разгневаны моим отсутствием и готовы разорвать меня. Ничего не понимая, я пытаюсь оправдаться, что это служба, которую надо было простоять и молиться до конца. Нет, говорит он мне, это ознакомительная экскурсия, а если всё по вашим правилам, то надо заказывать специальную экскурсию. Постепенно начинаю понимать всё происходящее, что сейчас получу от соотечественников. Решил извиниться, и потом уже понял, надо молчать и не оправдываться. Автобус гудел, как разбуженный после зимней спячки улей. Я извинился и молча сел на своё место. Получил я по полной, но решительно молчал. И только слёзы наворачивались на глазах. Постепенно стали замолкать голоса, и только один мужчина ещё минут пять, но мне показалось, что дольше, предъявлял мне претензии. Потом уже его стали успокаивать люди, выступая в мою защиту. Настроение было испорчено окончательно. Приехав на место обеда, я не пошел кушать, а ходил по коридорам рассматривал картины. Милая вынесла мне что то, но я не мог есть. И вижу, как этот мужчина выходит из обеденного зала и прямиком направляется ко мне. «Ну что ещё?» – думаю я. Он подходит ко мне и приносит извинения словами: «Наверное, ты один из нас, будешь прощён Господом, прости меня», «Прости и ты меня» – только смог ответить я, готовый опять расплакаться, но сейчас уже от счастья, что мы осознали свою неправоту. У меня проснулся волчий аппетит, я зашел в столовую и наелся досыта. Да, это был счастливый день. А потом согласился с милой в том, что рука святой была теплая, как живая. Многие, посещавшие монастырь, как в один голос подтверждают это.

Для меня было открытием, что в Египте есть христиане. Зовут их копты. Иду я один раз по отелю Ritz-Carlton, просто пошел посмотреть. Мы жили рядом в Хилтон Safir Sharm Waterfalls. Ко мне подходит улыбающийся египтянин и, указывая пальцем мне в грудь, говорит: «Крестьянин?». Показывает на себя и говорит: «И я крестьянин». Я пытаюсь объясниться, что я не крестьянин, а предприниматель. На что он удивленно говорит, при этом показывая на мой нательный крест: «Христьянин». Я понимаю и подтверждаю, что я христианин. Он расплывается в радостной улыбке и показывает крест в виде пяти точек у него на руке. Это постановление пророка Мухаммеда для отличия верующих. Да и у Господа особое отношение к коптам. Однажды в Пасху на сошествие благодатного огня коптов не пустили в храм Гроба Господня, мотивируя это тем, что они громко кричали, залезая друг на друга, этим выражая особую радость. Так вот, пока их не пустили, огонь не сошел. Я думаю, вы знаете, что Храм Гроба Господня принадлежит не Христианам, и не они решают, кого пускать, кого нет. Однажды и христиан не пустили. Так Благодатный огонь сошёл на колонну перед храмом. Я видел опаленную трещину сошествия.

Мы собрались лететь домой. В самом начале нашего пребывания в Египте нас предупреждали, чтобы мы не пили местную сырую воду, изобилующую вредными микроорганизмами. Рекомендовалось пить только бутилированную. Жена и дочь, несмотря на предосторожности, переболели в самом начале, им давали какие-то таблетки, после которых они быстро выздоровели. Я же, «везунчик», разболелся в самый последний день перед отлетом. Болела голова, крутило живот, мучил понос – ничего не мог делать, только каждые четверть часа бегал «на горшок». Врача вызывать не стали. Я боялся, как же я отсижу в самолете четыре часа. Но, как ни странно, весь полет я не хотел в туалет. В Шереметьево все началось снова. Мы приехали к друзьям, у них должны были прожить два дня, за которые планировалось походить по Москве, где-то побывать. Но я почти безвылазно сидел в туалете. Мне даже уже вызвали врача. Таблетки, уколы – но лучше мне не становилось. В эти дни врачи скорой, приехав во второй раз, хотели забрать меня и положить в больницу. Я, конечно, не согласился. Ведь за мной некому было бы ходить, если бы Таня и Маша уехали. Кое-как отговорился. До нашего аэропорта – еще три часа лету. Но как только сели в самолет, – диарея прекратилась, только болел живот. В областном центре нас встретил на машине компаньон, он должен был доставить нас домой. Ну, тут уж я опять намучился до самого нашего города, через каждые 20-30 минут, уже без сил, просто выставляя из машины заднюю часть тела. Дома уже сдался врачам, но в больнице после обследования никакой инфекции у меня не нашли. А мне все хуже и хуже. Примерно десять дней я просто загибался. Меня всячески обследовали, нашли какие-то нагноения. Думали, что я уже и помру тут, жена – в панике. Но через десять дней я быстро пошёл на поправку и выздоровел, похудев на десять килограммов. Я никак не мог понять, что же это было, ведь никакой инфекции обнаружено не было, просто все болело. Всё образовалось само собой. Но монашки разъяснили, что это Господь почистил меня во время пребывания в Святых местах. Грязь, гниль, гадость таким образом выходили из меня. Правда, эта чистка чуть не стоила мне жизни. Но так, видно, надо было. А недавно в соц. сетях мне написала женщина, она медик той больницы и помнит этот случай.

Это я описываю мои неосознанные шаги к Богу. Осознавать трудно, почти невозможно. Надо просто читать Евангелие и принимать. На вопрос апостолов к Господу, кто же может спастись? Он ответил, человеку это не возможно, возможно только Богу.

Простит меня Господь за свободный стиль. Слава Тебе Господи.

Ссылка на фильм. Посещение Египта.

Ссылка на фильм. Второе посещение Египта.

Глава 5. Предсказания длиною в век. Бабушка и Вера. Отец Пимен

Вместо предисловия

Моя бабушка родилась в 1913 году. Прожила 88 лет. Примерно в 60-х годах, когда мне было около десяти лет, она мне начала рассказывать историю, которая оказалась с продолжением и после ее смерти. Она говорила, что у нее был дедушка, он был монах, отец Пимен. Она рассказывала о нем как об очень культурном человеке, говорила, что от него всегда очень приятно пахло. «Он был человеком с юмором, часто брал нас за лопатки и говорил: о, девчонки, у вас титечки наросли». Мы говорили, что это не там должно быть, и смеялись. Когда на Рождество, гадали на женихов, перебрасывали валенки через ворота, и куда указывал носок валенка, там должен был жить жених. Он собирал все валенки, и они долго их искали.