скачать книгу бесплатно
– Слышал, Говорун? – торжествующе спросил флибустьер. – То-то! Кстати, прародитель, как нам в случае чего быстро вернуться сюда? Есть способ?
– Вижу, ты способный руководитель, – довольным тоном сказал Дестан. – Зришь в корень. Нужно точно так же всем объединиться и прокричать моё имя. Живым я, к сожалению, не стану, но вы всей массой переместитесь ко мне. Так сказал Голос.
Шарль отсалютовал гиганту шпагой.
– Отлично, осталось проложить курс корабля. То есть нашей вшивой компании. Я, хоть и капитан, но нуждаюсь в совете для попутного ветра.
– Фернандо Мартинеса в первую очередь стоит искать в Мексике, в городе Кампече. Но как Мелентьев он может податься и в Россию, скорей всего, в Москву.
– Названия мне ни о чём не говорят, – пожал плечами флибустьер. – На каком острове эта Россия? Я плохо знаю Ямайку – возможно, Москва там?
– Нет-нет, – поспешно вмешался Сэм Олдбрук. – Совсем в другой стороне. Прародитель, скажите капитану, что, как самый современный из всех, я буду гидом и укажу дорогу. Учитывая, что мы сейчас в Великобритании, путь неблизкий. Давайте сначала съездим в Мексику. А то Москва мне поднадоела.
– Решено, – хлопнул руками гигант. – Отправляйтесь в Кампече. Постарайтесь для начала найти там врагов Фернандо и узнать, где он сам находится. Когда всё выясните, возвращайтесь для согласования дальнейших планов.
– За мной! – немедленно скомандовал командор. – Говорун, организуй свою массу для выдвижения!
Призраки начали перемещаться вниз по лестнице. Любопытен был способ движения. Они перебирали ногами, как при обычной ходьбе, но на самом деле не шли по земле, а парили, левитировали в паре сантиметров над реальной опорой, будь то ступеньки, пол или что-либо ещё.
– Постойте! – крикнул вслед Дестан. – Я кое-что вижу! Оказывается, тут остались лежать предметы; насколько я понимаю, они должны принадлежать безымянным.
Говорун вернулся и по знаку прародителя обнаружил бесхозные зелёные вещи, лежащие в укромном месте на полу.
– Не могу снова не выразить свою безмерную благодарность, – грустно сказал глава новой гильдии. – Ты впрямь именно это представлял, как нечто символическое для благородных купцов, когда закладывал памятные плиты в склепе?
– Трудно объяснить, почему так получилось, – смущённо ответил Дестан. – Совершенно не помню, ведь я стёр информацию о вас. Но, видимо, так всё и было. Кому-то из вас придётся взять… предметы.
– За чётки спасибо, мне их как раз не хватало, – поблагодарил Говорун. – Разумеется, я возьму их себе. Что касается второй штуки, придётся, пожалуй, вручить её Тетереву, раз он приглянулся нашему командиру.
Процессия зеленомордых покинула надоевший выставочный зал, вывалилась за ворота участка, принадлежащего компании «Lucky Ship», и вскоре растянулась длинной вереницей вдоль асфальтированной дорожки, простирающейся рядом с оградой. Мимо изредка пробегали автомобили, на которые, повинуясь рыку своего начальника (после подсказки Сэма), призраки старались не обращать внимания.
Очень скоро выяснились любопытные особенности относительно отдельных индивидуумов. Скорость передвижения не была для процессии величиной хоть сколько-нибудь равномерной. Впереди почти бежали шустрые пират и плантатор, но букмекер всё равно их обгонял, успевая ещё рыскать глазами по сторонам в поисках лошадей и огонька. Хотя он не отказался бы от огненных лошадей. Следом более или менее равномерно шагали фермер, художник, бард, поставщик камней и граф де Леранж. Чуть отставали благодаря степенной походке инженер с дипломатом. Естественно, дальше грациозно и без спешки вышагивала Агнетта и оба её сопровождающих. Темп единственной женщины их вполне устраивал, так как низкорослый банкир семенил короткими шажками, а Тадеуш всё же немного прихрамывал из-за полученного на войне ранения.
Однако это не шло ни в какое сравнение с медленным и торжественным ходом безымянных. Они несли свои большие тела с важностью и достоинством, и ничто не могло внести коррективы в их размеренный и несуетный жизненный уклад. Впереди всех царственно плыл Говорун, с удовольствием перебирающий неожиданно обретённые чётки. Компания в халатах неизбежно отставала от пани и её спутников.
Но плавную неторопливость купцов нельзя было сопоставить с черепашьей скоростью завершающего члена экспедиции. Тетерев оказался не только глуховат, но вдобавок сильно хромал, и одна нога у него была короче другой. К тому же он нёс второй предмет, обнаруженный напоследок прародителем. Это была расписная фарфоровая ёмкость круглой формы и с изящной ручкой – иными словами, ночной горшок без крышки. Сначала Тетерев засунул его под мышку, но скользкая ваза для урины постоянно умудрялась выскакивать оттуда и падала. К счастью, она не могла разбиться, но хромой неудачник вынужден был останавливаться, наклоняться с протяжным кряхтением и возвращать ценное имущество на место. Наконец он догадался взять горшок за ручку и теперь нёс его в правой руке, напоминая совершенно израненного знаменосца, который почему-то переместился в аръегард. Он плёлся, не обращая ни на что ни малейшего внимания, и лишь выдерживал общее направление процессии. Весь его вид порождал чувство глубокой скорби, смешанное с глухим раздражением.
Напрасно Шарль бесился, убегая иногда назад и стараясь ускорить отщепенца. Он колол его шпагой, пинал, толкал в спину, орал и ругался так, что остальные безвестные нередко зажимали уши. Действия не давали ровным счётом ничего. Тетерев продолжал безнадёжно отставать, и пират вынужден был останавливать всю группу и дожидаться, пока горшок не замаячит возле спины кого-нибудь из остальных торговцев.
После третьей остановки пират огляделся по сторонам и тихо обратился к двум своим ближайшим сподвижникам:
– Слушайте, у меня отличная идея. Надо избавиться от юродивого. Видите, тут река, вполне себе глубокая и широкая. Можно дойти до середины, а там скомандовать, чтобы Тетерев ожил. Не думаю, что он умеет плавать. Таким образом, он потонет, и без него станет легче дышать.
– Не думаю, что это хорошая мысль, приятель, – возразил букмекер. – Ты командир, неужели не помнишь, что требуются все до единого призраки для успеха? А если без колченогого мы вовсе утратим способность обращаться? Нам тогда крышка!
Фоше неприязненно посмотрел на хромого, с потрясающей медлительностью приближавшегося к остальным.
– Ладно, оставим пока его в покое. Я что-то стал горячиться, выводят меня бестолковые безымянные. Помнится, Мишель, у тебя была здравая идея – не торопиться выполнять поиск пропавшего тела, а воспользоваться ситуацией и как можно дольше развлекаться на свободе. Но, видишь, когда меня назначили главным, я почувствовал… ответственность, что ли. Надо притвориться, что я хочу сделать дело как можно быстрее и лучше, и вы мне поможете. Если что не так, будем дружно поливать помоями Тетерева – там он не дослышал, там не успел, там сделал что-нибудь не то. Оттого и успехов нет! Не горюйте, друзья! Обязательно сходим на ипподром, и на плантацию съездим. Мне самому интересно, какие ощущения от этих скачек.
– Договорились, – пожал ему руку букмекер. – Как же мне всё-таки закурить?
– Сейчас попробуем добыть огонь, – пообещал плантатор. – Дёрни листок из своего блокнота и давай его сюда.
Взяв бумагу, Мишель достал кубики и стал безжалостно чиркать их друг о дружку, стараясь выбить искру. Он даже удивился, когда лист задымился и вспыхнул. Коннор издал радостный вопль и немедленно запалил сигару. Сделав несколько жадных затяжек, он бросил всё ещё догорающий зелёным пламенем клочок на землю:
– Твой должник до гроба, – сказал букмекер, символически пожимая Авилье руку. – Точнее, навеки.
Он отошёл немного в сторону, чтобы никого не беспокоить вонючим дымом, но внезапно подбежал, тыча пальцем в блокнот:
– Слушайте, наши вещи заколдованы! Видите – обгорелый остаток исчез, а в мой блокнот вернулся целый листок, и он выглядит абсолютно невредимым. Ого, я могу теперь курить без перерыва! Да, когда докурю первую, я запалю от неё следующую, а окурок брошу на землю. Раз – и вместо него будет опять целая сигара. Скоро проверю. Если я прав, то… сами видите, как мало порой нужно для счастья!
– Осторожней, приятель! – предостерёг его Шарль. – Когда ты выходил, прародитель мне тихонько намекнул, что один раз ты уже накурился буквально до смерти.
– Было дело, – вздохнул толстяк. – Оттого он меня недолюбливает – много денег и имущества тогда потерял. Но сейчас я ведь не человек, а призрак… курение не может мне навредить.
– Всё-таки мы не хотим постоянно в дыму торчать, – проворчал пират. – Докуришь – и бросай. Когда надо будет, Мишель снова тебе огоньку предоставит.
К ним приблизился Сэм Олдбрук, поморщился из-за дыма, разгоняя его рукой, и тихо сказал:
– К сожалению, я давно не был в Англии, и не так хорошо ориентируюсь в транспортной инфраструктуре…
– Ты человеческим языком объясняйся, парламентёр, – оборвал его флибустьер. – Какая инфра?
– Простите, сэр, – смутился дипломат. – Чтобы добраться до Мексики, нам нужно поехать в аэропорт Хитроу, найти подходящий самолёт и отправиться в полёт. Я тут сориентировался в информационном стенде – скоро будет автобус…
– Ну вот, опять он что-то непонятное несёт. Тоже мне, лоцман! Я полагал, что мы захватим судно и преспокойно поплывём куда надо!
– Нет, командир! – зачастил Сэм. – Плыть можно, но это слишком долго. Можешь инженера спросить, он всё популярно разъяснит. Скоро сюда прибудет огромная карета, которая сама, без лошадей, доставит нас туда, где мы сядем в самый быстрый на свете экипаж. Не пройдёт и суток, как будем на месте.
– Хорошо, попробуем твой план, – проворчал пират. – Но если мне не понравится – сразу выдвигаемся в ближайший порт и наведём там шороху!
Действительно, скоро к расположившейся возле остановки живописной группе призраков мягко подкатил автобус и распахнул двери. В расписании у него значилась пятиминутная стоянка. Из пассажиров-людей в салоне в столь ранний час оказалась одна молодая парочка.
– Грузитесь, зеленомордые! – скомандовал Шарль. – Занимайте свободные места!
Призраки, толкаясь и проникая через соседей, кое-как разместились внутри. Агнетта со своим пышным платьем заняла целое сиденье, наотрез отказываясь его с кем-либо делить. Тетерев, как обычно, задержался и едва успел на посадку со своим горшком.
Однако план дипломата неожиданно с треском провалился. Автобус дёрнулся и начал резко набирать ход, отчего призраки, как горох, высыпались из него сквозь заднюю стенку. Ночная ваза откатилась очень далеко, и, пока Тетерев ползал её поднимать, остальные успели вдоволь наругаться и прийти в себя.
– Физический парадокс, – сказал инженер. – На нас действует сила инерции, будто мы обычные люди. Зато опоры не срабатывают, и все наши зелёности выпадают наружу даже через металл. Послушайте, командир, раз ситуация так оборачивается, нам нельзя в самолёт. Когда будет разгон и взлёт, всех нас разбросает по огромной площади, так что вовек друг друга не разыщем.
– Похоже, он прав, – растерянно добавил Сэм. – Получается, что я дал плохой совет. Но, клянусь честью, был уверен, что…
Пират его не дослушал.
– Один раз ещё ничего не значит! Попробуем снова, в другом экипаже. Надо объединить тела в кучу, но не орать имена. Цепляйтесь друг за друга. Уж я-то знаю, как удержаться на палубе в хороший шторм!
Его послушались, хотя Агнетта постоянно возмущалась, не желая, чтобы ей под нос совали изделие банального бытового назначения, и требовала, чтобы Тетерев его бросил. В следующий автобус вломились сплочённой массой, но точно также и вывалились оттуда в самом начале движения.
– Проклятье! – выругался Шарль. – Говорил же, что лучше найти подходящий парусник!
– Простите, месье, – твёрдо возразил Томас Бейкер. – Вы, разумеется, весьма сведущи в мореплавании, но не можете ничего знать о законах физики и силе инерции. Даже если мы удержимся на корабле, когда он будет набирать ход, в море обязательно будет качка, и мы начнём проваливаться сквозь палубы и потом через дно. Это приведёт к катастрофе и краху нашей миссии. Я знаю, что говорю.
– Пойдёмте тогда пешком до Мексики, – предложил плантатор. – А ещё лучше – сначала в Бразилию, а потом уже можно куда угодно.
– Если принимать во внимание среднюю скорость нашей компании, – рассмеялся Сэм, – то путешествие продлится около года, даже если мы не будем надолго останавливаться.
Раздражённый Шарль явно колебался, решая, на ком выместить злобу и досаду. Он собрался было объявить козлами отпущения инженера и дипломата, приготовившись произнести длинную гневную тираду, но букмекер что-то зашептал, тыча на Агнетту. Пират ухмыльнулся и обратился по указанному адресу:
– Пани Малецка, мне тут намекают, что мы терпим неудачу из-за вас. А именно – из-за вашего шикарного платья, габариты которого выбиваются из остального экипажа. Короче! Твоя юбка слишком широко торчит во все стороны. Подбери её, когда будем объединяться! Нет, лучше снимай своё чёртово платье совсем!
– Снять я, конечно, могу, – мгновенно отпарировала учительница музыки. – Только тогда вы уже никуда не пойдёте, а будете пялиться на меня, пока все не подохнете!
– Я согласен! – Тадеуш восторженно захлопал в ладоши. – Уверяю, господа, вы не пожалеете!
– Агнетта, дорогая, что ты такое говоришь? – с неподдельным ужасом пролепетал толстячок-банкир. – Прошу, не слушайте её! Она просто немного расстроена, но я знаю её как образец порядочности и чистоты!
Как ни странно, перепалка разрядила обстановку, и все призраки расхохотались. Букмекер держался за бока. Инженер беззвучно трясся от смеха с сардоническим выражением лица. Сэм деликатно прикрывал улыбающийся рот краешком ладони. Пани торжествующе ухмылялась. Банкир смотрел на общую реакцию немного растерянно, но изобразил подобие улыбки. Говорун, а следом за ним остальные безымянные, трижды коротко хохотнул, зачем-то задирая голову кверху, отчего вздымалась и длинная борода. Даже Тетерев фыркал в свой горшок.
– Ладно, зеленомордые, даю сигнал к отступлению! – скомандовал Шарль, гася весёлые искорки в глазах. – Будем держать совет. Возвращаемся в родную гавань, к прародителю. Заодно потренируемся объединяться и одновременно кричать. Быстренько объясните глухому, что от него требуется.
Через минуту призраки слились в один ком и дружно заорали:
– Дестан!!!
Глава 4. Фокусы посланников
Далиль, июнь 2003 года
– Напрасно ты назначил меня, парень. Сижу бревно бревном, мышцы скоро задеревенеют. А толку?
Оказывается, Селенден ждал, пока повелитель выслушивал клятвенные заверения Биткоина, что связь города с космическими спутниками можно организовать так, что никто не засечёт. Костя потребовал точных доказательств (пусть инициатор Интернет-связи попыхтит и сам ещё раз убедится в своей правоте) к завтрашнему дню.
– Не моё дело – штаны просиживать, – продолжил древний посланник, завладевая вниманием повелителя. Биткоин, естественно, забыл в горячке свой блокнот и побежал его возвращать. – А вот ты, хочу сказать без обиняков – неплохой дипломат в перспективе. Умеешь выделить и услышать главное, сказать правду так, что её хоть и с трудом, но переваривают без поноса и запора. Но я, видишь ли, тоже не прост, недаром столько лет не только ноги бил, но и разных физиономий повидал и изучал миллионы и миллионы. От меня не скроешь, что тебя гнетёт что-то куда более серьёзное, чем отсутствие порошка бывшего повелителя. Что-то, о чём ты не хочешь сказать ни советникам, ни друзьям. Я так прикидываю, что не просто за красивые глаза демон пошёл с тобой на сделку – не в привычках этих тварей что-то давать просто так. Он чего-то хочет от тебя?
– Разве тебе знакомы привычки демонов? – Вопрос на вопрос – часто совсем неплохой вариант.
Селенден рассмеялся.
– Тому, кто сам почти демон, незачем встречать других, ни рогатых, ни безрогих, чтобы иметь некоторые представления о хитрости, коварстве и предательстве. Я через это горнило прошёл, и не один раз, я попытался изжить свои пороки и пренебрежение к чужим страданиям. Хочешь молчать, не доверяешь – дело твоё. Скажу, так и быть, мой самый большой секрет. Оставшейся жизни я себе намерял лет пятнадцать, может, двадцать, и ума не приложу, как за это время сделать массу стоящего и хорошего в противовес всем гнусностям, что творил две тысячи лет. Как тебе задача? Думаешь, взялся бы я тебе помогать? Сидел бы в своей тюрьме, в уютном кабинетике. Нет, понесло меня на подвиги, как бывало, только теперь по другую сторону баррикады. Короче, можешь располагать мной, парень, раз твоё дело кажется мне хорошим и честным. Укажи мне плохих ребят – и я засуну им сталь в глотку, чтобы не мешали и не печалили. С демоном, боюсь, мне не сладить, но что до всех остальных – тут я ещё повоюю!
– Не надо никому сталь в глотку, – Костя посмотрел по сторонам и решился. – Пока мне нужен хороший совет. Ещё придётся допросить Лирия и Асторуса. Может, встретимся в твоей тюрьме, раз у тебя там уютный кабинетик?
– Не вопрос, – хмыкнул Селенден. – Давай вечерком. Можно и ночью – для допросов самое то. Днём арестанты обычно не такие сговорчивые. Я за тобой зайду часиков в десять вечера.
– У них удалось изъять порошок?
– В лучшем виде. Лирий, конечно, хитёр. Где-то у него точно припрятано ещё. А у Асторуса выгребли подчистую.
…Неизбежное объяснение с друзьями насчёт внезапно свалившейся должности повелителя и того, какие последствия она сулит. Сверчок постарался не пугать, быть убедительным и говорить почти правду. Объяснил, что падение Аль-Фазира подразумевало уничтожение магического барьера, а вышло всё не так. Город остался в изоляции, да вдобавок теперь отправлять новых посланников невозможно – никто не знает, как снабжать их требуемыми ресурсами для триумфальных возвращений. Получается, что, спокойно раскинув мозгами, советники назначили его, Константина Мелентьева, козлом отпущения, требуя разрешить ситуацию. Дали ему срок полномочий – один год.
– Почему не Стефанио? – дружно возмутились друзья. – Он же был вдохновителем свержения Аль-Фазира!
– Да, но он вне пророчества, – вздохнул Костя. – Представляете, мне ещё сказали, что его магическая подготовка намного хуже моей, что тоже немаловажно. Я, по правде говоря, в шоке. Но есть хорошие новости. Повелитель Далиля может рассчитывать на содействие со стороны некоторых масонов для нахождения решения проблемы. Может, и от назойливого внимания англичан из-за Эндрю Бойла помогут избавиться.
Потом Сверчок потихоньку шепнул, что, покинув укрытый оазис, не собирается активно искать способы, как избавить его от неприятностей. Будет осторожен, постарается жить нормальной жизнью и друзей больше в авантюры не вовлекать. Тогда через год его признают не оправдавшим доверия и от тягостных обязанностей освободят.
Наверное, не до конца ему поверили, но вроде смирились, перестали бесконечно муссировать новую щекотливую тему.
Костя искусно избегал прочих расспросов, отшучивался, много смеялся. Да, советники люди толковые и честные, город останется в их ведении, но пока в нём многое будет по-старому, потому что ломать вековой уклад нужно долго и осторожно, иначе всем будет плохо и больно. Да, они отправятся домой, как только Кащеик немного окрепнет после операций. Нет, Стефанио с ними не поедет, он теперь тоже советник. Здорово, как у Володьки зажили все шрамы, даже тот, что на шее. Да, если тут много гулять, Алина и Володя приобретут бронзовый загар – а остальные и так имеют неплохие запасы меланина.
Остаток дня прошёл удивительно хорошо. Костя, наконец, пообщался с друзьями просто так, вполне беззаботно, как бывало в кажущиеся страшно далёкими счастливые времена. Они провели прекрасные часы в спортивном секторе. Сверчок и Капитан пробили друг другу по десятку-другому пенальти, причём у каждого футболиста была своя шумная фанатка. К всеобщему удовлетворению, сыграли вничью. Потом взялись играть парами в теннис: Таня и Володя против Алины с Костей, чтобы уравновесить силы. Играли долго и самозабвенно, пока Джоконда не простонала, что сейчас упадёт без сил. Капитан тут же не позволил этого сделать, дурашливо подхватил девушку на руки и сказал, что будет держать на спор, пока остальные считают до тысячи. Сверчок заявил, что любой дохляк может такое сделать, поскольку Джоки почти ничего не весит, и расценки поднялись до десяти тысяч. Напрасно Алина не всерьёз возмущалась и требовала, чтобы её вернули на твёрдую землю. Костя специально начал считать очень медленно, остальные кричали, что нечестно. А потом так и пошли всей группой в сторону дома Стефанио, продолжая веселиться. В итоге Капитан доставил свою драгоценную ношу, когда досчитали до семи тысяч с чем-то – но это было неточно, так как по пути сбивались с цифрами целых три раза. Пришлось Володе отпустить девушку, которую он ещё умудрялся прижимать к широкой груди и легонько покачивать-баюкать, словно младенца; но он поклялся при первой возможности повторить и поставить рекорд.
Ребячество продолжалось и во время ужина, и после, пока не пришёл Селенден. Ему, видимо, захотелось внести свою лепту в молодёжное дураченье, поскольку, когда Костя со вздохом признался, что у него есть дело в тюрьме, смотритель добавил с мрачным видом:
– Позвольте доложить, повелитель, что для допроса заключённых всё готово. Палач на месте, дыба в полном порядке, смазана гусиным жиром, инструментов полный комплект, как вы приказали. Особенно хорош набор для выдирания зубов – позаимствовали старый списанный у стоматологов.
Лица девушек и Володи сразу сделались недоумевающими и глубоко несчастными.
– Он так шутит, не обращайте внимания, – стал оправдываться Сверчок, мысленно показывая товарищу-грубияну кулак. – Клянусь, никакой дыбы, палача и пыток там нет и в помине. Просто бывшие советники владеют эксклюзивной информацией и не шибко хотят ею делиться. Требуется моя знаменитая сила убеждения.
– А зачем на ночь глядя? – спросила Таня. – Мы думали, уже спать скоро пойдём. Ты опять собираешься переутомиться? Тогда мы тебя никуда не пустим!
Костя обезоружил её поцелуем, очаровательной улыбкой – и канул в наступившую темноту.
– Сегодня всё было так замечательно, – заметила Алина. – Он снова был настоящим, своим – какое-то время. Мы без него словно птица с подбитым крылом – не можем теперь взлететь, не можем радоваться полёту. Его всё время давит какой-то груз – а мы не в силах помочь. Володя, он тебе ничего не говорил такого… страшного? Вижу, не говорил. Может, нам просто на какое-то время перестать путаться у него под ногами?
Здание тюрьмы оказалось гораздо больше, чем представлялось Сверчку. Многочисленные переходы, запутанные закоулки и коридоры, двери, двери, двери – словно под замок кто-то намеревался посадить при необходимости половину города. Мало того – директор сообщил, что в разных местах имеются подземные этажи, причём их количество произвольно варьирует, так что порой догадаться о том, что под ногами у тебя сидит ещё несколько десятков заключённых, попросту невозможно. Поэтому здесь немало тёмных тайн, принадлежащих тем, кто имеет или имел вес в Далиле.
– А где размещены Лирий, Асторус и их сообщники? – поинтересовался Костя, когда они достигли центральной модерновой «коробки» в три этажа, где и находились апартаменты Селендена. По периферии корпуса виднелись неподвижные фигуры дежурных охранников. Стояла та настороженная тишина, которая обычно наблюдается в подобных местах, всегда готовых взорваться криком ярости, боли или отчаяния.
– Ты всерьёз хотел их допрашивать сейчас? – удивился знаток контрабанды. – Дрыхнут они давно уже, зато поговорить по душам нам точно никто не помешает. Самое что ни на есть подходящее место, даже излишне беспокоящиеся за тебя друзья не достанут.
Да, дельный совет Косте нужен позарез. Как странно, что сейчас он готов многое доверить человеку, о существовании которого несколько дней назад даже не догадывался.
– Мне хотелось бы понять: что такое «живое неживое, идущее по моим следам»?
Слова сказаны, дальше разговор пойдёт сам собой. Труднее всего решиться произнести первую фразу. Потом добавить подробности проще.
– Так и знал, что демон устроит тебе какую-нибудь пакость, – Селенден задумался, изредка посматривая на юношу. – Загадка на первый взгляд проста, да не тут-то было. «Идущее по следам» – лишь фигура речи, означающая, что этому… скажем так, существу, нужен ты, и только ты. Ему плевать, что в мире существуют другие, кто бы они ни были. Оно нацелено исключительно на тебя. Убить, поглотить, уничтожить – неважно.
– Уже вдохновляет, – кивнул Сверчок. – Я думал о чём-то подобном… только не так прямолинейно.
– Лучше думать именно так – целее будешь. «Живое неживое»… Неживое – признак отсутствия жизни, отрицания жизни, не-жизни. Наверняка тебе знакомо слово «нежить»?
– Ну, в кино, конечно, и в играх компьютерных. Да, в книжках тоже встречается. Вампиры – тоже нежить?
– Своего рода. Видишь ли, меня смущает сей оксюморон, сочетание двух взаимоисключающих слов. Намекает на то, что существо может быть как в живом, так и в неживом состоянии. Возможно, в зависимости от обстоятельств. Вампиры или зомби могут лишь имитировать живых, пить кровь или пожирать плоть – но от этого они никогда не становятся живыми.
