Обречённые души: Книга II. Паутина Интриг

– Самоуверенный сопляк, чем ты только думал? – донёсся до Вальмуса порицающий бас Джазэкса. – Если бы не мы, из-за твоей бессмысленной выходки пострадали бы люди! – озлоблено крикнул он, наступая на юношу и сверля его свирепым взглядом.

– Джаз, остынь, – вмешался Рэмал, схватив собрата за плечо. – Его клинок тебя от смерти спас.

– А я спас его шкуру, жертвуя собой! – бросил в оправдание Джазэкс.

– Он понесёт наказание достойное его поступка, обещаю тебе. – Глаза Рэма, как и язык, никогда не лгали.

– В следующий раз, думай, прежде чем размахивать оружием, – сквозь зубы враждебно произнёс здоровяк, вкладывая меч в ножны. – По коням! – скомандовал он издалека, остановившись у мёртвой лошади. – Хорошо, что эти паразиты не развиваются в трупах, – облегчённо вздохнул Джазэкс.

– Ты не подчинился приказу…, до сих пор не укладывается в мыслях, – разочарованно покачал головой Рэмал. – Заруби себе на носу, ещё одна подобная выходка и я буду обязан доложить о твоём неподчинении Совету Нэраэля, – предупредил командир. – А теперь найди свой меч и садись в седло к Торальду.

Разобравшись с опасным происшествием, мужчины вернулись к выполнению своей нелёгкой задачи. Наконец Соборники достигли долгожданного подъёма из долины и вновь продолжили двигаться по богом забытой ненадёжной тропинке, которую время от времени преграждали злополучные ели. Вскоре она, петляя меж деревьев, то исчезая, то вновь появляясь, увела мужчин в мрачную глушь. Через несколько миль пути лес изрядно поредел, а деревья стали заметно моложе. Вскоре за ними можно было разглядеть обваленные глинобитные стены, заросшие мхом. Они казались такими хрупкими, что прикосновение ветра могло сложить их, как карточный домик, но они, словно неведомой лесной силой накренённые в стороны, всё ещё держались. Соборники попарно сжатой цепочкой въехали за развалившиеся ворота, от которых в принципе почти не осталось и следа, разве что несколько толстых сгнивших зелёных столбов.

– Что это за место? – проронил из уст Торальд, проезжая мимо обломков бревенчатого дома.

– Когда-то этому поселению принадлежало название Кáхерас, что на гномьем языке означает дровосек, – ответил Рэмал. – Да уж… трудно представить, но когда-то это место населяли люди, а гномы в здешних пещерах добывали малахитовую руду, – добавил опечаленно он.

– Что же такое произошло, что от поселения остались лишь руины? – продолжал интересоваться Торальд.

– Пожар, – вмешался в разговор Джазэкс.

– Пожар? – удивился юноша.

– Да, здесь всё дотла выжгли, – пояснил Рэмал. – Это ещё во время строительства Вэйтстоун было. Из-за ужасной засухи, притоки реки Ингви пересыхали. Непонятно как, но в этот приток аториды попали. Люди этой деревни оказались заражены их личинками. Власти для предотвращения эпидемии вынуждены были прислать войска. За ночь они уничтожили деревню и убили всех её жителей, на утро только головёшки и обгорелые кости остались.

– Это же бесчеловечно, неужели нельзя было поступить по иному? – ошеломлённо прошептал Вальмус.

– Много ты знаешь, мальчишка! – возмутился Джазэкс. – Все, кто пил здешнюю воду обручились со смертью, бесчеловечно было бы сохранить им жизнь и подвергнуть опасности всю страну! – протянул здоровяк, сердитым взглядом пронзив юношу. Вальмус потупил взор.

– Порой жестокость необходима, а иногда и вовсе единственный верный выход, – безрадостно подытожил Джаз.

За сожженным поселением меж изумрудных моховых ковров удалось отыскать заброшенную дорогу, уводившую на северо-восток. Когда надоевший сумрачный ельник остался позади, возвышенность, медленно сглаживаясь, растворилась в холмистых пологих равнинах, уже утопленных в сумерках. Дорога, будто нить размотанного клубка, огибала промозглые жухлые возвышения, которые в свете осени походили на гладкие черепа поверженных гигантов.

И вот лишь когда вечерний мрак разлил свои чернила, прикоснувшись к чередам нагих тополей, посаженных вдоль дороги, Соборники наконец-то достигли Мáрквильда. На первый взгляд он напоминал суровый военный городок с приземистыми домиками и широкими часто пустующими улочками, над которыми в центре гордо вздымались трёхэтажные черепичные особнячки, тянувшиеся дружной чередой, точно лучи, от поместья крупного землевладельца – графа Тиднáра. На самом же деле, Марквильд в Северном Форлианде считался одним из самых крупных и прибыльных городов. С востока его защищал, словно грозная невозмутимая пехота, дремучий кленовый лес, за которым, через приток реки Гристис, протянулись предгорные возвышенные равнины. С других сторон Марквильд был обнесен высокой деревянной стеной, с растянувшимся под ней земляным валом, подле которого росли угрожающие терновые кусты. На оборонительных башнях неустанно дежурили дозорные, по тревожному зову которых из-за дубовых кольев начинали выглядывать арбалеты и солдатские шлемы.

– Слава Нэраэлю! – с обезоруживающим восторгом встретил долгожданных спасителей стражник, заранее отворив перед ними ворота. Когда Соборники вошли, он уже успел спуститься с башни и с нетерпением бросился к ним рассказывать потрясшую чуть ли не весь Марквильд тревожную историю, произошедшую пару недель назад.

– Какое счастье, что Всевышний Отец прислал вас к нам, – начал стражник, едва не захлёбываясь от радости и нетерпения. – Граф Тиднар запретил об этом говорить, но я считаю должным рассказать вам об этом происшествии.

– Перестань тянуть кота за яйца! Мы здесь по важному поручению от Его Величества, а не чтобы слушать твой непонятный лепет, – раздражённо сказал Джазэкс.

– Простите меня! Но произошедшее до сих пор пугает всех нас, – пристыжено бросил стражник.

– Так в чём дело, сержант?! говори уже! – не выдержал Рэмал.

– Пару недель назад ликирианские эльфы, убив нескольких стражников, проникли под покровом ночи в город, – отчеканил сержант.

– Что?! Ликирианцы, здесь?! – раздался оглушительный бас разъярённого Джазэкса. – Какого хрена они забыли в Форлианде?!

– А почему ты так уверен, что это именно они были? – не поверил Рэмал.

– Это точно были они, вернее то, что от них осталось, – руки стражника задрожали от нахлынувшего страха. – Я лично грузил их изуродованные сожжённые трупы, и уж серебристые волосы, длинные уши и бледно-серую кожу ни с чем не спутать.

– Тут ты прав, – задумчиво почесывая бородку, согласился Рэмал. – А сколько их было?

– Трое, – выпалил, не задумываясь, стражник. – То как с ними расправились…, это точно не человеческих рук дело! Местные поговаривают, что через шум ливня слышали жуткий хохот, который будто лился из бездны! – в ужасе добавил он.

– Давай ещё скажи, что Легион Тлена вернулся! – съязвил Джазэкс, взмахнув руками. Его подчинённые усмехнулись. – Не будь идиотом,… нет повода для паники, – успокоил его здоровяк, предавшись безразличию.

– Но волноваться всё же стоит, Совет Нэраэля нужно немедленно оповестить! – решительно заявил Рэмал, разворачивая коня.

– С ума сошёл?! – возразил Джаз. – Хочешь подвести своим поступком короля? Не забывай, мы должны вернуть шахты, или сам совет с нас шкуру спустит!

– И то верно, брат, – неохотно смирился Рэм.

– Сопроводите нас к поместью графа Тиднара, – распорядительным тоном попросил Джазэкс стражников.

– Как скажите, – покорно ответил сержант. – Рядовой, – окликнул он солдата охранявшего ворота. – Отведёшь этих людей к поместью нашего графа, – отдал приказ стражник.

– Слушаюсь, – ответил подчинённый и без лишних движений, встав во главе вереницы Соборников, принялся исполнять поставленную задачу.

– Ишь, какой дисциплинированный, – усмехнулся Джазэкс. Сержант проводил взглядом нежданных гостей, словно на что-то надеясь.

– А где трупы ликирианцев нашли? – спохватился Рэмал, выбившись из цепочки. Сержант вновь оживился, будто ему из щедро отсыпали горсть серебра.

– Это вон там… на окраине, – указал пальцем охранник в сторону юго-восточной башни, возле которой раскинулся лес. – Там ещё дом сгорел, – выдержав паузу, добавил собеседник.

– А чей это дом был? – обеспокоенно заинтересовался Рэм.

– Вдовы какой-то,… я частенько видел её в таверне, – пояснил сержант.

– А не знаешь, её ещё где-то можно найти?

– К сожалению, нигде. Сгорела она…, – скорбно ответил охранник. – Жаль её,… добрая женщина была, – вздохнул он.

– А где таверна? – выпытывающе спросил Рэм.

– Неподалёку от сгоревшего дома. Всего-то надо подняться по улице и повернуть, корчма прямо на углу, – объяснил сержант. – Только прошу, граф не должен узнать о нашем разговоре, он грозил петлёй всем, кто…

– Возвращайся к своей службе, – перебил его Рэмал. – Забудь о том, что мне говорил, – приказал он, прежде чем пуститься вслед за скрывшимися в переулках соратниками.

К усадьбе графа Тиднара – трёхэтажному белокаменному зданию с четырьмя изящными остроконечными башнями по углам, крытыми бардовой черепицей, вели вымощённые камнем дорожки, минуя крепкие высокие деревянные стены. За ними со всех сторон поместье охраняли стройные тополя, не так давно потерявшие свой величественный золотой наряд. За ними раскинулся, очаровывающий огнистыми ягодами сад из рябин, которые свесили отяжелевшие ветви над рассекавшими мрак фонарями. Они тянулись вдоль каменной дорожки до резного крыльца, лакированного в бледно-янтарный цвет. На дубовых дверях такого же тона торжественно выступала алебастровая облицовка в виде восстающих белёсых грифонов.

Подобно отливу благородных рубинов, впечатляло дорогое убранство поместья. В просторной зале, где пол был выложен отшлифованной бурой глиняной плиткой. По белокаменным стенам ползли закручивающиеся веточки карминных узоров. Они оканчивались, переплетаясь на потолке, обвивая основание серебряной люстры со свисающими цепочками из мелких камушков гранёного хрусталя, меж которых изредка выглядывали рубиновые горошинки. Со всех сторон на гостей устремляли свой бездушный пустой взор несколько начищенных до блеска рыцарских доспехов, украшавших холл. Кроме них, здесь стояли серебряные подсвечники, с зажженными свечами отчасти напоминавшие зубья трезубцев.

– Хвала Небесному Отцу, наконец-то вы прибыли! – воскликнул граф, важной походкой спускаясь по резной узорчатой лестнице из дуба. Дорогое платье из чёрного бархата с рубиновыми пуговицами скрывали его полноту. Густые рыжие бакенбарды окаймляли пухлые щёки, посередь головы блестела лысина, запертая меж двух редких пучков оранжевых волос. Глядя на него, нельзя было понять, то ли он рад, то ли возмущён. – Я едва не впал в отчаяние! уже собирался бросать все дела и ехать в Вэйтстоун, просить короля о помощи.

– У Его Величества было много дел, поэтому он шлёт вам свои искренние извинения, – с почтением Рэмал протянул письмо графу.

– Гм…, интересно, интересно, – с улыбкой протянул гложимый любопытством феодал, неотложно вскрывая печать. – Ух, надо же…, хотел бы я, чтобы каждый так умел искусно извиняться, – изумлённо выпалил граф, едва заглянув в конверт. Не трудно было догадаться, что там находилось что-то из рода драгоценностей.

– Граф Тиднар, позвольте выдать нам в сопровождение десяток опытных солдат, – сгорая от нетерпения, попросил Джазэкс.

– Опытных солдат, – передразнил граф. – Мне бы тоже они не помешали, – буркнул он, взглянув на Соборников исподлобья и скривив губы от недовольства. Затем Тиднар с важностью императора начал задумчиво почесывать подбородок. На первый взгляд могло показаться, что этот человек пуст, как полое бревно, только и привык выставлять себя напоказ, а в голове его клокотали несвязные мысли, то и дело терявшиеся в прорехах сознания. Но графу была по душе эта игра, особенно если она заканчивалась виселицей… для собеседника.

– Ну ладно,– неохотно кивнул Тиднар. – Стража!

– Да Ваше Сиятельство? – услужливо выпалил, звеня кольчугой, подоспевший из другого конца холла мужчина.

– Завтра на рассвете у северных ворот этих людей должны встретить семь опытных солдат, – с твёрдостью камня отдал приказ граф.

– Будет выполнено, Ваше Сиятельство! – отчеканил солдат.

– А теперь пошёл отсюда, – раздражённо повелел правитель, махнув рукой. – Пользуясь случаем, приглашаю вас на ночлег в моих гостевых комнатах, – гостеприимно предложил граф, расплывшись в приветливой улыбке. Хотя за этими растянутыми губами скрывалась отнюдь не благосклонность. Он, как и многие в Форлианде, желал бы, чтобы Соборники как можно скорее покинули его владения. А мотивы на то были едва ли враждебны. Всему виной разве что непризнанная боязнь.

– Ваше Сиятельство, вы очень щедры, мы с радостью примем ваше предложение, – любезно согласился Рэмал.

– И правильно сделаете, ведь не согласиться на такое предложение просто неразумно. А теперь ступайте, вам не мешало бы хорошенько выспаться перед трудным и ответственным днём, стража вас сопроводит, – с наигранной заботой подытожил хозяин поместья, прежде чем покинуть гостей, которые вскоре разбрелись по комнатам.

Зябким туманным утром, нарушив блаженную дремоту природы, протяжно заскрипели ворота, а затем раздалось цоканье копыт. Соборники и семеро солдат, вооружённых алебардами, выдвинулись из поселения и по проторенной телегами дороге, правда, следы которых уже давно стёр дождь, направились на предгорные равнины, держась края леса. Словно в молочной реке утопали обнажённые деревья и кустарники. Зачинавшийся рассвет, подобно рубцу, оставленного топором, разорвал посеревший небесный холст, выпустив из своего горячего источника золотисто-янтарный свет. Вскоре и его алеющие горячие языки начали плыть по горизонту, растапливая, будто парафин, пепельную седину небес.

Когда солнце выплыло из облаков, путники переправились через мост, тянувшийся над спокойным речным притоком, по которому неторопливо странствовали тонкие кусочки льда. Затем мужчины нырнули в лес, а позже выехали на скрытую, залитую победоносным золотым светом предгорную равнину. Держась подножия Кальдэр, они следовали меж голых валунов и колючих кустов барбариса, которые вскоре сменились стройными кленовыми деревьями. К полудню отряд наконец-то благополучно добрался до опустелой шахтёрской деревеньки. В округе царила мёртвая тишина. У небольших приземистых деревянных домиков, построенных возле деревьев на расчищенной от растительности почве, были настежь распахнуты двери, а некоторые были и вовсе сорваны с петель. Лошади встревожено задёргались и, недовольно фыркая, в знак протеста мотали головами, не желая приближаться к этому месту.

– Да что с ними не так? – непонимающе воскликнул один из стражников, изо всех сил пытаясь удержать под собой брыкающуюся лошадь.

– Оставим животных подальше от этого места, – посоветовал Джазэкс, развернув лошадь в противоположную сторону и умчавшись от деревни. Отряд ринулся за ним. Решили в целях безопасности оставить лошадей за полмили от пугающего их места.

– Там ведь нападение произошло? – ненавязчиво поинтересовался Вальмус у Рэмала.

– Угу, – кивнул в ответ командир, спешившись со скакуна.

– Всем держаться вместе, не отставать и следовать моим приказам,… если вы дорожите своими жизнями, – призывно сказал Джазэкс, недоверчиво поглядывая на Вальмуса. Спешившиеся перед ними мужчины встретили его слова послушным умным взглядом. Затем сплочённый в круг отряд вновь направился к деревне.

– Ждите здесь! – приказал Джазэкс, осторожно ступая по вымокшей земле. Здоровяк обошёл вокруг все домики, тщательно обыскивая каждый угол, осматривая каждое дерево и заглядывая чуть ли не под каждый куст. На стволах нескольких клёнов ему попались глубокие следы от когтей, и едва заметные отпечатки запёкшейся крови, пощажённые дождём. Мужчина так же нашёл поцарапанный котелок, валявшийся под кустом поодаль от развороченного места для костра.

– Глубокие, – пробормотал себе под нос Джазэкс, проводя пальцами по царапинам, судя по всему оставленных когтями. В голове командир создал приблизительную картину произошедшего.

– Сомнений нет, здесь похозяйничали Кóрлуки, – уверенно высказался Джаз, бросив чугунок в руки Рэмалу.

– Насколько плохо дело? – осторожно спросил один из стражников, обратив внимание на хмурое лицо Джазэкса.

– Всё намного хуже, чем ты можешь себе представить, солдат! – огрызнулся, возмущённый вопросом, Соборник, жаля раздражённым взглядом.

– У тебя есть предположения, как они здесь появились, и сколько их может быть? – настойчиво спросил Рэмал.

– Покинуть свой ареал обитания их вынудить могло что угодно, климат, нехватка пищи, внутривидовая борьба, а хуже всего, если они его и не покидали вовсе, а просто-напросто расширяют. В зависимости от этих факторов их количество будет различным, но здесь, безусловно, их была целая стая, – уверенный в своём предположении, объяснил Джазэкс. Солдаты взволнованно зашептались.

– А много их… в стае, – запнувшись от беспокойства, осмелился задать вопрос один из солдат.

– Много, – мрачно пробасил Джазэкс, исподлобья посмотрев на мужчину. Он отчётливо видел в его глазах поселившийся огонёк страха.

– Что же нам тогда делать? – занервничал бывалый сержант.

– Для начала перестать вести себя, как девочки перед дефлорацией! – нескромно излил раздражение Джазэкс, подпитываемое унижающим непримиримым взглядом. Голоса солдат осеклись.

– Эти твари, скорее всего, будут зимовать в этой шахте, а весной дадут потомство, и тогда жители Марквильда будут истреблены и только Святой Отец знает, что произойдёт после. Поэтому мы не может не убить их! – заявил Джазэкс.

– А как с ними бороться ты знаешь… их слабые места? – вопрошающим взглядом посмотрел на соратника Рэмал.

– Я знаю достаточно. Они не переносят запах масла, яркий свет притупляет их зрение, а огонь губителен для их кожи, – поделился знаниями Джазэкс. Затем он от всех отвернулся, сделав вид, что предался глубоким размышлениям.

– Обыщите всё здесь, может, удастся найти масло, – отдал приказ Рэмал. Подчинённые тут же пустились в поиски.

– Может что-нибудь скажешь? – потревожил Рэм Джазэкса, погружённого в молчание. Здоровяк безучастным взглядом встретил вопрос соратника.

– А что ты хочешь узнать, брат? Как корлуки выедают лёгкие или как они вспарывают когтями кишки вместе со стальными нагрудниками? Я видел, как они разрывают моих соратников на куски, я до сих пор слышу их вопли, и сегодня я намерен отомстить этим тварям за погибших друзей, – железным тоном заявил Джаз, сжимая от злости кулаки.

– Командир, мы нашли две бочки с маслом, – известил Соборник в лиловом плаще.

– Отлично, – растёкся в ядовитой улыбке Джазэкс, – не терпится увидеть, как эти твари будут вопить, и метаться, объятые пламенем! – сказал здоровяк, направившись к шахте, черневшей кривой щелью за деревенскими домиками.

– Значит так, слушайте меня внимательно, – начал говорить Джазэкс, откупорив бочку с маслом. – Держаться будете за мной, солдаты загоняют корлуков горящими алебардами, Рэмал и опытные охотники бросают в них бочку с маслом и убивают их, молодые стреляют из арбалетов и не лезут на рожон, не хочу потом их трупы вытаскивать отсюда, и не забывайте прикрывать друг другу спину, – распорядился Джазэкс. – Тайл Агавиа, – громко отчеканил командир. Его меч окаймили пульсирующие кремово-белые линии. – Тайл Ксерфидия! – прочёл следующее заклинание здоровяк. Узоры на его латах засияли переливающимся рыжим и алым светом, позже они выступили и на плаще.

– Рэм, особо не увлекайся, а то твоя гиамагия похоронит нас, – приказным тоном попросил Джаз, положив соратнику руку на плечо. В ответ он усмехнулся и повторил заклинания.

– Командир, а откуда нам взять огонь, чтобы… – замялся сержант, испуганно выронив загоревшуюся обмасленную алебарду.

– Вот отсюда, – саркастически улыбнулся Джазэкс, выпалив заклинание и щёлкнув пальцами, не дав опешившему подчинённому договорить. Соборники в лиловых плащах залились звонким смехом. Командир укорительно посмотрел на них, и они тут же пристыжёно замолчали.

– Держи крепче, – сказал Вальмус, подав стражнику алебарду, источающую языки пламени.

– Пора! – скомандовал Джазэкс, прежде чем утонуть в душном шахтёрском мраке. За ним, размахивая огненными алебардами, последовала цепочка из солдат, далее следовал Рэмал, ведя за собой Соборников; Вальмус замыкал строй.

Тяжёлый запылённый воздух наполнял беспросветный мрак. Освещая дорогу горящими, подобно люминесцентным лампам, мечами, Соборники в красных плащах уверенно и бесстрашно двигались вперёд, лишь изредка спотыкаясь о коварные каменистые неровности пещеры. Отряд спускался всё глубже и глубже, но кроме настораживающей тишины и шёпота огненных языков ничто не тревожило их слух. Вскоре мужчинам пришлось согнуться, чтобы протиснуться через тесный каменный коридор. Когда же они преодолели его, то перед ними открылась просторная область. Стены здесь со всех сторон были исполосованы лиловато-красными жилами, своим тусклым блеском продиравшиеся сквозь тьму.

– Должно быть, они на дне, – осторожно нависнув над обрывом и заглянув во мрак, предположил Джазэкс. В нос ему ударил едкий запах аммиака, смешанный с мерзким трупным смрадом. Осторожно ступая по выдолбленным кирками ступенькам, тянувшимся вдоль стены, командир отважно начал спускаться в лапы к спящим чудовищам. Солдаты с сомнениями переглянулись и не спешили идти следом, но Рэмал подтолкнул сержанта в спину и бросил на него недовольный и в тоже время приказывающий взгляд. Неожиданно корлуки жадно вдохнули воздух, захрипели и, навострив волчьи уши, начали приподнимать головы и пристально осматриваться по сторонам. Перламутровые глаза тут же забегали в непроглядной темноте, вибриссы засветились серебром. Ослепительный свет привлёк внимание хищников и они, ощетиниваясь, начинали неохотно подниматься на ноги. Вытягивая шею, существа издавали звонкий облетающий пещеру протяжный рокот, от которого начинало звенеть в ушах, будто кто-то бил по наковальне.

Корлуки встретили незваного гостя враждебным хриплым рыком, угрожающим оскалом и клацаньем острых зубов. Изогнутые клыки, свисавшие из-под верхней челюсти, будто сабли, изливали загадочный тусклый карминный свет. По угольно чёрной жёсткой шерсти скользил едва заметный буроватый блеск. Утопавшие в волосяном покрове, роговые пирамидальные пластинки, тянувшиеся по спине от края большой волчьей морды, до острого тонкого кончика хвоста, засветились, точно раскаленные головёшки. Крюкастыми когтями передних мускулистых лап корлуки скребли по камням, выбивая искры. Всякий раз, когда лучи света касались их чувствительных перламутровых глаз, они болезненно жмурились и отворачивали головы в стороны, а иногда и вовсе вставали на задние лапы, издавая свирепый гулкий волчий рык.

– Масло! – донёсся крик Джазэкса со дна пещеры. Незамедлительно бочка с маслом, разбившись вдребезги, рухнула неподалёку от командира прямо на стайку корлуков. Облитые резко пахнущим веществом, они будто бы сошли с ума и начали метаться из стороны в сторону, не решаясь нападать на бесстрашного мужчину. В этот самый момент улыбка блеснула на лице Джазэкса. Раздался щелчок пальцев, на землю посыпались раскаленные искры, и в его глазах взыграло пламя. Перед храбрецом раскинулось полыхающее огненное озеро, а в нём, вспыхнув как факелы, в ужасе метались обречённые на погибель хищники. Объятые жгучим пламенем, причиняющим невыносимую боль, они отчаянно носились по кругу, издавая оглушительный мученический вопль. Соборник с неописуемым восторгом смотрел, как облезает изъязвленная обугливающаяся кожа, с жутким шипением обнажая кости и внутренности существ. Вдруг из двух небольших подземных коридоров выбежало ещё с десяток разъярённых монстров. Корлуки боязливо обступали горящие останки членов стаи, шарахаясь от мерзкого запаха горящего масла и жжёного мяса, словно окачённые кипятком. Пока Джазэкс взирал на всё это, отряд уже подтянулся к нему и выставил навстречу хищникам огненные алебарды. Иступлённый рык, вторящий клацанью зубов и оскалу, подобно раскатам грома, обрушивался на мужчин со всех сторон. Но их руки, как и воля, были тверды.

– Стреляйте им в головы! – приказал Джазэкс. Вальмус и Торальд зарядили арбалеты, прицелились и сдавили спусковые механизмы. Арбалетные болты с хрустом вонзились в черепа, заставив двух хищников распластаться по земле. Неожиданно один из корлуков, осмелевший от отчаянья, набросился на вооружённую толпу. Двое стражников насадили существо на алебардные пики, пронзив ему глотку и выпустив потроха. Под натиском ужаса хищники, ставшие добычей, трусливо попятились во мрак.

– Разделимся и покончим с этими тварями! – призывно прозвучал ликующий голос Джазэкса. Ослеплённые светящимися мечами и доспехами Соборников в красных плащах корлуки, скалясь и дрожа, забивались в углы. Горячие лезвия клинков, ведомые безжалостной крепкой рукой, с лёгкостью нашинковывали чудовищ, лишая их смертоносных конечностей. Пылающие пики алебард презрительно смотрели на своих врагов и раз за разом впивались в их плоть, с каждой раной забирая у них силы. С подрубленными лапами хищники, издавая гортанный хрип, обессилено падали на бок. Тогда их жизнь мог оборвать либо несущийся с огромной скоростью сокрушительный арбалетный болт, либо изогнутый кинжал Соборников, проникая под язык и разрывая, словно лоскут потрёпанной ткани, мягкое горло. Последний из корлуков чуть было не растерзал Джазэкса, который даже и глазом не моргнул перед опасной тварью. Лезвия трёх алебард глубоко уцепились за спину хищника, и он оказался в их полной власти. Соборник посмеялся в зубастую источающую смерть пасть, надменно взглянул обезумевшему чудовищу в одержимые лютой ненавистью глаза, после чего одним ударом полутораручника отсёк ужасную волчью голову, торжественно встретив вырвавшийся из рассечённых артерий фонтан крови. Затем мужчина поднял завоеванный трофей и с победным кличем вознёс его над головой. Мало кому понятное наслаждение командира поддержали лишь его подчинённые в лиловых плащах, вырвавшие клыки из пастей поверженных корлуков. Но потом застывшие над вздрагивающими трупами хищников, как каменные изваяния, стражники подняли над головами алебарды, выпустив из своих глоток ликующий рёв.