История семи земель

Кий с Горшком шли осторожно, медленно приближаясь к широкой прогнившей дырки внутри ствола. Из неё, в этот момент, показалась голова королевы. Величественная, втрое больше остальных пчёл, она тяжело взлетала из недр своих покоев. Сев на край древесной ямы, владычица сложила длинные белые крылья и приковала взгляды витязей к своим огромным глазам. Невыносимое жужжание роя стихло. Только снаружи, там, где ствол раскрывался дуплом, был слышен гул. Охрана не собиралась выпускать никого из вторгнувшихся во владения их повелительницы. Без её приказа.

– Кто вы? – еле понятно прошелестела королева. Её голос походил на то, как если бы вы шептали, а вам по губам с невероятной скоростью хлопали ладошкой.

– Я князь Кий.

– Я Горшок.

Поклонились наши герои.

– Зачем вы здесь? – каждое слово она растягивала и прилепляла друг к другу. Шаркающие звуки, похожие на скомкивание тысячи бумажек, сопровождали каждую букву.

– Мы хотим сделать доброе дело великану Волоту. Отнесите мёду в бочку на его поляне. А мы вам службу сослужим за это.

Пчелиная владычица молчала, давя взором своих большущих круглых глаз и вызывая страх. Жадным мышам всегда можно что-нибудь предложить. Тем, кто только и делает, что таскает чужое, захочется получить многое. А вот что же попросит королева трудолюбивых насекомых? Чего нужно тем, кто всё всегда делает сам и живёт только для родных? Тем более, когда просят отдать его еду. Может убраться вон, это будет самый лучший конец этого похода.

– Пыльца тайнитов, – всё же выдала властная пчела. Ничего из этого было ни капельки не понятно. Но то, что слов: «убить», «казнить», «жалить» – друзья не расслышали, очень успокаивало.

– «Пыль да тай не то?» – переспросил Горшок. – Это мы запросто сможем – решил заключить сделку ничего не понимающий весельчак. Ему подумалось, что лучше пусть пчёлы соглашаются, а чего им с Кием делать для этого надо – уж как-нибудь после разберутся.

– Она про пыльцу толкует какую-то, погоди ты! – еле слышно остановил придурь друга Кий.

– Пыльца тайнитов, – повторила владычица, – принесите её мне. Тайниты, – разливая звуки шелестением шороха, говорила она о чём-то. – Цветы, растущие в небытие ночи. Их нектар скрыт от глаз под солнечными лучами. Днём они кажутся травой. Распускаясь ночью, в лунном свете, они далеки от нас вечно. Ведь мы создания дня, и не можем летать во мраке.

– Будь, по-твоему. Мы добудем тебе пыльцу из невиданных цветов, – постарался не закрывать от боли глаза Кий. Очень сложно долго смотреть не в людские зрачки, а в два выпученных чёрных шара.

После этих слов королева взмыла крыльями и опустилась обратно, в глубокую дыру ствола. Интересно, а что же там внизу, как выглядят хоромы повелительницы диких пчёл? Заглянуть хотя бы на миг Кию и Горшку не удалось, даже выпив Пылинки крупицы и придя в это опасное королевство. Несколько пчёл-охранников взяли наших друзей за руки и за ноги своими мохнатыми лапами. Вылетев вместе с ними из дупла, стражники поставили их на мягкую траву. Ещё двое рабочих подлетели с крупной шестиугольной восковой миской и опустили её рядом. Это был кусочек пчелиных сот, куда трудолюбивые насекомые складируют мёд.

– Ну что, будем ночи дожидаться, – рассматривал Горшок блюдо из воска, держа его двумя руками.

– Лучше мечами займёмся. С не наточенными лезвиями мы уже вдоволь нагулялись. С таким ростом, ночью нам ещё тайниты искать, о которых никто и слыхом не слыхивал, – уже держал в руке точильный камень Кий.

– А королева про Волота и мёд своего слова не сказала, – вспомнилось Горшку.

– Этой королеве и слов не надобно. Кто трудится по совести – тому и в голову не придёт поступать плохо.

* * *

Наступила ночь. Светлая, полная звёзд на небе, без ветра и жары, освещённая золотым месяцем.

– Жалко факелы у трона Мышиного короля остались. Подсветить бы хоть малость. Теперь мне каждая травища секретным цветком кажется, – рассматривал Горшок стебли и листья, которые сейчас были выше него.

– Не помог бы нам огонь. Королева сказала, что лишь от света луны тайниты раскрывают лепестки, – во все глаза глядел по сторонам Кий.

– Интересно, как они выглядят и какого цвета? – шёл за князем весельчак.

– Вот сейчас и посмотрим. Залезай наверх.

Кий подставил ладони, пригласив тем самым Горшка взобраться наверх. На пути друзьям повстречался большущий белый гриб. Ну то, что это был именно он, а не разросшийся мухомор, приятели не видели в ночи. Это было и не важно. Став на руки, затем вцепившись пальцами в широкую шляпу гриба, хохмач подтянулся и залез наверх. Теперь осталось подняться на самую верхушку. Бывать на самых макушках деревьев Горшку приходилось не раз. Но сейчас, когда каждый стебелёк казался стволом, ночной вид леса гигантской травы с высоты просто завораживал.

– Что там? – спросил Кий. – Эй, Горшок, ты чего молчишь?

– А? – слегка растерянно, будто опомнившись, ответил весельчак.

– Что ты видишь?

В ответ опять тишина. Было ощущение, что друг Кия начал засыпать, уютно устроившись на просторной мягкой шляпке белого гриба.

– Горшок! – позвал настойчиво князь.

– А! Чего?!

– Почему молчишь?! Увидел что-нибудь?

– Князь, – заворожено начал говорить сверху Горшок, – ты себе не представляешь. Какие же они красивые эти тайниты.

– Слазь давай, пока луна светит!

Не успел Кий договорить, как хохмач спрыгнул вниз и побежал в темноту высоченного бурьяна. Что поделать, пришлось догонять, правда, не долго. Пробежав среди пахучей зелени, Кий остановился, оказавшись лицом перед райской птицей, нарисованной на спине Горшка. Тот отошёл в сторону и указал пальцем вперёд.

– Гляди.

Князь застыл на месте. Среди сухих колючек, упавших с сосен, раскрыли тёмно-синие лепестки эти дивные цветы. Они напоминали немного тюльпаны, и немного вьюнок. Жёлтого сияния ночного светила не хватало, чтобы вдоволь насладиться сумрачной загадкой изящных бутонов. Кий смотрел в ночь, на красоту синевы, что подарил им на миг лунный свет.

В дебрях сосен зашевелились шишки, покачнулись колючие ветки. Путники очнулись от прелестей тайнитов.

– Собираем пыльцу скорее и уходим, – держа пчелиную чашу, подозрительно прислушался Кий к звукам в вышине деревьев.

Горшок не стал больше медлить. Цветы были поистине прекрасны, но это не помешало ему подпрыгнуть, ухватить за лепесток и потянуть один из них на себя. Собирать нектар оказалось сложнее, чем вы могли бы себе представить. Сладкие тёмно-серебристые комочки то разлетались, то прилипали к рукам.

Одна из старых трухлявых шишек стукнулась о землю.

– Руби всё что увидишь, – поставил Кий под ноги шестиконечное восковое блюдце.

Почти одновременно с лязгом стали вытаскиваемых мечей, с хвойных веток на наших героев обрушилась стая летучих мышей. Их крылья зловеще мелькали в призрачном мерцании луны. Их когти на острых перепонках, и острые зубы летели прямо на Кия и Горшка.

Ночных тварюг летало множество. Каждая пыталась подхватить за костюм и потащить за собою. Но только как это кому-нибудь удавалось, на помощь поспевал верный друг и рассекал гадине крыло. Да сами летучие мыши, то и дело вырывали друг у друга желаемую добычу. Мечом пришлось здорово помахать и побегать, добивая падающих на землю врагов. Помотало витязей по воздуху и по земле. Измождённые, они отбивались от последних неприятелей, сбивая их на лету и догоняя уползающих во мрак. Среди сосен и дивных тайнитов лежали многочисленные тушки летучих мышей.

* * *

Проспали воины до раннего утра на листьях подорожника, от чего их раны за ночь затянулись и зажили. Под старым дубом, друзей разбудило жужжание со всех сторон.

– Князь, жёлтая стража по наши души прилетела! Просыпайся! – повернулся к другу Горшок, потирая глаза.

– Я не сплю уже, – откидывал Кий завядший лист, который был ему одеялом.

Один из пчёл-охранников стоял на земле, а остальные из его отряда зависли в воздухе. Королевских бойцов было очень много. Окружив витязей со всех сторон, да ещё и сверху, пчёлы напряжённо жужжали, слегка покачиваясь навесу.

– Всё готово. Передайте это вашей королеве, – протянул князь шестигранную чашу, наполненную нектаром, главной пчеле.

Лишь обхватил стражник заветное угощение всеми своими лапами, как слетелись к нему остальные дозорные. Облепив защитным кругом ценный груз, рой начал медленно подниматься к дуплу.

– Интересно, их так много прилетело, чтобы пыльцу тайнитов оберегать для владычицы? Или в случае нашей неудачи нас же и убить? – спросил мнение князя Горшок.

– Скорее то и другое, – честно ответил Кий.

– А крылатые мыши, чего ради на нас напали? Не уж-то никто не должен тайные цветы увидеть?

– Тут мне думается всё гораздо проще. За ночных жуков нас приняли, – ещё откровенней объяснил князь.

Дружно посмеявшись со всего происшедшего, радостные, что всё закончилось, наши герои достали склянки и выпили Воротенье. Быстро уменьшаясь, окружающие растенья стали привычно маленькими, а деревья просто большими. Всё вернулось на свои места, и рост, и размеры. Неподалёку от молодцев проглядывалась тропинка. Как часто это бывает, не только в сказке: изменившись, мы видим то, чего не могли раньше. Эта дорога вела обратно в Заперть.

* * *

Вернувшись в селище вятичей, путники вновь всех переполошили своим появлением. Молва о гибели двух заклинателей анчуток уже два дня ходила среди людей:

– Говорят с теми же вениками, которыми они чертей из кузницы изгоняли, пошли те волхвы на разбойников в лес. Да сгинули там, – поговаривали бабы с мужиками.

А тут на тебе! Идут два витязя, живы и невредимы, целехоньки, стало быть. Охали и ахали мастера и их жёны, при виде странников, заходящих в поселение. Хотя нашим героям было то не ведомо. Увидели они опять тот дом заброшенный, на краю Заперти.

– Надо бы спросить у местного князя, что же это за дом здесь стоит, не похожий на остальные терема? – подумал Кий.

Вятко встречал своих спасителей, как всегда гостеприимно. Опять ломился стол, полный разных яств.

– А знаете ли вы, гости мои дорогие? Грустили мы о вас конечно горько. Только кабанятинкой жареной моя дружина уж всех в селище угостила. Чего добру пропадать! Да и праздник, ещё какой! Головорезов злодеев победили. Два дня вас поминали, да все дружно свининку уплетали.

– Ай да Бронислав, ай да затейник, – ковырял в зубе Горшок, вспомнив про поляну, повозку и стрелы.

– Как строительство стены, Вятко? – спросил Кий.

– Стена готова. Почти. Ров остался. Его копать тяжко, – сделался внезапно пасмурным хозяин дворца.

– Что не так? Работники есть, дружина помогает, – удивился Кий.

– Работа идёт медленно. То земля осыплется, то стена развалится. Будто анчутки и там до нас достали.

– Это точно нет, – откинулся Горшок на спинку стула.

– Знаю-знаю, братцы, сам видел. Только что делать, я всё равно не ведаю.

– Не печалься, Вятко, не пропадём – ободрил князя вятичей Кий.

* * *

На следующий день, прямо поутру, кто бы мог себе подумать, закачались вдали деревья, затряслась земля. Из лесу вышел гигантский великан. Широченными ботинками он отмерял длинные шаги, оставляя за собой глубокие следы в земле. И направлялся он точно в селище. Снова перепугался народ, забегали люди, прячась за дверями и ставнями. Трубил рог. Приготовилась к бою дружина княжеская, мужики взялись за оружие, воевода громко раздавал приказы. Ворота закрылись намертво, лучники на башнях доставали стрелы.

– Что там за шум? – приоткрыл Кий глаза, щурясь, ища Горшка.

– Да чего-чего. Один добрый великан ростом до неба сюда идёт. А народ будто к войне готовится, – упирался Горшок в подоконник и выглядывал на улицу.

С их этажа, из светлицы можно было всё разглядеть.

– Одевайся скорее! Бежим к Вятко и Брониславу! – подскочил с кровати Кий, одевая свои коричнево-жёлтые доспехи.

Конечно же, великаном был тот самый Волот. А это значит, что людям в Заперти ничего не угрожало. Только сами люди об этом не догадывались и знать не знали. Друзья спешили рассказать о своём знакомом гиганте местному князю и его войсковому начальнику. Ни то гляди ещё копья и стрелы в него пускать начнут. А злить великана таких величин, это только себе на погибель.

– Князь, погоди! Вели дружине убрать луки! – добежал по мелким ступенькам на верх крепостной стены Горшок.

Вятко обернулся и, на этот раз точно, посмотрел на весельчака, как на сумасшедшего.

– А может к нему ещё с хлебом да солью на встречу выйти? – стоял главный вятич во всеоружии, со шлемом на голове.

– Хорошая идея! Только вместо соли – лучше мёда, – подоспел тут Кий. Первое, что пришло ему сейчас в голову, была мысль о квасе.

– Да вы разумом ослабли! – возмутился Вятко. Но по уверенным лицам своих гостей, увидел, что те говорят серьёзно. – Ему со всего селища, хлеба на день не хватит! А мёду у нас совсем нет. Не откупиться нам от людоеда. Стоять на смерть! – громко скомандовал князь воинам.

– Нет! Ты не так всё понял! – с ужасом глянул Горшок на поднятую руку Бронислава, готового подать знак «стрелять» лучникам.

– Скорее! – крикнул другу Кий.

Добежав до ворот, приятели подняли вдвоём большой тяжёлый деревянный засов, навалились на одну дверь и выскочили за стену. Рядом не стояли стражники. Никому не подумалось, что кто-то захочет выходить из Заперти. Поэтому всё так легко и получилось. Правда за спиной ворота не простояли и нескольких секунд открытыми. Быстро нашлись желающие их затворить покрепче.

– Здорова!!! Хэ-хэй!!! Эй!!! Волот!!! – бежали навстречу громадине Кий и Горшок.

Великан, остановился, разглядел людей, что стояли перед ним и улыбнулся.

– Здравствуйте, добры молодцы, – поклонился могучий дедушка двум маленьким витязям.

Какие лица сделались у воинов на стене, это ни в сказке сказать, ни пером описать. От изумления, Вятко так перевалился через стену, что совсем малость не выпал с высоты. А Бронислав тёр глаза, не веря увиденному. Мастера, пришедшие оборонять своё селище, вооружённые молотами и топорами, тоже стояли на стене и удивлённо смотрели на наших героев и великана. Раздался весёлый грубый мужской смех из толпы мужиков. Это задорно смеялся Яромир, радуясь и гордясь своими знакомыми чудаками.

Народ заликовал. Подняв вверх руки, свистя и восторженно крича, люди подбрасывали вверх шапки. Всем стало понятно, что битва на сегодня отменяется.

– Никак в гости решил заглянуть?! – громко говорил вверх горшок, чтобы Волот точно его хорошо слышал.

– Пришёл я за квасок ваш спасибо сказать. Ох, и натащили мне мыши овса, да нанесли пчёлы мёда. Квас получился знатный. Благодарю вас, славные витязи, – голос гиганта звучал как огромная барабанная бочка.

– На здоровье отец! – поклонились в ответ Кий и Горшок.

– За то, что дело доброе сделали вы мне, теперь я вам услужу. Молвите мне волю свою.

– Волот, – обернулся Кий на лес рук на стене Заперти, – помоги вятичам ров вокруг стены выкопать.

* * *

О том, как Волот трудился с вместе с народом, ещё долго детям на ночь рассказывали. Для этого немало работы было сделано. Кузницы вылили лопатищу размером с телегу, плотники со столярами выточили черенок из высокой осины, портные сшили рукавицы, внутри которых могли бы играться дети. Всё было огромно, как раз для великана. Дела пошли веселее. Каждый в Заперти норовил хоть чем-нибудь помочь, хотя бы самую малость, чтобы только оторваться от своих забот и поглазеть на великана. Выкопал Волот яму вокруг селища. Да ещё какую! Если бросить с откидного моста камень, то долго бы пришлось смотреть, пока он до дна долетит. А на дне этого рва колья острые торчали, врагам на погибель. Стена готова, насыпь земляная тоже, ров такой, что вниз туда даже смотреть страшно. Однако неспроста собрались в эту ночь, в княжеском тереме: Вятко, Бронислав, Яромир и наши любимые герои Кий и Горшок.

– Да ты говори уже, князь. Чего ходишь вокруг да около? Толкуй как есть, зачем позвал нас в такой поздний час? – сидел за столом Яромир, скрестив на груди свои широченные руки, и смотря на нетронутую им чашу вина.

Бронислав глянул на Вятко, кивнул, как бы показав этим: «говори уже всё прямо».

– Стена. Эта стена меня седым скоро сделает! – подошёл к столу и к сидящим князь вятичей.

– Опять?! – поднял широко веки Горшок. – Я-то думал, ты нас сейчас в тайные рыцари посвящать станешь, или пол княжества подаришь, за службу перед Русью.

Не найдя, какую шутку сказать в ответ, Вятко просто махнул рукой.

– Как только работу мы закончили, хожу я вокруг стены этой по вечерам, от глаз людских подальше. Земля по камешку осыпается. Колья из стены преклоняются, как на гнилом заборе. Отчего напасть такая, и что делать со всем этим мне неведомо.

– Напасть говоришь? – задумчиво повернулся Кий к тёмному окну. – Расскажи-ка нам, Вятко, о доме том, что стоит весь в зарослях на краю.

Хозяин терема потупил взор, кинул взгляд на Бронислава. Тот нахмурился, покосился на Яромира и приятелей.

– Болтают про него всякое. Да байки то всё. Не живёт там никто, старый брошенный дом, – притворился Бронислав, что не интересно ему об этом говорить.

– Так, – протянул Кий, – а кто там жил?

– Дед Всеволод, – после долгого молчания всё-таки ответил за всех кузнец. – Злой был как чёрт тот старик и безумен. А под конец жизни ещё и ослеп. Не подпускал никого к дому, с топором всё ходил, будто сокровища там охранял.

– Двери там заколочены, окна тоже. Стало быть, деда того уже давно похоронили? – заинтересовался историей Горшок.

Опять никто не хотел отвечать. Яромир поднял взгляд на Вятко. Видимо подумав: он в Заперти главный, вот пущай и толкует. Князь сел за стол.

– Помер дед зимой холодной. Когда точно – никому не известно. Слова доброго от него было не услыхать, вот к нему и не ходил никто. Тогда мороз стоял лютый. Вот и решили люди всё заколотить досками. С тех пор там часто мерещится прохожим всякое.

Кий с Горшком встали из-за стола и под удивлённые глаза рассказчиков направились к выходу.

– Куда это вы, молодцы? – окликнул их Бронислав.

– Как куда. На новоселье спешим, вы сказали же, что хата ничейная! – развёл в стороны руки Горшок.

Яромир, Бронислав и Вятко завертели головами, смотря друг на друга. Ничего не поняв, все втроём уставились теперь на Кия. Может хотя бы он объяснит.

– Поднимитесь на самый верх и глядите. Чтобы не произошло, не дайте людям к дому тому подойти, если вдруг что случится. А пока все пусть спят.

С этими словами отправились наши герои к страшному старому дому.

* * *

Пройдя через все узкие улицы Заперти, путники вышли к окраине городской стены. Местами перекошенный дом, с дырками в крыше, отделялся довольно большим простором от новых красивых и высоких теремов. Как будто красота отвергла простоту, а молодость отвернулась от старости. После дорожек селища, больше напоминающих коридоры, находиться тут было как-то свободней. Хотя и немного странно, от того чувства, что забитый гвоздями дом совсем не пуст. Тумана нигде не было, да и погода была сухой и тёплой. Откуда же тогда взялась эта дымка, что выходила из глухих окон и прогнивших щелей? Словно тяжёлый тягучий пар, она появлялась и таяла в воздухе.

Кий встал на крыльцо, взялся за ручку двери и потянул на себя. В тот же миг, что-то сверху звякнуло. Не успел молодой князь поднять головы, как перед его глазами промчалось лезвие меча. Высвободив одним движением свой клинок, Кий резко развернулся. Но кроме Горшка сзади никого не оказалось. Да и не должно. Верный друг стоял в боевой стойке.

– Чего это он? И зачем чуть голову мне не снёс? – остолбенело подумал Кий.

– Спокойно. Враг повержен, – указал Горшок остриём лезвия на лежащий на земле флюгер.

Ржавый железный петушок с длинной острой стрелой в лапах, валялся в стороне. Интересно, отвалиться с крыши, ему было суждено именно сейчас? Кий благодарно кивнул. Может и не убил бы скрипучий ветроуказатель, но рассёк бы голову, или воткнулся в плечо. Проклятый дом не ждал гостей.

– Дайка я, князь, попробую, – Горшок подошёл к двери и три раза громко постучал. Затем вытер ноги о пустой деревянный порог.

Как бы ни замечая прибитых досок, хохмач дёрнул дверь. Деревяшки и гвозди посыпались, как разбрасываемые дрова. Повеяло холодом. Витязи заходили смело, но на стороже. А мечи они наверно просто забыли спрятать.

На вид обычная изба, каких давно в Заперти не строили. Несколько небольших комнат, печка. Вся эта обыкновенность в ту же секунду закончилась, когда дверь тупым хлопком закрылась. Лунного света и того не стало.

– Немного отойдём, будь наготове. Я отворю её обратно, а то ведь ничего не видать, – нащупывал Кий в темноте дверь. Но ничего на том месте не оказалось. Бревенчатая стена и только.

– Горшок.

– А?

– Мы заперты.

– Ну, так навались сильнее.

Голоса друзей становились всё тише, отчего-то переходя на шёпот.

– Нет, ты не понял. Выход исчез, его не стало, – старался не наводить лишнего ужаса князь. – Давай пройдёмся тут, только осторожно.

Полы скрипели от каждого шага. Пару раз кто-то из приятелей пнул в темноте какую-то посудину. Темно было как под одеялом.

– Горшок.

– Князь, можешь голос не менять? А то тихо, спокойно и шёпотом, у тебя получается как-то… – слово «страшно» он всё же не сказал.

– Слушай, под нами пустота, чуешь? – постучал Кий пяткой сапога по полу.

– Так. И что?

– Это подвал. Я присяду, попробую найти вход.

– А хочу я туда, или нет, ты не узнавал? – помахивал в темноте Горшок мечом. Стукнуло. Где-то упал котелок, или сковородка, прокатившись по доскам. – Ладно, ищи вход, чего уж там, – согласился хохмач.

Скрипнули ржавые петли. Крышка подвала открылась, потянуло сыростью. Грубо сбитая лестница, с кривыми скользкими ступеньками, уводила далеко вглубь. Такую лестницу себе под чердак не поставишь, побоишься, что грохнешься с такой развалюхи. Две основные перекладины по бокам то и дело прогибались под весом ночных посетителей. Как старый дед тут вообще лазил?

Подвал. Глубокий, холодный, с земляным полом, пахнущий прелостью и плесенью. Давил стойкий запах протухших овощей. Занесло же сюда наших странников.

– Подвал как подвал, хоть и не очень уютный, – старался ни на что не наткнуться Кий в темноте, проходя среди старых полок и ящиков.

– Князь, ты не поверишь, – раздался со стороны голос друга.

– Да ладно уж, – готов был Кий уже ко всему.

– Кажется тут подвал.

– Да, Горшок, что есть, то есть.

– Да не про то я! – нетерпеливо, пытаясь не говорить громко, возмутился Горшок. – У меня под ногами половица какая-то. А под ней, кажется, дверца ещё одна.

Так и оказалось. Стащив грязную мокрую тряпку, приятели обнаружили вход ещё глубже. Но ждала их не хлипкая лесенка, а твёрдые земляные ступени, обитые деревом. Широкий добротный спуск конечно настораживал. Зачем всё это настроил себе старый Всеволод?

Неожиданно, но мастерски сделанная лестница не привела приятелей в подземелье, тайный зал, или темницу какого-нибудь злодея из сказки. Последняя ступень находилась в маленькой комнате, где не трудно было нащупать свечу с соломкой. И поджечь.

– Аааааа!!! – закричалии в один голос Кий и Горшок.

Нет, наши герои не испугались. Просто человеческая фигура возникла слишком внезапно и слишком близко. Перед ними стоял дед Всеволод. Вернее призрак, который раньше был хозяином этого дома. Белый, прозрачный, слегка светящийся, в общем как все призраки. Стоял он за столом. Горящая свечка освещала перед ним толстенную раскрытую книгу, перо и чернила.

– Что, страшно?!! – проорало злобно приведение.

– Нет, отец, не страшно, – первым ответил Кий.

– Али не боитесь меня?!! – подняло кверху руки привидение.

– Да как пожелаешь, отец, – подумал успокоить деда Горшок. И себя заодно.

– Сердце из груди не выпрыгнет?! – прошёл сквозь стол страшный хозяин дома и остановился прямо у лица князя.

– Самое страшное люди уже совершили. Бояться раньше надо было. А сердце иметь должен каждый, чтобы потом оно не выпрыгивало, – проговорил Кий Всеволоду в его озлобленные глаза.

– Чего вы хотите и зачем пришли?

– Хотим исправить неладное, затем и пришли.

– Я взаперти уже давно и могу оставить вас с собой, – повернулся призрак деда к Горшку.

– Не об этом ты мечтаешь, – не уступал Кий. – Мы сделаем всё по совести. В добрый путь, – сказал он напоследок и повернулся уходить.

Горшок пошёл следом. Не привык он поворачиваться спиной к нечистой силе, врагам, или чудовищам. В душе всё сжалось. Но полагаясь на князя, всё же смог ни разу ни обернуться.

Наконец выйдя на улицу, через ту же дверь, в которую и вошли, друзья убрали мечи. Знакомые лица смотрели на них с выжиданием. Вятко, Бронислав и Яромир всё-таки не выдержали и пришли посмотреть, чем всё закончиться. А ведь и вправду, все дела в Заперти для наших странников подходили к концу.