История семи земель

По дороге в кузницу, ни одной живой души на улицах им не повстречалось, а ставни все на окнах были закрыты. Ведь разлетелся слух о том, что два чаровника будут анчутку из селища изгонять. Ох, и долго народ среди вятичей потом говаривал, что банного чёрта можно вениками заколдованными победить.

Но сейчас Кий и Горшок затворили дверь на засов, закрыли окна и подожгли все печи. Угля не жалея, бегали они с лопатами от створки к створке, поддавая жару в огонь и раздувая пламя всё сильней. Наконец горячо стало как в парилке. Скинув одежды, оставив лишь мечи на поясах, витязи замочили в тазике веники и уселись на лавку в главном ковочном зале. Подземная комната была просторной, из каменных стен повсюду выходили вытяжки на улицу. Везде рядами стояли полки с разными инструментами.

Дышать стало трудно, горячий воздух обжигал нос. Плеснув воды на один из молотков, что лежали рядом, Горшок увидел, как от металла отлетели капли, вмиг превратившись в пар.

– Ну что, княжа, лёгкого пара тебе. Веники доставать?

– Я готов, – подмигнул Кий, невзначай положив ладонь на рукоять меча. Если бы не заговорённая сталь, то Кий ни за что бы, ни смог так сделать. Всё теперь в кузнице нагрелось, словно котелки, да сковородки.

Под веселые удары веников, подбадривание и смех, приятели хорошо расслышали, как скрипнула дверца одной из кладовок с дровами.

– Давай, Горшок, поддай ещё! Поддай, не жалей жару! – кричал Кий, чутко прислушиваясь к невидимым шагам.

Заметил то и Горшок.

– Сейчас плесну, погоди-ка! Эх! – вылил пол ведра весельчак, прям на раскалённую до красна дверцу самой большой кузнечной печи. Громко зашкварчало, по спине побежал обжигающий ветерок.

Одна из полок слегка качнулась, звякнув устеленными там железками.

– Вот и гости пожаловали, – подумал князь, продолжая хлестать себя по спине.

И как же он был прав говоря «гости», потому что в этот момент раздались ещё тихие шаги. Неторопливо прошуршав по полу, то, что никак нельзя было увидать, так же уселось на одну из полок позади. Слабо зыкнули подковы. Уже две невидимки смотрели на чудаков, удумавших устроить баню посреди плавильни.

– Э-хэ-хэй, князь! Наверно ещё?! – задорно спросил хохмач про жар, намекая на то, что двумя приведениями может дело не кончиться.

– Погоди пока, дай дух перевести, – подыграл Кий, следя ушами за звуками в ковочной.

Кроме еле слышного сопения позади, анчутки не выдавали себя, притаившись среди инструментов и железных изделий. Но видимо не вся нечисть была столь аккуратна. Уже не только тихие шаги и шарканье донеслись с лестницы. По мокрому полу, не особо стесняясь, хлюпали увесистые лапы третьего незримого беса. Чудища пришли повеселиться.

– Подбрось углей, Горшок! Пора ещё поджариться! – попросил Кий, мысленно приготовившись к чему-то нехорошему.

Встретив лицом поток палящего воздуха, князь тут же почувствовал морозящий холод в руке. Дубовый веник и широкие листья на нём, покрылись инеем и ледяной коркой. Сперва не поверив глазам, Кий бросил взгляд на друга. Горшок стоял, перекладывая охапку ледышек из одной руки в другую. Зелёные серёжки на берёзовых ветках превратились в сосульки.

– Хорошо! Вот это славная банька! – захлестал себя по спине весельчак, стуча длинными прутиками льда.

То же сделал и Кий, похлопывая твёрдым снежным букетом себе по груди. Пальцы заныли от холода, а кожу жалило, будто от ударов плети. Появился первый анчутка. Он просто возник из ниоткуда. Не было, а уже есть. Черный, с собачьей скомканной шерстью, он напоминал ни то маленького худого медвежонка, ни то крупного волосатого поросёнка. Глазастая лысая рожа, скалилась от злости. Не удалась его проказа с вениками.

Где-то с высоты верхних полок, громко засмеялись два зловещих голоса. Они задирали собрата по злодеяниям, хохотали над его неудачей.

Друзья, продолжали париться, как ни в чём не бывало, словно и не было ничего.

– Плесни мне на спину, водицы! А то жарко мне совсем стало, – лёг на лавку Кий.

Горшок взял ведро, подошёл к приятелю, но вылить так ничего и не смог. Вода застыла, как в речке зимой. Не растерявшись, весельчак поставил ведёрко на спину другу и забарабанил по донышку ладонью:

– Башня, башня, получись!

Если не получишься…

– в этот момент на Кия откололась глыба льда.

– Ух спасибо! Ах как банька хороша, – сдерживал князь дрожь в голосе. От резкой смены жарищи на стужу, голова стала кружиться.

Опять разгорелось веселье. На этот раз закатистым ржанием одной глотки. Стало видно второго анчутку, злого на то, что не получилось у него напугать странных чудаков. Оба видимых чёрта сидели, свесив кривые ноги, и тихо рычали, поскрипывая зубами. Оставался последний, с самым грубым голосом. Отсмеявшись, он притих. Почувствовалось неприятное ощущение взгляда из пустоты.

– Левану, пожалуй, ещё, а то тепло зазря выходит, – зачерпнул Горшок ковшиком из бочки и опрокинул его на кузнечную печь.

Уж чего не ожидал наш хохмач, после ледяных веников и замёрзшей воды, так это снегопада. Точнее настоящей вьюги! Вместо горячего пара, из стенки печки вылетела снежная буря, морозным вихрем вцепившись в голую спину. Немало досталось и князю, засыпанному пургой. Захотелось кричать, но дыхание спёрло.

– Ааааа-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! – наконец вырвалось из, скованной холодом, груди Горшка. Молодец, не выдал нечисти своего ужаса.

Кий вообще не нашёл ни чего лучше, чем вскочить с лавки, затем дрожащими руками умываться снегом. И это подействовало. Черти заверещали от радости и захлопали в ладоши. Конечно те, что уже были видны. Тыкая пальцем в верхний угол зала, они гоготали, держась за раздутые животы. Появился и последний. Жирный, с круглым туловищем на тонких лапах, он походил на земляной ком, что выкапывают из земли, собирая картошку. Его волосы по всему телу были длиннее, и черней, чем у сородичей.

Зарычав, толстый анчутка нащупал под попой железную пластину, размахнулся и со всей дури кинул её прямо в лоб одному из потешающихся. Тот откинулся назад и потерял сознание. Второй широко оскалился, поднял за шкуру лежачего и швырнул его в жирдяя. Закрывшись тонкими руками, толстяк ударился об стену, а оглушённый бес слегка отпружинил и шмякнулся на пол. Ещё один удар по голове пробудил чёрта. Он очнулся, рыкнул и начал вскарабкиваться по полкам. Началась свалка.

Сверху на головы банщиков полетели горячие молотки, раскалённые гвозди, жгучие подковы, всякие железки и разные инструменты. Анчутки взбесились. Бросая друг в друга всё подряд, они бегали по верху и визжали как дикие свиньи.

Вдруг толстяк не рассчитал прыжок с деревянного выступа и грохнулся точно на Горшка. Тяжёлым оказался страшил. Придавив своей тушей весельчака, анчутка пытался встать, но Горшок крепко держал его за шерсть. Подбежал с мечом Кий, но побоялся поранить друга и слегка замешкался.

– Князь, сзади!

В затылок летели острое зубило и клещи. Едва успев развернуться, Кий отбил тяжёлые железяки двумя ударами клинка. За спиной вновь закричал Горшок, на этот раз от боли. Чудище впилось когтями в кисти и расцарапывало их до крови.

– Брось его! – замахнулся мечом Кий.

Никто бы и не подумал, что, освободившись, этот злобный волосатый шар, с худющими лапками, подпрыгнет так высоко. Лезвие промелькнуло под колючими пятками чёрта. Князь промахнулся. С лёгкостью петуха, залетающего на забор, жирдяй скакнул на полочку.

Словно вспомнив про людей внизу, анчутки принялись швыряться в друзей ещё сильнее, чем прежде. Уворачиваясь и уклоняясь от увесистых железок, приятели отражали атаки своими клинками. Нужно было быстрее что-то придумывать.

Слишком высоко скакали чудовища, не достать. А если залезть на первую ступеньку кузнечных шкафчиков, то не угнаться за пронырами. Уж слишком резво шныряли они под потолком. Идея пришла сама собой. Взяв меч поудобней двумя руками, Кий отрубил ножку одной из полок. От того она покосилась и рухнула на бок, заставив чертяку поторопиться перебежать на соседнюю верхушку. Так же поспешил сделать своим клинком и Горшок.

Спохватились и анчутки, чуя, чем грозит оказаться видимыми на одном полу с витязями. Два беса похудее подняли лапы кверху и по очереди что-то крикнули по-звериному. В тот же момент крупный чёрт сотворил то же самое. Видимо вечные желания творить зло, на этот раз разошлись. В один миг, как будто на счёт «три», бочка с водой разлетелась вдребезги. А воды из неё вылетело так много, что хватило бы затопить весь подвальный этаж. Вместе с этим, открылась дверца главной печи и ещё двух маленьких по сторонам. Как из драконьей пасти хлынуло пламя с раскалёнными углями. Падая с ног, наши герои поняли, что вдобавок ко всему на них обрушился пронизывающий ураган. Трудно сказать, что за чем произошло: вода замёрзла от метели, метель потушила огонь, или огонь испарил воду. А может и всё сразу.

Вскочив в полный рост, Кий и Горшок доделали начатое. Полки, шкафы и анчутки же с ними, были порублены на дрова. Бой был окончен.

Босые по колено, голые по пояс, грязные, как после чистки всех труб в селище, путники опирались на свои мечи, воткнутые в пол. Кожа онемела, было не разобрать – очень холодно сейчас, или очень жарко. На замёрзших волосах капали маленькие сосульки. Медленно ступая через поверженных чудищ и обломки древесины, друзья старались не наступить на что-нибудь острое.

Почерневшие стены, обугленные доски, повсюду залитый, а где и заледенелый пол, жуткий беспорядок и разруха, сопровождали героев до самого выхода. Ставни оказались выломанными колдовским ветром, покрытая инеем дверь, валялась выбитая на улицу. Снаружи виднелись огни факелов.

Выйдя во двор, первым делом странники услыхали испуганные оханья. Да, вид у них был ещё какой. В ночи сразу и не разобрать, чудища это вышли, или избавители.

Перед кузницей стоял Яромир с мужиками. Толпу ошарашенных зевак и наших приятелей, отделяла толстая черта из соли, посыпанной вокруг плавильни.

– Живы?! – отдал свой факел Яромир и подбежал, обняв своих спасителей.

– Как опосля воды студёной, а затем ещё варёной, и конечно молока, – устало ответил Горшок.

– Слово, Яромир, – смотрел на кузнеца Кий. По его мокрому лицу стекали грязные капли, а от спины шёл пар.

– Тридцать три дня. От рассвета до заката, – прислонил свой здоровенный кулак к сердцу бородач. Теперь в его глазах не было ничего кроме восхищения, уважения и, конечно же, благодарности.

* * *

Отмывшись, отдохнув и проспав в княжеском тереме до самого полудня, Кий и Горшок собирались обедать. Или завтракать. Не придавая тому значения, они выбирали с чего бы начать трапезу. Так им перекусывать ещё не приходилось. Стол был накрыт как на праздник, умел Вятко быть благодарным. За ним-то слугу и послали на стену, как только путники проснулись. Тотчас прискакав с земляных работ, весёлый и радушный князь вошёл в светлицу с широко расставленными руками.

– Ай да Кий! Ай да Горшок! Сварог мне вас прислал на помощь! – низко поклонился Вятко и уселся вместе с ними за стол. – Ни в чём ли вам не было отказано, гости мои дорогие? – продолжал выражать благодарность князь вятичей.

– Об этом я как-то не подумал, – моргнул два раза Горшок.

– Спасибо, всего хватает, – скромно ответил Кий, оглянув полностью заставленный блюдами стол.

– Просите, чего желаете за чудишь? Уж не поскуплюсь! – радостно улыбался Вятко.

– Кузница Яромира ночью стала полем битвы. Ему бы там всё починить, – объявил свою плату Кий.

Услышав это имя, хозяин дворца немного посерьёзнел.

– Это да. Но как мне вас благодарить? Если бы не вы, докучал бы мужикам анчутка ещё век!

– Анчутка бы докучал. Два анчутки бы изводили. А два анчутки и один толстущий анчутка, продохнуть бы не дали, – потирал пораненные руки Горшок.

– Так оно, – согласился Вятко, – видел я нечисть ту.

– Помоги Яромиру с его работниками. А нам славы одной уж достаточно, – закончил на этом Кий.

Покивав головой, князь вятичей как-то забеспокоился. Постукивая пальцем по столу, он глядел на то, как приятели допивают квас из кубков. Его глаза вдруг забегали. Словно чего-то не дожидаясь, он крикнул в сторону выхода:

– Заноси!

Двери отворились и в светлицу зашагали слуги. Три пары витязей несли три ларца: большой, поменьше и маленький. Поставив их на пол, они открыли каждый. Затем молча, ушли и опять закрыли за собой дверь. Странники вопросительно уставились на Вятко.

В большом лежали монеты серебряные. В том, что поменьше – золотые. В маленьком каменья драгоценные. Всё маняще блестело и сверкало в солнечном свете.

– Это я для вас заранее приготовил. Обычно что-нибудь из этого у меня люди и просят. Один из сундуков уже был бы ваш.

– А теперь на все три любоваться можно, сколько влезет?! – засмеялся Горшок.

– Говори уже, князь, зачем здесь сокровища? – посмотрел внимательно Кий на Вятко.

– Сослужите мне ещё раз, и всё это вместе будет вашим.

– Не надобно нам того, – подался вперёд Кий. – Но по глазам твоим я вижу, что не купить ты удаль нашу молодецкую задумал. Что, совсем худо? Толкуй, чего не ладно?

После этих слов, Вятко в пол оборота глянул на сундуки, немного виновато улыбнулся гостям и упёрся локтями в ноги.

– Работа на стене закипела, да не хватает удальцов из дружины моей. Уходят дозором в лес витязи, патрули сменяют друг друга каждый день. Как я и говорил, охраняют дорогу воины от разбойников злодеев. Главарь у них свирепый головорез – Сколоменд. Где не доглядят молодцы мои, там тотчас налетят лихачи. Разграбят всё и всех убьют. Где искать их потом – один леший знает. Пробовали засады на них делать. Да что толку. У каждого душегубца, по дикому кабану с собою.

– Это как? – не понял Горшок.

– Каждый головорез верхом на дикой свинье сидит, – показал руками Вятко движения наездника. – Как только завидят они воинов, вмиг на кабанов запрыгивают и исчезают! Ну, не исчезают взаправду конечно, но как-то свиньи их драпать начинают быстрее молнии. Ни один жеребец не угонится! Да ещё и не по дорогам, и не по тропинкам несётся хряк, а по буреломам, кустам и оврагам! Что делать с неуловимыми негодяями – я знать не знал и ведать не ведал.

– А давай мы в лес сходим! – прервал рассказ хозяина Горшок. – Поймаем себе по дикой свинье тоже! Оседлаем её, так она нас сама в логово разбойников и домчит!

Вятко смотрел на Горшка, не понимая: шутит он, или говорит серьёзно? Не дождавшись, когда хохмач засмеётся, князь вятичей перевёл взгляд на Кия. Но Кий пребывал в хорошем настроении и, на этот раз, решил немного пошутить над хозяином. Он знал, что дурачится его друг, или здраво рассуждает, всё равно. Это никогда не помешает сделать ему так, как пришло в его голову. Поэтому князь смотрел на правителя вятичей, словно ждал его согласия.

– Тут такое дело, – замялся хозяин селища. «Ну и психи» – наверно подумал он про себя, – воевода мой, Бронислав, уже придумал одну западню, – признался он гостям. – Только боязно всем.

– Чего это?! Мы с князем ничего не боимся! Верно? – повернулся весельчак к другу.

– Верно, – спокойно кивнул Кий. – Скажи, где дружина твоя стоит, мы пойдём с воеводой потолкуем, – обратился он опять к Вятко, решив без лишних слов приступить к делу.

– Хорошо. Но как всё разузнаете, про сундуки мои не забывайте.

* * *

Лагерь находился прямо внутри селища, и был сам по себе небольшой крепостью, загороженной кольями. Витязи там занимались делом ратным: бились на мечах, тренировались на деревянных чучелах, стреляли из луков по мишеням, метали копья, скакали на лошадях.

Завидев наших путников, молодцы отложили оружие в сторону, то там, то здесь окликая друг друга. Лица были у всех довольные и приветливые. Дружина приветствовала своих героев. И как это так быстро, воины узнали о подмоге двух смельчаков, что пришли к ним? Наверно о двух храбрецах, в дивных доспехах, уже говорили все.

– Здорова, путники! Хе-хей, смельчаки! Прислал наш князь подмогу нам! – кричали со всех сторон воины, подходя к Кию и Горшку.

Такого оживления наши друзья не ожидали. Столько внимания к двум новым бойцам, которые пришли скромно помочь лишь один раз! Странно. Друзья переглянулись.

На встречу к ним быстро, но деловито, шагал грузный седовласый воевода. Звеня кольчугой и железными сапогами, он потирал на ходу руки. Его можно было узнать сразу, если уже приходилось видеть раньше. Сердитое лицо, закалённого в боях начальника, сейчас тоже улыбалось.

– Наконец-то! Решился хоть кто-то, стало быть! – остановился воин перед приятелями на расстоянии в два шага, продолжая радоваться.

– Меня зовут Кий.

– А меня Горшок.

– Вот и славно! Так вас и запомним коли что! – Приобнял воевода двух друзей за плечи и направился с ними в сторону вторых ворот. – Я Бронислав, воевода здешний.

– Когда на лихачей идти собираемся? – рвался в бой Горшок.

– Сейчас же! – весело отвечал громоздкий старец. Несмотря на годы, его рука на плече оказалась тяжела.

– Какая у нас задумка? Не уйдут ли на этот раз разбойники? – выяснял Кий ближайшие действия дружины.

– Задумка старая! А вот смельчаки только сейчас отыскались! – говорил громко, похлопывая по спинам странников Бронислав.

Сзади стал слышен приближающийся скрип колёс. Обернувшись, за толстыми руками воеводы, приятели увидели небольшую повозку, запряжённую двумя парнями из дружины. Повозка была накрыта большим покрывалом, из-под которого торчали четыре угла, выдавая там короб или сундук. На самом верху стояла птичья клетка, с несколькими голубями внутри.

– Вот и оружие ваше подоспело! Запрягайтесь вместо лошадей, и храни вас Перун! – проговорил, вздыхая воевода, отпуская руками двух путников.

Странное дело. Чего от них хотят столпившиеся вокруг дружинники – не понятно. Зачем друзьям тащить повозку без лошадей, да ещё и с птицами в клетке – ещё непонятней. И как это поможет от лиходеев? Пора было всё прояснить.

– Погоди, Бронислав, – начал Кий, – что всё это значит?

– А вам что, Вятко всё не растолковал? – огорчился в голосе начальник.

– Кое-что мы знаем. Но про телегу вашу и голубей ещё не слыхали.

– Да всё просто! – начал рисовать руками по воздуху воевода. – Тащите повозку в лес, едете с ней по дороге, а как только на вас нападут – открываете клетку с птичками и прячетесь под колёса.

Никто даже не стал спрашивать: «зачем?» Оба приятеля просто ждали продолжения этой удивительной истории.

– А дальше мы запускаем стрелы в то место, откуда пташки вылетели! Вот и все дела. Правда, здорово?! – широко заулыбался вояка.

Всё стало намного яснее: почему на это никто не соглашался, и отчего Вятко давал столько сокровищ. Вся дружина стояла в ожидании.

– А то, как же! – наклонился назад Горшок, словно внимательнее рассматривая Бронислава. – Величайший добряк это придумал! Нам с князем под дождём из стрел гулять ещё не приходилось. Вот забава, скажи, князь!

Кий ничего не ответил. Лишь подлез под оглоблю, упёрся грудью в поручень и покатил повозку вперёд.

* * *

– Не буду я никуда залазить, – стоял на своём Кий. – Сразимся с врагами как воинам полагается.

– Да ты чего, князь, – озирался по сторонам, вглядываясь в гущу лесной зелени, Горшок, – повезёт, если в нас быстрее стрелой не пустят лихачи. А вдвоём-то против банды трудновато сдюжить.

– Будь, что будет. Поглядим еще, кому повезёт.

Лесная дорога вывела на широкую опушку, где сходились в одном месте три пути. Воз был не особо тяжёл для двух крепких парней, но всё же им захотелось остановиться передохнуть. Что им почти и удалось.

В кустах послышалось хрюканье. Раздался пронзительный свист. Неприятно резанув по ушам, он волной прокатился по веткам окружающих деревьев. Из-за листьев выпрыгивали разбойники, размахивая короткими мечами. Некоторые выезжали прямо верхом на кабанах. Каждый держал в руках по два клинка. Почти все лихачи были босиком и без рубах. Шаркая лезвиями, они скалились кривозубыми рожами, пытаясь запугать путников.

– Это кто тут по нашему лесу гулять удумал?! – растягивая слова, немного смешным голосом поругался злодей. – Всё, что по лесу бегает, летает и ездит, всё принадлежит нам!

– А это вы ли те самые душегубцы, что страху навели на всю округу? – начал Горшок вылизать из-под ручки телеги, посматривая вверх на клетку.

Разбойники дружно засмеялись. Их было не меньше дюжины. Сжимая кольцо вокруг странников, их глаза блестели, чуя скорую наживу.

– Мы самые! Что, страшно стало тебе… – запнувшись на полуслове, злыдень не нашёлся, как назвать Горшка. На купцов они с Кием не походили, на торговцев и того больше. А уж дружинников княжеских из вятичей сорвиголовы хорошо знали, на них тоже прохожие не смахивали.

– Ой, страшно! Страсть как страшно! Словно с неба сейчас грянет, – искал глазами подножку у телеги хохмач.

– Ха ха ха ха ха ха! – заржал разбойник, разевая рот полный дырок.

Тем временем, Кий обошёл воз с другой стороны и оглядывал остальных. Напасть на них могли в любую секунду. В листве, за деревьями похрюкивали кабаны. А и правдой это оказалось, на диких свиньях разъезжают головорезы.

– Говорят у вас боровы свирепее волков! И когда вы отдыхаете, ваши хрюшки за вас странников грабят! – рассмотрел весельчак деревянную ступеньку, торчащую снизу повозки.

– Вот это хохма! – закатился лихач со всей шайкой. – А чего ещё про нас говорят, давай толкуй скорей!

– Ходят слухи… – встал Горшок одной ногой на выступ и поравнялся головой с птичьей клеткой.

– Говорят, что главарь у вас лютый! – громко произнёс Кий, смотря в лес. – Нет ему в бою равных! Только не вижу я такого среди вас!

– А ну-ка, братцы, угостите сталью этого наглеца! – вмиг сплыла улыбка с рожи злодея.

– Пошли прочь от него! – прокатился рык со стороны чащи. Лиходеи отпрянули от князя, как от огня.

На опушку вышел крепкий молодой мужчина. Голый по пояс, в рваных штанах, обутый в богатые красные кожаные сапоги. Все руки и грудь были расписаны черными рунами и рисунками чудовищ. В руках, как и все в его своре, он держал два коротких меча.

– Так увидь же! Я буду последним, на кого ты посмотришь! – направился он к окружённым путникам.

– Сколоменд, – осторожно позвал вожака ещё недавно веселящийся лихач.

– Заткнись, Тугодум! А ты, сказочник, слезай оттудова живее, – указал он мечом в Сторону Горшка. – Выходи ко мне, кто бы ты ни был, я вызываю тебя! Сейчас ты пожалеешь, что зашёл в этот лес!

– Моё имя Кий. И это я только что вызвал тебя на бой!

С этими словами князь прыжком скользнул между плеч стоявших перед ним разбойников. Ещё одним поворотом он вытащил меч и рубанул им сверху. Сколоменд удержал удар, но от его силы даже слегка прогнулся назад. Затем Кий быстро атаковал ещё несколько раз, скользя мечом с разных сторон. Главарь размахивал руками, словно чёрными змеями. От плеч до самых ногтей, вся его кожа была разукрашена упырями, скелетами и волколаками. С одной стороны, до локтя, вырисовывался хвост, с другой на плечо свисала голова ужасного змея Аспида. Вблизи, среди всей изображенной на теле нечисти, можно было разглядеть Желю, богиню смертного плача.

Но плакать и умирать пока никто не собирался. Сколоменд оказался действительно опасным противником: не таким уж хорошим бойцом на мечах, но точно хитрым и изворотливым секачом. Каждый раз, отбивая меч князя, он пытался достать его вторым клинком. Наступал злодей на Кия так, чтобы тот прямиком натыкался на выставленные лезвия душегубов, стоящих позади. Вот тебе и честный поединок с разбойником.

Звеня металлом, разрезая воздух сбивающимися клинками, два витязя сражались не жалея друг друга. В очередной атаке Сколоменд замахнулся сразу двумя мечами. Подобно ножницам, лезвия сходились на поясе князя. Один лишь миг он подумал: подпрыгнуть повыше, или присесть пониже. Глубоко упав на одно колено, Кий уперся руками в землю и далеко выставил одну ногу назад. Над головой промчался убийственный ветерок. Вынырнув и распрямившись в прыжке, князь выбил один меч из руки главаря. Точнее он разрубил ему ладонь, от чего клинок лиходея, крутясь, полетел в кусты.

Сколоменд заорал. Может не столько от боли, сколько от злости. Грабить и убивать торговцев на дороге гораздо проще, чем биться с опытным воином. Из кустов, под истошный визг, выбежали кабаны. Здоровенные, размером со снежные комья, дикие свиньи сбили с ног князя. Пытаясь подняться из-под тяжёлых снующих копыт, он видел, как головорез пробирался к нему. Пиная сапогами хрюкающих зверей, главарь держал остриё наготове, направив его вниз.

Выпад. Страшно зарычав, злодей упал на колени. Клинок был воткнут почти наполовину. Но, к удивлению всех разбойников и, конечно же, Горшка, под ним никого не оказалось.

Лёжа на спине, Кий упёрся руками в землю, привстал и резко оттолкнулся ногами назад. Меч торчал между коленей. Глаза врагов встретились почти взглядом в упор. Откинувшись назад, князь ударил последний раз. Куда-то в толпу кабанов полетела голова Сколоменда.