Золотая коллекция. Точка невозврата

– Анабиотик! С ним можно пережить Выплеск на открытой местности… – Голос майора на миг пропал. – Если, может быть…

– Отставить! – проревел сталкер, хватая Клинча за шиворот комбеза и толкая перед собой.

Майор схватился за неожиданно ровный кусок стены. Помотав головой, он сфокусировал картинку перед глазами и увидел бетонный блок.

– Толкай! – велел Борланд, становясь рядом и упираясь плечом в блок.

Клинч не стал спрашивать детали, лишь навалился всем телом на препятствие, покуда то не заскользило послушно по рельсам.

Ослепительный свет погас, а вместе с ним и весь мир. Все заволокло непроглядной, жирной темнотой, в третий раз за час. Грохот кончился, ему на смену пришло тихое рокотание. До разрядки Выплеска оставались считаные секунды.

Борланд издал яростное шипение сквозь зубы. Нога попала на гладкий рельс, сталкер поскользнулся и упал прямо на запертую крышку знакомого люка. Ухватившись поудобнее обеими руками, он начал крутить запорный штурвал.

Штурвал не поддался ни на миллиметр.

Сталкер еле совладал с приступом паники. Только сейчас он понял, что под блоком не было ни единой подпорки, которые обычно стояли, блокируя спонтанное движение верхней маскировочной защиты. Борланд точно помнил, что поставил блокираторы, когда уходил в последний раз. Значит, их недавно убрали.

Внутри его подвала кто-то прятался.

Изображение вернулось, и первым, что увидел сталкер, было медленно поднимающееся дугообразное зарево на севере Зоны, переливающееся всеми цветами радужного спектра. Клинч смотрел на это как завороженный.

– Открывайся, мать твою! – заорал Борланд, стуча по крышке люка изо всех сил. – Мы тут все щас передохнем! Открой…

Внезапно повернувшийся штурвал едва не вывернул Борланду все пальцы. Сталкер поспешно отпрянул назад, встал, тут же снова подскочил к люку и начал поднимать его со своей стороны.

Крышка откинулась. Изнутри показалось дуло.

Клинч молниеносно схватил встречающий ствол и прыгнул в люк. Громыхнул выстрел, шальная пуля улетела в никуда под мелькнувшую вспышку, направляясь в кипящие небеса. Внизу раздались ругань и шум потасовки.

Борланд больше не терял ни мгновения. Схватившись за крышку люка, он скрылся внутри своего схрона, быстро завернул замок и соскочил на пол убежища.

– Борланд? – прозвучал изумленный голос.

– Фармер? – только и произнес сталкер.

Клинч стоял на ногах, целясь из отобранного автомата в поверженного противника. Молодой парень лежал, не шевелясь, с осторожностью глядя по очереди на каждого из гостей.

– Твой друг? – Клинч махнул дулом автомата.

– Позже объясню, – проговорил Борланд, без сил падая на знакомый рваный матрац. – Так, все успокойтесь и ложитесь, сейчас рванет.

Словно в подтверждение его слов, бункер сильно тряхнуло. Клинч быстро схватился за поручень лестницы, Фармер сел на ящик в углу и обхватил голову руками.

* * *

– …Так все и получилось. Когда вы с Литерой исчезли, я и Уотсон остались по твоему совету в доме Доктора. Точнее, в том, что от него осталось. Припасов было вдоволь, а работы – выше крыши. Доктор пришел в сознание лишь на третий день, зато уже на четвертый встал на ноги. Мы пока решили ничего не предпринимать, ждать развития событий. Все равно мы не могли уйти, не узнав, что случилось с Литерой или тобой. Уотсон ни разу не вылезал за пределы лагеря, а я решил побродить, восполнить пробелы в образовании. Ну и на всякий случай освоить альтернативное убежище, если придется где-то жить неизвестно как долго, вдвоем или вообще одному. С первого же дня после твоего ухода и начал. Твоя землянка оставалась бесхозной, и я решил, что ты не будешь против, коли я тут покопаюсь и приведу все в порядок. Борланд, я не знаю, в каких героических преданиях увековечено твое имя, но в летописях о легендах Зоны явно не написано, что в бытовых мелочах ты полный ботан. У тебя в схроне конь не валялся. Я не понимаю, как можно было так загадить помещение! Ладно, ты два года отсутствовал, но я не о пыли говорю. Тут все было засрано просто до невозможности, да простит меня Кали. Я разбирал твой хлам по коробкам, наверное, часов шесть, хотя места тут меньше, чем на моей лоджии. За оружием ты ухаживать ни хрена не умеешь. Сразу видно, что раньше этим вопросом тут занимался кто-то другой. Говоришь, Технарь? Видно, аккуратности ему было не занимать. Консервы твои давно выбросить пора. Ты не станешь это есть, если не хочешь промаяться животом до конца недели. Я натаскал пару ящиков новой жратвы, да и воды тоже литров двести. Мне повезло, достал все на Рубеже. Говорят, тамошнего торговца прибили. Ну, свято место пусто не бывает, бизнес никому терять не хочется. Так что бродяги из «Небес» пока взяли все в свои руки – временно, конечно. Сейчас стараются не наглеть, все серьезно и по-деловому. Говорят, снова нарисовался Лебедев, учения проводить будет. Они даже отдельную базу оборудовать не стали, обосновались на хуторе. Привезли для нужд клана два грузовика провианта и медикаментов, я и накупил всего по максимуму, чего только мог. Не хотел ни ссылаться на Доктора, ни светить наличностью, так что расплатился артефактом. Сам нашел, чисто случайно. Как называется – без понятия, но торговцев устроило. Я на Рубеже старался долго не зависать. Тут что-то в воздухе такое назревает нехорошее, все эти кланы, вояки, ученые… Перестраховаться я решил, болтать поменьше, слушать побольше, быть готовым залечь на дно. Закупился чем только мог. Даже на себе почти не тащил, договорился, что до ворот «Технопрома» на машине подбросят. Техник «Небес» на каком-то корыте довез. Вот что было настоящей проблемой, так это перенести имущество в схрон по-тихому. Поэтому я оборудовал собственный промежуточный тайник рядом, в лесах, и все скидывал прямо туда. Там щель в скалах, может, позже покажу при случае. А уже ночью перенес все добро сюда. Вчера закончил полностью, с тех пор один раз у Доктора был, и всё. В последние сутки здесь ночевал. Выплеск надвигался, я и решил Шиву не искушать попусту. Заперся и сидел, пока ты не постучал. Остальное тебе известно.

– Спасибо, что открыл, – поблагодарил Борланд, нервно перебирая распущенные нити матраца. Сидящий напротив него Клинч безучастно смотрел ему в глаза, не мигая.

– Да я бы и не стал открывать, имей чуть побольше сталкерской крови. Может, недостаточно в Зоне прожил. Да что я говорю, точно недостаточно! Это же мой первый Выплеск. Я еще всех правил не знаю.

– Фармер, – окликнул Борланд. – Ты что, оправдываешься, что спас нам жизнь?

– Я… – Молодой сталкер растерялся. – Нет, просто… Не знаю, как объяснить.

– Первая неделя в Зоне.

– Что? – Фармер внимательно посмотрел на Борланда, словно ожидал большей информативности.

– Все нормально, – кивнул Борланд. – Ничему не удивляйся, тут все закономерно. Ты находишься в Зоне уже восьмой или девятый день. Повидал больше, чем за всю предыдущую жизнь. И твой первоначальный боевой запал постепенно истощился, все былое воспитание уже не может приоритетно влиять на тебя. Нет ничего удивительного, что ты поддался влиянию здешних правил и обычаев. Даже артефакт нашел и придумал, как лучше использовать. Нестандартные условия, постоянная проверка силы характера – и вот ты уже никому не доверяешь, конфликты чувствуешь за километр, все анализируешь и стал запасливым, как белка. Фармер, это совершенно нормально. Через это прошли все, кого ты видел в Зоне. Остальные уже на том свете.

Фармер молча подошел к нему и прислонился к стене. Даже при скудном освещении слабой лампочки схрона было видно, насколько изменились его движения, ставшие чуть более плавными, кошачьими. Он неодобрительно смотрел на сталкера.

– Литера точно умерла? – спросил он.

Борланд кивнул и отвернулся.

– Я сам проверял, – сказал он сухо. – Если бы у меня была возможность спасти ее или помешать тому, что случилось, я бы все отдал за это. У меня не было шанса, Фармер.

Клинч не вмешивался в разговор. Казалось, он вообще ни на что не реагировал, словно его сознание пребывало где-то там.

– Неделя в Зоне… – протянул Фармер. – Наверное, ты прав. В первый день я очень хотел бы тебя пристрелить. Не разбирая, насколько именно ты виноват в том, что случилось. Но не факт, что нашел бы в себе силы это сделать. Сейчас точно могу сказать, что нашел бы. Однако уже не считаю, что это нужно.

– Подмена понятий, да? – бросил Борланд. – Фармер, если к тебе сила приходит лишь после умения ее применять, то можешь считать себя счастливейшим из смертных. И раз уж мы об этом заговорили, то нет никакой силы в том, чтобы убить человека. Вот чувство ситуации, когда это оправданно, – совсем другое дело. Этому будешь учиться всю жизнь…

– Ты можешь заткнуться хоть на минуту? – попросил Фармер. – Давай просто помолчим немного.

Борланд послушался. Несколько десятков ударов сердца были единственным звуком, который он слышал в течение некоторого времени.

– Итак, – вздохнул Фармер, – что дальше?

Они оба посмотрели на Клинча.

– А вот это хороший вопрос, – ответил Борланд. – Майор. Твой черед.

– Мой черед? – очнулся Клинч. Быстро повернувшись, он обвел глазами подвал. – К чему? К тому, чтобы решить, как быть дальше, или к тому, чтобы принять наказание? Ты нашел ситуацию, когда убийство оправдано, Борланд? Или мне дать тебе еще один повод?

– Мужик, попридержи коней, – сказал Фармер. – И не маячь возле стенда с оружием. Среди него нет ни единого заряженного ствола. Ни одного.

– Времени у нас много, Клинч, – добавил Борланд. – До самого утра никто из нас из подвала не выйдет – из-за Выплеска. И если нам удастся прийти к соглашению, то утром выйдем все трое.

Клинч приложил палец к губам, тут же отнял, нервно усмехнулся.

– Борланд, – окликнул Фармер. – Кто этот мужик?

Сталкер на миг задумался.

– Это майор Кунченко, оперативный псевдоним «Клинч», – ответил он. – Хозяин большинства силовых подструктур Коалиции. Второй человек в Зоне, главный фактор могущества кланов «Ранг» и «Пьедестал». За последние годы подготовился к операции по уничтожению Зоны. Обстрелял дом Доктора с воздуха. Привлек меня на свою сторону под дулом пистолета. Час назад был предан соратником, потерял всех своих друзей до единого, застрял в незнакомой Зоне без своего любимого вертолета, и завтра наверняка за его голову объявят шикарную награду. Клинч, я ничего не пропустил?

– Только то, что за тебя тоже выставят вознаграждение, – добавил Клинч, взбудораженно глядя блестящими глазами. Левая сторона его лица заметно подрагивала, дыхание участилось. Майор боролся с вырывающимся наружу нервным напряжением.

Фармер обалдело смотрел на него.

– За меня – возможно, – уклончиво произнес Борланд. – А еще майора очень волнует целый ряд вопросов. Например, почему он был предан человеком, который сам подсказал ему детали плана. Как ему продолжать свою миссию без верных товарищей. И какой инструмент воздействия он теперь должен придумать, чтобы убедить меня по-прежнему работать с ним, вместо того чтобы пустить нашему майору пулю в переносицу.

– Ты еще более тупой, чем я представлял, – выговорил Клинч, клацнув зубами, – так как все еще считаешь, что я намерен продолжать операцию.

– Так ты намерен отступить? – удивился Борланд. – Вот уж не ожидал…

– Никакого «Горизонта событий» теперь не существует! – оборвал Клинч. – Ты еще не понял ничего?! Консул подставил меня и ребят! Нет плана по разрушению Пьедестала! Глок попросту внедрил в мой штаб своего человека, чтобы меня контролировать. Очевидно, целью задачи было собрать воедино всех сэров и меня, так как никто не знал, кто именно является моим доверенным контактом. И в нужный момент нас всех решили принять, как детей. Только мои парни не пальцем деланы оказались. Черт! – Клинч в отчаянии сжал кулаки. – Драм, Рубин, Ларс… Почему они не сообразили, что весь план – сплошная подстава, и больше нет никакой надобности прикрывать меня?! Спасались бы сами… Может, кто-нибудь выжил бы…

Клинч перешел на неразборчивый шепот. Борланд и Фармер переглянулись.

– Майор, не надо расстраиваться, – сказал Борланд. – С чего ты решил, что «Горизонт событий» был вымыслом с самого начала? Может, такой сценарий в самом деле существует, просто Консула вычислили и переманили на другую сторону. Нет, серьезно. Ты можешь с уверенностью сказать, что сэры погибли впустую?

– Борланд, мое участие в плане базировалось поровну на профессиональной подготовке и вере, – с кривым лицом съязвил Клинч. – Смейся, если хочешь, но это так. Когда ты имеешь дело с проектом «Зона», без веры просто никуда. Когда лезешь в космос, под воду, испытываешь новый вертолет, то именно вера служит фундаментом твоего успеха, а удержаться на нем ты можешь лишь за счет подготовки. Сейчас у меня нет ни того, ни другого. План отменяется, сталкер. Я теперь тебе не нужен. Так же, как и ты мне. Нас больше ничего не связывает. Можешь отправляться на все четыре стороны. Поэтому, если у тебя еще есть со мной незавершенные дела, можешь приступать. Вас двое, и у твоего друга наверняка припрятан пистолет, я же один и без оружия. Но предупреждаю: спокойно сдаваться не собираюсь.

– Так и не сдавайся, придурок. – Борланд встал с матраца. – Никто здесь на тебя не нападет. Уматывай куда хочешь, хоть сейчас, хоть утром. Честно говоря, я рассчитывал, что ты продолжишь дело.

– Вот как? – Майор заметно удивился. – Почему? Тебе какой интерес?

– А почему нет? Когда я думал, что порвал с Зоной, она нашла меня и за своими пределами. Я тоже потерял близких людей. Наконец, твои товарищи для меня – не пустое место. Как ни крути, они умерли и за меня тоже. Может быть, это было лишь последствие твоей скоропалительной команды, что я обязан выжить любой ценой… какого хрена, майор?! Я не знаю. Да и не верится мне, что Коалиция способна несколько лет вести такой сложный план, лишь бы поймать тебя на чем-то более существенном, нежели коррупция.

– Хватит. – Клинч треснул по полке шкафа, отчего тот задребезжал. – Сталкер, с меня довольно. Вижу, ты позитивный мужик. Хвалю. Но я предпочту не ловить рыбу в пруду, которого нет. Если у тебя ко мне нет претензий личного характера, это меняет дело. Парень!

– Я? – спросил Фармер.

– Да, ты, – кивнул Клинч, показывая на него пальцем. – Я так понял, ты последние дни занимался в основном торговлей? Может, договоримся?

– По поводу чего? – с недоверием посмотрел Фармер.

– Мне нужно пересидеть здесь до утра, в полном покое и тишине. Затем я попрошу у тебя снаряжение, продовольствие и оружие, чтобы добраться до Серой долины. Ты смог бы это организовать?

– Ну… – Фармер покосился на Борланда. – Да, смог бы.

– Не люблю долгов. – Клинч пошарил по полке шкафа и достал блокнот с карандашом. – Но у меня ничего нет, поэтому я взамен дам тебе очень ценную информацию. Ты убедишься, что она дорогого стоит.

– Что за чертовщину он там несет? – шепнул Борланд.

– Отстань, – отмахнулся Фармер. – Ты сам слился, так что теперь не командуй.

Клинч оторвал листок, сложил вчетверо и протянул Фармеру.

– Это координаты места, из которого есть подземный выход за пределы Зоны, – пояснил он. – Ход полностью безопасный, данные надежно засекречены, Глок никак не может знать об этом.

– Однако… – Борланд покачал головой. – Это в самом деле стоит дорого. Фармер, ты на этой сделке неслабо заработал. Отправная точка далеко?

– Припять?! – вырвалось у Фармера, крутящего листок.

– Ближе места нет, – сказал майор. – Вернее, есть несколько ходов, но все ведут внутрь внешней линии оцепления. Подразумевалось, что пользоваться ими будут только наши, так что ничего странного.

– Эх, спасибо, – закивал Фармер иронично. – Буду при случае в Припяти – не премину воспользоваться.

– Воспользуйся, – толкнул его локтем Борланд. – Из Припяти автобусы не ходят.

Клинч с громким хлопком свел ладони вместе.

– Порешили? – спросил он. – Все, я спать?

– Спи, – ответил Борланд. – Кстати, майор…

– Что еще?

– Куда ты пойдешь из Серой долины?

– Искать Консула, – ответил Клинч. – Порежу гада на мелкие куски, а дальше будь что будет.

– Удачи тогда, – пожелал Борланд. – Если я найду Консула первым, оставлю для тебя, так и быть.

– Зачем тебе Консул?

– Потому что, если ты не забыл, – Борланд делано зевнул, – в плане «Горизонт событий», существует он или нет, центральные места выделены мне и Консулу. Тебя там нет и в помине. Будешь ты продолжать дело или нет – от тебя сейчас пользы как от дополнительной пары рук, не более. Ничем уникальным ты не обладаешь. И твои пафосные отказы погоды не делают.

– Минутку, – остановил его Клинч. – Так ты согласен двигаться дальше?

– Именно.

– И что ты намерен делать?

– Ты мне скажи, – ответил Борланд. – Каков был дальнейший план? Вспоминай.

– Двигаться в Серую долину, к Анубису, – ответил Клинч. – В случае проблем заручиться поддержкой клана и дальше идти с их помощью.

– Правильно! – воскликнул Борланд. – За маленьким исключением: у нас больше нет ножа Сенатора. По этому вопросу я должен буду обратиться к Консулу. А поскольку наше с ним знакомство будет энергичным, мне поможет «Ранг».

Клинч соображал секунд десять.

– Значит, нам обоим нужно найти Консула, – задумался он.

– Майор, ты можешь спрыгнуть с этого поезда, если хочешь, поскольку по вынужденным причинам ты в нем больше не машинист. А можешь и ехать – если не до конечной, то хотя бы до следующей станции.

– Объединимся? – слегка улыбнулся Клинч.

– Да мы и не разъединялись.

Борланд разок подтянулся на перекладине и спрыгнул обратно.

– Завтра мы оба выходим в сторону Серой долины, – сказал он. – Ищем Анубиса, объясняем суть, решаем, как дальше быть. Мы накажем если не Зону, то Консула. Но сперва надо выспаться. Оставь мертвых в мире и покое, майор Кунченко. Я уже научился так поступать, сможешь и ты.

Клинч протянул ему руку – без особого энтузиазма. Борланд пожал его ладонь.

– Я иду с вами, – изрек Фармер.

Клинч и Борланд уставились на него.

– Зачем? – спросил Клинч.

– Неделя в Зоне, – ответил Фармер.

– Хм… Понимаешь, друг…

– Я не в этом смысле. Нет никакого азарта исследователя. Есть именно моя неделя в Зоне, в то время как вы это время просидели в теплых бункерах и ни черта не знаете о ситуации на поле. Вся Мусорка под контролем бандитских группировок, сейчас у них война. Вы не знаете безопасных путей, расположений укреплений врага, даже изменений в сленге. А я проведу.

– Он прав, – решил Борланд. – Нам нужен проводник.

– Согласен, – кивнул Клинч. – Так что по койкам. И учти, Фармер: я все равно уже купил у тебя часть снаряжения. Так что завтра, что ни возьму, все будет моим.

– Поторгуемся, – кивнул Фармер.

– Отбой.

Клинч устроился у самой дальней стены, отгородившись двумя листами железа. Борланд положил Фармеру руку на плечо.

– На пару слов, – шепнул он.

Парень послушно позволил отвести себя в сторону.

– Просто чтоб ты знал, – быстро произнес Борланд. – Клинч может мстить сколько угодно, но я определенно иду до конца. Доберусь до Пьедестала и разрушу его.

– А если Клинч прав? – предположил Фармер. – Что, если никакого плана не существует?

– План существует, – убежденно сказал Борланд. – Я это знаю совершенно точно.

– Откуда?

– Знаю. – Борланд метнул взгляд на Клинча, укрытого за импровизированной оградой. – Потому что Консул может сочинять что угодно, но кое-чего он не подделает никогда. Это знания Сенатора и его кинжал, который он сам же и дал мне с одной конкретной глобальной целью. Весь план упирается в них. Так что «Горизонт событий» – не просто легенда для внедрения шпиона в штаб Клинча, а реально существующий сценарий уничтожения Зоны. И я приведу его в исполнение.

Глава 5

Доктор

Вкусный запах обещал не менее вкусный обед.

Комната, в которой витал малознакомый в Зоне аромат, больше не содержала ни единого позитивного элемента. Собственно, ее и комнатой можно было назвать с большой натяжкой. Она была разрушена полностью. Наверху не хватало доброй половины потолка, и если оглядеться, то можно было заметить и отсутствующую стену. Три остальные покрылись трещинами, принимавшими порою необъятные размеры. Все помещение было полностью завалено обломками мебели, штукатурки, кусками бетона, которые закрывали пол с вырванным паркетом.

На чудом уцелевшей тарелке лежали три ломтика помидора, целый огурец и вареное куриное яйцо. Тут же, на столе без ножки, стояла аккуратно раскрытая банка рыбных консервов, а рядом с ней – стакан апельсинового нектара.

Готовящийся покушать гурман попытался напялить на себя широкую салфетку. Это ему не удалось, узел был слишком сложен для него. После бесплодных попыток он нахлобучил салфетку себе на макушку. Скосив глаза вверх, любитель вкусного убедился, что салфетка не спадает. Довольно заурчав, он схватил со стола до блеска начищенную вилку и попытался удержать ее в горизонтальном положении. Попробовал подцепить ею помидор. Это ему стоило подскочившей тарелки, но он тут же быстро поймал разлетевшиеся продукты и положил их обратно.

Затем задумался.

Определенно, план поглощения еды с использованием правил этикета требовал нужной сноровки. Но сидящему за столом очень хотелось кушать. Он крутил вилку во все стороны, пока не сообразил, что намного удобнее накалывать помидор на другой конец – тот, на котором четыре окончания, а не одно.

Через минуту настойчивых упражнений зубцы вилки вошли в красную мякоть, на поверхности помидора выступили капельки сока.

Едок закинул добычу себе в огромную пасть и начал долго жевать, задумавшись.

Он переосмысливал только что освоенный им новый закон физики.

* * *

– Доктор!

Поморщившись, целитель Зоны отнял от виска намокший бинт. Посмотрев на цвет крови, Доктор кивнул, и его лицо просветлело.

– Что случилось, друг мой? – спросил он, кинув бинт в банку для использованных материалов.

Стоящий на пороге Уотсон в отчаянии развел руками.

– Апельсин опять ворует нашу еду, – пожаловался он. – Теперь его не устраивают старые консервы, и я не знаю почему. Он украл свежие овощи из холодильника.

– И сожрал весь гематоген из шкафа, – добавил Доктор, глядя в зеркало на свою рану. – Что-нибудь еще?

– Да! Он где-то раздобыл тарелку и теперь пытается есть, как человек.

– Вот как?

– Я не шучу, Док, взгляните сами!

Доктор взял со стола пинцет, внимательно осмотрел его и, неодобрительно покачав головой, отправил его вслед за бинтом.

– Уотсон, – начал он. – Если ты забыл, то этот маленький полтергейст активно помогает нам с ремонтом дома. Так уж у них заведено: они постоянно обитают там, где можно переломать кучу всего. Но затем они все восстанавливают.

– Ну да.

– Одна проблема: полтергейсты могут восстанавливать лишь то, что разрушают. И не нужно рассматривать это как хулиганство. Полтергейст не способен различить процессы разрушения и восстановления, для него это всего лишь два противоположных вектора одного и того же действия. Изменение комплексов молекул, раскладывание на составные части путем физического воздействия и обратное соединение. Тем не менее Апельсин каким-то образом понял, что способен восстановить дом, который не ломал. Он не такой, как ему подобные. Считай это эволюцией, если хочешь.

– Я рад. И как это связано с нашей едой? Я промолчу о том, что Фармер ходил за ней до самого Рубежа.

– Как видишь, не промолчал, – улыбнулся Доктор. – Я ценю усилия Фармера, однако от Апельсина больше толку на строительных работах, чем от всех нас, вместе взятых. И если он считает достаточным работать за свежую еду, которую в Зоне достать очень тяжело, то все равно эта цена несоизмерима с огромной пользой, которую он приносит, возясь с камнями и досками. Может, ты не заметил, но Апельсин уже восстановил фундамент. Полностью. Даже если он перестанет помогать прямо сейчас, я сумею достроить новый дом при помощи свободных сталкеров. Очень многие люди в Зоне считают себя обязанными мне. Мне достаточно пожить на базе «Победы» пару месяцев и оказывать бесплатные медицинские услуги, и взамен за это Ровер отрядит целую строительную бригаду, которая соорудит на этом месте дом лучше прежнего. Это так, вариант. Но пока что достаточно услуг Апельсина.

– Доктор, я не имею ничего против, – попытался объяснить Уотсон. – Все, что я хочу сказать, это то, что я не вижу связи между едой, которая в текущем виде полтергейсту не принципиальна, и производимой им работой.

– Не видишь? – нахмурился Доктор, протерев зеркало чистой тряпкой. – Ну, значит, Апельсин видит. И ты бы сумел, если бы подумал лучше. Разве не понятно, что и стремление к этикету, и строительство – звенья одной цепи? Апельсин очень хочет походить на людей. Он чувствует, что есть некая разница между созиданием и разрушением.