Принцесса где-то там

– Ты молодец, – сказала я Кларку.

Он кивнул.

– Ты все сделал правильно, – сказала я.

– Я знаю.

– У тебя не было выбора.

– Я понимаю, что ты действуешь по инструкции психолога, – сказал Кларк. – Но поверь мне, Боб. Я в норме.

На самом деле, я в этом и не сомневалась. Кларк стар, у него боевого опыта больше, чем у всего нашего отдела вместе взятого, а может быть, и у всего участка, и для него злодея пристрелить проще, чем для кого-то высморкаться. Но инструкции по психологической поддержке написаны мертвыми клетками свихнувшихся от ПТСР копов, поэтому полностью игнорировать такие вещи тоже не стоит.

Пока Кларк на всякий случай держал зал под прицелом, я подошла к Хуану, проверила пульс. Как и ожидалось, пульса не было.

Одна из пуль Кларка вошла в его сердце.

Одежда Рамиреса уже пропитывалась кровью, но на джинсах обнаружились почти засохшие пятна, и я готова была биться об заклад, что это была не его кровь. Ну ничего, эксперты сравнят добытые образцы с кровью его жены.

Дело почти закрыто.

– Кто-нибудь еще хочет неприятностей? – поинтересовался Кларк.

Ответом ему было гробовое молчание, и даже из темного угла ничего не пробурчали.

Я подозвала бармена.

– Давно он тут сидел?

– С полчаса, не больше. Явился какой-то весь взбудораженный… А обязательно было его прямо здесь валить? Такие вещи плохо сказываются на репутации заведения и вредны для бизнеса.

Вот уж не думала, что у этого заведения есть какая-то репутация.

– Ты сам видел, что произошло, приятель.

– Угу, – уныло сказал бармен. – У этого парня здесь была открытая кредитная линия. Кто мне теперь заплатит по его долгам?

– Обратись к его дружкам с такими же татуировками, – посоветовала я.

– Лучше я потребую денег с его жены.

– Это вряд ли, – сказала я. – Мы как раз зашли, чтобы поговорить с ним о ее смерти.

– Паулина умерла? – опечалился бармен, и на его лице наконец-то проступило хоть что-то человеческое. – Жаль, хорошая была женщина. Как это случилось?

– Ее ударили ножом, – сказала я. – Несколько раз.

– Наверняка, этот мерзавец, – сказал бармен. – Вы же знаете, что по статистике…

– Знаем, – сказала я.

На улице уже вовсю голосили сирены.

* * *

– Отличный выстрел, Джон, – сказал Алан. Он прибыл на место одним из первых, еще бы, ему-то ехать надо было всего полтора квартала. – Прямо в сердце. Не дал парню ни единого шанса.

– Мой инструктор в учебке был настоящей сволочью, – заметил Кларк. – Обучение наше стоило очень дорого, и он бы очень расстроился, если бы узнал, что я дал парню с направленным на меня пистолетом какие-то шансы, пустив государственные деньги на ветер. А когда он расстраивался, то становился еще большей сволочью, так что мы предпочитали его лишний раз не огорчать.

– Наверное, ты был лучшим в своем выпуске.

– Смотря в какой дисциплине, – сказал Кларк. – В стрельбе – точно нет. Был у нас один парень, который обращался с пистолетом так, словно он сразу с ним и родился. Имя у него было – Гарри, а фамилию я уже и не вспомню.

– Грязный Гарри?

– Нет, точно другая, – сказал Кларк.

– Я попытался пошутить, – сказал Алан.

– Я понял, – ответил Кларк с каменным лицом.

– Обрати внимания на пятна крови на джинсах, – посоветовала я Алану, чтобы он слишком уж сильно не расстраивался.

– Не учи меня делать мою работу, Боб, – огрызнулся он. – Я вижу, что это не от раны, которая его прикончила, но еще не факт, что это кровь его жены.

– Когда мы будем знать точно? – спросила я.

– К вечеру, – сказал Алан. – Я позвоню тебе, когда будут результаты.

– Отлично, – сказала я.

Как раз к этому времени мы и закончим писать отчеты.

Поскольку делать здесь нам было больше нечего, мы погрузились в «кадиллак» Кларка. Поехать в участок, правда, нам все равно не удалось – дорога была заблокирована машиной коронера, и нам пришлось ждать выноса тела.

– Вопросы пришли? – поинтересовался Кларк.

– Какие вопросы?

– Для интервью.

Я достала из кармана телефон, приложила палец к детектору отпечатков, глянула на экран.

– Пришли, – и убрала телефон в карман.

– Даже не посмотришь, что там?

– Пусть для меня это станет таким же сюрпризом, как для него, – сказала я.

– Это непрофессиональный подход, – сказал Кларк.

– Так я и не настоящий журналист.

– Это даже лучше, – сказал Кларк. – Вас свел случай, вас объединит удивление при виде тем, которые способны заинтересовать читателей твоей подруги, вы оба окажетесь в неловком положении… Если я все правильно понимаю, это очень похоже на начало «долго и счастливо».

Наверное, в любой другой ситуации я послала бы Джона к черту, но он только что застрелил человека, и вполне возможно, что для него это не так просто, как он хотел показать, так что я решила поддержать разговор.

– Если я все правильно понимаю, то человек не может спрогнозировать, когда начнется его «долго и счастливо», – сказала я.

– Разве не люди являются хозяевами своей собственной судьбы? – вопросил Кларк. – Не только спрогнозировать, но и предвосхитить события, навязав им свою волю…

– Ага, – сказала я. – Знаешь, в детстве я жила в маленьком городке, затерянном среди лесов. Жителей немного, все друг друга знают и все такое, понимаешь?

Кларк кивнул.

– Я уже училась в старших классах, когда в школе появился новый мальчик, – сказала я. – Очень красивый, очень бледный, очень загадочный. Вдобавок, очень сильный и очень быстрый. И, что характерно, если на улице стояли солнечные дни, этот мальчик на занятия не приходил.

– Вампир, – сказал Кларк.

– Вампир, – подтвердила я. – Тем не менее, одна девочка из нашего класса решила, что он и есть ее «долго и счастливо».

– Когда ты говоришь про одну девочку…

– Я имею в виду одну девочку, – сказала я. – Не себя.

– Принято, – сказал Кларк.

– В общем, она начала, как говорится, подбивать к нему клинья, и он ей не отказывал. Сначала принимал ее знаки внимания, потом начал ухаживать сам. Они ходили вместе в кафе, бродили по лесам, он катал ее на своей «вольво»… Знаешь, чем закончилась эта история, Джон?

– Мне кажется, догадываюсь.

– Он ее выпил, – подтвердила я. – А тело бросил в лесу. Его нашли случайно.

– Зачем же он так долго играл с едой?

– Кто знает, – сказала я. – Может быть, нагуливал аппетит. Но, скорее всего, просто ждал ее совершеннолетия. Потому что когда шериф явился к ним домой, чтобы арестовать мальчика, оказалось, что у того была лицензия и все произошло в рамках закона.

– А что родители девочки? – поинтересовался Кларк.

– Уехали из города сразу после похорон.

– Я слышал, что в маленьких городках существуют свои способы решать такого рода проблемы, – заметил Кларк.

– Существуют, – подтвердила я.

Ночь, факелы, мужчины в белых колпаках с прорезями для глаз и с заостренными кольями в руках. Суд Линча.

В таких случаях местные органы охраны правопорядка ищут исполнителей без особого усердия – ну а что вы хотите, они же все в масках – даже если сами в их число не входят. Хотя зачастую городской шериф и является одним из главных зачинщиков.

– Но, – сказал Кларк.

– Но отец мальчика, а точнее, глава его клана, был местным врачом, а его жена – местным ветеринаром. А в маленьких городках люди этих профессий обычно существуют в единственном числе… Кроме того, оба были уважаемыми членами местного сообщества, благотворителями и филантропами, а следующую лицензию им должны были выдать только через год…

– И горожане решили, что собственный комфорт им дороже, чем чьи-то родительские чувства? – уточнил Кларк. – А что мальчик?

– Закончил учебный год и уехал в Город, – сказала я.

– Ты с тех пор ничего о нем не слышала?

– Нет, – сказала я. – Да я и не искала.

Тут вообще ситуация довольно тонкая.

Ввиду исторически сложившихся социокультурных особенностей (о питании тут речи давно не идет, вампир может получить человеческую кровь, никого не убивая и даже не контактируя с донором напрямую), любой легализованный и стоящий на учете вампир имеет право получить одну охотничью лицензию в год. Точнее, она выдается одна на клан, но у нас тут есть куча вампиров-одиночек, которые сами себе клан. Эта лицензия дает ему право выпить одного совершеннолетнего человека. В свое время по этому поводу было много шума, и общественных дискуссий, но в конечном итоге большинство решило, что нельзя ущемлять права этнических меньшинств и прочих некрогорожан, и это как раз такой вот случай.

Жертва, конечно же, имеет право на самооборону, но если учесть, что среднестатистический вампир в десять раз сильнее и в пять раз быстрее среднестатистического человека, право это существует в основном на бумаге. Хотя прецеденты и были…

Охота на вампиров, в том числе и ради мести за узаконенное лицензией убийство, преследуется законом, но обычно такие происшествия, кроме совсем уж вопиющих, вроде того сумасшедшего афрогорожанина, который бегал с мечом за спиной и убивал вампиров десятками, в том числе и тех, кто за лицензиями никогда не обращался, расследуются спустя рукава. Но мстителям следует помнить, что у вампира тоже есть право на самооборону, а среднестатистический вампир в десять раз сильнее и в пять раз быстрее среднестатистического человека, так что к делу следует подходить с четким пониманием проблем, которые могут по его ходу возникнуть.

По счастью, вампиров в Городе не слишком много, за лицензиями обращается не больше трети, и с такого рода делами мы сталкиваемся крайне редко.

Я за все годы службы в полиции еще ни разу не сталкивалась.

Глава 4

Первый тревожный звоночек (не считая того набата, что гремел у меня в голове во время разговора с Кларком) прозвенел, когда Дерек заехал за мной, вырядившись в свой лучший костюм. Ну, может быть, и не в лучший, я в мужской одежде не разбираюсь, но выглядел он весьма импозантно, галстук подобрал в тон, а в правой петлице его пиджака болталась свежесрезанная роза. А туфли так начищены, что я видела в них свое отражение. Два своих отражения.

А ракурс, разумеется, не самый удачный.

Дерек был гладко выбрит, тщательно причесан, а в руках у него был букет для меня.

– Привет, – мы поцеловались и я поставила букет в вазу, которую Дерек мне подарил в самом начале наших отношений. Ему тогда почему-то не понравилось, что я пыталась засунуть цветы в пустую банку из-под маринованных огурчиков.

– Ты еще не готова? – поинтересовался он.

– В смысле?

Вообще-то, я думала, что готова. Я приняла душ, надела свежую футболку, кроссовки от засохших пятен крови отмыла и даже сережки в уши вставила, хотя обычно я этого и не делаю.

– В смысле, ты не хочешь надеть чего-то более подобающего случаю? – поинтересовался он.

– А какой у нас случай? – осторожно спросила я.

– Ну как же, – он расплылся в улыбке. – Я веду ужинать самую очаровательную девушку города.

– А мы с ней уже на месте познакомимся? – спросила я.

– Не морочь мне голову, Боб, – попросил он. – Надень платье. Не прячь от мира свои длинные стройные ноги.

– Ненавижу платья, – сказала я.

– Пойди на эту жертву ради меня, – сказал он. – И не говори, что у тебя нет платьев. Я как-то случайно видел одно.

– Ладно, подожди пару минут, – сказала я и ушла в соседнюю комнату.

Платьев у меня на самом деле даже два. Одно коктейльное, а другое – поскромнее. Его я и выбрала.

И тут возникла новая проблема. Платье не сочеталось с кроссовками. То есть, с моей-то точки зрения прекрасно сочеталось, но я была уверена, что у нас с Дереком возникнут по этому поводу разногласия. А я слишком устала и слишком хотела есть, чтобы вступать с ним в споры, поэтому надела туфли.

Следующая проблема возникла с тем, что ни в платье, ни в подходящем к нему жакете не было карманов, достаточно глубоких для того, чтобы сунуть в них пистолет. Пришлось еще и сумочку искать.

Когда я вышла к Дереку, он тут же уставился на мои ноги.

– Ба, да это же коленки, – сказал он. – Как же давно я вас не видел, коленки.

– С прошлой недели, – сказала я. – Есть еще какие-нибудь части моего тела, с которыми ты бы хотел поговорить?

– О, я бы весьма обстоятельно побеседовал с многими частями твоего тела, – улыбнулся он. Стоматолог у него все-таки отличный. – Но я уверен, что ты ужасно голодна, поэтому готов отложить эту беседу на чуть-чуть попозже. Кстати, твоя сумочка не подходит к платью.

– Другой у меня нет.

– Иди вовсе без нее.

– А куда же я дену все эти милые женские побрякушки? – спросила я.

– Сколько запасных обойм?

– Всего одна.

Он вздохнул.

– Ты не можешь расслабиться хотя бы на вечер?

– Я вполне расслаблена, когда со мной мои друзья – Смит и Вессон, – сказала я. – К тому же, кто-то же должен будет застрелить всех этих злодеев, если они на нас нападут.

– Никто на нас не нападет.

– Если бы ты видел статистику преступлений, ты бы не был так в этом уверен.

Он снова вздохнул.

– У тебя профессиональная деформация, – сказал он. – Ты не думала о том, чтобы сменить работу?

– Нет.

– У тебя же есть вторая, в библиотеке. Может быть, тебе стоит посвятить ей больше времени?

– Нет.

Это старая песня.

Дерек считает, что работа в полиции слишком опасна и не хочет, чтобы я рисковала. А я мечтала быть копом… очень давно, и не готова отказываться от этого только потому, что Дерек этого хочет.

Наверное, Кларк прав. Дерек – это не мое «долго и счастливо». Возможно, ради настоящего «долго и счастливо» я бы и отказалась.

Или бы он не стал на этом настаивать.

– Ладно, – сказал Дерек. – Пойдем.

Мы спустились по лестнице, а у подъезда нас ждал «Ммерседес». Дерек галантно распахнул передо мной заднюю дверь, и я аккуратно, чтобы не подвернуть ногу на высоких каблуках, забралась в салон. Кларенс, водитель Дерека, повернулся ко мне с дружелюбной улыбкой на лице.

– Добрый вечер, мисс Кэррингтон. Прекрасно выглядите.

– Спасибо, Кларенс. Ты тоже ничего.

Дерек обошел машину с другой стороны и сел рядом со мной.

Он всегда ездит с водителем, потому что его время слишком дорого, чтобы тратить его на управление автомобилем. Пока Кларенс везет Дерека в контору, тот просматривает почту и заключает контракты.

Машина тронулась с места и Дерек тут же поднял перегородку между нами и водителем.

– Как прошел твой день? – спросил он.

– Как обычно, – сказала я. – Ничего интересного.

– Я читал в «Пост», что утром была какая-то заварушка.

– Мы приехали уже после того, как все закончилось, – сказала я. – Только зафиксировали счет.

– Рейли, значит?

– Ты знал его?

– Мы были друг другу представлены, скажем так. Но никаких дел я с ним не имел.

– Но ты же ирландец, да?

– Да, а что?

– Нет, просто уточнила.

– Если ты думаешь, что все ирландцы…

– Вовсе я так не думаю, – сказала я. – К тому же, может быть, я и сама немного ирландка.

– Ну, пиво ты пьешь, как будто так оно и есть.

* * *

Второй тревожный звоночек прозвенел, когда мы приехали в ресторан. Приглушенный свет, легкая музыка, цветы в вазах, услужливый метрдотель, проводивший нас к столику для двоих. Вдобавок, по залу бродил скрипач, а это верная примета, что стоит ждать какой-то пакости.

Косящий под француза официант (у него были усики, непонятный акцент и он два раза называл Дерека «месье») положил перед нами по меню.

– Тут дорого, – сказала я. На самом деле, тут было не просто дорого, а очень дорого. На зарплату полицейского сержанта в таком месте можно было только кофе попить. И то не чаще раза в неделю.

– Пусть это тебя не беспокоит, – сказал Дерек, преуспевающий бизнесмен. – Кальмара? Или, может быть, пасту с гребешками в сливочном соусе?

Я перелистнула страницу и оживилась.

– О, тут есть стейки. Я буду стейк.

– Уверена?

– Вполне.

Он вздохнул и подозвал официанта.

– Мы будем два стейка, – сказал он. – Десерт мы выберем позже.

– Может быть, мадемуазель желает какой-нибудь салат?

– Нет, – сказала я. – Мадемуазель не желает.

– Какую степень прожарки желаете для ваших стейков?

– С кровью, – сказала я

– А мне – хорошо прожаренный, – сказал Дерек.

– Отличный выбор, мадемуазель. Отличный выбор, месье. Мне принести вам карту вин?

– Не надо, – сказал Дерек. – Просто выберите то, что, по вашему мнению, наиболее подходит к блюду. Цена не имеет значения.

– Уи, месье, – официант испарился.

Дерек, может быть, и не криптомиллионер, но хорошо зарабатывает, симпатичен, хорошо сложен, а вместо живота у него кубики, потому что он ходит в спортзал.

Жаль, если он на самом деле решился.

Скрипач, пиликавший какую-то унылую мелодию, неуклонно приближался к нашему столику, и я подумала, не стоит ли прострелить ему колено?

Нужно отдать должное шеф-повару – стейки были превосходные. Надо отдать должное Дереку – он таки позволил мне поесть, прежде чем начал свои фигли-мигли. Надо отдать должное Кларку – он предсказал все правильно, и Дерек свои фигли-мигли все-таки начал.

Когда мы закончили со стейками – я уже говорила тебе, что они были превосходными? – Дерек подозвал официанта и попросил его принести шампанское и «особый десерт». Тот заговорщически улыбнулся, сказал, что все будет сделано и метнулся на кухню. Скрипач занял стратегическую позицию возле соседнего столика.

Я отодвинула стул.

Беги, Боб, беги.

– Уже уходишь? – спросил Дерек.

– Мне нужно припудрить носик, – сказала я.

Окно в женском туалете было слишком маленькое, располагалось слишком высоко и вдобавок было глухим. Я с тоской посмотрела на него, помыла руки, раз уж зашла, и уставилась в зеркало. Не знаю, сколько я так простояла, но именно в этой позе меня застала благообразная старушка, вышедшая из угловой кабинки.

– У тебя какие-то проблемы, милочка?

Обычно я не очень люблю, когда меня называют «милочкой», но сейчас не то настроение, чтобы огрызаться.

– Кажется, мне собираются сделать предложение, – сказала я.

– Это хорошо или плохо?

– Не знаю.

– Значит, плохо, – сказала она. – Было бы хорошо, ты бы знала.

– Наверное, – сказала я.

– Не тот человек?

– Не знаю, – сказала я. – Возможно я – не тот человек.

– Значит, не тот, – сказала старушка. – Был бы тот, ты бы знала.

– И что мне делать? – спросила я.

Она показала мне на окно.

– Без шансов, – сказала я.

– Тогда иди к нему и будь честной, – посоветовала старушка. – В первую очередь, с самой собой.

Хороший совет из разряда тех, которые легче дать, чем им следовать.

На пути к нашему столику я на мгновение остановилась возле скрипача.

– Не подходи, – сказала я.

Он скорчил непонимающую рожу.

– Серьезно, не подходи, – сказала я. – Я – коп, и смогу устроить тебе проблемы.

Это был блеф чистой воды, кончено же, я не собиралась устраивать бедолаге проблем, но он вроде бы поверил и склонил голову в легком кивке.

Когда я вернулась к столику, на нем уже стояли два фужера с шампанским, а на тарелках лежали забрызганные шоколадным соусом пирожные. На дне моего фужера что-то лежало и генерировало поток пузырьков.

Едва я села, как Дерек потянулся на мою половину стола и накрыл мою руку своей ладонью.

– Роберта… – проникновенно сказал он.

«Не делай этого!» – мысленно взмолилась я.

Он убрал руку и взялся за шампанское.

– Давай выпьем за наше будущее.

Я посмотрела на дно своего бокала. Там лежало кольцо. Наверное, с бриллиантом, потому что на меньшее Дерек бы не согласился.

– Что скажешь? – спросил он.

Я промолчала.

– Мне встать на одно колено?

– Не стоит.

– Видимо, что-то пошло не так, – констатировал он. – И где этот чертов скрипач?

– Скрипач не нужен, – сказала я.

– Тебе требуется больше времени? Я готов подождать хоть до закрытия ресторана, – он пытался шутить, но было видно, что ему не очень весело.

– А мы не можем просто оставить все, как есть? – спросила я.

– Нет, – сказал он. – Пора двигаться дальше. Мне уже почти тридцать, Боб. Часики тикают.

Смешно.

Обычно этот аргумент женщины используют, его-то часики будут тикать еще лет сорок, если не больше.

– Нет, серьезно, – сказал он. – Человек в моем положении уже должен обзавестись семьей и выбирать частный детский сад для своего отпрыска.

– Я не готова к деторождению, – сказала я.

– Без проблем, – заверил он. – К этому разговору мы можем вернуться через год, сейчас же я хочу получить твое принципиальное согласие. Ты выйдешь за меня, Роберта Кэррингтон?

Весь вечер меня преследовало ощущение, что меня ведут на расстрел, и вот Дерек наконец-то выстрелил.

Вопрос был задан, надо было что-то говорить в ответ.

– Нет, – сказала я.

– Почему?

– Ты – хороший парень, Дерек, – сказала я.

– Но, – сказал он.

– Но, – согласилась я. – Я знаю, как это будет. Ты станешь настаивать на ребенке и на том, чтобы я бросила свою работу в полиции, и если я не соглашусь с тобой по любому из этих пунктов, мы будем постоянно ругаться. А если я соглашусь, то все кончится тем, что я буду сидеть дома, жрать мороженое столовой ложкой и мешать антидепрессанты с алкоголем. Ребенком будет заниматься приходящая няня. Вполне возможно, что и сексом с тобой будет заниматься она же.

– Я вижу наше совместное будущее совсем не так.

– И это тоже часть проблемы, – сказала я. – Насколько я понимаю, штука в том, чтобы мы видели его одинаково.

– Это твой окончательный ответ?

– Боюсь, что да.

– Я попрошу Кларенса отвезти тебя домой, – сказал он.

– Спасибо, – сказала я. Не вижу причины перестать вести себя, как цивилизованные люди. В конце концов, у нас были неплохие полтора года.

– Хорошо, что мы внесли во все это ясность, – сказал он. – Знаешь, я ведь все время хотел большего. Мне мало одного свидания в неделю, мне надоело ждать тебя из очередной засады, надоело читать криминальные сводки и бояться, что я могу увидеть там твою фамилию… Впрочем, бояться этого я, наверное, и не перестану.

– Мне жаль, Дерек, – и это действительно было так.

Он был хорошим парнем, но зачастую этого недостаточно.

– Странно, что у нас не получилось, – сказал он. – Я где-то читал, что женщины ищут мужчин, похожих на их отцов. А я видел твоего отца, и, по-моему, мы с ним довольно похожи.

– По этой логике, я должно быть, похожа на твою мать? – спросила я, хотя и знала ответ. Я познакомила его со своими родителями, а он меня – со своими.

– Нет, – сказал он. – Абсолютно не похожа.

– Вот видишь, – сказала я. – Все против нас. Мы действительно просто не подходим друг другу.

– Выходит, что так, Роберта.

– Я уверена, что у тебя все будет хорошо, – сказала я. – Пусть не сегодня вечером, но в итоге.

– Я хотел бы сказать тебе то же самое. Но печаль в том, что я в этом совсем не уверен.

Ах, вот оно что. Он, видимо, считает, что меня надо спасать. Что жизнь моя катится по наклонной, что кривая дорожка в конце концов приведет меня в смертельный тупик…

– Нет, серьезно, – сказал он. – Тебе двадцать семь, у тебя блестящее юридическое образование, но ты тратишь лучшие годы своей жизни – лучшие с точки зрения построения карьеры, конечно же – на абсолютно бесперспективную работу в полиции.

– Именно поэтому ты хочешь усадить меня дома и заставить рожать тебе детей? – уточнила я.

– Ребенок не мешает карьере, – сказал он. – Если человек достаточно целеустремлён…

– Мне кажется, этот разговор сворачивает куда-то не туда, – сказала я. – Ты позвонишь Кларенсу или мне пойти ловить такси?

– Позвоню, – сказал он.

– Отлично, – сказала я. – А то я чувствую, что мне уже пора порыдать в подушку.

Он достал телефон и позвонил Кларенсу, тот обещал подъехать через десять минут. Ничего удивительного, с местами для парковки здесь вечная проблема.

В одной части города сложности с тем, чтобы найти место для машины, в другой, там, где места есть, ты и сам побоишься ее оставлять. Отчасти я не мою свой «тахо» именно по этой причине – так он менее привлекателен для угонщиков.

Ну и еще ему уже почти десять лет.

А для совсем недогадливых угонщиков я держу полицейскую мигалку между передними пассажирскими сиденьями.

– Кларенс приехал, – сказал Дерек, прерывая поток посторонних мыслей, которыми я хотела отвлечься от происходящей этим вечером катастрофы.

Я поднялась со стула.

– Мне жаль.

– А уж мне-то как, – сказал Дерек. – Иди уже, ты не даешь мне начать пить, думать о том, как все могло бы быть замечательно, и жалеть себя.

Когда я ушла, он так и продолжал сидеть за столиком и смотреть на два нетронутых бокала с шампанским. Наверное, вылавливать пальцами кольцо, которое девушка не приняла, да еще под взглядами сочувствующей публики, это то еще удовольствие… Подумав об этом, я почувствовала себя еще более виноватой, но возвращаться в любом случае не стоило.