Порча

Мой же пытливый разум не может смириться с подобным положением дел и терпеть это отупляющее давление застоя. Я ищу новое и двигаюсь в неизведанное. Я открыла великую магическую теорию, теорию «живых заклинаний» и непосредственного воздействия разума на магию – и я не оставлю своё открытие, несмотря на ваш запрет.

Независимо от того, чем вы считаете «живые заклинания» – живыми существами или, как считаю я, всего лишь ещё одним видом заклинаний – с ними необходимо работать и их необходимо изучать – точно так же, как медицине необходимо вскрывать человеческие тела и изучать работу организма и его реакции – насколько бы неэтичным это не казалось в свету каких-либо моральных систем.

Вы не сможете подавить и подчинить мой исследовательский дух и мою гордость мага! Я не сдалась и не покорилась. Вы – горстка старикашек на тронах – мне не указ!

После этих слов Таэлии в зале поднялся возмущённый гул, и зрители, и многие члены Совета, повскакивали со своих мест и принялись кричать и браниться ещё яростней, чем раньше, но Таэлия лишь прикрыла веки, развернулась и спокойно удалилась.

Тогда Фолдор и не думал, что это будет последний раз, когда он видит Таэлию. Ведь через несколько дней она просто бесследно исчезла из Академии.

***

Он не последовал за Таэлией после собрания, думая, что стоит оставить её одну на некоторое время. Он понимал, что многие после окончания этих тяжёлых заседаний были на взводе и чувствовали себя напряжёнными – разумеется, и Таэлия должна быть на взводе и разгневана. Поэтому в тот и несколько последующих дней Фолдор не посещал её.

Когда, наконец, он задумался, не стоит ли навестить Таэлию и проверить её самочувствие, к нему вдруг явился Сигвер. Он выглядел взволнованным – совсем не похож на себя обычного, всегда спокойного и сдержанного. Он тяжело дышал и некоторое время простоял согнувшись, переводя дыхание – Фолдор понял, что юный маг бежал сюда со всех ног.

– В чём дело? – удивлённо спросил Фолдор. Он почувствовал лёгкую тревогу, увидев Сигвера таким. Что же могло произойти, из-за чего вечное спокойствие и сдержанность юноши вдруг исчезли?

– Моя наставница… – проговорил Сигвер сквозь отдышку. – Моя наставница… она пропала!

– Пропала?! – Фолдор сначала опешил и не понял, о чём идёт речь. – Что это значит?!

– Госпожа просто исчезла! Не говоря ни слова, никого ни о чём не предупредив, она исчезла!

– Ты уверен?

Сигвер кивнул.

– Я в течение двух часов обыскивал Башню Эрхарта сверху донизу – госпожи нигде нет, некоторые её вещи и записи тоже пропали. Это были как раз те вещи, что могут пригодиться в путешествии, а записи представляли ценность лишь для того, кто разбирается в них и собирается продолжить её исследования. Это могла быть только она сама – она собралась в путь и покинула Академию.

Фолдор отказывался верить услышанному. Почему она ушла, не предупредив его?! Неужели произошедшее на Совете так сильно повлияло на неё? Фолдор ощутил обиду из-за того, что Таэлия не попрощалась даже с ним. А как же их отношения?! Неужели они ничего для неё не значат?

– Ещё я нашёл это, – Сигвер протянул Фолдору конверт.

Тот взглянул на него. Там было написано: «Фолдору». Он поспешно вскрыл конверт и достал содержимое – там была записка и платок.

Фолдор тут же впился в записку взглядом. Это точно был почерк Таэлии. Она обращалась к нему, а также прощалась с Сигвером – никого больше в записке она не упомянула. Она сообщила, что ушла по собственной воле, с ней всё в порядке, она продолжит свои исследования, но в Академии ей делать больше нечего и с магами Академии ей не по пути. Таэлия также просила не искать её – она не желает видеть никого из Академии и никогда с ними больше не встретится. Запрет Совета она просто проигнорирует и будет и дальше изучать свою магическую теорию и практиковаться в новой магии. В конце она добавила обращение к Фолдору, сообщив, что любит его и не винит в том, что он за неё не вступился, а у Сигвера попросила прощение за то, что так неожиданно бросила его, своего ученика, посреди обучения, так и не сумев довести до конца ученического пути.

Закончив чтение, Фолдор взглянул на платок. Это был платок Таэлии – на нём значились её инициалы, «ТМ». «Таэлия эс Миллис». А также был вышит родовой герб её мелко-дворянской семьи – цветок, состоящий из трёх лепестков.

***

В течение следующих нескольких лет Фолдор и Сигвер неоднократно отправляли людей на поиски Таэлии – но всё безрезультатно, она действительно исчезла, растворилась. В конце концов, не зря она считалась одарённым магом и гением, а теперь ещё и была вооружена своей «новой магией», что по силе превосходила традиционную магию Академии – вряд ли искатели могли справиться с такой силой, противостоящей им.

Через несколько недель после исчезновения Таэлии Фолдор решил взять Сигвера под свою опеку, сделав личным учеником и помощником. Так они провели немало лет вместе, объединившись под общими устремлением – желанием найти Таэлию, и под общим чувством – любовью к Таэлии и тоской по ней. Фолдор поднимался по карьерной лестнице, и Сигвер поднимался вслед за ним, постепенно полностью превратившись в его личного помощника и заместителя, личного ученика (хотя Фолдор почти ничему его не учил) и ближайшего соратника и подручного.

Прошли годы, Фолдор становился только сильней и опытней, рос его авторитет в Академии, и, в конце концов, в шестьдесят лет, он стал Архимагом. Вслед за ним и Сигвер стал практически вторым человеком в Академии. Так они вдвоём в итоге оказались на вершине иерархии в Академии, до сих пор сохранив дружбу и не оставив надежды когда-нибудь встретить Таэлию вновь.

***

Вдруг какое-то движение за дверью камеры, чьё-то присутствие по ту сторону, было замечено его восприятием, и Фолдор тут же покинул Внутреннее Пребывание.

Грёзы, воспоминания – всё мгновенно развеялось, как дым, его чувства обострились, он насторожился. Фолдор открыл глаза – и вновь оказался в маленькой, сырой, тёмной и холодной камере.

За дверью действительно звучало шуршание и чьи-то шаги. В замочную скважину вошёл ключ, раздался лязг металла. Щёлкнул замок, а затем, с печальным скрипом, отворилась дверь. В камеру вошёл человек.

Фолдор тут же его узнал. Это не был один из людей дор Эревана.

Глава 9. Страдания и пороки

Парень и девушка прошли некоторое расстояние, избегая встречи с людьми-тенями, и оказались в узком переулке. Двигаясь через него, они вновь наткнулись на тень, ведущую себя как пьяница. Сначала он был незаметен, потому что валялся возле большого металлического бака, от которого ужасно воняло, и был скрыт в его тени.

Когда пара путников оказалась уже достаточно близко к тени, пьяница внезапно очнулся – вероятно, услышал их шаги, заметил их, вскочил на ноги и бросился в их сторону. Парень заслонил собой девушку и занял боевую стойку.

Пьяница на бегу извлёк откуда-то из карманов своей теневой одежды пустую бутылку и швырнул в своих противников.

– Пригнись! – крикнул парень девушке позади. – И закрой глаза!

Он и сам тут же пригнулся и закрылся полой своего сюртука, используя её как щит. Бутылка ударилась о руку юноши и разбилась, полу осыпало осколками. Девушка позади взвизгнула.

– Чёрт! – взъярился парень. – К подобному я готов не был!

Он тут же бросился навстречу пьянице.

– Ах ты сволочь! – крикнул на бегу.

Когда до пьяницы оставалось не больше одного шага, юноша взмахнул мечом, и клинок рассёк человека-тень по диагонали, от правого плеча до левого бока. Человек-тень задрожал, задёргался, как отражение в воде, по которой пошла рябь, а потом растаял в воздухе, словно дым. От него ничего не осталось.

– Фух… – облегчённо вздохнул парень.

Он повернулся к девушке, та всё ещё пригибалась и закрывала голову руками.

– Ты как? – спросил он. – Осколки на тебя не попали?

– Вроде нет… – тихо ответила она.

– Хорошо.

Он снял с себя сюртук и встряхнул, а затем нагнулся и хорошенько растрепал свои волосы.

Он взглянул на кусок разбитой бутылки неподалёку и ругнулся.

После исчезновения пьяницы в переулке вновь стало тихо.

– Пойдём, – сказал юноша, и они продолжили путь.

На выходе из переулка парень остановил свою спутницу, они затаились у стены и осторожно выглянули из-за угла. Перед ними предстала широкая просторная улица, по которой бродило множество людей-теней.

Юноша некоторое время наблюдал за ними, и постепенно в его взгляде появилась задумчивость.

Девушка, заметившая это, спросила:

– О чём думаешь?

– О том, что из себя представляют эти тени.

По улице брело много теней, и большую часть из них можно было назвать «несчастными». Страдальцами. Там были калеки на костылях и в инвалидном кресле, были невероятные толстяки, горбуны, были очень тощие, одни люди-тени дрались друг с другом, другие копались в мусоре на дороге или залезали в вонючие металлические баки (юноша догадался, что они предназначены для мусора), третьи пили алкоголь без продыху, и тут же падали и засыпали прямо на тротуаре, а ещё там были проститутки.

– И что же ты надумал? – спросила девушка.

– Посмотри внимательно: все тени, которых мы встречаем – будто страдают. У всех что-то в жизни не так и всех снедают какие-то пороки. И эти пороки настолько явно выпячены в их внешнем виде и поведении, что всё это напоминает какой-то спектакль или цирк!

Он вспомнил Прожору. Таких обжор и огромных жирных людей в реальном мире не могло существовать – он был больше похож на персонажа из нравоучительных сказок о вреде обжорства.

– Все они напоминают персонажей из сказок, предостерегающих о вреде того или иного порока, – сказал парень.

– Ну да, это действительно странно, – согласилась девушка. – И что всё это, по-твоему, значит?

– Возможно, – тут юноша помрачнел и дальше заговорил тихо, – мы и впрямь мертвы и находимся в загробном мире.

– Хм-м, – задумалась девушка.

– И эти существа, – продолжил парень, – грешники, страдающие от своих страстей. Это их пытка, наказание после смерти.

– Но почему тогда мы не выглядим так же, как они? – спросила девушка.

Он пожал плечами.

– Мы уже обсуждали это раньше, не так ли? Возможно, мы – недавно умершие, и потому пока ещё не избавились от прежней оболочки. Но постепенно и мы станем такими же…

– Хм-м, – вновь задумалась девушка. – Но разве у нас есть какие-то особо выраженные пороки – такие же, как у теней?

Он непроизвольно перевёл на неё взгляд и окинул спутницу с ног до головы. С его точки зрения, у неё явно имелся порок – она была слишком легкомысленной относительно любовных дел. «Развратной», сказал бы он, но не хотел употреблять столь громкие слова. Хоть она и пытается это скрывать, но нельзя не заметить, насколько она помешана на нём, на своём спутнике в этом путешествии по странному миру, и готова в любой момент выпрыгнуть из одежды и броситься к нему в объятия.

Что же касается его самого… он не мог найти никакой особо ярко выраженной страсти в себе – но со стороны должно быть виднее, не так ли? Разве может человек сам себя объективно оценить?

– Ты не замечаешь во мне какой-нибудь порок? – спросил он.

Девушка пожала плечами.

– Ничего особенного не замечаю. Ты совершенно обычный человек. Более того – даже скучный. А ещё, мне кажется – не знаю, можно ли считать это за порок – ты слишком сдержанный, холодный и отстранённый.

Сказав это, она надулась. В этот момент она выглядела так мило, что юноша невольно улыбнулся.

«Хм, слишком сдержанный… холодный и отстранённый… А был ли я таким при жизни? Можно ли это считать за порок и нежелательную черту характера?!»

Вдруг его размышления прервал звук урчания в животе. Но это урчал не его живот, а девушки.

Она виновато посмотрела на парня и прижала руки к животу. Он улыбнулся и открыл сумку, что носил с собой, в которой хранились припасы, захваченные из жилища Прожоры. Еды оставалось мало – сумка изначально не была особо вместительна. Он велел взять что ей приглянется, достал сам какие-то неизвестные закуски, и они быстро перекусили и запили странной сладкой цветной водой из маленьких бутылок, напоминающей фруктовый сок, но почему-то пузырящейся, как шампанское.

– Если по пути встретится хранилище еды, – сказал юноша, – нужно будет захватить с собой в дорогу как можно больше.

– Ты всё же планируешь покинуть этот город?

– Да. Дикая местность мне кажется более безопасной. Этот город населён тенями – и я считаю их основной угрозой для нас. Поэтому я не намерен тут оставаться. Я хочу, чтобы мы как можно скорее прошли через этого город, покинули его, и продолжили путь дальше.

– Но куда? – с отчаянием в голосе спросила девушка.

Юноша не знал что ответить. Он несколько мгновений помолчал, потом пожал плечами.

– Я… лишь надеюсь, – тихо сказал он. – Я могу лишь надеяться и верить. Верить, что впереди нам обязательно что-то встретится, что поможет вернуть память и сбежать из этого мира. Какая-то подсказка… может быть, какой-то помощник…

– Ты руководствуешься такой же логикой как в сказках, – усмехнулась девушка.

– А на что ещё мы можем расчитывать в такой странной ситуации! В таком странном месте.

Они снова выглянули из-за угла, понаблюдали за блуждающими и страдающими тенями, и, наконец, парень сказал:

– Ладно. Нужно двигаться дальше. Попробуем быстро пересечь эту улицу и скроемся в переулке напротив. Если на нас нападут – будем отбиваться.

– Поняла.

– Если начнётся сражение – прячься за мной, держись позади меня, как за щитом.

– Поняла.

Потом девушка слегка усмехнулась и добавила:

– Мой рыцарь.

Он смущённо отвернулся, не зная, как на это реагировать. Затем спешно двинулся вперёд, и девушка пошла следом.

Конечно, тени замечали их и спешили к ним навстречу, но парень ловко уворачивался, уводил девушку с пути врагов, доставал меч и поражал противников на месте. Пока люди-тени не представляли серьёзной угрозы – и он чувствовал себя так, будто игрался с детьми – настолько его боевые навыки превосходили их. Хоть большинство теней выглядели как взрослые люди, а юноша был подростком, для его меча, который он направлял против врагов, тела теневых сущностей были словно бесплотны, подобны дыму или отрезку тонкой ткани. Вжих! – взмах меча – и теневая сущность разрезалась напополам. Совсем не то, что биться с реальным человеком из плоти. Или ещё хуже – с человеком, поверх которого надеты доспехи.

В какой-то момент парочка оказалась возле одного из магазинов с разбитой витриной, и юноша заметил внутри кое-что интересное. Это был меч. Парень никогда раньше не видел такого странного меча – тот больше походил на длинный нож или какой-то сельскохозяйственный предмет, подходящий для рубки веток в лесу или высокой травы на болоте.

– Давай зайдём сюда, – он повлёк девушку за собой.

– Что это? Ты можешь прочесть, что здесь написано? – девушка указала на вывеску над входом в магазин – там значилось: «Стволы и ножи».

– Нет. Я не понимаю местный язык. Ты тоже?

– Да, – кивнула девушка.

Они вошли внутрь. Там было пусто, людей-теней не наблюдалось.

Парень сделал несколько шагов по магазину, и вдруг из-за прилавка выскочила тень в виде высокого толстого мужика с ножом в руке, и ринулась на парня.

– А-а-а-а!!! – взвизгнула в страхе девушка.

– Вот чёрт! – вздрогнул парень – непонятно от чего: неожиданного появления врага или громкого вопля своей спутницы.

Но его тренированное тело было готово к подобным неожиданностям – оно работало на автомате и рефлексах. Парень мгновенно занял боевую стойку, приготовив меч, чуть отступил, попутно оттолкнув девушку подальше за себя, и, когда враг замахнулся ножом, юноша отскочил в сторону и полоснул мечом, рассекая теневую сущность горизонтально.

Враг тут же развеялась, как дым, и в лавке вновь стало тихо.

– Надеюсь, тут больше никого нет, – устало простонал юноша.

Он подошёл к стойке продавца и позвал девушку за собой. Когда она подошла, он указал ей на то, что висело на стене.

– Это меч?! – удивилась девушка.

– Выглядит, как меч, но мне кажется, что его используют для рубки травы и веток, когда пробираются через труднопроходимые заросли. Однако, судя по всему, для борьбы с нашими врагами он тоже подходит. Я хочу, чтобы он был у тебя.

– У меня?! Но я не умею…

– Не важно. Я научу тебя. В любом случае иметь при себе меч лучше, чем не иметь – умеешь ты им пользоваться или нет. Ты же знаешь, наверное, что огромное количество убийств и ранений среди простых граждан было совершено людьми, не владеющими боевыми искусствами, с помощью обычного кухонного ножа. Огромное количество раз люди забивали дубинками насмерть врагов – совершенно не владея фехтованием дубинкой. А многие солдаты на войне – вовсе не являются мастерами владения оружием и, возможно, впервые взяли его в руки лишь за день до сражения. Тело само тебе подскажет, как себя вести – а сейчас главное, чтобы у тебя было оружие.

Девушка, раскрыв рот, восторженно слушала парня, а когда он закончил, кивнула.

– Умеешь ты убеждать, – хихикнула она. – И говоришь хорошо. Твоя речь такая гладкая.

– Хм.

Парень перемахнул через стойку и потянулся к мечу. Он был короче обычных – длина лезвия была равна примерно длине предплечья взрослого мужчины (вместе с кистью). Лезвие довольно широкое – с ладонь, и именно поэтому парень сначала решил, что это большой нож – формой он напоминал кухонный. Лезвие имело режущую кромку лишь с одной стороны – и этим тоже больше напоминало нож.

На стене под подставкой, с которой парень снял меч, была приклеена бумажка с надписью: «Мечете». Парень не знал языка и не мог понять написанное.

Он передал меч девушке.

Та неуклюже взяла оружие и принялась рассматривать его.

– Держи вот так, – парень накрыл своей ладонью руку девушки на рукоятке и поправил её хватку. – И руби вот так.

Они вместе сделали несколько взмахов, парень показал девушке как рубить сверху вниз, диагонально, горизонтально, и напоследок показал как делать укол и как блокировать вражеское оружие.

– Ничего мудрёного тут нет, – сказал он. – Любой человек умеет махать мечом и палкой, и колоть ножом или копьём – это всё без труда понимается интуитивно, самим нашим телом. Думаю, ты хотя бы раз видела, как воины орудуют мечами, да и мои сражения видела тоже, так что прекрасно понимаешь, что тебе нужно делать.

– Возможно…

– Ты же не глупая?

– Возможно, – повторила девушка, а потом хихикнула.

Он оставил её практиковаться и привыкать к мечу, а сам направился вглубь магазина в поисках каких-либо вещей, что могли бы им пригодиться в их путешествии.

На стенах висело огромное количество странных Г-образных предметов, некоторые из которых напоминали арбалеты – у них было нечто вроде спускового крючка внизу, только вот вместо стрелковой части у этих недо-арбалетов была непонятная трубка. Парень прошёл мимо, не понимая назначения этих странных предметов. Раз он не знает, как этим пользоваться, то и не станет этим вооружаться.

Он нашёл походные сумки, фляги для воды, прихватил несколько ножей, нашёл котелок и миски со столовыми приборами для походной еды. Также нашёл палочки, с помощью которых можно разжигать огонь – «спички». В его родном мире они с недавних пор вошли в обиход, как он мог припомнить – а, вернее, интуитивно почувствовать – так что он сразу понял их назначение.

Ещё он нашёл палатки и спальные мешки. Тащить палатку было бы очень непросто для них двоих, и даже пару спальных мешков, поэтому он решил взять только один, выбрал тот, что полегче.

Он вернулся к девушке, нашёл возле стойки продавца ножны для ее меча и помог закрепить у её пояса так, чтобы они не болтались и не мешали ходьбе или бегу. Небольшой походный рюкзачок он отдал девушке, а тот, что покрупнее, и спальный мешок оставил себе.

– Мы готовы продолжить путь, – сказал он.

– Тебе не тяжело? Может, стоит отложить часть вещей?

– Нет. Нам нужно прихватить как можно больше полезного, ведь мы не знаем, что нас ждёт впереди, когда покинем этот город.

Они оставили оружейную лавку и продолжили путь.

С интересом и вниманием они осматривали всё вокруг, осторожно двигаясь по улицам города.

– Значит, всё-таки ты уверен, что это загробный мир? Ад или что-то типа того? – спросила девушка.

– Полной уверенности у меня, конечно же, нет – но из-за поведения этих теней я сделал такой вывод. Они действительно похожи на страдающих грешников.

– Понимаю… Но как объяснить присутствие здесь других существ – не похожих на людей? Какие-то акварельные рыбы и прочее…

Парень вдруг замер, будто громом поражённый. Девушка была права – ведь он видел немало странных существ в этом мире, непохожих на людей. Видел он здесь и рыбу из акварели, и чучела чаек, зависших над морем и кричащих как живые, и громадных монстров в тумане, похожих на увеличенных насекомых. Видел и другие странности – акварельные деревья, деревья из бумаги, бумажные дома…

Тушь, бумага, акварель… Полупрозрачные люди-тени… Всё это как-то связано? Всё это должно что-то означать… У всего этого должно быть что-то общее.

И если оно есть – его нужно найти.

Юноша был уверен, что, если сможет найти нечто, связывающее воедино все эти странности – то сможет понять, что это за мир и по каким законам работает – и это точно приблизит его к поиску способа покинуть это место!

Ему вдруг вспомнились слова, кем-то произнесённые в его прежней жизни: «Магия кисти и бумаги. Магия заклинательства».

Заклинательство?

– Что с тобой?

– Хм… Задумался…

– Мои слова тебя так расстроили? Извини, я не хотела разрушать твою теорию…

– Нет-нет, что ты. Наоборот, твои слова дали мне новую пищу для размышлений. Я действительно был не прав, предположив, что это загробный мир.

– Тогда что же это за место?!

– Сложно выразить словами, но…

Он остановился и огляделся. Девушка повторила за ним, словно ребёнок, подражающий взрослому. Вокруг раскинулся полуразрушенный странный город неведомой цивилизации, а по улицам бродили страдающие люди-тени.

– Кажется… – тихо проговорил парень, – все, кого мы видим вокруг, и всё, что видим в этом мире – это… заклинания?!

– Заклинания?

– Да. Проклятия, порчи, тёмные заклинания, заговоры на несчастье…

Девушка могла лишь удивлённо хлопать глазами, уставившись на парня. Она пыталась переварить ту информацию, что он только что выдал.

– Но… – заговорила она, – разве заклинания имеют форму?!

– Возможно, они и не имеют её – в нормальном, нашем мире. Но, попав сюда, они её обретают – обретают ту форму, которая соответствует их природе и назначению. Проклятия обжорства становятся прожорливыми толстяками. Проклятия нищеты превращаются в нищих. Все страдальцы, которых мы здесь видим, все калеки, бедняки, алкоголики, безумцы – это всё проклятия, насланные на людей.

– Хм… – девушка недоверчиво хмыкнула и наморщила лоб. – А почему они все собраны здесь? И где это – «здесь»? И что здесь делаем мы с тобой?!

Парень задумался и неуверенно проговорил:

– Здесь они оказались потому… что их сюда… изгнали?!

– Чего??

– Не знаю, – улыбнулся парень и потряс головой. – Говорю, как чувствую. Говорю, что первое приходит на ум.

– Ты хочешь сказать, что существует какой-то мир для изгнанных заклинаний?! Звучит как-то странно… Я никогда о таком не слышала. В любом случае, если ты прав – то мы-то почему здесь оказались?

Он пожал плечами.

– Надеюсь, мы с тобой – не заклинания, – сказал юноша и усмехнулся. – Я ощущаю себя человеком, хоть и не помню своего прошлого.

– Я тоже.

Вдруг из-за угла выскочили два человека-тени – заклинания, как теперь пытался воспринимать их юноша – и бросились на путников. Эти были гораздо агрессивней прежних и походили на грабителей из подворотни, или на сумасшедших, что любят подраться просто так, без причины. К счастью, оба не были вооружены и намеревались разделаться со своими жертвами врукопашную.

Девушка от неожиданности вскрикнула, а юноша выскочил вперёд и приготовил меч к бою. Он увернулся от неуклюжего удара кулаком одной тени, взмахнул мечом, и рассёк врага наискосок, снизу вверх, от левого бока к правому плечу. Вторая тень попыталась исподтишка напасть сзади, но юноша был готов к этому. Резко развернувшись и сделав широкий шаг вперёд, он ткнул тень мечом, остриё угодило в грудь, и враг тут же повалился на землю. Обе тени покрылись рябью и быстро растворились, как не было их.

– Фух… – вздохнул юноша.

Повернувшись к своей спутнице, он спросил:

– Испугалась?

– Ага. Хотя… пора бы уже привыкнуть к подобному.

Они продолжили путь.

Около часа они бродили по улицам города, стараясь не попадаться теням на глаза и избегая мест с их большим скоплением. По пути они осматривали все лавки и заведения, что попадались, и в какой-то момент наткнулись на магазин еды. На вывеске были изображены продукты и столовые приборы, и пара путников без труда сообразили, на что это должно указывать.