Дорога

А в это время за окном разгорался прекрасный май. На деревьях уже начинали набухать почки, и воздух неизбежно наполнялся вкусным и тягучим ароматом рождающейся весны. Наступала самая прекрасная пора в году. Ласковое солнце еще не обжигало, но уже приятно согревало промерзшие за зиму городские дома и человеческие души. Днем над городом весело щебетали воробьи и, купаясь в воздушных и легких солнечных лучах, радовали своим птичьим весельем оттаявшие взгляды прохожих. В такие дни находиться на рабочем месте Волкову становилось особенно невыносимо. Чувство зря растраченного времени не покидало его на всем протяжении рабочего дня, а когда тот все-таки заканчивался, то, выйдя на улицу, Сергей мог видеть лишь вечерний сумрак. День стремительно догорал и бесследно исчезал, как исчезает мираж в сухой безжизненной пустыне.

Есть люди, считающие жизнью именно тот отрезок времени, что отведен им регламентом должностных инструкций и возводящие в культ лишь уровень заработной платы и название должности. Соответственно, чем выше этот уровень и чем громче звучит название должности, тем значительнее чувствует себя человек, каким бы ничтожным он ни был в действительности. К сожалению, такова психология большинства. И многие из них именуют себя успешными, состоявшимися в жизни и востребованными людьми, принадлежащими мегаполису и достигшими карьерных высот. И с этой мнимой высоты они стараются взирать на окружающих с натянутой самодовольной ухмылкой, на самом деле имея в душе чудовищных размеров сомнение в своей правоте.

Но не таким человеком был Сергей Волков. Ему было тесно в узких рамках должностных инструкций и куцых принципов корпоративной культуры. Ему искренне не хватало вольного ветра, шумящего в ушах, приятного запаха полевых цветов, бездонного неба над головой и томящего неизвестностью бесконечного пути.

И вот, наконец, в один из прекрасных, майских дней, придя на работу, Сергей написал заявление об увольнении по собственному желанию и подал его секретарю Трегубова. Затем он подошел к Борисову Игорю и сообщил ему о своем решении.

Игорь выслушал Волкова с одобрительным пониманием и по-дружески поддержал его в принятии этого сложного решения. За те годы, что Игорь проработал с Сергеем, он смог хорошо изучить его и прекрасно знал, что после прихода Трегубова в компанию уход свободолюбивого Волкова был лишь вопросом времени. И это время настало.

Уход Сергея глубоко опечалил Игоря, ибо теперь он терял единственного человека из всей компании, с кем можно было искренне поговорить, поделиться наболевшим или просто посоветоваться. Он терял не коллегу по работе, но друга. И поэтому Игорь прекрасно понимал, что после ухода Сергея его жизнь в компании станет намного сложнее, и сознательно готовился к этому. Как показало время, он не ошибся.

К обеду того же дня Волков вышел из душного помещения на улицу, остановился на мгновение и посмотрел на небо. Оно было чистым и безоблачным, а высоко над домами весело светило яркое весеннее солнце, заливавшее весь город своим сочным желтым цветом. И от этого света все преображалось: деревья казались ярче, люди радостнее и даже воздух наполнялся какой-то особенной прозрачностью и свежестью весны.

От осознания полной и ничем более не ограниченной свободы по телу Сергея разливалась приятная и блаженная истома. Она выражалась не только в душевном комфорте и облегчении, но почти в физическом удовольствии. И он стоял с блаженной улыбкой на устах и не уходил, чтобы хоть немного продлить и запомнить это ощущение и это неповторимое мгновение, вот прямо сейчас, почти что осязаемо перелистывающее его очередную жизненную страницу и открывающее перед ним новые горизонты, новые перспективы и новую дорогу длиною в жизнь.

– Ну, вот и все, – думал про себя Сергей, остановившись на улице, возле входа в здание, куда сотрудники компании выходили на перекур, – вот и закончилось время моего пребывания в этих стенах. Теперь я уже не с ними – я свободен!

И в один миг все то, что было до этой минуты обязательным, стало совершенно не важным и даже смешным, все проблемы, которыми он жил, все неотложные дела, из-за которых нервничал и не спал по ночам, все срочные отчеты, нудные деловые переговоры, корпоративные принципы, обязательность трудового распорядка, магнитные карточки и нескончаемый монитор перед глазами – все это растворилось в небытии. Все это просто переставало существовать для Сергея, и он мог спокойно, никуда не торопясь и ни от кого не скрываясь, уйти отсюда в самом разгаре рабочего дня, чтобы больше никогда сюда не возвращаться. Это потрясающее чувство!

Всю следующую неделю Волков жил с ощущением какой-то эйфории и нереальности происходящего. Он привыкал к внезапно охватившей его невиданной бездне свободного времени, пока, наконец, не проснулся ночью, разбуженный ревом случайного мотоцикла.

– Два часа тридцать минут, – твердил Сергей, бродя по темной квартире и собираясь с мыслями, – еще только два часа тридцать минут. Нет, – тут же поправляя сам себя, говорил он – не еще, а уже два часа тридцать минут, а я все еще дома. Что же делать?

Неделя, проведенная дома, подарила массу свободного времени, но одновременно с этим тихо и незаметно она рождала необходимость новых ощущений, свежих эмоций и кардинальной смены приевшейся обстановки. Сергей слонялся взад и вперед по темному коридору, и под его ногами мягко и по-домашнему скрипел пол. Домашний уют и ночная тишина расслабляли тело, но заставляли разум искать выход из внезапно образовавшейся пустоты. И вдруг по телу Сергея пробежали мурашки. В это мгновение он принял решение.

– Я отправляюсь в путь. Незамедлительно! Прямо сейчас! – громко заявил он, нарушая своим решительным голосом тишину майской ночи. И с этой секунды все преобразилось в глазах Сергея. Нестерпимая жажда новых приключений и манящей неизвестности охватила его с ног до головы. И все вокруг вдруг наполнилось смыслом, завертелось, закружилось.

Ощущение приятного волнения перед дальней дорогой знакомо каждому, кто когда-либо собирался в дальний путь и, возможно, именно это чувство зарождающейся неизвестности и является той отправной точкой и невидимой границей, за которой начинается новая жизнь – жизнь в пути. Все старое и пережитое остаются позади, где-то там, далеко-далеко в прошлом, и лишь путник, шагающий к своей цели, есть венец творения, смысл и торжество жизни.

Шустро побросав необходимые вещи в походный рюкзак, многое повидавший на своем веку, Сергей оделся, проверил документы и деньги, положил в паспорт банковскую карту и, застегнув молнию на рюкзаке, присел на дорожку возле входной двери. Затем, выйдя из подъезда в темноту майской ночи, он подошел к своему автомобилю, стоящему неподалеку, и, аккуратно уложив в багажник свой рюкзак, уверенным движением завел двигатель.

II

Алый рассвет застал Сергея в пути. Гигантский красно-огненный диск, гипнотизирующий взор, неторопливо и гордо, как и миллионы лет назад, поднимался с востока, неизбежно пронзая все земное пространство вокруг своим могучим светом. Ночь отступала. Стрелки часов показывали точное время – 5 часов 27 минут. К этому времени Волков уже находился на расстоянии более ста километров от Москвы. Он мчался по магистрали в сторону Черного моря, где в одном из прибрежных курортных городков уже несколько лет жил его старый институтский товарищ – Кузнецов Славка, мирно спавший в своей постели и совершенно не ожидавший того, что в этот момент к нему едут гости.

А за приоткрытым окном автомобиля мелькала пробуждающаяся Россия и из выхватываемых глазом мозаических кусочков несущейся навстречу страны, непрерывно складывалась общая картина той бескрайней величественности пространства, имя которому Русь!

Выехав на пригорок и немного свернув с дороги, Сергей остановил машину и вышел, чтобы полюбоваться завораживающей красотой рассвета. Несколько минут он стоял молча, окруженный тишиной и утренним сумраком. Воздух полей искрился свежестью, тишина пробуждающейся природы оглушительно звенела в ушах, а утренняя прохлада вперемешку с небольшим туманом, стелившимся по глубоким низинам и живописным оврагам, придавали окружающей обстановке поистине сказочный вид. Словно очарованный, стоял Сергей, стараясь впитать в свое сознание всю сладость момента, желая осязаемо прикоснуться взглядом к великому таинству рассвета. Минуты шли, земля неумолимо поворачивалась в космической бездне, нескончаемая война света и тьмы не останавливалась ни на мгновение, но в этот момент становилось очевидным, что темнота повержена. Из-за горизонта уже показался яркий ореол солнечной короны. Испуганная ночь шарахнулась в сторону и поблекла. Еще несколько секунд, и багровое солнце показало свой могучий лик. От поражающей своим масштабом вневременной картины происходящего у Волкова перехватило дыхание. В немом оцепенении стоял он, глядя на восток, будучи не в силах оторвать свой взор от огромной звезды по имени Солнце. Ему казалось, что сейчас оно поднимается только для него. Сергей чувствовал это и восхищался. Наверное, впервые в жизни он стоял один, лицом к лицу с восходящим солнцем. И ощущение блаженства не покидало его все это время. Насколько мелкими и ничтожными казались ему теперь все проблемы, коими он жил последние годы, какими жалкими и смешными были они в сравнении с истинной красотой и торжеством настоящей, ничем не ограниченной жизни. Ощущение свободы и воли непомерно жгло душу, будоражило воображение и от всего этого просто хотелось жить.

Осветились поля, заблестели леса и маленькие капельки росы на утренней траве, радостно засверкали крошечными радугами. Где-то высоко в небе, приветствуя новый день, звонкой трелью заголосил ранний жаворонок. С каждой минутой солнце поднималось все выше и выше, ночь неумолимо отступала, и зарождался новый день. Почти на самой линии горизонта Сергей неожиданно для себя заметил маленькую деревушку, что до сих пор робко пряталась от взора, старательно скрываясь в темноте ночного сумрака и утреннего тумана. Постояв еще немного, Сергей решил вернуться к машине, как вдруг почти рядом с собой, в траве, он услышал какой-то шорох. Быстро обернувшись, он увидел, как через небольшую кочку, стараясь поскорее скрыться в сырой траве, перебирается маленький ежик. Сергей подошел к нему, сел рядом с ним на корточки и осторожно погладил. Еж совершенно не испугался легкого прикосновения человеческой руки, но, лишь повернув голову и удивленно посмотрев на человека своими маленькими симпатичными глазками и немного пофыркав черным носом, важно продолжил свой путь. Сергей поднялся и отошел в сторону, чтобы не смущать ежика, идущего по своим делам.

Усевшись за руль, он снова тронулся в путь. И вновь замелькала за окном Россия, побежали навстречу необъятные поля, понеслись бесконечные телеграфные столбы, дорожные знаки и указатели населенных пунктов. И снова дорожная романтика и неизвестность пути захватывали воображение и наполняли смыслом жизнь.

Несколько часов пути пролетели незаметно и на одном дыхании. Наконец, Сергей проголодался и решил где-нибудь позавтракать.

Проехав еще несколько километров в поисках места для отдыха и завтрака, он остановился в маленьком придорожном кафе, расположившимся прямо на обочине дороги. Захлопнув дверь автомобиля, он зашел внутрь и очутился в небольшом, но достаточно уютном зале, где оказалось совершенно пусто.

– По всей видимости, – подумал Сергей, – кафе только что открылось, и ни одного посетителя за сегодняшний день еще не было. Похоже, я первый.

Тихо подойдя к стойке бара, Волков постучал монеткой по столу, стараясь привлечь, таким образом, внимание того, кто мог скрываться в производственных помещениях. Услышав стук, из соседней двери вышла молодая и довольно симпатичная девушка лет двадцати пяти с длинными русыми волосами, красивыми голубыми глазами и приятной улыбкой.

– Доброе утро, – приветливо начал Волков, – мне кажется, я у вас сегодня первый посетитель?

– Да, – ответила девушка, мило улыбнувшись в ответ, и глянула на Сергея с нескрываемым интересом и любопытством, – действительно, вы сегодня первый посетитель, поскольку мы только что открылись.

– Очень хорошо. А можно у вас что-нибудь перекусить?

– Конечно, можно, присаживайтесь, пожалуйста, за любой столик, а я вам сейчас принесу наше меню.

Произнеся это, девушка повернулась и вновь шустро исчезла за таинственной дверью.

Сергей неторопливо прошелся по залу и решил устроиться за самым уютным столиком, расположенным возле окна. Отодвинув тяжелую занавеску, он впустил в полумрак помещения солнечный свет, тут же заливший весь стол и часть зала. За окном Сергей увидел свой автомобиль, стоящий рядом с входом, и кусочек дороги, где все чаще и чаще начинали проноситься суетливые автомобили.

Стрелки настенных часов, висевших над барной стойкой, лениво подтягивались к цифре десять. И глядя на них, Сергею вспомнилось, как еще неделю назад, в это самое время, он сидел в машине в душной московской пробке и нервными рывками отбивал у гигантского мегаполиса один метр асфальта за другим. Опутанный по рукам и ногам производственной необходимостью, он старался успеть на свое рабочее место, чтобы включить компьютер и спешно начать готовить очередной ненавистный отчет по заданию Трегубова. Ужасное ощущение бессмысленной и никчемно прожигаемой жизни томило его тогда, и казалось, что из этого состояния нет выхода, что именно эта рутина со своими, по сути дела, ничтожными проблемками и непрекращающейся мелочной суетой и есть жизнь.

– Неужели, – думал тогда Сергей, – мне придется вот так вот, до самой старости сиднем сидеть на офисном стуле, перебирать кипы бестолковых документов, заполнять безжизненные формуляры и видеть солнце лишь из окна? Неужели я – молодой и здоровый человек – могу позволить себе превратить в труху свою собственную молодость, каждый день, каждая секунда которой невосполнимы? Неужели я готов положить на плаху потребительского благополучия самое дорогое, что у меня есть, – мое время и мою жизнь? – И от этой чудовищной мысли его сознание вскипело, взорвалось! И в тот же день, приехав в офис, он написал заявление об увольнении.

От воспоминаний Волкова отвлекла та самая девушка, которая как раз в этот момент появилась в дверях и направилась к Сергею, держа в руках большую коричневую папку с меню.

– Вот, пожалуйста, наше меню, – произнесла она и аккуратно положила раскрытую на первой странице папку перед Сергеем.

Немного полистав страницы меню, Волков сделал заказ, и достаточно быстро получил его. Все время, пока он поедал свой завтрак, девушка стояла за барной стойкой и с любопытством человека, увидевшего иноземного странника, искоса поглядывала на него.

– А куда вы едете, молодой человек? – спросила она, наконец.

– Я еду к Черному морю, – самодовольно ответил Волков и, откинувшись на спинку стула, сделал маленький глоток чая.

– Да, – мечтательно произнесла девушка, – везет вам, а у меня этим летом отпуска не предвидится. Поэтому никакого моря и никакого отдыха.

Произнеся эти слова, девушка закрыла глаза, немного потянулась и, разведя руки в стороны, подняла голову вверх, будто бы вспоминая что-то приятное.

– Скажите, пожалуйста, – немного перебивая мечтательность девушки, заявил Сергей, – а как вас зовут?

– Вика, меня зовут Вика, – немного встрепенувшись, радостно ответила девушка.

– Очень приятно, Вика, а меня зовут Сергей.

– И мне очень приятно.

– А вы знаете, Вика, – продолжил Сергей, – а я не в отпуске. Точнее говоря, я в постоянном бессрочном отпуске.

– Это как так? – искренне заинтересовалась Вика.

– Все очень просто, Вика, – ответил Сергей, – я безработный. Неделю назад я уволился с работы и теперь решил отправиться в путешествие, а вот сколько оно продлится и по какому маршруту пройдет мой путь, я не знаю. Да и вообще, разве это имеет какое-либо значение? Мне всегда казалось, что заранее спланированный маршрут с четко заданными местами остановок, ночевок и обязательных экскурсий лишь ограничивает свободу, а смысл любого путешествия заключается именно в свободе, в ощущении неограниченной воли и приятной неизвестности. Дорога, уходящая вдаль, и манящий горизонт, до которого непременно нужно добраться, вот смысл и цель моего пути.

Вика вышла из-за стойки бара и, усевшись за соседним столиком, с искренним вниманием и неподдельным интересом слушала монолог Сергея.

– Вы очень интересно рассказываете, Сергей, – тихо произнесла она, – я работаю в этом кафе уже три года и каждый день я вижу множество самых разных людей, которые заходят к нам, чтобы перекусить. И все они едут по своим делам, они всегда куда-то спешат и торопятся. Многие из них, так же как и вы…

– Вика, давай говорить друг другу ты, – предложил Сергей.

– Ну, хорошо, Сергей, – согласилась Вика, – многие из них, так же как и ты, едут к морю, на курорт, к кому-нибудь в гости, но я первый раз вижу человека, который едет ради того, чтобы просто ехать. Неужели действительно у тебя нет никакой цели?

– Как это нет цели? – возразил Сергей, – еще как есть. Без цели путешествовать совершенно невозможно. Цель обязательно должна быть, и к ней нужно стремиться. Ну, вот, к примеру, желание доехать до Тихого океана, чтобы бросить в него горсть земли из своей деревни – это цель? – спросил Сергей, обращаясь к Вике

Вика недоуменно пожала плечами и ничего не ответила.

– Вот видишь, Вика, тебе, как и большинству людей, кажется, что подобное желание не может быть целью такого грандиозного путешествия, как поездка к берегам Тихого океана. А для меня подобная цель это всего лишь повод, чтобы убежать от будничной трясины, от удушающей рутины, от бессмысленности существования. Это более чем достаточный повод для того, чтобы отправиться в путь, туда, где безмятежно плещутся волны, где высоко в небе летают чайки и где жалко каждую минуту, мелькнувшую у твоего виска.

После этих слов Сергей закрыл глаза и на мгновение задумался.

– Ты понимаешь, о чем я? – спустя паузу спросил он.

– Не совсем, – отрицательно покачав головой, ответила Вика.

– Ну, вот скажи, Вика, – продолжил Волков, – когда ты смотришь на часы, разве тебе не хочется, чтобы твой рабочий день поскорее закончился?

– Конечно, хочется, – не раздумывая, ответила Вика, – это же совершенно естественно.

– Да в том-то и дело, Вика, что это совершенно неестественно. Что естественного в том, что ты торопишь и так слишком короткую жизнь? Что естественного в том, что ты живешь от выходных до выходных, от случая к случаю? Сколько времени из твоей жизни ты потратишь впустую?

– Я не понимаю, что ты хочешь сказать, Сережа. К чему ты все это говоришь? – задумавшись на секунду, переспросила Вика.

– А говорю я это просто к тому, чтобы ты смогла понять, что ты сознательно торопишь свое время и подгоняешь свою жизнь, вычеркивая из нее годы. Точно так же я поступал всего лишь неделю тому назад, но теперь я стараюсь насладиться каждой минутой, проведенной в пути, каждой секундой, и я не хочу, чтобы этот день заканчивался. И теперь мне хочется, чтобы так было всегда. Понимаешь? Именно из-за этого осознания я отправился в путь.

Вика молча сидела напротив Сергея и смотрела на него широко открытыми глазами. Такого необычного посетителя и таких странных речей, как она сама для себя определила, она в своей жизни еще не встречала. Но что-то искреннее и доброе слышалось ей в словах Сергея, что-то непередаваемо настоящее и чистое чувствовалось в его голосе. Он говорил так, будто только он один знал правду, словно только ему открылась истина, и от этого ему хотелось верить. Всего каких-то двадцать минут она видела Сергея, но этих минут хватило, чтобы чем-то непонятным и обжигающим всколыхнуть ее сознание, уставшее от обыденного однообразия. В следующие десять минут, пока Сергей неторопливо допивал вторую кружку чая, она успела рассказать ему про свою жизнь. Про то, что с утра до вечера, включая субботу, находится в этом кафе, и что само кафе принадлежит двоюродному брату ее отца, и что она сама живет неподалеку, и что это единственное место, где можно заработать себе на жизнь.

Волков сидел, вольготно откинувшись на высокую спинку стула, прихлебывал вкусный чай, внимательно слушал живой и эмоциональный рассказ Вики и видел, как в процессе своего повествования она все глубже вдавалась в детали своей жизни. Она рассказывала так страстно и самозабвенно, что Сергею казалось, будто он является ее самым близким и лучшим другом.

Но в какой-то момент ее рассказ внезапно прервался. Дверь кафе со скрипом отворилась, и внутрь помещения вошли четыре человека: двое мужчин и две женщины. Волков отодвинул штору и посмотрел в окно. Неподалеку стояли два легковых автомобиля. К одному из них был прикреплен грузовой прицеп доверху груженый досками и фанерными щитами, а возле другого стоял парень и выгуливал маленькую собачку.

Вика встрепенулась, извинилась перед Сергеем за прерванный разговор и, побежав к барной стойке, привычно заняла свое рабочее место.

Новые посетители делали заказ долго и нудно. Они медленно листали меню взад и вперед, о чем-то постоянно спорили и обсуждали салаты. Женщины вслух говорили о том, что в таких придорожных заведениях вкусные салаты делать не могут, а если и делают, то совершенно неправильно, и уж точно не по рецепту. Согласившись друг с другом в этой, как им казалось, правильной мысли, они тут же переключались на обсуждение рецептов других блюд, только что прочитанных в меню. Вскоре в помещение зашел парень с маленькой собачкой на руках, оказавшийся сыном одной из присутствующих женщин, после чего заказ блюд значительно ускорился.

Приняв, наконец, заказ, Вика удалилась за дверь, чтобы отдать повару распоряжение о приготовлении блюд, а сама открыла большой холодильник, стоявший за дверью, и принялась раскладывать по глубоким фигурным мискам заказанные салаты.

Вскоре в кафе зашли новые посетители. Затем еще и еще. Из семи столиков свободными остались только два. Вика шустро забегала между столами, записывая заказы и отправляя их на кухню. Она подавала приготовленные блюда и напитки, уносила грязную посуду со столов, наливала чай, пробивала чеки и проворно отсчитывала сдачу. Сергей понял, что у Вики уже больше не будет времени на разговоры по душам. Рабочий день вероломно ворвался в помещение кафе и закружил ее в нескончаемом круговороте. Лишь изредка она оглядывалась на Сергея и еле заметно улыбалась ему. Но в этой улыбке Волков отчетливо видел невысказанную досаду на нелепые обстоятельства, прервавшие их интересную беседу, а в ее мимолетном взгляде отражалось ясное осознание своей беспомощности перед тяжким давлением серых будней. И она прекрасно понимала свою беспомощность, а Сергей чувствовал, как в глубине души этой милой девушки зарождается чувство внутреннего протеста, без которого невозможна истинная свобода.

Достав из кармана ручку, Сергей аккуратно написал на обратной стороне счета: «До скорой встречи!» – и положил его на самый край стола.

Выходя из кафе, Волков обернулся на мгновение и, поймав тревожный взгляд Вики, на прощание махнул ей рукой и улыбнулся. В ответ Вика тоже подняла руку и застыла на месте. Выйдя на улицу, Сергей сел в автомобиль и тронулся в путь.

И вновь побежала дорога под колесами автомобиля, замелькали деревни, пригорки и холмы, задрожало солнце между редкими ветвями деревьев, и поэтично засвистел ветер, по-дружески обнимающий несущийся к своей цели автомобиль.

Сергей очень любил и понимал эту музыку дороги. Постоянное движение дарило ощущение непередаваемого блаженства и осмысленной завершенности каждого мига стремительно проносящейся жизни, а непрерывная смена истинно русских пейзажей перед глазами и неповторимость картинки за окном лишь подтверждали волнующую мысль о бесконечности дорог России. В такие моменты Сергей чувствовал себя по-настоящему счастливым человеком. Он искренне радовался тому, что судьба подарила ему возможность видеть все окружающее его великолепие, всю грандиозность масштабов и неброскую красоту природы. Он понимал угрюмость придорожных деревень, способных в минуты смертельной опасности превратиться в неприступную твердыню перед многотысячным вражеским войском. Он приветствовал поднятием руки разрушенные, но все еще живые церквушки святой Руси, скромно показывающие вдалеке свои поблекшие купола, и мысленно оплакивал огромные плодородные поля, заросшие бурьяном. Дорожная меланхолия и унылость однообразных красок среднерусской возвышенности быстро сменялась чувством неподдельной гордости и трепета за свою многострадальную родину и за свой народ – гордый, непокорный, непобедимый. Разнообразные эмоции и потаенные мысли проносились в голове так же стремительно, как и дорожные знаки за окном, непременно возвращаясь обратно уже за следующим поворотом. Волков знал, что любая дорога имеет свойство завораживать путника, идущего по ней. Она петляет, кружит, гипнотизирует и при всей своей однообразности никогда не повторяется. Главное – всегда идти вперед, не останавливаясь и не теряясь в пространстве. Дорога не видит стоящих, но уважает идущих!