Путешествие на Запад

Она обменялась взглядами со спутником. Тот явно был недоволен. Энрик описал им полянку неподалёку от деревни и они согласились подождать его там.

Утром они ушли, распрощавшись с их отцом, после чего тот тут же пошёл к старосте. Энрик собрал свой меч, мешочек с десятком сухарей и тридцатью медными монетами.

На рассвете он вместе с сестрой ходил доить коров в маленький хлев, затем принёс в дом воды, осматривая по дороге дом, возможно в последний раз.

Прохожие внимательно следили за ним. По дороге домой он встретился с одним из ребят Дьюла. Тот ухмыльнулся и провёл пальцем по шее. Воспользовавшись моментом, когда брат с сестрой ушли разогревать кузню, он взял меч и мешочек, надел сапоги для засевки и кожаный бурый плащ, вылез через окно и, убедившись, что его никто не видит, побежал через подтопленную полянку в лес. Там, на Красной Полянке, которую он красочно описал своим спасителям, они должны были встретиться.

Больше всего он боялся, что господа его бросят и просто пойдут своей дорогой. В конце концов, они же – господа. У господ своя честь и своя правота.

Полянка превратилась в небольшое болотце.

Выйдя на неё, он увидел под кроной деревьев обоих рыцарей. Они стояли на небольшом пригорке. Трава на нём была выжжена, земля – на удивлением сухая.

Увидев Энрик, женщина вышла вперёд: Ты взял меч, еду и… – увидела сапоги – да, вижу. Пойдём.

Едва они вышли на дорогу, как вдалеке, на соседнем пригорке, показалась группа ребят. Шли они уверенно и возглавлял их крупный детина, вокруг которого и сгрудилась остальная группа.

Энрик сразу же узнал Дьюла и юркнул в кусты.

– Ты чего?

– Спрячьте меня, госпожа, прошу.

– Значит всё-таки скрываешься. – Сделал вывод мужчина.

– Госпожа, прошу! – Энрик схоронился в кустах.

Женщина многозначительно посмотрела на мужчину. Тот сощурился на неё и подошёл к парню. – Сейчас ты пойдёшь за мной.

– Госпо…

– Пойдёшь за мной. Делай что говорю и тебя не увидят. – Он сделал несколько быстрых жестов рукой, прошептал что-то н непонятном языке, показавшимся Энру зловещим и прикоснулся пальцем к его лбу. – Иди за мной и молчи. Не отходи ни на шаг. Они вышли на дорогу.

Они пошли навстречу банде. Энрик шёл сразу за спиной господина. Банда, подойдя к рыцарям, уступила им дорогу. Дьюл почтительно и боязливо поклонился. За ним это проделали все его прихвостни.

– Простите, уважаемые господа. – Произнёс Дьюл громким басом. – Это не вы ли остановились нынче у нашего многоуважаемого сапожника?

Они так резко остановились, что Энрик врезался в спину спасителя.

– Да, вы правы. – Сказал рыцарь, глядя на них с гордо поднятой головой.

– Не подскажете ли тогда, был ли дома его младший сынок?

– А мы откуда знаем, кто ему младший а кто старший? Кто сын, а кто дочь? – Спросила женщина неожиданно бесцеремонно.

Дьюл старательно делал вид, что этот тон его не задел. – Он невысокого роста, вот такого. – Он показал как раз рост Энра, примерно на голову ниже господина в маске. – Волосы русые растрёпанные. Глаза карие и такие… бегающие трусливые, предательские. Понимаете ли, он друга нашего убил и мы боимся, что он убежит от правосудия.

– Мы не охотники за головами. – Немедленно ответил господин в маске. – И до проблем ваших нам дела нет. Это всё?

Его важный и сильный голос оставил Дьюла в нерешительности. Если бы такое ему сказал любой из знакомых, он непременно заколол бы его на месте и приказал бы выбросить труп в центр деревни, в назидание другим.

– Да. – Он вновь поклонился. – Прошу простить. Удачи вам, господа.

Он кивнул своим и вся группа быстро и уверенно зашагала в сторону деревни.

Рыцари как ни в чём не бывало пошли дальше. Парень, ни жив ни мёртв, продолжал тенью следовать за рыцарем.

Вскоре открытые холмы закончились и тракт пошёл вдоль леса. Здесь оба резко остановились и мужчина обернулся к спасённому. – Всё.

Он отошёл на шаг. – Спасибо! Спасибо вам!

Ему на плечи легли две руки.

– А теперь объясни, зачем тебя ищут.

– И почему ты бежишь от правосудия? – Рука женщины схватила его за плечо так крепко, что у Энра даже не возникло мысли пытаться вырваться.

Он принялся рассказывать им всё, что было. Рыцари слушали с удивительным равнодушием. Разве что взгляд женщины стал ещё более строгим.

– Итак – подвёл итог человек в маске. – Ты у нас мечтатель, слабак, убийца, трус и лжец. – Он посмотрел на спутницу – Твой человек.

– Где мне смеяться? – Ответила она с заметным раздражением.

– А я и не шучу. Его надо вернуть.

– Умоляю, господин!

– Молчать. – Хором приказали оба.

Человек в маске равнодушно продолжил. – Ты нарушил закон, убил соседа. А теперь хочешь избежать справедливого возмездия.

– Но меня же убьют!

– Сам виноват. А ещё ты подставил свою семью. Им придётся расплачиваться за твою трусость.

Энр опустил голову. – Да. Простите! Я просто очень боюсь! Я знаю, что не смогу ничего сделать! Меня просто убьют. А так за меня выступит мой братик.

– Значит ты ещё братом прикрываешься. Вдвойне молодец. – Рука человека в маске резко вспыхнула и обожгла ему плечо. Энрик вскрикнул, но вырваться не попытался. Обе руки держали крепко. – Холька, помнишь историю в Кёнигляйхе?

– Ну ты сравнил.

– Принцип тот же. Человек совершает абсолютную мерзость, оправдывая это наилучшими мотивами. Но ни действия, ни их последствия от этого лучше не становятся.

– Думаю, здесь другой случай.

– Сердечко дрогнуло? – Безэмоциональный до этого голос человека в маске окрасился лёгкой иронией.

– Прекрати.

– Хорошо. Что ты предлагаешь?

Холька посмотрела в глаза Энру.

– Если то, что ты сказал – правда, то возвращаться тебе точно нельзя. А я по твоим глазам вижу, что ты не врёшь.

– И где были твои глаза ночью? – Съехидничал мужчина.

Она проигнорировала его тон. – В любом случае, раз в соседней деревне у тебя живёт твой родственник. Так?

Энрик еле кивнул. – Дядя.

– Дядя. Значит ты отведёшь нас к нему и мы передадим ему тебя лично в руки. После этого делай, что хочешь. Это уже твоё дело.

– Но может, я смогу стать вашим слугой. Пожалуйста! Мне надо уйти отсюда, а один я не знаю, куда.

– Мы идём на запад, в Старые Королевства. Там другая страна, где говорят на другом языке. И ты там будешь нам только мешать.

– Но я мог бы у вас научиться!

– Не припомню, чтобы мы нанимались учителями. – Заметил мужчина.

Энрик вновь опустил голову.

Женщина потрепала его по плечу. – Ладно, пошли. Идти будем быстро. Так что, не отставай. Как тебя?

– Энрик.

– Не отставай, Энрик. И не ной.

– Да госпожа.

– Холька. Зови меня Холькой.

– Да, госпожа Холька.

Человек в маске кивнул, будто самому себе. – Люциус.

– Да, господин Люциус.

Когда они взошли на холм, Энрик оглянулся, в последний раз оглянулся на знакомые места. Он больше сюда не вернётся. По крайней мере, не в ближайшее время. Где бы он ни находился, он должен посмотреть мир и сделать хоть что-то, с чем он бы смог вернуться в родную деревню и искупить все, что натворил. Или отомстить врагам.

– Простите, папка и мамка. Прости Клау. Прости братец Алмос. Защити папку и сестрёнку.

II.

Они шли без остановки. Энрик не привык к этому. Весной обычно многие бездельничают. Благо ботинки были сшиты добротно и не стаптывались. Лапти действительно стёрлись бы в течении дня такой утомительной ходьбы.

Раз в пару часов Холька делала серию жестов и на секунду будто бы пропадала из виду. В первые пару раз Энрик решил, что ему показалось. Но на четвёртый раз он увидел это абсолютно точно.

Значит, она тоже волшебница. Неужели в Орден берут только волшебников? Или их уже там обучают всему необходимому?

Ко второй половине дня ноги начали болеть и он начал слегка отставать. Видя это рыцари сделали небольшой привал.

– И кто же твой дядя? – Спросил Люциус.

– Он кузнец. Его очень уважают в деревне.

– Сложно не уважать того, от кого зависит ваша жизнь. – Заметила Холька.

Поначалу Энрик не понял её слов. Но немного задумавшись, сделал для себя открытие, лежавшее на поверхности. Он всегда воспринимал уважение к кузнецам как очередную традицию. Предки уважали и мы должны уважать. Иначе Великое Пламя накажет. Но ведь и вправду. Без кузнецов не будет плугов, кос и топоров. Как тогда люди будут пахать, косить и рубить? Этот неожиданный факт заставил его задуматься. Но долго сидеть ему не позволили.

– Твой дядя знает о произошедшем?

– Нет. Отец к нему никого не отправлял.

– Это очень хорошо. Эти пареньки наверняка решать броситься в погоню, когда поймут, что ты сбежал.

– Но они же не знают, что я с вами. Так ведь?

– Этот факт нельзя исключать. – Заявил Люциус.

По меньшей мере два слова Энрик не понял, но общую мысль уловил.

– Именно поэтому… – Добавила Холька – … мы ночуем у твоего дядюшки и утром уходим. А ты останешься у него.

Ближе к вечеру они добрались наконец до Сводина. Даже издали было заметно, что эта деревня гораздо больше Шурани. На подходе их встретили деревенские ополченцы. Энрик назвал имя своего дяди и мужички в кожаных доспехах уважительно закивали и показали, в сторону дома.

Тот был хороший, двухэтажный, с небольшим балкончиком. Дверь была не деревянная, как во всех прочих домах, а железная, на массивных огромных петлях, которые сразу бросались в глаза. У калитки их встретила молодая женщина и, узнав к кому они, сразу же позвала мужа.

Высокий широкоплечий мужчина в плотных больших перчатках и чёрным от сажи переднике к ним вышел из просторного деревянного сарая. Увидав парня он удивлённо поднял брови. – Энри! Тебя отец послал? А это кто с тобой?

Энрик старался подавить смущение и ему потребовалось несколько секунд помолчать, прежде чем он взял себя в руки.

– Дядя Альфред, я просто захотел тебя навестить. Эти добрые рыцари помогли мне добраться в целости. Можно они переночуют у вас?

Альфред осмотрел смущённого парня, затем его сопровождающих.

– Что ж господа. Раз уж такое дело, то проходите. – Он обернулся к жене. – Устрой господ рыцарей наверху и разогрей овощи. Энри проходи на кухню.

Женщина показала рыцарям второй этаж, довольно просторный. Там стояли несколько тумбочек и пара стареньких кроватей.

После они все вместе спустились вниз и дождались хозяина, который ещё почти час работал у себя в кузне. Пока они ели, Люциус мимоходом запустил руку куда то под стол, достал откуда то оттуда щепотку какого то порошка или растёртых сухих листочков, насыпал их в глиняную кружку, принюхался ней и выпил. Энрик ощутил лёгкий свежий аромат. Плечи Люциуса, до этого всё время бывшие напряжёнными, слегка опустились. Он закрыл глаза и сидел так некоторое время. Энрику даже показалось, что рыцарь уснул.

Когда вернулся Альфред, гости уже почти доели. Однако, он быстро наверстал отставание. После этого он некоторое время расспрашивать Энрика о жизни в Шурани. Тот рассказывал всё, что угодно: что сестра выходит замуж, что брата забрали в рекруты, что старик староста спит большую часть времени, но только не о последних событиях. Рыцари в основном молчали и вежливо слушали.

Только Люциус то и дело бросал подозрительные взгляды на всё вокруг и щурился, будто пытался кого то разглядеть.

К тем временем за окном уже порядком стемнело.

Альфред улыбнулся и по отцовски лопнул племянника по плечу. – Ладно, Энри. Давай, иди спать. Завтра я тебе чего-нибудь дам для отца и для семьи.

Тот невесело кивнул, пожелал всем спокойно ночи и ушёл в сопровождении жены кузнеца.

Как только за ними закрылась дверь, Альфред встал и из-за стола и провозгласил. – Пойдёмте ка, господа рыцари, покурим. Есть у меня тут одно хорошее курево!

Женщина показала ему кровать и перед уходом сказала: пока поспи здесь, а завтра я тебе дом покажу.

Энрик знал эту комнату. С последнего посещения она не изменилась. Здесь он почувствовал себя в безопасности. Он подумал, что было бы вежливо попрощаться рыцарями, спасшими ему жизнь, но быть может, он ещё успеет сделать это утром.

Утром, однако, он проснулся от того, что его толкнула Холька. – Поднимайся. Мы уходим.

– Что? Куда? – Он вскочил и огляделся. Рыцари стояли наготове в полутемной комнате. У окна сидел Альфред.

– Я знаю, что вчера произошло, Энрик. И потому тебе здесь оставаться нельзя. Рыцари сопроводят тебя до города. Там тебя отведут к моему старому знакомому. Он устроит тебя к себе. Будешь там работать, глядишь, заработаешь, найдёшь новых знакомых.

Энрик совсем растерялся. – Что? Дядя, я думал просто пожить у тебя немного. Почему ты не можешь просто спрятать меня?

Он поднял ладонь. – Потому что сюда рано или поздно придут люди Дьюла. И тогда я тебя вряд ли защищу. Здесь ты не будешь в безопасности. Для этого тебе надо уйти из знакомых мест. Туда, где тебя никто не знает. Хотя бы на время. Рыцари благородно согласились сопроводить тебя.

Холька кивнула.

Энрик растерянно посмотрела в пол. – Мы уходим сейчас? Но, дядя Альфред! Мы же только пришли!

– Немедленно. – Потребовал Люциус. – Они могут прийти в любой момент. Если ты не хочешь подставить дядю, то ты должен отсюда уйти.

– Зачем вы ему сказали? – Вскрикнул он.

– Время. – Перебил Люциус.

Энрик поднял глаза. – Да, господин. Простите. – Он поискал глазами свои пожитки. Альфред указал на мешок. – Я собрал тебе побольше всего. Пешком вы будете идти несколько дней. Давай, Энри. Не волнуйся. Когда всё устоится, я буду рад снова тебя видеть. Приходи хоть на целый сезон.

Когда они покинули гостеприимный дом, уже почти рассвело.

Энрик всё ещё был мрачен. Время от времени он мечтал о том, как покинет отцовский дом и отправится в дальние края на поиски славы и богатств. Но он никогда не предполагал, что этот уход произойдёт так быстро и тогда, когда он будет к нему совершенно не готов.

Дорога шла по просторным лугам, прерываемым иногда лесными островками. Вдали на юге была едва заметна береговая линия. Это было Море Фос, как его все называли.

Энрик пару раз ездил с отцом на берег в порт. Из самого запоминающегося он вспомнил теперь обгоревших людей из каких-то Южных стран и странные фрукты, за которые те требовали баснословных денег. Про это море рассказывали, что оно меньше, чем кажется, но через него можно попасть почти во все страны мира, исключая разве что Север, где в горах жили в своих огромных крепостях дварфы.

Рыцари лишь изредка обсуждали что-то. Большую часть их разговоров Энрик не понимал. Он улавливал что-то про Планы, драконов в горах, демонов и проклятья. Все эти слова он читал в книжке, но вот всё, что про них говорили господа, было ему незнакомо. Он даже не мог понять, говорят ли они про собственные приключения или же лишь вспоминают и обдумывают между собой старые легенды.

– А почему вы не воюете? – Спросил он во время привала. Он вспомнил, что Орден, будучи союзником Республики и Теократии, помогает ей в нынешней войне против северного Королевства Кайл. В их деревню пару раз заходили папские служащие, которые набирали добровольцев в ополчение. Но война шла на северо-востоке. А они сейчас шли на запад.

– У нас своя миссия. – Ответила Холька.

– Что такое – миссия?

– Задача. Нам дали цель.

– А что за цель?

– Для того, кто напросился к нам ты задаёшь слишком много вопросов. – Напомнил Люциус.

Холька кивнула. Энрик счёл за лучшее замолчать.

Время от времени Холька брала Люциуса за руку. Он немного напрягался от этого, но отвечал тем же.

До обеда он вновь заметил раз, как Холька сделала жесты руками и что-то шепнула. И вновь она на мгновение стала будто полупрозрачной, а у неё за спиной возник непонятный широкий силуэт. Энрик моргнул и все исчезло, но теперь он был точно уверен, что ему не почудилось. Или, по крайней мере, почудилось далеко не всё.

В книгах по религии Великого Пламени он читал про демонов, что могут принимать человеческий облик. Их описывали, как ужасных чудовищ с большими перепончатыми крыльями, либо как очень искажённых людей, либо как сгустки мяса, будто бы случайно налепленные друг на друга. Увидев, как Холька в очередной раз сделала эти жесты, он вспомнил об этом. Это пугало его и убеждало присматриваться к своим благодетелям.

Иногда Люциус начинал беспокойно оглядываться. В такие моменты его взгляд становился сосредоточенным, плечи и без того напряжённые, поднимались ещё выше и начинали слегка подрагивать. Если это случалось во время привала, то Люциус просто замирал на какое то время, глядя в одну точку. Холька явно замечала это, гладила его по плечу или ласково брала за руку и приобнимала.

Каждый раз, когда они разводили костёр или кипятили воду на привалах, Люциус добавлял в котелок или маленькую кружку несколько щепоток этого порошка или растения. Он каждый раз делал это так быстро, что Энрик не успевал заметить, откуда он его доставал.

– Эти рыцари слишком добрые, но в книжке написано, что демоны умеют казаться такими. Может, стоит посмотреть их вещи? Вдруг там человеческие останки?

Эти мысли не давали парню расслабиться и отдохнуть.

Тяжёлый рюкзак постепенно всё сильнее давил на спину. Энрику было не впервой таскать тяжести, но одно дело носить дрова или косить несколько часов и совсем другое – идти без остановки весь день с грузом за спиной.

Когда солнце было в зените, они наконец остановились в небольшой роще и Энрик плюхнулся на землю.

Холька подошла к нему. – Покажи меч.

Он неуверенно подал ей оружие. Она осмотрела его и сделала несколько плавных сильных движений.

– Заточка – так себе. Даже кожаный доспех не разрежет.

– Зачем мне хороший меч, если я не умею им пользоваться?

Она улыбнулась. – Справедливо. Ну, что же, вставай. Научишься.

Пока Холька учила Энрика держать меч и управлять им, Люциус чуть поодаль что-то записывал в небольшую книжечку.

– А почему господин Люциус носит маску? – Вдруг спросил парень.

– Лицо у него покалечено.

– Я слышал, что рыцари любят хвалиться шрамами.

– Это не те шрамы, которыми стоит гордиться.

Она показала ему тонкую молодую берёзку.

– Руби его так, как я показала. Только руби правильно. Мечом, а не руками.

В деревне Эрника было поверье, что в молодых берёзках живут духи леса. Если срубить такие деревья, то духи будут вечно преследовать срубившего.

Он сказал это Хольке.

– Нет там духов. Мы бы их заметили.

– Но… дед и отец мне говорили. И староста тоже.

Холька нашла глазами другое дерево и указала ему. Он сделал несколько замахов. Срубил две ветви, повредил ствол. То ли заточка у меча и впрямь никуда не годилась, то ли он бил слабо, но следы от его ударов получались неглубокими.

– Надо тебе научиться силу прикладывать. Мы ещё этим займёмся.

Вторую половину дня они шли медленнее.

На ночь сошли с дороги и устроились среди кустом. Холька разожгла костёр с помощью палок. Люциус, разогрев воду, достал из одного из маленьких мешочков на поясе пару щепоток засушенных листьев и цветов, растёр их пальцами и бросил в небольшую кружку. Затем вдохнул несколько раз и выпил воду.

Энрик заметил, что его плечи вновь расслабились. Он закрыл глаза и начал спокойно и равномерно дышать. Холька едва обратила на это внимания.

После этого она показала Энрику ещё пару приёмов, но тот не сумел их повторить в точности.

– С первого раза ничего не получается. – Поощрила женщина. – Пробуй раз десять.

Он тренировался, пока совсем не стемнело. Они легли по обе стороны от костра. Холька встала у костра на страже. Энрик лёг, смотря на её спину. У него возникла мысль подождать, пока они уснут, а потом заглянуть в их рюкзаки.

Он закрыл глаза и ждал. Когда ему показалось, что всё затихло, он открыл глаза. Огонёк костра всё ещё догорал, освещая лёгким светом небольшое пространство. На месте, на котором сидела Холька теперь была огромная тень. Огонь освещал огромные золотистые кожистые крылья. Из под них были виден широкий, покрытый золотой чешуёй хвост.

От фигуры доносился громкое грубое дыхание, какое Энрик слышал только от дикого кабана.

Парень в ужасе застыл, стараясь не дышать и ничем не выдавать своего присутствия. Он закрыл глаза и попытался заснуть, чтобы ничем себя не выдать.

Но его дыхание сбилось и он вдохнул очень глубоко.

Существо шевельнулось. Крылья опустились и сложились. На землю рядом легла крупная чешуйчатая пятерня с длинными острыми когтями. Голова повернулась и Энрик увидел слегка вытянутую морду ящерицы. Яркие змеиные глаза были хищно прищурены. Их грозный взгляд был направлен на обомлевшего Энрика.

Тот зажмурился и перестал дышать.

Дыхание резко стихло. Какое то время вокруг стояла тишина.

– Энрик. – Наконец услышал он в одном шаге голос Хольки и медленно открыл глаза.

– Что с тобой? – Она стояла над ним, слегка нахмуренная.

– Простите, госпожа. – Прошептал он. – Дурной сон.

Он села на корточки и осмотрела его. – Спи. – Прошептала она вернулась к костру.

Там она приняла прежнюю позу. Энрик заметил, как она подняла с земли небольшую книжечку, как у Люциуса, взяла карандаш и, глядя на светящиеся точки на ночном небе, начала что-то зарисовывать туда.

Энрик закрыл глаза, но это чудище всё ещё стояло перед его воображением.

От мысли просмотреть рюкзаки не осталось и следа. Теперь он приложил все усилия, чтобы просто уснуть.

Следующие два дня они шли в более спокойном темпе. Никто их не преследовал. Никто не останавливал. Пару раз в разных направлениях проскакали люди в плащах с символами Теократии. Иногда проходили ополченцы.

Оба вечера Холька обучала Энрика владению мечом. В последний вечер у него получились нужные движения, хотя он чуть не задел клинком собственную голову.

Холька наблюдала за ним со снисходительной улыбкой. – Для начала сойдёт.

Он пытался поймать моменты, когда она щёлкала пальцами, но она будто специально делала это тогда, когда она не на что-то отвлекался.

Тучи разошлись и последний день светило солнце. Земля и грязь немного подсыхала, но один из сапог начал промокать.

Наконец, где то в середине дня они достигли Ловаса.

Энрик с интересом и восхищением рассматривал огромные крепостные стены. Он не представлял себе, как же на них кто-то может залезть. Да и зачем кто-то будет даже пытаться захватывать такую громадину?

Не меньшее впечатление на него произвели многочисленные каменные дома. Некоторые из них были покрашены в различные цвета, на некоторых стенах висели стяги с гербами. Кое-где гербы были нарисованы прямо на стене. Энрик был этим так заворожён, что Хольке пришлось тащить его за руку.

– Ещё насмотришься.

В городе было не то, чтобы людно, но на улицах шла бойкая торговля. Особенно этот город сразу же выделялся большим количеством лавок, торгующих рыбой.

Люциус достал из кармана и развернул письмо. Они какое то время они петляли по мощённым улицам.

Вскоре они остановились у трёхэтажного дома из тёмно-синего камня.

– Здесь. – Кивнул Люциус, сверяясь с листком.

Дверь им открыл пожилой мужчина в сером плаще.

– Господин Корбек принимает гостей только по записи.

– У нас срочное дело.

– Ничем не могу помочь. Приказано не впускать без записи.

Холька демонстративно положила руку на меч. – Придётся сделать исключение. У нас нет времени стоять в очереди. Обещаю, что мы не займём твоего господина надолго.

Видя её решимость, сторож слегка побледнел. – Не велено пускать, госпожа. Простите.

– Твой хозяин будет рад нас принять. – Сказал Люциус. – Мы от его друга. Может и за тебя словечко замолвим.

Сторож боязливо оглядел их. Ещё раз посмотрел на меч. – Хорошо, хорошо.

Когда они вошли, Люциус шепнул подруге: – Посдержаннее. Не хватало ещё охраны на нашу голову.

Корбек – высокий полноватый мужчина с небольшой лысиной и лёгкой сединой встретил ввалившихся к нему троих людей с крайним возмущением.

Но, осмотрев пришельцев, он как будто бы подобрел и, сделав заметное усилие, заговорил сразу уважительно. – Надеюсь, у вас есть достаточно важная причина завалиться ко мне столь нагло.

Люциус подал ему письмо. Читая его, торговец становился всё более озадаченным.

Закончив, он внимательно осмотрел всех троих.

– Необычное дело. Что-ж, на деревенских этих мне плевать. Не могу же я отказать дорогому Альфреду. – Он посмотрел на Энрика. – Пока, парень, поживёшь у меня. По крайней мере, пока ко мне не заявится кто-то, кто будет тебя искать. Я человек открытый, проблем с законом пока что не имею и не хочу иметь. Попрошу вас это учесть. А что касается вас двоих: у меня через три дня уйдёт караван как раз в Старые Королевства в город Солу. Вы можете присоединиться. Но есть пара проблем. Решение которые зависит от вас.