Аллегро с Дьяволом – II. Казань

Глядя на мелькающие за окном пейзажи, Комар не спеша достал бутылку воды и опять же не спеша сделал несколько глотков. Медленно убрав бутылку, он посидел молча, собираясь с мыслями.

– Как я уже объяснял тебе, по сути, турнир – это как компьютерная игра. Мы проводили вас через ситуации разной степени сложности и наблюдали, как вы выходите из них и какие моральные качества при этом проявляете. Если кто-то не мог разрешить ситуацию сам, мы устраняли трудности и переводили его к следующей ситуации, к следующему испытанию.

В основе сюжета лежала легенда с Ас'околока о человеке, пришедшем тысячу лет назад из другого мира. Этот человек по незнанию, будучи обманутым, впустил в мир нечисть, а потом изгнал, пробив особым мечом сердце Дьявола. Сам он при этом, соответственно, погиб. Все это ты знаешь, и Пастуху наверно тоже уже рассказал…

Аркадий кивнул головой, перехватив взгляд Комара в зеркале заднего вида.

– Так вот, первая новость для тебя. Этого человека звали… Ком.

Иван резко обернулся, посмотрев в глаза Комару. Но понять, врет тот или говорит правду он, конечно же, не мог – он слишком мало его знал для этого.

– Дальше, – вернувшись в исходное положение, выдавил он из себя.

– Странности с тобой возникли с самого начала. Ты порой выходил из создаваемых ситуаций теми способами, которые мы даже не предусматривали. Я не понимаю, как это вообще могло произойти. Вот представь себе. Ты написал компьютерную игру и сел в нее играть. Но мало того, что твои персонажи играют, а точнее живут совсем не так, как ты прописал. Так еще в игре появляется и живет своей жизнью еще куча персонажей, которых вообще не должно было быть. Понимаешь, в каком мы были состоянии?

И только когда твое прозвище, Скоморох, окончательно сменилось на Ком, я все понял! Ты шел по турниру один в один как это описывалось в легенде о Коме! Более того, я поднял материалы о пребывании на Ас'околоке. Там были изображения как самого Кома, так и его потомства. Я очень пожалел, что у нас не было генетического материала, для сравнения.

– Не тяни!

– Потомство Кома… Очевидно, у него был очень сильный генетический материал, и даже через тысячу лет мы видели пару потомков, очень сильно похожих на него. Похожих на тебя. Поскольку, если верить древним мастерам, у тебя с ним одно лицо. А я все думал, кого ты мне напоминаешь?

– Значит, сын Златояры – это… – Ком нервно потер подбородок. – Ну! Что молчишь?!

– Не зна-ю! Знаю только, что у Златояры был сын, Ком признал его своим. При поддержке жрецов и большей части уцелевших воинов Запада и даже части воинов Востока Златояра стала правительницей, когда Ком, погибнув, изгнал ЗВЕРЯ. Эта династия до сих пор правит на Ас'околоке. И в этой династии периодически появляются отпрыски один в один Ком… Я предупредил, что вопросов у тебя не убавится. Продолжать рассказ?

– Да.

– Но самые главные события, повергшие нас в шок, случились потом. И поверь мне, я нисколько не преувеличиваю.

Турнир должен был закончиться, когда участник добирался до Ключа Мира. Как вы понимаете, до него добирались все – кто-то быстрее, кто-то медленней. Мы доводили всех. И когда участник турнира делал свой ВЫБОР, турнир для него заканчивался. Состояние участника переходило в обычный сон, до полного окончания турнира. Так было со всеми. Как ты понимаешь, со всеми, кроме тебя.

Мы не смогли перевести тебя в обычный сон после того, как ты сделал ВЫБОР. Все, что происходило с тобой на Ас'околоке после этого, происходило против нашей воли. Ты полностью, один в один повторил путь Кома, и мы не смогли этому помешать.

Явно взволнованный Комар опять достал бутылку и выпил, только в этот раз уже немного суетливо.

– Сначала мы решили, что это сбой в работе оборудования. Компьютер, грубо говоря, завис. Все попытки взять его под контроль закончились ничем. Такое бывает, конечно, иногда, но крайне редко – там зависать нечему на этих модулях, простейшее оборудование. Лично я не припомню, когда такое случалось.

Тогда решили отключить твой модуль от питания. Рубильник вышел из строя. Попытка отключить весь блок также закончилась ничем. Попытки отключения через центральную рубку также закончились ничем! Все оборудование работало нормально, все отсеки работали в штатном режиме, мы просто не могли отключить твой модуль, никак!

Тогда было принято решение: не выключая энергетическую установку, на мгновение отключить от питания весь корабль. Это было очень рискованное решение, но к тому моменту мы все… были уже несколько взволнованы, скажем так.

Мы не смогли сделать и этого. Тогда, говоря дипломатическим языком, главный энергетик, после того как выслушал грубую критику капитана, взял из хранилища топор. Мы брали с собой некоторое количество образцов, в том числе и оружия. Почему он схватил топор, а не взял инструмент, ума не приложу. Так вот, он попытался топором перерубить провод твоего модуля. Там провод толщиной с палец, вместе с изоляцией.

Как сам понимаешь, у него не получилось. На топоре осталась зазубрина, словно он бил то ли по камню, то ли по железу. На проводе не осталось ни малейшего следа. И самое главное: ударив провод, главный энергетик тут же скончался. Медики не смогли его откачать. Вскрытие показало сердечный приступ с одновременным кровоизлиянием в мозг.

В это же время приборы зафиксировали, что корабль подвергся высокочастотному излучению, пронизывающим его насквозь. Когда ты, я или кто-то другой применяет Силу… От нас исходит такое же излучение, только очень слабое.

Больше никто не решался отключать твой модуль. Нам оставалось только наблюдать, благо такая возможность у нас сохранилась.

– Так вот почему ты пропал, после того как я сделал ВЫБОР.

– Я просто не знал, что делать. Да и не пробовал выходить на связь с тобой. Может быть у меня уже и не было такой возможности. Так что в том, что ты пережил такую ужасную смерть, находясь в гипносне, нашей вины нет.

Понимаешь, мы даже не ожидали, что смерть в гипносне так сильно на тебя повлияет. Ты же был просто безумным после пробуждения.

К тому времени я уже понял, что все рассказанное в легенде о Коме правда. И когда мы зафиксировали тот сильный сигнал из Америки, такой же сильный, как тот, под которым был наш корабль, только низкочастотный, я понял, что это был Дьявол.

А решил я так потому, что на тебя после пробуждения были зафиксированы следы такого же. Возможно, именно эта Сила, следы коей проявились на тебе неизвестно откуда, и была причиной твоего агрессивного состояния. Словно твой разум, из гипносна, перенес в реальность следы встречи с Дьяволом… Этого просто не могло быть!!! – практически прокричал Комар.

– Но другого объяснения я не вижу, тем более вкупе с событиями, произошедшими на корабле. – продолжил он почти спокойно. – Вот в принципе и все. Наши, конечно, испугались и решили срочно улетать. Мы не имеем права рисковать. Я решил остаться, слишком уж резко изменилось мое представление о том, как устроен этот мир.

Я могу добавить еще только одно. Мы, чамране, никогда не владели Силой. Все наши знания об этом базировались на изучении… На изучении меня. А я… Я не знаю, почему жрецы Солнечного Братства выбрали именно меня. Теперь ты знаешь все. Полегчало?

– Да уж.

– Я… Ты прозвал меня Комаром, за то что я постоянно зудел у тебя под ухом и учил как нужно себя высоконравственно вести… Ты не покинул Ас'околок в час опасности… Я не смог покинуть Землю.

– Это был только сон, Комар, только сон… – ответил уставившийся в окно Ком.

– Но ты ведь не знал тогда, что это сон. А что есть вся наша жизнь, Ком, если не сон? Знаешь, в Сибири мне рассказали поверье. Что в заповедной пуще, в своей берлоге спит древний Ком. И весь этот мир, все мы только снимся ему, – тихо промолвил Комар, не дождавшись ответа.

– Я остался… Я надеялся, что смогу помочь тебе, Ком.

Вновь повисло молчание.

– Ты уже помогаешь нам, куда бы мы без тебя, – мягко сказал Пастух.

Не от него ждал Комар этих слов, и бросив на друга укоризненный взгляд, Пастух вернулся к дороге. Но рассказ Комара явно произвел на Кома сильнейшее впечатление, и он был погружен в себя. Так и ехали молча. Через час Иван сменил Аркадия за рулем.

3

Они безнадежно опаздывали. Когда была возможность, они разгоняли машину под двести, но это не решало проблему, так как таких участков было мало. В девять вечера место за рулем вновь занял Аркадий.

– Малахофф, очевидно, вот-вот приземлится, а нам пилить примерно еще два часа. Ладно. Если Врата находятся неподалеку от Белорецка, и все действительно начнется сегодня ночью, мы сможем быстро добраться до места. Если нет… – Ком сплюнул в окно. – Если нет, то хреново.

А закончиться все могло легко и просто через час. Но до цели было еще чуть меньше часа пути, впереди маячила перспектива хлопотной ночи, позади девять часов пути, вот и расслабились. Комар, убаюканный дорогой, спал, Иван опять погрузился в свои мысли, все стараясь понять, что было, чего не было… И вот когда по правую руку, за деревьями промелькнул поселок Татлы, по встречной полосе, так же незамеченный, в нанятом жигуленке, пролетел Конюх. Небольшое усилие в нужный момент – и дальше все было бы гораздо проще. Но не сложилось.

Им оставалось еще километров двадцать до аэропорта, когда Конюх достиг своей цели.

– Все, приехали, вот Ямантау, – объявил водитель очевидное, когда дорога, практически уперевшись в основание горы, свернула к югу.

– Мне нужно дальше, вперед, ближе к северной стороне.

– Но дальше только грунтовка, моя пятерка не пролезет. Вы же сказали до горы, вот она – Ямантау, – зачастил явно струхнувший водитель.

Кум подсуетил этого клиента по весьма выгодной цене, и вдруг такая неприятность. А если не заплатит, тогда как?

– Вы же видите, дождь прошел, дорога размокла, да и кусты там – не проеду я, сяду. Может вас в Межгорье отвезти, а? До утра высохнет все, что вам ночью по грязи шастать?

– Я люблю рассвет в горах встречать, – раздраженно ответил Конюх.

Ему очень не хотелось топать по мокрому лесу, но «пятерка» действительно могла застрять не проехав и десяти метров. Конечно, это была не его проблема, но настаивать не было смысла. С недовольной, скорее даже брезгливой гримасой он достал из кармана приготовленные заранее купюры. По большому счету, он с трудом подавил в себе желание убить этого «водилу». Точнее, убить нужно было, конечно, летуна. Мало того, что «кукурузник» дышал на ладан и провонял топливом, так они еще и садились в сумерках на, как оказалось, неработающий аэродром. А ориентиром им служили огни фар этой самой «пятерки», будь она неладна, и костер. Других машин там не было. И ему пришлось всю дорогу слушать тарахтение явно нуждающегося в ремонте мотора. В результате стараниями летуна-авантюриста два последних часа долгого пути из Америки превратились в кошмар.

Водитель спешно схватил протянутые купюры и пересчитав, убедился, что все в порядке.

«Ничего, пусть этот летун молится, чтобы я отвлекся на что-то более интересное, чем эта мелкая месть. А этот водила, тьфу, так жалок, руки марать неохота. А вот Пастух и жена – да! Вот на чьи поиски не будет жаль никаких усилий».

– Вы скажите, если надо я приеду когда скажете, заберу, – прервал мысли Конюха водитель, по незнанию явно играющий со смертью. – Связи тут нет, в Межгорье только, так вы время назначьте, я приеду. Подожду в случае чего, – зачастил он.

– Я не знаю когда обратно. Прощай.

– Может, визиточку? Вот, визиточку на всякий случай возьмите.

Чтобы наконец отделаться от прилипалы, Конюх взял-таки небрежно сделанную черно-белую визитку и сунул ее в карман. Достал с заднего сиденья все тот же армейский мешок и надел на плечи. В мешке, обложенный для маскировки разным тряпьем, лежал футляр с Ключом. Водитель услужливо помог закинуть на плечо вторую лямку. За что не дождался даже легкого кивка. Затем Конюх, включив фонарик, двинулся в лес, но не на север по дороге, а прямиком к горе. Решив сократить путь по мокрому лесу до минимума. До горячо желаемой им встречи с Пастухом оставалось меньше двух часов, о чем Конюх, впрочем, не догадывался.

Низкорослый уральский лес закончился метров через двести пятьдесят, и Конюх двинулся на север. Еще метров через двести он остро пожалел, что так и не сумел найти вертолета вместо этого «кукурузника».

Когда он перепрыгнул на очередной валун, нога попала в небольшую выемку с водой и поехала, в результате он упал на спину. Точнее, на мешок. Тряпки и футляр приняли удар на себя и обошлось без травмы.

– Черт побери! – выругался вставая Конюх.

Поведя плечами, подвигав лопатками и сделав пару легких наклонов вправо-влево, он убедился, что все в порядке и продолжил путь. За Ключ он не беспокоился. Что с ним будет, в футляре, к тому же обложенном тряпками?

4

Они уже видели здание Белорецкого аэропорта, когда «чемоданчик» подал сигнал. Он стоял рядом с Комаром на заднем сиденье и конечно же был развернут в рабочем режиме с торчащей антенной.

Комар тут же защелкал клавиатурой.

– Комар, это тот сигнал?

Комар лишь коротко кивнул в ответ, разбираясь с картой.

– Так, давай быстро назад, мы проехали.

– Держи чемодан! – предупредил Пастух, тут же задав резкий разворот, как и полагается – с жалобным визгом шин.

Сделав разворот, машина рванула в обратном направлении. Пастух жаждал встречи с Конюхом не меньше его, и немилосердно жал на газ, торопя время. Чего ему стоило не показать виду, когда он увидел фото сатаниста. Ничего, ничего, скоро эта падаль за все ответит – и за Наташку, и за Чуму, и за предательство десанта, за все!

– Сигнал пришел от подножья горы, слабый, но устойчивый. Вот от этой. Она называется Ямантау. Рядом поселок Межгорье. Километров через пятьдесят будет поворот на север, я скажу где.

– Вот блин! – с досады Ком хлопнул по панели.

– Зачем машину бьешь, что случилось? – заступился за машину Аркадий.

– Да ничего… Получается, Малахофф навстречу нам попался. А я так был озабочен собой, что совсем не контролировал окружающую обстановку.

– Не понял, – бросил короткий взгляд Пастух.

– Если бы я так… не хлопал ушами, то возможно распознал бы сатаниста, и мы сейчас уже ехали бы домой, с Ключом в кармане.

– Возможно, распознал бы, возможно нет, я вообще дремал. Так что не казни себя, а готовься к схватке, – посоветовал Комар, продолжая всматриваться в экран.

– Так, гора, как я уже сказал, называется Ямантау, высшая точка Южного Урала. Высота тысяча шестьсот тридцать восемь метров. Имеет две вершины – Большой и Малый Ямантау. Кстати, Ямантау переводится с Башкирского как Плохая, Злая Гора. Есть также варианты Дурная Башка и еще Гора Злых Духов.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул Ком.

Он с изумлением смотрел, как быстро мелькали пальцы Комара над клавиатурой. Но самое главное, как быстро мелькали картинки и текст на экране. Как Комар успевал считывать и обрабатывать с них информацию, было непостижимо.

– Комар, не иначе у тебя еще и в голове маленький компьютер есть, да? – усмехнулся Ком, но чамранин то ли не услышал его, то ли просто проигнорировал шутку.

– Башкирским не владею, какой из них правильный не знаю, скорее всего первый, встречается гораздо чаще. Но не суть, главное – у горы дурная слава. Это еще не все. Тут много информации о подземном городе, который якобы построен под этой горой, в некоторых источниках его называют «Бункером Путина» или «Подземным городом Путина». Хотя строить его начали еще в восьмидесятых или, возможно, еще даже в семьдесят девятом году прошлого века.

– Путин у власти сейчас, поэтому и «Бункер Путина». А вообще-то это плохо. Там запросто может быть закрытая зона, справитесь, маги-чародеи? Только чтобы без жертв.

– Пастух, что за вопросы, какие, к чертям собачьим, жертвы?

– Все, понял, Ком, молчу. А строители этого города… Может они там все пораскапывали-поломали и мы зря суетимся?

– Не думаю, что его отправили в холостое турне. Хотя… Че… Тьфу! – сплюнул раздраженно Ком. – Кто его знает. Опять чертыхаться начал.

– Вот именно, – укоризненно подтвердил Комар. – Кстати, Межгорье или, как еще тут пишут, город Солнечный – это закрытый город.

– Ладно, по месту разберемся.

– Обязательно разберемся, – охотно согласился Комар. – А сигнал то у нас, между прочим, двигается. Вдоль подножья горы, на север.

– И что это значит?

– Понятия не имею, сообщаю то, что вижу.

– Малахофф вытащил Ключ из фуляра заранее? Зачем, чтобы легче было идти? Футляр вполне мог быть и тяжелым. Впрочем, без разницы.

Это действительно было неважно, согласился с ним Пастух. Важным сейчас была скорость, и он выжимал из машины все, на что был способен ее форсированный двигатель, догоняя порой стрелку спидометра до упора.

– Так, сигнал пропал, – объявил Комар после того, как они возле того же поселка Татлы свернули на север.

– Очевидно, он вошел в пещеру. Ты точку зафиксировал?

– Разумеется, вот она. Он немного поднялся вверх, не доходя чуть больше километра до того места, где склон горы начинает уходить к югу, а на север от нее тянется то ли холм, то ли вал – не поймешь. Но назвать это горой уже никак нельзя.

Километров через десять они въехали в зону недавно прошедшего дождя. Пастуху волей-неволей пришлось сбросить скорость. Еще через пять километров они проехали мимо заброшенного КПП, зияющего пустыми оконными проемами.

– Так! Как я понимаю, скоро придется немного повоевать. Ком, ты мне ничего про вражеский контингент рассказать не хочешь?

– ??

– Валить этих тварей как? – есть какие-нибудь нюансы или просто с автомата поливать куда попало?

– Блин, извини, конечно. Значит так. Размеры нечисти в реальном мире напрямую зависят от их силы в нави. То есть чем сильней тварь, тем она больше. Это не касается только самого Зверя и архидемонов. Их размеры могут варьировать. Вся нечисть размерами по пояс – в независимости, летает она или бегает, – это мелочь. Боится по большому счету всего: и серебра, и холодного железа…

– Что значит «холодное железо»?

– Просто железо, без примесей серебра например. Термин с Ас'околока: там когда все началось, серебро сразу стало в жутком дефиците – на мечи добавляли серебряные полоски. А то и просто вкрапления. На стрелы вообще по капле добавляли.

Так вот, мелочь, повторяю, боится всего: серебра, железа, освященной воды и даже слова. Причем как молитв, так и бранных слов – важны силы, чувства, с которыми говорятся слова.

Остальные боятся только серебра, хотя и освященная вода на них также действует как кипяток – обжигает, но для изгнания недостаточно. Мелочь бей куда попало – сгинут. Тем, кто ростом с человека или выше нужно или голову рубить, или в сердце поражать. Для этих уже только серебро, железа не боятся. То есть опять же: отсечь запчасти типа руки или ноги железом можно, изгнать нельзя.

Теперь архидемоны. Демоны ближнего круга, лорды-демоны, князья тьмы, чертова дюжина – разные названия есть у них. Или просто тринадцать, например – двое из тринадцати. Мне более правильным кажется наименование архидемоны. Серьезные и крайне неприятные ребята. Очень сильны. Как ты уже понял, их тринадцать. Надеюсь, что хотя бы один не успеет выбраться в этот мир до того, как мы успеем закрыть Врата.

– Чем это так важно, одним больше, одним меньше?

– Это очень важно. Я тебе уже говорил: при закрытых Вратах вся изгнанная нечисть не может больше появиться в этом мире. Это не касается Самого и архидемонов. Но для архидемонов есть один нюанс – чтобы иметь возможность проявляться здесь при закрытых Вратах, они ВСЕ должны пройти через них. И тогда только полное изгнание всех архидемонов в одну ночь может избавить от их повторного появления. Если изгонишь только двенадцать, оставив одного, на следующую ночь опять жди в гости всех. Мало того, когда «чертова дюжина» в полном составе – в этом мире я имею в виду – то они еще и на порядок сильнее. При желании могут быть до трех метров росту. Лично видел, как один такой швырнул рыцарского коня в доспехах метров на тридцать. На Ас'околоке утомились с ними. Столько раз изгоняли, а одна падла всегда в безопасном месте находилась.

– Ну хорошо, запугал, я весь боюсь. А валить-то их как?

– А как про вампиров пишут. Сначала голову отрубить, а потом или серебро, или священное дерево в сердце вогнать. Только имей в виду, они и без головы лапами машут как мельницы. А как голову найдет, или из младших кто подаст, он ее на место наденет, и «мыло-мочало, начинай сначала». Это же касается и остальных. Пока не изгонишь – любая тварь опасна, целиком она или по частям. Допустим, отсек руку или раскроил грудь, не жди, что он упадет без чувств истекая кровью. Даже отрубленная рука, или щупальце например, запросто могут в тебя вцепиться. Еще возможно будет нежить. Ребята медлительные, но не дай им себя задеть – крайне противопоказано. Трупный яд, та еще зараза. Хотя думаю, сегодня их не будет.

– Нежить… Мертвецы что ли?

– Да, трупы разной степени разложения, до скелетов включительно. Нет покоя душам, попавшим в ад.

В это время, пролетев за разговором по засыпающему Межгорью, они выбрались к горе там же, где Конюх покинул «пятерку».

– Так, теперь вот по этой дороге, – скомандовал Комар, и Пастух, включив дополнительные фары, без сомнений повел машину по лесной дороге, разбрызгивая лужи и давя кустарник с молодыми деревцами.

– Все, стоп! – в очередной раз скомандовал Комар километра через два с половиной и махнул рукой. – Там точка, где пропал сигнал, метров восемьсот, чуть больше.

– Пастух, машину сразу разверни, уходить будем быстро.

Комар с Комом надели блокираторы, оказавшиеся довольно эластичными. Блокиратор, легший на голову Комара, легко обогнул уши. Надели бронежилеты. Прямо на них друзьями были пришиты по четыре кармана. В эти карманы легко помещалась, а главное, свободно из них выходила связка из двух рожков. Еще по одному карману они пристроили к штанам, на левое бедро.

Несмотря на то, что самый маленький бронежилет, найденный ими, был максимально подогнан, он все равно был явно велик для Комара и висел на нем. В нем он напоминал новобранца, одетого во все не по размеру и кинутого в бой без подготовки. И так же как новобранец Комар сильно волновался, хоть и старался не подавать виду. Но заметно трясущиеся пальцы выдавали его с головой.

– Не волнуйся, Комар, все будет пучком, – подбодрил его Пастух.

– Понимаете, мы не воевали тысячу лет… я немного волнуюсь…

– Комар, – прервал его Ком, – ты тельник просил?

– Просил.

– Сам надел?

– Да, сам.

– Ну так не дрефь, не позорь его.

– Нет, вы не понял… Я боюсь, справлюсь ли… Отсутствие боевого опыта…

– Комар, – прервал его Пастух, – не волнуйся. Ты, когда драка начнется, главное действуй, и бояться будет некогда.

Комар только кивнул головой.

Брюки и куртки, заказанные в ателье, были сшиты на манер спортивных костюмов. Куртки на молниях, с липучкой по всей длине, закрывавшей замок. Рукава и штанины были свободными, и на концах прошиты резинками, также резинки было понизу куртки и на штанах. Рассовали по карманам рожки – получилось по пять связок на человека плюс одинарный. Одели шипованные полуперчатки, повязали камуфлированные банданы и, взяв автоматы, двинулись. Шашки остались лежать в багажнике.

– Машину на сигнализацию не ставь, – предупредил Ком.

– Да уж догадался.

– Пошли.

– Подождите. У нас в разведгруппе обычай был…

Пастух, сняв полуперчатку, молча выставил перед собой кулак. Кулак Кома присоединился с легким ударом, последним примкнул кулак Комара.

– Теперь три раза вверх, потом резко вниз.

Кулаки взлетели вверх.

– Прилетели! – сказал Пастух.

Кулаки опустились и вновь поднялись.

– Всех победили! – продолжил Пастух.

Кулаки опустились и опять поднялись.

– Все живыми улетели!

– Ну что, с Богом?! Веди, Комар! – скомандовал Ком, когда ритуал был выполнен.

Но им опять пришлось остановиться: «чемоданчик» подал сигнал и Комар кинулся к монитору.

– С южного склона расходится большое количество точек, очень много! Врата открыты!

– Все правильно, время первый час, – подтвердил Ком, взглянув на свои командирские часы.

– А сигнал точно пропал с этой стороны?

– Да.

– Похоже, Врата и замок от них находятся в разных пещерах как и на Ас'околоке. Это хорошо, если повезет – быстро по-тихому сработаем и сделаем ноги, – рассудил Ком.

– Так. Все! Каждую минуту сотни, а то и тысячи тварей проникают в наш мир и обретают плоть. Так что бегом!!

В это время Пастух ощутил необъяснимый ужас, по телу прошел озноб. Он явственно почувствовал, как на голове зашевелились волосы. У него появилось непреодолимое желание «пыхнуть». Он удивился, поймав себя на этом. После армии он не баловался «дурью». Впрочем, адреналин в крови, автомат в руках и предстоящая схватка – неудивительно, что захотелось «дури».