Tangerine house

«В долине грез угас последний свет…»

В долине грез угас последний свет,И кровь заметно поползла по венам.Я на распутье: жив я или нет?Что ждет меня за подлинным рефреном?Но в темноте непросто дать ответ,Не спутав человека с манекеном.Я жил один, но был ли одинок?Я рос или старел? Кто думает до смерти?И как в болоте молодой цветок,Искал замену я болотной тверди.Но факт известный: у всего есть срок,И смертны все: и ангелы, и черти.Что ждет меня за светлой полосой?Покой, шторма иль новая дорога?Рискую ли я снова головой,Переступая линию порога?Не знаю я, но слышу за спинойХор голосов, и ощущаю Бога.25.02.2021 г., Небраска

Ужасный Тилли[39]

На крутой базальтовой скале,Телом всем вжимаясь в мокрый камень,Он стоял один в промозглой мгле,Затушив в груди надежды пламень.Он стоял, стихиям злейший враг,Навсегда оторванный от суши,И его холодный полумракПрятал заблудившиеся души.Ветер завывал в глухих стенах,Будто бы единственный смотритель,И как эхо разносился страх,Приглашая зло в его обитель.На маячной башне больше нетНи зеркал, ни памятной таблички,Лишь порой казалось, будто светЗажигал в нем кто-то по привычке.Здесь, у неприступных берегов,Где леса раздвинула река,Точно гражданин других эпох,Встретил я слепого старика.Взгляд его пылал в закате дня,Отражая небо, как экран,Он стоял, смотрел насквозь меня,В даль, где океан скрывал туман.В трубке черной тлел сырой табак,Едкий дым пронизывал нутро,И казалось, знал он про маякТо, что больше знать не мог никто."Много горя Тилли нам принес,Как старинный замок на воде,Он безмолвно сторожит утес,Дремлет сединою в бороде.Соль сжирает остов изнутри,Волны жаждут затопить оплот,След когтей от ветра на двери,Как оленя вспоротый живот.Холод там, как ледяная сталь,Смерть зияет изо всех углов,И в полночный час собачий лайК жизни пробуждает мертвецов."А потом зловеще прошептал:"Только не пытайся их спасти,Ночью они бродят среди скал,Ждут живых у края пропасти,Там, где камни острием клинкаПрячутся под пеной буйных вод,Призрак корабля издалекаТенью заслоняет горизонт".И ушел, оставив только дрожьДа по коже пробежавший хлад,И решил я: то, должно быть, ложь,Выдумка для непослушных чад.Той же ночью, сквозь тревожный сон,За окном почудились шаги,Ветер, заблудившись среди крон,Тихо мне промолвил: "Помоги!"Злобно тьма дышала за стеной,Был огонь свечи ничтожно мал,И за этой жуткой тишинойГладь морскую Тилли освещал.Я к утесу побежал в тот миг,Сердце с боем рвалось из груди,Но меня остановил старик:"Тише, парень, мертвых не буди!"Январь-март 2021 г.

Лорейн

Лорейн, ты вспомнишь обо мне?О том, кто выбрался из прерий,Когда закат сгорал в огнеИ солнце гасло в мутном Эри[40]?Когда над озером огниПод вечер разукрасят воду,Лорейн, ты вспомнишь эти дни?Ты вспомнишь прежнюю свободу?А я навек запомню взгляд,Что ввысь глядел на Персеиды[41],Но только летний звездопадНе заглушит былой обиды.Прости, я знаю, нелегко,Исправить все и жить, как прежде,Но нет ужасней ничего,Чем разувериться в надежде.Я уходил, Лорейн[42], прости,И жил с другими, но виновенЛишь потому, что по любвиИх страсти был я удостоен.Я мог солгать. За правотуЕсть шанс просить о снисхожденье?А если нет, готов к суду,Я заслужил твое презренье.Но прежде, чем из нежных устСлова прольются горьким ядом,Поверь, я не утратил чувствК твоим аллеям и бульварам.23–27.12.2020 г.

Мандариновый дом

В моем мандариновом домеНа окнах – гирлянды из снега,Сэр Рильке[43] в подарочном томеДля творческого разбега.А в доме почти, как в театре:Софиты и сцена за шторой,И в каждом следующем актеПоэзия служит опорой.Здесь день начинается раноПод звонкий аккорд «Такамина»[44],И русская печь для ИванаОт мастера Ли из Харбина.Пространство для гардеробаИмею я в целом до кучи,Никак у столичного сноба,Но тоже есть «Луи» и «Гуччи».Закаты я пью из бокала,Как кто-то пьет «Шато́ Лафит»[45],И часто у края причалаМой парус под солнцем горит.В седые туманные далиМой домик стремится опять,В места, где еще не бывали,Пытаясь рассвет обогнать.В моей драгоценной берлоге,Всего, чего можно, не счесть,А значит, в конечном итоге,И боль одиночества здесь…29.01.2021 г.

Детройт

В Детройте снег 12 инчей[46],Одеться надо бы приличней,Не только маску на лицо.Повсюду аромат гашиша,И медленно съезжает крыша,Стирая брюхо о крыльцо.Здесь ежедневные, как пища:Фаджр, Зухр, Аср, Магриб и Иша[47],И просветляющий Коран.Здесь близь – канадская граница,До лоска выбритые лицаУ либеральных мусульман.В ночных огнях мерцает гетто,И на заправке «Exxon» где-тоЯ заливаю полный бак.Местами город, как помойка,Хоть во главе "Большая тройка[48]",Что разрослась, как будто рак.Спит город, и объят кошмаром,Как прежде вспыхнувшим пожаром,Хоть ныне в снежной бахроме.Здесь часто хочется эклераГуляя по брегам Сен-Клера[49],Где, может быть, гулял Ломе[50].Детройт под снегом то и дело,Как под хиджабом прячет тело,Как брекет прячут под губой.Я позабыл здесь чувство страха:Любить, как прежде; и АллахаМолю, чтоб вечно быть с тобой!17–22.12.2020 г.

«Моя любовь работает в Чипотл…»

Моя любовь работает в Чипотл[51],На перекрестке Грейшетавеню.И я, наверное, на тако[52] заработал,А остального просто нет в меню.Она глаза всегда отводит странно,Скрывая их в волнистых волосах,Пока ее я поедаю жадноОт ноготков до трещин на губах.А дома у нее проказничают кошки,Не начатый роман, сатива и крема,Расстроенный рояль, из антиквара ложки,Початая давно бутылка "Ла Крема[53]."Еще винил, какие-то эскизы,Балясина в окне и золотой телец.Могла бы быть картина Мона Лизы,Коль здесь гостил бы Эдуард Лоренц[54].И я стою в задумчивом недуге,Теряясь в красоте ее изящных рук,И чувствую, как меркнет все в округе,И остается только сердца стук.И раз от раза в приступе ознобаВопрос один лишь мучает ее:"Чего желаете?" Хоть знаем оба:Она и есть желание мое!17–22.12.2020 г.

«Есть вещи, недоступные уму…»

Есть вещи, недоступные уму:Простить врага, любить, но вопреки,И долго ждать наперекор всему,Хоть шансов нет, и сроки истекли.Есть вещи, недоступные уму:Взамен своей жизнь чью-то сохранить,И отступить, не развязав войну,Хоть разум знает: можешь победить.Есть вещи, недоступные уму:Как можно одиночество любить?Не знает он, и, верно, потому,Я все еще не прекращаю жить.Да, не понять пытливому уму,Что свет – преображенье темноты,И после смерти докажи ему,Что все исчезли, выжил только ты.Покуда мы у разума в плену,На зло уходит слишком много сил,Мы забываем истину одну:Коль ты сумел простить – ты победил!20.12.2020 г.

«Я впускаю в легкие Нью-Йорк…»

Я впускаю в легкие Нью-Йорк,Стоя у разбитой мостовой,И я чувствую, как пахнет ток,Загоревшись желтою дугой.И я слышу, как растут цветыНа просторах гринвудских могил[55],Где сейчас под тяжестью плитыТот, кто здесь бродить, как я, любил.И дышал, вдыхая здешний смог,И кричал, поранившись от роз,Но в конце всегда один итог,Хоть ты Байрон, хоть ты Джордж Беллоуз[56].Вот тебе «Чикаго» с "Кабаре"[57]!Нищий вот и коммивояжер,Может жизнь быть роковым баррэ[58],Или маршем в стиле «до мажор»[59].И неважно: Тьюлип-авеню,Или дом на Локуст и Хиллсайд[60],Прогуляйся, и свою семьюПриводи однажды в этот сад.Улыбнись и смело внутрь войди!Здесь, на рубеже двух городов,Твой Нью-Йорк остался позади,Этот – без такси и проводов.11.03.2021 г.

«Я прикурил от факела свободы…»

Я прикурил от факела свободы,Придя к нему, как зверь на водопой,Где женщина железною рукойИм освещала заспанные воды,И защищал ее одежды слойОт времени и всякой непогоды.Империя возникла из землиОсколками времен Наполеона[61],И грудь ее, как башни бастиона,Бессменно здесь встречали корабли[62],И украшала голову корона,Где семь лучей сверкали издали.А в стороне, на острове, у края,Задумчиво склоняясь над водой,Громадой, как стеклянной головой,Манхэттен, Вавилоном вырастая,Пронизывает пропасть над собой,Как копья иудея Адоная[63].И далее, повсюду и везде,Природа отступает перед мощью,Что человек мог наблюдать воочию,Ведь храм людской отстроен на воде,И в свете фар здесь звёзды меркнут ночью,В хасидской[64] застревая бороде.14.03.2021 г.

Я не люблю Нью-Йорк

Я не люблю Нью-Йорк палящим зноем,Шум от подошв и перекличку шин,И запахи, испорченные морем,Когда мешаются с ним больше, чем один.Я не люблю засвеченное небо,Сирены вой хоть ночью, хоть с утра,Когда не знаю, вправо или влево,Или когда с Атлантики ветра.Я не люблю отвязность, хамство, злобу,Помноженные на скупой расчет.Разврат, наряженный в монашескую робу,Хотя разврат, наверное, не в счет.Здесь по мостам, гуляя пешеходом,Или когда по улицам рулю,Любуюсь я сквозь крыши небосводом,Хоть этого я тоже не люблю.Да, не люблю я многое в Нью-Йорке,И все равно скучаю иногда,Быть может, любят так отпетые подонки?Так, верно, любят птицы города?Когда закат последней струйкой светаПо красному сползает кирпичу,Я в продуктовый рай родного геттоНа Брайтон-Бич[65] по Верразано[66] мчу.Среди рядов, знакомого товара,Где русский мед, халва и «Азерчай»,Я слышу запах свежий перегараИ женский голос: "Трохи почекай[67]".Советский люд от Долинска до Львова:Из Гродно – Дима, Мишка-одессит,Бакинский армянин и кутаисец Вова,И дядя Мойша, питерский левит.Тут места всем достаточно и много,И осетин с грузином – земляки,Здесь русский любят, не забыв родного,И, как везде, ворчливы старики.Я дома! Чувство, думаю, знакомоДля всех, кто покидал родной порог.Пусть даже нет как такового дома,Но чувство это запасаешь впрок.А стены тонут в розовом закате,И пляшут тени, будто жгут костры,И граффити, как ориентир на карте,Что мне оставил муж моей сестры[68].Идешь вразвалочку, походкою неспешнойДо устали, до онемения ног,И ловишь сам себя на мысли грешной:Как медленно влюбляешься в Нью-Йорк.24.03.2021 г.

Сан-Франциско

Люблю тебя я, городская ночь!Покуда жители заполнили жилища,Покуда город издали точь-в-точьНапоминает место пепелища,Где здания как будто уголькиВ своем мерцанье подражают звездам,Где временем расставлены силки[69],Что притаились в ожиданье грозном.И этой ночью, тонущей в цветах,Скрывались мы во мраке кипариса,И на твоих потресканных губахБыл аромат крассулы[70] и ириса.Нас окружала выставка картин:На той, что справа, океан был близко,На той, что слева, гордый кардамин[71]Скучал в куртине[72] в центре Сан-Франциско[73].И здесь, наверно, пролегал рубежМир прошлого и нынешнего века,Как ночь была чиста, как воздух свеж,Не тронутый дыханьем человека.И ты была – природы монумент,Как сердце мира, центр мирозданья,И изредка тебя касался свет,Как будто бы заискивал вниманья.Какая ночь! У Золотых ворот[74]Залив затянет дымкою к рассвету,И только жаль, что время все сотрет:И память о тебе, и мысль чудную эту.05.05.2021 г.

«Пока в моей стране есть "эйдельманы…»

Пока в моей стране есть "эйдельманы",И я сейчас совсем не про народ!Что уцелел за счет небесной манны,Покинув дом египетских господ,А я про тех, кто смотрят, как бараны,На эту ложь, и разевают рот.До той поры, вылизывая скрепы,Отчаянно, до самой белизны,Не внешний враг (из мнимого Госдепа),Не печенег из доброй старины,А книжный червь московского вертепаТанцует на костях моей страны.Конечно, мы – не Англия, не Лондон,Куда нам до вельмож и королей!Не нашим Богом этот мир был создан,И с этим не поспоришь, хоть убей,И потому советский мир был продан,Что воспитал таких, как вы, людей!Но, что меня нисколько не печалит,А лишь приводит в истинный восторг:Ничто навечно время не оставит,Все в этом мире ждет один итог:И вашу ложь, и это море строк.31.03.2021 г.

Монтана

Монтана[75] солнечная спит,Укутав нос пушистым снегом,И я, кочующий пиит[76],Томимый суетой и бегом,Пришел к тебе издалека,С душой, закованной под кожей,Как подо льдом в плену река,Она ждет избавленья тоже.В суровый край Скалистых гор[77],Где встретил я Святую Мэри[78],И устремил свой жадный взор,Пройдя сквозь дымохода двери,К Салишам[79], в земляной вигвам,У Литл Чиф[80] набравшись духу,По барибаловским[81] следам,Я шел навстречу Винни-Пуху.Дорога Солнца[82] на закатТропой вела меня устало,И был наградой звездопад,Накрывший сумрак перевала.Я точно траппер[83] пересек,Границу западного мира,Узрев Авроры огонек,Расширив линию фронтира[84].Где отыскать конец пути?Луну как выловить в колодце?И долго ли во тьме идти,Пока опять не будет солнца?Не знаю я наверняка,Но часто нет у нас терпеньяУвидеть, как из сорнякаРастут фруктовые деревья.07.05.2021 г.

«От смуглой кожи веет жаром…»

От смуглой кожи веет жаром,Как от открытого огня,В тот день под Новым Орлеаном[85]Ты одурманила меня.Твой взор – языческой богини.Как будто в очи Прозерпине[86]С тревогой всматриваюсь я,И сердце полнится, любя,Приметой скорого мученья,Но в час рассудка помутненья,Когда любовь – источник зла,Нет пользы вовсе от ума.Так было, впрочем, и со мною:Не чужды чувства для меня.Сражен был тут же красотою,Лишь только повстречал тебя.Под тканью узенькой футболкиСкрывались прелести креолки,Ее точеный стройный станКак африканский барабан,Далеких стран чудной мотив,И нрав, что не был терпелив.Итак, мы в центре Орлеана:Rue Bourbon и Стрит Роял,От Канал-стрит до Эспланада[87]Здесь растянулся карнавал.Пестреют флаги на балконах,Огни неоновые в кронах,И маски с пустотой глазницПрельщают молодых девиц,И только спит квартал Сторвилль[88],Где ныне тишина и пыль.Что будет с нами – неизвестно,Как ночь и день различны мы,Но замечаю повсеместноСледы Эротовой тюрьмы.Здесь, стало быть, нужна ремарка,Как у достойного Петрарка[89],Но не кончал я Монпелье,Не жил в тосканской я земле,И потому, мой друг Гораций[90],Куплю вина за баксов двадцатьИ утоплю себя в вине…24.04.2021 г.

Иисус Навин

К Тимнат-Серахе[91] Божий царьМечом прокладывал дорогу,И кровью залит был алтарьКак плата ревностному Богу.Спешил он землю эту взять,Зайдя в клокочущую воду,И воды повернули вспять,Расчистив место переходу.И первым был Иерихон[92],Где враг испил с избытком горя,И Божьей волей взят был он,И стены дрогнули без боя.Исчез навек Иерихон,Как будто не было в помине,Не будет город возведенНа месте проклятом отныне.Лишь алый шнур в окне у Раав[93]Горит на солнце, как когда-то,Смиряя весь жестокий нравБесчеловечного солдата.Иисус[94], прими, как Божий дарВсе эти земли Ханаана,И утопи в крови Шинар[95],И всю долину Иордана.08.04.2021 г.

«Не преступай границ Хеврона…»

Не преступай границ Хеврона[96],Коль руки залиты в крови,У врат ты судей призови,И пусть по строгости законаОт вод морских до ИерихонаРешат твою судьбу они.Да, не ослепнут мудрецы[97],И не иссякнет голос веры,И не воздвигнут столб Ашеры[98]Впредь в этих землях их отцы,Но неизменно подлецыЯвляться будут в мир без меры.А ты, беглец, имей в виду:Ни для убийцы, ни для вораНе будет хуже приговора,Чем был по Божьему суду,И будешь ты гореть в адуВо исполненье договора[99].08.04.2021 г.

Дестина

Зачем тебе несчастная любовь?Другой же дать я просто не сумею,Ты изначально сердце приготовь,Чтобы оно не увлекалось ею.Привыкни к мысли, что не надо ждать,Прекрасна жизнь, когда, любви не зная,Без лишних мыслей ты ложишься спать,Не слыша, как открылась дверь входная.Я помню день начала всех страстей:Атлантик-Сити[100] плавился на солнце,Стил-пирс[101] был полон криками детей,Как брокерами биржа Доу Джонса.И в то мгновенье появилась тыКак будто бы в невидимом корсете,И от твоей безумной красотыОстановилось время на планете.И я стоял, теряясь, что сказать,Как варвар, покорённый видом Рима,И попросил лишь имя мне назвать,А ты ответила: "Зачем Вам мое имя?"Тогда его я выбрал для тебя,И произнес: "Наверно, ты – Дестина[102]?"И лишь улыбка, будто бы заря,Зажглась, и растопилась льдина.Ты молвила: "Какой же Вы нахал!(Опешив враз от моего напора).Впервые кто-то имя мое зналДо первого со мною разговора",Но оба знали: я не угадал,А ты не закричала: "Держи вора!"17.04.2021 г.

«Закат пылал, переправляясь вброд…»

Закат пылал, переправляясь вброд,Окрасив небо нотками пастели,И солнце, будто в розовой постели,Затягивало день за горизонт.Вот где финал, где смерти торжество!В магическом и ежедневном действе,Где свет и тьма соприкоснулись вместе,Языческое порождая божество.И в этот миг, стремящийся истлеть,Паденка[103] расправляет свои крылья,С времен девона и до ИезекииляОна встречает так с рожденьем смерть.Пронзенная невидимой иглою,Она свой первый совершит полет,И над Гуроном[104] вздрогнет и умрет,И будет пищей рыбьей под водою.Так век людской, он чуть длиннее дня,Все ложно в нем, все суетно, все пусто.Через столетья, знай, и это грустно,Никто не вспомнит более тебя.А, стало быть, ты тоже – пустота,Помноженная на координату время,Все, что ты можешь, – лишь оставить семя,И жизнь начнется с чистого листа.16.04.2021 г.

Портрет

Какие грустные глазаМеня надеждой одарили,В них смерть моя, возможно, илиВ них все святые образа.Не знаю я, но в глубине,Их темных вод пропасть желая,Я встретил мир, без дна и края,Где с Богом был наедине.И там, вблизи равнин Шинара,Под тень раскидистых оливСпешил, заслышав я мотив,На звуки дивного ситара.О, сжалься! Свет твоих очейМеня тревожит постоянно,И голос будто бы ручей,Что камень точит неустанно.И губы дивные твои,Как остров, скрывшийся из виду,Что избегают корабли,Как в прошлом – Сциллу и Харибду[105].А мне, напротив, жизнь мила,Пока присутствует угроза,И вместо вечного теплаЯ выбираю век мороза.И там, где тысячи другихОставят в памяти лишь лица,Я оставляю этот стихДля той, которая мне снится.22.05.2021 г.

«Такое небо бы да обхватить руками…»

Такое небо бы да обхватить руками!Где миллиарды звезд на бархатном панно,Как миллиарды слов, что были между нами,А важным оказалось лишь одно.Какие ночи здесь! Каньон, на дне мерцая,Змеиным извивается кольцом,И я стою намеренно у края,Чтоб для тебя казаться храбрецом.Здесь воздух спал, когда пиранга[106] сонноПронзила пеньем заспанную тишь.Тогда сказал тебе я с виду хладнокровно:«Я прыгну, если только не простишь».И был над головою купол рваный,Из мириады звезд, рассыпанных, как чай,А ветер с губ сорвал ответ желанный,И не услышал я «прощаю» иль "прощай"…22.04.2021 г.

«Если ехать вам случится…»

Если ехать вам случитсяОт Москвы да на Кавказ,Где сам Пушкин точно птицаПролетал по многу раз,Как закончатся заставы,Вы увидите поля,Здесь, за шумом автострады, —Ставропольская земля!Желтым рапсом под ногамиРасплескался горизонт,А поднимешь взор: над вами —Солнце жжет небесный свод.Тут и там в молчанье гордомГоры рвут земную плоть.Здесь за каждым огородомМоя память и любовь.От большой дороги справаТочно вьющейся змеёйСпит гора застывшей лавой,Спрятав воду под собой.Мчишь ты мимо! Рвется сердце.Там, вдали, горит окно.А за ним глаза из детстваЗаждались давным-давно.12.06.2020 г.

Метанойя[107]

Я был тогда не прав, хоть я не сожалею.Короткий наш союз был следствием вина.Слепой фонарь не освещал аллею,Стелила нам постель кирпичная стена.Я жадно целовал обветренные губыИ чувствовал в ушах торжественную медь,Когда меня прокусывали зубы,Я злиться мог, но вряд ли сожалеть.Той ночью страсть обоих нас сгубила,Хоть знаю я, никто не сожалел,Виной всему ньютоновская сила,Стоящая за притяженьем тел.А ныне, Отче, горько сожалею,В том, видит Бог, жива моя вина,Что я тогда поклялся перед нею,Что я люблю ее и что она – одна.01.06.2021 г.

«Моя сестра – отпетый коммунист…»

Моя сестра – отпетый коммунист,Сама того совсем не понимая,Как лютый бес либерализма, злая,Она упрямей, чем любой чекист.Моя сестра – отпетый коммунист.Иного варианта не приемля,Как сталинский террор – единство мненья,Еще чуть-чуть – начнет сезон убийств.И так прижучить вас она должнаВ любом намеке на ученье МарксаЗа историческую небыль или кляксу,А истина кому она важна?Хоть верю я, как верует пиит,Свои стихи красоткам посвящая,Что в сердце она – милая, другая,Что разум истиной однажды озарит.Допустит тут же мнение иное,Критически посмотрит на свое,И спросит шёпотом: "А мненье ли мое?Иль я своим считала мнение чужое?"06.06.2021 г.

Мескит и кактус

Рос детеныш сагуаро[108]Под раскидистым кустомВ месте жарком, как Сахара,Одиноком и пустом.Здесь, в обители Соноры[109],Дождик сохнет на лету,Даже зубчатые горыОбступили землю ту.Тучки тощие, как сито,Путь держали стороной,И ругал их куст сердито,Пряча кактус под собой.«Спи, малыш, укройся тенью, —Напевал старик мескит[110], —Под защитой ты моею,Нам никто не навредит.Пока корни не окрепли,Пока ростом невелик,Будут стражей мои ветви, —Повторял ему старик. —Коли рысь придет с норд-остаИль пожалует койот,Затаим дыханье просто,И никто нас не найдет.Ежели в пустыне знойнойВетер бурю призовет,Тьма накроет пеленою,Мир с заоблачных высот,Всякий зверь и гад ползучий,Жизнь спасая, прочь сбежит.Спрячься в кроне, друг колючий», —Поучал старик мескит.Так живут они бок о бок,Не в раю, где Божий сад,А в краю, где смерть и морокКаждый жизни своей рад.16.06.2021 г.

Друзьям

Моим друзьям, куда бы я не ехал,Слагаю гимн похмелья и любви!Я вечно жив, покуда в сердце эхоЗвучит о наших встречах визави.Нью-Джерси спал, когда костер сердитоБросал на наши лица свет и тень,И искры поднимались на орбиту,И от prosecco просыпалась лень.Как много звезд на небосводе ясном,Как много дум приходит у костра,И сладок миг в томлении прекрасном,Что прогорает тут же, как искра.Здесь Степа с Милой, петербуржцев пара,Дэйв с Лерикой, чью речь я не пойму,Здесь Денис, и в руках его гитара,И Элис аплодирует ему.Артем и Йода, всех счастливей вместе,Любовь их непорочна и чиста,Чтоб делал ты, коль на собачьем местеК тебе тянулись девичьи уста?Не дожидаясь долгого ответа,Я покидаю тело и лечу.Костер внизу, как будто точка света,Как будто кто-то запалил свечу.Координата время – не пространства,Куда я обязательно вернусь.Где доброта царит, и нет мещанства,Где на чужбине дремлет Русь.15.06.2021 г.

Памяти Нины Чавчавадзе[111]

Как ты прекрасна, милая Мариам!Всего на этом свете ты прекрасней!На зависть гор, на зависть всем морям,Что делят шар земной на части.Как ты прекрасна, милая Мариам,В глазах твоих – таинственные дали,Таких, как ты, воспел Омар Хайям,Когда отверженный писал свои рубаи.Как ты прекрасна! Глаз не оторвать!В твоих чертах все – подлинное чудо.В тебе Дали[112] безудержная стать,Что посылает стрелы ниоткуда.Как Джвари[113], дом для юного Христа,Как Мцхета[114] – место рек слиянья,Так ты – сосуд, где дремлет красота,Где распускается цветок очарованья.Как ты прекрасна, милая Мариам!Как я мечтал бы встретиться у Мтквари[115],И воскурить с тобою фимиам,И не считать потраченные лари.Но я вдали, за сизой дымкой гор,Где дядя Сэм, где фьючерсы и нервы,Я стар, Мариам, то лично мой позор,Что я пишу для непорочной девы.23.06.2021 г.

«Июньский ливень потушил палящий зной…»

Июньский ливень потушил палящий зной,Сыграл на водосточных трубах нам с тобой,Всевышний всем устроил банный день,От горизонта тучи сдвинул набекрень.Под козырьком одним спасаясь от дождя,Кот с воробьем сидели точно два вождя.Усатый боязно смотрел перед собой,Как разливается Везувий дождевой.А воробей, взъерошив свой наряд,Расхаживал пред ним вперед-назад.Звенело все, журчало, и вода,Играла часто с психикой кота.И опускался раскаленный шарВдали, где ветер тучи разогнал.Мир опустел, умолк моторов рев…Всего лишь дождь… и город тут же мертв.18.06.2021 г., Кентукки

Басня

Лев-отец, смутьян великий,Встав опять не с той ноги,Так решил: «Коль зверь я дикий,То кругом одни враги».Всех крестил он без разбору:Тот кретин, тот трус, тот вор,Даже здешнему заборуПредъявил, что тот – забор.Так он до небес добрался.Там какой-то старый дед,Бог для льва. «На кой он сдался?Тоже мне авторитет!»От соседнего вольера,До ближайшего барьера,Лев-отец зовет семью,И заместо «вас люблю»Пуще прежнего реветВсе одно из года в год:Дескать, львица – это рысь,А приплод щенячий – брысь!Звери слушали, молчали,Ничего не отвечали.Даже взрослая соваОтмечала мудрость льва.Так подумало зверье:«Нам бы прежнее житье.Пусть сегодня мы враги,Лев ведь стал не с той ноги.В дни обычные он душка,Просит почесать за ушком».Лев к обеду притомился,Подкрепясь, перекрестилсяИ улегся на кровать,Чтобы в думки поиграть.Мыслит так: «Пустым был гнев,Но зато еще я лев».Быль то или небылица,А генетики правы,Шансов нет щенком родитьсяВ прайде, где одни лишь львы.29.06.2021 г.

Джесс

Не бойся, Джесс, они тебя найдут,Ты в списке тех, кто без вести пропали,Ты по достоинству оценишь трудЛюдей, которые тебя совсем не знали.Они придут, засветят фонари,И вереницей двинутся, как месса,Не оставляя за собой земли,Ни дюйма неизученного леса.Там, где река и мхом поросший бор,Где даже днем объятья полумрака,Где светятся вершины снежных гор,Отыщет путь служебная собака.Под каждый камень заглянут они,Овраги все осмотрят и лощины,И только ярче будут жечь огниНи с чем домой пришедшие мужчины.Послушай, Джесс, разрушенный амбар,Подвал сырой, и сумрак коридора,Как поздний разговор и злополучный барЗабудутся тобой довольно скоро.Была ты, Джесс, разборчива в еде,И кушала лишь с пользою для тела,А ныне жук, ползущий по стене…Поспорим, ты вкусней жука не ела?Они придут, ты в это только верь!И половицы скрип, и смрадное дыханье,Когда он с наслажденьем отпирает дверь,Вмиг превратятся лишь в воспоминанье.Ах, добрый пастырь, чей же ты слуга?Ты слишком долго задержался в лимбе,Ты ночью носишь дьявола рога,А утром проповедь читаешь в нимбе.Ты водишь дружбу, видно, с сатаной,В друзьях одни лишь черти, вурдалаки,Но прячешься за ризою святой,И, как подлец, бежишь от честной драки.Час пробил, Джесс, ты мертвой притворись,И кость возьми убитого младенца,Пора платить за отнятую жизньТого, кого носила ты у сердца.Апрель-июль 2021 г.