скачать книгу бесплатно
– Ты слишком взбудоражена, что-то произошло? – спросила я Кирби, присаживаясь на кровать.
Подруга кивнула.
– Просто не поверишь, сегодня главный редактор – Рейчел брала интервью у самой Ники Минаж[22 - Ники Минаж – тринидадская певица, рэперша, автор песен и актриса.]! Мне посчастливилось побывать при этом событии. Ты же знаешь, я вообще по статьям, но Рейчел говорит, что у каждого в издательстве должен быть развит навык интервьюирования. Сначала я думала, что она просто красуется, ну серьезно, что сложного в интервью? Но потом я посмотрела, как это делает Рейчел и была в шоке.
Кирби была так взбудоражена, что с горящими глазами ждала, когда же я спрошу ее об остальном.
– И что же она делает?
– Я так и знала, что ты спросишь! – выдала Кирби. Я усмехнулась и с серьезным видом кивнула. – Она задает те вопросы, которые перед этим обговаривалось не задавать, но делает это так филигранно и тонко, Ники все время была в хорошем настроении и отвечала.
– Правда? И какие же вопросы нельзя было задавать? – спросила я, уже чуть больше заинтересовавшись этим разговором.
Кирби в задумчивости прикусила губу и зависла с зажатой в руке вилкой.
– Об отношениях и ребенке, стандартно, – пожала плечами она и принялась с аппетитом уплетать овощи.
– И Рейчел удалось разговорить ее?
– Полностью.
Нас обучали искусству интервьюирования в колледже, и конечно, я умею интервьюировать, будь то спортсмен или политик. Но если у этой Рейчел есть какие-то секретные способы разговорить самого скрытного и безэмоционального интервьюируемого, то мне нужно знать все.
– И как она это делала? – с ярко сквозившим любопытством и нетерпением в голосе спросила я.
Кирби дожевала помидор, выпрямилась и сделала несколько успокаивающих вдохов. Опять ее фэншуйские штучки.
– Слушай мастера Кирби, потому что я впитала все, точно губка. Во-первых, нужно создать непринужденную атмосферу, например, расспросить о делах и настроении, и все обязательно делать с улыбкой! Во-вторых, начни первой и ненавязчиво поделись своим опытом. Когда человек будет думать, что он знает что-то о тебе, ему будет проще рассказать о себе. У него должно быть понимание того, что ты друг, и тебе можно доверять. И самое главное: никогда не задавай прямых и категоричных вопросов и не давай негативную оценку ни одному из ответов. Оденься соответствующе, если это женщина, то стильно и скромно, если мужчина, то стильно и развязно.
Недовольство подступило к моей груди. Я громко фыркнула.
– По твоему если я хочу интервьюировать мужчину, то мне нужно прийти в латексном костюме для взрослых?
Кирби улыбнулась и кивнула головой.
– Это слишком развязно, но направление мысли ты поняла.
Она не распознала моего настроения и возмущения, тогда я решила говорить прямо.
– Пока все девушки журналисты мира борются за то, чтобы их воспринимали всерьез, ты предлагаешь мне вывалить грудь перед хоккеистом?
– Я знала! Ты же собралась брать интервью у Зверя?
– Нет, интервью с ним мне не грозит, он постоянно отказывается.
– Ну, если ты прикупишь блузу пооткровеннее, то может он и согласится, – в качестве варианта предложила она.
Нет. Не согласится. Похоже, Зверь был не из «мужской» лиги, а возможно у него была девушка, которой он верен.
– Бесполезно, ты сама помнишь, его не интересует это. Он смотрит либо мимо меня, либо в глаза.
– В глаза? Это же еще интимнее, чем если бы он смотрел на твою грудь или задницу. Каким взглядом он смотрит?
– Трудно расшифровать, но что-то между «кажется, я вижу волос в моем супе» и «эта девушка проткнула колеса моей машины».
Обычно его лицо выглядело отстраненным и не передавало никаких эмоций. Но иногда, останавливая свой взгляд на мне, Зверь словно чувствовал раздражение и легкое отвращение.
Кирби удивленно присвистнула.
– Сильно, неужели все дело в том случае?
– Нет, он не помнит, просто сам по себе мудак.
– Зачем тебе вообще интервью с ним? Что оно даст?
Статья о Звере сильно помогла бы мне.
– Как минимум снова почувствую себя журналисткой, – нерешительно призналась я.
Мой интерес был не только профессиональным, но и личным. Макс состоял из загадок и тайн, я ничего не знала о нем, и это побуждало меня к действию.
– Ты все равно журналистка, моя милая, – с успокаивающей улыбкой сказала Кирби. Легко ей говорить, это же не она сделала несколько шагов назад в своей карьере.
– Хочешь услышать еще кое-что? – решила сменить тему я.
– Мм?
– Ты знаешь, я сейчас в номере отеля, а завтра у Дьяволов игра, отгадай, где будет проходить интервью?
Глаза Кирби заблестели, она догадалась.
– Раздевалка.
Сколько же слухов ходило вокруг раздевалок спортсменов. Когда я была репортером в прошлый раз и работала на большой спортивный канал, раздевалка не была для меня проблемой. Вместе со мной за хоккей отвечал Стэн Уолли – журналист и мой коллега. Уолли всегда брал на себя раздевалку, а я работала в других плоскостях.
Куча парней с голыми торсами и задницами. У Дьяволов прошло несколько игр и пока мне удавалось избежать интервью в раздевалке, но в этот раз ситуация будет иной.
– Именно так. Это будет неловко.
Кирби усмехнулась.
– Это часть работы. Думаешь, мне не приходится видеть голых задниц? Я же работаю в женском журнале, иногда присутствую на фотосессиях, повидала всякого.
– Как побороть волнение и растерянность? И как не ронять взгляды на все эти мужские места?
– Я представляю что-то отвратительное, желание опускать глаза пропадает. А контакт взглядов уже не кажется таким неловким.
– Например? – не поняла я.
– Все просто, представь, что ты в кондитерской и голые члены это эклеры, ты же ненавидишь эклеры.
– Только с масляным кремом, – напомнила я. Ведь в одиннадцать лет после очередной строгой диеты, на которую меня посадила мама, я спустила все свои карманные деньги на эклеры с масляным кремом и объелась ими в своей комнате. Теперь даже от мысли об эклерах с масляным кремом меня тошнит, к другим эклерам претензий не имею.
Кирби хохотнула. Хоть она и пыталась мне помочь, ее смешил этот разговор.
– Хорошо, эклеры с масляным кремом. Представь, что в раздевалке просто куча эклеров с масляным кремом и не смотри на них, потому что иначе тебя стошнит.
– Идея хуже не придумаешь, – фыркнула я.
– Ну, уж извини, подруга. Если есть идеи лучше, то валяй.
– На самом деле нет…
– Это просто мужские члены, они не красивые, волосатые и гадкие, не стоящие внимания и это не то из-за чего стоит смущаться.
Завтра я попробую держать эту мысль в голове.
***
Майк с парнями из команды ушел в бар. Кажется никто не переживал из-за первой выездной игры в сезоне. В любом виде спорта есть поверье, что игра на своей территории всегда проще, чем на чужой.
Я пыталась уснуть в нашем с Майком номере, но упасть в объятия Морфея мне так и не удалось. Кинув быстрый взгляд на часы, я досадливо застонала: два часа ночи… И хотя завтра мне не нужно было рано вставать, я все равно была недовольна. Не люблю нарушать режим сна.
За стеной кто-то громко застонал, затем еще раз и еще. Я села в кровати и прислушалась. Рядом был триста шестьдесят шестой номер и такой же номер вроде бы дали Пауэллу.
Снова жалобный стон.
Он же не убивает там женщину верно? Иначе наши шутки про мистера Кожаное лицо уже не будут шутками.
– О да, боже, да! – выкрикнула девушка.
Не похоже на убийство.
Спинка кровати стала ритмично стучать о стенку, и этот стук тупой болью отзывался в моей голове. Мало того, что в дороге меня настигла мигрень, которая не прошла до сих пор, так еще и стук этот слушать ближайший час?
– Да, глубже, детка, о да! – продолжала изображать из себя порноактрису спутница Зверя.
Они что там траншею роют? Шахту?
Почему-то сейчас меня сильно разозлило это. Неужели Пауэлл не в состоянии потерпеть сутки? Ведь завтра после игры все отправятся домой. И откуда он взял девушку? Снял в баре или это его девушка приехала? А может, заказал девицу из эскорт-услуг?
Плевать!
Я откинулась на подушки и зажала уши руками.
Ну что за мудак? Мало того, что с людьми не умеет общаться, так еще и сексом занимается! Отвратительный человек!
Живот протяжно заурчал, и теперь я поняла, что точно не усну, пока не съем что-нибудь.
Выпорхнув из постели, я скользнула в свои тапочки и подошла к зеркалу. Мои красновато-рыжие волосы лежали на плечах и спине небрежными завитками. Кожа была бледной и усыпана веснушками. Обычно я не выходила из дома без тонального крема на лице, не нравились мне эти веснушки. Из одежды на мне была только старая толстовка моего Майка. Большая черная с эмблемой Королей – его прошлого клуба спереди, фамилией Даррелл и номером тридцать два на спине. Она доходила мне до середины бедра.
Поразмыслив, я так и нашла причин переодеваться и наносить тональный крем на лицо, чтобы сделать два шага до автоматов с шоколадками и снеками на этаже.
Громкий протяжный рык и женский судорожный стон дали мне понять, что концерт за стенкой был окончен.
Надо же, я погорячилась, когда дала ему час, настоящий бомбардир, управился за две минуты. А ведь Зверь три раза становился самым быстрым игроком Матча всех звезд НХЛ[23 - Матч всех звезд НХЛ – ежегодная товарищеская игра сильнейших действующих хоккеистов НХЛ.], как символично.
Тихо посмеиваясь, я пригладила непослушные объемные волосы, вышла в коридор и зашагала к автомату с едой.
На самом деле я чувствовала себя незащищенной в данный момент. Под толстовкой не было ничего кроме белья, а сама она была сшита из тонкого трикотажа, ноги были голыми, про веснушки даже упоминать не стану. Но я отгоняла от себя эти дурные мысли. Сейчас поздняя ночь, не будет же, в конце концов, кто-то ходить по коридору в два часа ночи?
Отведя взгляд от мысков своих тапочек, я замерла, маленькая улыбка испарилась с губ, к лицу подступил жар.
Черт. Не рассчитывала, что он покинет комнату. Видимо, после секса разыгрался аппетит.
Зверь голый по пояс, в одних спортивных трикотажных штанах, низко сидящих на его бедрах, стоял у крайнего из двух автоматов с едой и смотрел на меня хмурым взглядом. Кожа его мускулистой груди и точеного пресса была влажной и блестела в свете потолочных софитов. Над резинкой штанов выделялись две косые полоски поперечных мышц живота, выступали вены.
Иисус, Мария и Иосиф.
Темные волосы были влажными и зачесаны пальцами назад, однако пара непослушных прядей спадала на его лоб. Пауэлл был огромным, высоким и широким, словно Голиаф[24 - Голиаф – огромный филистимлянский воин, потомок великанов-рефаимов в Ветхом Завете.]. Представить не могу, каково это оказаться в его медвежьих объятиях.
Он не успел бы принять душ за такое короткое время, значит блеск его кожи и влага на волосах – это пот. Две минуты поработал, но видимо очень старался, раз так вспотел.
Угомонив странный трепет внутри, я сжала губы и с уверенным видом подошла к автомату.
Макс медленно, словно нехотя, прошелся взглядом по моим голым ногам и объемной толстовке. Заметив фамилию на моей спине, он как-то странно выдохнул и отвернулся, разглядывая содержимое автомата у которого стоял.
Меня напрягала эта тишина между нами, я не могла никак выбрать себе ночной перекус, и от его взглядов в мою сторону становилось не по себе.
Ну, Кирби, надеюсь, твои советы сработают.
– Как дела? – спросила я, поворачивая голову в его сторону.
Зверь недоуменно вскинул брови. Мне показалось, что он меня не расслышал, поэтому я решила попытаться еще раз.
– Как настроение?
Опираясь одной рукой об автомат с едой, а второй зависнув над цифровым табло, он взглянул на меня как на идиотку.
Ладно, следующий этап.
Я качнула головой, широко улыбнулась и зависла так на несколько секунд.
В ледяных глазах Зверя промелькнуло ошеломление.
– Ты что-то приняла? – спросил он, наклоняя голову и заглядывая в мои глаза, видимо проверяя, все ли в порядке с моими зрачками.
– Что? Нет! Я всегда выступала против алкоголя!
