Проект «Надежда». Книга 4. Прорыв

Это событие некоторое время служило темой для разговоров, из которых Виктор узнал, что далеко не все наставники могут покрывать себя чешуёй. При этом Виктор не стал говорить мальчику о своих сверхчувствительных сенсорах, позволяющих определить сигнатуру любого живого существа, даже вне поля зрения. Нирав и так смотрел на него с восторгом и почтением, абсолютно уверенный в том, что отшельнику и так всё это известно. К тому же мальчику очень хотелось показать, что он достойный ученик, и если Вик согласится стать его наставником, то ему не придётся краснеть за своего подопечного. Вот и вываливал все свои знания, надеясь получить одобрение.

Виктора забавляла такая непосредственность, ведь все самые тайные желания парнишки высвечивались в его ауре.

На самом деле метаморфы не меняли напрямую свою ДНК. Они делали это с помощью изменения жизненных полей, что и вело за собой преобразование её структуры. Этот принцип работал гораздо быстрее, чем прямое влияние на клеточные образования. Реакция тела – это всего лишь отражение состояния внутренних энергетических полей организма.

Напрямую обо всём расспрашивать парня Виктор остерегался, но Нирав и так охотно говорил обо всём подряд. Было такое чувство, словно с мальчишки упали какие-то оковы, и он, истосковавшийся по обычному и доверительному общению, навёрстывал долгие годы, когда вынужден был контролировать каждое своё слово, чтобы ненароком не нарушить строгие законы и не навлечь на мать и на самого себя неприятности, а то и беду. Парня не требовалось поощрять, достаточно лишь чуть-чуть направлять беседу в нужное русло. Мальчишка доверчиво выговаривался, а Виктор слушал и узнавал подробности жизни колонии.

Поскольку государственное образование появилось на основе пиратских баз, в обществе сохранилось рабство. Метаморфов это устраивало. Да они и так считали себя высшей ступенью развития человечества.

Со временем самые жестокие законы изменились или изжили себя, как ненужные или чрезмерные. Рабы остались товаром, но кое-какие права получили. Например, право свободы. Любой раб мог отработать заплаченную за него цену и либо стать свободным, либо вольнонаёмным. Причин попадания в неволю существовало достаточно. Это и военные, попавшие в плен во время боевых столкновений с соседями, и просто разорившиеся жители государства, которые не смогли погасить долги. Преступники тоже попадали в категорию бесплатной рабочей силы, но отбыв положенный по закону срок, вполне могли стать обычными гражданами. Смертная казнь применялась очень редко, будучи предусмотренной всего в нескольких законах. Во всех других случаях наказанием служил принудительный рабский труд с определённым сроком.

Судя по всему, это весьма доходная статья бюджета. Ни тюрем, ни затрат на содержание, ни охраны. Очень удобненько придумали. К тому же управляющий совет бывшей пиратской республики не терял отношений с прежними соратниками по разбою. Как ни странно, это выгодно и другим, более цивилизованным государствам. Республика являлась своеобразной нейтральной территорией, где можно договориться о выкупе попавших в плен родственников или о возврате за определённую сумму захваченных товаров. Пираты не могли продать все трофеи, да и легализовать их бизнес посредством разрешения на свободную торговлю ни одно правительство не могло и не хотело.

Всех устраивало текущее положение, при котором рабства и пиратства как бы и нет, но они есть. Например, такие сугубо государственные органы, как контроль импорта и экспорта, созданные с целью соблюдать некий баланс, прекрасно знали, какая часть товаров похищена, кем именно, где в данный момент находится и кому необходимо её продать. То есть они-то уж точно были в курсе, но предпочитали создавать видимость бурной деятельности, если вдруг кто-то обращался к ним с жалобой на пиратский произвол с требованием вернуть похищенное. За свои услуги они, естественно, получали оплату согласно установленному советом списку, а о наказании виновных речи не шло. Вернее, шло, если попадался особо несговорчивый купец. «Преступника» ловили и наказывали… принудительным рабским трудом опять-таки в карман республики. Отличная схема. И не подкопаешься.

Отношения между рабами и хозяевами тоже регулировались отдельными законами. Наказать раба можно, а вот за его неспровоцированное убийство ответственность полностью ложилась на рабовладельца. Суммы штрафных санкций от контролирующих органов были настолько велики, что никому из легальных рабовладельцев даже в голову не приходило намеренно убивать или калечить рабов. Из-за влияния соседних государств надзорные институты чётко следили за исполнением законов по отношению к рабам. В общем, в обществе царила этакая смесь рабской отсталости и новейших технологий.

Исключение составляла категория рабов, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не могли освободиться. Как правило, это осуждённые за тяжкие преступления бандиты и убийцы. Их приговаривали к пожизненному рабству, и они использовались на самых тяжёлых работах либо самим государством, либо посредниками, выполняющими госзаказ.

Среда смертников тоже была неоднородна. Как и любое сообщество, оно делилось на категории. В данном случае это были «опасные» и «неисправимо опасные». Вторые даже не выставлялись на торги. Зачастую именно такие люди отправлялись в колонию метаморфов в качестве слуг. Это был пожизненный приговор. Выбраться с планеты, пропитанной ядом, кишащей злобными тварями, они не могли. Кроме того, сами метаморфы не особо церемонились с ними. В случае малейшего неповиновения рабов лишали защитных скафандров и изгоняли с островов. Дальше объяснять, что с ними происходило, не надо. И ни одна служба надзора не могла предъявить претензии колонии с обвинением в смерти раба. Он сам виноват, что не выполнил требования безопасности на поверхности опасной планеты.

Нельзя сказать, что их жизнь становилась беспросветной тьмой. Это было не так. Некоторые вполне нормально доживали здесь свой век, создавали семьи и продолжали род. И не важно, что они не могли выбраться отсюда. В отдельном секторе, построенном под землёй специально для таких людей, можно вполне комфортно просуществовать всю жизнь. Условия почти не отличались от работ на больших космических станциях. Главное – соблюдать основные требования безопасности и подчиняться хозяевам.

Стоит упомянуть, что некоторыми привилегиями пользовались потомственные жители подземного мегаполиса. Метаморфы относились к ним намного мягче и доброжелательнее, чем к любым другим разумным существам. Естественно, что иногда слуги погибали, но не от рук метаморфов, а по нелепой случайности или собственной неосторожности. Такова уж природа этой планеты, где в относительной безопасности могли жить только сами метаморфы.

Подавляющее большинство метаморфов мужского пола предпочитало покинуть планету по достижении совершеннолетия и посвятить себя служению республике, занимая высокие должности в управлении. Редко кто из них надолго возвращался на родную планету. Разве что совсем стариками.

Метаморфы были воинственным народом. Смелость и отвага ценились в мужчинах как самые лучшие качества. Поэтому мало кто из них доживал до преклонных лет. Галактика большая, но многие метаморфы не желали прочно осесть на какой-либо из планет. Предпочитали постоянно менять дислокацию, переезжая с места на место. В обязанности каждого взрослого мужчины входило создание семьи. Жену выбирали заранее из подрастающих девочек и тщательно следили за ней. Когда невеста достигала своего расцвета, жених на некоторое время возвращался в колонию. Родившихся детей до определённого возраста воспитывала мать. Если женщина вдовела, что случалось довольно-таки часто, она полностью посвящала себя воспитанию детей. Для повторного замужества ей нужно было быть достаточно юной, чтобы заново пройти ритуал вхождения в новую семью и родить.

И девочкам, и мальчикам в колонии предоставлены широкие права. Хотя воспитание и разнилось, но и те и другие могли поступить в высшую школу. Насильно учиться никого не заставляли. Весь процесс воспитания подрастающего поколения метаморфов построен так, что дети постоянно соперничали друг с другом, добиваясь лучших результатов под присмотром воспитателей и наставников. Прямые насмешки и оскорбления строго запрещены. И победу, и поражение ребёнок должен принимать с достоинством. Поэтому неудивительно, что метаморфы считали себя исключительными.

Девушки и женщины редко покидали пределы планеты. Слишком их мало. Насильно их здесь никто не удерживал, нужного результата в основном добивались с помощью соответствующего воспитания. Окончив начальную школу, часть молодёжи перебиралась в высшую, где под руководством опытных наставников осваивала все возможности своего совершенного организма. Именно это помогало им в дальнейшем продолжать руководить государством и возглавлять пиратские кланы. Остальные метаморфы вливались в основные военные структуры страны, обычные граждане которой даже понятия не имели, что ими правят вообще не люди.

За три дня, проведённых в джунглях, Виктор научил мальчика заранее определять притаившуюся опасность и избегать ловушек пауков или каких-либо других опасных насекомых. «Слушай! Внимательно слушай джунгли, – внушал он мальчику, прививая привычку сосредоточиться. – Даже тишина о многом может сказать». Нирав замирал на месте и внимательно вслушивался в окружающие звуки. К концу третьего дня путешествия вокруг логова подземного червя мальчик уже мог угадывать места скопления насекомых и даже различать их вид, прежде чем увидеть. Восторгу парня не было предела. Он удивлялся самому себе и гордился, что так быстро учится.

Виктор тихонько посмеивался про себя. Пусть малец поверит в собственные силы и тогда сам захочет получить ещё больше возможностей. А вот как это сделать, он расскажет в подходящий момент.

В свою очередь Виктор узнал, что определять друг друга метаморфы не могут. То, что давало им преимущество перед всеми другими разумными, не работало с ними. К отшельникам вообще особое отношение. Никто и никогда не станет узнавать о нём, если по какой-то причине он не захочет назвать себя или заявить о своём родстве с тем или другим родом. В последнем случае принадлежность могла подтвердить родовая картотека. Только истинный владелец образа метаморфа знает и способен назвать специальные коды, хранящиеся в индивидуальных ячейках учёта.

В то же время у метаморфов были хорошо развиты другие чувства, поэтому они воспринимали не просто вид человека, а целиком его образ. Это давало определённую возможность при идентификации того или иного члена общества. По крайней мере, через некоторое время при плотном общении можно было предположить, кто скрывается под маской отшельника. В конце концов, у людей, как и у метаморфов, сохраняются определённые привычки и особенности поведения, по которым можно опознать того или иного земляка, когда-то отправившегося в скитания по дикому материку.

Впрочем, на эту тему Виктор особо не переживал. Он не собирался здесь долго засиживаться. Либо ему удастся в скором времени построить обратный портал, либо он с удобством осядет на другой планете и скроется среди людей.

Бот прибыл за мальчиком в положенное время.

Кив: «О, о! Смотри, важные господа пожаловали. Да уж… метаморфы себя работой не утруждают».

Виктор: «Ты это о чём?»

Кив: «Пилотирует эту посудину обычный человек, а наш встречающий прохлаждается в мягком кресле. По многочисленным банкам в мусорной корзине могу предположить, что в пути он от безделья не страдал. Это ж надо столько вылакать!»

Виктор: «С чего ты взял, что это он всё вылакал? Может, предыдущие пассажиры намусорили, а опорожнить контейнер на стоянке не успели…»

Кив: «Ты во мне сомневаешься? Я же отсюда вижу, что остатки жидкости в банках ещё не успели подсохнуть. Точно этот тип всё выпил, и там отнюдь не простая водичка».

Виктор: «Метаболизм у метаморфов повышенный, а это требует калорийной пищи. Алкоголь на них не действует».

Кив: «А то я не знаю. Нет, здесь что-то другое. Судя по ауре, гость слишком нервничает».

Виктор: «Посмотрим-посмотрим».

Едва люк бота открылся и на трапе появился метаморф, мальчик бросился к нему, на ходу сбрасывая защитное обличие. Этого требовал этикет общения.

– Всё-таки выжил, непоседа, – обнимая парня с искренней улыбкой, проворчал гость.

Виктор заметил, как тревога и волнение покидают ауру посланника.

Кив: «Ладно-ладно… признаю свою ошибку. Этот тип основательно переволновался именно из-за парня, вот и хлестал энергетик всю дорогу».

Виктор: «К покушению на мальчика он отношения не имеет. Слишком яркие цвета обожания в ауре. Если бы с парнем что-то случилось, он винил бы себя».

– Я уж думал, никогда тебя не увижу, – с любовью погладил мальчика по голове мужчина и добавил: – Прости, что сразу не прилетел. Эти старые перду… старейшины сначала скрыли от нас происходящее, а потом упёрлись – и ни в какую. «Закон есть закон… Не ранее трёх дней…» Старые сволочи! Я до глубины души возмущён их безразличием. Твой наставник вообще пропал и третьи сутки не выходит на связь, а ведь это он должен был забирать тебя отсюда. Да это и к лучшему. Так бы я вообще не узнал о твоём экзамене. Мать же думала, будто ты с наставником занимаешься в полевых условиях на окраине архипелага, а оказалось, что направился сдавать экзамен. Плохо поступил. Нужно предупреждать старших.

– Разве наставник не сообщил вам? – оторвавшись от груди метаморфа, удивлённо посмотрел на него паренёк. – Мы же договаривались с ним об этом.

– На Ашока это похоже. Он и раньше, случалось, уходил в загул, но чтобы напрочь забыть о воспитаннике – это впервые. И ведь никого не предупредил заранее, – с трудом сдерживал негодование мужчина.

– А вот тут моя вина. Это я просил его ничего не говорить родственникам до начала экзамена, – понурился Нирав. – Боялся, что мать запретит мне его сдавать. Она всё ещё считает меня маленьким. А когда наставник исчез? – Отстранившись, Нирав поднял голову и требовательно, с присущей ему взрослостью, посмотрел в глаза встречающего.

– С того самого момента, когда отвёз тебя в это проклятое место. Больше его метка браслета в колонии не фиксировалась, – недовольно сверкнул глазами мужчина.

– Значит, Вик и в этом оказался прав, – бросил растерянный взгляд за спину Нирав.

Виктор неподвижно стоял у кромки леса в боевом обличье, сверху донизу покрытый защитной чешуёй.

– Так-так, – проследив за взглядом мальчика, протянул метаморф. – Значит, это тот самый отшельник, и старики оказались правы, когда не спешили тебя спасать. Зря я на них разозлился. Похоже, они правильно оценили возможности незнакомца.

– Со мной же ничего не случилось, – с плохо скрываемой радостью пробормотал Нирав. – А если бы они вас послушали, то мой экзамен бы провалился, и тогда прощай высшая школа. Теперь мне его зачтут.

Несмотря на опасности, парень был доволен произошедшими событиями. Экзамен сдан, а он получил наставника, да ещё какого. Вот уж сверстники и друзья обзавидуются, когда он покажет им чешую на коже. Не каждый старик способен на такое, а Вик научил его всего за несколько уроков.

– Да бог с ней, с этой высшей школой! – нервно махнул рукой мужчина. – Многие и без неё живут припеваючи.

– Я прямой потомок древнего рода. Я должен… – упрямо вскинул подбородок мальчик.

– Знаю-знаю. Все в вашем роду такие, – снова потрепал его по шевелюре метаморф. – Ну что ж, может, тогда познакомишь меня с твоим спасителем?

– Извините, господин Амрит, я должен был сразу представить вас, – спохватился Нирав. – Отшельник согласился стать моим наставником. Его зовут Вик Тор, – мальчик замахал рукой, подзывая, стоявшего невдалеке Виктора.

Не спеша, с достоинством, как и полагается отшельнику, Виктор подошёл к боту. Нирав представил ему своего деда Амрита Ачара.

Окинув внимательным взглядом покрытую защитной чешуёй фигуру, дед удивлённо прищёлкнул языком:

– Вижу, вижу… Повезло тебе, Нирав, с новым наставником! Сильный. Знающий. Не каждый, далеко не каждый владеет такой боевой формой. Как по мне, так я думаю, что в последнее время отшельники измельчали и не торопятся углубляться в джунгли. Как привязанные сидят на побережье. Непонятно, зачем вообще сюда приезжают? Слишком часто и быстро они возвращаются в привычный мир, становясь наставниками малолеток вроде тебя. Нет-нет, я их не осуждаю. Каждый выбирает, как ему жить и кем быть. Наблюдатели доказывают, что в экзамен они не вмешиваются. Кандидаты в высшую школу преодолевают путь к побережью самостоятельно. Однако должен заметить, что не все из отшельников скрывают настоящие имена. Точнее, до последнего времени никто этого делать и не собирался. Вик Тор – странное имя. Нет-нет, я не настаиваю на раскрытии вашего инкогнито. Это ваша личная жизнь. Впрочем, учитывая анализ последних кадров съёмки, я предполагал нечто подобное, поэтому захватил для вас новый комбинезон. В боевом виде появляться в жилом комплексе всё же не следует. Прошу пройти на судно.

Взяв мальчика за руку, Амрит повёл его внутрь бота. Виктор молча последовал за ними. В монологе метаморфа не было вопросов, которые требовали немедленного ответа. Только намёки и догадки. Скорее всего, дорога будет дальней и серьёзный разговор ещё впереди.

Глава 3. Семья

Над поверхностью океана беззвучно скользил бот. Его отражение неслось следом. Над океаном царил почти полный штиль, и лишь изредка лёгкая рябь чуть-чуть морщила синее зеркало, разбрасывая вокруг ослепительные отблески яркого светила. Казалось, что мощная машина неподвижно висит в воздухе, а простирающейся под нею глади нет ни конца, ни края.

За переборкой пассажирского отсека едва слышно гудел двигатель. Тонкая стенка не могла стать препятствием для интереса Виктора и уж тем более для Кива. Делая вид, что задремал в мягком кресле, маг внимательно рассматривал технику, отмечая, что в сравнении с аналогами его родной вселенной, этот антигравитационный двигатель намного совершеннее. При сравнительно малых размерах он имел гораздо большую мощность. Впрочем, и другие элементы конструкции судна тоже указывали на то, что местная цивилизация немного опережает родную Виктора.

Амрит и Нирав не мешали магу осматриваться и анализировать увиденное. Дед и внук никак не могли наговориться и были целиком заняты друг другом.

Не все элементы воздушного судна поддавались классификации, но Кив, используя все свои возможности, продолжал дотошно сопоставлять и сравнивать их с известными. Виктор особо не переживал. В конце концов, они пришли к выводу, что не настолько отстали от науки этого мира, чтобы не разобраться с техникой. Если и допустят ошибку, то всегда можно сослаться на продолжительное пребывание в первобытной среде и собственную отсталость от прогресса.

Попав на борт судна, Нирав быстро расслабился и уже с трудом удерживался в вертикальном положении, устав от трёхдневной беготни по джунглям и массы новых впечатлений, полученных за это время. Воспитание требовало от него почтительного отношения к старшим, и он не смел прервать деда. Наконец метаморф заметил состояние внука и отправил мальчика отдыхать. Нирав не возражал. Усталость брала своё, да к тому же он понимал, что теперь дед примется расспрашивать отшельника. У взрослых свои интересы, и говорить они должны с глазу на глаз.

«Ну вот, – подумал Виктор, – пришёл и мой черёд. Сейчас начнёт выпытывать и выворачивать наизнанку. Ну что, Кив, готов к допросу?»

«А куда я денусь?» – сварливо пробурчал симбиот.

Подаренный Амритом комбинезон совершенно не стеснял движений. Виктор пребывал в своей естественной форме. Откинувшись в удобном кресле, он делал вид, что дремлет.

По косым взглядам, изредка бросаемым метаморфом в его сторону, нетрудно догадаться, что тот не верит безмятежному состоянию отшельника, но не хочет начинать разговор при мальчике. Лишь когда парень покинул помещение, Амрит развернул кресло в сторону нового наставника внука.

– Ой, вот только не надо перегибать палку, – с укоризной во взгляде покачал он головой. На лице промелькнула едва заметная снисходительная усмешка.

– Вроде идеально разыграл безмятежность, – открыл глаза Виктор и поймал пристальный взгляд метаморфа.

– Я заметил, – отметил его старания Амрит. – Вам удалось провести мальчика, но не меня. Вот эта штука не позволяет обмануться, – он небрежно коснулся пальцем своего лба.

– Как-то избирательно работает ваша штука. Не находите? – Ироничная улыбка чуть коснулась губ мага. – Наследника рода пытаются убрать, а вы ни сном ни духом.

– Хм… – Метаморф вскинул голову и поджал губы.

«Отшельник абсолютно прав. Тут уж не поспоришь. Возражать или оправдываться не имело смысла. В первом случае глупо, а во втором унизительно. Ведь чувствовал, что что-то не так… А вот что именно – не мог понять. Если честно, до сих пор не понимаю. Из-за его нерешительности Нирав чуть не погиб. А если бы отшельник не успел? Или вообще оказался не в том месте и не в то время? Даже думать о таком не хочется. На сегодняшний день ясно одно – мальчику угрожает опасность. Покушение, а это именно оно, хорошо спланировано. Если бы не случайность, ни у кого бы не возникло ни малейшего подозрения. Даже виновный назначен заранее. Ашок. Идеальный кандидат, к слову сказать. Услужлив, скрытен, немногословен, простоват, имеет прямое родство и вхож в семью. Вот только не мог он убить Нирава! Он по-своему привязан к мальцу. Да и не тот тип личности, чтобы хладнокровно совершить убийство ребёнка. И ведь ни одного доказательства! Ни одной улики или хотя бы зацепки. Ашок пропал. Скорее всего, его так и не найдут. Кто-то заранее позаботился об этом… Поторопились. Не стали дожидаться подтверждения и на этом прокололись. Ашок должен был оставаться поблизости и лично наблюдать за экзаменом на расстоянии, не вмешиваясь и не подсказывая, а он сел в бот и улетел. Это главная ошибка того, кто спланировал преступление. Экзамен ещё не закончен, а уже точно известно, что Ашок пропал. Ладно, это уже в прошлом… Искать бесполезно, спросить некого. Остаётся впредь не допустить подобного. Сын и мать в опасности. Один раз их попытались достать. И не где-нибудь, а в колонии! Новость об исчезновении Ашока тоже не случайно появилась так рано. Узнав о незапланированном экзамене, мать сама кинулась бы на континент искать сына и тоже бы погибла. На это и рассчитывали. И опять просчитались. Вернее, я со своей интуицией спутал все планы, запретив матери мальчика, лететь на континент, и сам отправился на поиски внука. Если бы не отшельник и его внезапное появление… А ведь он непрост! Ой, как непрост… Прямо сказал, что это покушение, и ни единого упрёка в адрес нерадивого наставника. Сразу понял, что Ашок здесь не главный подозреваемый. Его использовали вслепую. Да… интересный человечек со странным именем Вик Тор. Что-то подсказывает, будто он ещё сыграет свою роль… Хорошо, что Вик здесь и уж тем более, что станет наставником Нирава. Всё равно придётся на некоторое время отложить все дела и задержаться на планете. Неудача не остановит того, кто хочет под корень извести род мальчика. Нужно аккуратно разобраться с этим».

Амрит в замешательстве молчал, не зная, как продолжить разговор с отшельником.

«Упрёки справедливы, но тон… Слишком надменный и самоуверенный… Для отшельника „слишком“… И ведь знает, с кем говорит, и тем не менее ни намёка на почтительность. Словно ровня… или даже выше, – мысленно оценивал Амрит. – Надо присмотреться к нему внимательнее и не пороть горячку. Спокойнее надо, не так резко… И говорит он странно… Как-то не так строит фразы… Забавное выражение „ни сном ни духом“».

Где-то Амрит встречал подобное по смыслу выражение, но это было давно и, скорее всего, единственный раз, иначе он бы запомнил.

– Сколько времени вы провели без цивилизации, хотя бы примерно? – более мягким тоном поинтересовался он, чтобы завязать разговор.

– Бесконечность, – улыбнулся Виктор.

– Странный ответ, но я уверен, что он правдивый, – с недоумением покачал головой метаморф.

Виктор продолжал загадочно улыбаться. Ещё бы ответ не был честным. Одно мгновение в родном мире Виктора – это бесконечность в здешней вселенной.

– Мне нравится, что вы согласны стать наставником Нирава. Надеюсь, у вас в обществе осталось не так много врагов, чтобы ещё и они могли угрожать моему внуку? – с затаённым ожиданием посмотрел Амрит на Виктора. Вдруг тот что-то расскажет о себе.

– Давайте не будем обо мне. Замнём тему, – не поддался на провокацию Виктор. – Лучше поговорим о ваших врагах.

– Странно… – Амрит наклонился вперёд. Хмуря брови и сосредоточенно о чём-то думая, он продолжил вслух: – Странно вы говорите… Как-то не так строите фразы… Могу поклясться, что уже встречал такую манеру речи… Вот только где и когда? Нет, не вспомню… Хорошо. Оставим это. – Принимая прежнее положение, метаморф сосредоточил взгляд на Викторе. – Только один вопрос. Зачем отшельнику, бесконечно давно удалившемуся на материк, понадобилось вмешиваться в судьбу какого-то незнакомого мальчишки?