Проект особого значения. Версия 20.25

Здесь есть ещё кое-кто, кого я очень рад видеть: Вера, моя жена, её родители и наша доченька Настя. Я помахал им. Надеюсь, улыбка не выглядела идиотской. Вера застыла, поднеся ладонь к губам. Словно статуя. Красивая и… холодная. Что-то не так.

Настя воскликнула:

– Папа, я тут!

Она встала на стул и помахала мне ручкой. Своей маленькой, мягкой, словно плюшевая игрушечка, ладошкой.

Перед глазами пролетели воспоминания прикосновений к её ручке. В одно мгновение я прожил каждое и испытал смесь гордости и единства. Счастье. Я почувствовал, как наворачиваются слёзы. Затем меня переполнили эмоции. Сразу все. То их не было, а теперь целый ворох. Словно на меня вылили ушат чувств. Поди разбери, что я сейчас испытываю: и горе, и радость от встречи с родными.

Почему жена мне даже не улыбнулась?

– Александр Владимирович, – ко мне обратился судья, – расскажите нам об аварии.

Я отвёл взгляд от семьи и пересказал всё, что помню:

– Автопилот отклонился от обычного маршрута из-за пробки и повёл машину через улицу Ленина. Машина шла в левом ряду и готовилась к левому повороту. Она встала на нерегулируемом перекрёстке, как вдруг из встречного потока выскочил КамАЗ и…

Я давным-давно признал факт собственной кончины и смирился. Однако теперь вновь благоговею и трепещу перед актом окончания жизни и, как стесняющийся ребёнок, не могу закончить предложение.

– А что потом? – судья не скрывал своего раздражения заминкой.

Наверняка он счёл её нелепой театральщиной.

– Потом я умер, ваша честь, и очнулся на серверах проекта «Сохранение».

Взгляд судьи мне не понравился. Он осмотрел меня с головы до ног, а после сказал, что отклоняет ходатайство обвинения о приобщении к делу моих показаний.

– Доказательств вины подсудимого вполне достаточно, учитывая имеющееся признание. А вот это, – судья указал молоточком на меня, – вызывает сомнения.

– Что? Ваша честь, но почему?

Судья посмотрел на меня как на глупого ребёнка.

– Потому что настоящий Александр Владимирович Петрушин сейчас в коме. Его бессмертная душа, хвала Всевышнему, всё ещё в теле. А это, – молоточек указал на меня, но взгляд Малафеева был направлен в зал, – база данных воспоминаний и программный интерфейс, не более. Это точно не человек, наделённый разумом, а самое главное – душой. Тем более в правовом поле пока ещё не закреплён статус конструктов. Поэтому он – вещественное доказательство, но точно не свидетель!

Меня оскорбили, и я испытал давно позабытое чувство злобы. Она клокотала внутри, я практически ощущал, как она пожирает моё самообладание. Когда-то я желал приручить собственную вспыльчивость курсами по управлению гневом. Теперь же я осознал, какое это сладкое чувство.

Не уверен, на что именно злюсь. На то, что органический я всё ещё жив, а цифровой я – вторичен? Или на то, что этот напыщенный судья видит во мне только вещь? Или я злюсь, что сотрудники проекта «Сохранение» обманули меня? Почему они не сказали, что я не умер? Единственное, что точно, – я злюсь! Нет, я в ярости!

– Ну, раз уж мой правовой статус не закреплён и на меня не распространяются нормы административного и уголовного права, тогда, господин судья, идите вы на…

⁂

Я выскочил из «солярия» и саданул ногой по вазе. Она пролетела через всю комнату и разлетелась на кусочки. Мне было мало. Я хотел больших разрушений. Всё, что попадалось на глаза, шло в дело. Следующим на очереди оказался телевизор. Как я его ненавижу! Он свалился со стены и плашмя рухнул на пол. Я схватил торшер и дубасил им по телевизору, пока было по чему бить. Крошки пластикового корпуса разлетелись по полу, а экран от ударов покрылся паутинкой трещин. Стол, стулья – в щепки. Диван. О! Кухонный нож исполосовал его, как маньяк жертву.

Я не мог остановиться.

Обычно злость отступает после физического изнеможения. Сейчас же я не испытываю усталости. Словно терминатор, я готов убивать, только укажите цель. Но проблема в другом – я посреди руин. Вокруг лишь голые стены, и до меня наконец дошло – со мной что-то не так.

Действительно, настоящий Александр Петрушин, который лежит где-то там в больнице, устал бы и перестал злиться. Он бы обессиленно опустился на колени, сложил руки и заплакал. От жалости к себе. Ему стало бы стыдно за то, что он вновь не сдержался. Что напугал жену и дочь. Он бы потом долго просил за это прощения.

⁂

Ослепляемые вспышками фотокамер, представители проекта «Сохранение» покинули зал суда, игнорируя просьбы журналистов об интервью. Охрана сдерживала натиск прессы, чтобы начальство без проблем добралось до машины.

Только выйдя в коридор, Ломакин наконец произнёс:

– Это провал, – он снял очки и помассировал пальцами веки. Затем достал платок и с хмурым лицом принялся протирать линзы.

– Я не согласна, Виктор Андреевич, – Анна довольно улыбалась. Совсем недавно она от души рассмеялась, когда Петрушин послал куда подальше судью. – Не бывает плохого пиара, и то, что наш клиент испытывает настоящие человеческие эмоции, только на руку проекту.

– В том и дело, Аня, что они не настоящие, – очки вернулись на переносицу, – а всего лишь эмуляция. Подобные психические процессы – совокупность мозговой активности и отзыва органов всего организма, химических процессов в нём. Невозможно достоверно воспроизвести гнев без выработанного надпочечниками адреналина, например. Одним словом – эмуляция, и к тому же самая примитивная.

– А есть разница?

Крылов недовольно уставился на Виктора, постукивая указательным пальцем по наручным часам. Он нервно осматривал пустующий коридор – в любую минуту журналисты могли прорвать заслон охраны.

Ломакин сделал вид, что не заметил жеста начальника.

– Конечно, ведь мы не можем повторить природные механизмы. Даже сейчас учёные до конца не знают, как именно они работают. И я не уверен, что настроил алгоритм эмуляции должным образом. Вообще я боюсь, что конструкты не смогут испытать настоящие эмоции. Мы обещаем людям сохранение полноценной личности, но по факту создаем эмоциональных инвалидов.

Художник Антон Труханов

Дмитрий, не желая задерживаться в суде, взял Виктора за локоть и, словно капризничающего ребёнка, повёл по коридору.

– Ой, вечно ты драматизируешь. Главное, что остальные получают от общения с нашим продуктом полноценные эмоции, – Крылов довольно хихикнул. – Как Малафеев, например. Видели, как покраснела его рожа? Словно синьор Помидор. Ещё так смешно молоточком застучал.

– А я вот не пойму, – Анна шла следом с озадаченным лицом. – Как вам удалось заставить Петрушина злиться?

Ломакин освободился от хватки начальника и вновь остановился.

– Мне помогла ваза, – он виновато улыбнулся. – Не смейтесь, сейчас расскажу. Петрушин, уже будучи конструктом, помнил, как его выводила из себя та самая ваза, от которой он постоянно пытался избавиться в симуляции. Физиологически он уже не мог испытывать негативные эмоции, но в его памяти сохранился поведенческий паттерн. Это как фантомные боли, но только с памятью – мы помним реакцию на те или иные раздражители. Основываясь на этом, я разработал скрипт, который стимулирует лимбическую систему, когда конструкт даёт оценку происходящим событиям и ищет воспоминания для сравнения. Это как с нейросетями: чтобы дать правильный ответ, они должны выбрать один из имеющихся в их памяти вариантов. И когда судья оскорбил нашего клиента, тот вспомнил предыдущие подобные случаи, поднял в памяти прежние ощущения и модель поведения, а дальше в работу включился скрипт и заставил его воссоздать наиболее подходящий вариант. Причём сам конструкт думает, что это полностью его решение. Он не замечает влияния программы.

– То есть не Петрушин послал судью, а скрипт! Конструкт – словно зомби с чужой волей!

– Получается так. Без скрипта он бы вёл себя иначе. Когда он работает, конструкт – просто пассажир и ни на что не влияет.

Дмитрию наскучил этот разговор. Он, как и прежде, желал поскорее убраться из здания суда, но и промолчать тоже не мог:

– Хватит страдать из-за ерунды! Он и раньше был пассажиром. Вспомни хотя бы его приступы гнева. Поверь, он даже не заметит разницы. Никто, кроме тебя, страдальца, её не заметит! Такие как он себя не контролируют, и какая разница, из-за скрипта это или из-за химических процессов организма!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

This is my land. You better get out of here (англ.) – Это моя земля. Вам лучше убраться отсюда.

2

«House of the Rising Sun» – фолк-баллада «Дом восходящего солнца», исполняемая различными музыкантами с 30-х годов XX века. В данном случае подразумевается версия британской группы «The Animals», занявшая первые строчки хит-парадов США и Великобритании в 1964 году.

3

Полное описание структуры связей в нервной системе организма.