скачать книгу бесплатно
Потом, почти уже не сомневаясь и даже от себя не ожидая такого ответа, я твёрдо и уверенно сказала:
– Ира, не надо никого искать… Я с тобой поеду…
– Вот это да-а-а, – удивилась Иришка. – Мамонт, что ли, последний в лесу вымер? Что это с тобой? Откуда такое рвение? Я от тебя совсем этого не ожидала, – продолжала удивляться моя подруга.
– И-и-и-р, ты ж понимаешь, что для меня тусовка тусовке – рознь. Это не просто вечер с концертом и танцами, ведь там мы сможем разговаривать по-английски с носителями языка, а такой возможности я никогда не пропускаю. Жаль, что наш с тобой французский не на высоте… Это для наших "немцев" и "французов" будет раздолье.
И мы с Иришкой решили, что если нас на самом деле приглашают на вечер в качестве переводчиков, то мы готовы были послужить Отечеству и отдать все свои знания и все свои силы до последней капли пота благородному делу – развитию дружественных связей и братских отношений со студентами из других стран Мира.
Почему-то весь вечер после такого решения у меня не прекращалось волнение, было даже как-то дискомфортно и неуютно, как будто чёрные кошки своими когтистыми лапками по сердцу скребли.
Я тогда не понимала своей тревоги и волнений… Только уже "задним" числом поняла, что таким путём прорастали в моём сознании первые ростки предчувствия судьбоносной встречи на этом Вечере Дружбы.
ГЛАВА 3. ЛЮБОВЬ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА
Наступил долгожданный день. Я не могу сказать, что он был "долго" жданный, потому что прошли всего лишь сутки после принятия решения поехать на Вечер Дружбы, но то, что он был "жданным", это я могу с полной уверенностью сказать.
По дороге к политехническому институту мы с Ириной встретили немало знакомых лиц не только с нашего факультета, но и с других факультетов.
Сначала в политехническом институте была полная неразбериха – полно народу в коридорах, ведущих к Актовому залу… шум, гомон, суета, разноязычная речь…
Никто не знал, когда начало торжественной части. Кто-то говорил, что начало в 18 часов, а кто-то – в 19 часов. Много было вокруг людей разного цвета кожи – от белого до серо-сине-буро-малинового. Поражали своим красивым разноцветным одеянием, как цвета павлина, студенты-африканцы. Порой казалось, что здесь собрался весь свет племён, недавно найденных в лесах Амазонки или где-то в закоулках южной части Африки… Кого здесь только не было!
И тут, как молнией, меня поразило и пронзило…Я, ещё не понимая, что со мной происходит, быстро оборачиваюсь назад …и вижу устремленную на меня пару глаз.
Я вижу вдалеке от себя, у колонны, почти напротив нас с Ирой троих молодых людей. Их лиц я почти не видела – они было словно в тумане… Я только увидела, вернее, почувствовала магический испепеляющий взгляд красивых чёрных горящих глаз одного из тех трёх юношей.
Эти глаза смотрели прямо на меня…
С первого взгляда этот человек очаровал меня, и я поняла, что он – тот человек, которого я ждала всю жизнь.
В течение 1-1,5 часа, пока шла торжественная часть и концерт, я всеми клеточками своего организма ощущала его физическое присутствие позади себя. Меня уже ничто вокруг не интересовало – ни выступающие на трибуне преподаватели ВУЗов, ни песни и танцы народов Мира, которые исполнялись на сцене участниками художественной самодеятельности.
Меня волновала только единственная мысль – увижу ли я его лицо снова.
Я очень боялась обернуться и больше его не увидеть.
Потом началась танцевальная часть программы, но мне было уже не до неё, потому что я потеряла его из вида. Я тогда подумала, что он со своими друзьями совсем ушел.
Я была в юности довольно симпатичной (некоторые даже считали меня красивой девушкой) и стройной девушкой, поэтому меня постоянно приглашали молодые люди на танец, а я отказывала им… Я ждала, когда ОН подойдёт ко мне и пригласит, если ОН ещё не ушёл.
Я стояла, ни жива – ни мертва, как будто меня пригвоздили к мраморной колонне. Теперь я понимаю, что к этой колонне меня пригвоздили стрелы Амура.
А молодой человек в это время стоял в сторонке и, наверное, наблюдал, как я отказывала в танце всем, кто ко мне подходил....
Потом вижу, как кто-то идёт прямо ко мне, откуда-то из темноты, из глубины зала, возникает прямо передо мной и приглашает меня на танец… Сквозь какую- то пелену в глазах я начинаю различать знакомые и, мне тогда казалось, уже любимые черты того незнакомца….
Он подходит ко мне, как-то застенчиво смотрит на меня своими изумительными глазами, пронизывающими меня до глубины души, и обращается ко мне на русском языке с приятным иностранным акцентом:
– Можно Вас пригласить на танец?
Я сейчас даже не помню, что я ему сказала в ответ, скорее всего, я в знак согласия кивнула головой и приблизилась к нему. От волнения и нервного перевозбуждения, которое я испытала за несколько минут до этого, голос мой дрожал, и я боялась своим дрожащим голосом и заикающейся речью выдать нахлынувшее на меня тогда волнение.
– Я видел, что Вы ни с кем не хотели танцевать… Всем молодым людям отказывали… Я тоже сначала не хотел подходить к Вам…
–Чтобы не быть отвергнутым, как и остальные ребята, – закончила я за него фразу.
– Д-а-а-а… наверное… так, – как-то неуверенно ответил он. – А Вы здесь учитесь? На каком факультете? – продолжал спрашивать меня красавец-незнакомец.
– Нет… нет… я не здесь учусь. Сюда нас пригласили, как гостей и как будущих переводчиков, чтобы мы могли помочь общаться присутствующим здесь иностранным студентам друг с другом и с нашими ребятами.
– А где Вы учитесь?
Я ответила ему, где я учусь, и, кажется, он остался доволен моим ответом.
– Я понимаю, что Вы – иностранец, – в свою очередь я стала забрасывать его вопросами. – Только не могу догадаться, из какой Вы страны.
– Я – из очень маленькой, но очень красивой страны – из Ливана. Я думаю, Вы слышали о моей стране. Это замечательная страна, с очень древней культурой и историей…Только на географической карте Мира она обозначена всего лишь маленькой точкой.
– Это на Ближнем Востоке? Кажется, Бейрут – столица вашего государства? – поспешила я проявить свою эрудицию в политике и в географии.
– Да, да… Я как раз живу в Бейруте, и вся моя семья живёт в Бейруте. А сейчас я учусь на 1-м курсе Краснодарского медицинского института.
– Вы всего лишь на 1-м курсе? А где Вы так хорошо научились говорить по-русски? – с нескрываемым восторгом спросила я его.
– Я жил один год в Ростове и там на подготовительном курсе института нас обучали русскому языку, а потом меня распределили сюда, в Краснодар.
– C'est clair, -ответила я ему по-французски.
–А Вы говорите ещё и по-французски? – с радостью и удивлением спросил мой незнакомец.
– Пытаюсь говорить, – уточнила я. – Я в университете учусь на английском отделении РГФ, и мой основной изучаемый язык – английский, а французский язык – второй язык, мы его начали изучать только со 2-го курса. Конечно, очень бы хотелось гораздо лучше говорить на нём, но нужна большая разговорная практика, которой, увы, у нас нет.
– Так я могу с Вами разговаривать по-французски, а вы со мной – по-русски, вот и будем друг другу помогать осваивать чужой язык, – с большой охотой и радостью предложил мне знакомство, как вариант общения, мой новый друг.
Я безоговорочно согласилась на его предложение.
В тот момент я бы согласилась уже на все его предложения, даже изучать арабский язык или древний язык народов Майя со следующего дня, только бы у меня был повод ещё, хоть один разик, увидеть его.
За нашим вопросно-ответным разговором быстро закончилась музыка, но "мой" незнакомец после окончания танца не ушёл через весь зал к своим землякам, оставшимся стоять у мраморных колонн, а остался рядом со мной и Ириной.
Я решила его познакомить со своей подругой, но сама ещё не знала, как его зовут.
– А как вас зовут? Мы ведь так с Вами и не познакомились во время танца? – спросила я его, но тут громко зазвучала музыка, и его ответ «Ареф» потонул в шуме музыки, и мне послышалось другое имя…
– Ален, – так послышалось мне имя незнакомца. – Какое красивое имя! В нём слышится что-то французское…А у Вас есть какие-нибудь родственники во Франции?
– Да, Вы угадали. У меня много родственников живёт во Франции…
– Ира, познакомься, это Ален… из Ливана, – тут же поспешила познакомить я подругу со своим теперь уже не незнакомцем, а "своим" молодым человеком.
– О-ч-е-е-нь… о-ч-е-е-нь приятно познакомиться с Вами… А Оля уже давно заметила Вас и Ваших друзей… ещё до начала торжественной части и концерта…
Я т-а-а-к уничтожающе посмотрела на Иришку, что заканчивать её фразу пришлось уже общему нашему знакомому.
– Да… да… я тоже вас давно заметил, ещё 2 часа тому назад, а потом потерял вас из глаз…
– "Потерял вас из виду" – так мы говорим, – постаралась я как-то деликатно поправить его русскую фразу.
– Да, именно так я и хотел сказать. Я ведь не могу ещё пока хорошо говорить на вашем языке, – как будто оправдываясь, ответил Ален.
Тут снова зазвучала музыка, на этот раз поставили песню в исполнении Демиса Руссоса "Good-bye, my love, good-bye". Уже до этого вечера песни этого греческого певца были моими любимыми песнями, а после знакомства с Аленом эти песни на всю жизнь стали самыми моими любимыми песнями, и все эти годы напоминали мне о нём. Они стали своеобразным музыкальным талисманом моей любви.
Запел Демис своим пронзительным голосом песню о любви, и мой друг опять пригласил меня на танец… Потом опять, опять и опять, и так мы уже не расставались с ним до конца вечера.
Когда по микрофону организаторы вечера объявили праздничное мероприятие оконченным, я около себя не обнаружила Ирину – она куда-то предусмотрительно удалилась, чтобы не мешать нам, или нашла наших однокурсников, чтобы вместе возвращаться домой.
За мою судьбу она больше не беспокоилась, на тот момент она была уверена, что я теперь нахожусь в надёжных руках прекрасного Принца с Ближнего Востока…
С того вечера Ален больше не встречал мою подругу… но она снова возникла в нашей с ним жизни через несколько лет после расставания друг с другом, как белый добрый Ангел.
Если бы не Иринка, то не было бы у моей истории любви такого продолжения в жизни, каким оно было, и не было бы такого конца, каким он стал, и, вообще, не писала бы я эту книгу про свою грустную и невероятную историю. Но не буду забегать вперёд. Тогда только всё начиналось…
Ален тоже не нашёл своих друзей, которые, похоже, проявили чувство солидарности с моей подругой и куда-то исчезли с наших глаз.
Мой прекрасный незнакомец ( он ещё какое-то время продолжал быть незнакомцем, потому что кроме его имени и страны, из которой он прилетел, я ничего о нём не знала) предложил проводить меня.
Наши общежития находились в противоположных концах города, ему надо было возвращаться в одну сторону от политехнического института, а мне – в диаметрально противоположном направлении.
Кстати, до его общежития надо было добираться всего минут 10-15. До нашего общежития, которое находилось на ул. Артельной в районе краснодарских Черёмушек, потребовалось бы часа 1.5, если не больше, учитывая, что вечер закончился очень поздно, а общественный транспорт в Краснодаре, как, впрочем, и во всех других городах нашей необъятной Родины, не любил по ночам ЧАСТО ходить. Расписание для нашего отечественного транспорта – это всего лишь проформа, лишнее доказательство того, что у нас, как у людей, всё в порядке – есть транспорт, есть расписание, есть установленные интервалы движения такого транспорта, только их никто не выполнял и не выдерживал, и даже не пытался это делать.
К чему я об этом? Да, к тому, что, зная всё это про наш родимый транспорт с детства, я не рискнула своего, только что приобретенного, иностранного друга подвергнуть опасностям позднего возвращения к себе домой, поэтому я отказалась от того, чтобы он меня проводил до самого нашего общежития.
На прощание мы с ним договорились, что он ко мне приедет в гости на выходные дни, в субботу или в воскресенье, и он согласился.
С этой минуты и с этого вечера началась история нашей любви и история моей жизни, которая сложилась бы совсем ПО-ДРУГОМУ, если бы в тот вечер я не познакомилась с Аленом, и в моей жизни не было столько счастья и столько горя, сколько мне принесла эта любовь.
Знаю только, что после встречи с этим человеком моя жизнь превратилась в одно сплошное ожидание.
Мне было тогда 22 года.
Это была моя первая ЛЮБОВЬ.
Этот человек так сильно отличался от всех тех молодых людей, которые меня окружали в то время.
Если я скажу, что он был красив, я ничего не скажу. Если я скажу, что он был красив, как сам Бог Любви, как Нарцисс, то тогда станет ещё понятнее, почему он покорил меня с первого взгляда и озарил светом своих изумительных глаз мою душу и сердце.
С той минуты как он пронзил меня взглядом своих черных глаз, он просто заполнил собой все клеточки моего сердца, моего мозга, всего моего "я".
Он был для меня необъяснимой загадкой, человеком с другой планеты, из другого мира… из другой галактики…
Он не был похож ни на одного их молодых людей, которые до этого окружали меня в университете или в общежитии.
Это был очень стройный, обходительный, обворожительный, элегантный молодой человек с изысканными манерами. Сразу привлекали взгляд его чёрные блестящие глаза (о которых я уже упоминала), его черные усики и кудрявые, вернее сказать, волнистые волосы, которые прикрывали его шею.
На нашем факультете учились, в основном, девушки. Ребята у нас были редким исключением, да и считали мы их просто друзьями, такими же "девчонками", как и мы, только с мужскими именами.
С первого дня нашего знакомства он стал для меня самым близким и дорогим человеком во всём мире.
Я влюбилась в него так, будто была ранена этой любовью. Я уже ничего не могла с собой поделать. Я была в состоянии человека, больного неизлечимой болезнью и знающего об этом.
В ту ночь я возвращалась к себе в общежитие, будто летела на крыльях, и это были крылья любви.
От переполнявших меня чувств хотелось кричать и плакать. Мне хотелось одного, пока я добиралась до нашей комнаты в общежитии, – поскорее добраться до своей кровати, раздеться и броситься в постель, прижаться щекой к подушке-девичьей подружке, укрыться с головой одеялом и вспоминать всё, что в тот вечер произошло со мной.
От одной мысли о нём всё во мне трепетало…
Только тогда, в тот осенний вечер, я в первый раз в своей жизни испытала такие чувства. Теперь с годами я понимаю, что это называют страстью, половым влечением, сексуальным возбуждением.
Даже сейчас, спустя столько лет, я до мельчайших подробностей помню ту ночь, когда после нашего знакомства я вернулась в своё общежитие, легла спать и не могла уснуть… Меня трясло, как при лихорадке, как будто у меня была высокая температура. Может быть, и была тогда от моих горячих чувств высокая температура, но я её не измеряла.
Только с Аленом и только тогда я почувствовала себя созревшей к любви женщиной… Но при этом я так и не стала его женщиной.
Сон не приходил ко мне в ту ночь…Уснула я под утро, наверное, только от усталости.
Когда я утром проснулась, мне не хотелось вставать…Я лежала какое-то время в постели и не понимала, почему я такая счастливая, почему мне так хорошо, почему во всём сознании ощущение покоя и счастья.... И тут я вспоминаю про вчерашний вечер: "Боже! Я вчера встретила ЕГО!"Но тут же с ужасом осознаю, что не могу вспомнить лицо своего «восточного принца».
Что-то, похожее на черты его лица, всплывает в памяти, но так туманно и так расплывчато, что всё его лицо всё равно вспомнить не могу.
И опять эта дрожь по всему телу.
Я уже не могу ни думать, ни вспоминать о нём без этой сладкой дрожи и «мурашек» по коже.
И каждый раз при мысли о нём ко мне возвращалось это ощущение лихорадки. Он стал сниться мне каждую ночь, где он нежно ласкал и целовал меня, хотя в реальной жизни до таких отношений нам было ещё далеко.
Чтобы он снова пришёл ко мне во сне, мне надо было всего лишь вспомнить его глаза в первый момент нашей встречи, просто представить его лицо… И с таким чувством сексуального влечения и возбуждения я ложилась спать каждую ночь, надеясь увидеть его во сне, как живого…
И потом, в последующие дни, только от его прикосновений всю меня нервно трясло, и всегда по коже бегали предательские «мурашки», выдавая моё состояние.
Я не знала, как мне дожить до воскресенья, до того дня, когда он должен был первый раз приехать на свидание к нам в общежитие.
Время тянулось убийственно долго. Были сделаны все домашние задания по всем предметам не только на понедельник, но и на другие дни недели, а свободного времени на ожидание ещё оставалось довольно много.
Я не знала, чем себя занять. Спасения в чтиве произведений зарубежной литературы, которые нам надо было читать для сдачи государственного экзамена по этой самой зарубежной литературе на 5 курсе, я тоже не находила. Я брала в руки книгу, но тут же выпускала её из рук – мне было не до героев зарубежных романов в те минуты, меня волновал только мой собственный роман.
Когда в воскресенье, день нашей встречи, уже счёт пошёл на часы и минуты, я не находила себе места.
И вдруг мысль, опять как молния, пронзила меня: "А что, если он не приедет? Что тогда?" Об этом "что тогда" даже не хотелось думать… Я гнала эту мысль прочь от себя и думала только о том, что мы встретимся, и я ещё раз увижу его лицо и никогда больше это лицо не забуду.
