Изыски. Веселые околонаучные трактаты

– Не извольте беспокоиться, -козыряли городовые: -Это пальнула пушка с Петропавловки… по декабристам.

И впрямь на Сенатской угрюмо застыли каре в камуфляже: морпехи Трубецкого, десантура Муравьева, омоновцы Каховского. Над головами развивались транспаранты «Нет энергетическому кризису в Приморье!» и «Не позволим заморозить братанов-дальневосточников!». В ногах у медного Петра горело чучело Чубайса.

Сам Чубайс метался по царской приемной, огрызаясь на суровые взоры сановников: -А я-то что? Я-то при чем?..

Генерал Милорадович гарцевал с мегафоном вдоль строя мятежников на белом коне: -Прошу прекратить несанкционированный митинг и разойтись!

Из задних рядов ему приветливо отвечали: -Сам иди на хер!

Суровый Каховский подсунул генералу помятый грязный листок: -Передайте наши требования царю-батюшке!

– Да вы меня просто убили! —горько зарыдал генерал: -Застрелили без ножа, сволочи! —и поскакал на Дворцовую площадь.

Там тусовались депутаты Учредительного Собрания и члены очередного Временного Правительства. Подпирающий колонну премьер-министр отрешенно ждал отставки. Спикер принимал ставки – кто на новенького встанет у непослушного руля власти. Никто особо не беспокоился, ведь из Швейцарии вклады не депортируют.

По бесконечным коридорам Главного штаба сновали офицеры с умными лицами. Скрипели ремни, шуршали бумаги, в кабинетах булькал коньяк… В чулане под лестницей Кутузов с Нельсоном обменивались шифрдокументами. Оба натянули повязки на глаза, чтобы не узнали.

С черного хода сотрудники ФСБ на аукционе продавали всем желающим новейшее оружие и военные тайны. Молоточком лихо стучал потный Якубович. Чуть в сторонке палестинцы ожидали своего лота – водородной бомбы, а пока с улыбками наблюдали за яростным торгом косоглазой Митковой и заикающегося Киселева из-за бомбы политической.

В революционной ситуации возникла непредвиденная пауза – верхи не знали, чего еще ждать, а низы терпели до выстрела с «Авроры». Вот так день потихоньку катился к вечеру…

На крейсере «Аврора» царили спокойствие и флотский порядок. Члены судового комитета отпустили всю команду на берег, прогнали офицеров, конфисковали у старпома корабельный спирт и тихо пьянствовали в кают-компании. Не участвовал только чрезвычайный комиссар Белышев. В ожидании времени залпа он заснул в командирской каюте и сладко проспал все на свете. Нет, из пушки он выстрелил, но во сне. Первым выстрелом подбили лихача с пьяной компанией на набережной. Второй снаряд взметнул воды Невы, вызвав гневные реплики от рыбаков. А третий, будь он проклят, заклинил орудие, поэтому сигнал к восстанию подать было нечем. Да-а, беспокойно спал комиссар… Вот и хорошо, что никто его не разбудил.

Постепенно темнело. Включилась подсветка у любимых женщинами эротических мест Петербурга – босоногого мальчика, воинов при Выставочном зале, Геракла на Михайловском зам- ке, вздымающихся столпов Победы и Блокадного мемориала, Адмиралтейской иглы с поддерживаемыми девами шарами. Уже скоро начнут подниматься в разводке мосты…

Памятник Гоголю глянул на часы, высморкался и шагнул прямо под арку проходных дворов. Длинный нос буквально прорезал темноту, развивались фалды крылатки, каблуки отбивали по брусчатке степ. В аркаде Гостиного Двора сзади послышался топот нагоняющих шагов.

– Сними шинель! —долетел зловещий шепот.

Гоголь обернулся – никого не видно. Лучик от далекого фонаря высветил на стене криво наклеенную бумажку с оборванными лоскутьями телефонного номера —«Куплю мертвые души».

– А я говорю, сними шинель! —уже выкрикнул невидимый преследователь.

Гоголь остановился: -Ну, нет у меня шинели!

– Так напиши! И сними в кино! —из темноты вылетела визитка «Продюсер Башмачкин».

Черная туча закрыла высунувшуюся луну. Погасли фонари, звезды, окна домов. Город поглотила мгла. Только горел свет в здании Охранного вечно бдящего корпуса жандармов.

Шеф корпуса только что выслушал доклад ротмистра Бенкендорфа, спросил: -Выходит, голубчик, надобно более опасаться юного вольнодумца Пушкина, нежели старого социалиста Ульянова?

– Так точно, ваше превосходительство! За утопическим лозунгом Ульянова «Долой частную собственность!» массы не пойдут, а вот идеи равенства предпринимателей, проповедуемые «Одой вольности», могут смутить многие юные умы. Мы уж господина Пушкина аж до Киева за язык тянули – пишет. В Чечню отправили – еще злее пишет. На Лену сослали – пишет! Теперь под псевдонимом «Ленин».

– И вы считаете, что он может сбежать за границу, вооружиться валютой и разжечь, упаси Господи, революцию?

– Может, ваше превосходительство! От бунтарских негритянских кровей! Холост. Имущество – имения в Болдино и Михайловском – пропил еще в юности. За водочкой-то и связался с дурной компанией теоретиков Шекспировского учения Брежневым да Хрущевым.

– Это у них лозунг —«Весь мир театр, и опустить в нем занавес – наша задача!»? Каково, а?

– Беда, что Пушкин практик, вдруг да и сподобится добраться до занавеса, претворить теорию в жизнь!.. Надо бы с ним по нашему, по хорошему…

– Что вы предлагаете, ротмистр?

– Он известный бабник, и ныне приударяет за приличной замужней дамой, госпожой Гончаровой. Ее муж, капитан Дантес, наш сотрудник и киллер. Думаю, дуэль многое решит…

– Благословляю. Этак простенько и со вкусом —«Погиб поэт, невольник чести…». Но и про Ульянова не забывайте. Он сейчас где, в Польше?

– Никак нет-с, скрывается в Разливе. Косит под бомжа – спит в шалаше, пьет красное по черному, водится с проституткой Троцким. Но по ночам пишет. Мой сексот по кличке Коба тайком просмотрел его записи. Оказывается, Ульянов сочиняет матерные политические частушки «Апрельские глюки» и намерен выступить с ними в Петрограде.

– Может случиться скандал. Когда он собирается приехать?

– Первого апреля.

– Это по старому или по новому стилю?

– По старому, ваше превосходительство. У нас все по старому…

– Готовьте встречу.

– Уже готовим. Даже подогнали броневичок. Разрешите идти?

– Ступайте с Богом! —шеф приласкал взглядом прямую спину подчиненного: -«Хорош и ретив!

Недолго походит в ротмистрах, а там и в мое кресло сядет».

Настала полночь. Часы на здании Городской Думы пробили «Интернационал».

Затянутый в кожу с многочисленными заклепками модный стилист Базаров вышел из дома, оседлал мощный красивый мотоцикл японской фирмы «Курилынам» и помчался на деловую встречу в ночной клуб «Зов Вагины». Рев мотора разорвал тишину Дворцовой площади.

Царь-батюшка Николай Гвидоныч-2, слегка раздвинув шторы, с тоской глянул вослед мотоциклисту, почистил об задницу шариковую ручку, сел к столу, крупно вывел на листе заголовок – «МАНИФЕСТ», подумал, почесал бороду и приписал «…КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ».

ХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Наш мир на вымыслах построен, и даже кажется подчас —

Литературные герои живут и нынче среди нас.

Там чудеса! Здесь Чацкий бродит, все ищет горя от ума,

И тут в подземном переходе Молчалин продает дурман.

Вот за обновкою Башмачкин шагает чинно в ателье,

А рядом Германнъ ловит тачку у казино в одном белье.

По Невскому к Неве бредет князь Мышкин, Обломов на него в окно глядит.

В кафе Рогожин уминает пышки. На Мойке Вронский с удочкой сидит.

В маршрутке не спеша ведут беседу почтенные седые господа —

Каренин на вокзал с женою едут, Арбенин, как всегда, на маскарад.

А Летний сад травой зеленой, густой чащобою манит.

В кустах Онегин утомленный с Татьяной Греминой лежит.

Нехлюдов мнет с досадой шляпу – отказ от Масловой с утра.

И Моська задирает лапу на мрачный памятник Петра.

Опять профессор Лебединский с гранатой по Неве плывет,

А Чижик-Пыжик среди сфинксов за их здоровье водку пьет.

С огнем священным и ножами назло ветрам, сквозь дождь и снег,

Дабы покончить с миражами идут двенадцать человек…

ХХХХХХХ

В былые дни, исполненный успеха, не думал я о старческих годах.

Повеселился. Нынче не до смеха – стучат часы, все обращая в прах.

Пуская умчится молодости миг, пусть стану я и немощным и старым,

Но будет все равно готов язык прильнуть к твоим губам большим и малым. ПУШКИНСКИЕ ЧАСТУШКИ

У Лукоморья дуб срубили, костер зажгли на месте том,

И на огне его сварили великолепный суп с котом.

Там, на неведомых дорожках следы невиданных зверей —

То перепили мы немножко и погоняли егерей.

Богатыри в пылу раздора, скурив хороший косячок,

Загнали дядьку Черномора вниз головою на толчок.

Русалка на ветвях с Вампиром вращает флирта хоровод,

Чтоб свадебным закончить пиром. А он лишь месячные ждет.

В первоапрельский праздник смеха залил в бутылку я метил.

Кощей напился и…«приехал». А говорят, Бессмертным был…

Не скачет живность по просторам, и прежних нет уже чудес,

Поскольку рядом с Лукоморьем воздвигли мощную АЭС.

ЧАСТУШКИ

Кто принес детишкам в садик сногсшибательный понос?

Это дворник! Славный дядя. Он сегодня – дед Мороз.

Птичкой сиганул в окошко мой сосед под пьяный бзик.

Он летал совсем немножко, но успел пропеть: -Чирик!..

Целовался на гулянке, потеряв очки по пьянке.

И вслепую вышел чмок толи в лобик толь в лобок.

От поминочных стаканов стала бабка сильно зла.

Понаставила капканов – волк ответит за козла!

Мне с подлодки командир еженощно снится:

Он на судне целый день. Но уже в больнице.

Не обижайте людоеда зря, не обзывайте «Душегуб!», «Злодей!».

Все дело в том, по правде говоря, что просто… обожает он людей.

Как ныне сбирается вещий Михей достичь юбилейной попойки.

И если б не тяжесть огромных мудей, наверное, встал бы он с койки.

Хорошо весной в природе! Травушка щекочется.

А миленочку Володе только выпить хочется…

– Богатырский сон охраны кто тревожит по утрам?!

Кто стучится с громкой бранью? —Это ж смена прется к вам!

В грязи осенней утонула вселенская России грусть,

ХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Виски поседели, не спрятать морщины.

– «Пора в путь-дорогу!» -намек для мужчины.

И кружится, падая с дерева, лист.

Вечернюю зорьку играет горнист.

ЭПИТАФИЯ ВЛОЖЕННЫМ В КНИГИ ДЕНЬГАМ

Когда прихлынет к сердцу бешеная кровь, ты самых близких острой шашкой слова рубишь.

Ах, бестолковая славянская любовь: чем больше бьешь, тем, говорят, сильнее любишь!

До хрипоты проспоришь, прав или не прав; то обниматься хочется, то тянет к мордобою.

Ах, непонятный для науки русский нрав: сжигать мосты и впереди и за собою!

Творить бы, строить, все препятствия круша, осиливать дорогу в зной да стужу!

Ах, вот загадочная русская душа: напиться вдрызг и вдарить мордой в лужу!

На кухне брякает похмелочный стакан, храпят друзья, вразлет по полу распластавшись.

Ах, эта странная забава у славян: змею зеленую осиливать усравшись!

Не помогают ни селедка ни икра забить во рту противно-сладкий привкус горя.

Ах, эта вечная славянская игра: рулетка русская с хожденьем за три моря!

Сегодня твой ярлык по жизни – «голытьба», но завтра примешься в бомонде развращаться.

Ах, неизбывная российская судьба: сгорать дотла и вечно снова возрождаться!

Вновь жизнь покатит с чистого листа, хоть в новой книге вроде ты уже не нужен.

Ах, чисто русская заветная мечта: пусть мне паршиво, но соседу – втрое хуже!

МОРСКИЕ ПРИМЕТЫ И ПРОЧАЯ ХРЕНЬ

Многие люди на Земле никогда не видели океана или, в крайнем случае, моря. Еще большее число знает о существовании военно-морского флота лишь по книжкам да картинкам. А те, кто все-таки наблюдал идущие по волнам боевые корабли, понятия не имеют, что происходит внутри и почему эти железки не тонут. Значит, пора рассказать правду о военных моряках, которые вроде бы с виду ничем не отличаются от обычных людей, но на самом деле живут в мире кастовых примет, обычаев и суеверий, запертые в стальных стенах бортов да палуб, под охраной собственного Устава. Раскрытию тайн ВМФ служит сей популяризаторский опус.

Надо отметить, что ВМФ – организация. Особая организация в виде гигантского дерева, полного обезьян, стремящихся забраться повыше. Обезьяны, сидящие наверху, видят внизу толь- ко улыбающиеся морды. Сидящие внизу ничего не видят, кроме задниц. Отсюда появился термин «разночинцы», то есть офицеры, мичманы и матросы.

Военные моряки подразделяются на категории, которые не просто так появились, а определились с древних времен. Раз пошли первобытные люди охотиться, наткнулись на мамонтов, растерялись, но тут один выскочил: -Налетаем с воплями, отбиваем одного от стада и мочим!

Так появились командиры.

Налетели охотники, отбили мамонта от стада, загнали в лес и потеряли. Что делать? Тут еще один выскочил: -Давайте окружим лес, будем сходиться к центру и отыщем.

Так появились начальники штабов.

Окружили лес, сошлись, нашли мамонта, а тот озверел, во все стороны кидается. Не подойти, боязно. Но нашелся смельчак, выскочил да засадил копье прямо зверю в глаз. Наповал.

Так появились торпедисты. Их оружие – торпеду – называют «самогонщица».

Теперь бы добычу домой доставить. А как? Один, самый крикливый, собрал команду. Обвязали мамонта лианами, завалили на ветки да поволокли зверя к пещерам.

Так появились боцманы. Их еще называют «ораторами». Орут все время…

Еле дотащили добычу до дома и сразу завалились спать. Утром проснулись, а мамонта нет!

Так появились мичмана-интенданты.

Когда одного старого интенданта спросили, как долго он еще собирается служить, тот ответил: -Пока руки носят…

И надо понимать, что «работа» и «служба» не совсем одно и то же. На работе люди не получают то, что заработали, а на службе – то, что заслужили. Ведь «должность» от слова «долг», «работа» от слова «раб», а «увольнение» от слова «воля».

Корабли ВМФ уходят бороздить океаны надолго. Поэтому издревле существует морское суеверие – нельзя показывать пальцем на уходящих в море, иначе можно обречь их на гибель. Недопустимо также тыкать пальцем в небо – боги разгневаются и пошлют шторм. А долгие плавания и так тяжелы.

27 июля 1798 года парусный корабль «Конституция» вышел из Бостона с командой в коли- честве 475 человек, имея на борту 184000 литров пресной воды, 7400 ядер для пушек, 5300 кг пороха и 300000 литров рома. Запас воды был рассчитан на 6 месяцев плавания, а дистилляторов в то время не было. Боевая задача – уничтожать британские торговые суда.

6 октября того же года корабль пришел на о. Ямайка, где на борт загрузили 375 кг. муки и 258000 литров рома.

12 ноября корабль прибыл на Азорские острова, где пополнил провизию 250 кг. вяленой говядины и 243000 л. портвейна. И уже 18 ноября отправился к берегам туманного Альбиона.

По пути «Конституция» в боях уничтожила 5 британских военных кораблей и утопила 12 торговых судов, предварительно забрав с них все запасы рома.

26 января 1799 года на корабле закончились порох и ядра. Несмотря на это, «Конституция» совершила ночной налет в заливе Фирт-оф-Клайд у берегов Шотландии. Десантный отряд захватил спирто-водочный завод и загрузил на борт 151000 л. виски. Отплывая, корабль салютовал из всех пушек по оставленному городу.

20 февраля 1799 года корабль вернулся в Бостон без пороха, без ядер, без еды, без капли рома, виски или вина, но зато со 146000 л. застоявшейся пресной воды! Вот это поход!

Конечно, долгие плавания тяжелы. Особенно сказывается отсутствие женщин, но моряки берут себя в руки. Им не пример воины Александра Македонского.

Те годами пребывали в походах, и это сплачивало воинов настолько, что они влюблялись друг в друга. Сие поощрялось, ибо легионер, потерявший друга и любовника в одном лице, беспощадно мстил врагам за убитого. Но только кажется, будто легионеры были педиками.

Не дай вам Бог повстречаться хоть с одним таким педиком! Нет, они совсем не были педиками. Педики – это Моисеев да Трубач. А греки являлись настоящими боевыми педерастами!

Да, у военных моряков тоже были серьги. Но ведь, согласно суеверию, серьга в правом ухе оберегает от ревматизма и ослабления зрения. А большую золотую серьгу в левом ухе носили те, кто прошел мимо мыса Горн. Боевое отличие!

Еще одним оберегом является подкова. Если ее прибить к мачте, на двери каюты или под палубой, кораблю обязательно улыбнется удача. На мачте флагманского корабля адмирала Нельсона была прибита подкова. Кстати, русские вешают ее концами вниз.

Значит ли это, что моряки чего-то боятся? Конечно! По примете строго настрого запрещено в море свистеть – может начаться шторм или изменится ветер. Ведь свистят только черти, раздражая морских Богов. Но страшнее всего три вещи: офицер с отверткой, мичман с мешком и матрос с кисточкой. Офицер все раскрутит, мичман утащит, а матрос закрасит.

Моряки ориентируются по небу. Если небо затянуто тучами, значит, скоро утро. Если обложено асфальтом, значит, небо в другой стороне. Если небо белое, ты, возможно, уже дома. Если небо кафельное, ты в вытрезвителе. А если до неба рукой подать и оно деревянное, это очень очень плохо.

Если все-таки задул противный сырой ветер, который морякам не по пути, они представляют его в виде разгневанной женщины. А как утихомирить женщину? Правильно, всей командой раздеться догола, и тогда смущенная дама обязательно свернет в сторону. Примета ведь.

Руководят на корабле офицеры. Но их обязанности строго распределены. Все, до старшего лейтенанта включительно, должны уметь работать самостоятельно. Капитан-лейтенант должен уметь организовать их работу. Капитан 3 ранга должен знать, где что делается. Капитан 2 ранга должен уметь доложить, где что делается. Капитан 1 ранга должен уметь самостоятельно найти место в бумагах, где ему положено расписаться. Адмирал должен уметь сам расписаться там, где ему укажут.

Есть еще главнокомандующий ВМФ, который должен один раз в четыре года, перед выборами, поинтересоваться у Министра обороны, флот какого государства главенствует на территории страны, и, если окажется, что своего, пообещать военморам повысить зарплату.

Как говорят сами офицеры: -Служба у меня хорошая… Трачу всего лишь нервы, зато зарабатываю красивые седые волосы и язву.

Обычно офицеры в сложных ситуациях теряются и не могут нормально руководить. Последней командой командира аварийной подлодки была: -Откройте рубочный люк! Надо срочно проветрить!

Иногда им на помощь приходит старая флотская традиция: когда вы сами не отдаете себе отчет в происходящем, надо переложить обязанности на кого-нибудь другого. Как-то во время шторма корабль понесло на рифы. Из ходовой рубки командир приказал: -Спасайся, кто может! Все за борт!

С палубы кто-то крикнул: -А кто плавать не умеет?

– Иди в рубку! На, порули!

Вы можете сказать, что это дурь. Но на флоте дурь – особая форма материи, которая не возникает ниоткуда и не исчезает никуда, а лишь переходит из одной головы в другую.

Когда аварийная подлодка улеглась на дно без возможности всплыть, командир по трансляции сообщил: -Ребята, у меня для вас две новости – хорошая и плохая. Плохая – воздуха в отсеках осталось всего на 2 часа. Хорошая – зато продовольствия у нас на 70 дней!

И тут к месту закон спасательной службы —«Спасение на водах – служба, которая не занимается спасением тех, кто уже под водой». Вот так.

Нет, что ни говори, а это мгновение прекрасно – когда все крысы уже убежали, а корабль еще не утонул. Даже столкнулись поезд и самолет – засмотрелись на тонущий корабль.

Как сообщает пресса: -«В Индийском океане потерпело крушение судно, перевозившее корма для рыбок общим весом 30 тонн, включая пассажиров и членов экипажа».

И как продолжение: -«Единственный спасшийся матрос Петров три недели плыл на дельфине, который служил ему кораблем, столовой и публичным домом».

Наукой установлено, что 20% людей делают 80% работы. Но на флоте, согласно традиции, 80% служащих считают, что они входят в эти 20%. Парадокс!

Установлено, что половина моряков – лысые, а другая половина – седые. Знаете, почему?

Лысые выходят в море на всем, что может держаться на воде, преодолевают любой шторм, швартуются на полном ходу в узких гаванях, бесстрашно устремляются в пиратские порты, лезут в самые узкие и извилистые фарватеры. А седые… выходят в море с лысыми.

Есть и просто беззаветные труженики. Вот, например, Попов А. С. Он аж в 1984 году изобрел радио, смастерил из подручных материалов радиоприемник, включил… А слушать-то и нечего! Поэтому итальяшка Маркони, своровавший идею у русского растяпы, запустил сначала в эфир легкую музычку. Тем и прославился на весь мир.

Конечно, как и везде, на флоте есть бездельники. Для них имеется специальный термин.

Известно, что адмирал Нельсон страдал от морской болезни, выворачиваясь наизнанку при малейшей качке. Посему на флагманском корабле ввели в штатное расписание специального матроса, единственной обязанностью которого было вовремя подавать адмиралу тазик, по-флотски, обрез. Служба такого матроса являлась просто смехотворной по сравнению с тяжкими трудами остальных членов экипажа. По-английски обрез называется «сак», и, естественно, матрос получил такую же кличку, став символом лодыря. В Российском флоте слову придали уменьшительно-ласкательный суффикс, превратив его в термин «сачок».

Отсюда, кстати, произошло известное флотское выражение «На флоте бабочек не ловят», то есть сачком не работают, не бездельничают.

Одним из почитаемых на корабле предметов является швабра. Да, да! По примете, во время штиля достаточно побултыхать в воде шваброй или выбросить за борт старую швабру, чтобы вызвать ветер. Как только ветер подует, надо срочно швабру спрятать в трюм, ибо можно раз- гневать богов. Скверной приметой является нечаянное падение швабры за борт.

Древним морским обычаем является татуировка. Кто-нибудь видел моряка без тату? То-то.

С их помощью пытаются снискать расположение богов, чтобы благополучно вернуться домой.

Удачу приносят изображение моря, как символа надежды, черной кошки, клевера с четырьмя лепестками, якоря и подковы. Некоторые изображают звезду между большим и указательным пальцами рук. Часто изображают религиозные символы. Тату, кроме покровительства богов, позволяют иногда определить личность погибшего моряка, а также его веру, чтобы знать, по каким обычаям его хоронить.

Конечно, самая распространенная тату – якорь на члене. Очень удобно, можно скомандовать женщине: -Поднять якорь!

На советском флоте почему-то с тату боролись. Обычно боцман выстраивал новобранцев и сообщал: -У кого увижу тату, смою.

Обычно кто-нибудь из строя выкрикивал несмело: -Так они же не смываются!

– Смываются, и еще как смываются, -заверял боцман и показывал банку с серной кислотой.

Издавна существует обычай: ветераны делятся опытом с салагами. Не надо, мол, повторять ошибок молодости.

Представьте себе портовую корчму в Ливерпуле 17 века. Старый морской волк без глаза, без ноги и с протезом в виде крюка вместо руки пьет ром в компании юных матросов, ну, и, конечно, рассказывает: -Брали мы как-то вблизи Кубы испанский галеон с золотом. Пошли на абордаж, я приготовился, перелез через борт, а тут наш корабль волна подбросила на противника. Я не успел среагировать, и ногу оторвало к чертовой матери…

– А с рукой как было дело?

– Дело было в Средиземном море. Брали мы турецкую галеру с бабами для ихнего султана. Ну, абордаж, ребята наши турок режут, а я сразу к бабам спустился в трюм. И засмотрелся на красоту такую. Так евнух, сука, мне руку-то ятаганом и оттяпал!

– А с глазом что случилось?

– Да это уже тут, на пристани… Чайка насрала, а я позабыл, что у меня крюк…

В отношениях между собой военморы используют особый сленг – крепкие матерные выражения. А как без них-то? Вежливость вежливостью, но иногда ее нужно подкреплять другими словами. Матерные же и собаке понятны. Так выражение «Тебе виднее» вполне заменимо конкретным «Мне по хрен!». Вообще невозможно себе представить, как бы разговаривали русские военморы, если бы у человека не было половых органов! Ведь есть же в русском языке замечательное слово из трех букв, означающее «Нет», однако пишется и произносится оно совсем по-другому. На флоте не ругаются грязным матом, оскверняющим палубу корабля. Здесь мат чист, свеж и опрятен, как сама палуба. Настоящие морские волки не выражают- ся «Это говно!», а говорят «Это непотопляемо!». Обычно на вопрос: -Какого хрена? – дается ответ: -Во имя добра.

Вы думаете, почему в России так любят шахматы? Потому что русским мат как-то ближе.

Еще в древности славяне впереди войска выпускали бешеных матерщинников для устрашения противника. Следуя традиции, рота подвыпивших стройбатовцев с лопатами наперевес, матерясь и улюлюкая, гнала грузинские танки чуть не до Тбилиси.