скачать книгу бесплатно
– Вернулись в свои Миры.
– Но я здесь. Почему?
Благородный старец знаком предложил пройтись.
– Хочу помочь вам в борьбе с Древними.
Они медленно зашагали вдоль небольшой рощи. Изумрудная трава мягко прогибалась под их ногами.
– Помнишь ли ты легенду о великих воинах из рода древлян и их воеводе?
– Да. Они были созданы Старыми Богами и наделены силой и магией, чтобы бороться с непокорными.
– Не совсем верно, но суть та. Древляне считались миролюбивыми землепашцами. Они жили вдали от крупных селений, занимались земледелием и разведением скота. Древлянами их прозвали, потому что все их жилища были построены из древесины, без единого гвоздя. Они вообще железо не очень любили. Пока дикие неразумные твари не стали их истреблять.
Тогда древляне собрали небольшой отряд и пошли на битву с этими чудовищами. Вот только сил и умения им не хватило. Когда весь отряд оказался разорван в клочья, воевода Андриан обратился к Богам за помощью. И они помогли – при условии, что те продолжат бороться с непокорными Древними.
Вернув отряд к жизни, Боги поделились с ними бессмертием и могучей силой, забрав взамен возможность иметь продолжение своего рода. У некоторых из воинов уже были дети, и им пришлось отречься от них, чтобы сохранить их жизни.
Сильно обиделись воины на Богов, но дар уже невозможно было вернуть. Выполнив часть своего долга, они решили уйти из жизни добровольно и похоронили себя заживо в пещере рядом с родной землёй.
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– Перед тем, как уйти, Андриан сказал: лишь когда Боги признают перед ними свою вину и раскаются – они проснутся и продолжат выполнять свой долг. Ты ведь знаешь, насколько Старые Боги не любили признавать свои ошибки.
Фарадж горько усмехнулся:
– Вы столько зла натворили и теперь хотите, чтобы мы вымаливали за вас прощение?
Отец Богов остановился и, хмурясь, посмотрел в лицо своему спутнику.
– Я лишь хочу, чтобы вы не совершали наших ошибок, – он развёл руками. – Право выбора остаётся за тобой, но они могут оказать вам неоценимую помощь. Ты – Бог Воин, защитник и наставник, у тебя есть то, чего нет у других. Только ты сможешь их найти и напомнить, кем они стали по доброй воле, а не по принуждению.
– И откуда мне начать поиски? – Фарадж растерянно пожал плечами.
– Мир после разделения изменился, но я могу указать, где древляне жили раньше. Начни с начала.
Старец едва заметно взмахнул рукой, и перед Новым Богом появилась тропа, уходящая в туман. Право выбора, значит? Хорошо, сделаем вид, что поверил. Кивнув ему на прощанье, Фарадж ступил на тропу: белёсый туман расступился, и появилась узкая колея, уходящая вдаль. В междумирье не было звуков, только всепоглощающая тишина, которая даже думать заставляла шёпотом. Мягкая материя, из которой была сделана тропа, пружинила каждый шаг. Все, кто впервые ступали на неё, первое время шли медленно, с опаской. Серая субстанция казалась непрочной, готовой вот-вот прорваться под ногами и сбросить путника… в бездну? Возможно. Пока ещё такого не произошло.
Чем ближе Фарадж приближался к своей цели, тем твёрже становилась тропа и гуще туман. Когда он превратился в серую хмарь, Новый Бог шагнул в него и оказался посреди густых зарослей тростника и болотной осоки. Под ногами смачно хлюпнула коричневая жижа, поднимаясь к голенищам его сапог.
– Вот же… – последнее слово Фарадж проговорил одними губами. Он осмотрелся, пытаясь понять, где заканчивается болото. Чуть в стороне виднелись кривые, тонкие стволы деревьев и кусты, и он направился к ним. Вязкая топь так и норовила затянуть его поглубже и стянуть сапоги. Чтобы не испачкать плащ, Фарадж намотал его на руку. Болотная жижа уже поднялась ему до паха, замедляя движения, но Фарадж упрямо двигался к заветной суше, не давая ей полностью затянуть себя. Жаркое солнце раскалило влажный воздух, отчего становилось тяжело дышать, а пот заливал глаза. Громко ругаясь, он наконец ступил на берег и рухнул, раскинув руки. Даже в тени деревьев было жарко. И очень хотелось пить.
Фарадж вслушался в окружающий Мир, пытаясь уловить потоки магии. Мир оказался пуст. Ни единого намёка, что она здесь хоть когда-то была.
– Проклятая дыра, – проговорил Фарадж и сел, чтобы снять сапоги и вылить из них грязную воду. Кожаные штаны он обтёр пучками травы. Единственное, что у него осталось сухим – это плащ из плотного сукна с меховым воротом, рубашка насквозь пропиталась потом. Ступая босыми ногами на густую траву, Новый Бог двинулся в гущу леса, подальше от вонючего болота. Деревья становились толще, уходя своей кроной ввысь и переплетаясь между собой. Появилось подобие живого навеса, который защищал от палящих лучей солнца и создавал прохладную спасительную тень.
Чем дальше Фарадж уходил в лес, тем больше начинал сомневаться, что сможет встретить в этом мире хоть одного живого человека. Что, если все эти древляне погибли во время большого разделения? Или ушли в другие Миры? Он остановился и прислушался, чтобы найти признаки жизни. Сквозь шум ветра Новый Бог услышал ровное, спокойное дыхание Мира и стук множества сердец: одни быстрые, взволнованные и другие медленные, спокойные, как и сам Мир. Фарадж уловил, откуда шёл этот звук и пошёл на него. Скоро перед ним появилась хорошо утоптанная дорога, ведущая вдоль лесной чащи. Впереди виднелись красивые, ухоженные поля. Пришлось натянуть сапоги и двигаться дальше – по дороге. Плащ остался висеть на руке.
Небольшое городище расположилось на возвышении, окружённое деревянным частоколом. Привратники мирно дремали, подпирая стену и не особо присматриваясь к прибывающим, коих было не так и много. В основном местные сновали туда-сюда, чтобы отправиться на поля да загнать скот в стойло. На Фараджа никто не обратил внимания, и он вошёл в городище. Больше всего он интересовался ближайшим трактиром, чтобы перекусить и отдохнуть. Такое заведение располагалось прямо возле въезда, и в нём не оказалось посетителей, кроме притаившейся в углу фигуры. Фарадж не стал разглядывать, кто это был, а сел в другом углу, лицом ко входу. Как из-под земли появился упитанный розовощёкий трактирщик в чистом переднике. И произнёс ласковым голосом:
– Еже алкаети снедать, благий молодец?
Фарадж уставился на него, глупо открыв рот и хлопнув глазами. Из всего сказанного он понял только одно: «молодец».
– Чего? – переспросил он.
Трактирщик страдальчески закатил глаза и тихо произнёс:
– Сыроядец.
Из соседнего угла послышался сдавленный смешок. Трактирщик глубоко вздохнул и повторил:
– Что желаете отведать, добрый молодец?
– Ах, ты вот про что, – Фарадж облегчённо засмеялся. – Принеси для начала, чем можно промочить горло.
– Квасу? – учтиво спросил розовощёкий молодец и слегка склонил голову.
– Это что такое? Надеюсь, нехмельное? – Фарадж сделал строгое лицо. Трактирщик вновь закатил глаза и ответил:
– Я не предлагал ишем – только квас.
Посетитель в другом углу уже едва сдерживался от смеха, но Фарадж старался не обращать на него внимание. Он пришёл сюда не ради драки.
– Хорошо, неси квасу. Я бы сейчас и от воды не отказался.
– Пенязью будете расплачиваться, али камнями самоцветными? Можно ещё другими ценными вещами. Если пенязь, то медные и оловянные не принимаю, сударь мой.
Фарадж вновь растерянно хлопнул глазами и спросил:
– Чего?
Посетитель уже не сдерживался и рассмеялся грудным женским смехом. Фарадж наконец присмотрелся к нему и увидел выпавшую из-под капюшона длинную русую прядь волос. Когда приступ смеха закончился, раздался приятный женский голос:
– Он спрашивает: какой монетой будешь расплачиваться за угощение.
Оплата! Фарадж растерянно хлопнул себя по поясу, где у смертных должны висеть кошельки. Обычно ему удавалось обходиться без таких вещей, в самых крайних случаях он мог наворожить любые деньги. Но в этом мире магии не было, а тратить свои запасы на такую мелочь Новый Бог не хотел.
– Ну, а вода обычная у тебя тоже за плату? – сквозь сжатые зубы спросил Фарадж. Этот Мир ему окончательно перестал нравиться. Сначала мерзкое болото, потом отсутствие магии, а теперь ещё и девка, которая нагло потешается над ним.
– Вода, сударь мой, бесплатно, а за посидеть в моём трактире придётся заплатить, – довольно улыбаясь, ответил трактирщик.
– Проклятье, – выругался Фарадж. Из всего, что у него было с собой – а у него с собой ничего ценного не было – он мог предложить только плащ, который единственный не пострадал в болоте.
– Этого хватит на квас? – Фарадж протянул его трактирщику. Толстяк развернул плащ, встряхнул и покрутил на свету.
– Знатная япончица, – проговорил он. – И мех хороший. Ладно, на квас хватит.
И скрылся с обновкой за прилавком. Фигура в углу поднялась и направилась к незадачливому посетителю. Теперь Фарадж мог убедиться, что перед ним женщина с красивыми округлыми формами и тонкой талией. Мужская одежда сидела на ней идеально, подчёркивая каждый изгиб. Он медленно поднимал глаза, любуясь высокой незнакомкой. Резкие черты её лица, казалось, создавались умелым творцом, который хотел сделать что-то воинственное, но в то же время красивое, смягчив резкие черты лица выразительными карими глазами. В которых Фарадж начал тонуть, как в бездонных озёрах.
– Как зовут тебя, чужеземец? – спросила девица, присаживаясь напротив него. Капюшон соскользнул с её головы, и на плечи упала густая копна русых волос, скрывая верхнюю часть тела. Фарадж наконец смог отвести от неё взгляд и собраться с мыслями. И трактирщик как раз принёс глиняную кружку, полную пенного напитка с приятным хлебным ароматом.
– Сильно заметно? – уточнил он, отхлебнув холодного напитка.
– Ну… – протянула незнакомка, смерив его взглядом, задерживаясь на тёмных волосах, перевязанных лентой, широких скулах и прямом носу. – На древлянина ты совсем не похож.
Значит, он попал куда следует. Древляне не только выжили, но и смогли сохранить свои земли.
– Моё имя – Фарадж. А твоё?
Незнакомка удивлённо приподняла брови и с любопытством начала всматриваться в лицо нового знакомого. Фарадж ответил взаимным взглядом, размышляя над тем, что её могло так заинтересовать. Вряд ли в такие глухие края дошла весть о пришествии Новых Богов. Их молчание прервала группа местных мужиков, которые, запыхавшись, ввалились в трактир. Коренастые, загорелые, с голым торсом – они остановились возле девушки и хором заговорили:
– Сударыня Дивия, скорее! Там Дарко с Вадимом опять драку затеяли из-за тына!
Девушка резко подскочила и быстро заговорила, краснея от злости:
– Осе колоброды! Потребитя окоятий. Язвы брыдлые, керасти подколодные! Паки крамолу мнити!
Глядя на то, как мужики начали краснеть и отводить глаза, Фарадж понял – она говорит что-то недостойное для женщины. Дивия тоже заметила их реакцию – резко замолчала и перевела дыхание.
– Их ждёт на этот раз суровое наказание, – спокойно произнесла она. – Вторак, позаботься о нашем госте, пока меня не будет. Накорми, комнату выдели и дай ему новую одежду. А ещё пусть помоется, от него за версту несёт болотом.
Трактирщик Вторак поклонился. Когда они с Фараджем остались вдвоём, Новый Бог спросил:
– Кто эта – Дивия?
– Знамо кто – Глава наша. Главная у нас – древлян.
6
Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в яркий малиновый цвет. С концом светового дня жители городища викян готовились отходить ко сну. Летом, когда световой день становился особенно длинным, старались не жечь светильники и факелы, чтобы сохранить их для коротких холодных дней, когда белая пелена снега укрывала всё, как одеяло.
Аглея подошла к крутому скалистому обрыву и посмотрела вниз. Высокие волны, украшенные венчиком белой пены, ударялись о скалы и, рассыпаясь, отходили обратно в бескрайние водяные просторы. Фарадж называл его «море», как когда-то говорили Старые Боги. После их ухода Мир изменился – превратился в руины былого величия, на которых Новым Богам предстояло построить нечто иное. Некогда огромный Мир был расколот, разделён сотнями скрытых от глаз смертных троп. Матерь Богов отошла от края обрыва и посмотрела вдаль. Где-то там – за этой величественной водной гладью есть ещё один остров, на котором есть такие же смертные, как и здесь, только называют их по-другому, и живут они по другим обычаям. Аглея там никогда не была и не видела этих людей, но что-то влекло её туда. Тревога и грусть охватывали девушку каждый раз при мысли о них. Что-то нехорошее там происходило – она это чувствовала, но до возвращения Фараджа не могла пойти туда.
Своё приближение Алексис не скрывал, задумчиво проводя рукой по высокой траве – та начинала пригибаться и тихо шелестеть. Аглея обернулась к нему и помахала рукой. Юноша улыбнулся в ответ.
– Темнеет уже, – сказал он и остановился у неё за спиной.
– Да. Уже иду.
Но, вопреки сказанному, продолжила смотреть вдаль. Алексис наклонил голову, рассматривая её задумчивый профиль.
– Почему ты так смотришь?
– Хочу запомнить, чтобы завтра нарисовать.
Аглея засмеялась.
– Зачем? Ты уже рисовал меня.
– Не знаю, – парень пожал плечами. – Наверное, потому что ты сейчас какая-то другая.
– Девушки уже разошлись?
– Да. Сегодня они больше не будут мучить тебя своими расспросами.
– Хорошо, – Аглея посмотрела на юношу. – Пойдём.
Они спустились к небольшому лесу, который отгораживал город от моря, скрывая за своими могучими зарослями, как верный охранитель.
– Замучили они тебя? – заботливо спросил Алексис.
– Ещё как, – Аглея рассмеялась.
Целый день они толпились возле неё, задавая разные вопросы, просили предсказать будущее. Конунгу пришлось разрешить им собраться в большом зале, потому что возле его дома, где Аглее выделили комнату, начала собираться толпа из любопытной молодёжи, и все работы в городе замедлились. Основную массу собравшихся составляли девушки, которым очень хотелось узнать своё будущее. Однако Аглее пришлось их разочаровать:
– Будущее невозможно узнать – можно предсказать лишь возможные варианты развития событий и сказать точно, какое именно действие повлияет на эти развития очень сложно.
– Но ты ведь предсказала Михаль замужество с великим воином, – не унимались девушки.
– Нет, – Аглея усмехнулась. – Я лишь увидела то чувство, которое она пыталась скрыть.
С трудом ей удалось их убедить в этом. Разочарованные, они начали расходиться. Остались лишь самые любопытные.
– Скажи, – обратилась девушка. – А Новые Боги могут влюбиться в смертного?
Её подруги засмеялись и дружно заулюлюкали. От стыда девушка покраснела и стыдливо опустила глаза. Однако этот вопрос поставил Аглею в тупик:
– Что значит «влюбиться»?
Смех затих, и девушки растерянно переглянулись. Едва ли они могли подобрать правильные слова, чтобы описать такое привычное для них чувство. Они оглядывались друг на друга, пожимали плечами, пока самая смелая не решилась заговорить:
– Это значит – думать только об этом человеке, хотеть быть с ним постоянно рядом, прикасаться, скучать, когда расстаётесь.
– Да, – подхватила другая. – А ещё: когда думаешь о нём – сердце замирает, и внутри становится так хорошо и легко.
– И ради любимого человека хочется совершать что-то хорошее, чтобы ему понравилось.
– Не всегда, – перебила её подруга. – Вспомните легенду, которую рассказывала бабка Ярыська. Там могучий воин приревновал свою жену к единственному другу и убил обоих, а потом и себя, когда понял, что любимой больше нет.
– Любопытно, – проговорила Матерь Богов. – Значит, из-за этого чувства можно делать добро и зло? Оно может возвысить, или наоборот – опустить во мрак. Настолько оно сильное. Нет, мы выше этого – совершать глупости ради одного смертного.
– А детки от Богов могут родиться?
– Нет. Таким созданиям не будет места ни среди Богов, ни среди смертных.
– Говорят, Старые Боги могли сделать человека подобным себе.
