скачать книгу бесплатно
– Хм, – та презрительно скривила губы, – Мелкий, то есть, Генка Смирнов уже все рассказал.
– Значит получается так, председатель совета отряда пионерка Петрова не верит своему товарищу пионеру Фомину, а доверяет доносам хулигана Смирнова, который дружит с подозрительными личностями, по ночам шастает по улицам и занимается неизвестно чем? – с ехидцей заключил мальчишка. В голове которого был разум пожилого человека, прошедшего такие баталии в жизни, какие пока и не снились Ирке Петровой.
Ирка покраснела, как маков цвет, и только разевала рот, не зная, что сказать, а ее спутницы с новым интересом взглянули на Вовку. Славка, переводил глаза с Ирки на своего друга и видимо не мог понять, откуда у того появилось такое красноречие.
Но тут Климова, пользуясь авторитетом красавицы, которого не было у подруг, капризно сказала:
– Ну, хватит вам ругаться, пойдемте на реку, а то пока болтаете, и не позагорать будет.
Девушки втроем пошли в сторону реки, за ними немного поодаль шли Вовка со Славкой и прибежавший к ним Мишка.
На песчаном берегу было пустынно, несколько лодок стояли недалеко от берега, в них сидели старички рыболовы. Посреди реки шли баржи, которые тащили юркие буксиры. Вовка с интересом оглядывался по сторонам. Было понятно, что сегодня рабочий день и большинство людей на работе, но просто для него было очень необычно видеть пустой берег в такой хороший погожий день середины июля.
Они расположились около огромного ствола выкинутого сюда течением и начали скидывать на него свою одежку. Парни быстро засунули под трусы свои плавки и завязали шнурки. После чего, сдернув трусы, кинулись сразу в воду. Девчонки, делали это гораздо медленнее. Первой разделась Ленка Климова, она была в самодельном купальнике, который видимо, сшила сама. У Скобаревой был закрытый купальник, а Ирка осталась в майке и спортивных трусах. Они долго бродили вдоль воды, взвизгивая, но, наконец, залезли в воду. Далеко заплывать никто не стал, потому, что течение было сильным, и возвращаться к месту купания пешком было накладно. На Вовкину спину все пялились молча, никто по этому поводу его не спрашивал.
Накупавшись до дрожи, все вылезли на берег и рухнули в горячий песок. Вовка лежал на спине, с закрытыми глазами, в небе кричали чайки, он слушал плеск волн, девчачий смех и думал:
– Интересно, за, что мне выпала такое, прожить вторую жизнь, кто за это в ответе или это просто так распорядилась судьба, ничего не требуя взамен?
В это время ему на живот полилась холодная вода. Он открыл глаза, над ним стояла Ленка и поливала его из ладоней. Вовка вскочил и с криком:
– Ах, так, – кинулся за ней.
Та легко бежала по мокрому песку, и смеялась, Оставшаяся у дерева компания кричала и улюлюкала.
Он догнал девочку и, подхватив на руки, кинулся к реке. Ленка визжала и совсем ничего не имела против того, что ее окунают в воду. Ее талия была тонкая и упругая. И тут Вовка, неожиданно, почувствовал, что его орган не остался к этому равнодушен.
– Что я делаю, – вдруг подумал он, – пожилой человек, дед, и забавляюсь как ребенок с девчонкой.
Он отпустил руки, и Ленка встала напротив него, недоумевая, что случилось, и почему он прекратил, нравящуюся обоим, возню. Несколько мгновений он стоял, как бы раздумывая, что делать, но затем, глядя в смеющиеся Ленкины глаза, решил:
– а кто это знает, кроме меня и нечего об этом задумываться? – и с новой силой начал топить в воде радостно визжащую девчонку.
Когда они выбежали на берег, держась за руки, мимо проходили несколько парней постарше, они ничего не сказали, но заинтересованно посмотрели на парочку и пошли дальше, оживленно переговариваясь.
Ленка сразу перестала смеяться, и стала серьезной.
– Ну, вот я тебя подвела, – сказала она со слезами в голосе.
– А в чем дело? – удивился Вовка.
– Ты, что, действительно, ничего не помнишь, я думала мальчишки шутят, – сказала девушка, – это одноклассники Жбана, этот урод ко мне уже год пристает, из-за него меня все парни мимо обходят. Да ты сам, я же помню, как зимой смотрел на меня, а танцевать не пригласил, – с упреком добавила она.
– Ой девочка, – думал Вовка, – а вот мне кажется, что подстроила ты все классно. А я то старый дурак, думал, что к семидесяти годам начал понимать женщин. И сейчас чуть не поверил, что ты все делаешь искренне. Еще пару дней назад ты бы и не подошла ко мне, а теперь куда я денусь от этого Жбана, придется драться, что же поделаешь, не объяснять же тому, что Лена нашла способ решить проблему, стравив двух петухов.
Вслух он этого конечно не сказал, а, по-прежнему держа ее за руку, повел к ребятам.
Пока они шли, Ленка негромко спросила его:
– Вова, а у тебя теперь на спине эта штука так и будет?
– А, что очень страшно, – переспросил Вовка.
– Нет, очень похоже на темное деревце с ветками, только еще немного красноты есть, тебе не больно?
– Ты знаешь, на удивление не больно, в больнице тоже доктора удивлялись, что у меня сильного ожога нет, а просто, как татуировка получились.
– Бедный, – с сочувствием произнесла девушка, и легко провела пальцем по его спине, сделала она это уже рядом, с лежащими на песке девчонками.
– Вот же, девка! – восхитился Вовка, – и ведь не учит никто, на одних инстинктах понимают, как надо поступать.
Славка смотрел на него со смесью зависти и жалости.
– Ну, все приятель, Жбану уже сегодня доложат, что ты Климову в воде щупал. – шепнул он другу, когда тот улегся рядом с ним, – Не знаю, правда где он сейчас, его что – то давно не было видно. Может, уехал куда? Но все равно к школе прикатит.
– Слушай Славка, а как ты думаешь, кто сильней Граф или Жбан, заинтересовался Вовка.
– А не знаю, они одногодки, только Граф уже два года, как ушел из школы, где-то вроде работает, Хотя раньше они между собой не дрались, но в классе все равно Граф макуху качал. Жбана бы тоже давно выгнали, но у него мать учительница, поэтому и учится еще.
Солнце начало опускаться к закату, когда все начали расходиться по домам. Мишка исчез со своими друзьями, заверив, что найдет дорогу домой и без старшего брата, Славка ушел с двумя одноклассницами, оставив друга вдвоем с Ленкой.
Они дождались, пока все скроются из виду и тоже пошли в сторону поселка. Им навстречу двигались многочисленные желающие искупаться после трудового дня.
Неожиданно Ленка спросила:
– Вова, ты меня простишь?
– За что, – ненатурально поинтересовался тот.
– Перестань, ты же обо всем догадался, я сразу поняла, – сообщила Ленка, – ты знаешь, как мне надоел этот Генка, и вообще я ни о чем таком не думала, но вот когда увидела его друзей, так и решила с тобой искупаться. Ты ведь его побьешь, правда? – наивно спросила она, – ведь Графа смог побить.
Вовка засмеялся.
– Ну, не знаю, я, если честно его совсем не помню, увижу, скажу.
Они медленно прошли по широкой улице до дома, где жила Лена, он ничем не отличался от их четырех квартирного дома, такой же маленький палисадничек, и внутренний двор с дровяниками. Во время этой прогулки их внимательно осматривали глаза всех, кто в это время находился на улице.
Когда они прощались, Ленка пристально посмотрела на него и сказала:
– Ты знаешь Фомин, я никогда не думала, что ты можешь быть таким внимательным и интересным. Ведь ты еще в прошлом году бегал по партам в классе и пел похабные частушки. Даже не верится. Может, завтра мы с тобой снова сходим на Волгу?
Вовка про себя засмеялся, конечно, от такого предложения первой красавицы класса любой мальчишка потерял бы остатки соображения, но он то, не такой мальчишка.
– Леночка, – проникновенным голосом сообщил он в ответ, – обязательно сходим, если так тебе хочется, но давай не будем загадывать, ты ведь завтра пойдешь в магазин?
– Ну да, – растерянно сказала Лена, – и что из этого?
– Вот и мы с братом завтра с утра там будем – улыбнулся ее собеседник, – там и договоримся, когда встретимся, потому что мне надо еще с ребятами в футбол сыграть. Он не стал говорить девушке, что ему надо как можно быстрее запоминать окружающих, а в игре это можно было сделать гораздо быстрее и непринужденней, чем в обычном разговоре.
– Ну, раз тебе футбол интереснее чем со мной загорать, тогда иди и играй, – сказала, надув губы, его собеседница, – очень надо, я-то тебя, как человека пригласила.
– Ого, какие заявления в столь юном возрасте, – восхитился про себя Вовка, – вот оказывается, когда нами уже начинают командовать.
– Лена, ну, в общем, завтра я тебя встречаю утром у магазина, – сказал он, повернулся и быстрым шагом пошел по улице, чувствуя спиной недоумевающий взгляд девчонки.
Дома, когда он пришел, были все, и, похоже, его уже ждали.
Мама, подозрительно ласково улыбаясь, смотрела на него.
– Ясненько, – понял Вовка, – Мишка заложил.
– Ну, как напровожался? – с ходу спросил отец, – что-то ты зазнобу свою рано отпустил?
– Вечно тебе Паша надо влезть, – заступилась мать, – не смущай парня.
– Да я и не смущаюсь, – ответил сын, – действительно мы с Леной Климовой прошлись до ее дома, после пляжа и все.
– Лиха беда начало, – подмигнул отец, – сначала до дома, потом до сеновала.
– Пашка, ты, о чем с сыном говоришь, какой сеновал, им по пятнадцать лет еще, – закричала мать, – прекращай этот разговор!
– Хорошо, хорошо, – засмеялся чем-то довольный отец.
– И ржать перестань, – добавила мама, – радуешься, как будто сам провожался.
– Люда да ты посмотри, парень на глазах взрослеет, себя, наконец, поставил среди ребят, на гитаре играет, да еще и самую девку фасонистую в поселке прибрал. Фомин, одним словом! – и батя горделиво выпятил грудь, – в общем, сейчас ужинаем, а потом нам старший на гитаре сыграет, а мы послушаем, и решим, стоило ли ему гитару дарить, – сказал он свое веское слово.
Ужин, прошел, как будут писать когда-нибудь в газетах, в теплой и дружественной обстановке, и после него Вовке пришлось взять гитару в руки.
– Батя, так что сыграть? – спросил он у отца.
Тот долго не раздумывал.
– Спой сынок про войну, два года, как дома, а все она проклятая мне снится.
– Ладно, бать, тогда начну вот с этой – сказал в ответ сын и своим негромким голосом начал:
– Эх, дороги, пыль, да туман
Холода тревоги да степной бурьян
Сам не знаешь доли своей
может крылья сложишь посреди степей
После первого куплета Павел Александрович закрыл глаза, присоединился и начал подпевать своим низким голосом. И вскоре вся семья дружно выводила тоскливую тревожную песню войны.
Когда они закончили петь, мама вынула платок из кармана и вытерла заслезившиеся глаза.
Вовка же почти без перерыва начал следующую песню:
Вьется в тесной печурке огонь
На поленьях смола, как слеза
Закончилась эта песня и тут в двери постучали. На приглашение в двери зашли соседи, которых Вовка еще не знал, пожилой усатый одноглазый мужчина с ожоговыми шрамами на лице, и полная темноглазая женщина.
– Слухай, Паша, Люда, вы тут так спиваете, можно и мы с вами посидим, подпоем?
– Конечно, Василий Егорыч, какие разговоры, присаживайтесь за стол, у нас тут свой музыкант появился, не гармонист, конечно, но и на гитаре неплохо играет. Ну, что бы ты хотел спеть, старшина? – спросил отец.
– Что спрашиваешь, понятное дело о танкистах.
И понеслась песня о танкистах, которые задали перца самураям.
Когда вступила в общий хор жена дяди Васи, Татьяна, Вовка играть перестал, он просто сидел и слушал, как ее высокий голос сплетается с баритоном ее мужа. Пели они хором часа два, после чего дядя Вася сказал.
– Эх, душевно посидели, – и стал прощаться.
Вовка не выдержал и сказал.
– Тетя Таня, вам бы в опере петь с таким голосом.
Та же со своим мягким хохляцким акцентом сказала.
– Эх, хлопчик, какая опера, когда нужно было учиться, мы в деревне работали, очень тяжело, голодно было. А потом перед войной полегче стало, прослушали меня и пригласили в филармонию, а тут война, и пришлось вместо филармонии санитаркой в медсанбате, вот там и своего суженого встретила, – и она погладила своего усатого дядю Васю по руке.
Они ушли, и семейство Фоминых начало собираться ко сну.
На удивление Вовка заснул сразу, как положил голову на подушку.
– Наверно привыкаю, – была его последняя сознательная мысль.
Утром будильник и гимн разбудили его вместе с родителями. Отец только усмехнулся, увидев, что его старший надел шаровары и, как был в майке, выскочил на улицу. Когда Вовка прибежал вспотевший через полчаса домой, его уже ждали у дверей.
– Вова, вы должны сегодня расколоть все дрова, сходить в магазин и наносить воды сегодня суббота, завтра, я буду стирать белье. А вечером мы идем в баню, так что не задерживайтесь со своим футболом. Все понял?
– Так точно мама, – весело ответил сын и пошел к умывальнику. Там он открыл круглую коробку зубного порошка и начал чистить щеткой зубы.
Затем чайник был вновь поставлен на плитку, но тут под ним вспыхнул огонек, и, только что желтая спираль потемнела.
– Вот же, не вовремя плитка перегорела, – подумал он. Снял чайник и осторожно вытащил спираль из лабиринта фарфорового изолятора и та немедленно развалилась на несколько кусков.
Он чертыхнулся, и сев за стол, начал аккуратно скручивать кончики нихромовой проволоки. Когда уже заканчивал последнюю скрутку, через плечо склонился проснувшийся Мишка.
– Ага, опять спираль перегорела, – воскликнул тот, – папка всего несколько дней назад скручивал, как раз, когда тебя молния долбанула.
Вовка аккуратно вставил спираль в изолятор и воткнул вилку в болтающуюся розетку.
– Ох, Павел Александрович и лентяй, да и мой предшественник тоже, – подумал он.
Плитка задымила, и начала греться, на нее срочно был водружен чайник.
