скачать книгу бесплатно
Рот у меня открыт, и теперь я напоминаю не японца, а парализованного.
Третий этаж – это квадратная зона, в разы меньше второго этажа: башня к вершине сужается. Зато слова, запомнившиеся в детства, были верны. С вершины Париж действительно выглядит как разрезанный арбуз.
– Здесь можно фотографировать? – вкрадчиво спросил я.
– Разумеется!
Мне не нужно повторять дважды. Надеюсь, у старенького айфона хватит памяти, ведь я планирую снимать всё подряд! Подойдя к ограждению, я положил палец на кнопку и щёлкал без перерыва.
– Дай-ка мне! – попросила она телефон, и я послушался. – Улыбнись, что ли…
«А-а-а, меня фотографируют!»
Старясь улыбаться естественно, а не так, словно меня бьют электрошокером, улыбнулся во всё лицо. Сделав несколько снимков, она вернула телефон. К этому моменту вау-эффект прошёл, и я вернулся в нормальное состояние. К счастью, она не торопила, покорно шла за мной, пока я смотрел то на восковые фигуры за стеклом, то на красоту Парижа с высоты птичьего полёта.
Отсюда прекрасно видно всю искусную работу барона Османа, который помог Парижу стать изысканным и утончённым. Больше всего поражает идеальное деление улиц и их длина.
«Что бы сейчас сказали противники Эйфелевой башни, видя, как много людей со всего мира стремятся попасть на неё?»
– И снова тебе низкий поклон! – радостно произнёс я.
– Теперь маленькая несправедливость исправлена! – с гордостью и достоинством отозвалась она.
– Я могу со спокойной душой отправляться в Москву.
– Не так быстро, Флеш. Мне есть чем ещё тебя удивить.
На этой фразе я перестал ломать себе голову, вспоминая, какие ещё достопримечательности мы не посещали. Думай – не думай, она всё равно удивит. Была абсолютная уверенность, что сейчас мы спустимся, и путешествие продолжится, как только сядем в отполированную до блеска машину. Но нет. Неожиданно для меня мы оказались перед вывеской «Жюль Верн». Так называется довольно дорогой ресторан, расположенный на втором этаже Эйфелевой башни.
Обычно в кино, документальных фильмах и в лентах Instagram всяких селебрити мы видим башню из города. В «Жюль Верне» – это вид с башни на город.
Столы в ресторане забронированы на недели, если не месяцы вперёд, и данное заведение явно не для всех.
– Опережаю твой вопрос: мама с папой планировали здесь пообедать, но у отца появилась важная работа.
– Как ты…
– Твоё лицо, Максим, более предсказуемо, чем лицо очевидного убийцы в детективе.
Она пообщалась с сотрудником ресторана, а тот, сверив список, кивнул персоналу, чтобы те позаботились о нас.
– Твой отец – премьер-министр?
– Просто успешный бизнесмен. Не более.
– Вот ваше меню! – сказав на английском без акцента, официант дал меню и, поклонившись, ушёл.
– Как много блюд! И всё такое… дорогое.
Ценник неприятно ошеломил. Но её лицо говорило: «Успокойся!», и я молча продолжил изучать изыски местной кухни.
Заказав суп, хотя практически супы не ем, пришлось послушаться Паулину, которая настояла на устрицах. Я всё время избегал их, но сейчас настал поворотный момент в судьбе, чтобы наконец их попробовать.
– Ну как, тебе понравилось? – спросила она, пока мы ожидали заказ.
– Я побывал на самом верху башни! Париж прекрасен. Теперь я видел его весь.
– Далеко не весь, если честно.
– Неважно. Мы с родителями так хотели подняться наверх, а были только на втором этаже! Ты волшебница, Паулина!
«И я люблю тебя!» – чуть было не вырвалась у меня.
– Перестань. Я ничего не сделала.
– Честное слово – сделала. Но я не знаю, как вернуть тебе все потраченные на меня деньги.
Говорить это было больно, но я всё-таки закончил:
– Не так меня воспитывали… чтобы гулять за твой и твоей семьи счёт.
Видно, что ей не очень приятно обсуждать деньги.
– Не могу понять тебя, Максим. Неужели ты думаешь, что мы чем-то отличаемся? Физически мы разные, согласна, но я человек, и ты тоже. У тебя течёт точно такая же кровь, как и у меня. Не надо делить нас на бедного и богатую.
– Я и не делю.
– Ещё как делишь. За все проведённые вместе дни не перестаёшь повторять про деньги. «У меня нет денег», «Мне очень неловко», «Я всё тебе верну».
Признаюсь, имитация моего голоса вышла очень похожей.
– Это мне становится неловко выслушивать одно и то же, хоть и по-английски.
– Но это правда. Парень не должен отдыхать за счёт девушки.
– Разумеется, не должен, Максим. Но что ты можешь поделать, если твоя работа приносит не так много средств? А твой личный бизнес вообще ещё не начался.
Я промолчал.
– Мне совсем непонятно, зачем постоянно акцентировать внимание на деньгах, когда я так стараюсь сделать твой отдых запоминающимся? – она сделала глоток воды, которой мы можем наслаждаться во время ожидания еды. – Знаешь, что сказали родители? Что мне очень повезло попасть в неприятность, находясь в Диснейленде, когда ты мужественно меня спас.
Это признание меня буквально оглушило. Вера в то, что всё в мире не случайно, укрепилась.
– Ты будешь успешным и богатым. Не сомневаюсь. Но сейчас, когда ты стоишь на старте, дай мне разбираться самой со своими тратами.
Наступила пауза. Надо осознать услышанное.
– И только попробуй не съесть устрицы, – пригрозила она.
– Тебе здесь нравится?
– Потрясающий интерьер! И часто твои родители тут бывают?
– Не очень часто. Маме больше по душе домашняя кухня, а папа при выборе ресторана предпочитает экспериментировать.
– А твои родители? Как они проводили время? – очень тонко, стараясь не задевать больное место, спросила она.
– А я и не припомню, чтобы они ходили по ресторанам… хотя есть одна история. Думаю, тебе понравится.
Как раз принесли еду. Она тоже заказала себе суп и начав есть, сказала:
– Внимательно тебя слушаю.
Мне понравилось, как изящно она ела, черпая совсем чуть-чуть, чтобы не обжечься, немного наклонилась, но при этом смотрела мне в глаза.
– Только ты тоже ешь, а то остынет.
– Не волнуйся, съем.
Действительно, в таком фешенебельном ресторане было бы настоящим преступлением есть блюда холодными. Попробовав превосходный суп, решил эту историю рассказать как можно быстрее.
– Один раз, когда папа забрал меня из школы, а маму с работы, он предложил не ужинать дома, а заехать в пиццерию. Я до того дня никогда не пробовал пиццу.
Взяв паузу и создав таким образом интригу, я стал есть суп. Продолжалось это недолго. Поймав её неодобрительный взгляд, я понял, что интриговать не стоит.
– Папа спросил, какую пиццу я буду. Выбрав пепперони, я получил довольно большой кусок. Этого показалось мало, и я попросил родителей купить большую пиццу, чтобы её ели все.
Потом я вернулся к супу, который постепенно остывал.
– Был уверен, что втроём мы расправимся с большой пиццей в два счёта. И знаешь что? Я никогда так в жизни не ошибался.
– И?
– Съев кусок пиццы, я понял, что желудок уже полон, и к другой пицце я просто не притронулся.
– Родители тебе помогли?
– Если бы! Их двоих хватило лишь на два куска, а остальное пришлось оставить.
– Ха-ха-ха, самоуверенный ты парень.
– К слову, после этого мы больше никогда не ели в пиццерии и даже не заказывали её на дом.
История явно понравилось девушке, что было видно по выражению её лица.
– Наверно, ты с тех пор не любишь пиццу? – закончила с супом.
– Люблю. Как можно не любить пиццу?
– Ешь давай! – словно мама, потребовала она, и отказать не было возможности.
– Ещё раз спасибо тебе за всё это, Паулина. Я всё это так ценю!
– Здорово, что всё так выходит. А теперь – устрицы, – указала она на блюдо с деликатесом.
Вначале это показалось ужасной мукой. Но распробовав, я убедился, что зря боялся. Это очень сочный, свежий и полезный морепродукт.
– Это так вкусно!
– А я о чём!
Обед прошёл прекрасно. Решив, что на сегодня приключений достаточно, она довезла меня до гостиницы, при этом снова поцеловав в щёку.
Вечер я провёл, работая над книгой и общаясь с мамой. Она страшно обрадовалась, что отдых такой насыщенный, а я, разумеется, ни слова не сказал про духи из Fragonard, которые уже были упакованы в чемодан.
Кажется, я наконец-то смогу выспаться! От количества эмоций, разговоров и энергии, вечером, словно разряженный телефон, заснул за считанные минуты.
Наступило утро. Этот день обещает быть не самым обычным, хотя разве могут быть обычные дни в Париже? Сегодня – заключительный день в городе любви, а вечером меня будет ждать самолёт. Это всегда грустно. Привыкаешь к кухне, людям, городу – и тут настаёт время уезжать. Нет места лучше, чем дом, но человек умеет адаптироваться везде, и прощание – это мука.
Отбросив печальные мысли, с удовольствием позавтракал, выпил кофе и поблагодарил работников кухни за хоть и однообразное, но вкусное питание на протяжении всего отпуска.
– Приезжайте ещё! – сказала девушка, которая каждый раз приносила графины с молоком, когда оно заканчивалось.
– Кто знает, кто знает…
Планов на сегодня не было, поэтому я неспешно собрал вещи, взял с собой нераспакованное мыло, которое постоянно заносили в номер, и выглянул в окно. Вид на дом напротив точно такой же, как и в прошлый раз.
Пожилой мужчина смотрел телевизор, сидя в кресле. Девушка, выйдя на балкон, вешала сушить одежду. Маленькие дети бегали по квартире.
«Всё, как дома!»
Раздался звонок.
– Да? – не взглянув на экран, растерянно произнёс я.
– Хватит сидеть в номере. Тебе ждёт сюрприз.
– Паулина?
– Выходи давай!
«Прозвучало, как угроза. Лучше не спорить с этой француженкой!»
Накинув куртку, решил не ждать лифта и побежал по лестнице. Её с тех пор не переделывали. Она была очень крутой, и я дважды чуть не упал, успев ухватиться в последний момент за перила.
«Когда-нибудь я обязательно поцелую этот пол!»
Переведя дух, вышел на улицу. И тут свет в моих глазах пропал. Это кто-то подошёл ко мне сзади и закрыл глаза.
