Лавка «Рубинчик и…». Сборник

– Да, твой хорош, – всё скрипела старая Соня. – Вот эти – она мотнула космами в сторону немцев – под ним и ходят.

Старая Соня разрезала хлеб с форшмаком пополам, протянула скрюченными пальцами старухе Наде.

– На,.. дай им…

– Сама давай! Ишь, брезгливая какая…

Райка соскочила с табурета, схватила у старой Сони куски, подбежала к немцам, положила на лавку.

Старая Соня свистяще вздохнула

– И,ох!.. И эти свои могилы не пересчитают…

Дождь стучал опять редко.

Обе старухи скребли из казанка остатки мамалыги, мазали на хлеб, медленно жевали.

Немцы тоже жевали медленно и молча, сгорбленные, старые…

По мосту загрохотал состав. Из-под навеса были видны идущие, закрытые наглухо с зарешётчатыми окошками, теплушки…

Старухи смотрели на них, жевали и сопели… Райка застенчиво сказала:

– Баба, дай паску…

– Чего ещё! – забухтела старуха. Потерпишь… Завтра получишь, как положено.

– Дай дитю паску… – прочавкала старая Соня – Не жалей.

– Не жалей… – передразнила старуха Надя и пошла в дом.

Старая Соня протянула руку, подгребла за голову к себе Райку и засопела, завздыхала…

Вышла старуха Надя с маленькой пасочкой, специально для Райки.

– Руки о платье не вытирай! – гаркнула она – Много их у тебя… Порядку нет… – ворчала старуха, отрезая кусок, потом ещё один – Сказано завтра, значит завтра…

Старая Соня затряслась, забулькала мелким смехом…

– Завтра… – она протянула палец в сторону двора, ехидно сощурилась, – Не видишь гадость какая на твою Пасху?.. Всю жизнь мне глаза колола погодой. Теперь погляди…

– Помолчи уж. На твою Пасху от века слякоть.

А Райка откусила кусок и затихла. Медленно прожевала, проглотила… Потом взяла неуверенно другой кусок, разломила пополам и понесла немцам. Положила на лавку.

Старухи смотрели…

Эпизод 3

Длинный немец тёр фуражкой лицо, беззубый что-то шепеляво шептал…

Райка вернулась на свой табурет, схватила кусок, потом, застеснявшись взгляда старух, вместе с куском убежала в дом.

За перегородкой послышался топот ног, сбивающих грязь и заглянуло круглое, загорелое лицо в выцветшей пилотке.

– А,а! Вот где мои немчики… – весело вошёл красноармеец – здорово, бабуни! Живы ишо?..

Уют в вашей трущобе… – он огляделся, прислонил винтовку к перегородке и сел рядом с немцами.

– Что, бабуни, пленных кормили? Это ничего, они тоже люди… – он размотал обмотки, повесил тут же на лавку, стал расшнуровывать ботинки. – Только, эх!.. – солдат хохотнул – Начальство моё узнало бы… Влетело бы мне из-за вас, старуни… – он встряхнул портянки, накинул их на лавку, пошевелил розовыми пальцами на ногах…

Старухи сидели молча, виновато.

– Скоро трущобу вашу разберут… Вот эти и разберут. Смотреть приходили.

Немцы перестали есть, сгорбились больше. Солдат встал, с удовольствием прошлёпал босыми ногами.

– Я, старуни, чуток помлею у вас и… на службу. – Он увидел кошку, свернувшуюся в углу, сунул в неё ногу.

– Киска!.. Ух, тёплая… – кошка сжалась ещё больше. Солдат всё пытался ногой перевернуть её на спину.

– Погрей ногу солдату, киса, животиком, он у тебя тёплый. Ну, давай, давай.

Кошка перевернулась, царапнула по голой ноге. Солдат поморщился.

– Эх,.. ты зараза! – он отшвырнул кошку пяткой.

Райка вытащила из дома старый патефон, сняла с него обломанную крышку. В патефоне даже пластинка была.

– Дяденька солдат, не бей Муру… – жалобно сказала она, крутя мембрану.

Старуха Надя сняла с примуса чайник, наливала кипяток в ущербный заварочный чайник.

– Ничего с ней не будет – бормотнула она.

Старая Соня кривыми пальцами расчёсывала патлы, смотрела жёлтыми немигающими глазами.

Солдат бросил взгляд на старух, потом на Райку, заулыбался ямочками.

– Девчушка!.. А ты откель взялась? Эх, цаца,.. – он зашлёпал к Райке. Да ещё с патефоном! А ну, давай крутанем. Ручка есть? – он присел на корточки, нашёл ручку, быстро закрутил. Диск дёрнулся и завертелся. Солдат опустил мембрану. «Сияла ночь, в окно врывались…» задребезжал мужской голос, но тут же осип, забасил, пластинка остановилась, а внутри патефона что-то щёлкнуло.

– Эх, жаль!.. – рубанул рукой воздух солдат – Послушали бы… – он почмокал губами и увидел куклу. – А это что? Куколка… – он взял её в руки. Как звать?

– Ляля… – бойко ответила Райка.

– А что она умеет?

Райка задумалась.

– Спать.

– Спать!? – громко изумился солдат – А ну, пусть покажет… – он положил куклу на согнутую руку, закачал – Баю, баю, Ляля спать… А кушать она умеет? – вдруг спросил он.

Райка отрицательно завертела головой.

– А мы научим. – он посадил куклу на лавку, поднял указательный палец. Смотри … Раз, два, три…– схватил кусок паски, лежащий около длинного немца и кинул себе в рот. – Мау, мао, мао… – игриво зажевал солдат – Ух, как вкусно!..

Маманя моя так печёт,.. только ещё вкуснее. Ну, поняла? – обратился он к кукле – Сейчас ещё покажем… – он потянулся к оставшемуся кусочку…

У старой Сони шевельнулась усатая губа.

– Ты, почему без спросу хватаешь?.. – брызнула слюной она – Побирушничаешь?..

Солдат выпрямился, заулыбался, заморгал.

– Я побирушничаю, старуня?.. – Это они…

– он мотнул рукой в сторону немцев – Эх, старуня!.. – закачал он головой – Своему пожалела,.. а этим даёшь… Да знаешь, какие они гады? Я, поди, всю войну за ними смотрю… Да если б не мы, старуня, так что бы они, старуня, с тобой сделали? А ты… Эх!..

– Ну, ты… – зарычала старуха Надя – Ты, чем её коришь?.. А ну, обувайся! – рыкнула она.

Солдат растерянно сел на лавку.

– Что сел?.. Обувайся говорю!..

Солдат взял портянки…

– Корить её вздумал, вояка… Да она такое претерпела, что тебе молокососу за три жизни не выдюжить… Ишь, вояка-забияка! Горя, небось, не хлебнул…

У солдата глаза побелели.

– Ну, старунечки… – он намотал обмотки, встал. Спасибо, что приветили. Запомню. – Он взял винтовку, повернулся к немцам.

– Встать! – зазвенел он.

Немцы зашевелились…

– Шнеер!.. Быстро! – напрягся солдат.

Немцы встали, подтянулись, пошли из-под навеса. За ними шагнул солдат.

Райка, сидя на корточках, из-подлобья следила за ними..

Дождь постукивал по навесу

Немцы ковыляли по раскисшей земле. Солдат забросил винтовку за плечо

«Сияла ночь, в окно врывались гроздья белые,

Цвела черёмуха, о как цвела она!

Тебя любил, тебе шептал слова несмелые,

Ты в полночь лунную мне сердце отдала…» – слышался его звонкий голос.

Конец

ШАББАТ

/Литературный сценарий короткометражного фильма\

Эпизод 1

На двери кабинета красуется табличка: «Управляющий Богоявленский Марк Соломонович»

Камера отъезжает и открывает приёмную, в которой сидят трое посетителей. Часы на стене показывают без пятнадцати десять. В приёмную стремительно входит молодая, броского вида женщина. Бросив на вешалку плащ, она, не обращая внимания на посетителей, подходит к секретарскому столу, нажимает кнопку селектора;

– Марк Соломонович, я на месте… – воркующе говорит она.

– Марина!., – рыкает в ответ селектор. – Опаздывать изволите!? За что я тебе бабки плачу!? Ещё одно опоздание – и на воздух… – селектор щёлкает и умолкает.

Марина усаживается за стол, читает документы… Один, из посетителей, осторожно кашляет. Марина поднимает глаза.

– Я знаю, господа… – мягко говорит она. –Знакома с вашими проблемами. Сейчас попробую устроить приём. Но, должна предупредить; неудачный день вы выбрали. Сегодня пятница, не так ли?

– один из посетителей согласно кивает. – Значит, начинается Шабат. Вы понимаете?

Посетитель отрицательно трясёт головой.

– Не-е… – Это шо?.. шабад?..

– Не шабад, а Шабат. – улыбается Марина. – С вечера пятницы, до вечера субботы, для евреев, а наш директор…

-Так, про то мы знаем… – опережает её посетитель.

–Ну, вот евреи посвящают это время Богу, то есть молятся – продолжает Марина, – остальные дела почитаются грехом.

– Но,.. счас вооще… утро… – осторожно вставляет посетитель.

– Я попробую… – говорит секретарша, и поднимается со стула…

… В своём кабинете, за большим столом сидит Марк Соломонович. Его властный голос ласково журчит в мобильный телефон:

«… Да, Чудище моё ненасытное, сегодняшний вечер, и аж до утра понедельника я с тобой… В нашем гнёздышке… Угу… В конце концов, для чего я его купил?.. Что жене скажу?.. Не парься, найду чего… – Входит Марина, закрывает за собой дверь, идёт к столу… – Я перезвоню!.. – отрывисто говорит Марк Соломонович, отключая мобильник.

– Марина,.. чего вламываешься, как слониха?..

– Марик, ты стал несносным. Не так давно, было иначе… Этот стол помнит…

– Марина, побойся Бога!.. – морщится Марк Соломонович. – Что за пошлости?.. Было – не было, всё быльём поросло. Чего заявилась?

– Думаешь, я не понимаю, с кем ты сейчас… – Марина, обиженно поджав губы, показывает на мобильный телефон.

– Марина!.. – рявкнул Марк Соломонович.

– Бог тебе судья, Марк… – Марина запрокинула голову, сдерживая слёзы. – Там эти пожаловали,.. фермеры из Урюпинска. Я сказала;.. у Вас Шабат…

– Давай их сюда… – прерывает Марк Соломонович…

Марина пошла к двери, взявшись за дверную ручку оглянулась, и Марку Соломоновичу почудилось, что лицо её внезапно преобразилось, обретя зеленоватый цвет и какой-то дьявольский оскал.

Он тряхнул головой, отгоняя жуткое видение, но увидал только закрывающуюся за Мариной дверь…

… Из кабинета в приёмную выходит Марина. Садится за стол, достаёт пудреницу, скорбно рассматривает своё отражение в зеркальце.

Фермеры сидят робкой шеренгой, просительно глядя на неё…

Марина поднимает глаза.

– Чего сидите!?. – она насмешлива и зла. – Проходите!.. Вас ждут…

… В кабинет Марка Соломоновича нерешительно, бочком протискиваются фермеры…

– Смелее, друзья… – снисходительно рокочет Марк Соломонович. – Присаживайтесь. С чем пожаловали?.. – фермеры вытирают вспотевшие ладони о брюки и, подталкивая друг друга, садятся у стены. – Да, впрочем, и так понятно,.. – продолжает Марк Соломонович, – кредит просить? – фермеры дружно вздыхают… – А с прежним расплатиться не желаете?

– Видите ли, Марк Семёнович… – несмело откашлялся один…

– Вообще-то я Соломонович, – прервал хозяин кабинета, – Есть такое имя – Соломон. Царь был такой. Не дурак, говорят. Может, слыхали?..

– Как же, как же… – поспешно закивали фермеры.

– Что же с вами делать?.. – раздумчиво смотрит на них Марк Соломонович. – Дать кредит рискованно, а не дать, – проклянёте чего доброго…

– Господь с Вами Марк С,с… – неуверенно бормочет фермер.

– Соломоныч… – приходит на помощь другой.

– Да, хотелось бы, чтобы был со мной… – Марк Соломонович задумчиво тарабанит пальцами по столу… – Вашими бы устами… Что ж,.. давайте ваш бизнес-план. Рассмотрим на совете директоров.

Один из фермеров, стараясь быть незаметным, крестит себе живот, но Марк Соломонович замечает его манипуляции.

– Чего стесняетесь… усмехается он. – Креститесь на здоровье. Извините только – икон не держу… А теперь, друзья, извините,.. у меня…

– Ну, как же, мы знаем!.. – вскакивает фермер. – У Вас этот, как его,.. на ша…

– Вы имеете ввиду Шабат?..

– Во, во!.. – оно самое!.. – радостно соглашается фермер.

– И вам счастливого уик-энда! Всего хорошего, господа!.. – торопит Марк Соломонович…

Эпизод 2

… Марк Соломонович спускается по офисной лестнице, выходит на улицу, по пути к машине, нажимает кнопки мобильного…

– Это я… Внезапно возникли проблемы в Урюпинском филиале. Вынужден срочно выезжать туда, будь он неладен!.. Думаю, до понедельника управлюсь… Цицилия, не надо меня учить! Я сам знаю, что такое Шабат. Но, в этой стране, гори она огнём, живут сплошные гои, и им наплевать на Шабат… Я не богохульствую, я констатирую скорбный факт… Хорошо!.. Спасибо!.. Я тебя тоже…– Марк Соломонович садится в машину, включает зажигание…

… По улицам города едет машина Марка Соломоновича… Он с удовольствием ведёт машину в предвкушении близкого счастья…

Внезапно, вместе с шелестом проносящихся машин, и прочими шумами большого города, в салон как бы задувает голос Марины:.. «Бог тебе судья, Марк…»

Марк Соломонович испуганно глянул в зеркало заднего вида; там мелькнула причёска Марины, а из под неё глянуло зеленоватое лицо с дьявольским оскалом… Марк Соломонович зажмурился, открыл глаза,.. зеркало заднего вида очистилось, в нём отражались идущие сзади машины, он глянул в боковые зеркала – всё нормально… Он закуривает, с удовольствием затягивается, восстанавливая равновесие духа, потревоженного чёрт те чем…

… У дорогого магазина останавливается машина Марка Соломоновича. Он заходит в магазин…

… На общем плане мы видим его в гастрономическом отделе… Спрашивает о чём-то миловидную девушку-продавца. С приветливой улыбкой, она, согласно кивнув ему, скрылась за стеллажами с коробками конфет…

… Теперь мы крупно видим лицо Марка Соломоновича. Он приглядывается к бутылкам со спиртными напитками. Внезапно, из-за стеллажа выглядывает зеленоватое лицо с дьявольским оскалом… Он поворачивает голову в другую сторону… Из противоположного конца стеллажа выглядывает то же дьявольское обличье… Закрывая голову, взятой с стеллажа, бутылкой, Марк Соломонович опускается на корточки…

– Гражданин!.. Вам плохо?.. – слышит он…

Марк Соломонович открывает глаза… Над ним склонилась девушка-продавец с коробкой конфет в руках…

– Нет, нет… Всё в порядке… – бормочет он, выпрямляясь…

Девушка, с участливым состраданием смотрит на него…

… По улицам едет автомобиль. Перед красным светом светофора останавливается…

… В салоне Марк Соломонович поправляет зеркало заднего вида так, что бы увидеть своё лицо. Внимательно вглядывается,.. оттягивает веки,.. хмурится, пытаясь понять: что с ним происходит…

… На автомойку въезжает автомобиль. Паренёк-мойщик, весело улыбаясь, направляет на машину струю мыльной пены… Сквозь потоки мыльных струй Марк Соломонович видит весёлого паренька, он специальными щётками трёт лобовое стекло… Внезапно, его лицо, вынырнув из пены превращается в зелённое дьявольское обличье с женскими волосами. Оно подмигивает, с жутким оскалом, приникает к лобовому стеклу…

Марк Соломонович в ужасе падает лицом на сидение…

… В сверкающем чистотой автомобиле открывается дверь, из неё с опаской выглядывает лицо Марка Соломоновича. Напряжённо осматривается вокруг… Видит улыбающегося паренька, который поднял руку, приветствуя его. Марк Соломонович криво усмехнулся в ответ, дверца захлопнулась, и машина тронулась с места…

Эпизод 3

… По лестнице элитного дома, с цветами, красочной бутылкой вина и коробкой конфет, опасливо озираясь, поднимается Марк Соломонович. Прижав одной рукой к груди букет, бутылку и конфеты, он другой достаёт из кармана ключ, ещё раз трусливо оглядевшись, открывает дверь, суетливо проскакивает в неё…

… Поспешно, задом, захлопывает за собой дверь квартиры, изловчившись, дёргает кончиками пальцев дверную ручку, проверяя, и только тогда облегченно вздохнув, обретает осанку кавалера…

… Из прихожей в комнату вальяжно заходит кавалер.

– Душечка!.. Красавица!.. Ты где!?. Я жажду!..

– В ванной, дорогой!.. Через минуту выйду благоухающая любовью… Располагайся, любимый…

Сквозь матовую дверь ванной комнаты видна обнажённая, стройная женская фигурка, обтирающая себя полотенцем.

– «Веселья час, и боль разлуки…» – мурлычет Марк Соломонович. – Воспользуюсь твоей любезностью, ненаглядная, и позволю себе частично снять доспехи…

Он садится на роскошную кровать, сбрасывает туфли, пиджак, расстегивает брюки, вытаскивает из них полы сорочки…

– «… Хочу делить с тобой всегда…» – продолжает напевать…

Глазами Марка Соломоновича мы видим, как открывается дверь ванной, выходят стройные женские ножки, неторопливо и грациозно направляются к нему…

– «… Давай пожмём друг другу руки…» – страстно мычит наш герой, впившись взглядом в приближающиеся ножки… – А где наша попочка?!.. – его глаза ползут вверх по вальсирующей женской фигуре в газовом пеньюаре… – «… И в дальний путь на долгие года…», а где наши грудочки!?. – поднимается взгляд Марка Соломоновича. – Представляешь, любовь моя; сегодня целый день чертовщина какая-то мерещится, и только тут… м-м-м… такая красота… «Мы так нежны, что слов не надо…» Так, где же наши губочки!?. – Взгляд его поднимается и… ему открывается… зелённое, как плесень дьявольское лицо с жутким оскалом…

– Караул!.. – шепчет, а потом кричит Марк Соломонович. – Караул! Помогите!..

… Вниз по лестнице несётся Марк Соломонович, держа в руках туфли, и придерживая локтями падающие брюки…

… Подбегает к машине, зажав между коленями туфли, достаёт ключи, щёлкает сигнализацией, и вваливается в машину…

Эпизод 4

… Несётся по улицам машина… Обезумевший, растерзанный Марк Соломонович напряжённо смотрит вперёд… «Побойся Бога, Марк…» – слышит он сзади шёпот Марины. Поворачивает голову… На заднем сидении, из-под причёски Марины глядит дьявольское зелённое лицо, а на коленях у неё расположились девушка-продавец и парень автомойщик, они приветливо подняли руки, но вместо ладоней у них свиные копыта…

– Караул!.. – пытается крикнуть Марк Соломонович. – но только жалкий хрип доносится из, его искажённого, ужасом рта

… Расширелись от страха глаза Марка Соломоновича, он резко крутанул руль…

… Машина отчаянно вильнула, чуть не сбив пешехода, который ей вслед покрутил пальцем у виска…

… Во двор особняка въезжает автомобиль. Из него, вздрагивая, выходит расхристанный, растерзанный Марк Соломонович, торопливо поднимается и заходит в дом…

… В гостиной, за большим столом с яствами сидит его семья.; немолодая, располневшая жена, трое детей, двое мальчиков с кипами на макушках и девочка с серьёзным, торжественным лицом.

Перед женой незажженная свеча, и коробок спичек. Подняв глаза, видит вошедшего Марка Соломоновича. Чиркает спичкой и спокойно говорит;

– Ну, вот, дети… Я вам говорила; папа обязательно успеет к ужину и сам прочитает нужную молитву…

– Да, да!.. Родные мои!.. Конечно!.. Я дома… Слава Богу!.. – он поспешно нахлобучивает на затылок кипу, открывает молитвенник, нараспев читает:

«БорухАто, А-дой, Э-лой-гейну Мелех гоОйлом, ашер кидшону…»

Дети и жена, нараспев, повторяют вслед за ним.

КОНЕЦ

Художественное оформление и графические иллюстрации

Артур Баландин

2019 г.