Дух Прерий

Сидящий Медведь двигался быстро и бесшумно, как тень. Он шел пешком, полагаясь на свою выносливость и знание природы. Он избегал дорог, предпочитая скрытые тропы через холмы и каньоны, русла пересохших рек и густые заросли. Дни были жаркими, ночи – прохладными. Он спал под звездами, слушая голоса ночной степи, которые теперь казались частью его видения.

Путь был не только физически изматывающим, но и эмоционально тяжелым. Он видел знаки присутствия белых повсюду: телеграфные столбы, протянувшие железные нити через прерии, следы колес фургонов, дым на горизонте от паровозов или белых поселений. Несколько раз ему приходилось прятаться от армейских патрулей. Однажды он наткнулся на группу старателей, которые с шумом и руганью копали землю, не замечая ничего вокруг, одержимые своей золотой лихорадкой. Их бездумное вторжение в Землю причиняло ему физическую боль.

Пересечение невидимых границ между племенными территориями тоже было испытанием. Каждое племя имело свои священные места, свои запреты для чужаков. Сидящий Медведь чувствовал перемену в духе Земли, пересекая эти границы. Он молился духам каждой территории, прося разрешения и помощи. Он знал, что его послание о единстве будет трудным для принятия. Веками племена воевали друг с другом, соревновались за охотничьи угодья, мстили за обиды. Забыть все это ради общей цели – задача, почти такая же сложная, как победить белых.

Первое крупное племя, которого он достиг, были шайенны, жившие в резервации в нескольких днях пути. Он приблизился к их лагерю на рассвете, подняв руки в знак мира. Его узнали – весть о человеке видений, Сидящем Медведе, распространилась среди племен, хотя многие воспринимали его с долей скептицизма. Ему разрешили войти и попросили объяснить цель его визита.

Он предстал перед советом вождей и старейшин. Они сидели, скрестив ноги, их лица были строгими и усталыми. Среди них был Красный Орел, вождь с легендарной репутацией воина и охотника, чье лицо носило шрамы старых битв. Он смотрел на Сидящего Медведя с недоверием.

«Ты пришел издалека, Сидящий Медведь», – сказал Красный Орел своим глубоким голосом. «Твой путь был опасен. Говори, зачем ты пришел и что так важно, что заставило тебя покинуть свое уединение».

Сидящий Медведь говорил долго, его голос сначала был тихим, но становился сильнее по мере того, как он описывал свое видение. Он говорил не как политик или военный лидер, а как посланник духов. Он описывал страдания Земли и народа, жадность белых, оскверняющих Священные Земли. Затем он пересказал свое видение – реки, сливающиеся в одну, стрелы, объединяющиеся в наконечник, животных-духов, бегущих вместе.

«Великий Дух и Духи Земли показали мне путь», – говорил он. «Путь не в бегстве или покорности. Путь в единстве. В одиночку мы слабы, нас легко сломить, как сухую ветку. Но вместе, как лес, мы можем выстоять против бури. Наша сила – в нашей связи с Землей и друг с другом. Священные Земли – это не только наша история, но и наше будущее. Мы не можем позволить им умереть. Мы должны бороться. Но не как отдельные племена, а как единый народ, чье сердце бьется в унисон с сердцем Земли».

Он говорил о необходимости отбросить старые обиды, о том, что только вместе они смогут противостоять "железнобоким" и их грохочущим машинам. Он говорил о тактике, показанной в видении – использовать Землю как союзника, сражаться из укрытий, быть быстрыми и невидимыми, как ветер.

Старейшины слушали, некоторые с интересом, некоторые с явным скептицизмом. Красный Орел слушал внимательно, но его лицо оставалось непроницаемым. Когда Сидящий Медведь закончил, наступило молчание.

Первым заговорил Красный Орел. «Твои слова сильны, Сидящий Медведь», – сказал он. «Твое видение, возможно, исходит от духов. Но единство? Наши племена проливали кровь друг друга. Мы разные. Как мы можем стать одним народом? И как мы можем победить тех, кого ты назвал "железнобокими"? Их винтовки убивают издалека, их пушки разрушают горы. У нас нет столько оружия, нет столько людей».

Другие старейшины высказали свои сомнения. «Наши воины устали от борьбы», – сказал один. «Мы потеряли слишком много. Наши дети голодают». «Что нам дадут эти Священные Земли сейчас?» – спросил другой, его голос был полон горечи. «Они уже осквернены».

Сидящий Медведь терпеливо отвечал. Он не обещал легкой победы. Он говорил о тяжелой борьбе, о потерях. Но он также говорил о достоинстве, о чести, о спасении души народа. «Земля жива, даже если ее ранят», – сказал он. «Духи не покинули ее. Если мы встанем на ее защиту, ее сила будет нашей силой. Единство не значит, что мы станем одинаковыми. Это значит, что мы будем стоять рядом, как пальцы одной руки, готовые сжаться в кулак».

Разговор продолжался долго. Было очевидно, что его слова посеяли семена, но почва была твердой, утоптанной годами поражений и недоверия. Некоторые молодые воины слушали с горящими глазами, их уставшие души жаждали цели. Но старшие были осторожны.

В конце концов, Красный Орел сказал: «Мы обсудим это. Твои слова… они заставляют задуматься. Но путь, который ты предлагаешь, очень опасен. И трудно поверить, что вековые стены между нами можно разрушить за одну луну».

Сидящий Медведь знал, что это не отказ, но и не согласие. Он поблагодарил их за внимание, принял скромное угощение и отправился в путь снова. Ему предстояло посетить еще много племен, повторить свою историю, столкнуться с тем же скептицизмом, той же болью, тем же страхом.

Солнце уже стояло высоко, когда он покинул лагерь шайеннов. Задача казалась еще более грандиозной, чем в видении. Но в его сердце горел огонь, и он чувствовал поддержку Земли под своими ногами. Он был всего лишь человеком, несущим послание. Но иногда одно послание, если оно истинно и приходит вовремя, может изменить ход истории. Его одинокий путь по пыльным прериям продолжался.

Глава 10: Совет Тайной Долины

Скрытая Долина, куда собрались вожди и старейшины, была местом, известным немногим. Затерянная среди лабиринта каньонов и узких проходов, она представляла собой естественную крепость, защищенную самой Землей. Свежий ручей бежал по дну долины, питая густую траву и редкие, но могучие деревья. Воздух здесь был чище, чем в резервации, пропитанный запахами сосны и влажной земли. Это было место, где можно было вдохнуть полной грудью, почувствовать связь с нетронутой природой – редкое утешение в эти мрачные времена.

Вожди и их ближайшие советники прибывали поодиночке или небольшими группами, преодолевая большие расстояния, тайно, обходя армейские патрули и белые поселения. Они представляли разные племена – лакота, шайенны, арапахо, кроу и другие, чьи судьбы были переплетены на этой земле. Они разбили свои вигвамы и палатки на некотором расстоянии друг от друга, словно невидимые линии старых границ и обид до сих пор разделяли их. В воздухе витала настороженность. Веками эти племена были соседями, иногда союзниками, но чаще – соперниками, даже врагами. Теперь их объединила общая угроза, но старое недоверие не исчезло бесследно.

Быстрый Лис пришел с делегацией своего племени, сопровождая одного из старейшин. Он с интересом и тревогой наблюдал за прибывающими. Он видел легендарного Красного Орла, чье имя знали все воины, видел других вождей, о чьей мудрости или силе ходили рассказы. И видел Сидящего Медведя, который сидел чуть в стороне, его взгляд был спокойным, но в нем чувствовалась глубокая сосредоточенность.

Совет начался у большого костра в центре долины, когда солнце достигло своего пика. Вожди и старейшины расселись по кругу, их лица отражали тяжесть момента. Воздух был наэлектризован ожиданием. Все знали, что решение, принятое здесь, может определить судьбу их народов.

После традиционных молитв и обмена священной трубкой, Мудрая Черепаха, как самый старший и почитаемый, обратился к собравшимся. Его голос был старческим, но проникновенным. Он говорил о страданиях народа, о сломанных договорах, о наглости белых, посягнувших на Священные Земли. «Мы собрались здесь, потому что наши сердца болят, а будущее темно», – сказал он. «Мы слушали слова Сидящего Медведя, который принес весть о видении. Теперь пришло время всем услышать его слова и решить, как нам поступить».

Сидящий Медведь встал. Он не был самым высоким или самым грозным на вид, но когда он начал говорить, все взгляды обратились к нему. Он говорил просто, без прикрас, но с такой убежденностью и силой, что каждое слово проникало в самую душу. Он говорил о Земле – не как о собственности, а как о Матери, о существе, которое дает жизнь и с которым заключен священный союз. Он говорил о Священных Землях как о сердце этого существа, о месте силы и памяти, которое теперь под угрозой уничтожения.

Он подробно описал свое видение: угасающий народ, разделенный и слабый, и оскверненные Священные Земли, корчащиеся от боли. Он не скрывал ужаса, который испытал. Но затем его голос наполнился силой. Он говорил о свете, поднявшемся из Земли, о голосе Великого Духа, призывающем к *единству*.

«Я видел реки разных племен, сливающиеся в одну могучую реку, способную смести препятствия», – говорил он, его глаза горели внутренним светом. «Я видел стрелы, символы нашей силы и воли, разбросанные и бессильные, но затем собранные вместе, образующие единый, острый наконечник, способный пробить самую крепкую броню. Я видел духов животных – наших братьев – бегущих бок о бок, их силы объединены для защиты своего дома».

Он протянул руку в сторону Пиков Духов, видневшихся на горизонте. «Земля страдает, но она не мертва! Духи предков не покинули ее! Они ждут нас! Они показали мне, что наша сила не в том, чтобы стоять открыто против огня железнобоких. Наша сила в знании Земли, в скорости, в невидимости, в использовании каньонов как наших стен, гор как наших союзников. Но главное – наша сила в том, что мы должны стать *единым народом*! Отбросить старые обиды, забыть прошлое соперничество! Сейчас есть только один враг, и его цель – уничтожить нас всех, забрать последнее, что у нас есть – Священные Земли, нашу душу!»

Его слова повисли в воздухе. Вожди обменивались взглядами. В глазах некоторых молодых воинов, включая Быстрого Лиса, загорелся огонек надежды и решимости. Но лица многих старейшин оставались хмурыми, выражая глубокие сомнения.

Первым заговорил Красный Орел. Он встал, его фигура была внушительной. «Твои слова сильны, Сидящий Медведь», – сказал он, его голос был глубоким и звучным. «Видение, возможно, исходит от Духов. Но видение – это не реальность. В реальности у них есть многотысячная армия, пушки, которые стреляют дальше, чем мы можем видеть, ружья, убивающие быстрее, чем наши стрелы. В реальности наши люди голодают, больны и устали от войн. Мое племя потеряло много воинов в прошлых битвах. Отправить их сейчас против такой силы – значит обречь на верную гибель последних».

Он обвел взглядом собравшихся. «Единство? Да, это красиво звучит. Но разве мы не пытались объединяться раньше? И что из этого вышло? Разве не находились те, кто ставил свои интересы выше общих? Разве не предавали нас те, кому мы доверяли?» В его словах сквозила горечь прошлых поражений и предательств. «А если мы проиграем – а шансы велики – они придут за нами в резервации. И тогда они не оставят никого в живых. Полное подчинение, возможно, болезненно, но оно дает шанс на выживание. Война, которую ты предлагаешь, может привести к полному уничтожению наших народов»

Его слова открыли шлюзы. Один за другим вожди высказывали свои опасения, свою усталость от борьбы, свой страх перед мощью белых.

«Наши люди не готовы к войне! У нас нет оружия!»

«Мы не можем доверять друг другу в бою, когда веками наши отцы и деды сражались друг против друга!»

«Агенты говорят, что если мы будем вести себя тихо, возможно, они оставят нам хоть что-то!»

«У нас нет пророка, который поведет нас! Мы не знаем, как сражаться так, как говоришь ты, Сидящий Медведь!»

Споры становились все более жаркими. Голоса повышались. Кто-то говорил о необходимости молить о пощаде, кто-то – о бегстве на север, в Канаду, пока еще есть силы. Лишь немногие, в основном молодые воины и некоторые старейшины, как Мудрая Черепаха, поддерживали Сидящего Медведя, говоря о чести, о долге перед предками и Землей.

Мудрая Черепаха поднял руку, призывая к тишине. «Слова Красного Орла мудры, в них боль и опыт поражений», – сказал он. «Да, противник силен. Да, мы разобщены. Но разве у нас есть выбор? Белые не остановятся. Они берут все. Если мы отдадим Священные Земли, что останется? Резервации, где мы умрем от болезней и голода? Они заберут и их, когда там найдется что-то ценное. Бегство? Куда? Везде их форты, их железные дороги. Полное подчинение? Это не жизнь, это медленное угасание, потеря всего, что делает нас теми, кто мы есть».

Он посмотрел на Сидящего Медведя. «Видение показало путь. Путь трудный, да. Но это путь действия, а не бездействия. Это путь борьбы за то, что священно. Великий Дух не обещает легкой победы, но Он показывает, что сила в единстве и в Земле. Мы можем либо умереть поодиночке, сломленные и забытые, либо встать вместе и сразиться за свою душу. Даже если мы падем в бою, мы падем как воины, защищающие свою Мать-Землю. И наши духи найдут покой на Священных Землях, а не будут скитаться в пыли резерваций».

Его слова заставили многих задуматься. Спор продолжался. Но теперь в нем звучала не только безысходность и страх, но и отголоски гордости, вызова, древней воинской доблести, которая, казалось, почти умерла. Вопрос стоял не только о земле, но и о достоинстве. Стоит ли жизнь без достоинства того, чтобы за нее цепляться любой ценой?

Сидящий Медведь слушал всех, его лицо было спокойно. Он не перебивал, давая каждому высказаться. Когда споры начали утихать, он снова заговорил, его голос был тихим, но твердым, как камень, скрытый под землей.

«Я не призываю вас к самоубийству», – сказал он. «Я призываю вас к жизни. Жизни, достойной наших предков. Жизни, связанной с Землей. Видение показало не только борьбу, но и *победу* – не победу над всеми белыми, но победу в сохранении Священных Земель, в сохранении себя. Это возможно, но только если мы станем одним целым. Как пальцы руки, которые поодиночке слабы, но вместе могут сжать копье. Как нити, которые поодиночке легко порвать, но вместе они образуют крепкую веревку».

Он посмотрел каждому в глаза, один за другим. «Выбор за вами. Продолжать глотать пыль резерваций, ждать, пока у вас заберут последнее, и умереть, забыв, кто вы? Или встать, объединиться и сразиться за свою душу, за души наших детей, за душу Земли? Даже если мы падем, наша история будет рассказана. История народа, который отказался склониться».

Солнце начало склоняться к западу, окрашивая долину в золотистые тона. Вожди и старейшины сидели в молчании, обдумывая слова Сидящего Медведя и Мудрой Черепахи, взвешивая страх перед поражением и стыд подчинения. Решение было слишком важным, чтобы принять его поспешно. Совет Тайной Долины достиг своей кульминации. Выбор был сделан не между жизнью и смертью, а между двумя видами смерти – медленным угасанием или славной борьбой – и призрачной надеждой на спасение через единство и сопротивление. Решение должно было быть принято. И оно навсегда изменит их судьбу.

Глава 11: Голоса Сомнения и Надежды

Молчание, наступившее после выступления Сидящего Медведя, было тяжелым и напряженным. Слова о видении, единстве и борьбе за душу Земли коснулись сердец собравшихся, но реальность давила своей неумолимой тяжестью. Солнце клонилось к горизонту, и длинные тени ложились на дно долины, словно предвещая мрачное будущее.

Первым тишину нарушил Красный Орел. Он сидел с прямой спиной, его глаза, привыкшие высматривать врага на горизонте, сейчас смотрели на огонь костра. Его голос был глубоким и размеренным, лишенным излишних эмоций, но в нем слышалась усталость человека, видевшего слишком много войн и поражений.

«Сидящий Медведь, я уважаю твои слова и твое видение», – начал он. «Возможно, Духи действительно говорили с тобой. Но Духи не ходят по земле с винтовками и пушками. Это делают белые. Их армия многочисленна, их оружие убивает быстрее и дальше, чем наши луки или старые ружья. Мы знаем это. Мы видели это. Мой народ сражался храбро, но каждый раз нас оттесняли, каждый раз мы теряли лучших воинов, лучших женщин. Наши дети растут, не зная, что такое сытость».

Красный Орел поднял голову и обвел взглядом собравшихся. «Ты говоришь об единстве. Да, это сильное слово. Красивое слово. Но мы – разные племена. У нас разный язык, разные обычаи, разные вожди. Наши отцы сражались друг с другом за право охотиться на определенных землях. Наши деды помнят кровь, пролитую между нами. Как можем мы забыть все это в один день и стать одним кулаком, как ты говоришь?»

Он тяжело вздохнул. «Даже если мы объединимся, нас все равно меньше. Их города растут, как грибы после дождя. Их люди прибывают, как саранча, покрывая Землю. Ты предлагаешь нам сразиться с океаном. Я боюсь, что этот бой будет нашим последним. И тогда не будет даже резерваций, не будет даже этой пыльной жизни. Будет только полное уничтожение». Красный Орел замолчал, его слова были горькими, но в них была правда, основанная на долгом и болезненном опыте.

Другие вожди подхватили. Старый вождь по имени Черная Нога говорил о нехватке оружия и припасов. «Мы голодаем здесь, в резервации. Где мы возьмем еду для воинов? Где мы возьмем порох и пули? Белые контролируют все пути снабжения».

Вождь Серая Куртка выразил опасения по поводу предательства. «Среди нас всегда найдутся те, кто испугается, кто позарится на подачки белых, кто продаст своих братьев. Как мы можем доверять друг другу, когда на кону наши жизни?»

Голоса сомнения и усталости звучали один за другим, отражая глубокую боль и отчаяние, накопившиеся за годы поражений и унижений. Казалось, тяжесть прошлого давит на них, не давая распрямиться.

В это время Быстрый Лис слушал, как его сердце сжимается от боли и гнева. Он понимал слова Красного Орла, понимал страх старейшин – это были реальные проблемы. Но видеть, как его народ готов смириться с исчезновением, было невыносимо. Он чувствовал, как ярость поднимается в нем, ярость против белых, которые довели их до такого состояния, и ярость против апатии, поразившей его народ.

Когда один из старейшин закончил говорить о безнадежности, Быстрый Лис не выдержал. Он сделал шаг вперед, привлекая внимание. Его голос был молодым и сильным, хотя в нем чувствовалось волнение.

«Вожди, старейшины», – начал он, обращаясь к ним с должным уважением, но его слова звучали как вызов. «Я слушал ваши слова. Вы говорите о трудностях, о потерях, о силе белых. Все это правда. Мы знаем, что такое голод и болезнь в резервации. Мы знаем, что такое унижение. Но разве это жизнь? Разве это то, чего хотели наши предки для нас?»

Он посмотрел на Красного Орла, затем на других вождей. «Вы говорите о страхе перед смертью в бою. Но разве мы не умираем каждый день здесь, в пыли резервации? Умираем медленно, теряя силу, теряя честь, теряя самих себя. Разве лучше умереть так, чем умереть, сражаясь за свою Землю, за своих детей, за память о том, кто мы есть?»

Его голос наполнился страстью. «Я вырос, слушая рассказы о былом величии, о свободных прериях, о нашей связи с Землей. Теперь я вижу только пыль, голод и унижение. Я вижу, как белые топчут наши Священные Земли, берут то, что не принадлежит им, смеются над нашими клятвами. Я не могу просто сидеть и смотреть на это! Мое сердце воина не может смириться с этим!»

Он указал в сторону Пиков Духов. «Сидящий Медведь прав! Священные Земли – это наша душа! Если мы потеряем их, мы потеряем все! Духи предков не поймут нас, если мы отдадим их могилы без боя! Видение Сидящего Медведя дало нам надежду! Оно показало, что мы можем сражаться! Не так, как раньше, а используя Землю, используя единство!»

«Да, у нас мало оружия! Да, мы разные племена! Но наша сила не только в оружии или в численности! Наша сила в знании Земли, в нашей скорости, в нашей связи с Духами! Наша сила в том, что мы защищаем свой дом, свою Мать! У белых много ружей, но они не знают эту Землю так, как знаем ее мы! Они не чувствуют ее, как мы!»

Быстрый Лис задыхался от эмоций, но продолжал говорить, обращаясь теперь ко всем собравшимся, особенно к молодым воинам, чьи глаза горели в ответ на его слова. «Мы – новое поколение! Мы выросли в трудные времена. Возможно, мы не видели былого величия, но мы видим нынешнее унижение. И мы не хотим, чтобы наши дети видели то же самое! Мы готовы сражаться! Готовы научиться, готовы умереть! Только дайте нам шанс! Объедините нас! Пусть старые обиды умрут! Пусть возродится дух воина! Давайте сразимся за Землю, которая дала нам жизнь!»

Его пламенная речь произвела впечатление. Некоторые старейшины покачали головами, считая его слова юношеским безрассудством. Но многие молодые воины зашумели, выражая свое согласие. В Тайной Долине, казалось, столкнулись два разных мира – мир усталых старейшин, помнящих цену войны, и мир молодых, готовых рискнуть всем ради достоинства.

Тогда заговорил Мудрая Черепаха. Его голос был спокойным, но в нем звучала мудрость веков. Он не обращался ни к кому конкретно, его слова были обращены ко всем и к самой Земле.

«Мы слышали слова Красного Орла, слова разума и опыта», – сказал он. «Он говорит о силе противника, о наших слабостях. Это правда. Мы слышали слова Быстрого Лиса, слова сердца и ярости. Он говорит о чести и достоинстве. Это тоже правда».

Он посмотрел на Сидящего Медведя. «Мы слышали видение Сидящего Медведя. Видение пришло от Духов. Духи не говорят просто так. Они показывают нам путь, даже если он труден. Видение говорит об единстве. Это не просто человеческое желание. Это призыв свыше. Если мы проигнорируем его, мы отвергнем помощь Духов. Мы отвергнем самих себя».

Мудрая Черепаха медленно обвел рукой долину, затем указал на Пики Духов. «Эта Земля священна. Она – не просто камни, трава и вода. В ней живет душа нашего народа. Белые не понимают этого. Они видят только то, что можно взять. Если мы отдадим им эту Землю, мы не просто потеряем территорию. Мы отрежем себя от своих корней. Мы станем как листья, оторванные от дерева, унесенные ветром и сгнившие в пыли».

«Сражение будет страшным», – признал он. «Многие падут. Будет боль и скорбь. Но есть разница между смертью от руки врага, когда ты стоишь прямо и защищаешь то, что священно, и смертью от тоски и безнадежности в клетке, когда у тебя отняли все, включая твою душу. Духи принимают тех, кто уходит достойно, с честью воина, защищающего свой дом».

Он посмотрел на вождей и старейшин. «Решение тяжело. Оно несет огромный риск. Но иногда рискнуть всем – это единственный способ сохранить хоть что-то. Видение показало, что есть *шанс*. Шанс не на легкую победу, но на то, чтобы сохранить Священные Земли, сохранить нашу душу, сохранить себя как народ. Этот шанс дают нам Духи. Можем ли мы отвернуться от него?»

Атмосфера накалилась. Слова Мудрой Черепахи, соединившие практические опасения с духовной необходимостью, заставили всех вновь задуматься. Дебаты продолжались, голоса спорили, но под поверхностью гнева и страха росла новая, хрупкая решимость. Выбор был мучительно труден, но оставаться пассивными, как предлагала реальность резерваций, казалось теперь не меньшим предательством – предательством по отношению к Земле, к предкам, к самим себе. Совет Тайной Долины приближался к своему решающему моменту.

Глава 12: Решение Великого Круга

Солнце окончательно скрылось за западными горами, и холод ночи начал медленно спускаться в Тайную Долину. Огонь в центре круга горел ярко, его пламя отбрасывало мерцающие тени на лица собравшихся. Часы долгих и мучительных обсуждений, споров, выражения страхов и сомнений, казалось, вытянули из каждого последние силы. Воздух был плотным от невысказанных слов и тяжести невыносимого выбора.

Старые обиды, веками разделявшие племена, словно ожили в темноте. Вожди вспоминали стычки, угон лошадей, кровь, пролитую между их народами. Как можно теперь доверить свою жизнь и жизнь своих детей тем, кого раньше считали врагами? Страх перед могуществом белых, перед их "железнобокими" и грохочущими пушками, был осязаем. Видение Сидящего Медведя было прекрасным и вдохновляющим, но могло ли оно противостоять стальному натиску?

Тишина затягивалась. Каждый вождь, каждый старейшина сидел, погруженный в свои мысли, взвешивая неизбежность гибели в резервации против призрачного шанса на спасение в отчаянной борьбе. Молодые воины, как Быстрый Лис, чувствовали, как внутри них горит нетерпение – желание действовать, а не ждать.

Наконец, Мудрая Черепаха снова заговорил, его голос был тихим, но каждое слово прозвучало с весом веков. «Мы услышали слова каждого», – сказал он. «Слова страха, слова гнева, слова надежды. Мы увидели, как глубоки раны, разделяющие нас. Но мы также увидели, как едина наша боль, как едина угроза, нависшая над нами. Белый человек не различает лакота или шайенна, арапахо или кроу. Для него мы все просто "индейцы", препятствие, которое нужно убрать».