скачать книгу бесплатно
– А кроме вас кто-нибудь мог знать о предстоящей встрече?
Элла зябко повела плечами:
– Только если нас прослушивали.
– Сейф тоже открыли ключами, – спросил я, – или ребяткам пришлось с ним всё-таки повозиться?
Покосившись на Леонида, Элла прикрыла колени сумочкой:
– Ключами. А вот как они там оказались, не знаю. Толя хранил их в банке с морской солью, но об этом знали лишь мы. Да и мне-то он сказал на тот случай, если с ним что-то стрясётся.
– А он предполагал, что с ним может что-нибудь стрястись?
– Я думаю, что Толя имел в виду совсем другой случай: вроде того, что все мы ходим под богом.
Я посмотрел на Леонида. Откинувшись на спинку кресла, тот изучал на рюмке узоры.
– Может, ты пока приготовишь нам кофе? – предложил ему я.
– С молоком, со сливками?
– Чёрный.
Леонид взял со стола поднос и вышел. Было слышно, как на кухне зашумела вода. Я перевёл взгляд на Эллу.
– Думаю, что Толя всё-таки сам открыл сейф, – сказал я. – А убийцы появились позже и просто этим воспользовались.
Элла судорожно вздохнула:
– Всё так нелепо.
– Смерть всегда нелепа, – согласился я, – всегда кажется, что её можно было избежать, – я достал конверт и положил на сумочку. – За похороны я уже заплатил, а это на тот случай, если у тебя вдруг возникнут непредвиденные расходы.
– Спасибо.
– Мне надо будет поговорить с твоей подружкой, – сказал я. – С той, что у тебя консультировалась.
– Мы можем проехать к ней хоть сейчас.
– Я хочу поговорить с ней с глазу на глаз, – сказал я.
Элла написала на салфетке фамилию, адрес и протянула мне. Судя по координатам, девушка жила в центральном районе.
– Ты только не обижайся, – сказал я, – но может так статься, что похороны Толика мне придётся пропустить.
– Ты что, не сможешь задержаться у нас на пару дней?
– Могу, конечно, но лучше, если об этом будет известно лишь нам. Я хочу разобраться в этом деле негласно.
– Частное расследование?
– Называй как хочешь.
– Не влипнуть бы тебе в историю, Витюша.
– Я уже в неё влип.
Щёки Эллы залила краска. В этот момент в гостиной появился Леонид.
– Кофе, господа.
Белый кофейный сервиз на фоне чёрного с красными цветами подноса смотрелся удручающе празднично. За кофе и пирожными Элла немного пришла в себя. Меня же не отпускало ощущение нереальности. Я никак не мог поверить, что Толика больше нет. Немного погодя я попрощался с Леонидом и, проводив Эллу до ворот, вернулся в город.
Глава третья
Стоянка у городской прокуратуры была запрещена. Я оставил машину у универсама и по влажному тротуару вернулся к прокуратуре. Сидевший за стеклянной перегородкой охранник полистал мои документы, позвонил по телефону и назвал номер кабинета, где я мог получить необходимую информацию.
Кабинет следователя располагался в конце длинного коридора с вишнёвыми полами и салатного цвета панелями. Я постучал в оклеенную коричневым шпоном дверь и, не дожидаясь ответа, вошёл.
В небольшой комнатке за низким столом сидел крупноголовый мужчина в штатском и что-то писал. Моё появление заинтересовало его не больше, чем ползавшая по столу муха. Интересно, с собственной смертью он тоже планировал проделать подобный фокус?
Пока он вдохновенно трудился, я успел осмотреться. Кроме стоявших у стены сейфа, стола и четырёх мягких стульев, порадовать глаз было нечем. Чтобы долго пребывать в подобной обстановке без ущерба для здоровья от сотрудников прокуратуры, вероятно, требовались особые качества. Когда мужчина закончил писать, на столе зазвонил телефон, и он минуты четыре потратил на то, чтобы один раз сказать «да» и три раза – «нет». Потом положил трубку, убрал со стола бумаги и, взглянув на меня небольшими карими глазами, сухо представился:
– Коротков Пётр Николаевич.
Пока я излагал причины, из-за которых, как я полагал, оказался в его кабинете, он молча вращал в руке дешёвую шариковую ручку. Дождавшись, когда я закончу, положил ручку на стол и, откинувшись на спинку стула, устало произнёс:
– По поводу убийства гражданина Смирнова: я знаю пока не больше вашего. Что же касается самого расследования, то работа идёт по двум направлениям, и как только следствие вырулит на финишную прямую, я познакомлю вас со всеми его деталями.
Он умолк и вопросительно посмотрел на меня.
– А по каким направлениям, если не секрет? – спросил я.
– Мы проверяем на причастность к убийству как местный контингент, так и залётных.
– То есть конкретных подозреваемых пока нет?
– Есть круг подозреваемых.
– А из какого оружия было совершено убийство, вы мне можете сказать?
Следователь вздохнул и, наклонив голову, большим и указательным пальцем потёр мочку похожего на пельмень уха.
– Из пистолета Макарова.
– Легального?
– К сожалению, нет.
– Время убийства?
– Между восемью и десятью часами вечера.
– Отпечатки?
– Есть, но смазанные.
– Подозреваемый один?
– Предположительно, двое.
– Профессионалы?
– Трудно сказать. Но когда все пули ложатся в цель, прийти к другому заключению сложно.
Сам он посвящать меня в детали не спешил.
– И это всё, что вы можете мне сказать? – спросил я.
– Пока да.
Кажется, ему действительно нечего было больше добавить.
– Негусто, – констатировал я.
– А вы ожидали, что я сразу назову вам имя убийцы?
– Ожидать можно трамвая, – сказал я, – да и то на остановке. А мне что-то надо сообщить жене убитого.
– Скажите, что расследованием занимаются не новички, а люди, для которых чужая боль так же реальна, как своя собственная.
– А встретиться с этими айболитами можно?
– С какой целью?
– Хочу предложить им вознаграждение.
Он тяжело вздохнул:
– Слава богу, у нас такие отношения пока не практикуются.
– Жаль, – сказал я, – ребятам работалось бы веселее.
– Думаю, что государство о них позаботится.
– Дай то бог, – сказал я. – Только когда заботишься о себе сам, дела почему-то начинают решаться гораздо эффективнее.
– Вот вы и позаботьтесь, – внезапно взорвался он, – сделайте для сотрудников толковые инструкции! Вбейте им в головы, что чем дальше они от денег, тем больше шансов дожить до старости!
– Инструкции вроде бы были неплохие, – сказал я.
– Значит, контроль над их исполнением никудышный.
– Сами по себе бумаги ещё никого не спасали, – возразил я.
– Зато иногда это удавалось сделать людям.
– Да, – сказал я, – конечно, можно и так.
Следователь откашлялся.
– Не обижайтесь, – сказал он, – но, по-видимому, большинство инструкций пишется для тех, кому они уже никогда не понадобятся. А те, кто по каким-то причинам такой чести ещё не удостоены, упорно продолжают считать себя родственниками Кощея Бессмертного. – Он горько усмехнулся. – Соблюдай люди инструкции, Церкви уже давно бы пришлось подумать о смене рода деятельности.
– Думаю, что пока большинство считает себя тварями подневольными, такого единодушного послушания не удастся достичь даже за колючей проволокой, – сказал я, поднимаясь.
Следователь согласно кивнул:
– Надежды – и ничего кроме надежд.
Он выглядел измотанным.
– Приятно было с вами познакомиться, – сказал я.
– Взаимно, – следователь написал на стикере номер телефона и протянул мне. – На тот случай, если вдруг услышите об этом убийстве что-нибудь полезное.
Я пожелал ему удачи.
– Да-да-да, – согласился он. – Пожалуй, это единственное, без чего никому и никогда не удастся обойтись: ни бизнесу, ни прокуратуре. Да и над искусственным интеллектом я не вижу безоблачного неба.
Глава четвёртая
Вывеску над входом в кафе «Сизая голубка» подсвечивали бегущие разноцветные огоньки. Я остановился у окна и попробовал рассмотреть сутулую фигуру Михайлова. Безрезультатно. Поднявшись на крыльцо, открыл широкую стеклянную дверь и прошёл в вестибюль. Из-под стойки гардероба на мгновенье показалась голова женщины в синей косынке и тут же исчезла, чтобы через секунду появиться снова. Голова крепилась к туловищу, и это меня немного порадовало. Я подошёл к гардеробной стойке и, поздоровавшись с уборщицей, поинтересовался:
– Михайлов у себя?
Поблёскивая очками в пластмассовой оправе, женщина подбородком ткнула в сторону зала.
– Попробуйте заглянуть в кабинет заведующей. Когда клиентов немного, он часто там ошивается.
Я сполоснул под раковиной руки и, воспользовавшись вместо полотенца собственным носовым платком, прошёл в зал.
За пластиковой стойкой бара, на фоне составленных рядами бутылок, подбоченясь, стоял высокий смазливый парень. При моём появлении он хотел было сдвинуться в центр, но передумал и остался стоять на месте.
Посетители были заняты клипом Мадонны.
Я сел за стойку и заказал рюмку коньяку и кофе. И то и другое появилось на редкость быстро. Расторопность бармена вызывала уважение. Я выпил свой коньяк и спросил:
– Заведующая у себя?
