Нериум

За проспектом появлялась цивилизация: фонари, освещающие улицы; забегаловки и кафе; припаркованные машины, мопеды да велосипеды. Здесь улицы сходились лучами к побережью. На семи основных находились респектабельные магазины, музей, театры, кинотеатр, да рестораны, – все увеселительное. По этим проспектам и устраивали променад женщины всех возрастов, нашедшие богатого спутника жизни. В Нериум работающая женщина – редкость, а потому и презираемая редкость. Работающих женщин в основном нанимали с окружного, иногда и с Кобольда.

Среди красивых девушек, медленно шагающих по проспекту, Винни чувствовала себя серой вороной, хотя, по сути, было наоборот. Яркая Винни среди серо-шерстяных девушек. Девушки держали осанку, Винни сутулилась. Девушки шли медленно, словно плыли, Винни топала массивными ботинками по мостовой. Девушки плавно жестикулировали, Винни неуклюже размахивала руками. Несмотря на то что Нериум и Кобольд являлся одним большим городом, в котором люди свободно перемещались, жители Нериума редко заходили на территорию Кобольда. А жители Кобольда лишь при необходимости посещали Нериум.

В Нериум дома возвышались на несколько этажей и принадлежали одной семье. Кое-где взмывали в небо замки, но бывали и приземистые терема. Здесь жили владельцы шахт, карьеров и цехов. Здесь находились и дома Советников, управляющих городом и всем островом.

Нериумом правил Совет, состоящий из семи человек. Все вопросы острова решались на обсуждениях Совета, в которые входил Советник Нериума и самый влиятельный из них – Кор Барлин. Он решал за экспорт и импорт, а также за всю внешнюю политику острова. Советник окружного, который поддерживал сельскохозяйственную часть и следил за своими жителями. Советник северных шахт и карьеров, что добывали железо и руду, а также уголь и драгоценные камни, которых было не так уж и много, но каждый раз находили все новые и новые залежи все в более труднодоступных местах. Советник моряков и рыбаков, что следил за крупными и мелкими портами и добычей рыбы. Главный храмовник – пятый Советник – отвечал за религиозную часть острова, пытался популяризировать храмы и не давать хода другим религиям, представители которых приезжали на остров. Главнокомандующий армии, которая на острове практически отсутствовала, – шестой Советник. Ему подчинялась и полиция города, и все охранные предприятия.

Здесь же находился и дом седьмого Советника – Дорима Роггила – Советника Кобольда. Право занять место в совете передавалось по наследству, за редким исключением. Семейство Роггил давно покинуло сам Кобольд, несколько поколений сменилось. Винни поражалась, как Советник Кобольда мог отвечать за то место, которое живет отдельной жизнью, не повинуется Советнику и о жизни в котором, Советник даже не знает.

Кроме Винни это интересовало и остальных. Не имея четкой власти, Кобольд негласно распадался на мелкие районы, которые держали основательные лица Кобольда. Винни жила под управой Клинышны и по ее законам. Законов она не знала, но пока вроде бы и не нарушала. Клинышна пару раз в год обращалась к Винни, чтобы та почистила ее владения от злых духов. Винни брала плату и устраивала представления, задумываясь о своей жизни, если вранье вскроется. Но после Винни Клинышна звала хромовников, которые заселяли те же самые владения духами хорошими. Равновесие лжи было соблюдено.

В раздумьях Винни остановилась перед стеклами ресторана. Вывеска «Леппо» тускло отражала уличные фонари, на двери висела табличка «закрыто», а окна все так же красовались серо-розовыми непроглядными разводами. Дернула ручку в надежде, что дверь поддастся. Дверь, как и ожидалось, была заперта. Покрутив головой и подождав пока редкие прохожие удалятся подальше, Винни юркнула в узкий переулок, к входу на кухню, который заприметила еще днем.

Дверь легко поддалась отмычкам и умению с детства ими орудовать. Винни зашла внутрь и прикрыла за собой дверь, с тихим щелчком поставила банку краски у входа и достала фонарик из очередного кармана куртки. Фонарик, пару раз мигнув разгорелся теплым светом. Кухня изменилась, потеки крови, костей и мозгов растерли по металлическим стенам, смазав все в единое серо-розовое пятно. Уборщики явно были наняты за дешево и из Кобольда, люди, не чурающиеся любой работы. Осторожно ступая по каменному полу, Винни прошла ко входу в зал ресторана. Прислушалась. Вокруг царила тишина, изредка нарушаемая проезжающими мимо ресторана автомобилями.

Пройдя в зал, она махнула фонариком по заляпанным окнам, прошлась мимо столов, высвечивая красные разводы на светлом гранитном полу и деревянных стенах. Сосредоточившись на том, что она ищет, Винни заглянула в каждый угол и под каждый стол – призраки тоже умели прятаться.

– Ни-че-го, – по слогам произнесла Винни, на последок окидывая зал ресторана взглядом.

Громко выдохнув, она бодро пошла обратно, на кухню. Щелкнула дверьми и напоследок решила набрать домой еды. Овощи и фрукты стоили немыслимых денег, а здесь они лежали никому не нужные. Винни рассудила, что их нужно спасать и, достав из кармана пакет, распахнула дверцу уже знакомого холодильника.

Звон бьющегося стекла застал Винни за расхищением продовольствия. Вздрогнув от неожиданности, она замерла. Прислушалась, из зала ресторана донесся хруст. Кто-то прошелся по только что разбившемуся стеклу. Положив обратно на полку подгнившее яблоко, Винни тихо щелкнула фонариком, выключая свет.

Глаза привыкали к темноте. Винни тихо дышала и не шевелилась. Взгляд был прикован к дверям, что вели в зал. В зале, кто-то, не опасаясь, что его услышат, ходил между столов, тяжело шаркал ногами. Приближался. Дрожащими руками Винни достала из-за пояса электрошоковый пистолет.

Двери распахнулись. Шаг и на кухне появился силуэт человека. Силуэт замер. У Винни бешено билось сердце – заметил. Нерешительность ночного гостя сменилась уверенностью. Сбивая столы, словно не замечая их на своем пути, силуэт двинулся на Винни разрастаясь. От удивления Винни впала в ступор, следя за тем, как видоизменяется нежданный гость. Силуэт больше не был похож на человека. Нечто темное и высокое наплывало на Винни, словно волны, сопровождаясь хлюпающими звуками. Руки сработали быстрее головы, нажав на спусковой крючок. Картридж со шлепком приземлился на темную субстанцию, в воздухе затрещало. Запахло паленым пластиком.

Взвизгнув, Винни понеслась к выходу, силуэт, ничуть не замедлившийся после выстрела, опередил ее, отрезая от двери. Развернувшись, Винни рванула в зал, толкая в преследователя стоящие на пути тележки. Звеня о каменный пол тележки проходили сквозь силуэт, который нагонял. Хлопнув дверьми, Винни выскочила в зал. Чвакая, силуэт прошел сквозь двери, чуть замедлившись, растянулся. С хлюпаньем последние части вернулись в бесформенное чудовище. Винни отступала спиной, смотря на кошмар из чьих-то сновидений, что словно штормовое море накатывал на нее. Адреналин стремительно разливался по венам и громким стуком отдавался в висках.

Щупальце темной массы подкралось и оплело ногу Винни, потянуло на себя. Винни упала, зацепилась за стол. Тьма всасывала ее ногу, поглощала в себя. Бултыхаясь, Винни отбивалась от вязкой субстанции, цепляясь за неровную каменную ножку стола. Крича на монстра, она достала очередной пистолет из-за пояса. Выстрелила. На мгновение чудовище замерло и снова пошло рябью. Но этого мгновения хватило, чтобы вытащить ногу из ботинка, который уже основательно увяз в чреве слизня. Подскочив, Винни бросилась на выход, царапая голую ногу об осколки. Дрожащие руки все-таки нащупали гранату в кармане. Стащив кольцо, Винни бросила тяжелый ежик за спину и выпрыгнула сквозь разбитое стекло наружу.

Раздался взрыв, сбивая Винни с ног. Жар опалил спину. Волна подхватила легкую девушку, пронесла над проспектом и впечатала в камень стены напротив ресторана. Сознание застилала темнота, а из горящего ресторана Леппо, выбирался бесформенный сгусток тьмы. Винни попыталась встать, но тело не слушалось. Перед глазами все окончательно померкло.

***

Сознание возвращалось с болью. Раскалывалась голова, перед глазами мигали проблесковые маячки. На грудь что-то давило, локти и колени неприятно саднило. Левая ступня отдавалась острой болью. Сквозь зубы Винни простонала.

– Кажется, приходит в себя, – раздалось откуда-то сверху, сквозь вату. – Пойду скажу.

– Вы меня слышите? – громом разнесся второй голос.

– Тиш-ше, – прошипела Винни.

– Вот и хорошо. Я, если что, снаружи. Там интереснее, – обрушился голос, раздались шаги, хлопнула дверь, отражаясь гонгом боли внутри головы.

– Тс-ш, – злобно шикнула Винни, приоткрывая глаза.

Она находилась в широкой машине, обвешанной оранжевыми чемоданчиками, сквозь окна дверей проникал сине-красный свет, бил по глазам. На груди что-то давило, местами остро кололо. Винни скосила глаза, на ней лежал кто-то призрачный.

– Брысь отсюда, – она вяло махнула рукой.

– Брысь? – возмутилось «что-то». – Я такой занятой – вздохнуть некогда, трачу время, жду пока она очнется. Я ей жизнь спасаю, а она «брысь». Я ее от чудища заморского защищаю, жизнью рискую.

– Какой жизнью? – приподнялась на локтях Винни, осматривая призрачные кости. – Ты вообще что?

– Я – великолепный Фэлвин, – представился призрак, вставая на четыре лапы.

– Фэлвин это что? – туго соображая, осматривалась Винни.

– Я ученый кот, – топтался на ней острыми косточками лап Фэлвин.

– Кот? Не-е, ты точно не кот. Ты кости.

– Я кот, – спрыгнул с нее призрак, и покружился вокруг себя. – Эти изящные лапы, этот шикарный хвост. Я не то, что кот, я всем котам кот.

– Никогда не видела кости кота, только пушистые трупы, – удивилась Винни, свешивая ноги с каталки. – И что же тут произошло? У меня голова раскалывается.

– Взрыв ресторана, из которого ты вылетела, – делая вид, что вылизывает лапу, пробурчал Фэлвин. – А шерсть – это ерунда, излишки природы. У такого уникального потрясающего кота, как я, может и не быть какой-то там пресловутой шерсти.

– Ты в курсе, что тебе нечего вылизывать, – усмехнулась Винни, – и нечем?

– Привычка, – фыркнул кот. – Все же поддерживать первозданную красоту приходилось при моей долгой жизни.

– А почему ты разговариваешь? – наконец дошла до Винни несостыковка с реальностью. – Насколько ж сильно я ударилась головой?

– Я нормальный разговаривающий кот. Это я удивляюсь, почему остальные коты не разговаривают. Но что еще можно ожидать от каких-то дворовых котов, они же не я. А я это грация, великосветское воспитание и ум в одном непревзойденном теле.

– Ладно, кот Фэ…котокости, мне пора. Развейся, – хлопнула рукой по призраку Винни. Рука наткнулась на острые отростки позвонков, отдалась болью разодранной ладони. – Черт!

– Ш-ш-ш, – кот выгнул спину и отпрыгнул от Винни. – Я ее спасал, жизнью рисковал, а она обзывается. Себя видела? Сама далеко не ушла от костей. Нет в благодарность почесать за ушком, она бьет.

– Ты мертв, – буркнула Винни, вставая на шаткие ноги. Левая тут же отозвалась болью от порезов.

– Смерть это всего лишь осложнение. Это не мешает мне рисковать. Ты видела то чудище?

– Ага, – перед глазами Винни все поплыло, и она снова села на каталку. – Кстати, куда оно делось?

– Я!

– Что «я»?

– Я, как самый безупречный и воинственный защитник, фырчал, рычал, царапал, – кот активно демонстрировал свои действия. – Оно куда-то и ушло.

– Значит, не за грань, – заключила Винни.

– Ты что здесь делала? – дверь машины скорой помощи открылась, наклонившись внутрь прошел Натан. – Ты почему сидишь? Ложись быстро, у тебя сотрясение, а может еще хуже. Сейчас в больницу поедем, – Натан присел на кресло напротив Винни. Оттуда с шипением соскочили котокости. Винни проследила за котом, что все еще вел себя словно живой.

– А? – Винни перевела взгляд на Натана.

– Я не знал, что я с тобой сделаю, когда нашел здесь, – Натан опустил голову. – Если бы ты умерла…

– Я не умерла, – тупо констатировала факт Винни. – Ты видел его?

– Кого? Кто взорвал ресторан? – Натан пришиб Винни острым взглядом.

– Я.

– Ты. Кто бы сомневался. Зачем?

– Там было… было нечто такое, что…

– Призрак все-таки?

– О, нет. Этот призрак был живым, – Винни задумалась, – во всяком случае, в начале. До того, как напасть, а потом оно… Котокости, что это было? – Винни покосилась на кота, который внимательно следил за разговором.

– Чего? – не понял Натан, переводя взгляд на пустой пол машины.

– Я же откуда знаю? – фыркнул кот. – Я, хоть и умный кот, но не должен знать все на свете.

– А камеры? – вспомнила Винни. – Он разбил стекло входной двери, через нее прошел. Потом по залу и на кухню, а там я…

– А ты там что делала?

– Думала еще раз все проверить, – покраснела Винни, вспоминая, как обчищала холодильник ресторана.

– Камеры не работали, Леппо их отключил, решил, что никто не сунется в ресторан, где взрываются головы. Тут кто-то есть? – поежился Натан, оглядываясь.

– Кот. Точнее, его кости, – отмахнулась Винни.

– Откуда он тут взялся?

– Не знаю. Ты откуда взялся, спасатель?

– Я шел, нет-нет, я плыл, как самый эстетичный кот по темной мостовой, своими пластичными лапами отбивал ритм по камням, как вдруг ты, а, между прочим, ты тяжелая, свалилась на мои бренные утонченные косточки. Я возопил: «О, помилуйте Боги, свое дражайшее творение!», – разошелся Фэлвин.

– Я на него упала, – перевела она Натану, стараясь не слушать котокости. – А можно домой? Я потом соберу в кучу мысли и свяжусь с тобой.

– Сначала в больницу, – Натан постучал по двери. – Я с тобой поеду.

– У меня нет столько денег, чтобы по больницам кататься, – напомнила она Натану.

Дверь машины отъехала, в проем проникла голова фельдшера.

– Едем? – спросил фельдшер.

– Едем, – опередила Натана Винни, – улица Трехкоб 79.

– Винни, – строго произнес Натан.

– Натан, – передразнила она его.

– Ого, накал, – вякнул кот.

– А ну кыш отсюда все, – легла Винни. – Мне покой и домой, а вам еще работать. Разбирать, кто взорвал ресторан…

– Да уж, работы ты мне предоставила, – Натан покачал головой и вышел из машины. – Ее домой, проследить, чтобы благополучно дошла, – командовал он, закрывая за собой дверь.

Винни не удивилась, что водитель и фельдшер в курсе, где находится ее дом. Даже, если они не знали где семьдесят девятый дом, то точно знали дом Клинышны. Ее публичный дом пользовался спросом среди всех профессий и обходился по карману всем желающим.

– Куда едем? – кот запрыгнул на грудь Винни, под ее стон потоптался и, свернувшись клубочком, улегся.

– Тебе делать нечего? – покосилась на него Винни.

– Я тебя спасал! Жизнью рисковал! Я кот ученый, – бурчал Фэлвин. – Могла за ушком почесать, могла поблагодарить, а она кыш, брысь.

– Ладно, где там твое ухо должно быть, – уточнила Винни пристраиваясь к черепу животного.

До дома довезли, под взгляды девушек Клинышны и самой Клинышны, выгрузили из машины, довели под руки до входной двери. Там и оставили, быстро срываясь обратно в Нериум. В Кобольд скорые не приезжали. Здесь были свои врачи и врачеватели. Люди больше верили знахаркам и ведуньям, чем образованию. Знахарки и ведуньи этим пользовались, тайно изучали медицинские книги, и умело смешивали фармакологию с травами и обрядами.

– Эй, Винни, – позвал сиплый голос Клинышны, – Ромэль с Роут-мол пропал. Высокий такой, на шпалу еще похож был, лопоухий. Может, видала?

Клинышна пухлая и невысокого роста была женщиной хваткой. Той, что не упустит своего, если даже придется идти по головам. Несмотря на безобидный вид, жизнь она провела тяжелую и далеко не праведную. И сейчас среди патриархата, она держала свое место наравне с мужчинами, а то и лучше. В уголке губ у нее постоянно свисала сигарета, а за поясом цветастого платья прятался револьвер. К Клинышне Винни относилась с уважением и должным опасением.

– Нет, – облокотившись о косяк двери, ответила Винни. – Ко мне не приходил, ни в каком виде.

– Ты, если что, мне скажи, – попросила Клинышна. – И осторожнее будь, люди в Кобольде исчезают быстрее, чем сигареты из моего портсигара, – закашлялась смехом она.

– Ладно, – кивнула Винни. – Надеюсь, он найдется. Может, они все деру дают с острова?

– Нет, тут другой случай. Семьянин, только дочь родилась, ждали долго. И вдруг исчез, как на прошлой недели Нерн Кофт с улицы Борлд, что камень обтесывал. Сорок лет на одном месте, и, вдруг, пропал. Нет-нет, девочка, так люди не сбегают, ты поверь моим годам.

– Хорошо, – провернула ключ в замке Винни. – Если увижу, сразу сообщу.

Кот прошел сквозь массивную деревянную дверь и поджидал Винни внутри.

– Ты тут живешь? – презрительно произнес он, когда Винни открыла дверь.

– Ага, – хлопнула за собой дверью девушка. – Тебя в гости никто не приглашал.

– Куда мне теперь? Я тебя теперь, непутевую, охранять буду. Без моего невероятного нюха и восхитительного зрения, опять вляпаешься…

– Непутевую, вляпаешься? – удивилась Винни. – От чего охранять?

– От чудищ, – кот пошел обследовать гостиную Винни. – Так, это у нас пыль, труха. Зачем тебе все эти газеты? А это что, осколки, а это тебе зачем? А тут что? Тут прибираться и прибираться. Года не хватит порядок навести. И мне на этой свалке свои драгоценные косточки хранить. Не приткнешься, не уляжешься. А молочко есть?

Котокости ходил, осваивался. Винни усмехнулась, следя за новым защитником, который летал над полом и при этом шевелил лапами, словно ходит. Люди быстро понимали, как работает призрачное тело и вскоре после смерти переставали шевелить ногами. Но кота призрака, который не убегал от нее, Винни встретила впервые.

Винни стянула с себя куртку, осмотрела. На спине красовалось темное пятно, жаром все же опалило. На новую куртку денег не было, да и эту бросать жалко – удобная. Дойдя до комода, она в беспорядке выдвигала ящики, в поисках мешочков. Заветные мешочки оказались в самом дальнем углу последнего ящичка. Высыпав содержимое в рот, Винни добралась до раковины и запила порошок водой из-под крана. Новое обезболивающее знахарки с третьего угла скоро должно подействовать. Под бурчание кота Винни доползла до дивана и упала на него, проваливаясь в беспокойный сон, в котором за ней неслось бесформенное существо.

***

Сон сошел резко, рывком. Винни подскочила на диване, роняя с себя кота. Тот, плюхнувшись на пол, резво подскочил и уставился пустыми глазницами на Винни.

– Ты чего так пугаешь? – уточнил кот. – Я чуть не умер от неожиданности. А, если бы я незаменимый не проснулся? Если бы не успел на четыре изящные лапы приземлиться? Сломался бы! Это повезло еще, что я невероятно ловок.

– Ты уже мертв, да и призраки же не спят, – оповестила она его. – И коты всегда приземляются на четыре лапы… Даже, если они костяные.

Кот обиженно засопел и что-то неразборчивое бубнил. Подтянув к себе ногу, Винни осмотрела масштаб бедствия. Осколки порвали носок, но не впились в стопу, всего лишь поцарапали. В голове Винни представлялось все более печально. Под нескончаемый бубнеж кота, Винни доскакала на одной ноге до комода, вытащила бинт и кое как обмотала ногу. Осторожно ступая, она поднялась на второй этаж, взглянула в трюмо. Как обычно, зрелище из неприятных: макияж потек, на лбу ссадина, губы потрескались.

– Красивая, красивая, – проворчал кот, поднявшись за Винни. – Себя все в зеркало рассматривает. Кот не кормлен, молочка даже не дала. Спасателя своего не уважает, обижать только может.

– Я тебя не держу, – скосила взгляд на кота Винни. – Могу за грань отпустить, могу из дома выпроводить. Попробуй потом на острове найти кого-нибудь, кто тебя слышит.

– Я пробовал, – грустно произнес кот, но опомнившись продолжил: – я ее спас! А она меня за грань! Нет, вы только послушайте. Меня и за грань. Я кот ученый. Я кот благородных кровей. Я кот, не поддающийся описанию.

– Голова от тебя уже болит, – скривилась Винни, отправляясь в душ. – Приведу себя в порядок, схожу за молоком. Ты же в курсе, что ты мертв?

– В курсе, – передразнил ее Фэлвин.

– А мертвые не едят и молочка не пьют, – протянула Винни.

– Я совершенно другой кот. Моя уникальность сохранилась со мной и до этого неловкого момента, когда я не совсем жив. Тебе жалко для утонченного спасителя молочка? Ты бездушная вредная женщина.

– Во всем угадал, – хлопнула дверью в ванную Винни.

Приняв быстро душ, Винни натянула на себя майку и темные джинсы, завязала волосы в хвост на затылке, быстро накрасилась и спустилась вниз, схватила пострадавшую куртку. Котокости сидел статуей перед дверью. Винни прошла мимо, призрак не шелохнулся.

– Наконец-то вы заботитесь о репутации, – услышала Винни, когда распахнула дверь.

Ее бесцеремонно отодвинули в сторону. Суховатый мужчина прошел внутрь. Как и в прошлый раз он остановился в центре гостиной и посмотрел на Винни, застывшую у двери.

– Ты почему не сказал? – шепнула она коту.

– Интересно стало, это же сам владелец ресторана, – прошипел ей в ответ кот. – А кто-то меня вообще и не слушает. Постоянно перебивают мои речи. Речи достойные ушей поэтов и творцов. Они бы увековечили мои изречения…

– Никакого молока, – пригрозила Винни.

– Вы там с кем разговариваете? – отвлек ее Грегли Леппо.

– С вами, – Винни захлопнула входную дверь. – Спрашиваю, что вы здесь делаете.

– Вы опять не читали газет? Вы хоть частично знаете, что происходит в городе?

– Люди пропадают, – пожала плечами Винни.

– Какие? – удивился Леппо.

– Из Кобольда люди пропадают, – пояснила Винни, стараясь не поворачиваться спиной к гостю.

– И рестораны взрываются, – подсказал ехидно кот, уходя вглубь дома.

– Ч-ш, – шикнула на него Винни.

– Ваши люди к делу не относятся, – грубо отрезал Леппо. – Меня прокляли! Мой ресторан – взорвали.

– Да? – удивилась Винни. – Когда?

– Интересно, когда же? – промурчал кот.

– Сегодня ночью! – крикнул Леппо. – Я привез петуха, снимай проклятие.

– Еще луна не в том…

– Не важно, где луна! Снимай проклятие сейчас же.

– Вы как-то неправильно просите, – пожала плечами Винни, снимая куртку и сворачивая ее пятном внутрь.

– Я не могу ждать. У меня еще пять ресторанов, три магазина и ферма. Если что-то случится… Я разорюсь.

– А за свою жизнь вы не боитесь? – спросила Винни, кидая куртку на ближайший стул, обитый протертым бордовым бархатом.

– За свою жизнь я к хромовникам схожу, – Леппо прошел в обратном направлении и открыл дверь, махнул кому-то рукой. – Ты проклятие с меня снимай и больше ни о чем не думай.

– Ого, какой наглый, – фыркнул кот.

– Сам хотел посмотреть, – буркнула ему Винни, подходя к шкафу.

Пока под зорким взглядом Леппо в гостиную вносили петуха и невиданные блюда, Винни распахнула двери платяного шкафа. Оттуда на нее посыпались коробки, больно ударяя по и так пострадавшей голове. Чертыхнувшись, Винни оглянулась – не заметил ли этого Леппо. Ресторатор был занят размещением блюд на захламленном столике перед диваном. Кот трясся и хрипел, Винни погрозила ему кулаком.

Наугад вытащив коробку, Винни попыталась все вернуть обратно в шкаф. Вещи категорически не хотели помещаться. Оставив все, как есть, Винни пошла на кухню, посматривая на Леппо и мужчину с зажатым подмышкой петухом. Петуха в целости и при жизни Винни встречала впервые. Петух был дорогой и редкой птицей. Обычно приносили куриц или части, что, по идее, принадлежали петуху: перья, когти, лапки. Что делать с живым и почему он так смиренно сидит у своего пленителя, только водя головой взад вперед, Винни не знала.

– Эм, – Винни взглянула на коробку. – Сегодня будем снимать проклятие с помощью дженги.

– Чего? – уточнил Грегли Леппо.

– Это специальные палочки из дерева, которые возьмут на себя ваше проклятие, – неуверенная в том, что в такую чушь могут поверить, крикнула Винни с кухни.

Схватив пакет соли, спички и металлическую миску, она прошла в гостиную. В комоде нашла связку свечей, которые отливала сама из черного воска, и несколько листов. Миску она расположила поверх красивых и ароматных блюд, сожалея, что такую красоту провоняет. Насыпала толстый слой соли, сверху, порвав на мелкие клочки, скинула в миску бумагу. Потом уверенно поднялась, подошла к мужчине с петухом и еще более уверенно дернула перья. Много выдернуть не удалось, а вот петух, не ожидающий такой расправы, вырвался из хватки и громко курча понесся по дому. Винни застыла, смотря, как петух уничтожает последний порядок.

– Ты что делаешь? – удивился Леппо.

– Так надо, – возвращая маску уверенности, Винни взглянула на несколько перьев в руке.

– Мне догнать? – спросил хозяин петуха.

– Желательно, – попросила Винни, следя за неровными перемещениями птицы по гостиной. За петухом уже вел охоту Фэлвин. Бедная птица, наверное, чувствовала что-то неладное, орала и не прекращая носилась. Теперь к этой картине присоединился и рослый мужчина.