скачать книгу бесплатно
Бых. Первая часть
С. Денисов
Москва, недалекое будущее. За сверкающим фасадом столицы происходят мрачные события. Неуловимый убийца совершает массовые расправы над жителями. Город захлестнула волна нового наркотика. Банды бросают вызов полиции. И все это накануне выборов президента, грозящих разорвать страну надвое.
Герои еще не знают, что за всем происходящим скрывается жуткая тайна, которая ведет в загадочную лабораторию на берегу Белого моря.
С. Денисов
Бых. Первая часть
Квартира, заваленная трупами
В комнате стоял удушающий запах ночной бойни. Андрей повернул голову – и увидел океан с красными водами. Багровый шторм перекатывался буграми, размешивая окислившиеся скалы и полоща бурые водоросли.
Андрей сипло выдохнул и задергался на диване, пытаясь спрятаться от кошмарного зрелища. Вонь кровавого океана на мгновение отступила от него – единственного живого человека в комнате. Все остальное было покрыто месивом, оставшимся от выпотрошенных людей.
Однажды Андрей уже видел подобное. Он метнулся в одну сторону, в другую, но так и не рискнул слезть с дивана – спасательной шлюпки. Задыхаясь, как испуганное животное, он вновь уставился на жуткое убранство комнаты.
На полу было свалено человек десять: тела были слишком изуродованы, чтобы точно сосчитать. Рассматривая их, Андрей понемногу обрел профессиональную сосредоточенность. На телах не было заметно ни срезов, ни огнестрельных ранений. Казалось, людей просто смяли и разорвали, как старые тряпки. Но кто мог это сделать?
Андрей застыл, леденея: что, если убийцы еще в квартире? Он прислушался: только нереально обыденные звуки с улицы нарушали тишину. Пальцы набрали отобразившийся последним контакт.
«Да», – как всегда, быстро и сухо ответила Лера.
Андрей сразу же сбросил звонок и написал: «Срочно отследи меня могут быть вооружены не знаю сколько».
«Ок».
Андрей осторожно пошевелился, вернувшись в тело, как в забытую одежду, и пополз к краю дивана, чтобы выглянуть в коридор. Там, в полутьме, мертвые люди обрели покой спящих, но это была все та же мясная рванина.
Тогда подобранные силы рухнули, и Андрей, съежившись, тихо захныкал. Он едва слышал трезвон телефона, треск взламываемой двери. И очнулся, лишь когда его окликнул знакомый голос.
– Я здесь, – ответил он тихо, сидя на диване в зябкой позе.
Раздался звук рвотного спазма, кто-то тихо выругался.
– Андрюх, мы тут не пройдем! – бодро сообщил Эдуард. – Ты там как?
– Нормально, – угрюмо отозвался Андрей.
– Жди, когда криминалисты отработают.
– Да вы охерели, что ли? – холодно спросила Лера.
Раздались чавкающие шаги, несколько возмущенных голосов. В дверном проеме, кое-как расставив ноги между измочаленными телами, возникла Лера. Брюки и полы ее плаща пропитались коровью.
– Нормально? – переспросила она.
Андрей пожал плечами.
– Пистолет с собой?
Тот же жест, но менее уверенный.
– Никуда не уходи.
В коридоре загоготал Эдуард, забавляясь над скисшими коллегами.
– Ты чего ржешь? – Лера, отчитывая кого-то, никогда не проявляла эмоций. – Тут с дюжину трупов. Кого за это драть будут, по-твоему? Где Хайруллин? Я из дома до него не дозвонилась.
– С совещания в главке едет.
– Поднимай участковых. Нужно подъезд опросить, пока все теплое. Входят только жители, не выходит никто.
– Утро, все на работу разбегаются…
– Поэтому делайте все быстро. Будут скандалить – направляйте ко мне. Где Гоша?
– С суток отсыпается наш гадкий птенец.
– Ну да, трупы же не остынут, пока Гоша отсыпается. Вызывай его сюда, пусть тоже поблюет.
Все расплывалось в глазах Андрея. Только Лера была очерчена четко, как в разреженном воздухе. Сочетание в ее лице правильности черт и невыразительности делало ее и симпатичной, и непримечательной одновременно. Блеклое, плоское лицо с неожиданно яркими, безжалостно-магнетическими голубыми глазами. Светлые волосы, которые казались металлизированными. Большинству взгляд Леры представлялся бесстрашным, однако Андрею казалось, что тот дрожит, как зверек под рукой живодера.
Одежда Леры сверху вниз претерпевала странную метаморфозу от безукоризненной (кто-то узнал бы пальто и блузку из последних коллекций известных брендов) к непритязательной – потрепанные джинсы и изношенные кеды, с которых уже не отмывались застарелые пятна. Теперь эту аппликацию дополнит едкая кровь.
Лера отрывисто командовала, Эдуард распределял приказы по исполнителям. Прибывавшие восклицали, присвистывали или сдавленно булькали. Снизу доносилась ругань жильцов, которых не выпускали из подъезда. Иногда Лера кричала в комнату: «Андрей, сидишь?» Он невнятно мычал, уткнувшись лицом в колени. Сил на крик не находилось.
В комнате появился криминалист, который, хрустя пластиковым защитным костюмом, фотографировал сцену преступления. Начали аккуратно упаковывать в пакеты куски тел – крупные, липнущие к полу синюшной влагой. Их выносили, чтобы сложить где-то в коридоре. Андрей взирал на это безразлично, как на кадры кинохроники.
Вскоре появился замначальника отдела Хайруллин, послышался Гоша, старательно удерживающий твердость в сдавленном голосе. Андрей, немного придя в себя, написал старушке-соседке, чтобы та накормила его кота.
– Вот и нашли мы твою заначку с тушенкой! – Эдуард, стоя на пороге комнаты, восторженно-напряженно оглядывал побоище.
Эдуард гордо демонстрировал свою смуглость как несомненный знак породы экзотических вождей, крупный нос, широкую пасть – безоговорочные отличия от безродных. Темные глаза под короткими дегтярными волосами, казалось, кипели жизнью, но взгляд приходил остывшим. На Эдуарде красовались штаны-джоггеры, смятые над тяжелыми высокими ботинками, и куртка, вроде бы слишком короткая и узкая для его комплекции, однако сидящая превосходно. Пожалуй, Эдуард был способен и обноски носить царственно. По бедру спускалась крупная цепь. Этот прикид, должно быть, стоил Эдуарду пары зарплат… и нескольких пожертвований его уличных креатур.
– Отстань от него, – послышался равнодушный голос Хайруллина. Замначальника умел говорить без давления, но с убедительностью заточки. Эдуард немедленно исчез из дверного проема. – Что за цепь? Как ты за преступниками бегать будешь?
– Так я не бегаю, товарищ полковник. Я их сразу ловлю.
– В отделе с ней я тебя видеть не желаю.
Вскоре криминалисты разрешили пройти к Андрею. В беседе с психологом тот, к собственному удивлению, обнаружил себя оживившимся. Наверное, чересчур оживившимся, но все же состояние Андрея было признано удовлетворительным, и его перепоручили коллегам.
Эдуард, ставший неприятно недружелюбным, молча мотнул тяжелой головой в сторону кухни. Войдя, Андрей сел на табуретку и почувствовал себя открытым для ударов. Появилась Лера; Эдуард ухмыльнулся было, приготовив очередную шутку, но, увидев в ее глазах быструю работу мысли, не стал мешать. Лера молча разместилась за столом.
Следом шагнул Хайруллин. Андрей мельком подумал, что форма смотрится на нем, как на призраке. Лицо замначальника походило на карандашный набросок из-за блеклого цвета кожи, напоминающего о скисшем молоке. Тем ярче выделялся прочный взгляд карих глаз и скульптурно выделенные подбородок, губы, скулы. Не лишенный привлекательности портрет перечеркивал нос, искривленный и длинный, как необтесанная жердь, и врезавшаяся в лоб глубокая морщина. Волосы были зачесаны набок с вызывающей раздражение тщательностью. Хайруллин, не думая об удобстве, сел на корточки, отчего форма сделалась на нем еще более неуместной, будто наброшенной на куст.
Следом возник Гоша, на мгновение растерявшийся и усаженный Эдуардом на диван. У него было худое лицо с мягкими чертами, которые портила резко очерченная челюсть. Новичок был плохо, дешево и безыскусно одет: ветровка из подобия брезента, обвислые джинсы, стоптанные ботинки – все отказывающееся сочетаться, словно натянутое в спешке.
– Что ты помнишь? – четко прозвучал голос Хайруллина.
– Ничего, – со странным облегчением ответил Андрей. – Я даже не могу вспомнить, когда для меня закончился вчерашний день.
– Почему написал мне? – От жесткого, высокого голоса Леры хрупкая реальность Андрея задрожала. Он невольно поморщился.
– Я… Твой номер был последним в списке.
– Помнишь, зачем звонил?
– Нет…
– «Кипарис». Ты упомянул «кипарис». Но ничего вразумительного не сообщил. Был растерян и подавлен, всхлипывал.
Андрей испытал страх, источник которого не мог различить.
– Я не знаю…
– Мы с тобой столкнулись в коридоре и вышли из отдела вместе, – вступил Эдуард. – Ты был довольно бодрым.
Да, наверняка. Расследование цепочки распространения «кипариса» в районе случайно вывело на теневые схемы одного бизнесмена, который отмывал от наркотиков деньги уйгурской ОПГ. Не бог весть что (основную работу выполнила инспекция департамента предпринимательства), но Андрей чувствовал возрастающее недовольство начальства и был рад хоть какому-то результату. Зачем он решил обсудить это с Лерой? Материалы уже были оформлены и предварительно одобрены Хайруллиным для направления в прокуратуру.
«Ты хотел спастись», – отчетливо сказал он сам себе, откуда-то зная это.
Что было до этого? Кажется, он собирался пойти выпить: в последнее время он привык так отмечать… что угодно. Бар? Память, не сумев извлечь картинку, все же отозвалась. Андрей взволнованно обернулся к товарищам, однако почему-то не стал сообщать о своем открытии. Что-то остановило его.
– Ты помнишь, как прощался с Эдуардом? – продолжил Хайруллин.
– Я… – Разум Андрея потащило отливом. Он искренне не мог вспомнить, в какой момент действительность начала размываться. – Не знаю. Ничего не кажется настоящим.
– Куда ты пошел дальше?
– Не знаю. Очнулся здесь… и сразу написал Лере.
Хайруллин допрашивал коллегу, как опытный сыскарь: без злобы, но неумолимо. Но кроме смутного предположения о баре, Андрею было нечего сообщить. Наконец Хайруллин смягчился.
– Не тебе рассказывать, что важна любая мелочь. Поднимайся домой, попробуй что-нибудь вспомнить в спокойной обстановке.
– Поднимайся?..
– Мы в твоем подъезде, – внимательно глядя на него и проверяя реакцию, сообщил Хайруллин. – Все убитые, судя по всему, твои соседи по дому.
Андрей как-то вяло, расторможенно удивился и ничего не сказал. Остальные посторонились, и он, как сомнамбула, вышел из кухни. Кто-то долго пытался объяснить ему, что нужно воспользоваться лестницей, а не лифтом. Наверное, в кабине снимали отпечатки… Андрей, плохо понимая, как переставлять ноги, поднялся на свой этаж. Соседка тут же выскочила из-за двери: о происшествии, видимо, уже было известно всему дому. Андрей, не слыша ее вопросов и бормоча благодарности за кота, протиснулся в свою квартиру и захлопнул дверь.
Некоторое время он осматривал с порога свою берлогу, ища признаки чего-то неправильного. Непорядок, конечно, был, но привычный, оставленный им самим. На незаправленной кровати – небрежно брошенная домашняя одежда. Комки шерсти, взлетевшие из углов от поднятого сквозняка. Какие-то буклеты из почтового ящика.
В зеркале Андрей увидел лицо мертвеца. Он, оказывается, дышал ртом, и в полутьме открытая пасть была могильным провалом. Впалые щеки напоминали осевшую под дождем землю. Высокий лоб выглядел бледным надгробием; его, как мхом, покрывала тяжелая шевелюра. Перекошенная на костяных плечах ветровка. Только глаза принадлежали этому свету: как у наркомана, живущего жадно, но ради гибели.
По полу простучала металлическая лапа, и кот Пуф высунулся из-за угла, как бы вопрошая: почему меня кормила вместо тебя эта пахнущая гречкой и старым халатом женщина?
– А… дела, брат. – Отмерев, Андрей начал раздеваться. – У нас там внизу куча трупов… и я на вершине этой горы сижу испуганный. А старушку, которая тебя кормила, пощадили. Вот и подумай – это означает что-то?
Пройдя в комнату, Андрей упал на кровать и долго лежал, переводя дыхание, осторожно, словно каждый вдох был хрупким и невосполнимым. Матрас рядом продавило кошачьим весом. Пуф покрутился, устроился под боком и стал наводить на себя лоск. Звук слегка менялся, когда кошачий язык задевал протез. Череп задребезжал от этого шуршания, как рушащееся здание. Андрей, мучительно застонав, отвернулся.
Его взгляд упал на странное затемнение на обоях. Андрей поднялся с кровати, подошел к стене, провел над тенью рукой, но та не изменила очертаний. Ничто не отбрасывало ее. Это было пятно на стене, похожее на плесень. Андрей бросился в ванную, набрал ведро воды и, примчавшись обратно, принялся яростно оттирать его. Кот с одобрением наблюдал за этой борьбой.
Дешевые обои размокли и стали скатываться. Андрей начал руками отдирать влажные куски бумаги, на которых ему мерещились липкие остатки. Наконец он понял, что теперь перед ним уже настоящая тень, отбрасываемая креслом – привычная, понятная, не затаившаяся.
Андрей, дрожа, вернулся на кровать. Он таращился в разодранное, как рана, место на стене, боясь, что в следующую секунду вновь заметит пыльцу плесени. Но зараза исчезла. Андрей откинулся на спину. Как, оказывается, он хочет спать! Чугунная усталость придавила его, и Андрей послушно позволил погрести себя.
…«На расследование массового убийства на улице Грекова были брошены лучшие силы департамента полиции Москвы». На экране мельком появился Хайруллин, который дал комментарий о том, что пока рано давать комментарии.
Пресс-релиз главка соответствовал действительности, однако результатов затраченные усилия не приносили. Все жильцы дома были тщательно опрошены, а те, кого малейшая деталь биографии или случайное слово хоть как-то соотносили с произошедшим в злополучной квартире, – неоднократно. Вскрылись запутанные измены, застарелые конфликты и остывшие преступления, но ничего не вело к кровавой расправе.
Тринадцать убитых ничто не связывало между собой. Возраст жертв – от двенадцати до восьмидесяти трех лет. Две семьи убиты в полном составе. Не все покойные были жителями дома: один приехал погостить к родственнику, двое – припозднившаяся компания другого жильца. Напрашивался вывод: выбор жертв был случайным.
Вместе с тем, как ни парадоксально, жертвами они стали не случайно. Все они угодили в ловушку, откликнувшись на ночной звонок. Убийца, судя по всему, наугад выбирал дверь на каждом этаже. В девяти квартирах ему не открыли, однако двое, истомившись любопытством и рискуя пополнить скорбный список, выглядывали наружу и никого не заставали. Было очевидно, что преступник, если его не впускали сразу, не задерживался и поднимался выше. Ни в каких базах отпечатки вероятного убийцы, снятые со звонков, не числились.
Была установлена владелица «кровавой» квартиры – части ее тела, перемешанные с останками соседа по подъезду, обнаружились под полками с декоративными фигурками. Говорили, что это была девица легкого поведения, «и поэтому немудрено». Говорили, что это была тихая и спокойная женщина. «Однажды видели пьяной на лавке». «Помогала немощной бабушке по соседству». Сыщики, привыкшие к тому, что домыслы и пожелания составляют для людей непреложные факты, извлекли из сказанного подлинные свидетельства, но ничто не продвинуло их к истине.
Декоративные фигурки тоже кое-что сообщили: оставшись нетронутыми в центре побоища, они подтвердили, что жертвы не оказали сопротивления.
Круг людей, охваченных вниманием полиции, ширился: оперативники добрались до дальних родственников и коллег с бывшей работы. Файл расследования рос экспоненциально, но зацепок не появлялось.
Были составлены подробнейшие жизнеописания убитых. За казенными строчками угадывались все известные жанры: от камерных трагедий до эпосов. Были выявлены персонажи, интриги и целые главы, о которых не подозревали даже главные герои – все мимо.
Странности, не находившие объяснения, продолжали множиться. Подъездная камера – часть всевидящей системы городского видеонаблюдения «Лазурь» – была разбита, и сделала это одна из будущих жертв. Около полуночи человек вышел с молотком и табуреткой и уничтожил «свидетеля». А затем присоединился к роковому собранию.
На тканях вблизи ран остались следы сильного давления. Выявленный рисунок соответствовал человеческим пальцам. Итак, некто собрал тринадцать случайных человек, после чего порвал их, как гнилые тряпки, не нарушив сна Андрея (который невесть как очутился на месте преступления), а затем исчез.
Были направлены запросы во все психиатрические учреждения региона на предмет наличия пациентов, обладающих чудовищной физической силой и склонных виртуозно манипулировать людьми. Отклики составили гору материала, который безуспешно разгребала отдельная команда.
Исследование записей «Лазури» расширили на соседние дома и учли каждого, кто хотя бы проходил мимо незадолго до трагедии. В полуночный час прохожих было мало. В серьезную разработку были взят один: таинственная фигура, которая спрятала лицо от многоокой «Лазури», избегая света фонарей и опустив голову. Мрачный путник возник в гаражно-складской зоне, где висели редкие и дряхлые камеры, и, пройдя к зловещему подъезду, более не появлялся.
Район, лежавший пятном ржавчины на сверкающей столице, понемногу сносили ради строительства нового современного квартала «Юс». Заостренными ковшами экскаваторов и штыками лопат мегаполис наступал на дедовские гаражи и убежища бомжей, заблудившихся наркоманов и ищущих покоя алкоголиков.
Полиция бросилась на штурм; были найдены две наркотические закладки, подпольное производство чистящих средств, детали угнанной машины, кинологи раскопали прошлогодний труп (в гараже мужчины, который и сообщил о пропавшей жене). Однако не нашлось никаких свидетельств пребывания здесь загадочного человека. Более того, не отыскали даже момент его появления.
У каркаса нового ЖК людей в форме встретили недружелюбно и долго не хотели верить, что внутренними делами строительства органы правопорядка не интересуются. В конце концов удалось получить у охраны записи с камер наблюдения, но и они ситуацию не прояснили.
Автоматические системы поиска не находили таинственную фигуру на ранних записях. Возможно, бродяга привык носить капюшон или низко надвинутую шапку, сменил из-за травмы и болезней осанку и походку… Впрочем, главный вопрос состоял в том, куда он делся потом?
Изучили окна нижних этажей. Не было следов того, что кто-то вылезал через них. Опечатанный выход на крышу был не тронут. В подвале валялись кошачьи скелеты и полусгнивший тулуп.
Еще раз сняли отпечатки у всех, кого застали в доме тем утром. Некоторые успели разбежаться по городу, а двое вовсе покинули столицу. Один человек, гостивший у друга во время командировки, похоже, улетел на другой конец страны. Запрос ушел на берег Северного Ледовитого океана, в Беломорск. Впрочем, очередной тупик констатировали, не дожидаясь ответа коллег: сохранившиеся в квартире отпечатки не совпадали со следами на звонках. Другой человек скрывался от жены и заметал следы так умело, что увлек полицию более чем на сутки. В азарте погони детали его биографии были изучены через призму склонности к массовому убийству, однако, когда поиски завершились, этот скользкий, но безобидный тип из подозреваемых был вычеркнут.
Сотрудники полиции всматривались в лица всех, кто покидал подъезд в следующие дни, ища переодетого злодея. Дежурящих сотрудников уже стала подкармливать местная жительница. Вновь и вновь изучались схемы дома, чтобы в который раз на грани умопомрачения убедиться: других выходов из него нет.
Сослуживцы несколько раз наведывались к Андрею, однако ничего нового он им сообщить не смог. Как и себе самому. Мысль о баре так и застряла в его мозгу, не обрастая деталями. Хотя заведение, которое Андрей обычно посещал, находилось неподалеку, он не решался выбраться на улицу из квартиры, ставшей единственным островом реальности.
