Если у блондинки проблемы с головой и два автомата – это не ее проблемы, или Анекдот массового поражения

– Я чего-то не догоняю. А где народ?

– В тире. Состязание по стрельбе затеялось, – вздохнул Сеня.

– Да что ты куксишься! Кончится потеха, и придут клиенты обратно. Будет тебе выручка, не боись.

– Выручка-то будет. Придут – накупят вдвое больше обычного. Так ведь и я бы сходил посмотреть, все равно до окончания забавы торговли не будет. Но хозяин же шкуру спустит, что кабак оставил.

– А почему кипеж? Эка невидаль – состязания по стрельбе. Кто хоть стреляется?

– Не поверите, Кабан с… Крысулей! Он заявил, что о такой цыпочке скажут – снайпер, если с двух метров в сарай попадет. А тут она его и вызвала. Типа дуэль.

– Знал я, что он придурок. Но что б настолько? Его же засмеют, даже если под ноль выиграет. Просто за состязание с девчонкой.

– Разбежался! А если на раздевание?

– Да что ж ты сразу не сказал, зараза?! – посетители вздернулись и ломанулись к выходу, бросив недопитые стаканы. Но не успели, в кабак хлынул гомонящий народ.

– Ну, и что ты меня выдернул?! – громко возмущался какой-то сталкер, обращаясь к приятелю. – Тоже мне радость, на голого Кабана пялиться!

Вокруг ржали.

– О! – поддержал веселый Крысулин голосок. – Задница у него толстовата. И брюшко уже намечается. В общем, не фонтан!

– Да, Кабан, не годишься ты в мужской стриптиз.

– Ну не скажи, по-моему, сойдет. Третий сорт – не брак. Ути-ути, цып-цып-цып!

– Ну, погоди, стервец, – зашипел Кабан – Пользуешься, что в Склифе за стрельбу патруль оторвет голову на счет раз. Вот встретимся мы с тобой за городской чертой, и ты мне это повторишь!

– Отвалите от мужика, – пожалел кто-то. – Руки у него дрожали от нетерпения, вот и продул.

– А она как? – Сеня поймал за рукав кого-то из толпы.

– Я тебе кто? Я тебе испанский Джон Грей романтический из старой песенки? – огрызнулся тот. – Мне что, тащиться от голой пяточки? Носки чистые и не пахнут, рубашечка под курткой тоже свеженькая, вот и все о ней. А Кабан – пень криворукий!

Народ, хохоча и ругаясь, рассаживался по своим столам. А девушка после своего выигрыша была в прекрасном настроении.

– Давайте поболтаем, что ли? – громко обратилась она ко всему наличествующему в кабаке народу. – Ребята, расскажите что-нибудь. Вы же не рисованные игровые аватары, а настоящие всамделишные сталкеры, это так круто! Интересных историй у вас, я так понимаю, навалом.

– Может быть, анекдоты про Крысулю будем рассказывать? – мстительно предложил Кабан. – Уж их-то про нашу зоновскую блондинку точно навалом.

– А валяйте! – рассмеялась Крысуля. – Для меня самой половина этих историй полная новость. Глядишь, узнаю о себе что-то интересное!

– Я расскажу, – косясь на нее, торопливо затарахтел один из сталкеров. – Совершенно правдивая история, хоть сама она, может, и будет отпираться, но вот… Ковбой тоже в курсе, не даст соврать.

– Это почему же не дам? – хмыкнул сталкер в широкополой ковбойской шляпе. – Ври себе, мне не жалко.

– Чистейшая правда! – оскорбился рассказчик. – Сидел я как-то здесь, в Склифе, в кабаке Хромая свинья.

– Черта ли тебя занесло-то в эту дыру? – поинтересовались у него не без ехидства. – Совсем поиздержался, или какие-то не слишком чистые делишки?

– Не перебивайте! Ну вот, сижу я, значит. И тут открывается дверь и заруливает блондинка. С улыбкой до ушей и а-агромной сумкой веселеньких сверточков. После шопинга, стало быть. Плюхается она за столик и требует, понимаете ли, меню. В кабаке все так и… это самое… охренели, одним словом. У тамошнего народа в обычае заказы типа: «стакан водки и чего пожрать». Ну, или два стакана, вот и все варианты. И тут, смотрю, у блондинки нашей глаза вылупляются за пределы физии. То, что она видит, похоже, страшнее шипохвоста. Я головой кручу – интересно мне, какая именно из тамошних бандитских рож так впечатлила девочку. Вот по этой части меню в заведении – будь здоров. Проследил за взглядом, а там на столе таракан. Матерый, такой, усищи длинные. Вальяжно так сидит, прямо как Колян на солнышке после поллитры. «Что это?!» – вопрошает блондинка с ужасом. А Ковбой приподнимает свою пижонскую шляпу…

– Да, где только Ковбоя не встретишь! Так это ты с ним, что ли, там дельце какое обтяпывал?

– Не перебивайте! Мы договорились рассказывать истории про Крысулю, а не про Ковбоя. Ну вот, приподнимает он свою шляпу эдак галантненько и объясняет:

«Это называется таракан, леди».

«Это называется бардак!» – не соглашается с ним блондинка. – «И антисанитария!» Когда она успела пистолет достать, я и не понял. Шлеп – и от таракашки только воспоминание осталось и бороздка такая небольшая на столешнице. Воительница поворачивается, а сзади нее на стенке таких зверей видимо-невидимо… Твари они, конечно, тупые и наглые, но как ейную морду увидели, не поверите – сразу врассыпную. А эта – из двух пистолетов… лучшего образца стрельбы по-македонски в жизни не видывал. Верите, ни один не ушел!

Народ в кабаке дружно заржал, на Крысулю поглядывая одобрительно.

– Погодите, погодите, это еще не все, как говорится, чем дальше в лес, тем больше аномалий. На выстрелы заполошно вылетает хозяин с охранниками, все при волынах: кто, мол, стрелял?.. поубиваю сволочей к той самой матери! Оно и понятно, пускай кабак не Палас, а все-таки это Склиф, и стрелять в нем не положено. Блондинка глазками невинными похлопала и вежливо так это спрашивает:

«Санэпидемстанцию вызывали? Нет? Ну, тогда с вас стаканчик коньяка за ложный вызов. А вот ужинать здесь я, пожалуй, передумала».

Отхохотавшись, народ принялся любопытствовать:

– И где ж ты так стрелять научилась, Крысуля?

– Могу порекомендовать классный шутер, – оживилась девушка. – Его без работы двумя руками никак не пройдешь. У вас тут какие компьютеры в ходу?

Поутихший было народ снова взвыл. Публике представилась череда бредовых сцен, такие генерировались вокруг Крысули, как артефакты вокруг аномалии, без всяких усилий с ее стороны. Барак или казарма какие-нибудь, заставленные навороченными компьютерами. Сталкерня, солдаты с мутантами, азартно режущиеся в новый шутер. Местная суровая публика, покупающая в свежеоткрытой в Склифе лавочке игровые компьютеры для своих нор – ну как же без них в таежных заимках! В общем – дурдом.

Крысуля слушала и улыбалась. Что да, то да, тараканов она не переносила. А аборигены, видимо, любили. Нарочно их разводили, что ли? Сколько она уже этих бедных таракашек постреляла по разным заведениям, а номер все еще имеет успех. Почему публике всегда так нравятся простенькие шуточки? И почему мальчики с такой легкостью ведутся на идею поиграть на раздевание? Ясно же, не предложила бы этого девушка, не будучи уверенной в победе.

– А тебя-то как в Хромую свинью занесло? – поинтересовались тем временем у нее.

– Шла вечером с покупками, хотела срезать угол – сумка тяжеловата.

– Что ж ты Антиграв не использовала? Эта штука для того и существует, чтобы разбираться с тяжестями.

– А с чего вы взяли, что я его не использовала? – удивилась Крысуля. – Да. Так вот. Смотрю – незнакомый кабак.

– У тебя проблемы с головой, девочка! Когда-нибудь ты нарвешься.

– Да, ну, – отмахнулась та. – Когда у блондинки проблемы с головой и два пистолета – это не ее проблемы.

Народ ржал, в дальнем углу кто-то истерически вывизгивал: «Ой, не могу!», а рассказчик вопил, стараясь переорать общий гомон:

– Да, погодите же вы! Я еще не закончил!

Наконец, ему удалось снова завладеть вниманием публики.

– Тут Ковбой, сволочь ехидная, хозяину и говорит: «После такой великой битвы блондинки с тараканами надо тебе заведение переименовать. Назови его «Отель у погибшего таракана». Очертишь следы побоища, и будешь рассказывать клиентам, как падали со стенки под градом пуль триста тридцать три таракана».

– Послушайте меня, меня послушайте, – орал Кабан, хватая соседей за руки. – Чего она тогда в Склифе припозднилась, знаете?

– Я шмотки покупала. Блондинка я вам, или кто? Сколько времени у блондинки может занять шопинг, знаете?

– Это сколько ж ты шмоток накупила, что их с Антигравом было тяжело тащить?

– Две, если считать серьезные. У каждой девушки бывают минуты, когда она ощущает в себе душевную потребность купить новый броникостюмчик. Но вот выбрать никак не могла. То ли «Скат» купить… Классический стиль, такая вещь из моды не выйдет никогда. Или, думаю – может лучше «Севу»? Последний писк моды. Красивый, зараза. Легкий, прочный, а сколько кармашков! И сидит на мне классно. В общем, в итоге оба купила. Ну и аксессуаров к ним, разумеется – пистолеты, бо-сюрикены, там… хёрбаты, ножи метательные. Что может остановить девушку, вышедшую на шопинг?!

Публика уже просто кисла от смеха.

– Да не так все было! – Кабан был твёрдо настроен изложить свою версию событий. – Она ведь почему весь день в магазине проторчала – на табличке, что на двери висит, изнутри написано: «закрыто».

– Этот анекдот про блондинку на Большой Земле из газеты в газету кочевал еще до распада Союза, – фыркали институтские охранники, гордившиеся принадлежностью к науке и проистекающей отсюда просвещенностью. Можно сказать, элитарностью.

– Клевета! – подтвердила Крысуля. – В такой ситуации я бы просто высадила дверь.

– Погоди-ка, погоди, – за время рассказа Кабан додумался до светлой идеи. – Лучшего образца стрельбы, говоришь, не видел?.. Ковбой! До сегодняшнего дня лучшим стрелком у нас считался ты. Требую выяснения этого вопроса!

– Точно! – оживился кабак. – Вызови ее на дуэль, Ковбой. На тех же условиях!

Сталкер в широкополой шляпе глянул на девушку. Показалось, или действительно промелькнула в голубеньких блюдечках тень озабоченности? Кабан – хороший стрелок. Но он, Ковбой – отличный. Если цыпочка и выиграет состязание, одежда на ней к тому моменту останется чисто символическая.

– Почту за честь сразиться с достойным противником, – Ковбой церемонно приподнял шляпу. – Но не на раздевание. Я с девочками в такие игры играю только в приватной обстановке. Стесняюсь на публике штаны снимать.

Крысуля задумчиво… но и с явным облегчением посмотрела на него.

– Скромность, несомненно, является одним из самых привлекательных мужских достоинств, – объявила она. – Давай все же сыграем. Будем вести счет. А расплатимся потом. В приватной обстановке.

Они церемонно пожали друг другу руки и двинулись в тир. Часть публики потянулась следом. Не стриптиз, конечно, но стрельбы обещали быть интересными.

Состязание действительно оказалось напряженным.

Дуэлянтов ожидал интересный вечер.

* * *

Когда Крысуля свернула в узкий простенок между каким-то дощатым строением и очередной защитной стеной Склифа, она могла бы поклясться, что вокруг абсолютно пусто. Но вдруг сзади кто-то зафиксировал локти и приподнял ее над землей.

Ч-черт!

Крысуля резко откинула голову назад, и ее затылок впечатался во что-то мягкое. Сзади раздался сдавленный вздох, и руки нападающего разжались. Крысуля, приземлившись на полусогнутые ноги, развернулась, уже держа пистолеты наизготовку. И вдруг столбом встала.

– Эй, полегче! – возмутился Хамелеон, утирая кровь с разбитого носа и губ одновременно и языком, и руками. – Полегче, я же пошутил.

– Пошутил?! – взревела Крысуля пароходной сиреной. Наверху начали поспешно захлопываться ставни – видимо у местных жителей были причины опасаться вмешательства служителей правопорядка.

– Пошутил?! – не могла успокоиться девушка. – Кретин! А если бы я выстрелила через плечо? А если бы я…

– Да кто же знал, что ты психованная?! Я же ничего не сделал, просто хотел девочку повизжать.

– Повизжать! Вот прострелила бы я тебе… что-нибудь нужное. Кто бы тогда кого визжал?! Я, разумеется, не имею в виду голову, на кой черт она бы кому-нибудь сдалась такая дурная?

– Что здесь происходит? – вдруг вопросили над ухом очень-очень официально. Ну так и есть, правопорядок тут как тут. Патруль. Прибежал на Крысулин иерихонский рев. И что это ее так разобрало? Почему возникший перед глазами образ этого идиота с простреленной башкой вывел из равновесия? Ерунда какая-то. Ну переспала с ним разок, тоже мне событие.

– Любовь в стиле садо-мазо, – непонятно зачем огрызнулась взвинченная Крысуля.

– А? – завис собеседник.

– Все в порядке, мужики, – Хамелеон поспешно развел измазанными в крови руками. Не стал дожидаться, когда стражи порядка осознают, что над ними пошутили и закономерно озвереют. – Все в порядке, просто семейная сцена.

– Семейная сцена… туда же еще, мутант вонючий, – фыркнул патрульный. – К девке приставал, морда?

Крысуля видела, каких усилий стоило Хамелеону сдержаться. Но в полицейский участок ему явно не хотелось. Ну да, привод за приставание к чистой девушке мог иметь для мутанта много разнообразных и заковыристых последствий. А, может быть, и не только для него. Немало их, небось, любителей коллекционировать подобные происшествия на предмет формирования общественного мнения и политической обстановки.

– Да что вы, ребята, – сказала Крысуля со всей возможной миролюбивостью. – Это же я к нему пристаю. Смотрите, какой симпатичный мальчик… по крайней мере, был, пока я ему морду не разбила. Но он так стойко оборонял свою честь, что я его, пожалуй, отпущу.

– Ты дура? – рыкнул патрульный.

– Конечно, – улыбнулась она, – я Крысуля.

Патрульный опять завис. А его напарник плюнул и потянул коллегу за рукав:

– Пошли. Мутанта по-любому придется отпустить – жалоб-то нет.

– Хоть посидел бы до утра в участке. И эта юмористочка тоже.

– Это же Крысуля, ты не врубаешься? Арестуешь ее до выяснения, так сам же влипнешь в какой-нибудь дурацкий анекдот. Вся Зона будет ржать. Тебе надо чтобы в тебя пальцем тыкали и ржали?

Представители правопорядка удалились, с трудом протиснувшись в своих массивных брониках в узкую щель между щербатыми досками и кирпичом защитной стены. Некоторое время еще были слышны ворчливые комментарии насчет вонючих монстров, ненормальных анекдотных блондинок и придурка главврача с его вшивыми интеллигентскими заморочками. Потом все стихло.

Великое дело репутация.

– Прости. Я действительно просто решил пошутить. Сдуру, – покаянно проговорил Хамелеон.

– Ну, берегись. Вот я над тобой как-нибудь тоже… пошучу, – многообещающе сообщила Крысуля.

Реакция на ее слова оказалась неожиданной. Хамелеон застыл и даже кровь забыл по морде размазывать. Задумался.

– Да… Но ведь тогда разбитым окажется твое лицо, – осознал он. Передернулся и твердо заявил: – Ты права! Давай договоримся, что оба никогда больше не будем так шутить.

– Никогда не будем? – прищурилась уже остывшая Крысуля. – Ты, стало быть, рассчитываешь на долгое общение?

– Мы же эксперимент ставим, ты не забыла? Я, конечно, дикий мутант и невежественный сталкер. Но даже я знаю, что для грамотной постановки эксперимента необходима статистика. Один единственный опыт не может быть ни доказательством теории, ни ее опровержением, не так ли?

Крысуля расхохоталась.

– Образованный, зараза, – проговорила она сквозь смех. В ее голосе явственно звучало одобрение. – Уболтал на сегодня. Где предлагаешь ставить эксперимент?

– Мы с ребятами уже закончили свои дела в Склифе и улетаем в Зажарск. Я имею честь пригласить тебя в гости, – церемонно объявил Хамелеон.

– Поехали!

* * *

На вертолетной площадке Склифа, игравшей одновременно роли автостоянки и автовокзала, стоял уже наготове зажарский вертолет.

– Какая сволочь? – хором взвыли зажарцы при виде разбитой Хамелеоньей физии. Весь их вид буквально кричал о горячем желании немедленно бежать на предмет справедливого возмездия.

– Тихо, ребята, тихо, – Хамелеон в картинном испуге закатил глаза. – Сейчас девушка обидится, и такое начнется… ой!

– Да что случилось?!

– Вы как думаете, это просто – уговорить порядочную девушку пойти с вами вечерком в уединенное местечко?

– А-а…

Зажарцы уважительно посмотрели на Крысулю. А потом на Хамелеона еще более уважительно.

* * *

Город, как уже знала Крысуля, назывался Зажарском. Стало быть, он не всегда был местным монстрячьим центром Вселенной. Если ты, к примеру, Загорск или Зареченск, стало быть ты расположен за горой или за рекой от чего-то большого и важного, не так ли? Ну, или за аномалиями «Жарка», если ты Зажарск.

Впрочем, для кучерявой Зоновской жизни это, пожалуй, было нормальным и естественным. Остатки прежней мутантской столицы, наверное, могли бы сейчас интересовать даже не мародеров, а уже только археологов. А, так как последних в здешних широтах отродясь не водилось, то, стало быть, вообще никого.

А вообще-то назвать это городом было наглой лестью. Это был сталкерский поселок, простой, основательный и грубый. Но по-своему ухоженный. Они прошли через КПП, обязательную деталь всякого уважающего себя поселения Зоны, и попали на широкую пыльную улицу, застроенную приземистыми зданиями из красного «заводского» кирпича.

– Зажарск! – хмыкнула Крысуля. – Не слишком ли громко звучит? Я бы скорее назвала это поселение Зажаркой.

– Зажарка, это, прости меня – сковородка! – возмущенно фыркнул Хамелеон. – А город – Зажарск.

Крысуля рассеянно кивнула и огляделась по сторонам. На улицу выходило аж три кабака. А еще два виднелись немного подальше.

– У вас от жажды не умрешь, – рассудила она.

– От голода тоже, – сообщил Хамелеон. – У нас народ простой и самостоятельным приготовлением еды обычно не заморачивается. Видишь дома?

– Эти? – спросила Крысуля, указав на длинные одноэтажные бараки слева от входа в убежище.

– Они самые. Тут люди снимают койки. И кухни в них не предусмотрены.

– Мы, случайно, идем не туда? – хихикнула Крысуля. – А остальные мальчики там симпатичные?

– Фи! – Хамелеон пренебрежительно взмахнул языком. – Ты – распущенная особа. Жители этих домов общаются с дамами исключительно тет-а-тет, и пользуются для этого комнатами с почасовой оплатой. А что касается меня, то я, как известно, пижон. И снимаю постоянную комнату при лучшем кабаке города. С санузлом, между прочим. В этой комнате даже есть настоящая кофеварка.

– Красиво живешь, – хмыкнула Крысуля, с интересом озирая окрестности.

– Да. Многие люди – очень серьезные, кстати сказать – не одобряют подобного расточительства. Но мне так нравится.

Помимо кабаков на улице обнаружилось заведение, которое можно было назвать супермаркетом, а можно сельпо, в зависимости от склада ума и привычек. Любопытная Крысуля сунула туда нос и тут же разочарованно высунула обратно. Супермаркет, он супермаркет и есть. Они одинаковые и в Москве, и в любой Тмутаракани. Товары с Большой Земли.

– Откуда дровишки? – поинтересовалась она.

– Из лесу, вестимо, – ответствовал образованный собеседник. – Перекупщики.

– Да-а… Что бы мы все делали без перекупщиков?

Впрочем, конкуренцию сему заведению составляла лавка с вывеской «деревенские товары». На Крысулин вкус она была гораздо интереснее. А рядом с нею оказался очень неплохой оружейный магазин, из которого совершенно озверевший Хамелеон вытаскивал девушку буквально за уши.

– С тобой, оказывается, и близко нельзя подходить к магазинам, – ворчал он.

– Я тебе блондинка, или кто? Обожаю шопинг, – смеялась Крысуля, вертя в руках обновку – пистолет-пулемет, маленький, мощный и ужасно симпатичный, – О! Оказывается, ты здесь не единственный пижон.

Прямо перед ними, нарушая аскетично-функциональную атмосферу улицы, гостеприимно распахнуло двери ателье по пошиву одежды, почему-то совмещенное с работой по металлу.

– Причем тут пижонство? Вокруг посмотри. Мы здесь, если ты не заметила, очень разные по… э-э… экстерьеру. Готовая одежда не всем подойдет. Ее надо, как минимум, перешивать. И броники многим тоже нужно подгонять индивидуально, с учетом особенностей фигуры.

Что да, то да. Народ на улице был, мягко говоря, разнообразный.

– А как живут эти твои серьезные люди? Те, которые экономные, – вернулась Крысуля к прерванному разговору. – Спят на улице, или проводят ночь, заснув под кабацким столом?

– Зачем тратиться на постоянное жилье, если почти все время проводишь в походах? Возвращаются в город и снимают на время койки или комнаты. Смотря кто сколько хабара приволок.

– О как! А семейные? – поинтересовалась любопытная девушка.

– У них, разумеется, жилье постоянное. Некоторые поколениями живут в Старом Городе. Но обычно это комнаты – питаться по кабакам дешевле, чем снимать квартиру с кухней. Есть такие заведения, недорогие и благопристойные. Туда ходят порядочные дамы с детьми, когда мужья в походах. Но у нас не все женщины сидят дома, – добавил он, увидев, что спутница выразительно сморщила нос, – некоторые тоже ходят в походы, промышляют артефактами. А многие работают.

– Ага, в том числе и по веселым домам, верно?

– Я связался с совершенно испорченной женщиной, – картинно вздохнул Хамелеон. – Но, увы, ты права – это тоже встречается. Есть и такие кабаки… с соответствующей репутаций и клиентурой.

Хамелеон поморщился. Интересно, он действительно так уж осуждал эти кабаки, или просто демонстрировал объекту ухаживания свою добропорядочность? Мальчики иногда бывают ужасно смешными.

– Кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет? – сочувственно спросила Крысуля.

– Именно так. Ах, что б тебя!

Им пришлось отскочить в сторону – из дверей одного из кабаков кубарем вылетел изрядно пьяный мужик. Он ворочался в пыли, ругался, тщетно пытаясь подняться, но все время путался в своих четырех руках. Впрочем, мешала ему, по всей видимости, вовсе не лишняя пара рук, а лишняя пара стаканов выпитой водки.

– Проспись! – рявкнул кто-то, невидимый в темном дверном проеме. – Нехрен махать кулаками в приличном месте.

– А это приличное место? – поинтересовалась Крысуля не без ехидства.

– Разумеется! – оскорбился Хамелеон, явно гордящийся своим прекрасным городом. – У нас других нет. Просто нужно различать приличные места и места благопристойные. И нечего так хохотать.

– Как я понимаю, градообразующее предприятие, точнее, мероприятие у вас – сталкерство, – умозаключила Крысуля, отсмеявшись. – А какая-то промышленность в городе есть?

– А как же. Две хлебопекарни, механических мастерских разного профиля несколько штук, ремонт оружия, транспорта, прачечная и все такое.

– Ясно, только обслуживающая. А сдача жилья в этом городе однозначно золотое дно, ага?

Хамелеон посмотрел на нее так, как будто она сказала что-то нетривиальное. И почему-то опять поморщился.

– Так-так-так… – заинтересовалась Крысуля. – У тебя с этим важным человеком, похоже, сложные отношения. Терки у тебя с ним какие-то, кажется. Кстати, помимо этого дела есть тут еще кое-что… кабаки есть и есть контакты с вездесущими перекупщиками. Столько человек сидят на этих трех китах здешней экономики? Один? Два? Три?

– Зомбаки тебя раздери! – рассердился вдруг Хамелеон. – У нас свидание, не забыла? Тебе обязательно вникать в хитросплетения нашей туземной политики? Всю романтику портишь этой гадостью!

– Ладно. В другой раз расскажешь, – покладисто согласилась девушка. – Только это называется не романтика, а лирика. Романтика – это космические корабли, полярные станции и города на Луне. Или Зона.

Хамелеон глянул с удивлением. Общую идею он уловил. И против первых трех пунктов ничего не имел. Но причем здесь Зона? Нормальная естественная человеческая жизнь, знакомая ему с детства. Где тут она углядела какую-то особенную романтику?

* * *

Кабак, при котором Хамелеон снимал жилье, был фешенебельным, и интерьер был откровенно слямзен со Склифовского Паласа. На второй этаж был и отдельный вход, но они пошли через питейный зал под предлогом закупки спиртного для предстоящего эксперимента.

– Я уже понял, что от тебя одной рюмочкой не отделаешься, – хмыкнул Хамелеон, сгребая аж три бутылки. – Пусть программа будет, как и в прошлый раз – коньяк, виски, вино.

Ясен пень, он привел ее сюда похвастаться перед друзьями своей добычей. Пусть хвастается, ей, Крысуле, до фени. Ей не жалко. Представители мужского пола действительно косились на Хамелеона с откровенной завистью. А вот многие женщины с точно тем же выражением смотрели на нее. Видимо, ее мимолетный приятель был у них популярен… мимолетный, конечно, какой же еще?

Впрочем, откровенно негодующих и возмущенных взглядов тоже хватало. Вон, например, корявый и кривобокий мужик за угловым столиком брызгал слюной насчет вконец оборзевших чистоплюев, обнаглевших настолько, что суются они уже не только в привокзальный бар, а даже и в приличные места. Его собеседник энергично кивал и даже хвостом постукивал по столу от возмущения. «Ох, если бы не Хамелеон…» – разглагольствовал корявый.

– Тебя здесь боятся? – со смешком поинтересовалась Крысуля, демонстративно обозрев негодующую компанию.

– Меня здесь уважают! – Хамелеон солидно воздел вверх палец. – А на них не обращай внимания, – тихо добавил он. – Пусть побрюзжат. Это они из ворчливости.