Супергеройский геноцид

Янос Рувер

Супергеройский геноцид

Пролог

В мире 45 тысяч аэропортов. И в разы больше взлётных полос, в разы больше мест, пригодных для посадки, хранения и заправки малых летательных аппаратов. Лиши их неба, Янос. И они останутся ползущими тварями.

Согласно моим расчётам, за этот год я уничтожил уже 250 миллионов особей.

Но они всё равно оказывают сопротивление.

1

Много лет назад, в том небольшом городе, где я жил, на главную площадь пришёл мужчина с канистрой бензина, облил себя и – поджёг.

2

Люди проходили по площади рядом с мужчиной, не обращая на него внимания.

Канистра тяжёлая била его по коленям, неудобная, мешающая. А он упрямо шёл прямо к центру площади с напряжённым лицом, как монолитной головой – уставленной в линию своего маршрута. Прочие рядом, не в пример ему, целенаправленному в обречённости – беззаботно меняли темп шага, разговаривали, искрили в жизнь.

Монотонно мигал жёлтый сигнал светофора в тупом повторе. Длинная очередь из автомобилей по крайней полосе не могла свернуть налево – уступали несущимся непрерывным потоком автомобилям навстречу.

Улица центральная, многополосная. Дорожный инспектор ещё не появился, светофор продолжал мигать.

Это из-за жары. Выбило что-то в электросети города и – очередь из машин не двигается. Дрожал пьяно калёный воздух от металла кузовов, пахло сухой пылью.

Чёрная обмотка руля жгла пальцы. Из воздуховодов дуло горячим. Тёк пот. Солнце жарило маркую приборную панель. Кондиционер давно сломался и давно следовало его починить.

Я стоял в середине затора, отпуская педаль тормоза на доли секунд, продвигаясь очень медленно. Сознание вязло. Рука механически переключала радиостанции – любая музыка была шумной, досадной своей неуместностью. Я будто на этом перекрёстке находился сотни лет, а не несколько минут.

Скучающим наблюдателем я смотрел на мужчину. Как он упрямо шёл через людей, волочил тяжёлую канистру. Смутно думалось, что его бы следовало остановить. Но если он просто выполняет какую работу? Несёт бензин для, допустим, генератора. На нём грязная одежда: выцветший комбинезон, неуместный плотностью в такую жару…

Затем мужчина застыл, поднял канистру над головой, облил себя и – поджёг.

Сначала те, кто проходил рядом – оторопело кинулись прочь. Потом те, кто поодаль – кинулись к.

Я же, будто проснувшись, будто тело знало, что делать – вдавил педаль акселератора, развернулся поперёк встречного потока и въехал на парковку площади, остановившись перед высоким бордюром.

Я выбежал из машины, из багажника, точными движениями, достал огнетушитель. Красный производственный, большой, порошковый. На вид и по определению – тяжёлый, но периферийно ощущался слишком лёгким в моих руках. Но тогда я не обратил на эту «лёгкость» должного внимания.

К горящему мужчине уже подбежал один из обступивших его, стал сбивать пламя курткой резкими взмахами. Огненные капли разметало в стороны бисером. Те, падая на неровную тротуарную плитку, продолжали гореть пламенем то сине-зелёным, то ядовито оранжевым, переливаясь.

Окружающие расступились, боясь.

К горящему мужчине подбежал я. Тот истошно визжал от боли, но стоял как вкопанный, расставив руки, будто распяли его. Пахло палёным мясом, растопленным жиром и промасленной тканью. Комбинезон растёкся по нему, плавясь, стекая.

Я дёрнул чеку огнетушителя, направил раструб и стал тушить.

Пена вырывалась струями, шипя. Мужчина заметался, размахивая руками принялся уходить от меня, подкошено валясь в стороны, вскрикивая, шугая визгливую, полную страха и осмысления толпу. Приходилось бегать за ним.

«Ударить бы его по голове», – подумал я злобно.

Раструб шланга огнетушителя издал горловые звуки, затих.

Обугленная гуманоидная фигура, в лохмотьях, чёрная, неузнаваемая, лежала, подёргивая прижатыми к животу в коленях ногами, сучила ими, пыталась обнять руками, в судорогах вытягивая их, мычала как животное.

У меня пересохло во рту, я попытался откашляться (не выходило – гарь не пропадала), выронил пустой огнетушитель и вскользь заметил: на красной его блестящей глади – вмятины от моих пальцев. Будто корпус был сделан не из твёрдой стали, а из нечто податливого, мягкого.

Внутри вдруг стало (появилось) нечто яркое, сильное, огромное и серьёзное.

Всё больше оно окутывало: кожа дубела и в камень обращало тело. Распирало силой, как невидимо будто я вырос над этой площадью, толпой людей, снующих в непонимании, едкого запаха дыма и жара от солнца.

Первозданная материя, сжатая большим взрывом, коллапсирующая, взрываясь, открывая себя и поглощая – выжгла изнутри, заставив выдохнуть.

Краткий проблеск физической, простой мысли – «уйти отсюда».

Я двинулся к своей машине. Быстро, словно надо было срочно бежать.

3

Эпизод с моим героическим поведением показали в новостях, опубликовали в интернет-каналах.

Трясущееся изображение с камеры смартфона и чёткий дикторский голос.

Трясущееся изображение с камеры смартфона и лаконичное описание текстом под.

Смотреть на это было неприятно.

(На следующий) в свой выходной день, проснувшись, я лежал несколько часов, собираясь встать, апатично ощущая, как от волос ещё пахнет горелым.

Хотелось лежать вечность. Да смотреть на яркое солнце в окне испепеляющее, лучом разрезавшее комнату, подсвечивающее мерно оседающие пылинки.

В дверь постучали настойчиво и грубо. Беспрерывно. Снова – и ещё раз.

И ещё раз, поднимая, заставляя и – пробуждая.

На пороге – полицейские. Двое непрошенных в синеватых мундирах.

Лист показаний, кончик гелевой ручки, мелькающий в стороны, дежурные вопросы, канцелярский планшет, блик на металлической пружине.

Нелепо поблагодарили меня за проявленную бдительность, нелепо объяснили, что нашли по номеру машины, сухо предупредили, что следователь ещё может вызвать на допрос, а если так станется, то и на суд («пока в качестве свидетеля»).

Уклончиво и коротко ещё немного вопросов, уточнений, предположений, взмахов фуражками, почёсываний головы козырьками, ходьбы в ботинках по ковру из стороны в сторону.

И они ушли.

Стоило запереть дверь как —

Стук. На этот раз робкий тихий, но – настойчивый.

С мокрыми, в красных прожилках, комках туши, глазами в морщинах женщина. Она сказала, что её муж умер, так и не приходя в сознание, что у него остались двое детей и она не знает куда обращаться и что делать. Кем был её мужу я? Почему я оказался там и были ли мы с её мужем знакомы раньше? А может, вы были с ним заодно? Её лицо странно менялось на части времени, становилось то озлобленным и подозрительным, то просящим и подобострастным. Я отвечал, как есть: что просто проезжал мимо, пока ехал с работы домой. Она не поверила мне и не собиралась уходить пока бы не получила простой рецепт избавления от давящего на неё, она напирала, пытаясь войти.

Зажужжал мой смартфон. Это был следователь. Он спросил про огнетушитель: мой ли, откуда, почему так смят? Я ответил, подняв ладонь в сторону женщины – что «мой, из багажника и смят от нечеловеческой силы, появившейся в момент стресса». Далее я сообщил, что ко мне домой пришла жена погибшего и есть ли какие-либо вопросы к ней? Следователь живо поинтересовался, зачем она пришла, как долго она у вас, были ли вы знакомы с ней раньше? Я попытался передать трубку женщине, но та развернулась и торопливо сбежала. Следователь многозначительно помолчал и снова принялся задавать те же самые, как в начале разговора вопросы. Я покорно ответил на них точно также. Меня пригласили на допрос и пообещали вручить повестку.

Заперев дверь, пройдя на кухню, стоило мне налить себе выпить (бутылка-бокал), как стали звонить на смартфон прочие.

«Коллега, как проходит день? Видели тебя в новостях, как себя чувствуешь? В понедельник выйдешь? Не забудь, у нас совещание, проблемных вопросов по проекту много, в этом квартале у нас…»

Я залпом выпил и подумал, что нужно пройтись и купить новый огнетушитель. Без езды с ним могут и оштрафовать.

Звонок-смартфон. Расспросы журналиста, что снимает выпуск про социальную напряжённость, невыплату зарплат и самосожжения. «То есть – вы понятия не имеете, кто был тот человек? А как вы думаете, в контексте ситуации, но не по теме протеста…».

Пока я послушно отвечал – налил в бокал выпить ещё.

Звонки – родные.

Звонки – друзья.

Звонки – бывшие женщины.

Завтрак. Бутылка-бокал.

По стеклу смартфона поползла от угла трещина – маленькая, еле заметная.

Я и не думал, что это событие («рядовое», «незначительное», «неинтересное») так займёт весь мой выходной день.

…нас ведь ещё восемь миллиардов.

…главное, оказывается, не умереть; а как умереть – им это было интересно.

Бутылка-бокал.

Звонок – руководитель. «Ты – молодец. В понедельник совещание, не забудь».

(совещание из-за их денег, это делается только из-за их денег, это простой процесс – сначала делаешь то, за что дают деньги, потом тратишь и так – серо и пресно идёшь в понедельник)

Звонок – следователь. Несколько уточняющих вопросов (те же самые).

(вопросы-ловушки с целью дать какой-то ясности его делу; неприятное ощущение – привкус кислоты)

Звонок – не хочешь встретиться, обсудить наедине?

(это лишнее, лишний ненужный процесс беспокойства, мне бы в тишине…)

Звонок.

«По теме этого протеста…»

(кому какая разница…

но кто я, чтобы определять это?)

По толстому стеклу бутылки понизу, где сжимала ладонь – крошечные молнии. А потом бутылка рассыпалась, будто из трухи. Стекали через пальцы остатки жидкости, смешивая, смывая на пол крошечные осколки, бликующие спектром.

Я разжал ладонь – ни порезов, ни следов, ни царапин.

4

На улице обжигало горячее солнце и, порывами, сбивая жар, колол холодный ветер.

Возле подъезда курил знакомый сосед. Он поприветствовал меня флегматичным взмахом. Я вспомнил историю нашего с ним знакомства, в которой также фигурировал огнетушитель.

Зимой, когда мы прогревали стоящие рядом наши автомобили, сосед вдруг выскочил из своего, стал кричать и хватать снег: швырять его внутрь, в салон. Оттуда повалил густой белый дым. Я в тот момент подумал, что надо отъехать назад, иначе огонь перекинется и на меня, но я этого не сделал. Я вышел, вытащил из багажника огнетушитель, выдернул чеку и отдал соседу. Потом, как с возгоранием было покончено, дал ему гаечный ключ, чтобы он откинул клемму с аккумулятора.

Тогда тело тоже знало – что делать. Будто спокойно и сильно перехватило управление.

Точные движения.

После – сосед купил мне новый огнетушитель.

В этот раз никто из тех мне его не купит.

Наш двор обнесён трёхметровым кованым забором из металлических стержней. На выходе – такого же фасона и в те же три метра калитка. Калитка открывается с ключа, но, задумавшись, вспоминая ту историю с соседом, я ключ из кармана не вытащил, и просто небрежно толкнул запертую калитку. Она распахнулась: согнулся выломанный язык замка. Согнулись металлические стержни в месте приложения силы как пластилиновые.

Ошеломлённо, одним пальцем, я вернул стержни обратно в их исходное правильное/ровное положение, не ощущая физического сопротивления.

5

Что объясняет это?

Такая сила, при отсутствии ускорения, возможна при большой массе (причём, если это на столь малой площади воздействия: подушечка пальца; то что может Тело целиком?). И кожный покров не пострадал (нервы не ощутили давления).

Большая масса, сверхплотность (откуда? откуда энергия и материя для этого?).

Возникшая сверхплотность породила большую массу.

Я всё стоял за калиткой. Я огляделся по-новому, подумал по-новому: ведь и свет стал интенсивнее, чётче видны были в нём детали.

Я побрёл в сторону супермаркета осторожно, вдумываясь, вникая в свои движения и считывая отклик на них, шаг за шагом по серой частой брусчатке камня…

…если я обладаю массой, почему подо мной не проваливается земля, не трескается асфальт, не ломаются камни мостовых; и каждое моё касание рук не приводит к разрушениям?

…или нужно (как логично) приложить усилие?

Сверхплотность как переменная – колоссальный процесс. Что-то из ничего становится всем, превращая меня в сверх. Всё уходит в ничто, возвращая меня к обычному состоянию.

Рассеянно я перебрал скоп версий.

…если только это руки?

…а как ты удержишь столь массивные руки? Всё в организме взаимосвязано. Они бы тянули тебя вниз.

…рассыпалась бутылка в труху? А пол подо мной, в который упирались ноги? А стол, в который упирались руки?

Значит масса возросла незначительно.

И тут – по брусчатке может ведь ездить многотонная техника бесследно. А если моя масса возросла незначительно, то я не превышал предела прочности.

Стержни погнуть многого не надо…

Я шёл вдоль тротуара, полного прохожих. Они прятали от ветра лица, обращали их вниз, щурились, отводили взгляд. Они толкались, сбиваясь плечом о мои плечи, не уступая дорогу, отшатывались недоумённо. Они брели навстречу от горячего солнца в холодный колючий ветер.

Ветер в спину мною ощущался внушаемо, но не тактильно.

Требовалось проверить…

Требовалось суметь переключиться в супергеройский режим.

…как вглядываются в стереокартинки неприученные глаза.

Я остановился, резко выдохнув, с силой вдохнув.

Сконцентрируйся.

Ощути.

«Высокую плотность внутри».

Состояние грандиозной сдерживаемой силы. Масса увеличилась на несколько тонн (это ощущалось как во всём теле, так и отдельно в конечностях, нужно лишь было представить, визуализировать). Клетки тела, плотные, замедлили свои процессы, искореняя хаос, упорядочиваясь, мозг заработал чётче, яснее, разгоняя нужное мышление. Я оказался НАД всем, сильнее всего, крепче прочего. Я мыслил чем-то большим и великим. Человеческое и человеческие же страсти, деяния, стремления – всё это стало казаться простым, ничтожным, полным глупости и ненужного движения.

Счастливым озарением, полным покоем и пониманием всего: пространства, времени, трансформаций энергии – окутало и укрыло.

Я вобрал это целиком.

Среди бегущих в стороны, подстёгиваемых импульсами-желаниями.

Среди безостановочно поедающих и перерабатывающих, остановившись и оглядевши их.

Среди стрёкота слов, перекрёстных их пунктиром друг от друга, заполняющим их, замолчав.

Поняв вдруг.

Будто истину?

Свою, не их.

Прохожие обходили меня, застывшего посреди улицы, не обращая внимания.

6

Асфальт под подошвой продавлен, отпечатались глубокие следы. Словно в сугроб провалился. С тем же супергеройским усилием я сделал шаг вперёд, потом ещё и ещё. Ступни вязли и продавливали асфальт, тротуарную плитку: крошки, вмятины, камешки щебня, иссохшего битума.

Я свернул в сторону от широкого (разрушенного) тротуара.

Узкий переулок, избавленная от людей парковка, зажатая в коробах домов. На пустом пятаке – карминовый камень, отработанная порода. Оставлен упором кем под колёса. Я взял камень в руку и сдавил его. Тот осыпался, как песочный. Лежал рядом кирпич. Рассыпался в пыль и он.

Если схватить металлическое крыло автомобиля – оно мнётся комом бумаги.

Если проткнуть пальцем – остаётся круглое отверстие (полиэтиленовая плёнка).

Если осторожно приложить ладонь к точке опоры, обеспечивающей передачу импульса равномерно всему автомобилю (фаркоп, упоры бампера) и толкнуть – он сдвинется с места и можно при этом услышать, как пытается порваться внутри трос ручного тормоза.

Если прижать ладонь к лобовому стеклу (так, что ты даже не ощущаешь прикосновение) – поползут молниями расколы, и триплекс провалится в салон.

Шины сдуваются, стоит их лишь – аккуратно ногтем разрезать.

Ребёнок, исследующий способность ходить.

Очнувшись от наваждения, огляделся, мотая головой по верхам: камеры видеонаблюдения? Конечно, они есть. Работают ли? Возможно. И просмотрят ли нелепые действия странного (?) человека. Как им будет поверить в такое зрелище и показать другим?

Сгенерированное нейросетью видео, не иначе.

Меня вымотало.

Я отправился обратно – к маршруту до большого супермаркета, где подзабыто должен был что-то купить.

7

В супермаркете я принялся пробовать на вес расслабленной руки гантели, мешки с грунтом, бутыли с жидкостями, всё, что было потяжелее. Требовался системный подход с выводами. Открывались новые горизонты. Становилось – интересно.

Эксперимент номер один: «исследование масс».

Результат эксперимента закономерный: в тех случаях, когда ты подсознательно не «включаешь» усилие – предмет по ощущениям имеет тот вес, который в ней «заложен» согласно физическим законам. При сознательном «включении» усилия – предмет уже не имеет того веса, который в неё «заложен».

Логично, правильно.

Усилие можно регулировать. Предмет может быть совсем невесомый, а может иметь половинную массу, или треть, четверть, и так далее. В зависимости от того уровня усилия, которое прилагаешь.

Вопрос: каков предел массы, что я мог бы поднять?

Оставим для полевых исследований.

Эксперимент номер два: «исследование к прочности».

Повтор ранее опробованного. Сдавленные: гриф гантели, ручка тележки – податливые пластичные. Проткнул толстую грузовую шину. Но в этот раз вариативно: то резким тычком, то медленным надавливанием. В зависимости от приложенного усилия – ты то ощущаешь материал упругим, как и положено, то тонкой плёнкой, а то и вообще не чувствуешь.

Вопрос такой же: каков предел?

В теле слабость. На моменты приложения силы – энергозатраты возрастают крайне. Организм обильно использует внутреннюю энергию, не считаясь с площадью приложения силы. Не часть тела становится сверхплотной, а ты весь внутри становишься ИМ.

Ощущаешь, как вдавливается и трещит под тобой бетон пола.

Чтобы не потерять сознания (будто резко упал уровень глюкозы в крови), я отпил немного из бутылки с ликёром, брошенной в продуктовую тележку. Постоял, перевёл дух. Если переключение в режим «супергероя» («суперплотности») даже на такое малое количество времени требует такого большого расхода энергии, то необходимо закупить высококалорийные продукты в запасе.

Время экспериментов было приостановлено. Я увлёкся и мог привлечь к себе ненужное внимание.

Глупо будет попасться в поле зрения тогда, когда ты ещё сам не знаешь, кто ты есть и на что способен.

И глупо будет исчезнуть такому уникальному существу – банально, от голода.

Сначала – ресурсы, потом постановка задач, потом их решение и выводы с приложением расчётов. В поле. Подальше от людей.

В продуктовую тележку (а ручка мятая, будто жёваная) посыпались: масло, орехи, шоколад, сало, алкоголь.

Я вспомнил, зачем пришёл, лишь оказавшись у скромной полки с автомобильными аксессуарами, где ровным рядом стояли красные огнетушители.

8

Дома, разложив продукты, поглощая рассеянно кусками пищу в упаковках и запивая алкоголем, я взял большой кухонный нож.

Эксперимент номер три: «исследование прочности тела».

Применив «усиление плотности тела», я полоснул себя лезвием по руке. Рассыпалась рукоять ножа, изогнулось стальное зеркало лезвия. Треснул подо мной стул, развалился. Проломился под моим телом хрупкий ламинат до серого холодного бетона.

Теперь: если уронить с ускорением другой нож остриём вниз на руку, сознательно не усиливая плотность тела – тело делает это за тебя. Оно по себе само может принимать решение о включении и отключении супергеройских способностей.

Падающий с ускорением остриём на руку нож отскочил беззвучно, звякнув о пол.

У меня есть «автопилот». Контролируемый МНОЮ, когда безопасно НАМ по оценке ЕГО. И саморегулирующийся, когда Я не могу дать обеспечить полной безопасности, опять же по оценке ЕГО.

Но ОНО знало и умело точно подбирать физические значения усилий к поставленной задаче-эксперименту. К примеру: предел точечной нагрузки на квадратный метр плиты перекрытия жилого дома примерно килограмм четыреста. То есть усилив меня в пять раз, мы грозили обрушением и демаскировкой. И значит – более чем в пять раз плотность тела не увеличивалась (в общем; точечно же, в месте приложения воздействия – может было и больше).

Я резко ударил себя по лицу. Ничего особенного. Сверх-рука по сверх-лицу – как если обычная, да по резиновому. Неприятно, но не смертельно.

Я закурил сигарету и прижёг руку – ничего. Поджёг волосы спичкой – они не горели. Брызнул на кожу уксусной эссенцией и посыпал содой – ничего. Прижёг сигаретой открытый глаз – лишь близко увидел, как ссыпается тлеющий пепел. Попробовать выдернуть себе зуб сверхрукой не вышло, ведь зуб теперь тоже – сверхзуб. Но, по-моему, тело халтурило: оно слегка ослабляло плотность вредящей себе руки, чтобы не вывихнуть, не выдавить, не выломать, не вырывать другую, участвующую в эксперименте часть тела.

9

На следующее утро, закрепив аккуратно новый огнетушитель в кармашке багажника, я сел за руль, выехал со двора и отправился к месту работы. Включить усилие – и продавится сиденье, согнутся балки, лонжероны, весь кузов, машина прогнётся и зашкребёт по асфальту… Я боялся, что это может быть бесконтрольным или «подначивающе-игривым». Но всё обошлось. Самодисциплина, животная мимикрия тела под учитываемые сознанием нормы – всё под контролем.

Супергерой внутри – ждал, как симбиотическая, полезная часть к моей личности.

***

Зачем теперь вообще работать, если я могу пройти насквозь через стену банка?

Но пройди через стену банка и – сразу станешь знаменитостью со всеми вытекающими. Следовало детализировать будущее применение своей силы.

(некстати думалось бытовым и приземлённым: «Янос, а ведь денежные ресурсы при таком режиме питания, как сейчас – быстро сойдут на нет, надо думать о применении способностей, великого загадкой дара – интенсивнее, дабы монетизировать свою супергероичность)

А если способность исчезнет? В самый неподходящий момент.

Та или иная стезя, выбранная по приобретённом умении – требует продуманности.

***

Идиотские поверхностные предложения на уровне разговора среди компании коллег в курилке – непродуманные глупости.

– Э, коллеги, что бы вы сделали, если бы вдруг стали суперсильным?

– ?

Табачный дым в лёгких ощущался слабо, выдыхая, я продолжил:

– Допустим, ваши клетки тела стали сверхплотными. Вы имеете многотонную массу, соразмерную же силу, можете, в теории высоко и далеко прыгать, применяя эту силу. Вы обладаете неразрушаемым телом, оно ведь сверхплотно. И, главное – у вас есть бессмертие за счёт… упрощённо – плотного метаболизма.

– А суперзрение? Лазеры? Летать умеем?

– Нет.

– То есть мы по сути – как… танк?

– Да. Только в гуманоидной форме и с возможностью быстро перемещаться. Вопрос общный: как бы вы применили это? И задача частная: как обеспечить себя ресурсами (пища, вода) – ведь сверхплотное тело требует постоянно много энергии. Уточнение, условие – вы работаете за среднюю зарплату, вы часть общества. Нарушать закон нельзя. И первое время вы не хотите «светиться».

Среди нестройного гвалта выделил:

– Стать блогером. Фокусы показывать.

– К учёным идти – пусть исследуют. Это же сенсация…

– На стройку – грузы таскать. Но в любом разе незамеченным не останешься. Засветишься сразу.

– Спорт. Единоборства. Да куда угодно в шоу…

Я выбросил бычок в урну.

(подписчики спрашивают, как монтировать такого рода представления?)

(учёные думают о том, как транспортировать многотонного сверх-человека; невозможно взять образцы ткани – его тело сопротивляется: оно в вечном стрессе)

(крайне неудобно на стройке работать голыми руками, пусть и сверхмощными)

(…которыми были убиты в поединках все действующие чемпионы мира)

***

Блеклый монитор с мерцающим на нём изображениями чертежей зданий в разрезах. В кофейных разводах, в мутных следах тёмного налёта керамическая кружка. Уставленные в главного лица.