скачать книгу бесплатно
Над его ладонью вспыхнул огонек, освещая окованные желтым металлом двери. Стоп, это что, золото?!
– Оно самое, – кивнул дракон в человеческом обличии. Видимо, вопрос прозвучал вслух. – Блюдем, так сказать, репутацию. Как же у драконов, да не украшен каждый столб в округе золотом и камушками?
– А если сопрут? – ляпнула Илона первое, что пришло ей на ум.
– Пробовали уже, – фыркнул Айрел, протягивая руку к огромному дверному кольцу в виде змея-урбороса, кусающего себя за хвост. – На заре времен. Потом перестали. Как-то сложно потом жить с одной рукой, ведь та, что воровала, в три минуты после попытки отсыхает…
– Сурово, – уважительно присвистнула женщина.
– Предлагаешь пожалеть и отпустить с миром? – изогнул черную бровь дракон. – У нас же здесь не только золото, но и более важные вещи, нечего чужим без приглашения шариться.
Какие это вещи, Илона спросить не успела. Тяжелая дверь со скрипом отворилась, дракон взял ее за локоть и потянул за собой.
Внутри было тепло и светло, пахло медовыми восковыми свечами, сушеными травами и копотью. Огромный деревянный стол, стулья с наброшенными пушистыми шкурами, факелы на стенах, горящий камин в углу.
И три красавицы, сидевшие в креслах около него.
– Илона! – радостно воскликнули девчонки, вскакивая на ноги.
А Илона осталась на месте и только смотрела на подруг во все глаза.
Они изменились. У Ксаны еще сильнее потемнели брови, стали ярче глаза, кончики волос начали завиваться колечками. На ней было узорчатое платье в пол, черное, с зеленоватым отливом, словно шкурка у ящерицы. Июлия же наоборот, посветлела до выбеленного льна. Роскошные волосы струились по плечам и спине, прямые и гладкие, как диковинное движущееся зеркало. Феечку нарядили в платье до колена, совсем легкое, подол покачивался из стороны в сторону при каждом шаге. Но больше всего поражала ткань, из которой его сшили – будто по зеленой траве разбросали цветы всех оттенков. Когда многослойная юбка двигалась, казалось, что и цветы покачивают бутонами, повинуясь дуновению шаловливого ветра.
Третья женщина была рыжей, точнее, огненной, подобно королеве Гвиневре со знаменитой картины, все репродукции которой Великие сожгли, когда пришли к власти. Желтые глаза с вертикальным зрачком, пухлые алые губы, бордовое платье, обильно украшенное золотой вышивкой. Она тоже поднялась и царственно кивнула прибывшим.
– Эльза, – Илона не выдержала и с улыбкой склонила голову. – Ты как сказочная королева.
– Скажешь тоже, – фыркнула польщенная драконица. – Так высоко мы не летаем, конечно. Но спасибо все равно.
– А мне красивое платье тоже дадут? – Илона оглянулась на себя. Тот же наряд, в котором она ездила к Ксане три дня назад – темно-синие джинсы, футболка, сверху легкая голубая ветровка, на ногах кроссовки. – Вы успели переодеться, а я-то нет.
Девчонки замялись и переглянулись.
– Мы проснулись уже такими, – призналась Июлия.
– Старая кровь пробуждается, – пояснил Айрел. – Они потомки древних и очень могучих рас, поэтому здесь, в приграничье, их внешний облик приходит в равновесие с внутренним. Ты же стопроцентный человек, пробуждаться в тебе нечему, поэтому и выглядишь… вот так.
«Значит, к повелителям все пойдут при параде, как и положено членам делегации, что идут договариваться на равных. А я – со своим суконным человеческим рылом, в обносках многолетней давности, к драконам, да оборотням королевской крови, – мелькнуло в голове у Илоны. – И воспримут они меня соответственно внешнему виду и статусу».
От нахлынувшей обиды в горле сжался противный комок. Но за годы работы в Доме призрения она мастерски научилась владеть собой. И потом, к чему портить настроение девчонкам? Они вон как рады новым нарядам, то ткань на подоле пощупают украдкой, то рукавом встряхнут. Да и что греха таить, платья только подчеркнули их и без того точеную красоту. А ей что подчеркивать? Расплывшуюся после сложной беременности и тяжелых родов талию? Или круглые щечки цвета крови с молоком, которые, хоть и убавляли ей возраста, зато явственно указывали на происхождение? Ее предки поколениями работали на земле, хоть какое-то серьезное образование получили только папа с мамой, родившиеся уже после Главной войны. Они же и переехали из деревни в город в свое время.
Чуда в виде затесавшегося среди предков птицечеловека или дракона ей не светит ни при каком раскладе. И по внешности это было явственно видно. Если действительно существовал Творец, что лепил всех живущих на земле из глины, Ксана с Июлией вышли явно из фарфора – тонкого, звонкого, плохо поддающегося работе руками, завораживающего своей хрупкой красотой.
А она – глина, взятая у речки, которая может стать крепким горшком для печи. Никак не изящной фарфоровой чашечкой. Но и у горшка, и у чашки есть свое предназначение. Стоит ли дуться и обижаться, как маленькому ребенку, которому единственному в компании конфетки не досталось? Глупо, а сейчас и совсем не к месту.
Поэтому Илона вздохнула и выдавила из себя улыбку.
– По крайней мере, не в пижаме, в которой ложилась спать. Вот это был бы срам. Что ж, придется мне вести себя тихо и держаться подальше от вас, пусть девочки говорят.
– Не получится, – покачала рыжей головой Эльза. – Ты представитель самого многочисленного народа в вашем мире – людей. И лучше бы тебе совсем не молчать, нашим повелителям палец в рот не клади, оглянуться не успеешь – а вы уже им должны по гроб жизни…
– Стоп, так это что, нам их убеждать о помощи нужно? – остановилась Илона. – Я думала, наоборот.
И Айрел на секунду замялся. Но тут же взял себя в руки.
– Нет-нет, им нужна ваша помощь, и мы обязательно договоримся обо всем, как полагается.
«Темнишь, дружок», – подумала Илона. Может быть, у нее просто испортилось настроение из-за платьев, и все вокруг виделось в дурном свете, но дракон явно что-то не договаривал. И ей это не нравилось.
Только герои идиотских фантастических романов с радостью суют голову в самое пекло, а потом всю оставшуюся часть книги разгребают навалившиеся проблемы. Нет уж в реальном мире своих заморочек хватает по самую макушку, чужих еще не доставало. Какими бы не оказались повелители, Илона будет держать ухо востро.
Эльза тем временем подошла к камину и щелкнула пальцами. На стене рядом вспыхнула зеленая клякса, которая начала стремительно расплываться.
– Пойдем порталом, по коридорам долго, – шепнула она. – Но в сам зал для сборов попасть не получится. Через сокровищницу срежем путь. Только не пугайтесь сильно.
– Чего, золота да камушков? – фыркнула Ксана. – Логичнее было бы переживать, чтобы мы ничего не свистнули без спроса. Разве нет?
– То, что там лежит, невозможно свистнуть. Да и зачем? Для других рас оно не представляет ценности. Только для нас – и величайшее сокровище, и величайшая боль…
Клякса на стене вспыхнула изумрудом и растеклась по каменной кладке светящейся узкой каемкой кольца, в которое вполне могли войти сразу трое.
А внутри клубилась тьма.
– Первый раз может быть страшно, так что держитесь за руки, – шепнул Айрел, и сам взял Ксану за локоть. Девушки тут же схватились ладонями, выстроились в цепочку и зашагали вперед.
Через пару секунд тьма схлынула, и они очутились в огромной пещере. С потолка гроздьями свисали сталактиты, переливающиеся в темноте, как драгоценные камни, в глубине которых неведомые боги зажгли огоньки. До земли этот свет практически не долетал, Илона с трудом различила узкую тропинку, присыпанную гравием, петляющую между странных полей, на которых росли разномастные овальные грибы.
Нет, не грибы. Ксана сделала шаг вперед, стукнулась об один ногой и коротко чертыхнулась. А тот даже с места не сдвинулся. Зато подскочила, как ошпаренная, Эльза. И тут же грубо прошипела новоприбывшим, чтобы они не пялились зазря по сторонам, а смотрели под ноги, ибо нечего размахивать конечностями над драконьей святыней.
Илона только хотела спросить, можно ли в таком случае скандалить, находясь рядом со святынями, как Июлия присела на корточки, чтобы лучше разглядеть странные грядки, и ахнула в ужасе.
– Но это не драгоценности. Это же… – и прикрыла рот рукой. – Инкубатор?!
– Уже нет, – Эльза ссутулила плечи. – Без ваших сказок о нас он не работает, энергии не хватает. Мы бережем их, как зеницу ока, но даже те, кто надеется на чудо, понимают, что время вышло. Из них никогда не вылупятся драконята. Когда брат говорил, что земля не родит без сказок, он это тоже имел в виду…
– Здесь раньше магическая жила была, яйца годами могли спокойно дозревать. Конечно, не из всех в итоге появлялись детеныши, но нам хватало. А теперь их нет вовсе. Последний вылупился больше восьми лет назад, и в итоге оказался настолько слабым, что не прожил и нескольких месяцев, – Айрел опустился на корточки и провел пальцами по ближайшему яйцу. Вблизи оно оказалось зеленоватым и чешуйчатым.
– Малыша надо было хоть иногда греть в драконьем пламени, чтобы дать окрепнуть, но кто же тогда знал, что магия иссякнет так надолго… – голос Эльзы дрогнул, и она отвернулась.
Плачет, поняла Илона. Чужое горе вдруг пробрало ее до глубины души. Это только кажется, что людей и сказочных созданий, героев легенд, мало что объединяет. Как оказалось, беда у них может быть вполне себе общей. В конце концов, Алиса у нее тоже первая и последняя, на еще хоть одну удачную беременность рассчитывать не приходилось. Но у них с Риком все же есть дочка. А тут… сколько нерожденных, не успевших сформироваться и вылупиться детенышей? Сколько тех, кому не хватило буквально последнего рывка, последнего удара о скорлупу изнутри, прежде, чем окончательно ослабнуть? Понимали ли они, что помощь не придет, что мир, в котором их так ждут, недосягаем? Пытались ли они бороться или просто умерли, обреченно ожидая конца?
Погруженная в безрадостные мысли, Илона даже не поняла сразу, что Айрел дергает ее за руку и шепотом приказывает поторапливаться. Как в тумане, она зашагала следом за остальными по тропинке вверх.
Хвала всем богам, подниматься оказалось недалеко, не больше ста метров. Дракон распахнул узкую дверь, тоже окованную золотом и усыпанную сверкающими камнями. За ней оказался просторный, освещенный редкими факелами коридор с множеством дверей. Но Айрел позволил им только выглянуть, а затем наказал сидеть тихо и молча, и ждать, пока за ними не придут, забрал Эльзу и ушел.
Дверь закрылась. Подруги остались одни, в темноте, скудно освещаемой сталактитами.
– Жуть какая, – прошептала Ксана. Даже в полумраке было видно, как у нее побелели губы. – Настоящее детское кладбище.
Июлия облокотилась на стену у самого выхода и вытерла глаза.
– Сколько тут яиц? Сотни, если не тысячи. Получается, эти сволочи белобрысые сгубили целую расу? Сколько бы драконы не жили, они вымрут такими темпами рано или поздно.
– И песен про них больше не будет. Даже запрещать потом ничего не понадобится. Как петь о том, что сгинуло навсегда, и о чем ты даже в сказках не читал? – Ксана тоже отвернулась к стенке, больше не в силах смотреть вокруг.
А Илона словно окаменела внутри. Ноги не слушались, она просто развернулась и присела прямо на тропинку.
Вблизи яйца оказались разноцветными, наверное, по виду вылупляющихся детенышей. Вот россыпь мелких зеленоватых, чуть больше куриного. Вот более крупные черные, выстроенные в ряд у стенки. Темно-синие, с едва различимым рисунком чешуи, практически прикопаны землей – наверное, им нужны тепло и влага больше, чем остальным. Точнее, нужны были раньше…
А у ног переливалось багрово-рыжими тонами самое большое яйцо на этой грядке, размером с человеческую голову. На него как раз светил один из сталактитов с потолка, отчего по чешуе прыгал едва уловимый солнечный зайчик.
Илона не выдержала и протянула к нему руку. Наощупь яйцо было чуть шероховатым, будто змеиная кожа, и теплым, таким теплым, что хотелось обнять его и не отпускать. Пальцы сами заскользили по поверхности, поглаживая.
«Кем бы ты стал, если бы не умер, малыш? Рыжей холеной красавицей, как Эльза? Насмешником и балагуром, как Айрел? Сумасшедшим и охочим до боя, как Ксанин прадед, познакомившийся с ее прабабкой на Главной войне? Или кем-то совсем иным, кого мы еще не знаем? Как же эти сволочи могли сделать с вами такое?»
В виски изнутри постучала ноющая боль. Значит, скоро начнется мигрень. Уж лучше бы заплакала, как девчонки. Нет, глаза так и оставались предательски сухими. И только пальцы скользили по шероховатой скорлупе.
– Илона, они возвращаются! – вдруг шикнула Июлия, отскочив от стены. – Поднимайся, нельзя, чтобы тебя застали в таком виде!
С Илоны словно сбросили морок. В два прыжка она отскочила от яиц и встала рядом с подругами, отряхивая руки.
Когда Эльза сунула в дверной проем рыжую голову, троица смирно стояла на тропинке, ожидая дальнейших указаний.
– За мной, – кивнула драконица. – Повелители уже собрались.
По коридору, устеленному коврами с высоким ворсом, шли быстро и бесшумно.
– В общем, вести себя чинно, не спорить, не ругаться, в глаза в упор никому не смотреть, у нас это неприлично, – наставляла Эльза по пути едва успевающих переставлять ноги девчонок. – А главное – не забывайте, что вы женщины.
– Это в каком смысле? – тут же остановилась Июлия, отчего ее подол качнулся туда-сюда, как цветок колокольчика на зеленом стебельке. – Стоять и хихикать, соглашаясь со всем, что скажут великие господа? Покорно благодарю, мне на работе этого по горло хватает, я каждый день доказываю, что у меня мозги на месте и со мной нужно считаться.
– Ну… Здесь с этим сложнее, – драконица вдруг смутилась.
– Эльза, только не говори, что тебя тут ущемляют и обижают, а ты соглашаешься и терпишь, – Ксана от изумления вытаращила глаза. – Может, еще и драгоценности с пещерой тебе на самом деле не принадлежат? А мужу или брату, например? А то было в нашем мире такое, что женщина сама ни имуществом, ни собой не распоряжалась. Мы много столетий воевали за свои права, только в последний век более-менее уравнялись с мужчинами, а потом белобрысые к власти пришли, и снова началось… Но мы хоть пожили нормально, знаем, каково это. А вы и не жили, получается?
– Пещера – моя, драгоценности тоже, муж мне даром не нужен, а брату я голову откушу, если только посягнет на мое имущество, – Эльза неожиданно и громко щелкнула зубами, от чего вся троица отшатнулась в сторону. – Но вам нужно понимать, что здесь многое не так, как вы привыкли. У драконов примерно все равны, но женщины не лезут в мужские игры типа политики и высшей власти, хотя, последнее слово за собой в важных вопросах оставить можем. У соколов до сих пор кастовое общество, плюс воюют и дерутся мужчины, соответственно, правят тоже они. Но при нынешнем повелителе женщинам еще неплохо живется, вот предыдущий что творил – никакими словами не описать. Но тиран получил по заслугам, свои же и помогли, сняли голову с плеч. Дворфы к своим дамам относятся лучше всех. Но, подозреваю, лишь потому, что у них рука толщиной с мое бедро, как приложит зарвавшегося мужлана дубиной по голове – мало не покажется. Поэтому и не квакают они особо… Но в кабаках разглагольствовать о том, что слово «баба» – синоним «дуры», им это не мешает, к сожалению.
– Да и тьфу на них, – махнула рукой Ксана. – Как в человеческой поговорке говорится, без меня они меня могут даже бить. Уж сплетников обоих полов наверняка хватает во всех расах. Главное – чтобы мои близкие так не думали.
– Однако это может помешать нам договориться, – Июлия была непреклонна. – Скажут что-то обидное, я развернусь и уйду.
Эльза только вздохнула, но ничего не сказала.
Когда они дошли до узорчатой двери в самом конце коридора, девчонки торопливо оправили платья, а Илона вытащила заправленный край футболки из джинсов. Выглядел он помято, зато отлично скрывал лишнее. Эх, жаль, зеркала рядом нет! А с другой стороны, может, и к лучшему. Увидит себя и огорчится еще больше. А к сильным мира сего надо идти с боевым настроем.
Драконица придирчиво оглядела их, молчаливо кивнула сама себе, мол, сойдет, и только подняла руку, чтобы постучать, как дверь сама распахнулась.
Яркий свет неприятно полоснул по глазам. Но проморгаться им никто не дал – Эльза шикнула в спину, чтобы заходили, а затем просто захлопнула дверь, отрезая все пути к отступлению.
Перед подругами раскинулась огромная зала размером с футбольную площадку на территории Алисиной школы. С таким же ковром, как в первой комнате. Ступни утонули в мягком ворсе. С потолка свисали три огромные люстры с тысячами светящихся свечных огоньков. Но копотью и дымом тут и близко не пахло.
Зато в воздухе витали едва уловимые ароматы вербены и мяты. Илона едва не прыснула в кулак, но сдержалась. Обе травки, если вспомнить мифологию, служили отличной защитой от упырей. Кого же представляли себе на месте приглашенных хозяева, что так перестраховались? Или просто совпадение?
Посреди нежно-персикового ковра тянулась такая же пушистая, но красная дорожка. Она вела к стене, у которой на возвышении стояли три кресла с высокими узорчатыми спинами и резными подлокотниками. За ними стояли еще какие-то фигуры, но глаза Илоны до сих пор не привыкли к яркому свету, и досконально разглядеть она их не могла.
Зато сидевших повелителей опознала сразу, хотя, двое из них были в человеческой ипостаси. Дворфа, сидевшего ближе к левой стене, и без того нельзя было перепутать ни с кем. У него единственного ноги не дотягивали до земли, поэтому под узорчатыми башмаками, расшитыми золотой нитью, стояла скамеечка. Густая и черная, как смоль, борода начиналась едва ли не от носа и заканчивалась на уровне живота.
На толстых пальцах короля Подземного народа, свешивающиеся с подлокотников, сияли кольца с драгоценными камнями, каждым из которых можно было в драке выбить противнику глаз. Бархатный коричневый камзол, тоже густо расшитый золотыми нитями, перехвачен на объемном животе широким поясом. Священное Мироздание, да если снять побрякушку с толстяка и продать все камушки, которыми она была украшена, можно до конца жизни не работать, а еще оплатить все нужные операции ребятам и нанять грузчиков, которые будут выносить подопечных бабок на улицу по три раза в сутки!
Илона вздрогнула и помотала головой, отгоняя крамольные мысли. О чем она думает в такую серьезную минуту?! Как вообще в голове порядочной жены и матери, члена Первого круга и благотворителя, может зародиться подобная ересь?
Сидевший справа был пламенно-рыж, почти как закат в тропиках, и широк в плечах. Островатое холеное лицо, хищные желтые глаза с вертикальным зрачком, как у Айрела и Эльзы. Почти невидимые на лице губы, обрамленные аккуратно подстриженными бородой и усами. На нем не было огромного количества драгоценных побрякушек, как на дворфе, зато золотом отливали не только узоры на бордово-красном камзоле, но и сапоги, и даже слегка заостренные ногти на пальцах рук. И венец – золотой, с алыми камнями, в которых сияло отражение тысячи свечей.
А вот сидевший посередине не выделялся чрезмерной яркостью и на человека походил больше всех. Самый высокий из троих. Темно-русые, чуть вьющиеся волосы прижаты тонким серебристым обручем с диковинным плетением и убраны за спину. Длину их отсюда было не разглядеть. На серо-голубом одеянии – кожаный доспех, прикрывающий торс и плечевой сустав. На предплечьях – кожаные наручи, стянутые шнуровкой. Илона не обхватила бы двумя ладонями и самую узкую их часть. И ни единого кольца на пальцах руки, держащей серебристый посох с льдисто-голубым навершием в виде кристалла.
Красота соколиного повелителя Гаруды не имела изъяна. Чуть тронутое загаром гладкое лицо, слегка заостренный нос, четко очерченные скулы, большие глаза, высокий лоб, который больше бы подошел ученому, а не воину. С него можно было смело лепить статую и выставлять в каком-нибудь музее, как эталон мужественности и идеального здоровья. Тетки в очередь бы выстроились, полюбоваться и пострадать, что таких в мире – всего один, и на каждую не хватит.
Но Илона, интуитивно почуяв самого главного в этой комнате, напряглась еще больше. Последнее слово и окончательное решение останутся точно за ним. Приблудный мальчишка, чьего имени она так и не вспомнила, говорил, что соколиный правитель – самый сильный из всех в своем мире, и номинально, конечно, у каждого народа свой король, но, если вдруг начнется война – всем очевидно, кто победит и станет властителем Иномирья. Поэтому и не воевали по-крупному много столетий. Ну его, от греха подальше…
Повелитель Гаруда вряд ли часто улыбался. Илона, давно и плотно работающая с очень разными людьми, моментально считала это с мимики его лица. Значит, привык строить отношения не на взаимодействии и договоренности, а на силе. Приказывать, давить, а то и брать нахрапом свое. Или – что считает своим. И вряд ли прислушивается к доводам тех, кто слабее.
Плохо, ой, как плохо! Такой тип женщину в принципе слушать не будет, намного проще заставить их сделать все так, как ему нужно. Что там они хотели, порталы открыть? А какой ценой?
«Нет уж, фигушки, – мрачно думала Илона, подходя к помосту, где стояли кресла. – Если они вообще соизволили с нами разговаривать, значит, положение действительно безвыходное. Вот и нечего командовать. В самом крайнем случае просто развернемся и уйдем».
А вот и Айрел, стоит за правым плечом драконьего правителя. Лицо смущенное, прячет глаза. Точно что-то задумал, а их теперь поставит перед фактом. Ну, погоди, жук чешуйчатый, лишишься хвоста после встречи, если что-то пойдет не так!
«Пошло не так» в следующую же секунду, когда дворф окинул пришедших черными глазами-буравчиками и пропыхтел, обращаясь к Айрелу.
– Это, мать вашу за ногу, что?
Палец его был направлен прямо Ксане в лоб. Очень обидно направлен, надо сказать.
– Это посланцы, – Айрел смотрел на них и наливался багрянцем, в тон своего камзола. – Из земного мира…
– Айрел, мы пока еще не ослепли, – раздался насмешливый голос из-за кресла повелителя Гаруды, и вперед вышел еще один сокол, широкоплечий, статный и светловолосый, в длинном синем мундире, расшитом серебром. – Почему не воины или мудрецы, с которыми можно вести дело? Зачем ты вообще притащил на нашу встречу баб?
Последнее слово сокол произнес, презрительно скривившись.
– Других нет, Финист, – мягко, как ребенку, начал объяснять Айрел. – Мы до этих еле достучались. Всех более полнокровных давно белобрысые отловили и уничтожили. Спасибо, что хоть кто-то готов нам помочь…
– И как же помочь? – крякнул дворф, оглаживая бороду. – Кашеварить в лагере разве что, пока мы воевать будем. Так не умеют наверняка, белоручки же, по ним видно.
Судя по вытянувшимся одновременно лицам Июлии и Ксаны, кашеварить бы они стали в одном случае – если потом эту же кастрюлю с едой можно будет надеть охамевшему толстяку на голову.
– Ну, помощь можно оказывать не только в готовке, – фыркнул драконий король, посматривая с одобрением на покачивающиеся воздушные юбки Июлии.
Мать честная, да они же полупрозрачные! Да и Ксанино платье при ярком свете подкачало, ибо сидело на ней, как вторая кожа, обтягивая все изгибы тела. Вот теперь Илона была безмерно рада, что на ней футболка с джинсами. А сверху еще и куртка!
