Слуга

Вернувшись обратно на базу, номер 969 незамедлительно направился в главную комнату, где его хозяин находился большую часть времени. По пути робот крепко сжимал в клешнеобразной руке отрубленную голову своей жертвы, которая так же являлась его собратом. Все его жертвы были ими, но осознать это номер 969 смог только в тот день, это вызывало в нем противоречивые чувства. Он не знал никого из них, не испытывал к ним сожаления выполняя приказы, но сам факт осознания этого странного родства, пробуждал в его подсознании что-то неприятное. Словно это была та часть информации, которую ему следовало знать. Он так же понял, что по сути не знал никого, даже тех, кто создали его в стенах этого здания, для них неполноценный робот был не больше чем инструмент, в этом он не смел их упрекать, такие понятия ему были не знакомы. Другой жизни и знаний ему просто не позволили получить. Приблизившись ко входу в главное помещение, номер 969 услышал, как двое мужчин громко разговаривали между собой.

– Сволочь! Вот же подонок! – буквально рычал от злости человек, у которого вечно не заживала рана на лице. – Значит, решил лично сюда заявиться, ублюдок!

– Дай угадаю, снова решил поиграть в мессию? – раздраженным тоном проговорил мужчина не отличавшийся чистоплотностью. Его речь была спутанной, а тело пошатывалось от большого количества алкоголя в крови.

– Да какой он мессия?! – выкрикнул больной человек, после чего закашлялся и из его рта выплеснулось несколько кровавых сгустков, после чего тот нервно отдышался и ладонью протер свои кровоточащие губы. – Предатель рода людского! Гниль! Делает вид, что он делает что-то правильное, набивает себе репутацию перед такими же ублюдками из-за которых все мы здесь обречены сдохнуть, как уличные собаки! – в этот момент в центр помещения забежал номер 969 и как всегда, бросил очередной трофей к ногам своего хозяина. Тот резко повернулся в сторону брошенной на пол головы, после чего в порыве ярости принялся ногами бить и топтать голову номера 452, разбрызгивая остатки содержимого отрезанной головы по поверхности пола. Это продолжалось до тех пор, пока черты лица несчастного казненного существа не исказились до такой степени, что даже отдаленно перестали напоминать чью-то голову. – Вот и информатор твой сдох, понял?! Ублюдок?! Что теперь будешь делать? Некому больше тебе сливать информацию! Еще одна твоя игрушка теперь такой же мусор как и мы все!

– Слышь! Уймись! Что ты нервы тратишь? – рявкнул пьяный мужчина, наблюдая за истерикой своего союзника.

– Нервы трачу? Да я, единственный, кто хоть что-то делает! – с каждым новым словом из его рта вырывалось все больше крови. Номер 969 стоял и наблюдал, в ожидании дальнейших указаний. – А знаешь что? – мужчина наконец-то отошел от смятой на полу головы и направился к небольшому компьютеру, стоящему у одной из стен, после чего начал судорожно что-то набирать исхудавшими костлявыми пальцами. – Если нам всем суждено сгнить здесь, так пусть этот подонок сдохнет вместе с нами! Пусть последним, что он в своей скотской жизни осознает, будет то, что его прикончит один из тех, кого он пытался защищать! Он должен быть где-то близко, я это кишками чувствую. Построил себе полевой лагерь где-нибудь в городских руинах и делает вид, что ему есть дело хоть до чего-то, кроме обогрева своей задницы! – После этих слов мужчина достал из миниатюрного принтера свежую распечатанную фотографию и подошел вплотную к номеру 969. Человек с яростью на лице показал фотографию столь ненавистного ему человека роботу. – Убей, – сквозь зубы проскрежетал мужчина, после чего щелкнул пальцами и в сознании робота снова зазвенел навязчивый шум, после чего номер 969 сорвался с места как цепное животное и выбежал из помещения.

– А ты уверен, что он сможет выследить человека? – поинтересовался пьяный мужчина. – Разве он не ориентировался на сигналы других роботов? Может, стоило дать более подробные указания?

– Сможет! Клянусь Судьей, сможет! Если бы я мог не спать сутками и бегать с его скоростью, я бы лично выследил и придушил бы этого ублюдка. Уж с поиском одного человека на небольшой территории моя игрушка справится! – проговаривал мужчина, разрывая фотографию на мелкие кусочки.

Выбежав из главной комнаты, номер 969 немного сбавил темп и замедлился, перейдя с молниеносного животного бега на более спокойный шаг, намного более напоминающий человеческий. После того, как ему был отдан приказ, он испытал уже привычное желание исполнить его, но что-то в тот раз было иначе. Ощущение жажды не было таким же нестерпимым, оно больше не пронизывало его сознание, подобно сотни острых лезвий. Оно, словно зависло где-то в глубине его мозга, все еще давая знать о своем присутствии при помощи непрекращающегося шума, но не стремилось вырваться на передний план, все было намного более спокойным и робот не испытывал трудностей с концентрацией внимания или анализом чего-то конкретного. Перед глазами отсутствовала пелена, ему показалось, словно многие вещи вокруг, он созерцал впервые, будто проснувшись от долгого сна, он мельком оглядывал предметы, которые проносились мимо его бегущего тела, составляя у себя в голове примерную картину окружения. Направляясь к выходу, он мельком обратил внимание на комнату, рядом с тем самым местом, где стоял в моменты ожидания нового приказа. Дверь в комнату была слегка приоткрыта, совсем немного, но этого расстояния хватило, чтобы номер 969 смог разглядеть край кровати, на котором, вжавшись в давно испорченное постельное белье, лежала до ужаса исхудавшая женщина, с лица которой бесконечным потоком падали крупные слезы, моментально поглощаемые тканью. Это мимолетное зрелище заставило что-то встрепенуться в сознании робота, он уже видел подобную картину раньше, но в этот раз он нашел это удручающе тяжелым. В голове сразу вспомнилось выражение лица недавно казненного собрата с изумрудными глазами, как его взгляд был направлен в бескрайнюю пустоту, и как по его щеке прокатилась такая же прозрачная слеза. Каким-то образом, номер 969 связал два этих образа между собой и вид неугомонно плачущей женщины вызвал у него в сознании похожие чувства. Незримое родство с номером 452, заклейменное цифрами, выбитыми на радужной оболочке глаз, заставляло робота проецировать его образ на себя. А слезы, градом катившиеся из уставших покрасневших женских глаз, связывались со слезой, выпавшей из мертвого сверкающего изумрудного ока, продлевая эту запутанную цепочку. Он не мог дать определение этому чувству. Может, если бы в тот раз, номер 452 не проронил эту каплю скорби и отчаяния в последнее мгновение своего существования, номер 969 никогда бы и не испытал ничего подобного. Но что бы это ни было, ему это не нравилось. Это не поддавалось логическому осмыслению или анализу, что делало ситуацию еще сложнее. В любом случае, робот решил не останавливаться и продолжить выполнение приказа.

Выбравшись наружу, номер 969 замешкался. Раньше, он ощущал незримую нить, которая вела и направляла его в поисках цели. В тот раз все было несколько иначе. Тихий шум внутри сознания подсказывал, что нужно искать, исполнить приказ, но никаких подсказок со стороны этого внутреннего голоса не поступало. Поиски начались с того, что номер 969 изучил окрестности, оббежав их со скоростью, которую позволяли достичь его механические ноги. Он пробегал огромные расстояния, буквально сканируя своим взглядом пустынный пейзаж, окрашенный в алые тона. Мертвые, почерневшие стволы деревьев, безмолвно стояли на выжженной земле, отбрасывая ветвистые тени на покрытые пеплом камни. Небо, закрытое плотным слоем громоздких темных туч, нависало над безжизненной землей, сдавливая пространство на линии горизонта. На просторах этой пустоши, он не находил ничего интересного, что могло бы хоть как-то помочь поискам. Спустя какое-то время, непрерывное исследование местности превратилось для номера 969 в монотонное и скучное занятие. Не испытывая острой жажды охоты, его освободившийся разум начал формировать довольно занимательные мысли и концепты, основанные на личных наблюдениях и домыслах. Например, он добрался до попыток понять разницу между одушевленными и неодушевленными объектами. Разумеется, концепция души была ему незнакома, он размышлял об этом в значении живого и не живого. Наблюдая за статичными объектами по типу обломков или камней, он пришел к выводу, что они не склонны к изменением, если не применить на них какое либо воздействие. В то время как люди на базе и даже цели для охоты двигались, активно взаимодействовали между собой и окружающими их объектами, в какой-то степени меняли свое состояние, например, спали, а их поведение контролировалось ими самими. Эти простые наблюдения подсказывали роботу, что первую группу объектов стоило отнести к неодушевленным, в отличии от второй. Так же он отметил для себя, что один объект может переходить из одной группы в другую. Например, в начале охоты цель относится к одушевленному объекту, а после окончания задачи, после обезглавливания, к неодушевленному. В мыслях номера 969 снова возник образ отрезанной головы с изумрудно зелеными глазами. Этот факт тоже показался ему интересным. Раньше ему не приходилось визуализировать у себя в сознании какие-либо предметы, по крайней мере, он об этом просто не задумывался. А в тот момент, осознав, что он может вспомнить внешний вид уже не обозреваемого объекта, он пришел к выводу, что у него, как у существа есть такое свойство как память и воображение. Что-то маленькое промелькнуло перед глазами робота, это было крошечное зеленое пятнышко, оно исчезало так же мимолетно, как и появилось. Цвет этого пятна вновь напомнил номеру 969 о глазах, безмолвно смотрящих в пустоту. Он остановился и повернул голову в сторону, куда направилась маленькая изумрудная точка. По воздуху неспешно петлял и описывал круги крошечный организм в блестящей зеленоватой хитиновой оболочке. Это был жук, который выбрался из своего укрытия в поисках пищи. Раньше роботу не приходилось видеть насекомых, поэтому хаотичные движения крылатой жужжащей крошки словно гипнотизировали номер 969. Он наблюдал за движениями жука в воздухе, попутно пытаясь понять, что это за странный объект и откуда он появился. Он задавался вопросом, к какой группе объектов можно было отнести этот блестящий бочонок с крошечными полупрозрачными крыльями. Он не был похож ни на что из того, что роботу приходилось видеть прежде, поэтому его первой мыслью было, что это неоудушевленный объект, поскольку он знал, что даже некоторые неживые объекты могли иногда менять свое местоположение, например под действием воздушных потоков. Но жук выглядел так, будто сам решал куда ему направиться, это заставило робота задуматься о том, что возможно это могло бы быть что-то живое. Он, не отводя взгляда от загадочного зеленого насекомого, прошел несколько больших шагов в его сторону, надеясь рассмотреть объект своего интереса поближе, но как только он это сделал, жук быстро отреагировал и полетел в противоположную от робота сторону. Номер 969 последовал за ним. Шаг за шагом, он старался догнать отдаляющееся от него насекомое, пока то предпринимало попытки сбежать от назойливого преследователя. Выписывая в воздухе петли, которые должны были сбить наблюдателя с толку, но робот ни на секунду не отводил от жука взгляд, настолько его заинтересовал новый объект, после продолжительного времени скитания по пустоши. В нем проснулось неподдельное любопытство, заставляющее робота все дальше забредать в руины, в попытках рассмотреть насекомое. Несколько раз, он даже пытался поймать жука, хватая воздух своей трехпалой конечностью с острыми лезвиями. Однако их форма была настолько грубой и далекой от идеала, что даже в сжатом состоянии, расстояния между пальцами хватало для того, чтобы крылатая кроха без труда выбралась из захвата и продолжила свои замысловатые движения в воздухе. Спустя еще какое-то время, движения насекомого замедлились, в отличии от механического робота, он не мог слишком долго находиться в движении, это отнимало у его маленького тела много энергии. Жук неторопливо, по невидимой воздушной спирали опустился к земле и сел на обломок сухой ветки, облитый неизвестной липкой жидкостью. Номер 969 как можно аккуратнее опустился на четвереньки и подобно животному, опираясь на все свои конечности, подкрался поближе к насекомому. Наконец-то он смог разглядеть строение этого загадочного существа. Лучи света оставляли на хитиновом панцире жука разноцветные мерцающие блики, из-за чего казалось, что насекомое светилось и переливалось, каждый раз, когда оно поворачивался на месте, меняя положение своего тела относительно солнца. Тонкие и подвижные лапки, напоминающие трубки, наполненные жидкостью, походили на механические конечности, такие же, какими владел номер 969. Полупрозрачные крылышки скрылись под блестящими надкрыльниками, что значительно уменьшило размер и округлило туловище насекомого. Теперь оно казалось маленьким движущимся камнем, переминающимся с одной лапки на другую. Жук был заинтересован в субстанции, покрывающей поверхность ветки. Он с энтузиазмом анализировал свою находку, оценивая ее пищевые свойства. Видимо, решив, что жидкость вполне съедобна, насекомое принялось жадно поглощать ее, соскребая липкие капли своими мощными ротовым аппаратом.

Внезапно, номер 969 услышал тихий шорох в нескольких шагах от себя. Он настолько был заворожен наблюдением за жуком, что потерял бдительность и не даже не заметил, как оказался на улицах старого разрушенного города. Повернув голову в сторону звука, резко оторвавшего робота от изучения, он обнаружил, что все это время за ним наблюдали. Это был человек, застывший на месте, он старался не двигаться и не издавать лишних звуков. Его одежда имела опрятный вид, казалось, что она идеально повторяла форму тела своего носителя. Мужчина был одет в строгий серый костюм, сшитый точно по фигуре, ни единая ниточка не выбивалась в сторону, делая образ стерильно аккуратным, совсем не подходящим под окружение багрово-серых городских руин. На плечах человека развивалась объемная серебристая накидка с капюшоном, призванная защищать от воздействия агрессивного ультрафиолета и токсичной пыли, разносимой порывами ветра. К лицу наблюдавшего плотно прилегал черный респиратор, оснащенный двумя дыхательными фильтрами. Через стеклянные линзы очков, закрывающих верхнюю половину лица, виднелись очертания карих глаз, распахнутых от удивления. На радужной оболочке светло-коричневых глаз, цвета благородного темного янтаря, номер 969 не заметил никаких символов или номеров, что дало ему осознание, что фигура в защитном костюме была настоящим живым человеком.

Мужчина замер, боясь сделать лишнее необдуманное движение, он понятия не имел, как на него отреагирует гротескно уродливое существо, склонившееся на четвереньки. Они смотрели друг на друга в ожидании дальнейшего развития событий. Номер 969 с изумлением смотрел на фигуру, глядевшую на него сверху вниз, раньше ему не доводилось встречать людей, кроме тех, что находились в убежище, неожиданное столкновение выбило робота из равновесия, какой-то первобытный инстинкт самосохранения в его сознании подсказывал застыть перед неизвестностью. Он судорожно пробовал осмыслить ситуацию и найти подходящий вариант для решения ситуации. Внезапно за спиной загадочной фигуры в плаще появились еще четверо. Это были люди в похожих серых костюмах, однако их черты намного больше напоминали сегментированный экзоскелет с защитными пластинами, а головы людей закрывали глухие шлемы со встроенными противогазами. Каждый из бронированных незнакомцев держал в своих руках по продолговатому металлическому предмету, состоящему из множества мелких деталей с замысловатой конструкцией. Люди заняли позиции за спиной первой фигуры с серебристой накидкой и синхронно направили имеющиеся у них в руках объекты в сторону робота. Номер 969 понял, что это было оружие. Ситуация усложнилась, робот не мог предугадать дальнейших событий, до этого момента ему ни разу не приходилось находиться в позиции жертвы во время охоты. Опасность угрожала ему впервые. Люди с оружием прицеливались и сильнее вжимались пальцами в корпус своих инструментов. Человек в серой накидке поднял правую руку на уровень чуть выше своей головы, подавая знак стоящим за ним. Вооруженные фигуры замешкались, они неуверенно перевели взгляд на поднятую в воздух руку и замерли в ожидании. Ладонь замерла, лишь едва подрагивая от волнения человека в накидке, а затем начала медленно и плавно опускаться на поверхность респиратора.

– Господин! Что вы делаете?! – воскликнул один из людей, звук его голоса приглушал шлем надетый на голову. – Загрязнения воздуха в этой области выше критической отметки! Вы готовы рисковать из-за очередной ищейки?

– Это не займет много времени, – произнес человек в накидке, он отстегнул ремни фиксации со своего респиратора, а затем медленно убрал его в сторону от лица. Он оказался относительно молодым мужчиной со слегка заостренными ушами. На его лице виднелась небольшая щетина, а на лбу и в уголках глаз уже проявились первые мимические морщины. Он уже не являлся юношей, но и человеком среднего возраста назвать его было сложно.

Как только номер 969 увидел лицо этого незнакомца, что-то щелкнуло в его механической голове, навязчивый шум снова проявил себя и оглушительным возгласом прорезал поток сознания, опознав заданную для охоты цель. В ту же секунду робот напрягся, испытав жгучее желание впиться грубыми конечностями в тело стоящей перед ним фигуры. Схватить когтями за шею, раздробить кости и отрезать голову, но направленное на номер 969 оружие не позволяло ему осуществить это. Он осознавал, что если нападет, его тут же уничтожат как угрозу, желание сохранить собственную жизнь перевешивало жажду охоты и позволяло сохранять самообладание, поэтому он продолжал ждать и наблюдать. Человек протянул снятый с лица респиратор перед собой, как бы показывая его роботу, а затем плавным движением отвел в его в левую сторону от себя, потом переместил руку вправо, описывая в воздухе фигуру похожую на восьмерку. Номер 969 взглядом проводил предмет, которым манипулировал человек, не найдя смысла в этом действии робот еще раз осмотрел респиратор, а затем с глазами полными непонимания уставился на человека. Тот лишь нервно улыбнулся, а затем его глаза радостно засверкали, на лице появилось облегчение.

– Это не ищейка, – заключил человек, опуская руку в свободное положение.

– Господин, мы все понимаем, но вы же видите в каком оно состоянии, – возразил вооруженный человек, не отводя от робота свой пристальный взгляд.

– У ищеек нет способности анализировать и интересоваться чем-то. Ими движет лишь привитая им жажда охоты, – объяснил мужчина в накидке. – А еще, очень не вежливо в наше время судить о ком-то по внешности. Он не виноват, что родился в таком теле и возможно ему необходима наша помощь, – человек медленно присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с роботом. – Меня зовут Готфрид, а у тебя есть имя? – робот ничего не ответил, он продолжал завороженно вглядываться в лицо человека, одновременно переполненный любопытством и жгучим желанием напасть. – Ты не можешь говорить? – наконец-то спросил Готфрид, видя, что у робота отсутствовали некоторые части тела, включая нижнюю челюсть.

Номер 969 неуверенно кивнул головой. Наблюдая за людьми в убежище, он выяснил, что этот знак являлся согласием или положительным ответом на вопрос.

– Получается, ты все же меня понимаешь? – мужчина мягко улыбнулся, осознав, что контакт удался.

Робот снова кивнул, впервые он общался с кем-то, хоть и таким примитивным способом, что вызывало у него целый ворох неизведанных эмоций и впечатлений, все казалось ему новым и неподдельно интересным, настолько, что навязчивый шум и мысли об охоте уходили куда-то в глубины сознания, но не исчезали бесследно.

– Ты знаешь кто ты? – продолжал задавать вопросы Готфрид. Номер 969 ненадолго задумался, после чего покачал головой в знак отрицания. Он понятия не имел о чем говорил находившийся перед ним человек, никто из людей прежде не интересовался этим, скорее всего они даже не допускали мысль о том, что безмолвный робот мог что-то осознавать, поэтому не утруждали себя объяснениями. – Ясно. Судя по твоему номеру, ты один из самых молодых представителей своего вида, – с нотками печали в голосе произнес Готфрид. – Я здесь чтобы найти одного старого друга, он такой же как ты, у него есть цифры в глазах, похожие на твои. Мы улетим, как только найдем его, но если ты хочешь, то можешь остаться с нами. Я уверен, Альфред будет рад, если мы сможем помочь еще одному из его собратьев.

Готфрид застыл в ожидании ответа, но номер 969 не торопился, его голову разрывало от новой информации и противоречий. Шум в голове временами прорывался из подсознания, напоминая о том, что охота не была закончена, а цель находилась всего в паре шагов, настолько близко, что это вызывало у робота некое подобие трепета и мандража, которое раньше ему не приходилось испытывать. Все предыдущие охоты происходили по одному и тому же сценарию. Он выслеживал жертву, ориентируясь по незримым сигналам, которые издавало их нутро, завидев цель, мир вокруг сужался до размеров узкого тоннеля, в конце которого лишь мелькала убегающая фигура, а все вокруг вопило, кричало и звенело о том, что необходимо уничтожить жертву и противиться этому было попросту невозможно. В случае с Готфридом все было иначе. Его нутро не издавало никаких сигналов, оно молчало, не перебивая окружающий мир. Он не убегал, даже наоборот, первый заговорил с роботом, перед этим убедив своих людей не нападать. С точки зрения номера 969 поведение человека было совершенно не логичным, что вызывало вопросы, на которые робот захотел получить ответы. Готфрид предстал перед ним как неизведанный сборник новой информации и впечатлений, наблюдать и взаимодействовать с ним воспринималось механическим сознанием как нечто занимательное и интригующее, смешанное с какофонией звона и шума, призывающим как можно быстрее разорвать это наивное создание на мелкие кусочки.

Чем дольше это продолжалось, тем сложнее становилось номеру 969, он не мог прийти в согласие со своим собственным «Я». Разумная часть требовала ответов, увлекала погрузиться с головой в предложенную возможность открыть для себя мир, узнать о вещах за пределами руин и охоты. Подсознание прорывалось, напоминая о цели, усиливая жажду рвать и крушить, это желание накатывало волнами тремора не ощутимыми на физическом уровне. Ментальный зуд, словно лихорадка пронизывал насквозь. Разумная контролируемая часть отзывалось на лихорадку осознанием того, что если завершить охоту и устранить цель, то все возможности мигом пропадут вместе с новоприобретенными чувствами и эмоциями. Сознательное так же не забывало напоминать об опасности такого решения, ведь люди за спиной Готфрида все еще направляли оружие в сторону робота, готовые выстрелить в случае, если тот решит напасть. Было слишком много противоречий, однако номер 969 отметил, что это приятно.

Так и не решившись напасть или ответить, робот неуверенно попятился назад. Ментальная лихорадка немного отступала по мере отдаления человека. Так и не разобравшись в своих намерениях, номер 969 поспешил развернуться и убежать подальше от неразрешимой ситуации. Готфрид еще какое-то время сидел на том же самом месте, наблюдая за отдаляющейся фигурой. Затем он шмыгнул носом и вспомнив об уровне загрязнения атмосферы, надел на свое лицо респиратор.

– Вы понимаете, что это было рискованно? – спросил один из солдат, складывая оружие.

– Если есть шанс спасти еще хотя бы одного, то риск оправдан, – заключил Готфрид, встав в полный рост и отряхнув свою накидку от налипшей на нее пыли.

– Вы же не собираетесь его ждать? Чем дольше мы здесь, тем выше шанс, что нас настигнет облако песчаной лихорадки, – оповестил солдат. Готфрид перевел взгляд на алый горизонт за которым уже скрылся необычный робот, после чего тяжело вздохнул.

– Нет. Мы покинем это место, как только найдем Альфреда, – твердо произнес Готфрид. – Но я буду надеяться, что он вернется до этого момента.

Вернувшись на базу, номер 969 осторожно пробрался в главный коридор, где обычно проводил большую часть времени. Он старался не издавать лишних звуков, чтобы не привлекать внимание, впервые он вернулся с охоты без трофея, но не это волновало его нутро. В голове поселилось чувство, похожее на тревогу, цель была совсем близко на расстоянии нескольких шагов, человек, решивший заговорить с ним, спокойно сидел и разговаривал, не понимая того, что на самом деле налаживал контакт со своим палачом. Он отличался от других людей, только он проявил к роботу подобный интерес, другие на его фоне становились совершенно безликими, а охотничье чутье заставляло робота испытывать тягу к уничтожению этого странного существа. Мысли о том, как сильно было желание вцепиться в его шею, вызывали у номера 969 приступы ментальной лихорадки, но не настолько сильной, как это было в тот момент, когда они находились в паре шагов друг от друга. В пустом коридоре убежища не было и намека на присутствие фигуры в серебристой накидке. Контролируемая лихорадка больше не имела форму тряски и мандража, она превратилась во что-то тягучее похожее на смолу, медленно растекающуюся по синтетическим нейронам, скрывающейся за завесой воспоминаний. Невыполненная задача повисла где-то в глубине его подсознания, напоминая о себе тихим шумом в голове. Этот шум никуда не вел, он не показывал роботу незримую нить до цели, но мог напомнить о том, к кому именно этот шум стремился и каким громким было требование разорвать тело жертвы. Но воспоминания об этом не вызывали тех же эмоций и он осознал, что хотел бы испытать это снова.