Слуга

Rudza

Слуга

«Я сделал все что мог» – тихо, но четко произнес человек со стройным хрупким телосложением и лазурными волосами, аккуратно собранными небольшой заколкой, не дававшей распущенными прядям падать на лицо. Руки кончиками тонких и безупречных пальцев ухватились за край чистой, но старой, уже не раз постиранной простыни и легким, полым скорби движением, накинули ткань на уже бездыханное детское тело.

Все происходило в палате городского госпиталя. Несчастный случай, произошедший в стенах учебного заведения, повлек за собой взрыв системы отопления и жертвы, в том числе и среди учеников, за чьи жизни велась ожесточенная борьба.

– Спасибо вам, Эдгар, – захлебываясь слезами проговорила медсестра стоявшая неподалеку. – Не знаю, что бы мы без вас делали, – женщина дрожащей рукой попыталась вытереть покрасневшие глаза.

– Я не смог его спасти, – все так же тихо и ровно произнес Эдгар. – Меня не за что благодарить.

– Если бы не вы, не представляю, как бы мы справились, – женщина пыталась успокоиться и подобрать нужные слова. – Страшно подумать сколько еще жизней мы бы потеряли. Люди очень хрупкие существа, нас так легко сломать. Спасибо что отложили свои дела и пришли, у нас не осталось хирургов способных оперировать.

– А как же доктор Амерс? – с легким недоумением спросил Эдгар. – Я слышал, что он один из лучших врачей, с ним что-то случилось?

– Он больше не смог, – сообщила медсестра и к ее глазам снова подступила мокрая пелена. – Его сына ранило осколками, у бедного мальчика началось кровоизлияние в мозг, его состояние стремительно ухудшилось. К сожалению, спасти мальчика оказалось невыполнимой задачей. Доктор Амерс принял очень тяжелое решение, он позволил использовать своего сына в качестве донора для других пострадавших. После этого он словно сломался, выронил скальпель, сел на пол и заплакал. Сложно представить, что он чувствует, как отец, потерявший единственного ребенка.

– А его сын он был уже… – Эдгар старался деликатно подбирать слова.

– Мозг уже был мертв, однако сердце еще билось. Доктор Амерс спас трех детей, но это был его предел, – с каждым словом медсестра всхлипывала, из-за чего разобрать сказанное становилось затруднительно.

– Ужасно это слышать, – Эдгар опустил голову в знак сочувствия, – Если он снова вернется к врачебной деятельности, я должен буду выразить ему благодарность лично, надеюсь, со временем он оправится.

– Будем надеяться, я помолюсь Судье, дабы он смиловался над душами погибших, – в очередной раз всхлипнула женщина и дрожащей рукой потянулась за пузырьком с успокоительным, стоящим на верхней полке шкафчика с препаратами, но ее ладонь дернулась и случайно задела склянку с антисептическим порошком. Склянка разбилась об пол, подняв в воздух целое облако мелкой пыли и лекарства, часть этого порошка попала Эдгару в глаза, от чего тот мгновенно зажмурился. – Извините! Я такая неуклюжая! – начала оправдываться медсестра, параллельно откашливаясь от содержимого разбитой склянки. – В глаза попало? Болит? Подождите секунду, я найду глазные капли.

– Нет необходимости, – спокойно произнес Эдгар, невозмутимо протирая глаза тонкими пальцами. – Мои глаза отличаются от человеческих, так что со мной все хорошо.

– Но они же слезятся, – встревожено пролепетала медсестра, наблюдая за тем, как из ярко-голубых глаз одна за другой стекают крупные слезы.

– Не более чем омывающая жидкость, – ровным тоном произнес Эдгар, пока из его глаз бежали тоненькие ручейки. – Если это все, чем я могу помочь, то я должен идти, в поместье остались неотложные дела.

– Да, конечно. Еще раз спасибо вам, – пролепетала медсестра все еще пытаясь немного успокоиться.

Эдгар быстрыми, но легкими шагами двигался вдоль главной улицы. Дорога оказалась безлюдной, все были слишком заняты устранением последствий недавней катастрофы, поэтому он мог позволить себе идти в естественном быстром темпе, не беспокоясь о том, как отреагируют окружающие. Он прошел мимо здания с зеркальными панелями и на секунду остановился, обратив внимание на собственное отражение. Тонкое тело с человеческими чертами создавало впечатление, что Эдгар являлся молодым высоким юношей с андрогинными чертами, но только на первый взгляд. Под покровом полупрозрачных величественных одеяний, сверкающих в лучах мягкого солнца, скрывались швы соединений синтетической кожи, натянутой на искусственные крепкие металлические мышцы. Эдгар передвигался легко, словно плыл на поверхности земли, его босые ноги, украшенные серебристыми браслетами на голенях и лодыжках, не издавали шума. Больше всего нечеловеческую натуру изящного величественного создания выдавали глаза. Крупные голубые глаза со склерами металлическо-серого оттенка, прошитые тонкими, подобно шелковой паутине бронзовыми нитями. Искусственная радужная оболочка, с отчетливо заметным выбитым клеймом из трех цифр. «969» – это был его серийный номер, число появившееся намного раньше, чем имя. Он не расставался с ним с первых секунд существования, оно было причиной почему в компании людей Эдгар предпочитал носить темные очки. Лишь немногие знали правду, а он в свою очередь не хотел лишний раз беспокоить окружающих, зная, что далеко не все способны принять его происхождение. Постояв напротив своего отражения, Эдгар продолжил путь.

…

Это произошло в далекие времена. Настолько нежеланные и темные, что большинство людей предпочли бы забыть. Вспышка света пронеслась сквозь пространство и материю холодного космоса, пронзив новорожденный разум лучиной сознания. В кромешной темноте не находилось ни единой мысли или умозаключения, но с того самого момента, он осознал, что существует.

– Думаешь, будет работать? – в темноте раздался едва слышимый голос.

– Должен, запчастей достаточно, чтобы он хотя бы нормально двигался, – второй голос, отличавшийся от первого своей хриплостью, казался намного более отчетливым и звонким.

– А ты уверен, что это безопасно? Где гарантии, что он не перережет всех нас? – снова прозвучал первый голос.

– Не волнуйся, если наша дорогая кандидатка в доктора наук по информационным технологиям и обучению искусственного интеллекта не соврала, – второй хриплый голос стал казаться более грубым и раздраженным. – Когнитивные функции объекта работают лишь частично, программный код урезан во всех возможных местах.

– Частично? – возмущенно воскликнул первый голос, – Звучит не очень убедительно.

– Если хочешь с нуля написать программное обеспечение, вперед! – в пустоте раздался третий голос, более звонкий и мягкий, хоть и обессиленный. – У нас же полно времени! Сообщи когда закончишь, лет через сто, ладно? Я сделала его на совесть или, по-твоему, диплом государственного образца просто так выдают? – продолжил возмущаться третий голос.

– Слушай внимательно! – громко и четко произнес первый голос, обращаясь к тому, кто все еще был закован в пустоте. – Твой номер девятьсот шестьдесят девять! – он четко запомнил это число, не имея даже возможности забыть. – А я твой создатель и с этого моменты ты служишь мне и выполняешь только мои приказы! – скомандовал первый голос, после чего раздался громкий щелчок. Темнота вдруг рассеялась и перед взором номера 969 предстали три фигуры, которым и принадлежали таинственные голоса.

Первый стоял поодаль в углу огромной комнаты с проржавевшими металлическими стенами, обрамленными гирляндой свисающих с потолка и местами лишенными изоляции проводов. Одежда этого человека производила отталкивающее впечатление. Грязная и потрепанная. На желто-серой ткани отчетливо виднелись следы от некачественно отстиранной крови и грязи, на штанах мужчины растеклись уродливыми кляксами пятна от технического масла и множества других соединений. Лицо неухоженного человека выглядело высохшим, испещренное мелкими морщинами и трещинами, в складках которых скапливалась грязь, состоящая из сажи и отмерших клеток кожи.

Второй фигурой оказалась женщина. Ее тело болезненно худощавое, едва удерживало на себе небрежно свисающие лоскуты изношенной одежды. Сквозь полупрозрачную обескровленную кожу проглядывались очертания хрупких костей, а мышцы пробивала дрожь, в попытках выработать хоть немного тепла. Тонкое осунувшееся лицо казалось невероятно уставшим, однако, не лишенным некоторой изящности. Местами ее тело и лицо были обезображены гематомами.

Третьим был тот, кто провозгласил себя создателем номера 969. Мужчина неопределенного возраста, весь покрытый ранами и повязками. У него не было одного глаза, как и левой стороны лица. Отсутствовала часть носа, скулы и еще пара лицевых костей, раны выглядели свежими, а поверхность лица влажной. Из ран то и дело сочились маленькие капли крови. Однако его челюсть уцелела, оставив своему покалеченному владельцу способность разговаривать.

Человек без половины лица щелкнул пальцами перед головой номера 969 и тот незамедлительно отреагировал, сфокусировав свой взгляд на болезненно худой ладони. Мужчина достал из кармана фрагмент смятой бумаги, оказавшийся фотографией. На фото был изображен человек в строгом выходном костюме, лицо казалось молодым, лишенным признаков биологического старения. «Найди и убей!» – четко и в приказном тоне произнес человек с обезображенным лицом. В голове номера 969 что-то зашевелилось, мысли смешались между собой в сложный запутанный пучок из команд и шума. Его механический мозг начал со зверской скоростью обрабатывать полученную информацию, он соединял данные в сложные цепи, несмотря на то, что никто не обучал его этому. Он просто знал, ему не нужна была инструкция, движимый программой, сравнимой с первородными инстинктами убийцы, естественными для его обреченного существа. Внезапно он ощутил непреодолимую тягу сорваться с места, побежал в четко выверенном направлении. Он никогда раньше не видел ни складских помещений заброшенного убежища, ни улиц, окрашенных в багрово-красные оттенки, но четко понимал куда следовало двигаться.

Вскоре он добежал до разрушенного здания, которое по всем признакам было необитаемым, однако 969 чувствовал что это не так. Он стал царапаться, ломиться и протискиваться сквозь обломки стен и досок, чтобы пробраться внутрь. Его левая рука, похожая на когтистую железную ладонь с тремя острыми пальцами, ловко хватала и откидывала в сторону все что попадалось на пути, а правая рука, похожая на лезвие в форме лапы богомола служила отличным ножом и прорубала путь вперед. Наткнувшись на препятствие в виде деревянного заграждения, номер 969 выломал его и перед ним открылся проход в туннель. Он без труда пролез в образовавшийся проход, бегло оценив обстановку, заметил шевеление в глубине, кто-то пытался избежать преследования. Номер 969 как зверь сорвался с места, он бежал и перепрыгивал доски, камни, заграждения из железа и бетона, даже не обращая на них внимания. Его взор был направлен только на цель, от которой хищное создание не отводило взгляд ни на секунду, осуществляя перемещение с ужасающей точностью.

Фигура вдалеке резко свернула налево, номер 969 кинулся следом и оказался в комнате, образующую зеркальный лабиринт. Куда бы 969 не поворачивал голову, он видел лишь бесконечные коридоры, силуэт отдаленно напоминающий человеческий, без кожи, тонкий, с лысой головой и отсутствующей нижней челюстью. Когтистая конечность, напоминающая руку, еще одна клешня, длинная и острая, как металлическая клешня богомола, снова бесконечные коридоры, но ни единого намека на цель. Все остальное являлось для него мелочным и не достойным внимания. Воздух вокруг был словно наполнен густым белым туманом, внутренний голос все сильнее кричал и требовал расправы над жертвой, звенящий шум застилал все органы чувств номера 969, чем ближе он был к цели, чем громче и отчетливее становился этот звук. Спустя несколько секунд он понял, что можно ориентироваться по следам на полу, маленькая деталь очень быстро позволила определить истинную форму лабиринта, с этого момента зеркала перестали быть для номера 969 преградой, они стали неотличимы от обычных бетонных стен. Поворот направо, налево, налево, налево, направо, налево, направо.

В какой-то момент шум достиг своего пика, именно тогда, когда 969 приблизился к маленькому кусочку металла, измазанному в липкой жидкости. Шум указывал на то, что это и была цель, но разумная часть, глубоко спрятанная в подсознании номера 969, отчетливо давала ему понять, что это не так. Он детально помнил человека на фотографии, его фигуру и лицо. Номер 969 пришел к выводу, что это не может быть цель и как только он это понял, шум в его голове стал равномерным, распределившись по всему окружению. 969 взмахнул своей конечностью в виде лезвия богомола и находившиеся поблизости зеркала разбились, с грохотом рассыпаясь на сотни осколков. Тогда он смог увидеть изможденную фигуру, сидящую неподалеку. Этот человек одной рукой пытался закрывать отверстие в своей груди, откуда сочилась такая же липкая желтоватая жидкость, покрывавшая кусок металла, еще недавно издававшего оглушительный шум. Доли секунды было достаточно для робота, чтобы распознать цель. Фигура, лицо все было в точности как на фото, ошибки быть не могло.

Мужчина поднял свои испуганные глаза на преследовавшее его существо, пока тот приближался. Вокруг номера 969 снова раздался шум, он ощущал его как никогда прежде ярко. Подобно зуду, который только усиливается с каждым новым движением. Своей рукой клешней робот впился мужчине в плечо, проткнув и сломав его. Раздался омерзительный скрежет и мужчина невольно вскрикнул, от боли и страха. Он пытался что-то говорить, но из-за помех и звуков в голове 969 не мог услышать его. Он уловил лишь небольшие обрывки фраз, слетевших с дрожащих губ: «Заперли… такой же как мы… не хочу умирать». Охотник выдвинул из предплечья левой руки лезвие и единым взмахом разрубил тело своей жертвы.

Шум прекратился. Все вокруг стало ясным и отчетливым. 969 больше не испытывал неопределенной тяги бежать и рваться вперед, единственное что теперь вело его – это чувство необходимости вернуться обратно. Он осмотрел разрубленное тело, рассеченное по диагонали от правой стороны таза до левого плеча. Из разреза вытекала вязкая жидкость, но это была не кровь. Не настоящая, синтетическая жидкость желтого оттенка. 969 перевел взгляд на датчик, который еще недавно сводил его с ума своим несмолкающим шумом, первое, что пришло ему в голову, взять улику с собой в качестве доказательства выполненной работы, но разум подсказал, что этого может оказаться недостаточно. Поэтому охотник снова замахнулся правой рукой с лезвием над уже мертвым телом и единым движением отсек голову несчастной жертвы.

Мужчина с травмированным лицом обернулся на ритмичный шум, который с каждой секундой становился все громче. Выполнив задание, номер 969 примчался обратно, передвигаясь подобно дикому зверю, сорвавшемуся с цепи. Что-то блестело в его клешнеобразной руке, через пару мгновений робот швырнул отрубленную голову уничтоженной цели к ногам своего хозяина и замер на месте, остановившись и прервав движение, словно кто-то нажал на кнопку выключения.

– Неплохо сработано, – усмехнулся мужчина, поправляя пропитанный гноем бинт на своем лице.

– Что за шум?! – второй человек, тот кто был вечно испачкан из-за работы с механизмами, зашел в главную комнату убежища, где абсолютно не двигаясь стоял номер 969 в компании своего хозяина. – Консервный нож вернулся? – с нескрываемым презрением пробормотал человек, прервавшись на приступ сильного кашля, с каждым порывом воздуха, вырывавшегося из легких, на сухие огрубевшие губы попадали крошечные капли яркой крови. – Шумная скотина, когда услышал его шаги, подумал, что бомбежка началась. Можешь сделать эту тварь хоть немного тише?

– Если бы у нас было больше запчастей, – хриплым голосом проговорил создатель механического существа. – А так просто привыкни, что он бегает как настоящее чудовище, – мужчина с улыбкой перевел взгляд на отрубленную голову, улыбка причиняла ему физическую боль, однако радость и распирающая грудь гордость за свое творение, заставляли болезненные остатки мышц расплываться от нескрываемого удовольствия. – Смотри! – он поднял голову с пола и торжественно продемонстрировал ее своему собеседнику. – Как тебе? Догадался даже голову притащить, а я ему этого не говорил. Чудовище! Зверь! Прекрасная машина! Совсем не то, что другие, мусорные идиоты, те умели только геопозиционные датчики притаскивать, большая часть из них всегда обманки.

– Это должно быть круто? – человек, который был и без того покрыт слоем какого-то темного масла, почесал твой подбородок, оставив на нем еще больше грязи, он изо всех сил пытался понять причину радости своего союзника.

– До тебя что, правда не доходит? – с раздражением в голосе спросил человек с перебинтованным лицом. – Он, как и его предшественники, может обнаружить местоположение других металлических тварей. Потому что их тела имеют встроенную навигационную систему. Они сделали так, чтобы мы, люди, не могли подключиться к ней.

– Это причина, по которой мы собираем из оставшихся запчастей подобные модели и используем их для охоты на себе подобных, – договорил уже много раз услышанную информацию человек, вновь разразившийся кашлем.

– Хоть это ты понимаешь, – с нескрываемым высокомерием произнес создатель робота, положив отрубленную голову в мусорное ведро, стоящее рядом с компьютером, за которым раненный человек проводил большую часть времени. – Сделай их послушными, преврати в марионеток, и они становятся отличным оружием, но минус в том, что они тупые и совершенно не могут мыслить. Искусственные мерзавцы быстро научились обманывать наших зверушек, в крайней ситуации они вырывают из себя датчики или делают обманки. На эти датчики и ориентируются наши ищейки, поэтому обычно они не понимают, что их задача уничтожить. Они хватают обманку и тащат ее сюда. И никогда нет гарантии, что главная цель уничтожена. Но этот, он просто нечто! Все-таки не зря я рискнул, доверив работы с искусственным мозгом твоей бесполезной швабре, он наш последний шанс!

– А он что, думать умеет? Ты же порезал его код? Если он сможет себя осознать, где гарантии, что твоя игрушка не восстанет? – человек взволнованно нахмурил брови и почесал подбородок грязной рукой.

– Он понимает что-то базовое, – объяснил худой человек, поправляя сползающие с болезненного лица мокрые бинты. – Например, он сам понял что голова – это лучшее доказательство законченной работы, чем датчик, хотя я его этому не учил. Но полноценно мыслить и осознавать себя как личность он не способен. Все мыслительные процессы в его мозге очень ограничены и они конечны. Он может только анализировать то, что связанно с поставленной перед ним задачей, но как только он выполнил работу, он ни о чем не думает, связь с остальными участками мозга прерывается.

– Но получается, что ты не удалил все эти участки? Они просто заблокированы, – такой вывод не звучал утешительно.

– Да. Мы взяли один из готовых мозгов с ядром на базе искусственного интеллекта, такой же, как и у тех машин, что создавались во времена проекта «Комета» и заблокировали в нем большую часть возможностей отвечающих за самосознание и принятие решений. В отличие от наших старых игрушек он не просто машина с парой простых программ в голове, он целый мозг, но у него нет личности, я не жалею что потратил последние ресурсы на него, – Мужчина резко схватился рукой за перебинтованную часть лица, издавая звуки похожие на болезненные постанывания. Он испытал приступ сильного неконтролируемого кашля с кровью, спустя какое-то время человек перевел дыхание и бросил взгляд на своего собеседника. – Принеси мне ветошь и антисептик!

– Да, сейчас, – второй человек провел несколько раз ладонями по своей одежде, стараясь отряхнуть и очистить их, но это действие было сложно назвать эффективным, потому что таким движением он еще сильнее размазал по себе грязь и масло.

– И прошу, во имя Судьи, хотя бы помой руки перед тем, как трогать стерильные вещи! – громко скомандовал скрючившийся от боли человек, все еще пытавшийся удержать повязку на прежнем месте. – Еще одной инфекции я могу не пережить.

– Ладно, – Недовольно буркнул испачканный в масле человек и ушел из главной комнаты, заполненной преимущественно старым оборудованием и кучами наваленных невпопад материалов. Мужчина с повязками застонал от жжения и боли, он почувствовал, как его пальцы погрузились во что-то вязкое и теплое, бинты насквозь пропитались телесными жидкостями, которые выделала его рана. – Девятьсот шестьдесят девять! – после этих слов мужчина щелкнул пальцами, робот в ту же секунду отреагировал, направив свой взгляд на создателя, в ожидании приказа. – Отправляйся в коридор рядом со входом откуда ты пришел и жди дальнейших указаний.

Так проходили дни. Время как таковое не имело для него значения. Большую часть времени он стоял в коридоре, соединяющий комнаты старого убежища, созданного как бункер на случай катастрофы. Сооружение с толстыми металлическими стенами уходило под землю, лишь небольшая его часть с главными воротами оставалась на поверхности. Главный коридор соединял пару отдельных комнат, служивших спальнями для местных обитателей, а в самом конце коридора находилось центральное помещение, с установленным там оборудованием, компьютерной техникой и коробками, заполнявшими пространство за неимением доступного склада. Ресурсы местных жителей оказались ограничены, по большей части они выживали за счет припасов, найденных в бункере на момент его обнаружения. Мир снаружи превратился в безжизненную пустыню совершенно непригодную для жизни большинства существ. Если бы не работающий, хоть и с перебоями, водяной насос с системой фильтрации, жизнь людей, обнаруживших убежище, оказалась бы намного короче. Робот стоял в коридоре у главного входа, направив свой взгляд в единственное окно. Он был там, совершенно не двигаясь, единственные мысли, которые приходили в его голову были обрывистые и короткие. Он замечал проплывающие на фоне красного неба облака, следил за изменением времени суток, прислушивался к звуками, доносившимся с поверхности, ощущал, как мимо проходящий человек небрежно и с отвращением толкал его металлическое тело, улавливал звуки спора состоящего из двух знакомых голосов, за которым всегда следовал плач. Потом его щелчком пальцев подзывал к себе человек с перебинтованным лицом, показывал новую фотографию жертвы и отправлял номер 969 на задание. Тот убегал и всегда возвращался обратно с новой головой в клешнеобразной руке, а порой и с несколькими.

Щелчок пальцев, приказ, непреодолимое желание бежать, рубить, кромсать, навязчивый шум, перебивающий все происходящее вокруг, тишина, отрубленная голова в руке, затем снова ожидание в коридоре. И так из раза в разом. Одной из причин, почему 969 всегда стоял лицом к окну, была просьба болезненно худой женщины. Ее комната находилась совсем близко от того места и ей было не по себе из-за робота, постоянно находившегося рядом в зоне видимости, но как ей объяснил человек отдающий ищейке приказы, эта точка больше всего подходила для того, чтобы он мог услышать щелчок пальцами в любое время. Поэтому она попросила хотя бы оставлять его так, чтобы он смотрел в противоположную сторону от ее комнаты. А ему было все равно, он ничего не чувствовал и не о чем не думал.

В один из таких дней номер 969 снова безмолвно стоял в коридоре, уставившись своим мертвым взглядом в пустоту. Он почувствовал грубый толчок, а потом человек, который вечно был испачкан машинным маслом и грязью, из-за постоянных ремонтных работ с водяным насосом и системой вентиляции, похлопал робота по лицу, вернее по тому месту где оно должно было быть. Номер 969 повернулся в сторону человека, но никак не отреагировал на данное действие.

– Как жизнь, консервный нож? – размазанными, как масло на горячем хлебе, словами проговорил человек, очевидно, он был пьян, после того, как обнаружил в залежах хлама несколько коробок с крепким алкоголем.

– Да не трогай его, он меня пугает, – послышался слабый женский голос из комнаты неподалеку.

– А что он тебе может сделать? Он просто стоит тут как манекен и смотрит, больше он ничего не умеет, дура.! – огрызнулся пьяный мужчина, пошатываясь на месте, в попытках удержать равновесие.

– Вот как раз то, что он смотрит меня и волнует, – девушка показалась в коридоре, ее лицо стало еще более болезненным, чем раньше. Кожа стала еще бледнее и прозрачнее, под глазами проступили синяки. Выражение ее лица говорило о беспокойстве и в то же время, отрешенности от всего происходящего вокруг. Она стояла, держась ладонями за свои вечно замерзающие плечи, словно пыталась согреться.

– Ты какая-то странная! – воскликнул мужчина. – Тебя что, беспокоит, что какая-то фигура, едва похожая на человека будет смотреть на тебя?! – он пошатываясь из-за опьянения, наклонился к женщине, словно допытывая у нее ответ.

– Не совсем, не знаю как лучше выразиться, – Девушка попыталась сказать, вернее, промямлить ответ, но почувствовав запах алкоголя, вздрогнула и отпрянула в сторону. Мужчина еще какое-то время просто стоял, слегка наклонившись, и молча с расслабленным видом сверлил взглядом женщину, чье лицо с каждой секундой становилось все более обеспокоенным. Робот все еще не реагировал.