скачать книгу бесплатно
Высокий тейид, склонив голову набок, внимательно следил за движениями пленницы. Он обратился к своему помощнику, и некоторое время они обсуждали действия девушки, заливисто перещёлкивая низкими грудными звуками. Высокое существо оборвало беседу и, решительно шагнув вперёд, протянуло Лиде планшет со стилусом.
Лида широко заулыбалась.
– Спасибо! Спасибо! – повторяла девушка и, прижимая ладонь к груди, склоняла голову перед тейидом.
Она взяла планшет из рук существа и чуть было не уронила его. Лида поспешила положить планшет себе на колени и принялась изучать. Это был квадрат толщиной примерно в полтора сантиметра, длинной около тридцати сантиметров, и весил он килограмма два, не меньше. Поверхность планшета безмолвствовала, отливая темно-серой гладью.
Устройство работало на основе электромагнитной индукции. Лида поняла это, когда, поднеся стилус к поверхности, внутри планшета возникло едва ощутимое напряжение. Лида попробовала коротко коснуться панели, и тогда на ней возникла светлая точка. Поразмыслив, Лида написала в самом верху известную каждому человеку формулу: «E=mc
». Затем она расшифровала каждый символ, сопроводив его изящным и довольно информативным рисунком. Ниже Лида изобразила звезду и планеты, вращающиеся вокруг, и оформила их линиями, обозначающие гравитационные волны. Больше ей не хватило места. Она подняла глаза на существ. Те столпились у какого-то экрана в глубине комнаты. На мгновение Лиде стало обидно, что её попытку осуществить контакт на научном уровне никто не удосужился удостоить вниманием. Однако она поторопилась с выводом.
Экран, возле которого собрались существа, переговариваясь мягкими и озадаченными щелчками, дублировал поверхность таблички. Обсудив увиденное, они подошли к Лиде и освободили ей вторую руку, показав после этого, как обновлять поверхность таблички.
– Ладно, я продолжу, – улыбаясь, ответила Лида и поблагодарила за помощь, прижимая ладонь к груди и склоняя голову.
Она продолжила выписывать формулы законов Ньютона и те, что описывают работу электрических приборов. Она зарисовала явление электромагнитной индукции, и принцип работы прибора, который продолжал просвечивать её гортань.
Лида нарисовала свет звезды, который, проходя через призму, распадается на параллельные полосы – радугу. Поверхность планшета могла отображать только градации серого цвета, потому Лида попыталась придать полосам разную плотность. Пронумеровав их, девушка нарисовала каждую отдельно в виде синусоиды, характерной для частоты длины волны каждого оттенка. В уголке она изобразила глаз человека, который может видеть эти цвета. Следом она стала показывать излучения невидимые человеку: рентгеновское, инфракрасное, ультрафиолетовое, микроволновое и радиоактивное.
Основой всей Вселенной являются атомы водорода, гелия, лития, бериллия бора, углерода, азота, кислорода. На всякий случай Лида нарисовала молекулу кремния. Но особого внимания удостоился углерод, поскольку он является основой всей жизни на Земле. Тут Лида протянула стрелкой связь от углерода к белкам и нуклеиновым кислота, составляющих цепочку ДНК. После этого она протянула ещё одну стрелку и попыталась изобразить тело человека в полный рост, как оно было нарисовано в учебниках. Затем Лида разложила человека на его составляющие, чтобы продемонстрировать систему кровообращения, дыхания, выделительную систему и мозг, управляющий всем организмом. Особенно существ заинтересовала связь мозга с органами зрения.
Лиде хотелось рассказать ещё много всего, но так было трудно преобразовывать мысли в простые визуальные символы. Уже заканчивая, Лида отрисовала молекулу каллистиния, металла, обнаруженного на Каллисто, спутнике Юпитера.
В конец обессилев, она откинулась на спинку кресла.
– Ты думаешь, это им может помочь понять нас? – спросил Джаред.
Всё это время он с любопытством наблюдал за подругой, удивляясь и восхищаясь её знаниями, большую часть которых даже не знал или уже забыл, после окончания школы.
– Я надеюсь, это положит начало. Они знают то же самое, что и мы. Разница только в обозначениях и наименованиях. Им потребуется время, чтобы расшифровать всё то, что я написала и соотнести со своими знаниями. Но так они поймут, что и мы, и они берём своё начало у одного истока.
Высокое существо забрало у Лиды табличку с трубочкой и отдало какую-то команду тейиду с фиолетовыми бугорками вокруг глаз. Лидер исследователей собрался уходить, но затем, вдруг, остановился и вернулся к пленнице. Он обратил на себя её взгляд, приложил к груди свою конечность и склонил голову к груди. Лида повторила жест в ответ.
– Что это было? – изумился Финниган.
Лида проводила существо глазами, полными слёз.
– Кажется, мы учимся общаться.
Существо с фиолетовыми бугорками проводило пленных в камеру их заточения, где стол уже был накрыт свежими порциями разноцветного желе.
Прошло несколько суток, которые Лида отмеряла тяжелым пятичасовым сном. Очнувшись в очередной раз от тугого кошмара, в котором Лида снова прощалась со своей возлюбленной, она торопливо умылась и вышла из каюты в общую камеру. Здесь её ждали Джаред и тейид с фиолетовыми бугорками. Второй махнул своей рукой и повернулся к выходу.
– Он нас зовёт, – пояснил Финниган.
Взявшись за руки, Лида и Джаред зашли в комнату и замерли. Многое изменилось тут со времени последней сессии экспериментов. Отсюда вынесли все аппараты и устройства для исследований. Жуткие кресла, к которым привязывали пленных, тоже исчезли. Вдоль стены комнаты, почти во всю её длину, установили экран. В левой его части существа расположили описание Вселенной на языке пришельцев. Справа они привели аналоги из своей науки. Математика и физика – это язык, на котором Вселенная говорит с каждым живым и интеллектуально развитым существом.
От волнения Лида схватилась руками за голову. Радость бурлила в её сердце и проступала искрами слёз на взволнованных глазах.
Лида подошла ближе к экрану, внимательно изучая описание Вселенной в представлении жителей звезды Денеба. Она шептала слова восторга и утирала слёзы, которые не переставали течь.
– Они разгадали этот мир так же, как это сделали мы, – шептала Лида. – Элементарные частицы, простейшие химические элементы – это то, что нас объединяет. Углерод! Тейиды тоже углеродная форма жизни! Это же потрясающе! Ну какова вероятность?!
Джаред безразлично смотрел на хоровод формул, пытаясь заставить себя ощутить тот же восторг, какой охватил его подругу.
Лида застыла возле символа каллистиния. На экране рядом с ним существа изобразили высокие строения, башни с острыми шпилями.
– Это их дом, – прошептала Лида. – Они всё строят из каллистиния.
– И что всё это должно значить? – нахмурился Финниган.
– Мы общаемся! – ответила она.
Глава седьмая, нужно вернуться
Доктор Асмия Сандовал долгое время разглядывала улыбавшееся лицо на мониторе переносного компьютера. Она глотнула воды из высокого стакана и оглянулась на своего друга Шамиля. Профиль программиста задумчиво безмолвствовал. Асмия перевела взгляд на мисс Люку, которая, казалось, почти не дышала из-за униформы, плотно облегающую её пышные формы. Мисс Люка сидела с отсутствующим взглядом и будто вовсе не интересовалась встречей.
– Почему нас опять допрашивают? – спросила британку доктор Сандовал.
– Это вовсе не допрос, – покачал головой господин Менингэм на экране мини-компьютера.
Его лицо силилось принять добродушное выражение, что было вовсе не свойственно персоне подобного порядка. Потому гримаса, застывшая на мониторе, выглядела не натуральной и немного отпугивающей.
– Я лишь прошу вас ответить на несколько моих вопросов, – щурилось лицо.
Асмия снова бросила озадаченный взгляд на мисс Люку, которая выглядела отстранённой. Британка разглядывала нашивки на своём защитном костюме.
– А кто эти люди? – продолжала задавать вопросы доктор Сандовал.
Она показала пальцем на другой конец стола, где молчаливо восседали двое мужчин в защитных костюмах со знаками отличия.
– Не обращайте на них внимания, – усмехнулся господин Менингэм. – На Земле их называют представителями власти. Военный маршал Её Величества Йодель Роннинг и дипломат от Корпуса Мира Карел Чех.
Маршал в знак приветствия едва заметно кивнул головой, а дипломат, приветливо улыбнувшись, помахал рукой.
– Но здесь главный я, – продолжал господин Менингэм, – так что, пожалуйста, отвечайте на мои вопросы.
– Нет, – наконец ответила доктор Сандовал. – Насколько я знаю, экипаж Циолковского не фиксировал других кораблей на другой стороне.
– Вам это известно наверняка? – уточнил господин Менингэм.
Асмия помялась. Что она может знать? Она поднялась на капитанский мостик «Циолковского-3» практически перед гибелью корабля. Во что или в кого запустил ядерные ракеты капитан Смирнов? И почему он столь самонадеянно пожертвовал миссией?
Девушка снова оглянулась на Шамиля, будто пытаясь найти ответ в грозном профиле с густой бородой.
– Да, – наконец ответила Асмия. – Мы были там одни.
– Может, что-то необычное было вами замечено? – вмешался в разговор маршал.
Асмия покачала головой.
– А что случилось с вашим кораблём? – любопытствовал господин Менингэм.
Доктор Сандовал усмехнулась.
– С ним случился наш капитан Смирнов.
– Это его вы попросили запереть под стражей? – уточнил маршал Роннинг.
Девушка кивнула и подробно, насколько могла и насколько ей хватало запаса иностранных слов, рассказала компьютеру и представителям власти Королевства о пережитых событиях.
– Как давно произошли описанные вами события, мисс Сандовал? – спросил Менингэм.
Асмия пожала плечами.
– Я перестала считать дни, когда из сорока пассажиров на шаттле осталось меньше двадцати.
– Это, безусловно, трагедия. Но всё же попытайтесь сосчитать.
Доктор Сандовал растерянно поглядела на Шамиля.
– Несколько суток мы шли к аномалии, – произнёс хмурый бородач, – там, на другой стороне. Скорость у шаттлов не высокая, ползли еле-еле. После перехода, думаю, недели три-четыры пробирались сквозь пылевое облако. Лететь было небезопасно, потому снизили скорость. И ещё, наверно, дней десять дрейфовали без топлива до Урана.
– Станция подобрала только одну шлюпку, – задумчиво протянул господин Менингэм после недолгой паузы. – А вы, моя дорогая, рассказали о двух. Что же произошло?
– Мы не знаем, – честно ответила Асмия. – При подлёте к чёрному пятну на той стороне связь была утрачена, и сюда добрались только мы. Возможно, они всё ещё там и им нужна помощь.
Шамиль шумно и с возмущением вздохнул и с недовольством в глазах поглядел на девушку.
– Не надо, – шепнула Асмия другу на родном языке.
Мужчина гневно выругался и отвернулся от подруги.
– Темным пятном, я полагаю, – уточнил господин Менингэм, – вы, моя дорогая, называете аномалию, мост в обратную сторону?
Доктор Сандовал вспомнила, как подруга Лида сложно и витиевато объясняла о возможном существовании мостов во Вселенной и коротко кивнула.
– Зачем капитану понадобилось запускать ракеты? – задал вопрос Йодель Роннинг.
Асмия пожала плечами и попросила Шамиля помочь.
– Мы падали, – коротко ответил программист.
– Разве это повод использовать ядерные ракеты? – усмехнулось лицо с экрана компьютера.
– Я не пилот, и даже не астрофизик. Мне трудно вам объяснить обстоятельства. Но вот, что я понял, – Шамиль почесал бороду. – У нас была высокая скорость. А гравитация той гигантской планеты как-то влияла на управление судном. Мы почти потеряли его и падали прямиком на спутник планеты – здоровенный такой булыжник. Столкновение с ним могло убить нас всех.
Маршал недоверчиво глядел на мужчину.
– И это помогло? Ракеты?
Шамиль усмехнулся, но промолчал.
– Это помогло бы, не будь с нами капитана Смирнова, – пояснила Асмия. – Мы летели слишком быстро, хотя его предупреждали снизить скорость. Он проигнорировал все предупреждения и даже отстранил своего помощника от работы. В итоге нас накрыло взрывной волной.
– Странно, что вы вообще выжили, – задумчиво протянул Йодель Роннинг, будто ища подвох в рассказе выживших.
В его глазах читалось недоверие к этим людям. Такие ли они жертвы, какими хотят казаться? Маршал Роннинг много лет общался с официальными лицами Содружества, и каждый из них лицемерил и открыто лгал в беседе. За всяким их словом скрывался тайный смысл, разгадать который, порой, было не под силу. Угнетатели собственных граждан, на что они способны в отношении чужих людей и целых государств, которых считают врагами?
Маршал пристально разглядывал миловидное личико уверенной в себе женщины. Спокойный взгляд, невозмутимость в лице, твердый и уверенный голос. Кем бы ни была эта доктор Сандовал, – беглянкой из своей страны, искусной шпионкой Содружества или жертвой несчастного случая, – её невиновности хотелось верить. Это нервировало Йоделя Роннинга ещё больше, и он отчаянно силился отыскать подвох в её словах.
Тем временем господин Менингэм, словно утратив интерес к происходящему, обратился к своей помощнице, переговариваясь быстрыми и короткими фразами.
– Если они живы, сэр, – бесчувственно ответила ассистентка, встряхнув своим коротким замечанием всех присутствующих.
Господин Менингэм погрузился в раздумья на короткое время. Доктор Сандовал зорко следила за мужчиной на экране и флегматичной женщиной, сидевшей через стол.
– Верно, – протянул Менингэм, – если они ещё живы.
Асмия вздрогнула, мысленно задаваясь тем же вопросом.
– Мисс Люка, отдайте приказ на наш звездолёт, – продолжал господин Менингэм.
– Что сообщить на борт? – с готовностью спросила женщина.
– Мы отправляемся на ту сторону. Ресурсов нашего корабля хватит, чтобы совершить круг и вернуться.
– Какой в этом смысл сейчас, сэр? – удивилась мисс Люка. – Если «Лингана» и экипаж целы, то смогут вернуться. Если нет – то мы попросту потратим время. Да ещё такой риск!
– Отдайте приказ, мисс Люка. Обсуждать здесь нечего! – повторил господин Менингэм с едва сдерживаемым раздражением.
Мисс Люка раскрыла свой наладонник и отправила сообщение на корабль «Айона», пришвартованный в посадочном модуле станции «Лисберн».
– Мы полетим с вами! – подскочила доктор Сандовал, глядя на экран компьютера.
От волнения её щеки залило румянцем, а дыхание сбилось, как после короткой и стремительной пробежки.
Шамиль потянул девушку за руку и прошипел:
– Зачем тебе это?!
– В самом деле, моя дорогая, к чему это? – спросил господин Менингэм. – Вы только что вернулись из изнурительного космического плавания. Зачем вам снова подвергать себя опасности?
Асмия опустилась на стул, перевела дыхание и спокойно произнесла:
– Нам нужно вернуться, и найти то, что имеет значение.
Господин Менингэм выдержал паузу.
