скачать книгу бесплатно
– А ты, Баст, не всему верь, что в легендах говорится. Там полно вранья.
– Ну, по крайней мере, с тобой все не так плохо, как я было подумал, – сказал Баст, вытирая руки. – Хотя, казалось бы, ты был просто обязан остаться без куска уха. Они что, были раненые, как тот, что на Картера напал?
– Насколько я мог видеть – нет, – сказал Коут.
– И сколько же их было?
– Пять.
– Пя-ать?! – в ужасе переспросил Баст. – И сколько перебил тот малый?
– Ну, он одного отвлек на некоторое время, – великодушно сказал Коут.
– Анпауэн, Реши! – буркнул Баст, вдевая в костяную иглу что-то тонкое и прозрачное – явно не жилы. – Ты просто обязан был погибнуть. Даже дважды!
Коут пожал плечами:
– Ну, Баст, я ж не впервой обязан был погибнуть. Просто я наловчился этого избегать.
Баст наклонился, приступая к работе.
– Сейчас будет немножко больно, – предупредил он. Руки у него были на удивление осторожные. – Честно говоря, Реши, я просто не понимаю, почему ты до сих пор жив.
Коут снова пожал плечами и закрыл глаза.
– Я тоже не понимаю, Баст, – сказал он. Голос у него был усталый и бесцветный.
Несколько часов спустя дверь в комнату Коута приоткрылась и Баст заглянул внутрь. Услышав только ровное, размеренное дыхание, молодой человек бесшумно вошел, остановился возле кровати и склонился над спящим. Баст проверил цвет щек, принюхался к дыханию, слегка коснулся лба, запястья, впадинки на груди над сердцем.
Потом подвинул к кровати стул и сел, глядя на своего наставника и слушая, как тот дышит. Немного погодя Баст протянул руку и отвел с лица растрепанную рыжую прядь, как мать уснувшему ребенку. И тихонько запел на приятный и непривычный мотив как будто колыбельную:
Вот смертный загорелся ясно
И гаснуть стал день ото дня,
Лучиной служит дух прекрасный
Для ненасытного огня.
Ах, если б уберечь я мог
Дрожащий этот огонек!..
Голос Баста звучал все тише, пока, наконец, он не остался сидеть неподвижно. Так он и провел долгие часы предрассветной мглы, глядя на то, как беззвучно вздымается и опадает грудь его наставника.
Глава 6
Цена воспоминаний
Уже близился вечер следующего дня, когда Хронист, наконец, спустился в общий зал трактира «Путеводный камень». Он был бледен, нетвердо стоял на ногах и держал под мышкой плоский кожаный портфель.
Коут сидел за стойкой и листал книгу.
– А, вот и наш нечаянный гость! Как голова?
Хронист поднял руку, пощупал затылок:
– Слегка побаливает при резких движениях. Но все-таки работает.
– Рад слышать, – сказал Коут.
– Это… – Хронист запнулся, огляделся по сторонам. – Это же Никде?
Коут кивнул:
– Ну да. На самом деле, вы фактически находитесь посреди Никде. – Он сделал величественный жест. – Процветающее поселение! Здесь живут буквально десятки людей!
Хронист уставился на рыжеволосого человека за стойкой. И оперся на один из столов, чтобы не упасть.
– Обугленное тело Господне! – беззвучно выдохнул он. – Это же действительно вы, да?
Трактирщик, похоже, был озадачен.
– Прошу прощения?
– Ну да, я понимаю, вы будете все отрицать, – сказал Хронист. – Но то, что я видел этой ночью…
Трактирщик вскинул руку, перебив его:
– Прежде чем мы обсудим вероятность того, что вы помутились рассудком от трещины в черепе, скажите мне, какова дорога до Тинуэ?
– Что-что? – раздраженно переспросил Хронист. – Не собирался я ни в какой Тинуэ! Я… Ох. Ну, дорога неприятная, даже если не считать прошлой ночи. Меня ограбили не доходя Эбботсфорда, и с тех пор я иду пешком. Но все это того стоило, поскольку вы действительно здесь.
Книжник взглянул на меч, висящий над стойкой, и втянул в себя воздух. Лицо у него сделалось несколько встревоженным:
– Имейте в виду, я тут не затем, чтобы причинить вам какие-то неприятности. И вовсе не потому, что за вашу голову назначена награда! – Он слабо улыбнулся. – Конечно, я бы в любом случае не мог рассчитывать причинить вам серьезные неприятности…
– Ладно! – перебил трактирщик, вытащил белую тряпицу и принялся протирать стойку. – И кто же вы такой?
– Ну, можете звать меня просто Хронистом.
– Я не спрашивал, как вас звать, – сказал Коут. – Имя ваше как?
– Деван. Деван Локхис.
Коут бросил полировать стойку и поднял глаза:
– Локхис? Так вы в родстве с герцогом… – Коут остановился на полуслове и кивнул сам себе: – Ну да, конечно. Вы не просто хронист, вы тот самый Хронист. – Он пристально посмотрел на лысеющего мужчину, смерил его взглядом: – Ну надо же! Сам великий мастер разоблачений…
Хронист слегка успокоился, явно довольный тем, что его репутация его опережает.
– Я вовсе не старался вас запутать. Я уже много лет не называю себя Деваном. Давно отказался от этого имени… – Он многозначительно взглянул на трактирщика: – Полагаю, вы представляете, что это такое…
Коут проигнорировал невысказанный вопрос.
– Я вашу книгу читал много лет тому назад. «Брачные повадки дракка обыкновенного». Для молодого человека, чья голова забита сказками, это было настоящее откровение. – Он опустил взгляд и снова принялся натирать стойку белой тряпицей. – Надо признаться, я был весьма разочарован тем, что драконов не существует. Для юноши это был тяжелый урок.
Хронист улыбнулся:
– По правде сказать, я и сам был слегка разочарован. Отправился на поиски легенды, а нашел какую-то ящерицу. Удивительную ящерицу, и все-таки не более, чем ящерицу.
– И вот вы здесь, – сказал Коут. – Приехали доказать, что меня не существует?
Хронист нервно хохотнул:
– Ну что вы! Видите ли, до нас дошли слухи…
– «До нас»? – перебил Коут.
– Я странствовал вместе с вашим старым знакомым. Скарпи.
– Под крылышко вас взял, значит? – сказал Коут сам себе. – Ну надо же… Ученик Скарпи!
– Ну, скорее коллега…
Коут кивнул. Лицо у него оставалось непроницаемым.
– Мне следовало предвидеть, что он найдет меня раньше всех. Вы же оба профессиональные разносчики слухов.
Улыбающееся лицо Хрониста несколько вытянулось, и он проглотил первое, что пришло ему на язык. Некоторое время он боролся с собой, пытаясь вернуть себе невозмутимость.
– Ну-с, и чем могу служить? – Коут отложил чистую белую тряпицу и улыбнулся своей самой радушной трактирщицкой улыбкой. – Покушать или выпить желаете? Комнату для ночлега?
Хронист замялся.
– Чего у меня только нет! – Коут широким жестом указал на стойку. – Выдержанного вина, мягкого и светлого? Медовухи? Темного эля? Сладкого фруктового ликера? Вот слива, вот вишня, вот зеленое яблоко, вот ежевика, – Коут по очереди указывал на бутылки. – Ну же, уж чего-нибудь вы да хотите?
Пока он говорил, его улыбка становилась все шире, мало-помалу из радушной улыбки трактирщика превращаясь в хищный оскал. Глаза у него сделались холодные, колючие и злые.
Хронист отвел взгляд:
– Ну, я думал…
– Думали вы! – насмешливо бросил Коут, уже не делая вид, будто улыбается. – Ага, как же! Иначе вы могли бы подумать, – он подчеркнул последнее слово, – о том, какой опасности вы меня подвергаете, явившись сюда!
Хронист залился краской.
– А я слышал, будто Квоут ничего не боялся! – с жаром сказал он.
Трактирщик пожал плечами:
– Ничего не боятся только священники да глупцы. А у меня никогда не было особенно теплых отношений с Господом.
Хронист нахмурился, понимая, что его нарочно стараются задеть.
– Послушайте, – продолжал он спокойным тоном, – я вел себя чрезвычайно осторожно. О том, что я еду сюда, не знал никто, кроме Скарпи. Я про вас никому не говорил. Да я вообще не рассчитывал вас найти!
– Ну, утешили так утешили! – ядовито сказал Коут.
Хронист, явно обескураженный, сказал:
– Я первый готов признать, что мой приезд, возможно, был ошибкой…
Он сделал паузу, давая Коуту возможность возразить. Коут промолчал. Хронист коротко, судорожно вздохнул и продолжал:
– Однако же сделанного не вернуть. Вы не могли бы хотя бы теоретически…
Коут покачал головой:
– Это было давным-давно…
– Да еще и двух лет не прошло! – возразил Хронист.
– …И я уже не тот, кем был, – без заминки продолжал Коут.
– И кем же вы тогда были?
– Квоутом, – коротко ответил трактирщик, не давая втянуть себя в дальнейшие рассуждения. – А теперь я Коут. У меня, вот, трактир. Пиво по три шима, отдельный номер – медная монета. – И снова принялся яростно полировать стойку. – Как вы сами сказали, сделанного не вернуть. Ну а легенды сами о себе позаботятся.
– Но…
Коут поднял взгляд, и на миг Хронист сумел заглянуть глубже гнева, что сверкал на поверхности его глаз. На миг он увидел скрытую под ним боль, кровавую, точно рана, – слишком глубокая, чтобы зажить. Потом Коут отвел глаза, и остался только гнев.
– Ну и что же вы мне можете предложить такого, что было бы сопоставимо с ценой воспоминаний?
– Все же думают, что вы умерли.
– Так вы что, до сих пор не поняли? – Коут покачал головой, не зная, то ли смеяться, то ли сердиться. – В этом-то и весь смысл! Если ты мертв, тебя перестанут искать. Старые враги не будут пытаться свести счеты. И никто не явится к тебе за легендами! – едко добавил он.
Однако Хронист не сдавался:
– Есть люди, которые утверждают, будто вы – миф.
– А я и есть миф, – беспечно сказал Коут с театральным жестом. – Такой особенный миф, который творит себя сам. Самые лучшие ложные сведения обо мне – это те, что придумал я сам.
– Они утверждают, будто вас никогда и не было, – мягко поправил Хронист.
Коут небрежно пожал плечами, его улыбка слегка поувяла.
Нащупав слабое место, Хронист продолжал:
– В некоторых историях вас изображают не более чем хладнокровным убийцей.
– Это тоже правда. – Коут повернулся и принялся протирать полку за стойкой. Он снова пожал плечами, уже не так беспечно, как прежде. – Мне случалось убивать и людей, и существа, которые были больше, чем люди. Все они этого заслуживали, все до единого.
