скачать книгу бесплатно
– Сейчас…
Девочка подползла к камню, прицелилась и, слегка замахнувшись, без труда разделила его пополам. Вернее даже сказать, не пополам, а на меньшие половинок части, так как на толщину лезвия их сумма стала исходного булыжника меньше. В земле под камнем остался след от прошедшего внутрь почвы клинка.
– Невероятно жгуч! Давай еще проверим, – Шенне присела на корточки и начертила длинную дугу; трава и земля под когтем послушно «сгорели», оставив после себя лишь пепельные ошметки.
Шенне покрутила оружие в руке, внимательно его разглядывая. Часть лезвия, что была в земле, немного истончилась по сравнению с его остальной поверхностью. Девочка аккуратно провела по когтю пальцем, желая стереть с него пепельные пылинки, но те, вместо того чтобы собраться на подушечке пальца, будучи придавленными к клинку, просто исчезли.
Талик тоже осторожно поднес свой палец, прикоснулся. Клинок показался ему гладким и немного прохладным.
– Как удивительно, Шенне, этот клинок невероятно жгуч, но нам совсем не страшен. Он пальцы нам не режет и не жрет!
– Хм… а вот так? – девочка нанесла очень легкий удар по укрытой краем туники коленке. Клинок мгновенно аннигилировал ткань, что попалась ему на пути, но остановился, упершись в кожу, оставшуюся в итоге невредимой. – И правда, – уже не боясь она ударила о голую коленку сильнее, и на этот раз плашмя.
Лезвие обломилось. Маленькая часть с кончика по инерции ушла в землю и вырыла в ней неглубокую ямку, а та, что ударилась о ногу, рассыпалась мелкими голубыми осколками вниз. Получалось, что жутко агрессивный ко всему остальному коготь не может ранить призывателя и крошится при попытке тому навредить.
– Еще я знаю, он живет недолго, – задумчиво произнесла Шенне, утапливая вглубь земли голубые осколки.
– Насколько?
– Я не знаю, с чем сравнить. Быть может… как от нас до площади дойти, – неспешным шагом это занимало минут десять.
– А после что?
– Мне неизвестно. Возможно, просто исчезает он. Давай, может, проверим с новым?
Талик оценил, насколько посерели их с Шенне змейки-вихри. После призыва они все еще были преимущественно розовыми, но серого цвета все же добавилось.
– Я предложил бы чешую призвать. А после, если лепестков достанет, коготь.
– Да, можно б было… вот только я не знаю чешуи. Одних лишь слов не хватит для призыва.
Она много раз просила деда продемонстрировать ей лазурные чешуйки, но, несмотря на всю к внучке расположенность, Яр Каир так ни разу и не согласился, отбрехиваясь тем, что это слишком для всех опасно. На тот момент Шенне были известны лишь сопутствующие призыву слова.
– Условия я знаю, – неожиданно заявил Талик.
– Но откуда?
– С дощечки храмовой. Сегодня относил ее от Яр Багура в храм.
Призыв лазурной чешуи после смерти Яра стал считаться временно утраченным даром, а сведения о нем, заранее записанные Советом со слов самого Яра, теперь надлежало хранить в храме как ценную реликвию – до тех пор, пока в общине не появится новый носитель дара.
– Слов пару я не смог понять, но думаю, что это не так важно.
– Так говори тогда!
– Так, первое, – начал припоминать Талик, – чешуйки малы и сини. Представить надо, что они… все тело облепляют, от ступней до лба.
– Что дальше?
– Второе – ощутить каждый кусочек тела, где те должны впоследствии возникнуть. И третье – ощущать их надо теплыми и злыми.
– Чешуйки злыми?! – начала давиться от смеха Шенне.
– Так дед твой передал! – широко улыбнулся в ответ мальчик.
– Вот он чудак! – она знала, что дедушка любил вычурные сравнения. – И это все?
– Не все. Последнее – когда они покроют тело, надо в уме встряхнуть их – чтоб оторвались те от кожи и слились с Бугана даром.
Условия призыва казались совсем не простыми, что, однако, не исключало их некоторой избыточности. Вполне могло статься так, что Яр Каир некоторые действия совершал по своей индивидуальной привычке, а вовсе не из необходимости.
– Талик, может, ты сам?
– Лучше бы ты, Шенне. Твоя связь с листиками Яра… должна быть крепче.
– Так и быть!
Она развела руки в стороны, еще раз повторила в голове продиктованные Таликом условия, закрыла глаза, сконцентрировалась.
– Дар-харогат! – скомандовала девочка, в этот раз решив сохранять полную концентрацию до завершения призыва.
Шенне представила, что синие, с ноготок мизинца чешуйки формируют теплые кольца вокруг ее щиколоток. Когда мысленное ощущение стало достаточно реалистичным, она начала «двигать» эти кольца вверх по поверхности ног. Примерно за две минуты чешуя поднялась до шеи, покрыла лоб, щеки, подбородок, нос, а затем окутала и руки, остановившись у головки локтевой кости.
– Вот это да! – опешил Талик.
Девочка открыла глаза, теперь уже полностью уверенная, что синяя злобная чешуя существует не только у нее в голове. Хотя, судя по расставленным в стороны предплечьям, чешуя была не лазурной, а скорее бирюзовой.
– Что, я красавица?
– Красавица морей! – в изумлении мальчик провел пальцем по гладким чешуйкам, выросшим на ее шее. Края чешуек едва ощущались, от них исходило какое-то странное тепло. – Шенне, – спохватился он, – призыв! Отторгни их от тела!
– Ах, точно!
Девочка снова закрыла глаза, как могла сконцентрировалась на задаче, представила результат, а заодно и вздернула руками, туловищем и даже ногами.
– Отриньтесь! – сымпровизировала она.
– Ох, Шенне, – рот мальчика так и не закрылся.
Сине-зеленые чешуйки отторглись лишь частично, но там, где им это удалось, они съели ткань одежды и хаотично зависли около тела, на расстоянии до двадцати сантиметров от него. Руки освободились от злобных частичек почти полностью, спина – лишь сверху, грудь и живот – кусками, ноги – хаотичным узором.
– Талик! – в ужасе вскрикнула девочка, и от этого еще часть чешуек покинула тело, разлагая на своем пути одежду. – Я… голая почти! Ты не смотри! – в стеснении она прикрыла руками пах, хотя на самом деле передняя часть шорт, что носились под платьем, осталась почти невредимой, лишь с редкими просветами.
– Там ничего не видно, – постарался успокоить ее Талик, – и чешуйки закрывают.
– Не важно, все равно стесняюсь. Вот стану девушкой, тогда скрывать не буду! Как я домой вернусь?! – Шенне готова была заплакать.
– Я дам тебе свою, когда призыв иссякнет, – мальчик решил, что отдаст ей свою тунику, а сам доберется до дома в одних шортах.
– Спасибо! – не думая, она отодвинула ладонью несколько чешуек, зависших у нее прямо перед глазами. – Вот же тварь! – взбесилась она, а с ее бешенством отринулась еще часть чешуи. – Призыв дурацкий!
Теперь она начинала понимать истинную причину, по которой дедушка никогда не показывал ей свой второй небесный дар.
– Посмотри, Шенне.
Талик поднял половинку разрезанного ранее булыжника и медленно поднес ее к бирюзовой чешуйке около ее плеча. Стоило им вступить в контакт, как чешуйка «сожрала» часть камня, осыпав несколько небесных пылинок вниз.
– Действуют, как коготь, – заключил мальчик, – сжигают все, но дружелюбны к нам.
– Попробуй бросить!
– Да, сейчас.
Талик отошел подальше, подобрал вторую половинку от булыжника и бросил ее в «кокон» из наполовину серых вихрей вокруг фигуры Шенне.
– Иди сюда, смотри! – пораженная результатом, забыла о своих бедах и стеснениях она.
В месте, где камень был превращен в небесный пепел, ближайшие сине-зеленые чешуйки стянулись в комок, готовясь противостоять угрозе. Когда же та миновала, они начали проворно растекаться по сторонам.
Талик с Шенне рассудили, что действие чешуи было во многом подобно дар-бугану, который, концентрируясь, атаковал все быстро вторгающиеся в область его действия тела – будь то камни, палки, кулаки или небесные клинки. Но были и отличия: чешуя атаковала не только быстрые, но и медленные цели, а сама она, вероятно, имела куда более сильную защиту.
Примерно через тридцать минут вся сине-зеленая чешуя, висящая вокруг Шенне и еще остававшаяся на ее коже, исчезла. Истощение чешуек произошло неожиданно – вдруг они начали тускнеть и уменьшаться в размерах и примерно в течение минуты исчезли вовсе.
– Дурацкий дар! – заключила Шенне, стряхивая оставшиеся от платья лохмотья. – Я думаю, он потому и вымер! Кому захочется такое применять?
Закончив с опытами, которые для первого раза можно было считать весьма успешными, дети снова уселись около могучего узловатого ствола.
– Так что, Талик, нужны еще листки нам? – поправляла на себе непривычную тунику девочка. – Давай решим.
– Давай. Ты как считаешь?
– Мне кажется, нужны, – Шенне перебирала его пальцы, один за другим ощупывая их фаланги, подушечки, ногти; все они были ей уже хорошо знакомы, как будто свои. – Пусть для обычных дел нам хватит, но в случае поездок дальних…
– Ты права. Но, может, брать лишь те, что могут дать нам нужные дары?
– А почему не всех? – задала резонный вопрос девочка. – Разве нам хуже?
– Уверенности нет, как много можно взять. Как глиняный горшок – песком заполнив, уже не влезут ягоды в него.
– Хм… да, возможно. Тогда какие нам нужны дары?
Талик задумался. Когда он задумывался, то первым делом обращался к своду правил, что уходя поведал ему дядя. В этот раз он поступил так же.
– Давай сначала обозначим наши цели. Чего хотим мы в наши триста лун?
Девочка улыбнулась. Как и всем детям, ей нравилось мечтать.
– Нам надо пожениться.
– Да. И получить свой дом.
– Детей, наверно, двух.
– Работать вместе.
– Кем?
– Не знаю. Лучше б без других.
– И почему же?
– Их вихри-змейки сильно мельтешат.
Шенне улыбнулась.
– Еще стать сильными, – добавила она, – чтоб защититься.
– Шенне, тогда скажи, что для женитьбы нужно?
– Добро Совета, сто и девяносто лун, – девочка уже осторожно пытала маму по этому вопросу.
– Добро Совета?! – искренне удивился Талик. – И этим старикам решать за нас?!
– Так было испокон веков… Хотя это нечестно.
Тот факт, что Совет старейшин может не одобрить их брак и, чего хуже, решить, что Шенне должна стать женой другого, не на шутку взволновал Талика.
– Ты знаешь, от чего зависит их решенье?
– Не знаю.
– Надо б срочно разузнать. Ты спросишь или я?
– Попробуй ты, а если уж не выйдет…
– Ладно…
Перебирая оставшиеся цели, они сошлись на том, что от характера небесных даров зависят совместная работа, ее уединенность и сила. Причем совместного решения для всех трех целей не просматривалось: сила требовала боевых даров, уединенность – скорее земельных, а для совместной работы требовалась высокая потребность в ремесле (как на тот момент в защитниках) и подходящая технология ремесла. Те же воины-защитники в мирное время действовали в основном поодиночке – совершали обходы, охраняли склады с общинным имуществом, вели обучение, следили за порядком на улицах.
Осознав, что идеального решения нет, они загрустили. Все говорило о том, что от чего-то из их мечтаний придется отказаться. Талик готов был пожертвовать уединенностью ремесла, положив, что рано или поздно адаптируется к мельтешению вихрей, но все остальное им очень хотелось сохранить.
– Я думаю, – после долгого молчания твердо произнес Талик, – пока в приоритете сила.
– Чтоб защититься?
– Тут и да и нет. Послушай, и решим, насколько прав я.
– Давай!
