Золушка для принца. Опасная сказка

Хочется попросить у неё телефон. Но понимаю, что не стоит.

Она, уже одетая, взялась за ручку двери.

– Настя…

Последний раз можно же?

Притягиваю снова к себе. Запрокидываю её голову и целую. Будто она, всё-таки, моя.

Горько от того, что приходится её отпустить.

Но я – отец, прежде всего. Потом уже мужчина.

Мужские потребности нужно периодически удовлетворять, иначе скоро начну срываться на людях. Но к новым отношениям сейчас я, наверное, еще не готов.

Слышу, как открываются двери лифта. И с большим трудом заставляю себя оторваться от нежных розовых губ.

– Тимофей Алексеич!

– Олег, проводи пожалуйста Настю до квартиры.

Девушка смотрит на меня секунду, и спешно отводит взгляд. Но я успеваю уловить в нём разочарование. И обиду.

Прости, ангелочек. Не стоило мне начинать то, что нельзя будет закончить. Тебе пацан-ровесник нужен, а не такой унылый экземпляр, как я.

– Всего доброго, Тимофей… – сдержанно прощается.

– Доброй ночи, Настя.

И на этом всё.

***

Дни понеслись стремительно. Кнопка обживалась в новом детском саду. А я не оставлял надежды найти нам нормальную няню.

После случая с предыдущей, стал придираться ко всем кандидаткам еще больше. И никто пока моим запросам не отвечал.

Единственные, кому я мог доверить дочь – парни из моей охраны, которых знаю тысячу лет. Проверенные, надёжные. И когда не успеваю сам забрать ляльку, они у меня и гуляют с ней, и кормят, и спать даже укладывали пару раз.

Сегодня, как раз, один из таких дней, когда я вынужден оставить Алиску на Олежека с Саней. Новый объект – далеко за городом. Дорога туда и обратно неблизкая. Не таскать же ребёнка с собой?

И когда я уже на полпути к месту назначения, раздается звонок из дома. Боюсь таких звонков, ничего хорошего они не сулят обычно.

– Тимофей Алексеич, мы с прогулки пришли, а у Алисы нос не дышит. Плачет.

Объясняю, чем снять отёк. Прошу померить температуру и оставляю, на всякий пожарный, номер нашего педиатра.

– Если отёк не спадёт, съездишь за доктором. Дай ей трубку.

– Паааааааап… – раздаётся жалобное хныканье.

– Привет, пупс. Ты что, не хочешь в носик капать?

– Хасю, стобы Нася плислаааа… – а это уже требовательный рёв.

Настя? Я думал, дочь о ней давно забыла. Это мне она снится почти каждую ночь в совершенно развратных снах…

– Ну-ка, дай трубку Олегу, – хмурюсь, выкручивая руль. – Олеж, ты помнишь, куда Настю тогда провожал? Какая квартира у неё?

– Да, Тимофей Алексейч. Она, кстати, говорила, что если у нас в ваше отсутствие возникнут трудности с Алисой, можем её звать на помощь.

– Вот как? То есть, исключительно в моё отсутствие разрешила звать?

– Ну да. Мы, когда гуляли после сада в парке, пару раз её встречали. Она по главной аллее домой из института возвращается обычно. Так Алиска в неё вцепляется и не отпускает до самого вечера, пока ужинать не утаскиваем.

– А мне почему не рассказывали?

– Не сочли её опасной, шеф. Кроме того, всё только на наших глазах.

– Ладно. Я не против, если она вам поможет. Держите в курсе.

Завершаю звонок. Вот так дела.

Детские сопли – перманентная напасть в это время года. Ничего страшного в них нет, если не сопровождаются высокой температурой.

Мыслями переключаюсь на Настю.

Это она так ко мне подбирается, через ребенка? Вряд ли. Специально избегает встреч со мной, но охотно общается с моей дочерью. Видимо, если и придёт сегодня, то убежит еще до моего возвращения.

Неловкая ситуация, конечно.

Несколько раз за вечер созваниваемся с Олегом. Узнаю, что девчонки поужинали, нос почистили и сидят теперь в детской. Алиса рисует, Настя печатает на своём маке какой-то реферат, парни смотрят в гостиной женский пляжный волейбол. Хм.

– Всё под контролем, босс. Никто не капризничает, все довольны.

Отлично. И я буду доволен, если успею вернуться до того, как она уйдёт.

Ещё минут сорок в дороге, и буду дома.

С нашей первой и единственной встречи с Настей прошло больше недели. И я кое о чем пожалел.

Не нужно было отказываться от неё так сразу.

Ну девственница, ну что теперь. Есть же гель с анестетиком, в конце концов. И опыт, которого не было тогда, в семнадцать.

В чем я был прав, так это в том, что не стал склонять Настю к постели в первую же ночь. Но ошибся, не дав себе шанс узнать её поближе и попробовать…

***

Как назло, по пути домой я собрал все пробки. Вернулся ближе к полуночи.

Досадно, конечно, было упустить возможность увидеться с Настей. Придётся придумывать какой-нибудь предлог для встречи.

В благодарность за то, что возится с Алиской, нормально будет её куда-то пригласить.

Размышляю подобным образом, когда пытаюсь бесшумно открыть входную дверь.

Дома свет везде выключен, только блёклые ночники кое-где горят. Тишина. Сонное царство.

Значит, малышке легче, раз смогла уснуть.

Из гостиной выходит, зевая и потягиваясь, бравая охрана. Парни явно дрыхли на посту.

– Всё нормально, Тимофей Алексеич. Алиса спит уже больше двух часов, Настя её давно уложила. Температуры нет.

Выслушиваю отчёт. Даю распоряжения на завтрашнее утро. И отпускаю парней.

Спать хочется неимоверно. Морочиться с ужином неохота. Нужно нам с дочкой поскорее наладить быт. Няни и постоянной помощницы по хозяйству очень не хватает. Кто бы еще нас кормил домашней едой…

Быстро принимаю душ, стараясь не шуметь. Натягиваю на влажное тело штаны и иду в детскую, проведать Алису перед сном.

В неярком свете ночника вижу тёмный силуэт на кушетке. И еще один – на полу рядом с ней.

Настя??? А я понял, что она давно ушла.

Спит полусидя, привалившись спиной к детскому диванчику. Рядом ноутбук, телефон, еще какие-то мелочи. Она скукожилась, завернувшись в детский пледик, будто замёрзла. Очень странно, потому что дома тепло.

Присаживаюсь на корточки у постели. Трогаю Алисин лобик, целую маленькую ладошку.

Глаза постепенно привыкают к темноте. И я начинаю рассматривать гостью.

Сегодня на ней голубые джинсы. Они как будто немного велики ей в талии и бёдрах. И пуловер из очень тонкой ткани. Он тоже свободного кроя, но так соблазнительно облегает полные груди… Видно кружево бюстгальтера… и проступающие через него соски.

Густые волосы небрежно собраны в пучок на затылке. Макияжа совсем нет на лице, похоже.

Но щёки пылают неестественным румянцем.

Касаюсь нежного личика. Горят не только щёки, она вся слишком горячая. В прямом и переносном смысле.

Подхватила какой-то садовский вирус, видимо. У дочки насморк, она просто переносчик. А Настя подхватила по полной.

Пытаюсь аккуратно сдвинуть плед, чтобы взять за руку. Пальцы ледяные. Это очень плохо.

– Настя, – шепчу ей на ухо, чтобы не разбудить Алиску.

Она ежится и только выше натягивает плед.

Что делать с ней? Не оставлять же в детской на полу до утра.

– Не пугайся, ладно? Я перенесу тебя отсюда.

Реакция непонятная. Сопит молча.

Подхватываю девушку под спину и коленки. И чувствую, как она начинает трястись крупной дрожью, стоило только забрать из нагретого местечка.

Бесшумно покидаем комнату дочки. И я несу Настю в свою спальню.

Там укладываю в уже разобранную постель. Думал. после душа упаду и сразу вырублюсь. Не тут-то было.

– Тимофей… – с трудом произносит. – Мне надо домой…

– Останься здесь до утра. Куда ты пойдёшь в такое время?

Настя сомневается. Но я хорошо понимаю её состояние. Озноб такой, что лишиться сейчас этого одеяла – смерти подобно.

Но её смущает то, что я по пояс голый предлагаю ей заночевать в моей постели.

– Холодно… Алиса?

– Спит спокойно в детской. Ты от неё заразилась, похоже. Но у тебя, в отличие от неё, высокая температура. Сейчас даже скажу, какая.

Тянусь к тумбочке и достаю градусник-пистолет. Щёлк.

– Тридцать восемь и девять.

– Ого! То-то меня знобит.

Она лихорадочно кутается в одеяло. Мне её так жаль…

Какой у меня план действий на случай появления у ляльки подобных симптомов? Этот пациент, хоть и взрослый, но такой же беспомощный в лихорадке, как и трёхлетний ребенок.

– Судорог от температуры не бывает?

– Нет.

– Тогда терпим до утра. Поджарим этот вирус и к вечеру будешь, как новенькая. Хочешь спать?

Она окидывает меня тревожным взглядом.

– Я лягу на диване в гостиной, – быстро добавляю, чтобы не смущалась.

– Да, спасибо.

Настя подтягивает колени к животу и сворачивается клубком.

Иду на кухню и возвращаюсь со стаканом воды и шипучей таблеткой аспирина. Если ночью ей станет хуже, температура подберется к сорока, она скорее всего постесняется меня будить. Но увидит лекарство и выпьет.

Достаю из ящика подушку и одеяло, и иду укладываться в гостиную.

Часа полтора не могу уснуть. Ворочаюсь, обдумывая сегодняшний день и строя планы на завтра. И постоянно возвращаюсь мыслями к Насте. К тому вечеру, когда тискал и целовал её на этом самом диване.

И только показалось, что мне вот-вот удастся отключиться, слышу шум из спальни.

Поднимаюсь и быстро иду туда. И вижу Настю, сидящую на полу с пустым стаканом в руке. Вокруг неё небольшая лужа. Вода попала и на её одежду.

– Я попила, потом он выскользнул из рук… – виновато шепчет девушка.

Только не надо плакать…

А, к черту всё. Забираю стакан. Поднимаю её на ноги и начинаю стягивать с неё свитер. На груди только не пялиться. Следом расстёгиваю и снимаю джинсы. Они и правда болтаются на её тонкой фигурке как на вешалке.

– Не будешь же в мокром спать? – успокаиваю.

Кивает и обхватывает себя руками, снова дрожит.

– Залезай под одеяло.

Настя слушается и возвращается в свою теплую норку, и зябко ёжится.

А я решаю остаться с ней. "Мне двадцать лет, и я их не в келье за молитвой провела", – вспоминаю её слова.

Значит, большой трагедии не случится, если мы проведем ночь в одной постели? Ситуация-то особенная.

Ложусь с ней рядом.

Она сперва напряженно замирает. Но быстро успокаивается и засыпает через несколько минут.

А я безумно хочу её прижать к себе. Но нельзя человека с высокой температурой греть еще больше…

Глава 5

Тимофей

Просыпаюсь от того, что у меня в руках кто-то возится. Кто-то мягкий, тёпленький.

Тело и мозг моментально реагируют – давно женщина не проводила ночь в моей постели.

Одна рука немного затекла – Настя лежит на ней. Вторая по-хозяйски сжимает её грудь. Соблазнительный круглый зад в тонких трусиках упирается мне туда, куда надо.

В комнате темно. Ночь или уже утро?

Девушка начинает подниматься. И мне приходится вытащить пальцы из кружевного бюстгальтера. А так не хочется. И с опозданием отмечаю – уже не горит, температура спала у неё.

– Извини. Я не собирался ничего делать без спроса.

Настя опускает взгляд, скользит им по моей голой груди, ниже, по животу… Замечает оттопырившиеся спереди штаны и смущенно отворачивается.

Не пристало невинной деве пялиться на полуголого возбуждённого мужчину, видимо. Она точно совершеннолетняя?

Из Алискиной спальни раздаётся трель.

Настя, что-то пробормотав, резко спрыгивает с постели и несётся на звук. Но несколько часов горячки, похоже, выжгли все её силы – падает в метре от двери.

– Насть, осторожнее! – подрываюсь к ней.

– Я в порядке, в порядке. Чёрт, надо же было его ночью забрать!

Она скоро возвращается с тренькающим телефоном в руке.

– Проснулась?

– Нет, спит крепко. Времени только – семь.

– Семь? Чуть не проспал с тобой…

Настя садится на край кровати.

– Алло! Да, Тём!

Что еще за Тёма звонит в такую рань? Динамики настроены так, что я слышу его голос.

– Ты куда пропала?! Я проснулся, а тебя как будто со вчерашнего дня нет! Ботинки и куртка на месте! Ты, вообще, где?!

– Меня сосед попросил за дочкой присмотреть. В нашем же доме. Я какой-то вирус подхватила и вырубилась вчера.

– А реферат мой сделала?

– Сделала, Тём. Сейчас отправлю. Иду уже домой…

– Ну нет! Ты же заразная! Оставайся там, где ночевала!

– Артём!

– Ко мне Лана вчера пришла. Даже хорошо, что тебя не было всю ночь. И сегодняшний день я планирую провести так же…

На Настином лице – выражение растерянности и стыда. Бедная девочка. Ей не хотелось, чтобы я слышал этот разговор. Смотрит затравленно.

– Оставайся здесь, сколько нужно, – киваю.

И выхожу из комнаты.

Запускаю кофеварку и иду умываться.

Кто этот Артём? Её парень, раз живут вместе? Но у него там дома подружка. Может, брат?

Обычный утренний ритуал занимает минут пятнадцать. За таким пробуждением, как сегодня, должен был последовать жаркий секс в душе. Или для первого раза душ не годится?

И вообще, я не уверен, что Настя сохранила намерение мне отдаться с нашей первой встречи.

А тут еще какой-то Тёма, б***дь.

Настя ждёт меня на кухне. В своей вчерашней одежде. Заходя, сразу же встречаю её виноватый взгляд.

– Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь, я серьёзно. Мне ваш вирус не страшен, иначе заразился бы уже.

– Спасибо, Тимофей. Ты говорил, что чуть не проспал?

– Алису нужно собирать в сад. У них с утра занятия музыкой, лучше не опаздывать.

– Ясно.

Ей явно неуютно со мной. Вижу, хочет спросить, останусь я дома, или уеду. Но молчит.

– Настя, ты можешь пойти в ванную. Я сделаю омлет на двоих. Поешь потом, если будет аппетит.

– А разве Алисе ванная не понадобится?

– Здесь их две. Но во второй вместо джакузи – стиральная машина и сушилка. Иди, не беспокойся ни о чём.

– Хорошо. Спасибо. Через сколько у Алисы музыка?

– Через пол часа. Кашу съедим и вперёд.

Настя допивает большими глотками кофе и удаляется.

А я готовлю омлет с помидорами. Подогреваю молоко и завариваю овсянку для дочки.

Сборы и завтрак занимают минут двадцать, у нас с Алиской всё уже отработано. От её насморка нет и следа. Я б её дома сегодня оставил, на всякий случай. Но музыка же.

Одеваю дочь в тёплый пуховый комбез на случай, если воспитатель поведет малышню гулять сегодня.

Целую напоследок свою малявку и вручаю Олегу рюкзачок в виде розового ежа.

– Ты сегодня при Алисе. Игорь – со мной.

Входная дверь громко хлопает. Мы с Настей остаемся дома вдвоём.

Прислушиваюсь. Вода, вроде, уже не шумит.

Окидываю спальню придирчивым взглядом. Нужно поменять постельное бельё и застелить кровать.

Но сперва, выпью еще кофе. Не выспался опять. И темень на улице вообще не бодрит.

Привожу спальню в порядок, ставлю на зарядку гаджеты. Выхожу в холл и налетаю на гостью.

Она взвизгивает и роняет ноутбук, который я каким-то чудом ловлю почти у самого пола.

– Тимофей! Я думала, дома никого…

Замечаю, что на ней нет белья. Полные, совершенной формы груди в этой тонкой кофте – всё равно что голые. Она задралась и обнажила плавную линию талии и бедра.

Я не могу отвести взгляд. В штанах сразу стало тесно. Растерзал бы сейчас, будь она моя.

– Спасибо, – забирает из моих рук ноут и начинает обходить меня по широкой дуге. Словно турист, повстречавший медведя в лесу.

И правильно. Я сейчас для неё представляю опасность. Сложно держать себя в руках наедине с женщиной, о которой последнюю неделю только и думал.

В опьяневшем от желания мозгу бьётся мысль – отнести Настю в спальню и немедленно осуществить все свои фантазии.

Так и сделал бы, не будь она девочкой. Чёрт!!!

К тому же, она слабенькая. Горела несколько часов подряд. И даже если сейчас уступит мне, это будет походить на изнасилование.

Не придумываю ничего лучше, чем спросить:

– Как себя чувствуешь?

Продолжаю пожирать ее глазами. Смотрю на пухлые губы. Пристально, завороженно. Очень красивые и соблазнительные. Хочется прикусить, втянуть в рот и поласкать языком.

– Лучше, спасибо.

У меня, наверное, на лице все желания написаны. И она сию же секунду убежала бы, но нужно соблюдать приличия – в гостях, всё-таки.

В прошлый раз сама ситуация настраивала на секс – приятный разговор под вино поздним вечером. А сейчас? Я-то настроен, еще как. А она?

В памяти всплывает момент сегодняшнего пробуждения. Я будто наяву вновь чувствую, как вжимается круглая мягкая попка в мой пах, как ладонь обхватывает нежное полушарие её груди под невесомым кружевом.

Всё, не могу больше. Надо хотя бы попробовать. Оттолкнёт – отпущу.

В очередной раз вспоминаю о самом главном препятствии. Да, мужика с моими размерами лучше к девственницам не подпускать.

Но мне жизненно необходимо сделать её своей. Ещё в прошлый раз надо было…

Я и в половину настолько сильных чувств не испытывал к Ульяне, когда женился на ней несколько лет назад.

В Насте есть нечто такое, что превращает меня в дикого неандертальца, действующего исключительно на первобытных инстинктах.

Она еще ничья. Я должен стать первым. И единственным.

– Где мне можно устроиться? – она показывает ноут.

Голос спокойный, но в глазах – паника. Девушка верно считывает все сигналы. Но демонстративно игнорирует их.

– В кухне, – отвечаю, мысленно раскладывая её голую на кухонном столе. – Позавтракаешь заодно.

Пусть сначала поест.

Разворачиваюсь и иду в кабинет. Звоню родителям и прошу забрать сегодня Алису с ночёвкой. Теперь придумать бы, как на весь день и всю ночь оставить у себя Анастасию…

***

Сам не ожидал, что дела так затянут. Открыл ноут, чтобы проверить почту и просмотреть новости, и завис почти на час. Зато отвлёкся от мыслей об Анастасии, которая разгуливает по моему дому без белья.

Слышу краем уха, как ходит по кухне. Гремит посудой, включает чайник. Что-то роняет и беззлобно ругается.

Улыбаюсь.

Мне надоело быть одному. Чувствую себя одиноким львом, весь прайд которого – это маленький львёнок. Нам с Алисой нужна мама-львица.

А мне нужна женщина, которую я буду чувствовать по-настоящему своей. Которой смогу довериться. Она прикроет тылы и позаботиться о моей дочери, если что-то случиться со мной.

А случиться может что угодно в любой момент – точка в той истории еще не поставлена.

И Настя, похоже, ничего обо мне не знает. По сети гуляет много жутких фото и видео двухгодичной давности. Но она не побоялась остаться сейчас со мной один на один. Значит – либо ей всё равно, либо совсем не любопытная.

Подхожу к кухне и вижу Настю за столом перед открытым ноутбуком. Она сосредоточенно что-то печатает.

Из-за низкой облачности на улице очень пасмурно, но потолочные светильники выключены. Только подсветка над плитой поблёскивает. очень интимно. уютно и тепло.

Решаю сразу задать нужное настроение. Медленно приближаюсь и встаю у Насти за спиной. Она взволнованно смотрит на меня через плечо.

– Кофе выпьешь со мной?

– Уже третья кружку за утро. Я попробовала сварить, но получился совсем не крепкий. Тебе не понравится такой, наверное.

Запускаю пальцы в её растрёпанный пучок. Влажные волосы рассыпаются по плечам. Замирает.

– Чтобы скорее высохли.

Сажусь на соседний стул, рядом с ней. Отвожу тяжёлые пряди и касаюсь губами нежной кожи у основания шеи.

Девушка и вовсе перестает дышать. И, похоже, боится взглянуть на меня.

Поднимаю её подбородок и целую в губы. Она, секунду помедлив, начинает отвечать.

Маленькая прохладная ладонь касается моей груди. Трогает, изучает.

Мои руки сжимают её талию. Поцелуй становится откровеннее, чувственнее, глубже.

У меня внутри – пожар. Но сдерживаюсь, как могу.

Настя слишком напряжена. Сама не знает, чего хочет. Она то рвётся ко мне, то замирает.

– Обними меня, не бойся, – прошу, поглаживая её по спине.

Она слушается, обхватывает руками за шею. Не так, как мне бы хотелось. Всё еще пытается держать дистанцию.

И очень неудобно нам сидеть на разных стульях, хоть и рядом.

Прижимаю к себе крепче, зарываюсь лицом в волосы и целую в макушку, пахнущую знакомым детским шампунем.

– Я решил сегодня выходной себе устроить. Тебе нужно в институт?

– Нет.

– Тогда, пошли, поваляемся ещё…

Встаю и тяну её за руку.

Настя сперва послушно следует за мной. Но перед входом в спальню начинает упираться.

– Тимофей…

– Мм?

Оборачиваюсь к ней. Вытянулась. словно струна. Взвинченная. И невероятно сексуальная.

– Я не уверена, что готова.

А я не уверен, что хочу ходить вокруг да около дни или недели. Совершенно не мой вариант.

Снова беру её за руку и завожу, всё-таки, в спальню.

– То, к чему ты не готова, мы делать не будем.

Топалов, ты сам-то веришь в то, что сказал?

Глава 6

Настя

Захожу в комнату вслед за Тимофеем.

Очень волнительно остаться с ним наедине. И страшно.

Он подводит к постели, останавливается и обнимает. Не спрашивает ничего.

А у меня в уме тысяча вопросов о том, что между нами есть и будет. Но не задаю.

Целуемся медленно. Мне очень нравится. Но начинаю нервничать сильнее, когда он стягивает с себя футболку. Берет мою ладонь, целует её и прижимает к своей голой груди.

Чувствую, как гладит под кофтой спину. Ведёт рукой выше.

– Можно снять? – вдруг спрашивает.

Теряюсь. И запоздало киваю. Хоть ни в чем и не уверена по-прежнему.

Я остаюсь только в джинсах на голое тело. Они висят на мне мешком, слишком низко на бёдрах. Знала бы, что встречусь с мужчиной своей мечты – оделась бы поприличнее. Девушки его круга, поди, иначе совсем одеваются. И прихорашиваются перед свиданием.

С трудом подавляю порыв прикрыть грудь. Он смотрит пристально, и мне неловко.

– Красивая, Настя… – шумно выдыхает.

За плечи крепко прижимает к себе. И это первое касание кожей к коже… ошеломляет.

Утыкаюсь носом в его плечо. Жмурюсь, вдыхая мужской запах. И обнимаю его в ответ.

– Думал о тебе все эти дни, – шепчет, касаясь горячим дыханием макушки. – Всё никак не мог найти повод…

Не знаю, что сказать. Хочу поцеловать его, но боязно проявлять инициативу. Пусть он сегодня ведёт во всём.

Широкая мужская ладонь спускается на мой зад. Тим прижимает мои бёдра к своим. Показывает, как сильно хочет. А я?

Слишком много всего чувствую одновременно.

Тимофей целует снова в губы. Кладёт ладонь на грудь и будто взвешивает её.

Безумно приятно.

Он прерывает поцелуй. Вдруг наклоняется, подхватывает меня под коленки… и укладывает на середину постели. Ложится тоже, очень близко.

Я начинаю жутко нервничать. Закрываю глаза и будто деревенею.

– Настя, не трясись так, – шепчет, поглаживая грудь, живот. – Потерпеть нужно будет всего несколько секунд. И то – не факт. У большинства это проходит без боли вовсе.

Да я сама не знаю, от чего трясёт больше – от страха или предвкушения. Он очень сильно нравится мне. Так, что аж дух захватывает. И до конца не верится в происходящее.

– Тим… ты только не спеши, пожалуйста… – прошу зачем-то.

Он совершенно точно и без моих советов знает, что делать.

Снова целует. Глубоко, но нежно и не торопясь. Так, как мне хочется.

Расстегивает пуговички на моих джинсах. И одним движением раздевает догола.

И смотрит так, что у меня по животу, где-то глубоко внутри, растекается огненная лава. Сердце начинает бешено биться, будто ударяя в рёбра. Задыхаюсь от желания почувствовать его руки и губы снова.

И он исполняет моё невысказанное желание. Целует, гладит.

Ладонь опускается на промежность, вынуждая развести шире бёдра. Ласкает прямо там, медленно, нежно, круговыми движениями растирая влагу.

Из моей груди вырывается глубокий, протяжный стон удовольствия. Сама от себя не ожидала.

Чувствую, как его сильное большое тело отвечает – по нему пробегает дрожь. Член подрагивает под грубой тканью брюк, вжимаясь в моё бедро.

Он хочет меня сейчас, очень сильно. И я его.

Пульсация в самой чувствительной точке становится едва выносимой. Тимофей совершает какие-то немыслимые движения языком, будто имея мой рот. И я, уже не сдерживаясь, громко постанываю ему в губы. Обнимаю, тяну на себя, впиваюсь пальцами в его мощные плечи…

Чувствую осторожное проникновение и вскрикиваю, выгибая спину. Распахиваю глаза и встречаюсь с его диким, обжигающим взглядом.

Мысленно посылаю сигнал.

Тим на мгновение отстраняется, расстёгивает и снимает штаны вместе с боксерами. И опускается на меня, придавливая своим телом к постели.

Тяжёлый, большой, он опирается на локти по обеим сторонам от моих плеч. Старается не раздавить раньше времени, видимо.

Осыпает беспорядочными поцелуями – лицо, шею, грудь. Обхватывает ладонью и втягивает в рот сосок.