скачать книгу бесплатно
Я восприняла его слова, как еще более серьезное издевательство в моем отношении. Впервые мне захотелось ударить его, хотя это и не было первым разом. Но я не могла дать волю рукам, потому лишь сильнее сжала букет, забыв о шипах. Боль меня застала врасплох, будто обычно я была невосприимчива к шипам, когда была занята перепалкой с другими.
– Ай! – отдернула я руку.
– Ты укололась?
Мой взгляд был красноречивей любого ответа. Он протянул мне руку.
– Покажи мне.
Я автоматически протянула к нему руку. Красная капля крови выделилась на белой коже. Темная, черная капля для моих аномальных глаз. Красная – для его нормальных.
Я попыталась выдернуть руку, но он железной хваткой сжал ее. Я рассеянно смотрела на него. Он не отводил взгляда от моего пальца, словно хищник, который гипнотизирует добычу. Потом все закончилось, как обычно. Его выражение лица изменилось, когда я даже не успела его расшифровать. Казалось, он испытал отвращение и потому поспешно отвел взгляд. Моя рука стала свободной, и я приложила палец к губам, чтобы слизать кровь.
Его голова снова повернулась в мою сторону, будто ею управляла непреодолимая и не особо приятная сила. Выражение его лица было умирающим, страдающим. Но лишь на мгновение. Потрясающее и нелогичное.
– Книга продвигается хорошо. Я нашел новые ресурсы, – сказал он, словно отвечая на мой вопрос, который я не задавала. – Ты могла бы принести мне чашку чая?
Я ухватилась за его просьбу, как за веревку, брошенную утопающему.
– Конечно, сейчас принесу.
– В этот раз сможешь сделать сама? – его ирония была почти приятной, после пугающего взгляда мгновением ранее.
– Постараюсь, – ответила я, принимая игру.
В этот раз я не повстречала Кайла, и это было для меня облегчением. Я вошла в кухню, значительно более уверенной походкой, нежели в сад. Попробовав там все блюда в компании синьоры МакМиллиан, я выучила все ее тайники. Без проблем я нашла чайник на полке сбоку от холодильника и пакетики чая в коробке с другой стороны. Потом я вернулась наверх, держа в руках поднос.
МакЛэйн даже не поднял глаза, когда я вошла. Очевидно, его уши, как радары антенны, уже знали, что я была одна.
– Я принесла сахар и мед, потому что я не знаю, с чем Вы предпочитаете пить чай. А также молоко.
Он кивнул, взглянув на поднос.
– Не слишком тяжел для тебя?
– Я к этому приспособлена, – ответила я с достоинством. Защищаться от его словесных шуток становилось моей неотъемлемой привычкой, разумеется, более приятной, чем трагичное волнение несколько минут назад. – Синьор… – это был подходящий момент, чтобы задать такой важный для меня вопрос.
Он улыбнулся мне самой приятной и искренней улыбкой, как монарх, положительно относящийся к своему честному подчиненному.
– Да, Мелисанда Бруно?
– Я хотела бы спросить, когда у меня будет выходной? – произнесла я бесстрашно на одном дыхании.
Он развел руки и сладко потянулся, прежде чем ответить.
– Выходной? Ты еще даже не начала хорошо работать, а уже хочешь отдохнуть от меня?
Я перенесла вес с одной ноги на другую, глядя, как он наливает в чай ложечку молока и кладет сахар, а потом делает медленный глоток.
– Сегодня воскресенье, синьор. Выходной день синьоры МакМиллиан. А послезавтра будет ровно неделя с тех пор, как я приехала. Может, это повод обсудить мой выходной, синьор?
Судя по выражению его лица, он не собирался предоставлять мне никакого выходного дня.
– Мелисанда Бруно, может, ты полагаешь, что я не собираюсь предоставлять тебе выходной? – насмешливо спросил он, словно прочитав мои мысли. Я уже хотела ответить, что я даже не думала предположить нечто подобное, к тому же абсурдное, но он добавил: – …потому что ты абсолютно права.
– Может, я не поняла, синьор. Это еще одна Ваша шутка? – слабым голосом спросила я, пытаясь сдержаться.
– А если нет? – возразил он, глядя на меня бездонными, как океан, глазами.
Я смотрела на него с раскрытым ртом.
– Но синьора МакМиллиан…
– Кайл тоже не имеет выходных дней, – напомнил он мне с мрачной улыбкой.
У меня начало складываться ощущение, что он жутко веселится, насмехаясь надо мной.
– Но у него нет фиксированных часов, как у меня, – сухо сказала я. У меня возникло сумасшедшее желание исследовать село и окрестности, и меня раздражало, что я должна бороться за свои права. Он даже бровью не повел.
– И он всегда в моем распоряжении.
– И когда я могу уйти? – спросила я, повышая голос. – Ночью, может? Я свободна от заката до рассвета… Вместо того, чтобы спать, я должна шататься по ночам? В отличие от Кайла я живу здесь и не возвращаюсь домой вечерами.
– Не вздумай уходить ночью. Это опасно.
Его смиренные слова отпечатались в моем сознании, спровоцировав слабый трепет.
– Мы находимся в тупике, – сказала я ледяным тоном, каким часто был его тон. – Я хочу исследовать окрестности, а Вы не хотите предоставить мне свободный день, чтобы я могла сделать это. С другой стороны, Вы угрожающе советуете мне не выходить ночью, потому что это опасно. И что мне остается делать?
– Когда ты злишься, ты еще более прекрасна, Мелисанда Бруно, – сказал он некстати. – Злость окрашивает твои щеки в нежно-розовый цвет.
Я просто разомлела на мгновение от радости, вызванной его комплиментом. Но потом ко мне вернулась злость:
– Так что? Вы дадите мне выходной?
Он криво улыбнулся, и мой гнев уступил место какому-то другому непонятному ощущению.
– Ок, пусть будет воскресенье, – сказал он наконец.
– Воскресенье? – он сдался так быстро, что это меня просто ошеломило. Он так быстро принимал решения, что мне уже казалось, будто я не в состоянии за ним поспеть. – Но ведь это выходной день синьоры МакМиллиан… Вы уверены…?
– Миллисент выходная только по утрам. Вы можете взять выходной вечером.
Я кивнула не очень убедительно. Но мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.
– Согласна.
– Вы не отнесете это на кухню, пожалуйста? – указал он на поднос.
Я уже дошла до двери, когда в голове моей со скоростью метеорита пронеслась мысль.
– Почему именно воскресенье?– я обернулась и посмотрела на него. У него было выражение гремучей змеи, и я все поняла в мгновение ока. – Потому что сегодня воскресенье, и мне придется ждать еще целых семь дней.
Победа Пирро. Я была так взбешена, что мне хотелось бросить в него поднос.
– Они быстро пролетят, – проговорил он, забавляясь. – И пожалуйста, не хлопай дверью, когда будешь уходить.
Я как раз собиралась это сделать, но мне помешал поднос. Я должна была бы поставить его на пол, потому я отказалась от этой идеи. И потом, он, вероятно, повеселился бы еще больше в этом случае.
В ту ночь, первый раз в своей жизни, я видела сны.
Глава пятая
Я была похожа на дух, почти призрак, в моей ночной рубашке, которая невидимо трепетала на ветру. Себастьян МакЛэйн любезно протягивал мне руку.
– Хочешь потанцевать со мной, Мелисанда Бруно?
Он неподвижно стоял на ногах у моей кровати. Никакого инвалидного кресла. Его лицо было бледным, почти таким же, как сон. Он преодолел разделяющую нас дистанцию с быстротой кометы и одарил меня обворожительной улыбкой человека, который не сомневается в счастье другого, потому что оно является отражением его собственного счастья.
– Синьор, МакЛэйн… Вы можете ходить… – мой голос был наивным, как у ребенка.
Он улыбнулся мне в ответ своими грустными темными глазами.
– По крайней мере, во сне, да. Ты даже во сне не хочешь называть меня Себастьяном, Мелисанда?
Я была смущена и боялась отказаться от формальностей даже в такой фантастический и нереальный момент.
– Согласна… Себастьян.
Его руки крепко и игриво обхватили мою талию.
– Ты умеешь танцевать, Мелисанда?
– Нет.
– Тогда позволь мне вести тебя. Думаешь, у тебя получится? – подозрительно посмотрел он на меня.
– Думаю, что нет, – искренне ответила я.
Он кивнул, нисколько не смутившись моей искренности.
– Даже во сне?
– Я никогда не вижу снов, – недоверчиво сказала я.
И, тем не менее, я это делала. Это было неоспоримым фактом. Потому что это не могло быть реальностью: я в ночной рубашке в его объятиях, его нежный взгляд, отсутствие инвалидной коляски.
– Надеюсь, что проснувшись, ты не будешь слишком разочарована, – задумчиво произнес он.
– Почему я должна быть разочарована? – полюбопытствовала я.
– Я стану героем первого сна в твоей жизни. Тебя это не разочарует? – он серьезно и испытующе смотрел на меня.
Потом он отстранился, но я положила ему руки на плечи, жесткие, как когти.
– Нет, останься со мной, пожалуйста!
– Ты хочешь видеть меня в твоем сне?
– Я не хочу никого другого в моем сне, – смело сказала я. Я напомнила себе, что смотрю сон. Во сне я могла говорить все, что мне приходит в голову, не боясь последствий.
Он еще раз улыбнулся мне улыбкой, прекрасной, как никогда. Он кружил меня, ускоряя ритм по мере того, как я выучивала шаги. Этот сон был настолько реалистичный, что пугал меня. Кончики моих пальцев ощущали мягкость его кашемирового свитера, а под ним – твердость его мускулов...
И вдруг я услышала звон маятниковых часов и засмеялась:
– И здесь то же самое!
Звон часов меня не особо порадовал. Он был резкий, тревожный, старый. Себастьян отстранился от меня, нахмурив лоб.
– Я должен идти.
Я вздрогнула, словно в меня вонзилась пуля.
– Именно должен?
– Должен, Мелисанда. Сны тоже имеют свойство заканчиваться, – в его словах послышалась грусть, приправленная прощанием.
– Ты вернешься? – я не могла отпустить его без борьбы.
Он внимательно посмотрел на меня, как делал это обычно в течение дня в реальности.
– Как я могу не вернуться теперь, когда ты научилась видеть сны?
Это поэтическое обещание заставило сильнее забиться мое сердце, которое и так билось как сумасшедшее от одной только мысли, что я увижу его вновь.
Сон погас, как пламя свечи, и наступила ночь.
Первое, что я увидела, открыв глаза, был потолок с наружными балками, потом слегка прикрытое окно.
Я впервые видела сны.
Миллисент МакМиллиан одарила меня любезной улыбкой, когда я появилась на кухне.
– Доброе утро, дорогая! Хорошо поспала?
– Как никогда в моей жизни, – лаконично ответила я. Сердце готово было выскочить из груди при воспоминании о герое сна.
– Я счастлива, – сказала экономка, даже не догадываясь о моих мыслях, и пустилась в подробнейший рассказ о дне, проведенном в селе. О мессе, о встрече с людьми, чьи имена мне ни о чем не говорили. Как всегда я позволила ей болтать, в то время как мой мозг занялся фантазиями, куда более приятными. Я постоянно посматривала на часы в лихорадочном ожидании встречи с ним.
