скачать книгу бесплатно
– После того, как кончимся мы, – буркнул Джонс.
– То-то и оно! – юноша с трудом поднялся.
– Прекращай ныть, – Виктор спрыгнул с борта, похлопал ближайшую бочку по боку, словно она была норовистым коньком и должна была его тащить, а не наоборот. – Мы знали, на что шли.
– Да, но я не думал, что будет так тяжело. Теперь понимаю Майкла…
– Майкла? – Джонс резво обернулся, вскинув голову. – Какого Майкла?
– Петерса, – полепетал Сэм. – Брат мой… он…тут это… работал. На фабрике. Он…
Виктор не промолвил ни слова. Про старшего брата Сэмми они никогда не разговаривали, усиленно делая вид, что его как бы не существовало. Про таких, как он, старались не вспоминать и с соседями не обсуждать.
– Заболел, – на Джонса, похоже, это негласное правило не распространялось. – Обычное дело. Тут все заболевают, рано или поздно. Так что валите отсюда, парни, пока целы.
Виктор уже открыл рот, чтобы возразить, что они не младенцы и сами могут о себе позаботиться, но взгляд его случайно скользнул по лицу Джонса – да так к нему и прикипел.
Вернее, не к самому лицу, а к уродливому наросту на верхней челюсти в том месте, где начинала расти клочковатая борода. Нарост был багровый, с сизыми прожилками и покрыт чем-то вроде мелкой чешуи. На нем росло несколько волосков, отличавшихся ярко-рыжим цветом, закрученных в спиральки. Наверное, раньше, когда нарост был меньше, его закрывала борода, но теперь… «Болен? Он тоже… как Майкл?» – промелькнула мысль. Стало страшно. Юноше пришлось взять себя в руки, чтобы не выдать себя.
– А вы хорошо знали Майкла Петерса? – тем временем поинтересовался Сэм.
– Достаточно. Мы тут, почитай, три месяца вместе бочки ворочали. Потом он помощником пошел в цех возгонки, а я тут остался.
Три месяца! Всего Майкл проработал на фабрике около полугода. Значит, такой срок отмерила им судьба?
Виктор отвернулся, и взгляд его упал на распахнутые двери цеха. В них как раз въезжала очередная платформа, доверху груженая бочками, а они еще не очистили эту! Пропуская ее, посторонились четыре входивших в цех человека. Заметив их и привлекая тем самым невольно внимание, навстречу поспешил мистер Уильямс.
– Ну, все, шабаш работе, – прошипел Джонс.
– Шапки долой! – крикнул на бегу мистер Уильямс. Юноши повиновались.
– Кто это? – шепнул Виктор.
– Босс, – процедил, как выматерился, их напарник.
В цех вошли четверо. Двое шагали впереди, и поначалу трудно было понять, кто из них хозяин, а кто гость. Один, высокий, подтянутый, несмотря на возраст, который выдавала обильная седина и мелкие морщины, в мундире полувоенного покроя, шагал широко, опираясь на трость. Другой, не такой высокий, худощавый, все норовил забежать чуть вперед и поймать взгляд холодных светлых глаз своего спутника. По пятам за ними торопились еще двое, скромно державшиеся позади и ни во что не вмешивающиеся.
Мистер Уильямс подбежал, на ходу сгибаясь в поклоне:
– Ваша светлость… не ожидали… всегда рады. Изволите видеть – работа кипит! Трудимся, не покладая рук!
Последние слова он произнес с нажимом и чуть громче, чем прочие, и Пирс, поняв намек, подхватил бочку и потащил ее к резервуару.
– И что это тут у вас? – промолвил высокий, озираясь вокруг с видом человека, который прогуливается от нечего делать.
– Цех первичной перегонки и очистки, ваше сиятельство, – его спутник. – Вода, то есть, поставляемое нам сырье, частенько оставляет желать лучшего… Нет, я не хочу сказать, что наши реки отравлены, но порой достаточно всего лишь посмотреть воду на свет, чтобы понять, что она…м-м… не совсем чиста. В речной воде встречается тина, песок, ил, иные чужеродные примеси. Я уж не говорю о том, что вода, как универсальный растворитель, часто бывает насыщена минеральными солями. Пусть в ничтожно малых количествах, но сам факт их наличия может влиять на качество конечной продукции. Даже родниковая вода и то не столь чиста, как кажется. Так что здесь у нас сырье подвергается первичной обработке. Мистер Уильямс!
Тот выступил вперед, комкая в руках кепку, поклонился.
– Здесь, ваше сиятельство, мы воду сперва нагреваем… кипятим, так сказать, как примерные домохозяйки, – заговорил он. – То есть, сперва фильтруем вон там, чтобы, значит, поменьше всякой дряни в ней было. А то, знаете, на выходе суп какой-то получается, а не вода. Фильтрованную, значит, кипятим и выпариваем. Пар по трубам идет вон в те котлы, где конденсируется снова и того… насыщается водяными и прочими парами. Кислородом и не только. Ну, и уже потом вода через те трубы, что потоньше, идет дальше, в другие цеха, где ее уже обрабатывают должным образом.
– А здесь, – гость сделал несколько шагов вперед, запрокинув голову, чтобы осмотреться, – идет подготовка?
– Так и есть, ваше сиятельство.
Виктор замешкался, прикидывая – выходит, тот высокий не хозяин, а гость. Значит сэр Итон Макбет, которому принадлежала фабрика, этот второй, среднего роста, усатый мужчина. О чем они собирались говорить, было не интересно, и можно вернуться к работе, но в тот самый момент, когда высокий гость сделал несколько шагов вперед, стало заметно, что в цех вошли не четверо, а пятеро. Пятой была та самая девушка, которая до этого скромненько держалась за чужими спинами, а теперь улучила минуту и, на ходу распахивая свою суму, устремилась к котлам.
– Простите… простите…
– Это что за…
– Мисс Смитсон!
Девушка затормозила, круто развернувшись.
– Мисс? – высокий гость смотрел на нее сверху вниз.
– Мисс Смитсон следит за качеством воды…
– И не только, – перебила девушка. – Я пытаюсь контролировать ситуацию.
– Вот как?
– Всем известно, что сюда поставляют самую обычную воду, которую можно использовать для питья. Но на выходе, в цехе фасовки, мы получаем не просто готовый продукт, но смертельно опасный продукт, – отчеканила девушка. – Так называемая живая вода очень часто несет смерть. И необходимо понять, где и на каком этапе ее обработки вода из источника жизни превращается в причину смерти…
– Мисс Смитсон! – прошипел сэр Макбет. – Что вы себе позволяете?
– Нет-нет, это на самом деле может быть интересно, – скучающим тоном промолвил его гость. – Если вы заинтересованы в дальнейшем финансировании вашего проекта, вы должны понимать, что от качества вашей живой воды зависит многое. Все эти слухи о так называемых побочных эффектах…на самом деле не слухи. От этого страдают подданные ее величества королевы Анны! В конечном итоге это подрывает престиж Саксонии! Так что юная мисс совершенно права, что проводит свои исследования. Продолжайте, милая девушка, – последовал снисходительный кивок.
Получив разрешение, мисс Смитсон сделала весьма неловкий и чисто символический реверанс – в широких штанах, заправленных в сапожки, и блузе навыпуск это было сделать затруднительно – и устремилась к котлам, пройдя так близко от Виктора, что тот мог бы схватить ее за локоть.
– Но, ваше сиятельство, в данном цеху нет и не может быть никакой заразы! Здесь сырье лишь очищается от примесей. С водой тут ничего не делают. И здесь нет и не может быть заболевших! Эй, вы там! Идите сюда!
Его указующий перст уперся в грудь Виктора, который, провожая взглядом мисс Смитсон, примеривался, как бы поухватистее взять бочку:
– Я?
– Да-да, ты! Иди сюда, живо!
Юноша подошел, снимая кепку. Тот, кого называли вашим сиятельством, смотрел на него сверху вниз, словно ощупывая глазами.
– Как зовут?
– Виктор Чес, сэр. Я здесь грузчик.
– Давно работаешь?
– Нет. Вторую неделю… сэр.
Высокий гость покосился на лорда Макбета, вопросительно изогнув бровь:
– Всего вторую неделю? И только?
– Нет, тут есть и другие, кто работает больше. Вот ты! Иди-ка сюда! Как его зовут, Уильямс?
Управляющий пожал плечами:
– Петерс, сэр. Поступил неделю назад вместо брата, сэр.
– А что его брат?
– Уволили, сэр. За прогулы. Мы не можем позволить себе держать пустое место работника, который больше трех дней не показывается на рабочем месте. Людям нужна работа. На каждое место всегда находится двое-трое желающих. Тех, кто хочет работать, в отличие от…лодырей.
– Нет, сэр!
Виктор вздрогнул, услышав срывающийся от волнения голос Сэма.
– Что ты сказал?
Бледный, с широко раскрытыми глазами, тяжело дышащий Сэмми шагнул вперед.
– Мой брат Майкл не был прогульщиком. Он… он заболел, сэр. Заболел, и его увезли. На прошлой неделе. К нам приезжали чистильщики, и они…они его забрали.
– Вот как, – гость повернулся к сэру Макбету. – Он работал здесь? В этом цеху?
– Да, сэр, – вместо него произнес Сэм. – Недолго, потом перешел в другой цех, и там…
– И заразился?
– Не слушайте его, лорд Фрамберг! – воскликнул сэр Макбет. – Эти мужланы чего только ни готовы наговорить! Наверняка, его семье не выплатили вовремя компенсацию или сумма оказалась меньше той, на которую они рассчитывали… Но, хотя мы платим семьям наших работников…так сказать, компенсируем, если работник пострадал на производстве, но надо принимать во внимание тот факт, что производство бывает разным. Здесь, в цеху первичной обработки, риск заразиться минимален. Собственно говоря, это возможно лишь в том случае, если работник отсутствует на рабочем месте. То есть, отлынивает и вместо того, чтобы честно трудится, бродит по фабрике и сует свой нос, куда не просят, пренебрегая элементарными правилами техники безопасности. То есть, страдает от своей лени и халатности. Согласитесь, что одно дело – выплатить компенсацию семье честного труженика, который много лет отдал работе и ни разу не был замечен в чем-то предосудительном, и совсем другое – заплатить деньги прогульщику и тунеядцу!
– Майкл не был прогульщиком и тунеядцем! – запальчиво воскликнул Сэм. – Он…
– Кем бы ни был он, ты явно хуже своего братца, раз вместо того, чтобы работать, устраиваешь бунт! – перебил его сэр Макбет. – Разберитесь с ним, Уильямс. И если он будет упрямиться, укажите ему на дверь. За воротами наверняка найдется немало желающих занять его место!
Управляющий подскочил, тряхнул юношу за локоть, оттаскивая в сторону.
– Ты или заткнешься и пойдешь работать, или вылетишь отсюда прежде, чем прозвучит сигнал к окончанию смены! – прошипел он.
Виктор волновался. Если Сэма уволят из-за его упрямства, Петерсы лишатся даже этого источника дохода. И что тогда с ними будет? На что им прокормить пятерых девочек? Да и самим тоже надо есть. Он, конечно, мог бы делиться с Сэмом своим заработком, но как же мама? Поймет ли она его порыв?
Сэм, наверное, подумал то же самое, потому что сник и вернулся к бочкам. Стиснул зубы так, что побелели скулы, зло всхлипнул, с трудом взваливая бочку на спину, зашагал по мосткам. Виктор шел за ним.
Тем временем Джонс спустился за очередной бочкой, и был остановлен гостем, лордом Фрамбергом:
– Ну, а ты, милейший? Давно тут работаешь?
– Да…кхм… – Джонс стоял, потупившись и сутулясь, – давненько. Шестой месяц уже… здесь, в цеху-то этом…э-э…сэр.
– Вот как. Ну и что? Как тебе работа?
– Да ничего, сэр. Работа как работа. Не хуже всякой другой.
– Ты как стоишь? – внезапно напустился на грузчика сэр Макбет. – Выпрямись и шапку долой. Уильямс…
Тот подскочил, рывком попытался сдернуть кепку с головы Джонса. Тот увернулся, отшатываясь, на миг вскинул голову…
– Что это? Эй, смотрите! Караул!
Виктор и Сэм как раз в это время дотащили бочки к патрубку. Шедший первым Сэм выбил пробку, выливая содержимое своей бочки в котел. У Виктора была пара минут передышки, и он обернулся на крики как раз в этот момент.
Джонс пятился, закрывая лицо руками.
– Все назад! – кричал управляющий. – У него болезнь!
– Чистильщиков сюда! Взять его!
В цех вбежало несколько человек. У двух из них в руках были странные ружья – с расширенными дулами, словно у старинных мушкетов, стреляющих дробью. Работа в цеху встала. Побросав дела, рабочие кинулись врассыпную. Джонс метнулся туда-сюда, но его стали медленно окружать, оттесняя к дальней стене.
– Мутант! Здесь мутант, – сэр Макбет взял своего гостя за локоть. – Идемте отсюда. Здесь нам нечего делать! Они сами со всем разберутся. Я держу отдельную бригаду чистильщиков, и поверьте, эти парни знают свое дело!
За его спиной послышался отчаянный рев. Все, кто были в цеху, невольно вздрогнули. Из рук Сэмми выскользнула и рухнула с мостков бочка, раскалываясь и выплескивая воду, но никто не обратил на это внимания. Взоры всех были прикованы к Джонсу. Пригнувшись, ссутулившись, слегка разведя в стороны руки, он пятился, отступая перед чистильщиками, наставившими на него раструбы своих ружей. Нарост на его щеке пламенел, как налитый кровью, и слегка пульсировал.
– А-а-ар! – взревел Джонс и ринулся в атаку. Нарост на его щеке лопнул, обдавая всех красными брызгами. Кто-то завопил – эти капли оказались горячее раскаленного металла. Попавшийся под руку мутанту чистильщик упал, отброшенный в сторону, как тряпичная кукла. Остальные выстрелили в Джонса чуть ли не в упор. От каждого выстрела его массивное тело содрогалось, но, хотя во все стороны полетели клочья рабочей блузы и ошметки плоти, ни одной капли крови не показалось.
– Аг-р-рр-р…
Присев, Джонс крутанулся на пятках, разбрасывая руки в стороны. Еще один чистильщик попал под эту странную мельницу, и, ухватив его за локоть и плечо, Джонс мигом оторвал чистильщику руку. Жуткий вопль слился с грохотом новых выстрелов – на подмогу первому отряду спешили другие.
– Что там происходит? – забеспокоился лорд Фрамберг, оборачиваясь на ходу. – Это ведь… мутант?
– Увы, да, – сэр Макбет поспешил увести его подальше. – К сожалению, обычное явление…
– Но вы сказали, что в том цеху случаи превращения очень редки! И тем не менее…
Лорд Фрамберг с тревожным любопытством и внимательностью бывшего военного оборачивался, чтобы проследить за охотой, но, тем не менее, легко позволил увлечь себя прочь.
– Это исключение. Досадное исключение. В этом цеху действительно заболевают крайне редко и чаще всего те, кто имеет постоянные сношения с рабочими других цехов. Знаете, все эти соседи-родственники, друзья-приятели… Во время перерыва, несмотря на то, что на отдых дается всего четверть часа, некоторые успевают…м-м… навестить остальных. Бывает, что отказываются работать, лгут, сказавшись больными, опаздывают, выдумывают тысячи причин, чтобы отлынивать от работы. Такие и заболевают первыми. К сожалению, это реальность, с которой нам остается только мириться… Но я не бросаю семьи заболевших работников. Они получают от меня кое-какие выплаты, и я пытаюсь стимулировать исследования в этой области. Мутанты – бич нашего времени. Но и объективная реальность. Мы должны научиться с ними жить…
Из недр цеха неслась ружейная пальба и звериные вопли. Время от времени от боли или страха кричали люди. Потом что-то грохнуло, последний отчаянный вопль эхом прокатился под крышей, и все смолкло.
Лорд Фрамберг остановился, наблюдая за тем, как мимо него волокут опутанное металлической сетью чуть подергивающееся тело. Блуза рабочего была порвана, превратившись в лохмотья, и было заметно, что точно такие же кровавые наросты покрывали его плечи и верхнюю часть спины. Они пульсировали, то опадая, то снова наливаясь кровью. Пахло гноем и гнилым мясом. Лорд Фрамберг отвернулся, поспешив поднести к носу платок.
– Научиться жить… с этими?
– Мы запустили программу «Чистый город», – ответил сэр Макбет. – Вы знаете об этом. Как знаете и о том, с какими трудностями нам приходится сталкиваться… и какая помощь нам необходима.
– Мы еще вернемся к этому вопросу, – отчеканил лорд Фрамберг.
