Первоцвет

– У меня и в мыслях такого не было, – осторожно заметила я. – А что до слухов… Я сама сейчас одна из самых обсуждаемых персон высшего света.

Мои ладони вспотели от страха – фраза прозвучала дерзко, и мне явно не стоило заводить эту тему до тех пор, пока ее не поднял бы сам принц. Вопреки всему, Дариан не стал меня отчитывать – лишь кивнул, соглашаясь:

– Верно. Господин Рэнфли покушался на жизнь своего короля. К счастью, мой отец оказался сильным, и яд не убил его. Но состояние, в котором он находится… Он мучается, Мелисса.

Дариан остановился и прямо взглянул на меня. В его темно-зеленых глазах мелькнула боль.

– Он страдает от ужасных мук – ежеминутно. Агония, в которой он пребывает… Невыносима. К сожалению, никто из лекарей не может облегчить его страданий. Даже лекарь Легуст, который не раз спасал наши жизни.

– Мне… Очень жаль, – я опустила глаза вниз, нервно теребя платье.

По вине моего отца король Фредерик сейчас умирает. Возможно, он был отвратительным правителем… Но он был отцом Дариана, и я бы не удивилась, возненавидь принц меня. Но в его словах не было и капли отвращения – только чувство вины и печаль.

– Даррел рассказал мне, что вы несколько раз лечили его.

– Это были пустяковые царапины, – сказала я.

– И все же, – Дариан поджал губы, – Даррел сообщил, что ваш дар велик. И Легуст не стал бы брать вас в ученицы, будь это не так. Мелисса…

Я догадывалась, о чем он попросит. Догадывалась и страшилась того, что мне придется отвечать. Но все было иначе – Дариан просить не стал. Он приказал мне:

– Вы пойдете и вылечить моего отца. И тогда вашего не станут пытать, а смерть его будет безболезненна и быстра.

Тон, которым он произнес это, не оставлял никаких сомнений – отказа принц не потерпит. И, тем не менее, я осмелилась возразить:

– Ваше Высочество… Лорд Вилмот чрезвычайно высокого мнения обо мне. Я всего лишь ученица лекаря, боюсь, вылечить вашего отца мне не под силу.

– Вы постараетесь, – ласково улыбнулся мне принц, но в этой улыбке таилась угроза.

Я вспомнила просьбу отца, одно из его наказаний – ни в коем случае не исцелять короля. Ни за что. Никогда.

– Разве не хотите исправить содеянное вашим отцом? Не хотите быть полезной своей стране и королю? – продолжил давить Дариан. – Может… Вы считаете поступок вашего отца справедливостью?

Я содрогнулась всем телом.

– Нет! Нет, конечно, я так не считаю, – торопливо ответила я. – Я осмотрю короля Фредерика. Сделаю все, что смогу. Попробую… Вылечить его.

– У вас непременно получится, – пообещал Дариан. Что-то хищное мелькнуло в его зеленых глазах – словно змея, притаившаяся в траве. – Предлагаю не откладывать. Идемте, Мелисса, я провожу вас до покоев короля.

Он сделал шаг назад, но тут же остановился. Не понимая, что заставило его замереть, я выглянула из-за широкой спины принца и испытала нечто вроде облегчения – Даррел.

Идя навстречу к нам, он выглядел как хищник, подкрадывающийся к добыче на мягких лапах. Обычно бесстрастное лицо стало грозным, словно бы Даррел увидел что-то, что ему не понравилось.

– Совершаете прогулку? – осведомился он, подойдя ближе.

– Я просил твою невесту помочь моему отцу, – спокойно ответил принц.

– Полагаю, Мелисса согласилась? – мельком взглянул на меня Даррел. – Она очень милосердна.

Я натянула на лицо улыбку, которая должна была появиться у любой невесты при виде жениха, но сделать мне это стоило больших усилий.

– Да, она была так добра, что согласилась, – со смешком произнес принц Дариан. – Раз уж ты нашел нас, Даррел, пойдемте все вместе.

Он первым направился к дверям, ведущим внутрь замка, а лорд Вилмот, как подобает, предложил мне локоть. Я вцепилась в него чуть крепче, чем следовало, чувствуя напряжение и – знакомое покалывание, как происходило всегда, стоило мне коснуться его.

Охрана почтительно склонялась, едва завидев нашу процессию – конечно, виной тому был принц. Поднявшись по лестницам, мы миновали еще один коридор, где стражи было намного больше, и оказались перед двустворчатыми резными дверьми, которые охраняли пять человек с внушительными мечами.

Они расступились, опустив взгляды, двое из них синхронно потянули за ручки, открывая створки. Принц Дариан не обратил на них внимания – он даже не замедлился, зная, что ему не придется открывать двери самому.

С каждым шагом моя хватка на предплечье Даррела становилась все цепче. Воздух в коридоре был пропитан чем-то едким и удушливым, но когда я вступила в королевские покои, то едва сдержалась, чтобы не зажать нос – концентрация чего-то ядовитого тут превышала все допустимые пределы. Дышать стало тяжело – я в ужасе огляделась, не понимая, почему остальные так спокойны, и только услышав слабый стон из огромной кровати, поняла – этот аромат исходил от короля.

Аромат смерти. Сладостно-гнилостный, отвратительный, проникающий в каждую клеточку моего тела.

– Прошу вас, Мелисса, – принц Дариан нетерпеливо кивнул в сторону ложа.

Бросив тоскливый взгляд на запертое окно, я шагнула к лежащему королю, боясь свалиться в обморок от нехватки чистого воздуха. Все мое естество протестовало, чтобы подходить к умирающему – а уж тем более касаться его, но принц Дариан не оставил мне выбора.

Я должна хотя бы сделать вид, что пытаюсь. Другого варианта не было.

Приблизившись, я наконец смогла разглядеть лицо того, кто долгое время измывался над своими подданными, грабил казну и отправлял жителей на верную смерть. Смогла увидеть жестокого тирана близко – так, что без труда разглядела запавшие блеклые глаза, всклокоченные седые волосы и тонкую линию губ.

Передо мной лежал несчастный умирающий старик.

Болезнь сожрала остатки его былой красоты, изъела лицо, оставив на коже гниющие язвы, из которых сочился желтоватый гной. От короля Фредерика пахло страхом, болью и смертью – одного взгляда мне хватило, чтобы понять: если кто и поможет королю выжить, то только сами боги.

Принц и Даррел ждали возле дверей, не смея мешать мне, но я чувствовала, как внимательно они следят за каждым моим движением. На мгновение мне стало смешно: уж не думают ли они, что я осмелюсь причинить вред королю прямо на их глазах?..

Прикасаться к умирающему правителю мне не хотелось. Все мое нутро сопротивлялось этому, но дар – тот крохотный огонек в центре грудной клетки, разливающийся теплом по телу, – дар отчаянно рвался помочь. В этом предназначение всех, кого одарила богиня Лашнан – ты можешь хотеть быть кем угодно, но часть тебя будет рваться спасать других людей.

Глубоко вздохнув, я дотронулась пальцами до предплечья короля Фредерика. Несколько томительных секунд ничего не происходило, а потом я ощутила это – яд, пожирающий его тело, отравляющий кровь и плоть. Его было так много – чудовищно много, – что я не понимала, как король еще жив. Он должен был умереть сразу.

Вены под его кожей имели темно-бурый оттенок, тело покрыли многочисленные язвы. Судя по тонкому горькому запаху, их промывали и обрабатывали ежечасно, однако толку от этих процедур не было – нужно искоренить причину, а не следствие. Причина – яд, содержащийся в турцине. Интересно, в каком виде он был подан королю? Экстракт? Сок стеблей?

Я обернулась, заметив напряжение на лицах обоих мужчин.

– Ну что? – проговорил Дариан. – Вы вылечите его?

Я мягко покачала головой.

– Вряд ли я смогу, Ваше Высочество. Яда очень много, и он уже захватил тело. Необходимо вывести его или нейтрализовать, но турцин чрезвычайно силен. Моих сил не хватит на такое, впрочем, думаю, что их не хватит ни у кого.

– Вы сказали – вряд ли я смогу. То есть, ваш ответ не окончателен? – нахмурился принц.

Я взглянула на Даррела, который не принимал участия в беседе. Вид у него был равнодушный – складывалось впечатление, что его жизнь короля не волновала.

– Если я узнаю больше о том, как и чем именно отравили Его Величество, то может быть, – туманно начала я, морща лоб, – я попытаюсь снизить концентрацию яда.

– Каким образом? – вступил в разговор Даррел.

– Заберу часть яда себе, – спокойно объявила я.

Воцарилась гробовая тишина, которая не продлилась долго – лорд Вилмот рявкнул:

– Да ты с ума сошла!

– Это весьма… Рискованно, – заметил принц, который отреагировал куда более спокойно.

Конечно, для него готовность рискнуть жизнью ради короля не является чем-то особенным – с детства всем подданым внушалась мысль, что важнее коронованных особ нет ничего. Я выпрямилась, твердо взглянула в лицо принцу. Сейчас или никогда – другого такого шанса у меня не будет.

– Ваше Высочество, мой риск оправдан. Я пойду на это, но только при одном условии.

Глаза принца одобрительно заблестели.

– Позвольте узнать, каково же оно?

– Я спасу вашего отца от смерти, а вы взамен не казните моего.

– Это чрезвычайная наглость, – мягко отметил принц. – Он покушался на правителя.

– Я не прошу о помиловании. Я прошу о снисхождении, Ваше Величество. Оставьте моего отца в темнице, но не отнимайте у него жизнь, – смиренно попросила я.

Несколько секунд принц обдумывал мои слова, затем кивнул.

– Хорошо.

Я не поверила своим ушам. Хорошо? Так просто?

– Но все это при условии, что мой отец выздоровеет, – добавил Дариан.

Я кашлянула. Пока что я понятия не имела, каким образом мне удастся почти поднять короля из мертвых, однако знала – я сделаю все, что в моих силах, и даже больше. Лекарь Легуст не раз отмечал мои способности – богиня и впрямь щедро одарила меня; я же была склонна обычно их преуменьшать, поскольку сопротивлялась желанию окружающих сотворить из меня целителя.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, но… Должна предупредить, что здоровье вашего отца сильно пошатнулось. Вряд ли он когда-то сможет вернуть былую силу и мощь.

– Ничего страшного, – заверил меня принц, и тут же спохватился: – То есть, конечно же, целители приложат все усилия, чтобы облегчить его существование.

Такой ответ меня более чем устраивал, поэтому мы с принцем еще раз повторили условия договора, скрепляя его рукопожатием. Свидетелем выступал Даррел, который выглядел жутко недовольным, но возразить не мог. Однако, едва мы вышли из покоев короля и удалились на достаточное расстояние, он прошептал:

– Вы действительно сошли с ума. Отравление турцином нельзя вылечить.

– Не знала, что ты лекарь, – в тон ему ответила я.

Даррел скривился, словно его мучила зубная боль, но не стал продолжать разговор. Он лишь поинтересовался:

– Ты хочешь вновь пойти к лекарю Легусту? Он был тем, кто оказывал первую помощь королю, и расскажет тебе все, что нужно.

Я отрицательно качнула головой. Нет, лекарь мне не помощник, поскольку не он готовил яд. Это сделал мой отец, следовательно, говорить нужно с ним. Но если я скажу ему, для чего спрашиваю это… Мысль о том, чтобы соврать отцу, была невыносима, но я уже заранее оправдала себя – ведь делала я это для него, для мамы, для Нессы.

– Хочу еще раз увидеться с отцом. Мне нужно посоветоваться.

– Твой отец – садовник, – напомнил Даррел.

– Мне нужны сведения о яде, а не о первой помощи. Даррел, пожалуйста, – кротко добавила я. – Я не смогу помочь, если не буду знать необходимые сведения.

– Сегодня увидеться с ним не получится. В темницах есть правило: одно посещение в день.

– Разве ты не можешь его нарушить?

– Даже принц не может. Это древний закон, который мы соблюдаем.

– И много таких законов? – удивилась я, впервые слыша об этом.

– Достаточно, – сквозь зубы процедил Даррел. – Стало быть, тебя отвезти домой?

– Да, пожалуй. Я что-то очень устала, – рассеянно заметила я, прикладывая руку ко лбу.

Несмотря на то, что мы уже приближались к выходу, в носу все еще стоят тот мерзкий запах, витавший в королевских покоях. И, хоть я ничего и не делала, чувство у меня было такое, словно я весь день без устали лечила больных.

– Все в порядке? С тобой все хорошо? – встревожился Даррел, беря меня за руку.

По коже побежали мурашки, на кончиках пальцев будто закололи маленькие иголки – но ощущение было приятным. Я не стала отнимать ладонь, кивнув:

– Да. Просто устала… Много всего было.

К счастью, Даррел больше не стал расспрашивать ни о чем, а мне не терпелось вернуться в дом и рассказать хорошие новости. Помогая мне залезть в экипаж, он обмолвился:

– Даже учитывая сделку, твоей семье придется покинуть столицу.

– Уверена, они все поймут, – тактично ответила я.

Я хотела, чтобы мама и Несса были рядом, но в то же время понимала, что вдали от города они будут в большей безопасности. Если что-то пойдет не так… Лучше им быть подальше от королевских стражников.

Но я ошиблась, сказав, что сестра и мама все поймут – Несса, услышав о том, что им потребуется уехать, учинила целый скандал. Мама тоже осталась недовольна – поджала губы и сухо произнесла:

– Ты взваливаешь на себя непомерную ношу, дочь.

– Скажи мне, как поступить по-другому, – взмолилась я. – Скажи, как спасти папу, и я сделаю это.

Леди Далия молчала. Ответа у нее не было.

Наспех пообедав, я удалилась в кабинет отца – исследовать записи. Спустя час ко мне постучалась Несса – зайдя с виноватым видом, она буркнула:

– Прости за то, что кричала.

Я подняла голову от бумаг.

– Ничего. Мы все не в себе сейчас.

– Как папа? – тихонько спросила она, усаживаясь в кресло.

– Плохо, – честно ответила я. Нессе можно было не врать – маме я преподнесла рассказ о моем визите в темницу значительно мягче, опустив некоторые детали. – Он просил меня ни в коем случае не исцелять короля.

– И ты это делаешь.

– Пока я ничего не сделала.

– Мелли, что, если король придет в себя и решит казнить отца? Ведь ты заключила сделку с принцем, а не с королем, – мудро заметила Несса.

Я призадумалась.

– Я решу этот вопрос, – пообещала я сестре. – Не беспокойся.

– Я не хочу уезжать, – помолчав, сказала Агнесса.

– Из столицы?

– От тебя. Мысль о том, что мы будем далеко друг от друга, невыносима. Я очень за тебя переживаю, – призналась сестра.

Я растрогалась. От Нессы слышать такое – редкий случай. Встав, я приблизилась к ней – Агнесса без колебаний, угадав мои намерения, распахнула объятия. Мы обнялись, в полной тишине слушая, как звучат наши сердца.

– Мне нужно кое-что сделать, – сообщила я, когда Несса чуть отодвинулась – долгие объятия она терпеть не могла. – Поедешь со мной?

– Разумеется. А куда?

Я мрачно выдохнула.

– В храм.

– Решила второй раз почтить богиню Лашнан? – удивилась Несса.

Я помотала головой.

– Нет. Я хочу посетить храм Кайлаша.

Глава 6

Сокол на плече черной статуи, вырезанной с большой искусностью из драгоценного камня, смотрел так, словно знал все мои секреты. Взгляд божества – Кайлаша – был бездушным и неживым, устремленным вверх, в небо, будто древний бог пытался разглядеть кого-то далеко-далеко, через все преграды в виде домов, деревьев, пустынь и океанов.

Агнесса осталась снаружи – внутрь храма она наотрез отказалась заходить, сославшись на то, что ей дурно от вида костей. Их здесь было много – они зловеще белели в полумраке храма, напоминая, кем повелевал Кайлаш. Смертью.

Его сила – та сила, что присутствовала в Дарреле, – пахла грозой и мокрой землей, влажной не то от дождя, не то от крови. Я сглотнула, сделав шаг к статуе. Сама не знала, зачем я пришла сюда, к чужому богу вместо того, чтобы изучать все известные сведения о турцине – может быть, наивно надеялась на знак свыше, как и любой человек в минуты отчаяния. Когда спасения нет, можно уповать лишь на чудо…

Сложив руки в молитвенном жесте, я поклонилась и забормотала слова молитвы. Они – сухие, невнятные, – вылетали из моего рта, отскакивали от стен и ложились на сухой каменный пол, усыпанный обломками костей, и оставались без ответа.

Каждое из них.

«Не знаю, на что я рассчитывала, – мысленно обратилась я к божеству, смотрящему вверх, – говорят, ты повелеваешь смертью и ядами, можешь убивать одним лишь прикосновением, как Лашнан – лечить… Турцин вырос из твоей крови, так должно же быть противоядие от него?»

Согласно легендам, турцин появился на свет, когда кровь Кайлаша обагрила землю – потому он так ядовит и опасен; это мне говорил отец, показывая рисунок изящного растения с темно-розовыми бутонами. Статуя оставалась безучастной. Подобрав юбки, я еще раз поклонилась и покинула храм, направившись к скучавшей неподалеку Нессе.

– Ну, как? – она с беспокойством уставилась на меня. – Ты бледная.

– Там жутко, будто в фамильном склепе. Такая тишина… Которую боишься нарушить. Ничего не случилось, – призналась я. – Меня не осенила гениальная догадка, и статуя не заговорила, сказав пророчество. Я знала, что так будет.

– Тогда зачем мы вообще сюда приходили? – недовольно нахмурилась Несса, опасливо поглядывая на темный храм.

– Чтобы задобрить богов, – с отчаянием произнесла я. – Мне не на что больше рассчитывать. Я заключила сделку, согласно которой должна вылечить короля взамен на жизнь отца, но правда в том, что я не могу этого сделать, Несса! Я даже не окончила обучение у лекаря Легуста. Я ничего толком не умею, кроме как врачевать мелкие царапины да заживлять ожоги! А противоядие от турцина даже опытные лекари не смогли найти. Я не понимаю, что мне делать!

Мой голос предательски задрожал. Я кусала губы, боясь взглянуть на сестру – мне так хотелось выглядеть сильной, но на самом деле я до смерти боялась. Агнесса положила ладонь в перчатке на мое предплечье, крепко сжав его.

– Если ты думаешь, что я начну тебя жалеть, то ты ошибаешься. У тебя есть дар – так делай то, в чем хороша. Лечи, Мелисса. Никто до тебя не смог – ну и что? Ты сможешь, если не будешь ныть, а начнешь работать. В любом случае…

Сестра запнулась, но продолжила:

– Даже если не получится… Даже если ты не сможешь выполнить условие, выдвинутое принцем Дарианом… Ты будешь знать, что сделала все, что в твоих силах.

Ярость во мне всколыхнулась и подняла голову, как притаившееся чудовище. Сжав зубы, я ответила:

– Не говори так. Я что-нибудь придумаю. Я не дам им убить отца.

– Мы придумаем, – поправила Несса, беря меня под локоть и направляясь к экипажу.

– Завтра вам придется уехать, – напомнила я.

Лицо сестры скривилось, как от зубной боли.

– Неужели нельзя отложить отъезд? Попросить лорда Вилмота отсрочить наш выгон из столицы.

Я не стала говорить, что сама желаю их отъезда – все для того, чтобы они были в безопасности. Затерявшись в стране, мама и Несса смогут укрыться от глаз и мечей стражников.

– Я пыталась, но он был непреклонен.

– Конечно, – фыркнула Агнесса, глядя в маленькое окошко экипажа, за которым проносились дома. – Ты не спрашивала его о резком желании жениться на тебе? Что-то ведь ему нужно.

– Он сказал, что даст ответ после того, как отвечу я, – я нахмурилась. – Я забыла спросить повторно, спрошу при следующей встрече.

– Наверняка он солжет. Будь осторожна с ним, Мелли, – Несса заерзала на сиденье, – ты должна понимать, что только в древних легендах опасные и красивые юноши влюбляются с первого взгляда в девушек, попавших в беду. Здесь что-то не так – и я ума не приложу, зачем ты понадобилась лорду Даррелу. Твой дар ценен, но у него тоже есть сила – и, заметь, эта сила превосходит твою. А ты – дочь преступника… Лорд Вилмот мог подыскать себе невесту с даром и среди тех, чье имя не опозорено.

– Я все это знаю, зачем ты повторяешь мне одно и то же? Лорд Вилмот – меньшая из наших проблем!

– Чтобы ты была осторожной. Подожди, – вскинула руку Несса, заметив, что я хочу возразить. – Ты так стремишься спасти отца, что готова на все, даже принести себя в жертву! Но ты не должна расплачиваться за его ошибки, слышишь?

– Что ты говоришь? – медленно спросила я, гневно глядя на нее.

– Отец бы этого не хотел, – просто ответила Несса. – Никто из нас бы этого не хотел. Я не меньше тебя хочу спасти папу, но, думаю, нельзя спасать его такой ценой – тобой.

– Я буду благоразумна, – резко сказала я.

Остаток пути мы продолжила в молчании – Несса о чем-то думала, плотнее кутаясь в плащ, я же погрузилась в воспоминания о том, что лекарь Легуст говорил о турцине. По-хорошему, мне нужна его помощь и знания… Так же, как и помощь отца. И Нессы тоже – я хотела бы, чтобы сестра осталась в столице, но не могла потворствовать своему эгоизму.

Боу остановил лошадей и помог нам выйти. Едва зайдя в дом, я угодила в теплые объятия Уинифред, которая с беспокойством ждала нашего возвращения в холле.

– Девочки, – всплеснула она руками. – Хорошо, что вы вернулись.

– Где мама? – спросила Несса, снимая плащ и передавая его Уинифред.

– Леди Далия выпила успокаивающий отвар и удалилась в свои покои. Попросила вас отужинать без нее, а после, – Уинни взглянула на меня, – Мелиссе нужно подняться к ней.

– Я поднимусь сейчас, – решила я, чувствуя беспокойство. Неужели случилось что-то еще?

– Меня, я так полагаю, никто не пригласил на таинственный разговор? – фыркнула Несса. – Ладно, поужинаю одна.

Сестра, недовольно шурша юбками, удалилась в сторону гостиной, а я поднялась по ступеням наверх, в комнаты матери. Скрипнула дверь, когда я осторожно толкнула ее, заходя внутрь – мама стояла у окна в сорочке и наброшенном на плечи халате, с распущенными волосами по плечам. В свете уже выглянувшей на небо луны она казалась такой юной и хрупкой…

– Мам, – растерянно позвала я ее.

– Мелисса, – мама повернулась, и печальная улыбка озарила ее лицо. – Где вы были?

– Ездили в храм.

– Это хорошо, что ты не забываешь о своей благодетельнице, – пробормотала мама, и чуть громче добавила: – Присядь, нас ждет серьезный разговор.

Полная дурных предчувствий, я села в кресло. Мама устроилась напротив, элегантно сложив руки на коленях – грустная, она помолчала немного, но когда заговорила, голос ее был тверд и тих:

– Ты не выйдешь замуж за лорда Вилмота. Мы покинем столицу все вместе. Втроем.

Я вскочила с места.

– Но как же отец?

Мамино лицо омрачилось болью. Переплетя пальцы обеих рук, она заговорила – отрывисто и торопливо:

– Это может показаться тебе бессердечием или жестокостью, но это – не то и не другое. Я люблю Ричарда, – голос ее предательски дрогнул, – но у меня есть и вы, мои дети. Вас – тебя и Нессу, – я люблю больше. Я не могу подвергать тебя опасности, Мелисса, я не могу потерять тебя. Одна мысль о том, что ты останешься здесь в одиночестве, без защиты, без поддержки, в руках лорда Вилмота, который точно преисполнен недобрых намерений, сводит меня с ума. Мы покинем столицу вместе.

– И оставим папу дожидаться смерти? Бросим его одного тут? – пискляво спросила я.

Леди Далия покачала головой.

– Из двух зол выбирают меньшее, Мелисса. Когда-нибудь ты меня поймешь. Твой отец не должен был совершать эту ошибку, он должен был подумать о том, что будет с нами, если его поймают, однако Ричард попался на сладкие речи советника…

Она осеклась, поняв, что сказала лишнего.

– Не спорь. На что ты рассчитываешь, дочь? Сможешь ли ты излечить короля от смертельного недуга? Мы обе знаем, что нет.

– Мама, – беспомощно посмотрела я на нее.

– Я говорю с тобой, как с равной. Ты уже взрослая, Мелисса, – мама встала и, приблизившись ко мне, взяла мои руки в свои, – я горжусь тобой независимо от того, обладаешь ты даром или же нет. Но мы обе знаем – до искусных лекарей тебе требуются годы опыта, которых у тебя нет. Они не смогли найти противоядие за десятки лет, а ты наивно полагаешь, что сможешь сделать это за неделю? Это отчаяние говорит в тебе, отчаяние и желание спасти отца, а не холодный разум, который как никогда нужен сейчас.

– Я не смогу… Мама, мы должны хотя бы попытаться.

Несса была права – я должна делать то, что умею. У меня есть дар – волшебный дар, я могу срастить кости, я могу унять температуру одним прикосновением руки, так почему же я не могу вывести яд из организма? Должен быть способ, обязательно должен быть. В природе важен баланс – есть яд, есть и лекарство.

И даже если у меня не получится… Я хотя бы буду знать, что боролась до последнего. Что не сбежала, как трусиха, опасаясь того, что может произойти – но еще не сбылось.

– Эта попытка может стоить тебе жизни. Что, если лорд Вилмот причинит тебе вред? Или принц внезапно передумает?

– Предполагать можно многое, но отталкиваться нужно от того, что происходит сейчас.

Мама сжала мои пальцы крепче.

– Я не буду рисковать своими детьми.

В ее глазах светилась решимость. Я видела – понимала, – что она не отступит: если потребуется, леди Далия запихнет меня в карету силой и увезет.

– Мама, я смогу вылечить короля.