Легенды Лазурной Юдоли. Принц Аглианта

Зачем вообще в Семансоре библиотеке? Рекруты все время тренируются, остальные выполняют какие-то задания – откуда у них находится время читать? Они совсем не занимаются самообразованием, подумалось Герреру. Хотя тоже самое относилось и к нему самому. Просто чудо, что когда-то он научился читать. Ему тогда было, кажется, лет шестнадцать.

И всё-таки Геррер послушал Ферцена и решил действовать согласно его плану. Неважно, что там имел на этот счет Клай, он всегда чем-то недоволен, такова уж его натура. Геррер отправляется за Хранителем, а Гельфида согласна пойти с ним.

Хоть что-то хорошее. Геррер в последние часы понял, что на самом деле скучал по девчонке, пусть порой об этом и забывал. Его, конечно, смущало то, что теперь им предстоит провести несколько дней в дороге вместе, но с ними есть Ферцен – а уж он-то не позволит соскучиться.

– Ты уверен? – спросил появившийся в библиотеке Клай.

И где они научились ходить столь бесшумно, словно привидения?

– Насчет чего? – попробовал выразить удивление Геррер.

– Ты знаешь, о чем я. О плане Ферцена.

– Я всё уже решил, Клай, – сухо произнёс Геррер. – Я знаю Ферцена гораздо дольше, чем тебя, а значит, что мне приходится ему и доверять.

– Дело твое, я знаю. Но что в это время придётся делать нам? Атаковать Арсикса? Отвлечь его внимание на себя? Это же самоубийство!

– Тогда не делай этого. Я достану Хранителя, и буду защищать его жизнь до тех пор, пока придется. А если его убьют, я убью того, кто убил его, и сам стану Хранителем. Всё в порядке, Клай.

– Не в таком, друг, – произнёс полуэльф. – Если Ферцен сказал про Акру, значит Акра. Я тоже отправлюсь туда, но другими дорогами.

– Да-да, не с нами. Большую компанию легче выследить.

Клай кивнул. Геррера немного смутило то, что полуэльф сказал ему слово "друг". Настоящих друзей у Геррера было мало, и Клай в эту когорту явно не входил. Даже в Ферцене он начал сомневаться.

– Постараюсь подстраховать вас, – сказал Клай, взяв книгу, которую только что закрыл Клай.

Она была необыкновенно огромной, толстой и пыльной.

– Значит, ты увлекся нашей историей? – удивился Клай.

– Да сдалась она мне, – отмахнулся Геррер. – Я искал какую-нибудь информацию о Сферах Вечности, Хранителях, Зерцалах, Рогах…

– Всё, что нужно, ты уже знаешь. Где Гельфида?

– Я как раз жду её и коротаю время за книгой, – сказал Геррер. – Через час мы уходим.

– Ферцен тоже готов?

– Да.

– Будь осторожнее, Геррер. На тебя возлагаются большие надежды. В Гельфиде я тоже не сомневаюсь, она хорошая и правильная девушка. А вот с Ферценом будь поосторожнее. Такие втыкают ножи в спину.

– Он мой друг, – на миг сорвался Геррер. – И нож я у него отберу.

Клай ничего не ответил.

Гельфида вернулась чуть раньше, чем обещала, что Геррера чуть удивило. Почему среди её одежды так много зеленого? Откуда вообще у неё новая одежда?

Геррер, к примеру, остался в старой, разве что постирал её перед отбытием. Теперь рубашка была вновь белой, словно новой. Всё-таки надоело видеть то, с каким демонстративным отвращением Гельфида смотрит на пятна на одежде Геррера.

– В путь, – пролепетала она.

Это были её единственные слова в этой библиотеке.

Клай сдержал слово, которое не давал – Геррер получил новую лошадь. И, надо сказать, она была в разы лучше той клячи, на которой он добирался от Обсерватории до Семансора. Даже, несмотря на то, что подарок полуэльфов тоже оказался кобылой. Белой.

Гельфида вновь была на своей любимой Воронке и непременно гордилась этим, пусть и делала это молча. Ферцену тоже дали кого-то, но его лошадь больше напоминала старую погибшую клячу Геррера, но никак не его нового скакуна.

Клай до последнего не хотел отпускать их. Хотя, с другой стороны, кто его спрашивает-то? Неразумного полуэльфа.

Геррера порадовало то, что спускали с гор их с Гельфидой уже без мешков на голове. Но, к великой радости полуэльфа, дороги он ни черта не запомнил. Гельфида, скорее всего, тоже. Наверное, это признак великой чести – иметь возможность лицезреть тайные тропы Слепых Охотников.

Когда горы почти миновали, Гельфида наконец-то начала разговор.

– Мне всё не дает покоя казнь Ринка Милиэра, – произнесла она.

– Что именно? – спросил отрешенный Геррер.

– Я думаю о том, поступили ли они правильно этим? Ведь даже не было никакого суда – всё произошло настолько спонтанно… Я думаю, что правды не узнать так быстро.

– Согласен, резковато, – ответил ей Геррер. – Но таковы их правила – он предал Орден.

– Так ли уж предал?

– Предал. Когда я его встретил, я заключил с ним сделку. Он выдаст мне, где находится Ферцен. А я помогу ему украсть кое-что важное из Солнечной Академии. Тут уже пахнет двумя предательствами.

– Ринк хотел украсть Сферу Вечности для себя?

– Само собой. Клай стоит выше Ринка по рангу – но ведь не он отправился красть Сферу. Значит, Слепые Охотники о нём не знали.

– Это правда, – вклинился в разговор Ферцен, про которого здесь все уже забыли. Вероятно, такое было ему не слишком по душе. – Более того, он хотел продать Сферу Вечности наракам.

– Ты-то откуда знаешь? – удивился Геррер.

– Я же говорил тебе, Геррер, что узнал гораздо больше, чем думает Арсикс. В этом и есть наше преимущество.

Он улыбнулся Герреру, словно старому другу, но сам Геррер всё ещё был очень зол на него. И будет зол ещё очень долго, даже тогда, когда вся эта чертовщина закончится.

Ближе к вечеру горы закончились окончательно – верно, это было хорошим знаком. В виду того, что Геррер всё ещё недолюбливал Ферцена и не хотел разговаривать с ним, общаться приходилось с Гельфидой. И, надо сказать, выдалось это самое общение уже гораздо более приятным, чем раньше. Уж не действия ли полуэльфов сказались на неё характере? Или она наконец-то поняла, насколько хорош Геррер и что нужно его ценить? Всё возможно.

Он до ужаса обожал кормить Гельфиду жареной дичью, которую сам и добыл, которую сам и изжарил. Нравилось то, как она усиленно старалась делать вид, что равнодушна к этой еде, а на самом деле была в восторге. Этот восторг и выдавал в ней что-то ребяческое и простое, что слишком быстро вклинилось в скупую душу Геррера.

Кормить приходилось и Ферцена, причем в одиночку – охотиться малой не умел совсем. Наверняка, это делал ещё и хуже Гельфиды, только вот совесть не могла позволить Герреру взять её на охоту с собой.

Поэтому приходилось на время охоты оставлять её наедине с Ферценом, за что Геррер почему-то переживал. Он уже не мог полноправно доверять старому другу, но понимал, что вреда Гельфиде причинить он не сможет. Скорее уж наоборот – Гельфида прикончит его.

Она поведала Герреру многое из того, что навряд ли сказала бы совершенно чужому человеку. Описала свои врожденные страхи, нелепые привычки, отношения с другим полом… Геррер мало что запоминал из этого – но ему отчего-то порой нравилось слушать Гельфиду, даже, несмотря на то, что не улавливал он почти ничего.

И варваром она его почти не называла.

До Акры ведь было рукой подать, но она почему-то всё никак не начиналась. Бросив надежды доехать за сегодня, Геррер предложил ночлег. Все его с радостью поддержали, особенно Ферцен. Отчего-то он устал больше всех.

Поужинав остатками того, что дали в дорогу полуэльфы, путники решили наконец-то лечь на покой. Ужин вообще словно прошел зря – как Слепые Охотники могут питаться только лишь овощами и хлебом? Они вообще не употребляют мяса. И даже рыбы. Невыносимое и жалкое существование ожидало бы Геррера, если бы и он решился когда-нибудь на такой шаг. Слава Длани, до этого он никогда не дойдёт.

Гельфида уже мило сопела лицом у костра, Геррер же был погружен в свои посторонние мысли и уснуть не мог.

Неожиданно раздался голос Ферцена:

– Геррер, ты ещё не спишь?

– Чего тебе? – ему хотелось ответить как можно вежливей.

– Я ведь уже давно вернулся, – сказал Ферцен и привстал. Он словно ждал того момента, кода Гельфида уснет, чтобы поговорить наедине.

– И что? – сухо, не поворачиваясь к другу, ответил Геррер.

– А мы с тех пор с тобой толком даже и не пообщались.

– А надо ли было? После того, что случилось в Обсерватории?

– Но ведь я вернулся, Геррер! Вернулся сюда не только ради тебя, а ради своего долга! Который сидит у меня здесь!

Он ударил своим тонким кулаком в свою грудь.

– Когда ты украл у нас Сокровище, тобой тоже двигал долг?

– Не долг, – Ферцен сжал губы и отвернулся. – Нечто другое. Тебе не понять этого, покуда не ощутить самому. То, чем владеет Арсикс, неподвластно нашим желаниям. Он окутал мой разум – заставил подчиняться.

– Подчиняться? Ты должен сопротивляться! Ты воспитывался в Гвардии, бок о бок со мной – неужто эти годы ничего не дали для тебя? Неужто пролетели, Ферцен?

– Не пролетели, Геррер. Я сопротивлялся. Сопротивлялся, как мог, но воля Арсикса очень сильна. А его ближайший соратник, называющий себя Гневом… Он даже не нарак. Он словно призрак без души. Даже ты не смог справиться бы.

– Не говори за меня. Я боролся бы, а если бы не справился, то умер, но не стал бы служить врагу.

– А я не смог умереть, – Ферцен сказал это таким тоном, словно жалеет о том, что живёт. – Но я хочу всё исправить. Я знаю, что поддался воле Арсикса не по своему желанию, но тело и душа остаются моими, и искуплять вину мне же.

– По-моему, этим занимаюсь я, Ферцен, – сказал Геррер. – А ты мне можешь помочь только в одном – не вмешиваться в мои дела и не мешать мне.

– Но я указываю дорогу, друг. Дорогу к победе.

– Я не знаю, назову ли я другом тебя когда-нибудь впредь. Очень этого хотелось бы, Ферцен, но сердце не позволяет. Прежде мы должны защитить Сферу Вечности и Хранителя. А потом уже размышлять о дружбе.

– Но мы уже почти пришли.

– Разве не понимаешь, Ферцен? Как раньше, уже больше не будет. Как в таверне дядюшки тоже не будет.

– Прости, – Геррер ожидал, что Ферцен сейчас расплачется, но он, к счастью, держался.

– В следующий раз. Я надеюсь, что завтра мы прибудем туда, куда идём.

– Я не могу обещать, что завтра. Нам предстоит идти через болота и топи.

– Через болота? Почему? Неужто нет более спокойных дорог?

– Мы должны идти там, где безопаснее. Пусть по болотам труднее идти, но тогда нам не придётся ничего срезать и меньше шансов наткнуться на разбойников. Доверься мне…

– Если бы ты меня никогда не подводил, доверился бы. Сейчас просто слушаю, так как другого выбора у меня нет.

Ферцену хватило и такого доверия, и больше он сегодня уже не разговаривал. На душе Геррера скребло какое-то чудовище, но он был удовлетворен тем, что сказал Ферцену правду. Всю. В лицо, и именно так он думает. Ферцен итак должен благодарить Длань за то, что его шея не оказалась в петле подле Ринка. И Клая пусть благодарит.

Надо сказать, Гельфида не была в огромном восторге от того, что придётся идти через болота. Она не была излюбленной неженкой, но мало кто по-настоящему любил болота. Гельфида даже жалела новые подковы Воронки – она придумала байку о том, что они могут якобы заржаветь там. Услышав это, Геррер решил проверить, подкована ли его кобыла.

Всё в порядке, подкована. И почему подковы отдают таким серебристым цветом? Не могли же полуэльфы сделать для гостя подковы из серебра. Да и непрочный это материал для подков. Пусть даже для роскошных. Королевских.

Гельфида тоже знала эту местность, и признавала, что болотами путь короче, чем дорогой. Хотя её длина пути, похоже, не интересовала совсем – её заботил только комфорт. Теперь уже Геррер начал считать её слишком привередливой. И поделом ей.

Болотистая местность, казалось бы, была бесконечной. Геррер не знал герцогства Акра, оттого ему и казалось, что всё герцогство состоит сплошь из болота. И столица, одноимённая Акра тоже стоит на болоте.

Бред конечно, но не беспочвенный. Топи и впрямь надоели. Ещё лошади всегда видели в зеленых и мутных водоемах водопой для себя, и порой приходилось волноваться, не навредит ли она им и не сдохнут ли они раньше обещанной Акры.

А когда наступила темнота, началось всё самое интересное. Словно гром посреди ясного неба.

Гельфида и Геррер снова о чем-то переговаривались, а Ферцен был впереди – и шёл подле лошади. Они только что поживились овощами и хлебом, поэтому вряд ли думали о следующей трапезе.

– Ненавижу болота, – сказала Гельфида.

За весь день она это сказала в сотый или тысячный раз.

– Они подходят к концу. Когда окончится, выйдем на тракт, а там пару часов верховой езды.

– Обрадовал, – ухмыльнулась Гельфида.

– Что это закончится? – раздался неожиданный голос в темноте.

Путники негодующе переглянулись между собой, но никого не увидели. И оставались в сумбуре до тех пор, пока возле ног Гельфиды не упала стрела.

Она мгновенно отскочила.

– Засада! – прокричала Гельфида, и Геррер мгновенно спохватился:

– Ферцен! Ты привел нас сюда!

– Это не моих рук дело! – в ярости закричал тот, и по настоящему испугу стало понятно, что он не лжёт.

На его поясе болтался совсем небольшой клиночек – для чего вообще Клай дал ему его в дорогу? Помогать Герреру освежевывать кроликов?

В землю воткнулись ещё две стрелы. К счастью, враги были очень плохими стрелками и мазали издалека, как только могли.

Герреру хватило секунды размышлений, после чего он выхватил со своей лошади лук и колчан стрел, и, выстрелив по два раза направо и налево, застыл.

Раздались два удара об воду.

– Ты попал? – удивилась Гельфида.

– Да, – тихо ответил Геррер. – Я же видел, откуда летят стрелы… Тише…

Он на секунду застыл, после чего обнажил меч.

Из темноты вылезли ещё пять сущностей, похоже, враждебно настроенных. Получается, что лучников у них больше не было, значит, тактика пострелять всех, пока не опомнились, прошла даром.

Гельфида вытащила из-за спины свой полукривой клинок, и уже тогда враги напали. Судя по всему, это были разбойники, но что завело их в болото?

Они были вооружены самодельными топорами, гарпунами и копьями, оттого вряд ли сильно испугали Геррера. А вот насчет Гельфиды он не был уверен.

Завязался бой. Геррер ловко парировал бешеный порыв одного из душегубов, после чего ударил его ногой и почти заколол потерянного соперника, но неожиданно появился другой и помешал это сделать. Из-за того, что сразу два врага загородили ему путь, он не мог видеть, что же там происходит с Гельфидой и Ферценом.

И, надо сказать, волновался он за обоих. Даже волнение насчет Ферцена было обусловлено не только лишь тем, что он ещё не закончил дорогу, а чем-то ещё.

Топор прошёл над головой Геррера, но тот сумел уклониться от него. Конечно, никакого мастерства быть у разбойников не может, но их манера нападать стаями и бешеным напором порой давала результаты.

А Геррер не любил их, поэтому, уклонившись от топора, он без малейшего колебания воткнул меч в подбородок одного из разбойников. Что ж, первый готов.

Или нет. Гельфида уже успела кому-то проткнуть живот и выпустить кишки наружу. Опередила, получается.

Ферцен тоже бился с кем-то, но убить никого не успел. Геррер слегка удивился тому, что всё же мастерство у Ферцена есть, и он, хоть с трудом, но справляется. Но всё же надо прийти ему на подмогу как можно быстрее, иначе…

Разбойник не давал Герреру спуска, не прекращая атакуя.

Гельфида уклонилась от какого-то удара и резанула врагу по ногам. Тот был не защищен доспехами, потому оттуда сразу засочилась темно-бурая кровь. Но он не закричал и даже попытался встать. Но его смерть была лишь вопросом времени.

Соперник Ферцена немного отличался от остальных. На нем были хоть какие-то доспехи, он владел настоящим, не самодельным оружием, его мастерство было более-менее сносным.

А самое главное, что это был не человек, а нарак. Нараки атакуют Ферцена? Что-то неожиданное.

– Умри! – закричал он Ферцену, но тот чудом успел увернуться от удара.

Это был уже пятый или шестой удар, который Ферцен успел чудом избежать. Везение или нет, но нарак атаковал. Он бил своим мечом сверху вниз, а Ферцен лишь выставил вперёд свой.

Силы оставили его и он рухнул на одно колено. Нарак рубанул потерявшего концентрацию Ферцена, но тот сумел перекувыркнуться и снова избежать смерти. И, когда он попытался подняться, нарак с силой ударил тому коленом по лицу. Может быть, сломал нос, потому что кровь пошла рекой.

Нарак уже занес меч для смертельного удара, но… Потерял свою голову. Геррер успел вовремя убить негодяя и исправить положение.

– Ты не ранен? – спросил Геррер и подал Ферцену руку.

Ферцен поднялся:

– Всё в порядке, – проговорил он.

– Откуда в засаде нарак? – спросила Гельфида. – Почему он среди этих отбросов?

– Ферцен должен знать! – гаркнул Геррер. – Это он повел нас по болотам вопреки нашему мнению. Я думаю, что это не просто так.

– Если ты не заметил, нарак хотел убить меня! – сказал в ответ Ферцен. – И я никогда не был в сговоре с разбойниками! Они вообще здесь ни при чем.

– Я спас тебе жизнь, – медленно проговорил Геррер. – Докажи мне, что не зря.

– Постараюсь…

– Наверняка они хотели поживиться на нас, – сказала Гельфида.

– Нет времени рассуждать, – сказал Геррер. – Пора уходить отсюда.

– Нет. Надо сжечь тела, – сказала Гельфида.

– Зачем? – удивился Геррер.

– Они люди, судя по всему, беженцы из Ненгара. Мы должны упокоить их души, предав огню.

Геррер оказался не слишком воодушевлен, но всё же согласился. Не мог он ей отказать даже сейчас.

Зарево поднялось, казалось бы, выше самого неба. Путникам удалось найти тела двух лучников и скинуть их в общую кучу. Они больше никому не причинят вреда – душегубам не место в этом мире.

Они горели долго, но другие не приходили. Наверное, эти ребята были совершенно обычными разбойниками, а нарак мог сбежать от своей старой жизни в эту, которую считал более привлекательной.

В любом случае, глупо было нападать на вооруженных людей. Тем более обладая такими скромными ресурсами. Пусть теперь горят в смертном огне, брошенные туда своими же глупостью и расточительством.

II

Смятение поразило Солона до самого мозга костей. Всё получилось так нелогично и спонтанно, что хуже просто и быть не могло. Хаффнер был мерзким своим характером, никогда особо не нравился Солону, но.... Прежде всего он был человеком, пусть и не таким, как хотелось бы.

Убийство любого человека является страшнейшей катастрофой и большой бедой – так считал Солон и был уверен, что абсолютно прав. Может быть, даже Солону было жаль Ларгбура, но он отчаянно старался не думать об этом.

А ещё не давал покоя тот факт, что скончался Хаффнер Ларгбур в самый подходящий момент. Именно тогда, когда он рассказал обо всём Солону, именно тогда, когда он обещал превратить жизнь принца в сущий ад. Это смущало как никогда – ведь в этом случае, как бы ни печально и бесчеловечно было это признавать – смерть Ларгбура оказалась Солону на руку.

Он мог вновь вздохнуть полной грустью, тревога должна была покинуть нутро Солона, но… Не покидала. Или Солону самому не хотелось, чтобы она его покидала. Он ещё не привык к ужасам жизни. Не привык к тому, что люди слишком часто умирают. Не привык к тому, что они вообще умирают.

Хотя в детстве он потерял мать, пусть почти её не помнил. А ещё своими глазами видел, как разорвали на часть Кенгорма, и, скорее всего, то же самое сделали с Райлегом и Эриком. Конечно, слёз по ним Солон не лил – он едва их знал, но сам факт их смерти невероятно печалил.

И думать об этом не хотелось. Оставалось только прятаться в обществе лорда Эсгрибура.

– Мы не должны вызывать беспокойства в Королевстве по поводу трагической смерти сира Ларгбура, – сказал Эсгрибур, когда они вместе с Солоном оглядывали город с балкона.

– Разве никто не должен знать?

– Должны. Все узнают об этой трагедии, но не сейчас. Это известие спровоцирует волнение и беспорядки, а на носу рыцарский турнир у герцога Рейхеля. Не хотелось бы отменять это событие, даже в связи с гибелью такого достойного человека.

– Вы считали его достойным? – спросил Солон.

– Да, сынок. И сейчас считаю. А ты разве нет? Хаффнер Ларгбур был моим верноподданным рыцарем, а у каждого герцога может быть только один такой. Он стоял на должности командующего рыцарским орденом в Стархолле очень долго, служил ему верой и правдой. Его не зря почитали.

– Надеюсь, что ему воздадут должные почести.

– И я. Тело было инкогнито отправлено на родину Хаффнера – в Стархост, в графство Лоувиль. Там с ним должным образом попрощается его народ, а мы навестим его могилу после того, как покинем Акру.

– Непременно, – сказал Солон, но не мог обещать, что говорит правду. – Скажите честно, лорд Эсгрибур, вы знаете, кто убил Ларгбура?

– Нет, сынок, я не знаю, – и Эсгрибур отвернулся, словно не желал договаривать.

– Может быть, вы что-нибудь скрываете?

– И не скрываю.

– Такого не может быть, чтобы вы ничего не скрывали. Просто невозможно. Лорд Эсгрибур, вы же ведь что-то должны знать. Что Ларгбур пытался сообщить Рейхелю? Что-то важное.

– Даже если важное. Даже если я что-то знаю. Должен ли и ты об этом знать? Чем меньше ты знаешь, тем легче тебе дышится.

– Но ведь я имею право знать…

– Имеешь. Но твои желания не первостепенны. Не приказывай казнить меня, но я ничего не скажу. Не твоё это дело. Не впутывайся в это и наслаждайся тем, что ты сам в безопасности. И тебе не грозит оказаться на месте Хаффнера.

– Я и не позволю, – слишком самоуверенно произнёс Солон.

Эсгрибур не стал с ним спорить.

Во время ужина царила гробовая тишина. Словно справляли по кому-то тризну, а не утоляли всего-навсего свой голод.

Признаться, это удручало. Эсгрибур был непривычно обременен чем-то, Хайгли молчала, с трудом сдерживая слёзы. А ведь Хаффнер какое-то время пытался вступить с ней в контакт. Интересно, что он ей сказал, когда провожал до покоев Рейхеля? Может быть, это как-то касалось его смерти?

Райв Рейхель был в тумане и не разговаривал вообще ни с кем. Но это было не непривычной картиной, а наоборот – чем-то обыденным.

– Поднимем наши кубки в честь достойнейшего сира Хаффнера Ларгбура, – произнёс удрученный Эсгрибур.

– Да подарит Великая Длань пух ему вместо земли и примет в свою колыбель, – дополнила Хайгли и отпила из кубка.

Она вообще почти не пила, но в этот раз не смогла отказать себе.

– Пусть лучше они покарают убийцу, – произнёс Хигель, пожевывая виноградину и поглядывая на сестру.

Солону на миг показалось, что Хигель даже улыбнулся ей, но чуть позже понял, что ему всего лишь показалось.

– За сира Хаффнера, – последним сказал Солон и сделал солидный глоток.

И гробовая тишина продолжилась. Она настолько удручала, что хотелось как можно быстрее покинуть это место и уйти восвояси. Но правила приличия не позволяли. Негоже принцу, что в отсутствие короля здесь всё равно что король, оставлять своих подданных одних.

Хигель спас положение.

– Кстати, завтра в Акре будет много гостей, – сообщил он.

– Уже? – неожиданно подал голос сам герцог Рейхель.

– Прошла уже неделя, дядюшка, – ответил Хигель.

– Я не с тобой, племянник, – грубо отмахнулся Рейхель, и Хигель сузил глаза, словно его это оскорбило.

С кем же на самом деле говорил Рейхель, никто так и не осмелился спросить.

– Практически все прибудут завтра, – продолжил Хигель. – Жаль, что Хаффнера нет с нами, у него большой талант размещать людей там, где нет места.

– Это далеко не единственный его талант, – сказал Эсгрибур.

Конечно, не единственный, подумалось Солону. Ещё у него отлично получалось вычислять бродяг, которые переоделись в принцев.

– Несомненно, – произнёс Хигель, после чего отпил вина и облизал свои губы. – Герцог Радерхоста лорд Селав Мергрет может прибыть даже сегодня.

Солон мгновенно спохватился:

– Лорд Мергрет вместе со своей семьей? – спросил он.

– У него из семьи только его дражайшая дочь, – сказал Хигель. – Как вы могли не знать об этом, принц?

– Я знал, – попытался оправдаться Солон. – Дочь – это тоже семья.

– Для него она гораздо ценнее остальных, потому что единственная, – сделал логичный вывод Эсгрибур, и Солон мысленно с ним согласился.

Милена. Принц ещё отлично помнил её имя, голос, внешность, и… И всё остальное. Невыносимо сильно хотелось увидеть её ещё раз. Только вот смогут ли они снова пересечься в такой большой толпе людей, что будет здесь послезавтра? И смогут ли повторить то, что сделали в прошлый раз? Ууух…

Солон почтил память Ларгбура аж двумя кубками вина. В голове помутнело, но тело Солона уже постепенно начало привыкать к таким нагрузкам. О том, что будет дальше такими темпами, пока не хотелось думать.