скачать книгу бесплатно
Ответом на этот вопрос явились следующие слова архишерифа, подошедшего к тележке.
– Не понимаю, как эта про`клятая вещь сможет изменить ход предстоящей войны?
Райф нахмурил скрытое капюшоном лицо. До того как по приговору суда попасть в каменоломни в Мел, он краем уха слышал о нарастающей напряженности между расположенным на севере королевством Халендия и Южным Клашем. Судя по всему, за последние два года положение дел изменилось к худшему.
– Потребуются дополнительные исследования, но мы уже выяснили… – попытался было ответить на вопрос Лааха один из Исповедников.
Его перебил тот, что привел Райфа сюда.
– Скеррен, лучше не высказывать наши предположения и догадки, – выразительным тоном произнес он. – Пока мы не узнаем больше.
У первого Исповедника глаза сузились в щелочки, но он почтительно склонил голову.
– Да, до тех пор пока мы не узнаем больше, – повторил Скеррен. – Ты совершенно прав, Врит.
Врит, несомненно, занимающий главенствующее положение среди братьев, повернулся к другому Исповеднику.
– Теперь, когда у нас есть подтверждение, приготовь все необходимое.
Второй Исповедник кивнул.
– Мы уже освятили кровожитницу. – Он кивнул на стоящего рядом Исповедника. – Принесем ее сюда.
– Очень хорошо.
Двое Исповедников направились к маленькой двери в глубине зала.
В ожидании их возвращения Врит обратился к архишерифу Лааху, однако его взгляд оставался прикован к изваянию.
– Семь дней назад мы заметили, что она пошевелилась. Вот что заставило нас собраться здесь.
– Почему меня не известили своевременно?
– Мы хотели сначала получить полную уверенность. И, как можешь видеть, ты прибыл в самый благоприятный момент. Когда ты вошел в каменоломни, произошло землетрясение. Возможно даже, твое присутствие сыграло судьбоносную роль. Если так, это позволяет предположить, что владыка Дрейк считает тебя человеком важным и достойным.
Лаах расправил плечи. Всем в Наковальне было известно, что архишериф обладал очень высоким самомнением и впитывал лесть подобно сухой земле. И тем не менее сейчас недовольный изгиб его губ показал, что он не слишком рад такой чести.
Все знают, что нет ничего хорошего в том, чтобы привлекать к себе взгляд мрачного божества.
Сглотнув комок в горле, Лаах указал на изваяние.
– Что вы собираетесь с ней сейчас сделать?
– Простое испытание. Чтобы проверить истинность древних рукописей.
– А затем?
– Подозреваю, нам придется подождать по крайней мере еще одну луну – а может быть, и вдвое дольше, чтобы узнать, есть ли у этого артефакта какая-либо ценность, помимо чисто ученой.
Дверь в дальнем конце снова открылась, и вернулись двое Исповедников, ведущих гиганта-гюна. Райф разинул рот при виде здоровенного раба, которому пришлось пригнуться, чтобы пройти в дверь. Лысый, со сморщенным лицом, гюн напоминал скорее камень, отрастивший ноги и руки. Он был совершенно голый, если не считать набедренной повязки. Под волосяным ковром на груди и ногах перекатывались могучие мышцы. Райфу редко доводилось встречать представителей этой народности, обитавшей в степях на севере Аглероларпока, страны далеко на западе. Гюнов, считавшихся недалекими тугодумами, обыкновенно использовали для самых тяжелых работ. Однако тело этого покрывала сотня клейм, символов древней алхимии повиновения и покорности.
Раб толкал перед собой тележку размерами вдвое больше вагонетки для перевозки руды. Над тележкой поднималось сложное сооружение из железа, бронзы и меди, похожее на маленькую копию сияющего города. Отдельные детали соединялись между собой затейливым переплетением медных трубок. По всему сооружению вращались зубчатые колеса, подчиняясь какому-то неведомому закону, приводимые в действие магикой или алхимией.
В задней части тележки возвышался стеклянный цилиндр, наполненный бурлящим золотистым эликсиром. При виде ее Райф вспомнил жидкость, текущую из жуткого адского медного яйца. Но только здесь эликсир не обладал ни свечением, ни сиянием.
Гюн и двое Исповедников приблизились к остальной группе, и только теперь Райф разглядел то, что находилось в основании сооружения. Молодая женщина, еще девушка, лежала на спине, заключенная внутри чудовищного сооружения, словно она служила фундаментом этому мертвому городу. Однако самым страшным было даже не это.
Не в силах сдержаться, Райф ахнул и попятился назад. Однако никто не обратил на него внимания, особенно потому, что реакция Киля была такой же. Даже архишериф побледнел и непроизвольно вскинул руку к лицу.
Гюн подкатил тележку к бронзовому изваянию.
Райфу хотелось отвернуться, но его охватило отчаяние. У девушки в груди было вырезано окошко, открывающее бьющееся сердце и расправляющиеся и сжимающиеся легкие. Засунутая в рот трубка была подсоединена к раздувающимся кузнечным мехам.
Единственным свидетельством милосердия можно было считать то, что девушка, похоже, уже покинула этот мир: она была еще жива, но больше ничего не чувствовала. Ее остекленевшие глаза не мигая смотрели на купол. Привязанные члены не пытались бороться с железом и бронзой, удерживающими их на месте.
– Что… что это такое? – спросил Лаах, делая шаг вперед и отнимая руку от лица, словно мгновение ужаса миновало.
– Кровожитница, – объяснил Исповедник Врит. – Тебе необязательно понимать. Из непосвященных вне нашего круга мало кто это понимает. Но она станет испытанием, о котором я говорил.
Подойдя к высокому стеклянному цилиндру, Врит что-то с ним сделал. И тотчас же в золотистую жидкость потекла струйка мрака. Закрутившись спиралью, черная струйка рассеялась. Обнаженное сердце девушки забилось быстрее, словно в панике.
Присмотревшись к потемневшему цилиндру, Райф сообразил, что` загрязнило золотистый эликсир.
Кровь.
Закачанная в сосуд сердцем девушки.
Исповедники ждали, перешептываясь между собой на своем неведомом языке, время от времени указывая на девушку или склоняясь к ней, чтобы разглядеть получше. Прошло совсем немного времени, и удары сердца замедлились, перешли в легкую дрожь – и прекратились совсем. Сдувшиеся легкие сжались, погрузившись в разверзнутую грудь.
Врит кивнул, по-видимому, удовлетворенный. Подойдя к девушке, он вытащил у нее изо рта трубку, подсоединенную к темному цилиндру. Повернувшись к изваянию, Врит с помощью Исповедника Скеррена подсоединил трубку к пупку бронзовой женщины.
После чего Врит кивнул своему напарнику, и тот потянул рычаг.
Со зловещим стоном цилиндр опустел, выливая эликсир по трубке в полый живот изваяния. Как только жидкость в сосуде закончилась, Врит выдернул трубку и бросил ее обратно на тележку. Все его внимание было приковано к изваянию.
– И что должно произойти? – спросил Лаах.
– Терпение! – прошептал Врит. – Сейчас увидим.
Райф затаил дыхание – и тут бронза озарилась мягким сиянием, настолько слабым, что заметил его, похоже, только он один. Остальные не выказали никакой реакции. Вздрогнув, Райф попятился было назад, но остановился, опасаясь привлечь к себе внимание.
Казалось, сияние нагрело бронзовое изваяние. Хотя сам металл оставался твердым и застывшим, отражения светильников на его поверхности задрожали и поплыли, разлагая белый свет в яркие алые, лазурно-синие и изумрудно-зеленые краски, подобные краскам масляной пленки, расплывающейся по воде.
Теперь уже и Исповедники не скрывали своего потрясения. Одни шагнули вперед, другие отступили назад.
Райф не двигался с места.
У него на глазах бронзовая рука, лежавшая на груди, распрямилась и поднялась.
Теперь уже все попятились назад, кроме Райфа. Он застыл в оцепенении, завороженный этим чудом. Значит, тогда ему не померещилось: эти глаза действительно открывались. Словно пробужденные его воспоминаниями, бронзовые веки задрожали и поднялись, зажигаясь золотистым свечением.
«То был не обман зрения».
Бронзовая голова повернулась вбок.
Архишериф попятился прочь, словно стремясь бежать от взгляда изваяния. Поцеловав кончики пальцев, он потрогал себя за мочки ушей, ограждаясь от сил зла.
Райф не отрывал взгляда от бронзового изваяния, внезапно охваченный желанием узнать, что скрывается за этим золотым свечением. Однако этому не суждено было случиться. Свет в глазах погас, и веки снова сомкнулись. Рука безжизненно упала на грудь. Вся магика бесследно улетучилась. Даже радужные масляные переливы исчезли, оставив тусклую бронзу.
Какое-то мгновение никто не шевелился. Никто ничего не говорил.
– Что это было? – наконец срывающимся голосом спросил Лаах. – Какого демона вы поселили в эту оболочку?
– Не поселили, – поправил Врит. – Разбудили.
– Что вы хотите этим добиться? – настаивал архишериф.
Ответ Врита был наполнен черной жаждой.
– Возможно, придется подождать одну-две луны, прежде чем мы это узнаем. И совершить несчетное количество кровавых жертвоприношений.
Оглянувшись на мертвую девушку, Райф поежился, радуясь тому, что его лицо скрыто капюшоном.
Недовольно нахмурившись, Лаах побледнел от ужаса.
– Я не смогу так долго оставаться в подземных глубинах Мела. Меня ждут дела в Наковальне.
– Вне всякого сомнения. Возвращайся к исполнению своих обязанностей и предоставь нам заниматься этим делом. Я отправлю почтовую ворону, чтобы держать тебя в курсе. Нам предстоит многое изучить.
– В таком случае я покидаю вас. – Развернувшись, архишериф нетвердым шагом направился к двери в глубине зала. Похоже, ему не терпелось поскорее покинуть это место.
Прищурившись, Райф проводил его взглядом.
«Эта дверь ведет к другому выходу из каменоломен, о котором почти никому не известно?»
Но прежде чем он успел обдумать эту мысль, Исповедник Скеррен обратился к Вриту.
– Я бы хотел осмотреть то место, где хранился артефакт. Возможно, это даст нам какие-либо мысли относительно того, в какую сторону двигаться дальше.
Остальные дружно поддержали его.
Даже Врит кивнул.
– Уверяю вас, имеет смысл совершить это путешествие. Мне следовало поспешить раньше. А спешка – это бич познания.
Райф постарался сохранить свое лицо бесстрастным, однако ему стиснуло грудь. Представив себе медное яйцо и распростертый в луже крови труп у входа, он мысленно помолился о том, чтобы Исповедники отложили свой поход на другой день.
Однако следующими своими словами Врит разбил вдребезги его надежду.
– Я сейчас отведу вас туда. Мне самому не терпится изучить это место получше.
Он направился к главной двери, увлекая за собой остальных, в том числе и верзилу гюна. Врит задержался только для того, чтобы указать маэструму Килю:
– Позаботься о тех каторжниках. Они никому не должны рассказать о нашем открытии.
Кивнув, Киль собрался уходить.
– Будет исполнено.
Райф сделал было шаг к двери, но тем самым привлек внимание Врита.
– А ты остаешься здесь, – приказал Исповедник. – Охраняй зал. Никто не должен сюда войти!
Следуя примеру маэструма, Райф склонил голову.
– Будет… будет исполнено.
После чего остальные подошли к выходу, один за другим покинули зал и захлопнули за собой массивную бронзовую дверь.
Оставшись один, Райф повернулся к лежащему на тележке изваянию и остывающему телу несчастной девушки, принесенной в жертву. Свет его лампы, висящей на поясе, тысячекратно отразился в зеркальных гранях.
Райф приблизился к бронзовой женщине.
– Похоже, мне никак не удается расстаться с тобой, – прошептал он.
Ему вспомнилось то, как магнитная полоска путевода привела его к изваянию, после чего продолжала указывать вслед ему, словно прикованная. Такое же в точности притяжение Райф ощущал у себя в груди. То ли все объяснялось простым любопытством, то ли тут было что-то более глубокое, но он чуял некую связь, словно огромные шестеренки, приводящие в движение небеса и Урт, повернулись, сводя их вместе.
Райф покачал головой, поражаясь подобным иллюзиям, особенно если учесть то, что он был лишь простым вором из Наковальни. Он прогнал прочь эти мысли. У него не было ни малейшего желания оставаться здесь. Время поджимало, и лучший путь для него – найти другой выход из каменоломен Мела, хотелось надеяться, через дверь в глубине зала, которой воспользовался архишериф Лаах.
И все-таки Райф приблизился к тележке.
Протянув руку, он прикоснулся к бронзовой руке, которая уже поднималась, подпитанная запретными алхимикалиями. На удивление, бронза оказалась теплой, но по-прежнему застывшей и твердой – отчего у него внутри все оборвалось.
«А ты чего ожидал, подлый каторжник?»
Отняв руку от изваяния, Райф развернулся к двери в глубине зала, понимая, что ему нужно поторопиться.
Но прежде чем он успел отойти, он ощутил прикосновение – после чего теплые пальцы сомкнулись у него на запястье.
Глава 7
Райф пришел в ужас от прикосновения бронзовых пальцев. Он попытался высвободиться – но пальцы только стиснулись еще сильнее. Райф попробовал снова, однако чем больше он дергал руку, тем крепче сжимались пальцы. Испугавшись, что это может закончиться сломанным запястьем, Райф прекратил попытки.
– Чего ты хочешь? – задыхаясь, спросил он у изваяния.
Бронзовая рука потеплела, металл, как это ни странно, стал мягче.
Сглотнув комок в горле, Райф огляделся по сторонам. Его взгляд остановился на двери, через которую он намеревался совершить бегство. Теперь, когда он был прикован к месту изваянием, дверь казалась бесконечно далеко. И в то же время вскоре должны были прозвучать гонги, возвещающие об обнаружении трупа надзирателя. Необходимо покинуть каменоломни до того, как по его следу пустят свору филасозавров.
