скачать книгу бесплатно
– Нет, вы плохой.
– Юля, ну перестань, тебе просто стыдно, что ты такая взрослая испугалась игрушки. Посмотри, и колени все опять ободрала, Миша, есть зелёнка?
– Есть, пойдём, Юльчик, разрисуем тебя.
– Нет! – завопила я и крепко вцепилась в мать.
– Боже, да что с тобой такое? Миша, извини, не знаю, что на неё нашло, – виновато произнесла мама.
– Да ладно, всякое бывает, дети же, они такие выдумщики, что-то показалось ей, вот и напугалась. Ну, я пойду лучше, ты уж не слушай её сказки сильно, – промолвил он, почёсывая затылок.
– Конечно, нет, Миш.
Дождавшись, когда дядя Миша уйдет, я затараторила:
– Мама, он врёт, это у него было там, в штанах, он достал мне и показал.
– Юля, перестань! – прикрикнув, прервала меня мама. – Мне некогда слушать твои фантазии, мне домыть надо! Не то мы опоздаем, и придётся спать на вокзале.
На автобус мы, действительно, чуть было не опоздали, мама не могла отдышаться всю дорогу и кашляла. Больше я ей ничего не сказала, а лишь усиленно тёрла свою щёку. Я всё думала об этой неприятной игре. Может, я зря испугалась. Мне стало досадно, что я так и не увидела фокус. Но дядя Миша соврал маме, значит, в этой игре было что-то плохое, поэтому с взрослыми я решила больше не играть, и с тех пор обходила пост дяди Миши стороной.
***
Как милосердно детство в своём неведении. Я не понимала, что дядя Миша со мной делал, мне не нравилась эта штуковина у него между ног, было страшно и больно, когда он меня держал, обидно, что не поверила мама. Будучи ребёнком, я просто побежала дальше, а потом и вовсе забыла, что этот эпизод в моей жизни существовал. И не вспоминала, пока не подросла.
Мне было 10 лет, Дима учился в старших классах и решил показать видео, которое гуляло у них в школе под названием «минет Пэрис Хилтон», для него это была забава, для меня тяжёлая правда. Я посмотрела на него испуганными глазами, не решаясь спросить.
– Чёрт, я забыл, нельзя было тебе показывать, – увидев моё лицо, с досадой произнёс он и спрятал телефон.
Он не хотел, но ему пришлось всё рассказать. Мама никогда не разговаривала со мной на такие темы, она до сих пор закрывала мне глаза, когда в фильмах целовались, и Дима был первым, от кого я всё узнала. Меня тогда вырвало, и я долго плакала. Он гладил меня по голове и говорил, что теперь он рядом и больше никто так со мной не поступит.
Я не виню его в раскрытии этой правды. Он очень поддержал меня тогда, а это осознание всё равно настигло бы меня рано или поздно.
Но когда вся чудовищная мерзость произошедшего прояснилась, этот эпизод всё чаще стал всплывать в моей памяти. Каждый раз, вспоминая, я с каким-то бешеным исступлением тру свои щёки, которых касался его член. Удивительно, насколько в моей голове осели детали. Я помню стоявший в его каморке запах многократно заваренных дешёвых чайных пакетиков и до сих пор ощущаю, как провожу кончиками пальцев по оборванным краям наклеек Гены и Чебурашки[6 - Герои повести Эдуарда Успенского «Крокодил Гена и его друзья», 1966 г.] на его обшарпанной тумбе. Грёбаные Гена и Чебурашка.
***
Прошло почти три недели после того вечера, и всё это время с Димой мы не разговаривали. Молчание было неотъемлемой частью нашего брака. Он часто так делал, то наказывая меня этим, то из-за проблем в бизнесе. Как было на этот раз, я не знаю. Спрашивать мне не хотелось. Его командировка была неудачной, я поняла это по громко брошенной дорожной сумке. Он был всё время погружён в свои дела и практически не находился дома, приезжая чаще за полночь. В наши редкие пересекающиеся встречи меня он не замечал, три раза мы занимались любовью в таком же нерушимом безмолвии.
Наверное, меня бы устроил такой брак: тишины и равнодушия, в нём я не испытывала хотя бы физической боли, но я знала, это скоро кончится, так происходило всегда, и в какую сторону на этот раз пошатнётся маятник наших отношений, предугадать было сложно.
Единственным местом, где я могла свободно дышать, стала кофейня. Я приезжала туда каждый день. Слова Сергея о том, что они видят каждого гостя, меня зацепили, и я тоже начала наблюдать.
Это странно, но, кроме чашки кофе, я ничего не видела раньше, и, спроси меня кто-нибудь, как выглядит кофейня, я бы не смогла её описать. А в ней было так много деталей.
На коричневых стенах кирпичной кладки были рисунки. На одной – большая бледно-фиолетовая чашка, из неё высыпались кофейные зерна, причудливо превращающиеся затем в женский портрет, на другой – расплывшаяся кофейная гуща, в очертаниях которой виднелся статный средневековый замок.
Необычная полка, сделанная из гитары, доверху наполненная книгами, дисками, банками кофе и приправами. В рамках висели фото с открытия кофейни: счастливые смеющиеся лица, размазанный по лицу Сергея торт, перерезанная красная лента. Рядом фотография первого гостя, первый выпитый стакан кофе и первая чайная чашка. На подоконниках росли зелёные мирты в аккуратно слепленных глиняных горшках горчичного цвета.
Я стала замечать и людей. Первой, кого я приметила, стала обаятельная рыжеволосая девушка-официантка, её живость, горящие глаза, звонкий смех обращали на себя внимание своей искренностью и чувственностью. Я не могла сдержать улыбки, слушая её громкие эмоциональные восклицания в предобеденной тишине кофейни.
Шумный гитарист, парень с длинными волосами, вальяжно располагавшийся на стульчике у стойки, репетитор английского, неизменно заказывающая пуэр, никуда не успевающий логист, мне казалось, что за всю свою жизнь я не видела столько людей, сколько заметила сейчас. Почти все посетители были такими же постоянными гостями, как и я, мы встречались каждый день, здороваясь глазами и обмениваясь улыбками, и их присутствие стало для меня не просто естественным, а чем-то родным.
С Сергеем мы лишь приветствовали друг друга, не обмениваясь ни фразой больше. Неловкость от того, что он знает мою тайну, была сильна, и я избегала встречаться с ним взглядом.
Я наблюдала за ним издалека, он часто бывал в зале, разнося заказы и непринуждённо беседуя с посетителями, смеялся за стойкой с другими официантами.
Сегодня мне захотелось с ним поговорить, и я негромко окликнула его, когда он проходил мимо.
– Да? – обернулся он.
– Вы не присядете?
– Конечно, обслужу постоянщиков и вернусь к вам.
Я наблюдала, как легко он общается с двумя молодыми людьми. Проводив их, он подошёл ко мне.
– Как ваши дела? – сев за столик, спросил он.
– Пока вполне неплохо. Мы просто молчим.
– А что с вашей щекой? – он внимательно на меня посмотрел.
– О нет, это я сама, слишком сильно потерла. Он никогда не бьёт меня по лицу. Это единственная неприкосновенная часть моего тела, – грустно улыбнувшись, ответила я.
Он грустно улыбнулся в ответ. Мы сидели в заполненной тишиной паузе, я нервно теребила краешек стола.
– Я вас смущаю? – спросил он.
– Нет, я просто никак не могу привыкнуть, что вы знаете обо всём этом, – растерянно произнесла я.
– Ну, я могу сделать вид, что не знаю, если вам станет легче.
– О нет, таких людей в моём окружении достаточно.
– Меня радует этот ответ. Надеюсь, что когда-нибудь смогу помочь вам.
– Почему вы так хотите мне помочь?
– Потому что знаю, через что вам приходится проходить.
Я в задумчивости на него посмотрела.
– Ваш тыквенный пирог! – весело произнесла рыжеволосая девушка.
– Спасибо, Карина, – тепло улыбнувшись, поблагодарила я, впервые назвав её по имени.
– О, е-е-е! – щёлкнув пальцами, радостно воскликнула Карина. – Макс, гони косарь, я выиграла, – танцуя, прокричала она другому бариста.
Сергей рассмеялся и, увидев недоумение на моём лице, пояснил:
– Они спорят, с кем же первым заговорит или начнёт обращаться по имени постоянный гость. Карина часто выигрывает. Но в этот раз по факту первым был я, конечно, – подмигнул ей Сергей.
– Хм, мне кажется, ты где-то сжульничал, биг босс. Да? Он же сжульничал? – прищурившись, спросила у меня Карина.
– Да, он сам со мной заговорил, – улыбнувшись, ответила я.
– Ах ты, проказник! – она потрепала Сергея по волосам. – Нарушаешь правила, значит? Минус сотка к твоей карме. Так, ладно, я полетела к посетителям. А вы заглядывайте к нам, вы же ещё с Максом не знакомы, он нереально крутой парень.
Я кивнула, улыбаясь.
– Так странно, что я раньше никого и ничего не замечала, – посмотрев на Сергея, сказала я.
– Просто не туда смотрели.
– Да, наверное. Я всё хотела спросить, почему вы работаете в качестве официанта?
– Ну, кофейня не приносит настолько хорошего дохода, приходится экономить на персонале.
Я в замешательстве опустила глаза, всегда испытывая неловкость, когда разговор заходил о деньгах. Мне словно было стыдно за наполненную роскошью жизнь, которую я проживаю.
– Простите, это шутка. Неудачная, – виновато улыбнувшись, произнёс Сергей. – Если серьёзно, мне нравится находиться по ту сторону, – он указал на стойку. – Я люблю варить кофе, общаться с людьми. Изначально я вообще не планировал открывать что-то своё, мне нравилась работа бариста, а вот вся подноготная со сплетнями и интригами утомила. Поэтому я и создал кофейню, где такого не будет, по крайней мере, не в мою смену.
– Здесь, правда, очень уютно.
– Спасибо, это приятно слышать. Кстати, пробовали нашу новинку? Мятный латте со сливочным мороженым?
– Нет, пока не довелось.
– Весьма неплох. Советую, особенно если вы – любитель мяты.
– Обожаю мятное мороженое
– Я тоже, а мятный шоколад? – оживлённо спросил он.
– Лучшее, что изобрело человечество, – улыбаясь, ответила я.
Глава 5. Маленький принц
«После случившегося я снова осталась одна. Вечерами, пока мама прибиралась, я бесцельно слонялась в окружении бетонных стен. Мне так не хватало друга, а мама была не в силах понять, отчего я вдруг перестала играть с дядей Мишей. И я чувствовала себя потерянным ребёнком в огромном лабиринте.
Мама мыла только первый и второй этажи, где никого, кроме нас и охранника, в такое позднее время не было, подниматься выше мне не разрешалось. Я подходила к широким лестничным пролётам, устремлённым в бесконечность, и, грустно вздыхая, возвращалась обратно. Мне казалось, поднимись я до самого верха, смогу достать звёзды, но проверить это не могла.
Однажды я решила нарушить запрет. Пока мама возилась в подсобке, я прошмыгнула мимо и ловко взбежала по ступеням до третьего этажа. Я шла, затаив дыхание, боясь встретить незнакомых людей, но, в тоже время, отчаянно желая их отыскать. Моя предосторожность была лишней: коридоры на верхних этажах были такие же покинутые и безликие, а двери кабинетов плотно закрыты.
Я проходила этаж за этажом, всё больше ощущая давящее одиночество стен. Я уже хотела бросить эту глупую затею и вернуться вниз, к маме, как вдруг услышала чьи-то голоса, прозвучавшие вдалеке. Тихонечко крадясь, я приближалась всё ближе и ближе к их источнику. Около одного из кабинетов я увидела женщину и ребёнка. Притаившись за углом, я наблюдала, как мама аккуратно повязывает сыну красивый ярко-алый шарф.
– Ох, я же забыла взять свою сумочку! Дима, постой здесь, я поднимусь до папы, – женщина ласково потрепала ребёнка по волосам и скрылась в дверях лифта.
Мальчик остался ждать, теребя бахрому своего шарфика. Переполняемая восторгом от встречи с живым человеком, я смотрела на него, как зачарованная. Он был похож на сошедшего со страниц книг сказочного героя: аккуратное детское личико, красивая изящная одежда, какой я никогда не видела, чёрные волосы, отливающие серебром в тусклом свете мерцающей лампы. Почувствовав на себе чей-то назойливый взгляд, мальчик вдруг оглянулся. Я быстро спряталась за угол и вжалась в стену, стараясь не дышать, но, услышав его приближающиеся шаги, поняла, что он меня заметил.
Он подошёл ко мне, его яркие, как изумруды, зелёные глаза внимательно меня разглядывали.
– Ну и что ты тут делаешь? – строго спросил он.
– Прячусь, – словно выполняя важное и совершенно секретное задание, ответила я.
– И кто же тебя ищет?
– Никто.
– В чём же смысл прятаться, если тебя никто не ищет? – недоумённо спросил он.
– В том, чтобы не потеряться. Вдруг однажды меня всё-таки удастся кому-то отыскать.
Он улыбнулся.
– Ну, считай, я тебя нашёл. Как тебя звать?
– Юля, – протянула я.
– И как ты здесь оказалась, Юля?
– С мамой пришла, она полы моет вот там внизу, – я указала пальчиком в пол. – А ты здесь откуда?
– А я оттуда, – подняв палец вверх, произнёс он.
– С другой планеты? – восторженно выпалила я.
Он рассмеялся.
– Какая же ты чудная!
– Ты просто не похож на других мальчишек, – насупившись, сказала я, раздосадованная тем, что он надо мной смеётся.
– А на кого тогда похож? – хитро подмигнув, спросил он.
Я посмотрела на его красивый мягкий шарф, обрамлённые пышными ресницами озорные глаза.
– На Маленького принца[7 - Герой одноимённого произведения Антуана де Сент Экзюпери, 1943 г.], – на одном дыхании промолвила я.
Он с гордостью вскинул чёлку.
– Ну, значит, принцем и буду, а ты станешь моей Розой.
С тех пор мы с Димой стали неразлучны. Принадлежащие к двум абсолютно разным мирам, мы притянулись, словно близнецы.
Мне было пять, ему целых десять. Взрослым не понять, но для малышей это настоящий восторг, когда с тобой играют старшие. Я помню, с какой гордостью рассказывала в саду, что у меня есть десятилетний друг, и как с завистью покусывали губы другие ребята.
