Французский связной

К счастью, малолитражку Пэтси задержал красный свет на двух перекрестках, и Иган увидел, как она поворачивает налево на Аллен-стрит, направляясь вниз к Пайк-стрит и к реке. Мокрый от пота, несмотря на ноябрьский холод, вдыхая воздух всей грудью, он возбужденно скакал по «островку безопасности» на пересечении Диланси- и Аллен-стрит, ища глазами «олдсмобиль» Сонни. Когда Сонни наконец подъехал, Эдди уже был на переходе, танцуя среди маневрирующего потока машин, пытаясь одним глазом наблюдать за партнером, а вторым за машиной Пэтси, быстро удалявшейся вниз по Аллен-стрит. Иган сделал Сонни знак поворачивать налево и, когда машина притормозила, прыгнул на сиденье.

– Аллен… Пайк-Слип… – выдохнул Эдди, пока Сонни делал поворот. – И где наши парни? – через мгновение хрипло спросил он.

– Все еще торчат сзади, на мосту. – Сонни бросил взгляд на тяжело дышавшего партнера, и на его обычно меланхоличном лице засветилась улыбка.

– Что смешного? – спросил Иган.

– Я просто подумал, если Пэтси направляется в «Пайк-Слип Инн», тебе нужно там показаться. Выглядишь как старая шлюха. Там тебя приласкают.

Иган осмотрел себя.

– Ладно, но следующий раз ты наденешь эти шмотки, хитрый гад, – хохотнул он, стягивая парик и раскатывая штанину.

Из рации заскрипел голос Дика Аулетты:

– Где вы, ребята?

– Съехали с моста? – ответил вопросом Сонни.

– Какая здесь суматоха! Мы на Диланси.

– Сворачивайте налево на Аллен. Мы как раз приближаемся к Восточному Бродвею. Будем держать вас в курсе, как поняли? – Сонни переключил радиостанцию.

– Вас понял, – подтвердил прием Аулетта.

– Погоди-ка, они сворачивают налево на Восточный Бродвей… – прервал его Сонни.

Синий «бьюик» подъехал к тротуару и остановился у следующего угла. Сонни подвел «олдсмобиль» к углу Аллен и Восточного Бродвея как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пэтси вышел из малолитражки и быстро зашагал через авеню. Не говоря ни слова, Иган выскочил из машины, перебежал Аллен-стрит и, как бы прогуливаясь, пошел к тому месту, куда направлялся Пэтси. Тем временем Сонни сделал поворот, проехал по Восточному Бродвею мимо стоявшего с включенным мотором «бьюика», в котором остались сидеть Барбара и Мэрилин. У следующего угла на Рутджерс-стрит он развернулся, чтобы возвратиться по противоположной стороне авеню. Но вдруг перед Сонни, визжа шинами, из ряда машин, припаркованных у обочины, вывернул большой светлый седан, сделал резкий разворот, притормозил немного рядом с малолитражкой, затем дал полный газ и понесся от центра по Восточному Бродвею. Женщины в «бьюике»-малолитражке последовали за ним.

Иган поспешил к машине партнера. Пока Сонни разворачивался, чтобы броситься в погоню за двумя удалявшимися машинами, до них донесся голос Фрэнка Уотерса:

– Сейчас мы как раз позади вас. Что происходит?

Сонни схватил рацию.

– Видели большой светлый седан, ребята? Он развернулся и рванул в этом направлении. Машина Пэтси вроде бы следует за ним.

– Ответ отрицательный.

– Я видел, – воскликнул Иган, еще не отдышавшись, – но не разобрал, кто его ведет. Это был Пэтси?

– Наверное. Все случилось так быстро. Машина, кажется, желтовато-коричневая.

– А номера?

– Будто бы белые.

– Не наши.

– Смотри! – воскликнул Сонни.

В двух кварталах впереди «бьюик» поворачивал направо. Седан уже пропал из виду. Когда детективы приблизились к углу улицы, как оказалось Монтгомери-стрит, Сонни сбросил скорость почти до нуля, а Иган выскочил из машины и побежал заглянуть за угол огромного здания, подняв, предостерегая, левую руку. В глубине улицы он увидел две пары красных задних фонарей, двигавшихся к реке. Через три квартала ведущий автомобиль снова начал поворачивать направо, второй по-прежнему следовал за ним. Иган опустил руку и побежал обратно к машине Сонни. Они свернули на Монтгомери; Аулетта и Уотерс теперь ехали вплотную сзади.

Третий перекресток был с Черри-стрит. Сонни опять затормозил, а Иган еще раз подкрался к углу большого многоквартирного дома. Теперь красные точки находились от них на расстоянии двух кварталов… и снова начали поворот, теперь налево. Иган помчался обратно к машине, подавая сигналы следовавшим за ними детективам. Обе машины повернули налево и медленно проехали мимо растянувшегося высотного жилого комплекса Лагардия. Улица плохо освещалась и, не считая пустых автомобилей, стоявших у обоих тротуаров, пустовала. Перед ними высоко над землей виднелся Манхэттенский мост. Они пересекли Клинтон-стрит и замедлили движение перед следующей улицей, Джефферсон-стрит. В третий раз, не дожидаясь остановки машины, Иган выпрыгнул на улицу и бесшумно побежал по тротуару на носках, напоминая неуклюжего танцора. На углу еще одного громадного здания он пригнулся ниже и поднял правую руку, удерживая партнеров сзади. У ближайшей к нему обочины стояли пустые машины, загораживая вид, но ему показалось, что он слышит низкий шум мотора, работавшего вхолостую, а потом удалось разглядеть красный свет заднего фонаря. Должно быть, его поза взывала к действию, поскольку сзади послышались легкие шаги. Иган бросил взгляд назад, прижав палец к губам. Это был Фрэнк Уотерс. Иган снова посмотрел за угол и, в тот момент, когда Уотерс коснулся его локтя, увидел через улицу вспышку тусклого света и услышал звук хлопнувшей автомобильной двери.

– Что? Что это было? – напористо зашептал агент.

– Свет в машине. Кто-то только что вышел, кажется. Но я ничего не вижу.

Затем послышался еще один щелчок, вероятно, дверь другой машины закрыли более осторожно, и раздался звук разгонявшегося мотора. Красный огонек двинулся с места.

Иган схватил Уотерса за руку и увлек обратно к машинам.

– Они уезжают, – сказал он. – Мы с Сонни их берем, а вы с Диком ждите здесь, пока я не свяжусь с вами.

Не знаю, сменил ли Пэтси опять машину. – Он повалился на сиденье рядом с партнером, рявкнув: – Вперед! – И они поехали по Джефферсон.

Сонни повернул за угол. Задние огни приближались к Саут-стрит под виадуком, в двух кварталах перед ними. Теперь они видели лишь одну машину. Сонни нажал на газ. Впереди машина сворачивала направо на Саут-стрит. Это был маленький «бьюик» Пэтси. Детективы могли разглядеть неясные очертания голов на переднем сиденье – их могло быть как три, так и две.

Когда Сонни поворачивал на Саут-стрит, Иган сделал ему знак подъехать к затемненной заправочной станции, находившейся сразу же за углом. Одновременно он потянулся к микрофону рации.

– Фрэнк, Дик! Это точно его машина. Он может быть в ней, но мы не уверены. Теперь вы, парни, присмотрите за ними.

– Вас понял.

– Они двигаются по Саут-стрит, довольно медленно. Теперь, кажется, поворачивают на Пайк… – Через несколько секунд Иган и Гроссо увидели, как белый седан Фрэнка Уотерса вывернул с Джефферсон-стрит и исчез на Саут-стрит вслед за синей малолитражкой. – Мы осмотрим место на Джефферсон, где они стояли. Он должен был избавиться от большой машины. Если ничего не произойдет, возвращайтесь. Как поняли? – добавил Иган в микрофон.

– Вас понял.

Сонни вывел «олдсмобиль» с задней стороны заправочной станции на Уотер-стрит, плавно выехал за угол напротив Джефферсон-стрит, выключил мотор и огни. Они с Иганом вышли из машины и, каждый на своей стороне улицы, стали осторожно обходить Джефферсон по направлению к Черри-стрит, обследуя все автомобили, стоявшие у тротуара. Примерно в середине квартала Иган громким шепотом спросил у Сонни:

– Желтовато-коричневая, ты говорил?

– Мне так показалось, – прохрипел ему в ответ партнер. – Белые номера?

– Дьявол. Вот же она.

Иган стоял перед четырехдверным «бьюиком», желтовато-коричневого или светло-коричневого цвета с белобокими покрышками. Это была сравнительно новая машина, по их предположению 1960 года выпуска. На правом переднем крыле была выбита маркировка «инвикта». Но более всего детективов заворожили номерные знаки: они были канадскими из провинции Квебек.

Пока Сонни записывал номера и другие параметры машины, Иган прокрался дальше по темной улице, заглядывая в каждый припаркованный автомобиль. В них не было ни одного человека, и ни одна машина не показывалась поблизости. Он взглянул на часы – начало второго. А ему казалось, что прошло несколько часов. Какой во всем этом смысл? Зачем Пэтси так поздно приехал в Манхэттен с женой и ее подругой, сел в канадский «бьюик», объехал вокруг и оставил его на этой узкой и темной улице? Испугался он или оставил машину, чтобы кто-то еще мог ее забрать? И кто это может быть? Его дядя? Но почему канадскую машину?

Иган вернулся к Гроссо, и тот встретил его вопросом:

– А ты знаешь, что она открыта?

– Я не пробовал ее отрывать. И что там внутри?

– Ничего. Чисто.

– Ну, это ничего не значит, – сказал Иган. – Если в ней есть ценности, которые им не хотелось бы потерять, они не должны были оставить их на сиденье. А багажник?

– Заперт. Давай вернемся к машине и расскажем все ребятам.

Не успели они забраться в «олдсмобиль», как рация завопила:

– …слышите меня? Подтвердите, прием.

– Пучеглазый и Хмурый здесь, прием, – отозвался Сонни.

– Никак не могли вас разбудить, парни! – воскликнул Фрэнк Уотерс. – Что нового?

– Мы нашли брошенную машину. Желтовато-коричневый «бьюик-инвикта», примерно 1960 года. Канадские номера…

– Канадские! Ух, здорово! – Экспрессивный низкорослый агент был явно возбужден. – Это просто отлично! Канада…

– А что у вас, ребята?

– Сейчас мы находимся в середине Манхэттенского моста, практически над вашими головами. Они возвращаются в добрый старый Бруклин – домой, я надеюсь.

– Так наш парнишка действительно с ними?

– Точно. Он в машине, нет никаких сомнений. Они высадили девчонку в районе Кэнал-стрит, затем он слез с заднего сиденья, сел за руль, и они вдвоем поехали на мост. Подруга взяла такси и направилась вроде бы в верхнюю часть города. Номер такси у нас есть, можно потом проверить ее маршрут. Но я не думаю, что эта рыжая нам нужна.

– Я тоже. Она могла быть просто прикрытием. Ладно, мы еще здесь пошатаемся. Кто-нибудь может подойти за канадской машиной?

– Обязательно подойдет! – вскричал Уотерс. – Вы там сидите на динамите! Как только мы уложим мальчика в постельку, сразу вернемся. Дадим знать, когда въедем в радиозону, прием.

– Вас понял. – Иган наклонился и показал в сторону Черри-стрит. – Там, в жилом комплексе, есть автостоянка. С нее будет прекрасно видна вся Джефферсон.

Они проехали вверх по Джефферсон-стрит, и Сонни поставил «олдсмобиль» у выезда с автостоянки. Выключив мотор и огни, они вытянулись в темноте и стали ждать и размышлять о том, что произошло. Не спеша они разобрали всю ситуацию и, чем больше говорили, тем сильнее проникались энтузиазмом Уотерса. Вероятно, они действительно наткнулись на Пэтси в самый разгар крупной операции. Какое-то время назад основной исходный пункт для контрабанды наркотиков в Штаты переместился в Канаду, главным образом в Монреаль. Поэтому без всяких натяжек можно было сделать очень правдоподобный вывод: данный «бьюик» мог быть средством обмена, он или привез наркотики из-за границы, или повезет туда деньги, или предназначен и для того, и для другого. Если все обстояло именно так, то кто-то должен прийти и забрать его. Во всяком случае, это растущее в них предчувствие помешало им сразу осознать, что впервые с тех пор, как заинтересовались Пэтси Фукой, они не думали об Анджело Туминаро.

– Уотерс на связи. – Слабый голос из рации помешал им продолжить обсуждение. – Хмурый? Пучеглазый? Как слышите?

– Пучеглазый слушает, прием, – ответил в микрофон Эдди, взглянул на часы и снова удивился: было почти без десяти два, они просидели на стоянке уже сорок минут.

– Они возвращаются домой, это точно. Мы развернулись и направляемся назад. Будем у вас через несколько минут.

– Понял, понял вас.

Казалось, они едва успели снова устроиться поудобнее, как свет фар, пробежав по Черри-стрит слева от них, разорвал ночной мрак. Эдди и Сонни сползли по сиденьям пониже. С тех пор как они находились здесь, это была вторая машина, въехавшая в квартал; кроме нее, был еще грузовой фургон, проехавший по своим делам по Черри мимо Джефферсон-стрит, не останавливаясь. Теперь же приближавшиеся огни медленно двигались по периметру жилого массива, остановились на линии автостоянки и погасли. Это был легковой автомобиль белого цвета. Подняв немного голову, Сонни увидел, как кто-то выходил из машины – мужчина, крепкого сложения, с непокрытой головой. Осторожно он начал двигаться к въезду на автостоянку. Это же Аулетта.

Сонни сел.

– Это они, – шепнул он. – Дик и Фрэнк.

Иган и Гроссо вылезли из «олдсмобиля», тихо подошли к другой машине, остановившейся неподалеку, и забрались на заднее сиденье.

– Черт, вы нас напугали! – пожаловался Иган. – Мы только что кончили с вами говорить, и тут подъезжает какая-то машина. Почему не сказали, что вы уже рядом?

– Мы просто хотели проверить вашу бдительность, – хохотнул Уотерс. – Так что нового?

Сонни и Эдди вкратце изложили свои мысли, а Уотерс их поддерживал энергичными кивками. Детективы городской полиции, испытывавшие по отношению к коллегам из федеральных служб и эффективности их работы смешанные чувства, на которые, вероятно, влияло что-то вроде ревности из-за лучшего оснащения федералов, восхищались Фрэнком Уотерсом. Пусть он не вышел ростом (за что они прозвали его Мики Руни[10]), зато отличался умом и твердостью характера, безошибочной интуицией и храбростью космонавта. Его они любили и уважали, он был «хорошим копом» – высший комплимент, которым они могли наградить следователя.

– Знаете, что у нас здесь? – воскликнул Уотерс. – Вы, парни, сидите на повышениях! Сонни получит первый класс, Дик – второй. – Иган уже был детективом первого класса и мог подняться выше, только сдав экзамен государственной службы. – Нам чертовски повезло! Пэтси Фука, машина из Канады, темные улицы, берег реки, два часа ночи – это же будет партия товара, верно? Смотрите внимательнее, очень скоро сюда подъедет автомобиль, набитый донами, чтобы разгрузить этот «бьюик». У нас здесь будет маленькая война. И, мужик, ты и я, мы станем героями! – восторженно тараторил Фрэнк, имитируя для пущего эффекта уличный диалект чернокожих.

Остальные переглядывались, с удовольствием обдумывая сценарий, с головокружительной скоростью формировавшийся в голове «Мики Руни». Но, представив себе его во всех деталях, они занервничали.

Было почти 2:30, воскресенье. На улицах стояла тишина. С тех по как прибыли Аулетта и Уотерс, не появилось ни одной машины. Лишь несколько окон продолжали светиться в высоком многоквартирном доме, стоявшем позади них. Кроме психологически готового Уотерса, время от времени взрывавшегося новыми предположениями, все остальные молчали, погруженные в свои мысли. Единственными постоянными звуками были унылые постанывания буксиров, доносившиеся с реки, протекавшей через два коротких квартала к востоку, по ту сторону закрытых, мрачных пирсов. Также они могли изредка слышать громыхание невидимого грузовика по булыжникам Саут-стрит и отдаленное жужжание шин автомобилей, проносившихся высоко над ними по истертому полотну Манхэттенского моста. Ночь стояла темная и холодная. Они сидели, ссутулясь, в машине, не осмеливаясь ни закурить, ни даже послушать радио из опасения выдать свое присутствие неизвестным, готовившимся забрать «бьюик». Тишина становилась все более зловещей.

Совсем незадолго до трех часов ночи снова вспыхнули фары, двигавшиеся в их сторону вдоль Черри-стрит. Четыре детектива сжались, чтобы их не заметили. Иган и Гроссо сползли на пол под задним сиденьем. Аулетта, скорчившийся впереди справа, дергал головой вверх-вниз, следя за движением машины, проезжавшей мимо их позиции на стоянке.

– Что происходит? Кто это? – шипел Уотерс, сложившись вдвое на месте водителя.

– Старый седан, – сообщил Аулетта. – Должно быть, «шевроле» года 49-го или 50-го. Побитый. А в нем целая компания парней, четыре-пять человек.

– Это они! Видите, я говорил! – торжествовал Уотерс. – Это доны. У, бейби!

Аулетта зашептал:

– Они поворачивают на Джефферсон… Замедляют ход, рядом с «бьюиком»… Нет, едут дальше, к реке… Я больше их не вижу.

На несколько минут внутри машины повисло напряжение. Затем Уотерс хрипло произнес:

– Ради Христа, что ты сейчас видишь?

– Погоди, – оборвал его Аулетта, подняв глаза чуть выше приборной панели. – Какая-то машина едет по Черри, она в одном квартале от нас – наверное, это опять они… Едут к Джефферсон-стрит… Поворачивают очень медленно… Это та же кодла, точно. Машина словно битком набита… Они проезжают мимо «бьюика»… Тормозят… Подъезжают к свободному месту напротив «бьюика», в трех машинах от него.

Вся четверка детективов взялась за рукоятки служебных револьверов. Они ждали. Аулетта повысил голос:

– Их четверо. Они окружили «бьюик»… Пробуют двери. Пытаются взломать!

– Берем их! – рявкнул Уотерс.

Он включил зажигание. Скорчившись за рулем, в то время как остальные продолжали прятаться на сиденьях, он выехал со стоянки на Черри, не включая фар, резко повернул на Джефферсон и остановился точно напротив желтовато-коричневого «бьюика». Прежде чем он потянул ручной тормоз, две правые двери распахнулись, и Аулетта, Гроссо и Иган внезапно появились из машины с револьверами 38-го калибра в руках. Иган крикнул:

– Полиция!

Все произошло так быстро, что напуганным людям, окружавшим «бьюик», удалось сделать только шаг или два по направлению к их машине. Все они были низенькими и смуглыми. Несколько секунд спустя детективы заставили их наклониться и положить вытянутые руки на «бьюик-инвекту», по два человека с каждой стороны. Быстрый обыск дал три ножа, один нож с выкидным лезвием, кусок цепи для покрышек и зазубренный самодельный кастет. По внешности они походили на пуэрториканцев. По крайней мере, один из них говорил по-английски. За несколько минут детективы жестко их допросили. Угрюмые и напуганные, они почти ничего не сказали. И детективы пришли к трезвому осмыслению – никакие это не доны.

– Ничего, – наконец с отвращением воскликнул Иган.

– Просто банда бродяг, собравшихся угнать новый автомобиль, – пожаловался Сонни.

– Выглядят они не очень-то, – пробормотал Уотерс, – но пока ни в чем нельзя быть уверенным.

– Черт! – выпалил Иган. – Пусть их заберут.

Пока Дик Аулетта собирал подозреваемых вместе, Сонни добрался до рации, чтобы запросить помощь в местном участке. Иган и Уотерс подавленно слонялись вокруг «бьюика». Показав на возвышавшиеся вокруг жилые дома, Иган заметил:

– А если кто-то там наверху наблюдал за своей крошкой, то мы просто подали сигнал тревоги. – Нахмурившись, он посмотрел на малыша-агента. – Почему же нам теперь не посмотреть, что там внутри?

– Ты хочешь ее обшарить?

– Пусть предъявят нам иск. Может быть, в этой машине есть груз, а может, его там нет. Может быть, она уже разгружена. Или все это было просто репетицией. Чего доброго, мы просидим здесь еще неделю. А так у нас, по крайней мере, будет ответ.

Уотерс согласился:

– Да, ты прав. Но сначала избавимся от этих бродяг.

Через десять минут подъехали две патрульные машины и увезли четырех арестованных. Вместе с ними уехал Аулетта, как полицейский, который произвел арест.

Было 4:10 утра, когда оставшиеся три детектива неохотно признались себе, что их «приз» на самом деле оказался пшиком. Обстоятельным образом они исследовали машину внутри: бардачок, приборную панель, пол под ковриками, пепельницы, под сиденьями, обивку дверных панелей – и обнаружили лишь, как показал предыдущий беглый осмотр Сонни, что о машине очень хорошо заботились и чистили. Уотерс снял задние сиденья и спинки и, вооружившись фонариком и тем, что он называл «мой инструмент взломщика», изогнутым ножом, который мог открыть почти любой обычный замок, прополз в отделение багажника и отпер замок изнутри. Но и там тоже они нашли лишь обычные автомобильные принадлежности. Иган заглянул под капот, а Сонни лег на спину и подлез под машину. Ничего. «Бьюик» был чист.

Разочарованные, уставшие до чертиков, три детектива вернулись на автостоянку в машине Уотерса. Они сидели в темноте, и в тот момент даже Уотерс не мог произнести ни слова. Минут через двадцать появился Аулетта, поднимавшийся по Черри со стороны Пайк-стрит. Осторожно подойдя к углу Джефферсон, Дик бросил взгляд в сторону «бьюика» и, никого не увидев, повернул к стоянке. Уотерс мигнул габаритными огнями.

Мрачный Аулетта расположился на переднем сиденье.

– Патрульная машина подбросила меня на Пайк-стрит, им было по пути. А что с «бьюиком»?

– Ничего, – буркнул Уотерс. – Мы перетрясли его весь, но ничего не нашли.

Аулетта вздохнул.

– Вот и с арестованными то же самое. Они всего лишь воры. А мне этим утром предстоит неприятная работа. – Он сердито посмотрел на часы. – Через каких-то четыре часа я должен явиться в суд, чтобы подать иск. Огромное вам спасибо, партнеры, – с горечью произнес он.

Еще немного они посидели в тишине. Затем Уотерс, не обращаясь ни к кому персонально, спросил:

– Ну, что будем делать?

Впервые за последние часы Иган подумал о Кэрол и пожелал, чтобы она ждала в его квартире.

– Чудесный был вечерок, – проворчал Аулетта, – но один из нас ни свет ни заря должен работать.

– Но мы не можем просто уехать! – возразил Сонни. – Как же «бьюик»?

– Скоро рассветет, – задумчиво пробормотал Иган.

Уотерс тоже о чем-то размышлял. Затем он сказал:

– Слушайте, наверное, я отправлюсь поспать в нашу контору. Сонни может подвезти остальных к их машинам, а я тем временем кого-нибудь найду и пошлю последить за «бьюиком».

– Что ж, договорились, – согласился Сонни. – И вот что еще. Я их развезу и позвоню тебе узнать, нашел ли ты кого-нибудь. Если не найдешь, тогда, черт, придется мне вернуться сюда и следить самому.

Так и договорились. Прежде чем они разъехались, Иган еще раз попросил Уотерса как можно скорее узнать все о происхождении «бьюика».

Иган и Аулетта забрались в «олдсмобиль» Сонни и поехали в Бруклин, к закусочной Пэтси, где встретились двенадцать часов назад. Там Иган и Аулетта сели в свои машины и направились по домам.

Оставшись один, Сонни поездил по району между Бушвик и Грэнд-авеню и рядом со станцией метро нашел кафетерий, открытый всю ночь. Вымотанный, чувствуя, что у него закрываются глаза, он позволил себе посидеть несколько минут за чашкой горячего чая. Он ничего не ел с десяти часов вечера, и обжигавший язык слабый чай доставлял ему настоящее удовольствие. Наконец он прошел в телефонную кабину и набрал номер Фрэнка Уотерса в Манхэттене, в доме номер 90 по Черч-стрит.

Когда Уотерс ответил, в его голосе звучали траурные нотки.

– Мы его упустили.

– Что?

– Когда я вернулся, здесь был Джек Райпа, и я погнал его на Черри-стрит. Он только что позвонил. «Бьюик» исчез.

– О, черт! Ты уверен, что он нашел то самое место?

– Да, да. Он прочесал всю округу. Фьюить, «бьюик» пропал.

Сонни заскрипел зубами, каждый мускул его напрягся, затем внезапно и сразу усталость и отчаяние охватили его, и он почувствовал жуткую слабость.

– О’кей, – вздохнув, тихо произнес он.

Некоторое время они помолчали.

– Ах да, эта девушка Мэрилин, – вспомнил Уотерс. – Такси доставило ее в отель «Челси» на Двадцать третьей. Это что-нибудь тебе говорит?

– Нет.

– И мне ничего. Что ж, теперь можешь отправиться домой и немного поспать, – доброжелательно предложил Уотерс.

– Да. Ты тоже. И в любом случае не забудь добыть информацию об этой машине.

Засыпая на ходу, Иган добрался до своей квартиры в районе Флэтбуш в Бруклине. Эта двухкомнатная квартирка на четвертом этаже дома без лифта получила название «берлога Пучеглазого». Он был почти счастлив, обнаружив, что Кэрол его не ждала, хотя ее присутствие теперь чувствовалось здесь всегда. Она оформила это место в стиле тропического острова, положив на пол от стены до стены имитирующий траву ковер и повесив шторы, закрывающие тусклую улицу и представляющие безмятежный морской пейзаж с закатом солнца. Сохраняя этот мотив, Эдди добыл в Центральном парке старую гребную шлюпку и, убрав сиденья и киль, сделал из нее кровать. Кроме того, здесь изобиловали самые разнообразные деревянные украшения.

Двигаясь замедленно, он снял плащ, спортивный пиджак и галстук, вывалил все из карманов на комод. Отстегнул от ремня кобуру с пистолетом и положил ее вместе с бумажником, ключами, зажимом для галстука и мелочью. Затем его глаза медленно расширились. Там же на комоде, ближе к краю, он увидел шесть пуль. Вытащив пистолет из кобуры, Иган открыл барабан и обнаружил, что он пуст. Боже милосердный! А если бы доны появились! Его память переключилась на субботнее утро, когда здесь пару часов гостила его племянница. Тогда он заметил, как она тянется к лежавшему на комоде пистолету, и в целях безопасности разрядил оружие. Он бросился на кровать и провалился в беспокойный сон.