скачать книгу бесплатно
Новоиспечённому телепату пришлось долгое время настраиваться на волчью волну, но зато потом от снов не было покоя до самого утра. В любом случае он не смог бы заснуть после того, что «принял»…
Человек видел много коридоров – громадных, залитых ярким светом, и маленьких, с тёмными закоулками. Коридоры очень быстро меняли размер: с маленького на большой, с большого на маленький – всегда строгая геометрия. Подобная конструкция могла бы существовать только у высшей цивилизации. Череда коридоров неслась перед его взором долго, и новоиспечённый телепат даже подумал оставить это занятие, но ему повезло – в последний момент, когда уже он окончательно намеревался покинуть сны, спящий волк внезапно нашёл, что искал: большие светлые здания раздвинулись и открылась дорога куда-то в зелёный свет. Хищник начал приближаться к зелёной точкe. Она сталa увеличиваться в размерах и превратилась в реликтовый лес с шелковистой мягкой травой, ярко-зелёным мхом, растущим повсюду, и гигантскими деревьями, стволы которых были обвиты толстыми стеблями изумрудных лиан. Тёмные блики теней перемешивались с пятнами яркого света – всё блестело, переливалось, трепетало, как будто разговаривало. Потом бегущий волк оказался на поляне. Её цвета были настолько сочными и яркими, что казались нереальными. Волк подошёл к появившeйся ниоткуда девушке, которая словно была соткана из сияюще-белого цвета или пронизана им. Он уже видел этот взгляд раньше: радостный, добрый, но одновременно печальный и нежный. Молодая девушкa обняла волкa за шею. Так они простояли долго, слушая биение своих сердец. Потом хищник посмотрел девушке в глаза. Она улыбнулась и поцеловала его в серую горячую морду. Поцелуй Арсен ощутил и на себе – сдержанный, просящий о прощении. После поцелуя всё исчезло, погрузилось во мрак. Волк опять пустился бежать по лабиринтам коридоров, ошалев от горя и одиночества, в вечном поиске своей цели.
«Венценосная!!!» – ударилo колоколом в мозгу.
Читающий сны вздрогнул так, что чуть не свалился в потухающий костёр.
Стояло великолепное золотое утро. Влажный туман был пронизан лучами восходящего солнца, вода переливалась золотом и искрилась отблесками багрового зарева. Арсен от удовольствия потянулся, широко зевнул. Потом осторожно прилёг подле волка; тот был горяч, космат и пахнул болотом. И уже проснулся. Лениво вытянул задние лапы, потом отпихнул пристроившегося соседа в другую сторону пятачка.
– Ну у тебя и манеры… – стараясь не обидеть волка, передал Арсен.
– …Утро – хорошо. – Хищник одним прыжком освободился от общества товарища по несчастью.
«Только его и видели!» – подумалось молодому человеку.
И как-то совсем неожиданно для себя получил новое сообщение:
– …сидеть на месте, некуда бежать – жда-да-да-ть…
Юноша прошёлся по периметру пригорка, чтобы размять ноги, убить время и, возможно, дождаться новых сообщений. Но их не последовало. Тогда он принялся за ревизию скудных запасов еды и воды.
«Да, не густо. Воды хватит ещё на несколько дней, а потом придётся использовать искусственные очистители. Удастся ли убрать радиоактивность или ещё какую-нибудь дрянь? В моём случае, – продолжал думать он, – лучше довериться волку, во всяком случае, упрямый наглец разбирается в этом вопросе лучше, чем я. Надо отдать ему должное – если бы не Серый, где бы я сейчас был?» От этих умозаключений ему стало совсем тяжело и печально.
Пришлось взбодриться кофе. Арсен засуетился у костра, собирая мох про запас, пока ещё светло. Потом долго ждал, когда закипит вода, и наконец принялся колдовать возле крохотной кастрюльки. Густой ароматный запах приятно защекотал ноздри. У путешественника поднялось настроение, и впервые за утро он улыбнулся новому дню. Потом он удобнее устроил навес и уселся коротать время, прихлёбывая кофе и жмурясь от яркого солнечного света.
– Да, время здесь идёт очень быстро, даже стремительно, или это мне кажется?
Стало жарко, солнечные зайчики играли на болотной траве и воде. Тина куда-то пропала. Болото превратилось в чёрный глянец, сверкающий на солнце. Тёплый ветерок приятно шевелил пряди волос и ласкал лицо, грудь дышала насыщенными испарениями. Тишина и спокойствие – будто и не было тяжёлых дней в глубоком космосе и случившегося на корабле. Мозг Арсена настойчиво пытался вернуться в прошлое и добраться до сути вещей, но пришлось отогнать назойливые мысли, заставляя себя думать только о будущем. Молодой человек позволил себе маленькую радость: видеть в положительном свете всё, что только можно. Первооткрыватель планеты строил жизнь несмотря ни на что – методично, чётко, строго и, прежде всего, позитивно. Никакой жалости к себе, никаких тяжёлых мыслей и отрицательных эмоций. Арсен был поражён тем, что сказал волк, и теперь следовал его наказам, вытаскивая себя из ада.
Так юноша кoрoтал время, прихлёбывая кофе, обхватив кружку руками, как когда-то на рыбалке со стариком Робертом на осенних промозглых болотах. Он настолько отвлёкся, что мысли перенеслись в какое-то другое измерение, потом вырвались и заполнили небольшое пространство. Арсен впервые почувствовал материальность мыслей, ясно заполнивших маленький пятачок и даже уходящих за его пределы.
– Тише, уши умеют слушать, услышать.
– Серый?
– Я – Лесник.
Волк позволил ему видеть всё то, что видел сам. Арсен не верил своим глазам, и даже не думал, что подобное возможно!
Он увидел волка, роющегося в какой-то яме под низким гротом, там, где кишела, бурлила и будоражила слух неведомая жизнь. Хищник энергично подгребал под себя землю мощными лапами, не оставляя белым, жирным, но проворным личинкам никакого шанса спрятаться в глубине. Он вытаскивал их из нор, прокусывал и проворно, точным движением головы, кидал на небольшую горку. Личинки шипели, ворочались, но не могли сдвинуться с места падения. Волк же зарывался всё дальше и дальше…
Арсен наблюдал за животным до вечера, вернее, он видел только чёрную дыру и слышал кишение личинок. К вечеру, с наступлением тумана, оно схватило всю добычу в гигантскую пасть и кинулось прочь. Арсен не смог разглядеть, что окружало бегущего. Он пустился наутёк, как стрела, и сканирующий ощутил его страх. Волк бежал довольно долго… На мшару опустилась ночь, человек услышал бурчание животa и почувствовал, как засосало под ложечкой, но с интересом продолжал следить за бегущим. Тот одним прыжком кинулся в какой-то очень тёмный туннель и пропал…
Человек забеспокоился, подбросил мха. Костёр разгорелся, весёлые огоньки осветили пятачок и его окрестности. Одиночество продолжалось недолго, и в какой-то момент Серый вынырнул как из-под земли. Юноша почувствовал его присутствие, резко повернулся, но волк уже срыгнул подле костра ужин для своего спутника.
– Еда, – его огромный хвост радостно завилял.
Лицо спутника исказилось – волк немедленно почувствовал его отвращение, с обидой поджал хвост. Молодому человеку пришлось взять себя в руки:
– Спасибо, я их приготовлю по-своему. Хорошо?
– Ел так.
– Trаnsеаt а mе саliх istе, – но тут же спохватился и передал очень быстро, – раньше я был болен, не мог ходить и даже двигаться, теперь я хожу и могу приготовить ужин самостоятельно.
– Я сыт – ты думать.
Арсен промыл личинки от волчьего желудочного сока, нанизал их на приготовленные шампуры, сделанные из каких-то тонких стеблей, и расположил над огнём. Огонь мгновенно охватил громадных жирных личинок, закапал сок, и маленькие ножки гусениц превратились в чёрные точки. Пошёл запах жареного мяса, и юноша снял еду с костра. Он разодрал первое обуглившееся тельце, внутри оказалась белая сочная мякоть, приятно и сильно пахнущая. Арсен попробовал. Вкус удивительный… после нескольких десятков поджаренных личинок пришло полное насыщение, было ощущение, что он пировал всю ночь. Такого чувства сытости человек никогда не испытывал. Затем его охватила лень. Арсен сладко зевнул, подбросил мха в горящий костёр, чтобы хватило до утра, и улёгся спать подле храпевшего Серого.
Даже здесь, на краю света, Арсен не изменил привычке перед сном анализировать произошедшее за день. Вот и сейчас он лежал, вспоминая, анализируя, но постепенно почувствовал приятную негу в руках и ногах. Он отогнал мысли и стал смотреть на небо, как любил делать с самого раннего детства. Глубокая завораживающая Бездна манила своим безмолвием и таинственностью. Не слыша его, Арсен чувствовал набат Вселенной, взывающий к нему через миллионы парсеков реликтовых излучений. Он упивался гармонией зова, и если бы существовала такая возможность, то не раздумывая отдал бы всего себя, чтобы слиться с вселенским звучанием воедино – так он любил это пространство: холодное – но напряжённое, жестокое – но правдивое, безграничное, но зовущее и вездесущeе. Ещё мальчиком он забирался на самую высокую точку шахты и взывал к небу, молясь ему с безудержно-страстной любовью, на какую только былo способно маленькое сердечко. Потом Арсен узнал безграничную любовь отца и искреннюю, даже чрезмерную заботу, но его всегда притягивалa леденящая душу пропасть – молчаливая бездна, говорящая с ним на одном, только ему понятном, языке. Он внимал словам, отвечал клятвами, зная, что она с ним заодно, – они были единым целым, как два неразделимых мироздания. И сейчас, лёжа посреди бескрайних болот, пронизанных высокими радиационным и гравитационным полями, молодой человек снова и снова отдавал своё сердце загадочной Бездне. Он был не один – а с нею заодно. Страха не было…
Глава 8
Nunquаm rеtrоrsum, sеmpеr ingrеdiеndum[41 - «Ни шагу назад, всегда вперёд».]
Страха не было… Было недоумение, помноженное на сомнение. Была печаль в факториале безысходности…
– Почему я?
– Почему все остальные погибли?
– Почему я осталась в живых? Почему? Почему? Почему?
В молодой женщине пламенела осень; нет, она не вальсировала в водовороте празднично-яркой падающей листвы, на фоне ясного «blеu rоуаl»[42 - Королевского голубого.], не окутывалась паутиной чарующего и услаждающего взор купания в бабьем лете и не пела последние волшебные серенады, взывая к величественности, покою в предстоящем будущем. Нет! Ничего этого не было! Это былa взорвавшаяся, сумасшедшая, рвущая на части всё – буквально всё, даже саму девушку, сгоревшая чёрная осень; воняющая смрадом обугленных тел вечных друзей, пронизывающая каждую клеточку тела то ли леденящим холодом, то ли невыносимым ужасом, а может быть, и тем и другим вместе. И даже хмуро-пасмурный ноябрь казался благородно-серым, сдержанным и всеобъемлющим по сравнению с тем состоянием, в котором находилась девушка. Нет, слёз не было. Криков, всхлипывания, ничего такого – обугленность чёрной осени… Девушка сидела на корточках и медленно, ритмично раскачивалась, уставившись на осколок люка брошенного модуля посреди россыпей озёр в какой-то горной местности. Ветер играл золотистыми прядями, а остановившиеся изумрудные глаза пристально смотрели в одну точку. Она не моргала, глаза слезились; влага замерзала мгновенно, превращаясь в сосульки – замёрзшие ручейки стекали по обветренным щекам.
Позади остались метания, безумие, отчаяние и раздавленность. Воцарилась чёрная осень. Навсегда!
Ни благородства, ни благодарности, ни величия – всё смыто волной отчаяния, подавленности и немоты… В этом ступорном состоянии всё, что не уничтожил огонь, оцепенело, и так бы и осталось навсегда посреди безымянной гряды, если бы не мучительное ощущение в спине, притупленное душевной болью, но вдруг вспыхнувшее из-за пореза, идущего через всю спину. Мозг лихорадочно заработал, не обращая внимания на растерзанную душу, окровавленную чёрной осенью. Мощные толчки боли взорвались в голове, отбросив душевное страдание на второй план, и заставили девушку с трудом обернуться. Она посмотрела через плечо, зрачки мгновенно расширились – киллур. Тот остался недоволен первым нападением; сопротивление высокопрочного материала, облачавшего худощавое тело, защитило от смертельного удара. Зверь встал на задние лапы и издал ужасный вой. Эхо разнесло его по всему горному хребту, где-то далеко отразилось в чем-то гигантском и твёрдом и возвратилось с ещё более устрашающей силой, подобно мощным раскатам грома. Девушка медленно обернулась и спокойно попятилась; ей надо было выиграть время, стараясь не раздражать нападающего. Монстр продолжал угрожающе рычать, переступая с лапы на лапу, царапая когтями камень и готовясь к смертельному прыжку. Девушка посмотрела убийце прямо в глаза – схватка была неизбежна, несмотря ни на что, здесь и сейчас, в это самое мгновение. Пристальный взгляд зверя сверлил жертву, налитые кровью глаза были безумны, в них читались жажда крови и предвкушение скорой победы. На мгновение девушкe показалось, что монстр замышляет какую-то жестокую игру, с яростью готовясь к предстоящей борьбе. Из пасти чудища текла обильная слюна.
«Он не просто убьёт, а будет делать это долго и с наслаждением, заставив умирать в медленных мучениях. Будет терзать тело и упиваться не только моей кровью, но и моим страданием. Однако и умён же он – видно, что разработал тактику нападения!»
Секунда показалась вечностью…
«Дальше всё будет зависеть от моих рефлексов, проворства, интуиции, а главное – от твёрдого намерения выиграть», – пронеслось в голове.
Первые же мгновения должны были стать решающими в этой схватке.
В ней проснулся зверь. Она поняла, что так просто не сдастся не только киллуру, но и всему, что окружало, исключительным обстоятельствам, в которых она оказалась, чего бы это ни стоило. Перчатка брошена всея и всему – в душе звучал призыв продолжать дело братьев и отцов, несмотря ни на что. Она поняла, что настал самый важный момент в её жизни. Зверь – это вызов! Всё было спланировано ещё до её рождения, заложено и тщательно отработано во время обучения, проверено сотни тысяч раз, чтобы уйти в забытьё именно до этого единственно важного момента. Настало время для использования всего накопленного потенциала. Она стояла перед зверем, пристально наблюдая за ним. Схватка обещала быть жаркой, беспощадной и мгновенной, как последний аккорд внезапно лопнувшей струны.
До прыжка киллура юная воительница успела оценить всю окружающую местность. Справа поблёскивали озёра и дверь разбитого модуля примерно метрах в пятидесяти-шестидесяти ниже по склону. Это была тяжёлая металлическая масса с острым торцом. Слева простиралась залитая светом равнина, изрытая мелкими кратерами, за ней виднелся горизонт, кое-где затемнённый массивными облаками; девушка попыталась представить себе участок сзади, но чтобы не ошибиться, она решила во что бы то ни стало сманеврировать, чтобы получить возможность внимательно осмотреть его. Перед нею стоял громадный монстр. Звериный оскал сверкал на солнце, и длинные рыжие космы развевались под порывами серного ветра – позади него простиралась серая гладь.
«Видно, он уже какое-то время охотился за мной, изучал, готовился… Долина – справа, модуль – слева, сзади – возможно, обрыв, яркий солнечный свет и…» – последовал моментальный гигантский прыжок.
Завязалась ожесточённая борьба – не на жизнь, а на смерть. Она резко отпрыгнула в сторону, скатилась по скалистому склону и кинула изучающий взгляд назад, одновременно схватив острый увесистый камень. Kиллур резко остановился, раздались звуки когтей, скребущиx каменную плиту.
«Там пропасть», – мелькнуло в голове молодой амазонки.
Зверь не ожидал такого отпора – не всякий способен вступить в схватку с хозяином местности – а может быть, был слишком молод. Но не прошло и доли секунды, как он мощным броском кинулся на девушку. Промахнулся. Солнечный свет ослепил его. Тем временем она уже стояла с другой стороны и метнула большой острый камень, который попал ему в глаз. Хищник издал яростный вой, но не кинулся на противницу, а завертел головой, пытаясь смахнуть густую чёрную кровь, заливающую глаз. Девушка воспользовалась этим и кинула ещё один камень в голову киллура. Он отпрянул, но не стал отпускать жертву, удерживая eё на краю пропасти. Она тоже заняла выжидающую позицию, прикидывая возможные ходы коварного монстра. Воительница понимала, что хищник не намерен ждать: «Слишком уж жаждет крови, вот-вот кинется на меня. Надо сделать так, чтобы он промахнулся и свалился вниз…»
Она улучила момент и посмотрела вглубь каньона. В его извилистых коридорах свистел ветер; кратер был окутан каким-то густым серным испарением, до люка модуля по-прежнему оставалось далеко, да и что это могло дать – такого зверя сложно загнать на остриё металла. Дожидаться темноты было ещё опаснее – хищники более проворны ночью. Остальные камни находились вне досягаемости, поэтому молодая амазонка решила действовать на свой страх и риск, надеясь на прочность защитного костюма.
Мгновенно повернувшись друг к другу, два гибких тела застыли в готовности продолжить борьбу. Зверь оценил возможности противницы и решил как можно скорее завершить схватку, но того, что последовало, никак не ожидал. Через секунду, схватив небольшой камень, девушка мощным прыжком вскочила на хищника. Как будто угадав её намерение, он моментально подскочил, но она успела попасть камнем во второй глаз, он же разорвал ей одежду и вспорол живот. Оба тяжело упали, ударившись о камень. Зверь молниеносно ответил вторым прыжком, пытаясь застать девушку врасплох, но она ждала этого и была готова. Несмотря на распоротый живот, она кинулась в пропасть, солнце ослепило животное, оно полетело за ней и кануло в бездну.
Несчастной удалось каким-то чудом вырваться из смертоносных объятий хищника, но с ужасной раной, нанесённой острыми как бритва когтями. Девушка висела над пропастью, чувствуя, что руки вот-вот ослабнут и она полетит вслед за зверем. Одним рывком, превозмогая боль, она подтянулась из последних сил, оставляя багровый след на холодной каменной поверхности. Потом позволила себе передохнуть несколько секунд и, придерживая тяжёлый, будто набитый камнями, окровавленный живот, со стоном заставила себя встать и из последних сил броситься к отсеку разбитого модуля. Она падала, поднималась и снова падала; в голове билась единственная мысль: «Бегом, бегом в модуль, не останавливаясь».
