Последний классик. Роман в стихах. Том первый

ЮНОСТЬ

«Молодость счастлива тем,что у неё есть будущее».Н. В. Гоголь1Так, неожиданно и быстро,Гимназию закончил, он.Зачем считаться гимназистом,Когда иные думы в нём.Поэтом хочет быть, как Пушкин,Как Лермонтов, или Надсон,

Тот, кто к мечте не равнодушен,

Поэзией, кто увлечён.Стихами, тут же, он займётся,Домой вернувшись, в Озерки.В Елец, теперь, он не вернётся,Там задохнёшься от тоски.И уговаривать не нужноТого, в ком благородна цель.Не возражал отец, к тому жеОн в это время обеднел.Платить не сможет за учёбуИ за квартиру – денег нет.Вернул Иван свою свободуИ волю юношеских лет.2Не зря, Иван, судьбой хранимый,Своей свободой дорожил.И Юлий, старший брат любимый.Здесь, в Озерках в то время жил.Он под надзором жил, не зря же,Был из тюрьмы освобождён.Хотя теперь уже не жаждетСтать выдающимся борцом.Или притих народоволец,По мненью многих – бунтовщик.К иным деяниям готовясь,Скрывать он истину привык.Он лишь на время затаился,Из-за родных, из-за отца.Но в нём невидимо дымилсяНеугасимый дух борца.Он сердцем бодр и ликом светел,Привык предельно честно жить.С дипломом университетскимУчителем он мог бы быть.3Он им и стал, чтобы ИвануПомочь учёбу продолжать.Чтоб он своим образованьемСмог курс гимназии догнать.Любой предмет легко и внятноИвану Юлий разъяснял.Как слушать Юлия приятно!Не зря Иван ему внимал.Умел он, Юлий, с интересомНаук всех соль, преподносить.Умом любую правду взвесив,Не стал бы ложь он возносить.Во всём спешил он докопатьсяДо истины, пусть не простой.Готов Ивану он признаться,Что мир, он вовсе не святой.И очень трудно разобратьсяВ чём правды истинная суть.Наверно, нужно постаратьсяИвану, чтоб найти свой путь.4Он знал о склонности ИванаК литературе с давних пор.И изменил свою программу,Считая, что стихи не вздор.Слова в них, словно пчёлы в ульяхРождают мысли о любви.Ценил он тех поэтов, Юлий,Кто не боялся злой молвы.Любил он Пушкина, бесспорноИ Лермонтова обожал.Любой из них, в стихах и спорах,Свой дух свободы выражал.Они, во всех веках живые,Остались истиной времён.Поэты были и иные,Но не нашли вниманья в нём.Всех литераторов РоссииОн знал и, несомненно, чтил.И к их поэзии красивойИвана, тоже приобщил.5И о других, великих людяхБеседовал с ним старший брат.Их было много смелых, мудрых.Не смеет мир их забывать.Героев Греции великойИ Рима древнего мужей.Не зря История прониклаВ Ивана мудростью своей.Да и Россия отзовётсяВ нём, всплыв из древней глубины:Историки и полководцы —Отчизны верные сыны.Всё то, что в давнем прошлом было,Как будто превращаясь в явь,В Ивана облаком наплыло,Его частицей жизни став.В явленья всех веков вникая,Он смысл их правды постигал,По крохам знанья собирая,Как драгоценный капитал.6Так ежедневно занималсяС Иваном Юлий, не спеша.Иван и сам теперь старался,Как прежде, ленью не греша,Познать неведомые тайныИ истины былых времён.И в мир тех дней необычайных,Как в воду, окунался он.Не зря, насытить ум пытаясь,Всем тем, что было до него,Во всё вникал, не напрягаясь,Не отвергая ничего.В то время накопленьем знанийБыл занят юношеский ум.Ещё сомненья не терзалиТого, кто был, пока что юн.Он знать хотел о чём мечталиФилософы, тех давних дней.Что, собственно, они искали,Жить, не умея, без идей.7Всё Юлий знал, ведь не напрасноИмел с отличием, диплом.Он декламировал прекрасноСтихи поэтов всех времён.Читал Гомера и ВергилийБыл Юлием не обойдён.Немало их, поэтов было,В стихах чьих прятался огонь.Что мог зажечь сердца любыеИ души все воспламенить.Слова, как будто бы живые,Сливались в солнечную нить.Вливаясь в кружево бессмертья,Чтобы остаться навсегдаЯвленьем радостным и светлым,Как солнце, воздух и вода.Стихи, как будто возносилиМысль в тот невидимый полёт,В ту высь, где солнце над РоссиейИ нынче радостно плывёт.8Любил он о поэтах слушать,Иван, познав свой интерес.Не мог же, быть он равнодушнымК тому, что в нём давно уж, есть.И что, горит, пылая в сердце,Или в душе его, искрясь.Писать стихи он начал с детства,Познав неведомую страсть.Узнал от Юлия немалоИван о гениях земли.Их жизни яркие сверкали,Как ночью звёзды среди мглы.О каждом с радостью и болью,Рассказывал Ивану братПоэты славились любовью,И мир весь песням их был рад.Любой из них святое времяСтихом бессмертным оживлял.Сам бог наверно, вдохновеньемПорой поэтов озарял9Но, не одной литературой,Ивана брат обогащал.И философии премудрой,Его в те дни он обучал.Сократ, Платон и Аристотель,Нашли в Иване свой приют.Ведь в их идиллиях высоких,Желанья светлые живут.Он те идеи постигая,Познал живой души полёт,Ещё наивно полагая,Что в них дух вечности живёт.Хотя и противоречивыОни друг другу, может быть,И всё ж, их истины не лживыИ миру их не позабыть.И до сих пор ещё влияютОни, как прежде, на людей.Порой, как волны наплываютНа мир, порывы их идей.10И географию освоил,И биологию Иван,Все те предметы, что достойныЛюбого юного ума.Почувствовал он в знаньях радостьИ начал ими дорожить.И в памяти они остались,Сопутствуя ему всю жизнь.Подход нашёл к нему умелоБрат старший Юлий, чтоб ИванС ним занимаясь, то и дело,К учёбе потянулся сам.Интересуясь тем и этим,Иван теперь уж, не скучал.Не зря, мечтая стать поэтомИ мир, и жизнь он изучал.Заглядывал порой и в космос,В скопленье звёзд и вечной тьмы.Теперь рождались в нём вопросыИ Юлий часто спорил с ним.11Все эти споры укрепляли,Те знанья, что он получил.А получил их он немало,Хотя уроки не учил,Запоминая, всё что ЮлийЕму легко преподносил.Всё то, что позже в спорах шумных,В своём сознанье закрепил.Не зря с ним Юлий занимался —Познать он многое сумел.Его круг знаний расширялся,Быстрее, чем он сам хотел.Стал равным он в беседах братуИ явно умственно возрос.И было всем родным приятно,Что он таким смышлёным рос.Уже весной, в себя поверив,Покинув ненадолго дом,Курс гимназический, экстерном,Легко сумел закончить он.12Вот так, гимназию окончилНаш Бунин, юный наш Иван.В те дни поэтом стать он хочет,Рвясь в поэтический туман.Поэзия – она святая,Из снов и слов приходит к намЕё от прозы отделяетЛишь строк таинственная грань.Волшебных, звонких рифм биенье,Как будто плавный всплеск реки.Откуда это вдохновенье?Его истоки далеки.Оно рождается незримоИз дум невидимых, без слов,Коснувшись вдруг неумолимо,Того, кто к подвигу готов.Тот подвиг – отдаваясь мыслям,Отречься от всего, что естьИ жить, от мира не завися,В плену невидимых чудес.13И в самом деле, разве этоНе истинное волшебство,Взрывать словами мир рассвета,Чтоб утреннее торжествоСумело бы в стихах остаться.И, затаившись до поры,Хранить сияющее счастьеКрасивой, сказочной зари.В стихах, в словах, в упругих строчкахБиенье жизни ощущать.И даже в скромном многоточье,О чём-то радостно молчать.Не признавая компромиссов,Врываться мыслью в новизну,От чьей-то воли не завися,Наперекор любому злу.И находить такие тайны,Чьих истин радостная суть,Вдруг вспыхнув, вовсе не случайно,Вдаль позовёт, куда-нибудь.14В такие, сказочные дали,В такой немыслимый простор,Где нет ни грусти, ни печали,Как на вершинах снежных гор.Где лишь безмолвие ютитсяОтдавшись вечной красотеИ солнце яркое лучитсяВ невероятной чистоте.Там мир свободен от волнений,От человеческих страстей.Там остановленное время,Не ждёт не прошеных гостей.Ни голосов в нём нет, ни звуковНи шелеста, ни всплеска волн.Мир замер навсегда как будто.Чего-то ждёт, наверно, он.Уж, не явленья ли, такого,Чью суть в тиши не утаишь.И вот, к нему явилось слово,Пронзая громогласно, тишь.15И всё вокруг преобразилось,Живые звуки не тая.Как будто воды устремилисьС гор на равнины и поля.Как будто птиц большая стая,Крича, по небу пронеслась.Вот уронил свой клёкот аист,Подчёркивая с жизнью связь.Вот каркнул ворон, вспомнив что-то,Из пережитых давних дней.У каждого свои заботы.Жизнь не была бы веселейБез этих звуков, вскриков, всплесков,Без шелестов и голосов,Без звёзд и солнечного блеска,Без песен, как и без стихов.Но лишь стихи могли всё этоЗапечатлеть и воссоздать.Вот и Иван наш, был поэтомИ мог вселенную объять.16Давно стихами занималсяОн, с гимназических тех лет,Когда вдруг вне семьи остался.Но как родился в нём поэт?И что заставило Ивана,Соблазны юных дней изгнав,Начать писать, довольно рано?Он сам, наверное, не знал.Но в нём не зря бурлили чувстваИ мысли вспыхивали вдруг.Не зря спешил он окунуться,В поэзию, как в звёздный круг.Где всё таинственно, волшебно,Неизъяснимо, может быть.Ему, как облаку по небу,Хотелось в мир тот чудный плыть.Туда, в неведомые дали,Где таял призрачный туман.Всё то, что в жизни не хватало,Искал в поэзии Иван.17Ещё в те дни, отдавшись, грусти,Свою свободу потеряв,В стихах расплёскивал он чувства,Святым желаньям сердца вняв.Тоска и та, ему, как будтоПыталась что-то диктовать.Хотя не очень было мудроВ те годы юные страдать.Но он не мог, не замечаяЯвленья дней в тиши молчать.Ведь даже мелкие печалиМогли поэта огорчать.Когда же, вновь он очутилсяВ кругу родной своей семьи,Он и в стихах преобразилсяИ оживились вдруг они.Не только о живой природеПовествовали строки слов —Стояли люди там, у входаВ поэзию его стихов.18Кого любил он в этом мире?Ценил каких поэтов он?Все знают, что его кумиромЯвлялся в годы те, Надсон.Он из его стихотворенийСвои желания черпал.Любил его, но в то же время,Ему ни в чём не подражал.Надсона смерть так огорчила,Что он, почти всю ночь не спал.По этой горестной причинеСтих о Надсоне написал.Быть равнодушным невозможноК тому, кого Иван любил.Стих «Деревенский нищий» тожеНаписан им в то время был.Добавив к тем стихам иныеИван в журнал их почтой шлёт.Их напечатали впервые,В журнале «Родина», в тот год.19В тот майский день, когда на почтеОн взял журнал, увидев в нёмСвоих стихов живые строчки —Вдруг сердце вспыхнуло огнём.Земли почувствовал он, нежность.И даже в небе солнца светСиял уже не безмятежно,Ведь по земле шагал поэт.Он, то и дело открываяЖурнал, стихи свои читал.Лесные ландыши срывая,Их красоту не замечал.Тянулись руки к той страницеЖурнала, где стихи его.Готовы были вновь пролитьсяЯвленьем счастья на него.Теперь мог зваться он поэтом,Постигнув результат труда.Живое ощущенье этоОн не забудет никогда.20Теперь Иван не расстаётсяС поэзией. Она вся в нём.Под ритм стихов и сердце бьётся.Они врываются и в сон.Он и во снах витает где-то,Как будто птица в облаках.Его душа – душа поэта,Вся в непридуманных стихах.Они над ним незримо кружатИ он их чувствует едва,Пока, подобием жемчужин,Не рассыпаются слова.Они от звонких рифм завися,Незримым пламенем горят.Из слов, волнующие мысли,Рождаясь, сердце веселят.В тех мыслях, ярких – чувства, страсти,Всё то, о чём нельзя молчать.Стихи! Какое это счастье,Их нежность сердцем ощущать!21Стихи в душе Ивана жили,Он ими свято дорожил.Поэтов в мире много было,И всё же, он не всех ценил.Одни, быть может, и прелестныВ своих таинственных стихах.Но мыслям было слишком тесноВ неповоротливых словах.Он прочитал их, тихо мучасьИ тут же, сразу позабыл.Из всех поэтов наилучшим,Конечно же, лишь Пушкин был.С младенчества был Пушкин рядомС Иваном, частью жизни став.Изображал он мир наглядно,Природу сердцем восприняв.В своих стихах сумел оставитьПоэт тот мир, что выше слов.Иван не мог себе представитьМир без живых его стихов.22Ах, сколько новых чувств рождалось,Когда он Пушкина читал!И боль, и гнев, любовь и радостьОн в каждой строчке ощущал.Те строки волнами катилисьИ всплеском жизненных страстейВ его сознанье долго бились,Запечатлеться, чтоб успеть.С тех пор себя уже не мыслилИван, без пушкинских стихов,От них как будто бы, завися.Сильна в нём к Пушкину любовь.Ведь всё, к чему он прикасался,Всё то, что Пушкин замечал,Он оживить в стихах старалсяИ непременно оживлял.Он мог любое время года,Ввести в свой стихотворный круг.Как будто бы, сама природаНашла в стихах его приют.23Вот и Иван, живую радостьЧерпал из пушкинских стихов.А время жизни продолжалось,Катясь в иную даль годов.И сам, наверно, не заметилИван, как быстро повзрослел.Уже шестнадцатое летоВстречая, он на мир глядел.Жизнь стала ярче и понятней,И рассыпала благодать.Как в ранней юности приятноЖивые силы ощущатьИ чувствовать, как сердце бьётся!Как хочется душе взлететь,Туда, где сказочное солнце,Весь мир торопится согреть.Иван и радостен, и весел.Он рад и солнцу, и траве.Стихи рождаются и песни,В его кудрявой голове.24Вдали река блестит. Купаться,К ней через луг бежит Иван.Любил он в воду окунатьсяИ плыть наперерез волнам.Как хорошо в воде прохладной.Исчез палящий, летний зной.Позагорать теперь бы надо.Он смотрит в небо над собой.Там к солнцу тихо подбирались,Темнеющие облака.Чу! Быть грозе! Ветра поднялись.Забилась волнами река.Скорей домой, не то прихватитВнезапно ливень роковой.После купания приятно,Легко шагается домой.Скорей! Скорей! Огнём играя,На небе молния блестит.И вот он к дому подбегает.А гром вдали, уже гремит.25Он в жизнь «с прекрасным упованьем»Легко, как будто бы, входил,Хотя, пока что основанийСчастливым быть, не находил.Ведь жизнь лишь только начиналась,В ней и тоска была и грусть.И всё ж, он чувствовал, что радостьБыла сильнее многих чувств.В те дни, и юных сил кипенье,И бодрость тела, и душиВ нём вызывало упоенье.Но иногда в ночной тиши,Иван вновь вглядываясь в звёзды,О чём-то начинал мечтать.Ещё не рано и не поздноЕму свой новый путь начать.Куда? Он сам ещё не знает.Да и не хочется ему,Мечте неведомой внимая,Как прежде покидать семью.26Но это всё в мечтах. Пока что,Здесь, дома он, в кругу семьи.В журналах, что приносит почта,Вновь видит он свои стихи.Мать ценит это увлеченье,С любовью относясь к нему.Рад и отец, но к огорченью,Стал равнодушным ко всему.Дела семьи довольно плохи.В казне домашней денег нет.Как без воды деревья, сохнутОтец и мать от многих бед.Брат Юлий, уж давно уехал.Теперь он в Харькове живёт.Ивану нынче не до смеха.Что в новых днях поэта ждёт?Он только начал путь свой, трудныйВ поэзию, по тропкам слов,Не зная, как воспримут людиИ смысл, и боль его стихов.27В нём столько новых дум, желанийВолнений, чувств. Опять ИванСреди неясных ожиданийЛюбви, почувствовал обман.Его опутывая ложью,Явь диктовала неспростаСтихи, сознание тревожа.Он зря в них истину искал.Любви идиллия светиласьВ стихах тех призрачным огнём.Душа беспечно веселиласьПочти не думая о нём.Что ей любовь? Она святая.Но сердцу это не понятьОно на счастье уповая,Ждёт жизненную благодать.Быть может всё-таки в реальностьВдруг воплотится та любовьИ возродит живую радость,Забыв про призрачность стихов.28Всему своё святое время.Иван, конечно, это знал.Когда женился брат Евгений,Он у него в гостях бывал.Теперь с супругой, брат отдельно,Уже в ином поместье жил.Но, не напрасно, то и делоИван к ним в гости приходил.Всё дело в том, что он встречалсяТам с гувернанткой молодойИ с ней восторженно общался,Пылая радостью живой.Эмилия, её так звали,Блистая юностью своей,Стихи немецкие читала,И становилась красивей.Стихи и Шиллера, и ГётеВливались в сердце, как бальзам.Он, слушал их, весьма охотно,Талант Эмилии признав.29Она, читая по-немецки,Была так искренне мила,Так лучезарна, так прелестна,Что осветить его моглаИзысканным, красивым чтеньем,Непревзойдённостью своей.Она читала с увлеченьемИ аплодировал он ей,Ладонями, довольно сильно —Изобразив восторга всплеск.Теперь она его просилаСтихи любимые прочесть.И он, краснея и смущаясь,Стихи Эмилии читал,В любви несмело признаваясь,Её, в них солнцем он признал.Хотя не выражал открытоПорывы чувств своей души,Но и в словах, и в плавном ритмеЕго желания слышны.30Она была, конечно, радаЕго пленительным стихам.Ах, если б, это было правдой?Но ведь любовь всегда обман.Любовью правят только страсти.И как бы ты ни захотел.Мелькнёт, как птица, мимо счастье,В иной, невидимый предел.Так трудно вспыхнувшее чудоЛюбви, вдруг в явь преобразить.Всегда помехой в этом люди.Мешает нравственность их, жить.Мешает жить, любить встречаться.Они, клеймят любую страсть,Вновь созидаемое счастьеЛюбви, разрушить торопясь.И всё ж, с Эмилией, как преждеИван встречаться продолжал.Горя невидимой надеждой,Не зря любовью он пылал.31Как удивительно мелькалиСчастливо-горестные дни.Легко, неслышно увлекалиВлюблённых в дивный мир они.Когда сидели молча вместеВ саду, под яркою луной,В сердцах их чувствам было тесно.Мир наполнялся тишиной.В притихшем, лунном мире этомВлюблённым хочется молчать.Всех озарила жёлтым светомЛуна – безмолвия печать.И нет, ни шороха, ни звука.Весь мир, как будто бы, во сне.Друг другу пожимая руки,Сидят влюбленные во тьме.Молчат, наполнившись волненьем.Не слышно шёпота их уст.Они, как призрачные тени.Но в них живые сгустки чувств.32О как милы свиданья эти!Какая радость, вновь бежать,К ней на свиданье, в сад заветный,От нетерпения дрожа.Эмилию он видеть хочет,Чтоб вновь к груди своей прижать.Чтоб вновь, до самой поздней ночиЕй свои чувства выражать.И вот в саду Иван. Уж блещутНа небе звёзды и лунаСияньем сказочным трепещет.Опять над миром тишина.Лишь ветерок ещё резвитсяВ саду, играя меж ветвей.И иногда, вдруг вскрикнет птица,Приснилось что-то видно ей.Вот и Эмилия. Как рад онУвидеть милые черты.В одежде светлой и нарядной,Она, как ангел красоты.33Иван Эмилией увлёкся,И всё на свете позабыл.Любовью этой, словно солнцем,В те дни себя он озарил.Но, зря они, рвались друг к другу.Ведь гувернантка не войдётВ семью дворян. Поверить трудно,Что это вдруг произойдёт.Иван об этом и не мыслил.Но мир Ивану не внимал.Евгения тесть, Туббе, быстроДомой Эмилию услал.Вот так с Эмилией рассталсяИван и тут же загрустил.Один, он дома разрыдался.Весь свет теперь ему не мил.Сладка душевная та рана,Что продолжала в нём пылать.Но молод, юн он, слишком раноЕму себя обременять.34Ах, ранняя любовь! ОткудаВ ней столько нежных, чувств? Зачем,Она встречается, как чудо,В какой-нибудь весенний день.Или же, осенью, случайноВдруг красотой своей блеснёт.И озарив небесной тайной,Подобно птице промелькнёт.Успев пролить живые чувстваВ сердца влюблённых, чтоб смоглиОни, вдруг в счастье окунуться,Отдавшись сутью всей, любви.Она заманчива, туманна,Светла и искренна во всём.В ней нет ни грусти, ни обмана.Любовь, та, первая, как сон.Озолотит виденьем чуднымИ улетит в святую даль.Любовь ту сердце не забудет,Храня в себе её печаль.35Иван взрослея, понемногуВсе тайны мира познавал,Живя не только верой в бога,Хотя на бога уповал,Когда великие сомненьяТеснили юношескую грудь.Он отдавал святое времяИ изучению наук.Ведь в этом мире, всё не просто.Но воспринять стремился он,Вселенной сложное устройствоИ цепь созвездий ярких в нём.И зорко отмечая взглядомСредь тьмы ночной определялРой звёзд – любимые Плеяды,Те, о которых он мечтал.Зачем дана поэту зоркость?Зачем он вглядывался вдаль?Мир фантастический, далёкийВ стихах Ивана оживал.36Он всё о солнечной системеИ об её планетах знал.И иногда, довольно смело,Что прав был Дарвин, утверждал.Хотя не очень-то старалсяВинить священников во лжи.И спорить с ними не пытался.Ведь он и верой дорожил.Но и научные открытьяСмогли Ивана убедить,Что от народов первобытныхТянулась жизненная нить.Но не хотелось первороднымПризнать того, кто был так дик,Что слов не зная, средь природы,Лишь издавал гортанный крик.Другое дело, тот вельможа,Чья голубая кровь, струясь,В Иване бьётся, чтоб продолжилОн род свой, к славе торопясь.37Знал и про древние народыИван и про великий Рим,Про страшных варваров, чьи ордыСмели нашествием своимЦивилизацию ЕвропыИ всё же, не смогли стереть.Культура продолжала робко,В сердцах людей годами тлеть.И вспыхивала не угасаяИ разгораясь с каждым днём,Мир от невежества спасала,И воскресал вновь к жизни он.И снова знанья возносилиНад миром разных истин свет.Знал и историю РоссииИван, с её древнейших лет.И всех князей её великих,Всех императоров, царей.И жизнь народов разноликихВ лесах, в горах, среди степей…38Нет на земле страны обширней.Её величественнее нет.Она одна такая в миреРоссия – родина побед.Любил Иван свою отчизну.И как такую не любить!Он без неё себя не мыслилИ для неё старался жить.Стихи из сердца извлекая,Он их отчизне посвятил.В её историю вникая,Гордился он, что русским был.О многом знал Иван в те годы,И в памяти своей хранилВсе тайны жизни и природы,К явленьям чьим причастен был.Хотя он и казался скромным,С непредсказуемой судьбой,Но знал и помнил всех героевЛитературы мировой.39Любовь незримо угасалаВ его душе и может бытьИвана это и спасало.Ведь должен был он как-то жить.Пусть без любви. Но в мире этомЕщё немало будет встреч.Грусть исчезала незаметно.Спешила жизнь, его увлечь.То вновь стихам он отдаётся.То вновь гуляет по полям,Под золотистым, ярким солнцем,Отдав себя его лучам.Рожь тихо в поле колосится,Маня красивой желтизной.В колосьях жемчугом искрится,Уже созревшее зерно.Косцы широкими рядамиИдут на стену этой ржи.Взмахнут шуршащими косами,И рожь у ног косцов лежит.40Он не стерпел и тут же с нимиВстал в их довольно ровный ряд.Они до вечера косили.Устал Иван и всё же рад.Едва домой добрёл, с согнутой,Почти изломленной спиной.Горели от мозолей руки.Но дух пылал в нём боевой.Он смог! Он вытерпел! Сумел, он,Преодолеть себя трудом.Не поддаваясь грустной лени,Как все, работать смог и он.И снова в поле он с косцами,И вновь рожь валится у ног.Уже не так сильна усталость,Но, как и все, он тоже взмок.Опять домой, изнеможённыйИдёт он, слыша сердца стук,С лицом, как будто обожжённым,С полынной горечью во рту.41Но утром, радостно вставая,Он торопился в поле вновь,Трудом всё тело оживляя,И разгоняя в венах кровь.И от других не отставая,С косцами шёл в одном ряду.Теперь уже не уставая,Весь день, он продолжал косьбу.Привык. Приноровилось тело,Хотя и льётся пот с лица.Косцы, работая умело,Шли полем, чтоб достичь, конца.За ними нивы оголялись.В телеге старой на гумноСнопы ржаные отправлялись,Чтобы извлечь из них зерно.И он той возкой занимался.Снопы в телегу загружал,И на телеге возвышалсяИ горд был, словно генерал.42О, как телега та, дрожала.К гумну ухабистым был, путь.И лошадь вовсе не бежала,Едва тащилась, как-нибудь.Ржаных снопов нагроможденье,Давило тяжестью своей.И всё же, всем на удивленье,Ползла телега, средь полей.Как холм высокий на колёсах,Как башня из снопов ржаных.Колёс бы, выдержали оси,Хотя и проверяли их.Не завалилась бы, вдруг, на бок,Телега с грузом, рухнув в пыль.Но вот приехали. И рад он,Иван, что груз свой сохранил.Снопы с телеги разгружая,С кудрей отряхивая пыль,Он все свои переживанья,И опасения забыл.43И в сентябре кипит работа.Вновь в риге, с раннего утраКрестьянки трудятся охотно.Для них работа, как игра.Одни орудуют граблямиДругие веялкой гремят.А третьи, быстрыми руками,Спешат зерно в мешки собрать.И он решил работать с ними,Иван, явившись на гумно.Где молотилка молотилаСнопы, чтоб сбить из них зерно.Он помогал и тем и этим.То ручку веялки крутил.То выгребал зерно. Заметно,Он всех крестьянок оживил.Они работали и пелиИ жалобно, и сладко так,Что музой песен тех сумели,Его над явью, приподнять.44Но вот окончились заботыОсенних дней. Вновь льют дожди.Иван, грустя, всё ждёт кого-то.Но что там, в жизни впереди?Чего о будущем он знает?Мир безразличен и суров.Конечно, он предполагает,Что где-то ждёт его любовь.Теперь он знает, что он хочет.Иван и к славе уж готов.Недавно он принёс из почтыЖурнал, где цикл его стихов.Не зря, в журнале толстом этом,С его стихами встали в ряд.Стихи прославленных поэтов.Чему, конечно же, он рад.Теперь и он стране известен.Его поэтом все зовут.Но если разобраться честно,Лишь начал он, Иван, свой путь.45Как молод он! Как много мыслей,Как много дум прекрасных в нём!Мир необъятен. К новой жизниПоэт наш юный устремлён.Как многие и он стремитсяК необъяснимой новизне:Взлететь бы, ввысь, подобно птицеИ улететь за край земель.Жить не умея равнодушно,Он восклицал уже не раз:«Умчаться б, как когда-то Пушкин,Как Лермонтов, вдаль, на Кавказ!»К свободе ум его взывает.Порывы чувств его легки.Здесь, в Озерках, он изнываетОт скуки, грусти и тоски.В родных местах, в плену печали,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.