Догма

– Прекрасно, – отмахнулась Карла. – Не он же терпит уроки мистера Нолана.

– Он больше рассказывает свои байки, чем ведет урок.

– Именно! – Карла раскрыла пачку крекеров и разложила на бумажном пакете. – Вам еще повезло, вы слышите их впервые. А я слышу эти истории уже не первый год. Секрет в том, что с каждым разом история обрастает еще большим абсурдом.

– И много в ней правды? – Неожиданно поинтересовался Чейз, принявшись за сэндвич.

– Почти никакой. Думаю, с ним действительно происходили эти истории, но с каждым годом он рассказывал их, выдумывая все большие подробности. У нас с ребятами даже появилась традиция угадывать, какая история будет сегодня.

– Угадали с сегодняшней?

– Неа, – усмехнулась Карла. – Впрочем, как всегда. Кстати, Эндрю вернется уже завтра. Давайте соберемся вместе? Но я бы предложила переместиться к столикам во дворе школы. Там и места больше, и удобнее. Что скажете?

– Прекрасная идея! – Обрадовалась Джесс.

– Сначала спроси у Макврайса, как ему идея. – Невозмутимо ответил Чейз.

– А тебе как идея? – Поинтересовалась Карла.

– Я тут только ради сестры.

– Или скорее следить за тем, как я веду себя, – поправила Джесс.

– Да даже если и так.

Джесс передразнила Чейза и улыбнулась ему.

Импровизированный обед прошел в небольшом молчании. Лишь изредка Карла задавала неважные вопросы, на которые Джесс отвечала односложно. Чейз же предпочел молчать до самого конца обеда.

Возвращаясь к школе, все трое замершие, Торны отстали от Карлы на пару метров.

– Ты знал про ее сестру и мать? – Шепотом спросила Джесс.

– Да, периодически слышал от покупателей в магазине.

– А я видела ее могилу. Там она была с Эндрю и Джеромом.

– Кто вообще такой Джером?

– Лучший друг Эндрю. – Сказала Карла. От неожиданности Торны даже остановились. – Эндрю, кстати, согласен на обед.

– А то, – закатила глаза Джесс. – Ладно, скоро урок начнется.

Джесс оставила Карлу и Чейза и свернула к школе напрямик. Обернувшись, она заметила, что они оба смотрят ей вслед.

Снова тяжелая дверь, пыльный диван и еда из консервной банки, подогретая на газовом обогревателе. Снова безвкусные макароны и долгие ожидания брата. У Джесс даже понятия не было, когда он вернется. Пытаясь развлечь себя хоть как-то, девушка вышла на улицу, накинув куртку. У соседнего, такого же заброшенного дома, только еще хуже, стоял человек. Смотря в экран телефона, он периодически осматривался, пока не заметил Джесс. Подняв с земли свою огромную сумку, он подошел ближе и улыбнулся ей. Это оказался совсем еще парнишка, пару раз Джесс видела его в школе.

– Я тот еще везунчик, – сказал он. – Все гадал, в какой дом доставлять, а ты сама вышла.

Покопавшись в сумке, он достал две коробки и протянул их Джесс. Судя по картинке на коробке, это была пицца, но Джесс все же спросила:

– Что это?

– А разве не ты заказала это? – Растерялся парень-курьер. – Ты же Джесс Торн? Заказ на это имя.

Джесс не знала, что ответить, поэтому он просто протянул коробки ей.

– Как бы там ни было, это тебе. Приятного аппетита!

Парень забрал сумку и поспешил уйти, а Джесс понесла коробки, из которых ужасно вкусно пахло. До самого возвращения Чейза она их даже не открывала. И хотя только поела, прогулка, которую не удалось отменить, разыграла аппетит. Несложно было догадаться, кто совершил это пожертвование.

– Сестренка, у меня хорошие новости! – Чейз похлопал по сумке и подошел к Джесс. – Я помогал в магазине на заправке, и владелец дал мне это.

Джесс не помнила, когда видела Чейза таким веселым. Он вынул из сумки пачку сосисок. Она уже представила, как он обрадуется, когда узнает про пиццу. Но Чейз не обрадовался.

– Что не так? – Спросила Джесс.

– Кто тебе ее дал?

– Курьер, – замотала она головой.

– Ты же ее не ела?

– Нет, я ждала тебя. Давай скорее есть!

– Вдруг она отравлена? Вдруг она от жрецов отца? Мы не будем есть еду непонятно от кого.

– Но будем есть то, что тебе дал владелец магазина?

– Они в упаковке!

Джесс отвернулась от брата и обиженно уставилась в шторы. Иногда так хотелось, чтобы они ее успокаивали, но обычно раздражали еще сильнее, поэтому Джесс зажмурилась.

– Послушай, я не хотел грубить. Я понимаю, что еда есть еда, но безопасность превыше всего.

– Если бы он был здесь, то мы бы уже это знали. Он далеко отстал от нас.

– Знаю, – отозвался Чейз.

– Думаю, это была Карла.

– От нее можно такого ожидать.

Они условились, что не тронут пиццу, пока не убедятся, что ее действительно прислала Карла.

Набрав в лесу сухих веток, Чейз и Джесс разожгли костер и принялись жарить сосиски. Они хотя бы как-то разбавят приевшиеся макароны из банки. У обоих поднялось настроение, пока они работали вместе. Джесс рассказала брату пару шуток про мертвецов, на которые Чейз лишь закатывал глаза.

К возвращению матери, еда была готова. Чейз, уже серьезно, рассказал о работе в магазине, где он сегодня и задержался. Там нужно было что-то починить, а мастер, которого вызвали, все не ехал. Мать слушала вполуха, почти никак не комментируя.

– А что это за коробки? – Спросила она, заметив их на подоконнике за шторой.

Джесс и Чейз переглянулись.

– Ничего, мам! – Тут же выпалила Джесс и посмотрела на брата, ища поддержки.

– Мы думаем, это прислала Карла Кеслер, – признался Чейз.

Джесс нахмурилась в непонимании, зачем он говорит ей это. Мать подошла к детям и строго на них посмотрела. Ее короткие белокурые волосы были завязаны в низкий хвост, а на лице отражалась, чуть ли не вся сущая старость. На вид могло показаться, что Сильвии Торн лет пятьдесят. Так или иначе, это было не так важно.

– Что это значит? – Голос резал, будто сталь.

Джесс попыталась оправдаться, придумать убедительную историю.

– Мам, мы не…

– Помолчи! – Оборвала ее мать и перевела взгляд на Чейза.

– Она нам не подруга. – Ответил Чейз. – Думаю, она просто хотела извиниться за то, что случайно ударила меня.

Сильвия посмотрела на пластырь, заклеенный Чейзом с утра. Джесс выдохнула, когда мать немного успокоилась.

– Вы уверены, что это была она?

– Нет, но завтра мы хотим узнать это. Клянусь, мама, если это не так, мы избавимся от коробок.

Сильвия наконец окончательно успокоилась. Джесс опустила взгляд. Она всегда верила Чейзу, потому что он всегда говорил ей правду. Даже сейчас он не солгал ей. Да, это спасло их, но было так обидно, что мать не считается с ее мнением. Даже работать не позволяет. Ни о каком желании обезопасить ее не шло и речи. Она просто не доверяет ей.

– Как же меня это достало, – прошипела Джесс.

Мать потерла сонные глаза и посмотрела на дочь.

– Что же тебя достало, дорогая?

Джесс заметила боковым зрением, что Чейз мотает головой. Разумно послушать брата, но ее уже не остановить. И он это знал.

– Все меня достало! – Выпалила она. – Находиться в этой убогой холодной комнате, есть не пойми что. Я устала!

– Ах, то есть ты устала? – Удивленным тоном переспросила Сильвия. – А вот я, отработав четырнадцатичасовую смену совсем не устала. Твой брат тоже совсем не устал.

– Так дайте мне работать. Я тоже не буду уставать. Хочешь, чтобы мы тут совсем загнулись?

– Глупая девчонка! Напомнить, почему мы здесь? Из-за вас!

Осознав, что наговорила лишнего, Сильвия резко выпрямилась. Джесс тут же сорвалась с места, схватила куртку с дивана и выбежала на улицу. Лицо тут же обдало холодным ветром, а скатывающиеся слезы только усугубляли ситуацию. Но Джесс казалось, что это лучше, чем в доме с матерью.

5. ЧЕЙЗ

Не успела входная дверь и закрыться, как Чейз тут же подорвался с места и бросился за сестрой.

– Дай ей остыть, – остановила его мать, не пропустив к выходу. – Сама придет.

– Зачем ты так?

– А вот на твое нытье я не рассчитывала, – усмехнулась женщина и села на диван. – Избавься от коробок.

Чейз осознал, что на него накатывает злость. Причина их образа жизни была и из-за него тоже. Но всю жизнь в бегах он знал, что все это именно из-за него. Джесс здесь совсем ни при чем, но, скорее всего, мать просто не хотела выделять или принижать кого-то. Поэтому предпочитала обвинять обоих, нежели твердить, что они совсем не виноваты. По факту так и было – не их вина, что они просто родились. Только эта мысль заставляла Чейза успокаиваться.

Взяв коробки с подоконника, Чейз вынес их на улицу, прихватив куртку. От ветра она не спасала, но другой не было. Коробки остались на полусгнившем крыльце, которое Чейз все хотел починить, да времени и средств не было. Сам Чейз побрел по темноте. Он не знал, где искать сестру, поэтому просто шел куда-нибудь, стараясь не наткнуться на пеньки.

Пройдя несколько метров, его поглотил темный лес. Хруст веток и уханье сов не пугали. То и дело в глуши слышались крики птиц. Наконец Чейз достал карманный фонарик с тусклым светом. Осветить дорогу мощи было недостаточно, батарейки скоро совсем сядут, но подсветить темные места во время ремонта хватает. Он пользовался им, когда чинил дверцу шкафа в доме мэра. Чейз тут же вспомнил Карлу, которая отправила эту злосчастную пиццу. Но откуда ей было знать, что так произойдет? Винить ее было просто бессмысленно.

Остыв от гнева на Карлу, в сознании вырисовался ее образ. Волнистые темные волосы, обычно распущенные. Мягкие черты, лучезарная улыбка и невероятно грустные глаза. Чейз мало что понимал в красоте, но ему всегда казалось, что на таких, как Карла Кеслер, он не имел права даже смотреть.

Неожиданно что-то хрустнуло сильнее, чем ветка, с которой вспорхнула птица. Чейз замер, подозревая, что это был человек. Светить фонариком не было смысла, свет туда даже не доберется из-за его слабости. В который раз Чейз пожалел, что пожалел денег на новые батарейки. Он тихо и медленно вертелся вокруг себя, сфокусировав зрение. Это не помогало, потому как деревья сами собой выстраивались так, что казались ему людьми. Неожиданно послышались тяжелые грузные шаги бегущего. Они становились тише, и Чейз немного успокоился. Вот только это еще ничего не значило.

Тишина в лесу никогда не бывает абсолютной, но когда привычные звуки леса показались Чейзу нормальными, он побрел в противоположную сторону от той, где скрылся человек. Кто это мог быть? Да кто угодно. Может, этот забредший сам насмерть напугался. Но вряд ли это был кто-то из местных, они боялись леса в дневное время, не говоря уже о ночи. Но в лесу находилось кладбище, так что посетители у леса бывали.

Вспомнив о кладбище, Чейз медленным бегом пустился туда напрямик, через заросли деревьев, защищаясь руками от веток. В темноте сложно контролировать их всех, так что одна ветка больно ударила его в щеку. Ее тут же обожгло, но Чейз старался не думать о боли.

Чейз выбрался из леса и чуть было не свалился на чью-то могильную плиту. Кладбище заливало сияние луны, что помогло получше осмотреться. Кто-то сидел у могилы, и Чейз успокоился, приметив в силуэте сестру.

Джесс сидела у могилы Лизы Кеслер, обняв колени. Ветер немного поутих, но Чейз не хотел, чтобы она замерзла.

– Идем в дом, – попросил Чейз, не сводя с сестры взгляда.

– Ты так и будешь ей потакать, или что-то в тебе щелкнет?

Чейз не хотел признавать, что щелкнуло у него уже давным-давно. Он знал, что сестра права, но и мать винить он не мог. Это делало его человеком нейтралитета, как он сам считал. Но Джесс считала его преданным матери, что было правдой, он просто не высказывал своих недовольств ни одной из сторон. Сложно спорить с тем, кто заботится о тебе, даже если в такой форме. На секунду Чейз осознал, что Джесс, возможно, относится к нему так же. Она в состоянии злиться на мать, но злиться на него просто не может. Даже сейчас, когда он не встал на сторону сестры, она не винила его.

– Мне хочется, чтобы ты поняла меня, но одновременно я этого боюсь. Страх пока побеждает.

Чейз опустился рядом с сестрой, с той стороны, откуда дул ветер, чтобы хоть как то ее укрыть от него. Вероятно, это не помогало, но ничего другого он предложить не мог.

– Ты же знаешь, ей не стать твоей подругой. В лучшем случае мы двинемся дальше уже через пару месяцев.

– Куда? – Обеспокоенно спросила Джесс.

– Пока не знаю. Куда-то на запад. Где лес. Сама знаешь.

Чейз не врал. Они с матерью никогда не обговаривали следующую точку. Она говорила, это не так важно, потому что логики в перемещениях не было никакой. И именно так и было задумано. Так сложнее их найти.

– Не привязывайся к ней, – посоветовал он. – Ради твоего же блага.

– Я знаю. – Джесс спрятала лицо в коленях, не желая разговаривать. Чейз понимал, что ей не хотелось возвращаться к матери, но и сидеть темной ночью у чужой могилы было странно.

Девушка поднялась на ноги и погладила могильную плиту. Чейз удивился, когда она поблагодарила Лизу Кеслер за то, что была хорошей слушательницей, но виду не подал – все, что угодно, лишь бы вернуться в какое-никакое тепло.

Коробки исчезли с крыльца, и Чейз решил, мать сама избавилась от них. Возможно, так будет лучше.

Сильвия подскочила с дивана, когда увидела детей на пороге. В ее взгляде читалось облегчение, но Джесс этого не замечала. Она смотрела в пол, все еще обиженная на мать. Стянула куртку и бросила на матрас, служивший ей кроватью. Чейз поджал губы, мол, это все, что он мог сделать, и тоже снял верхнюю одежду.

Джесс опустилась на матрас и укрыла себя неким подобием одеяла, подложив куртку под голову. Чейз подключил обогреватель, который он выторговал у старика на распродаже. Обогреватель был не только старым, но и без какой-то части деталей. Он подозревал, что им вообще не стоит пользоваться. Несмотря на это, выкупил за сущие гроши, а потом починил. Вместо ножек-опор были башенки из камней, собранных на улице. Отсутствующий шланг он заменил самым обычным, найденным на помойке. Этот прибор спасал их темными ночами на ничтожные пару часов, чтобы экономить газ в баллоне.

Погасив свечи, Чейз и сам опустился на второй матрас. Он лежал в другом углу комнаты от Джесс, шмыгающей носом. Чейз знал, ей тяжело. Ему тоже тяжело, но времени распускать сопли не было. Утром его ждет школа, потом смена в магазине, а потом, если вообще повезет, какая-нибудь подработка.

Чейз не мог заснуть, думая то о человеке в лесу, то о разговоре с Джесс у могилы Лизы Кеслер. Мать громко сопела на диване, а обогреватель внезапно вырубился по установленному таймеру. Чейз поднял голову, чтобы увидеть погасший индикатор, и заметил Джесс, севшую на своем матрасе.

– Можно к тебе? – Шепотом спросила она. – У меня есть одеяло.

– Иди сюда, – не раздумывая, ответил Чейз, разворачиваясь к ней.

Джесс приволокла матрас и пристроила его ко второму. Бросив сложенную куртку, улеглась на нее, кожа тут же заскрипела от прикосновения. Затем укрылась одеялом, и поделилась с братом. Сшитые вместе простыни и пледы сложно было назвать одеялом. Так или иначе, оно было теплым и большим. Нередко Джесс отдавала его матери или брату, чтобы хотя бы кто-то кроме нее побыл этой ночью в тепле.

Чейз услышал, с какой дрожью Джесс вздохнула. Дело в холоде или в недавних всхлипах? Не спрашивая, Чейз пододвинулся ближе, обнял сестру за талию, и она, подчиняясь, устроилась поудобнее, уложив голову на груди. Чейз чувствовал, как она дрожит. Вероятно, она тоже ощущала его дрожь. Но спать вот так, в обнимку, было намного теплее, и они оба наконец уснули.

Чейз резко подорвался с места, услышав навязчивый звон будильника на часах Джесс. Мать уже проснулась и собиралась на работу. Джесс отлипла от брата, выключила будильник и легла под одеяло. Уходя, мать попросила их прийти в прачечную, чтобы те смогли принять душ и сменить одежду. Чейз, слишком сонный, чтобы ответить, просто кивнул, и Сильвия покинула дом.

Умываться приходилось водой прямо из посуды. Воду набирали в пруду, а питьевую приходилось покупать. На ней тоже экономили. Благо в холодный сезон пить хочется меньше.

Растолкав сестру, Чейз соизволил собрать учебники. Взял пару оставшихся, чтобы держать все в шкафчике. Его не заботило расписание, так как школу он посещает лишь по принуждению. Скоро они уедут из Рокленда, и оценки Чейза Торна будут совсем не важны.

Ни в одном городе Чейзу не нравились школы. Он предпочел бы работать, чем рассуждать о революции и тоталитаризме или решать уравнения. Тем не менее, он здесь. Тратит время на то, что ему совсем не нужно.

Договорившись с Джесс, что они встретятся с Карлой и Эндрю во время обеда, Чейз пошел на геометрию. Оставалось забросить учебники в шкафчик и успеть к началу урока. Одноклассники протискивались в кабинет, толкаясь и смеясь. Их настроение совсем не соответствовало настроению Чейза.

Кто-то коснулся его плеча, и Чейз обернулся. Карла Кеслер улыбалась ему, поправляя лямку своей сумки. Сегодня она была одета по-другому. На ней была футболка какой-то музыкальной группы, черно-синяя рубашка с подвернутыми рукавами, широкие джинсы на ремне и массивные ботинки. Ещё вчера она казалось ему миловидной девушкой, старающейся соответствовать. Неужели он в ней ошибся? И насколько сильно?

– Как тебе мой образ?

Карла остановилась у его парты, когда он занял ее. Оглядев девушку во второй раз, он постарался подумать и ответить честно.

– Очень по-рокерски.

Улыбка означала удовлетворение ответом.

– Могу я задать вопрос? – Карла закивала ему. – Зачем ты отправила нам пиццу?

Выражение лица тут же сменилось непониманием. Она будто впервые слышала такие слова.

– Какую пиццу?

– Так это была не ты? – Сердце забилось чаще. Вспомнился человек в лесу.

– Чейз? – Он вновь посмотрел на девушку. – Что-то не так?

– Нет, может, это был кто-то другой. – Быстро бросил он, чтобы та поскорее отвязалась.

Постояв пару секунд, Карла удалилась к передним партам, где были ее подруги.

Когда Чейз заметил, что она все же ушла, он вновь обратил на нее внимание, позабыв на пару минут о своих подозрениях. Чейзу обычно плевать на людей, они его не интересовали, да и сама Карла показалась ему поверхностной, стремящейся к чувству собственной важности. И отношения с отцом, которые он видел в их доме, подтвердили его догадки. Но сейчас, после всего, ему уже так не казалось. Наблюдать за Карлой, щебечущей с подругами на передних партах было странно. И если Чейз считал это странным, это было самое что ни на есть странное чувство. Ведь она его даже не интересовала, не притягивала, не завлекала.

Чейз отвел взгляд, уставившись в учебник. Рисуя карандашом в тетради фигуры, он изо всех сил старался думать лишь о них, а не о Карле Кеслер или человеке в лесу.

После трех уроков, схватив Чейза под руку, она повела его к шкафчикам, где они оба забрали верхнюю одежду и направились к столикам во дворе школы. Чейз предпочел бы обедать в столовой, но ради сестры он потерпит общество чужаков.

Мнение об Эндрю Макврайсе он сложил однобокое. Он создавал впечатление местного дурачка, привлекающего к себе внимание своим бунтарским поведением. Джесс даже сравнила его с самим Чейзом. Сам он не видел ничего общего с этим человеком. Слишком эмоциональный, его смелость граничила с идиотизмом и даже глупостью. Будь он на месте Макврайса, не стал бы бить того парня на территории школы. И обидчик не отделался бы так просто.

Увидев их издалека, Макврайс тут же помахал Карле, а та махнула в ответ. Чейз не говорил ни слова, пока остальные рассаживались по местам. Он оказался напротив Эндрю, рядом с которым сидела Джесс, неожиданно с приподнятым настроением.

– Мне так нравится твой образ! – Почти завизжала Джесс, и Чейз невольно поморщился от этого изменения в поведении. – Правда круто, Эндрю?

Чейз заметил, как она толкнула того плечом в плечо, и Эндрю просто растекся в улыбке и засыпал подругу комплиментами.

– Как тебе неделя каникул? – Спросила Карла, переведя тему от себя. Они с Эндрю начали доставать еду. Заметив неловкий взгляд сестры, Чейз решил, что когда-то ей это надоест, и она вернется в столовую.

– Макврайс, – вдруг заговорил он. – Если ты вернулся в школу, значит, тот мудила тоже?

Чейз видел в этом самодовольном парне некое смятение. Тем не менее, он непринужденно ответил:

– Не знаю, лично я его не видел. Да и видеть не желаю.

– Согласна, этот Фрэнк Уэст всегда был придурком. Никогда мне не нравился. – Подхватила Карла.

На столе, застеленном салфетками, уже лежали бутерброды, пара яблок, банан и четыре небольших куска пирога.

– Эндрю, это ты отправил пиццу? – Глаза Чейза сощурились.

– Да, я не знал, какая вам нравится, поэтому выбрал классику, – ответил Эндрю, достав бутылку газировки. – Вам понравилось?

– Чуть пальцы себе не отгрыз. – Безмятежно ответил Чейз.

Джесс раздраженно вздохнула.

– Это значит, нам понравилось. Спасибо, Эндрю.

– Больше так не делай, – серьезно сказал Чейз.

Эндрю испуганно оглядывал его, будто прикидывая, что он выкинет. Чейзу показалось, что Макврайс испугался получить от него. Без возможности предугадать, он не знал, как ему действовать. И такое поведение Эндрю немного позабавило Чейза.

– Хорошо, успокойся, чувак! Я потратил на них свои накопленные.

– Что? – Нахмурилась Джесс. – Тем более не стоило.

– Карла рассказала мне о своих подозрениях насчет вашего образа жизни, поэтому я хотел что-то сделать. Тем не менее, я это сделал. Давайте уже есть.

На какое-то время повисло молчание. Чейз опустил голову вниз, но чувствовал, как все трое смотрят на него.

– Когда Джером вернется в школу? – Вдруг спросила Карла. – Он так больше ничего и написал после новостей.

– Что за новости? – Поспешила поинтересоваться Джесс. Чтобы прикрыть неловкость другой неловкостью, она взяла один из кусков пирога. Остальные уже взяли свои, и на столе оставался только кусок для Чейза.

Он слушал новости о разводе и выборе между родителями и вспоминал свою ситуацию. Возможно, Джесс думала о том же, но он не читал ее мыслей, чтобы знать точно. В отличие от Джерома, у Чейза выбор был очевидным. Правда понял он это только в осознанном возрасте.

– Думаю, на следующей неделе он уже вернется. – Вздохнув, сообщил Макврайс.

Заметив, что Чейз так ничего и не съел, он протянул его кусок пирога. Чейзу захотелось выбить еду из рук Макврайса, но сдержался.

– Мама приготовила. Хотела услышать, как вам.

Чейз взял в руки свой кусок пирога и надкусил. Еда была холодной, но явно вкуснее всего, что он когда-либо ел. Чейз вообще не помнил, чтобы еда ему нравилась настолько. Вишневая начинка была в меру сладкой, не кислой, как другие ягоды, какие можно найти на диких кустарниках в лесах.

– Без каких-либо шуток, – Чейз проглотил и продолжил: – это лучшее, что я ел в своей жизни.

Эндрю широко улыбнулся, пообещал передать его слова своей матери, и разговор вновь завязался. Эти трое обсуждали что-то вроде совместного времяпровождения, пока Чейз испытывал гастрономическое наслаждение.

Чейз больше никак не участвовал в разговоре сестры с новыми друзьями. Он сильно сомневался, что мать разрешит ей, да и они договорились не заводить дружбу. Но Чейз знал сестру всю свою жизнь, она даже не спросит у матери разрешения. И надо думать, присутствие посторонних сослужит ей неплохой защитой.

После неловкого обеда уже не нужно было притворяться заинтересованным. Хотя Джесс и не нужно было притворяться. Мысленно он уже ругал сестру за такого рода оплошность, как способность к привязанности. Она обожжется, а он тут и не при чем. Он будет ругать ее после, но будет рядом. Потому что только они и будут друг у друга несмотря ни на что.

Двухчасовая смена в супермаркете не подходила Чейзу, поэтому он был вынужден искать варианты. Одноразовая работа была не самая стабильная, зато это лучше, чем ничего.

Даже после двухчасовой смены, руки Чейза нестерпимо ныли. Он снова разгружал товар, новые мозоли полопались и были залеплены пластырями Карлы. Это хотя бы немного ослабевало боль.

Чейз совсем отчаялся, когда обошел несколько мест, где мог предложить свою помощь. Это была вчерашняя заправка, где работы конечно же не было. Владелец небольшого магазинчика электроники выдворил его, только увидев. В кафе в центре города владелец сказал, что берет только девочек и предложил работу его сестре. От последнего Чейзу было противно. От его кафе, от его презрительного взгляда, от его извращенных намеков. Страшно даже думать о том, чтобы отдать сестру в лапы этого ненормального.

Чейз старался не искать работу очень далеко от дома, чтобы тратить меньше времени на дорогу. Выхода не было, и он побрел к улицам, где обычно не бывал. Он даже не знал, что там находится.

Ноги привели к автомастерской. Раскрытые ворота позволили войти и вдохнуть резкий запах бензина. Внутри выставлены три машины в ряд и несколько мотоциклов. Столы ломились от всяческих инструментов: от сварочных аппаратов до самых маленьких гаечных ключей. Услышав шаги, работник мастерской вышел из-за пикапа и серьезным взглядом оглядел Чейза. Он хотел было что-то сказать, но мужчина его опередил.