Алард. Истоки хаоса

‒ Посмотри сюда, и тебе станет все понятно, ‒ Лойд разорвал ткань на груди тела, и на свет показалась татуировка. На ней была изображена коса, вписанная в черный круг. – Ее невозможно подделать, и у каждого племени она отличается. Именно этот ассасин пришел к нам из племени Месси. Враги сделали свой первый ход.

‒ Больше ни на кого не было совершено нападение? – задал очень важный вопрос Эфель.

‒ Нет, ‒ покачал головой Лойд и улыбнулся. – Можешь считать себя звездой этого вечера.

‒ Не таких поклонников я ожидал, ‒ усмехнулся Эфель. – К счастью, Самсет вовремя появился и разобрался с врагом.

‒ Меня больше удивляют не способности твоего компаньона, а кое-что другое, ‒ Лойд посмотрел в сторону кровати, на которой до сих пор лежала подушка, в которую был воткнут кинжал. – Мне не верится, что акис мог промахнуться. Неужели ему просто не повезло?

‒ Ну, ‒ задумался на секунду Эфель, ‒ просто мне приснился странный сон, и я резко проснулся. Потом увидел какое-то движение в темноте и насторожился. Удача, и не более.

‒ Тогда благодари ее за то, что она сегодня на твоей стороне, иначе, – Лойд бросил красноречивый взгляд на труп на полу, – ты бы оказался на его месте.

‒ Как это вообще могло произойти?! – гневный крик сотряс воздух за пределами шатра. – Вы понимаете, какое наказание последует за такой промах?!

‒ Эгрон прибыл, ‒ улыбнулся Лойд и снова посмотрел на Эфеля. – Пока не стоит тебе показываться снаружи. Где-то мог притаиться еще ассасин. Пусть удача сегодня и на твоей стороне, но полагаться на нее целиком не стоит.

‒ Хорошо, ‒ кивнул Эфель.

‒ Как ты? – в шатер ворвались Эгрон и Элай. Оба торба выглядели обеспокоенно и начали со всех сторон рассматривать Эфеля. Удостоверившись, что тот выглядит нормально, они тут же перевели свои взгляды на лежащее на полу тело.

‒ Ассасин, ‒ почти в унисон произнесли члены рода Аладон.

‒ Великолепная синхронизация, ‒ едва слышно проговорил Лойд. – Интересно, почему у меня с Элисией такого не получается?

К счастью, никто не услышал этот странный монолог главы рода Краут. Эгрон тут же подошел к акису и повторил действия Лойда.

‒ Месси, ‒ спокойно проговорил он, но в глазах торба была видна ярость. – Эти твари решили убить нашего короля. Я так просто этого не оставлю.

‒ Успокойтесь, ‒ Эфель подошел и положил руку на плечо разгневанного торба. – Им не удалось, и это главное. Эти жалкие попытки предотвратить наше наступление говорят о том, что враг боится.

‒ Хорошо, ‒ наконец выдохнул спустя пару секунд Эгрон. – Не ранен?

‒ Нет, ‒ улыбнулся Эфель. – И еще кое-что.

‒ Слушаю, ‒ кивнул Эгрон.

‒ Как ему вообще удалось пробраться в центр нашего лагеря и в мой шатер незамеченным? – действительно удивился Эфель.

‒ На самом деле, ‒ несколько смущенно ответил ему Лойд, ‒ они действительно лучшие в своем ремесле. На Эничена за время его правления было совершено нападение ассасинов из всех семи племен «Видеама». Я, Эгрон и Севия работали над безопасностью твоего отца как проклятые, но все без результата. Они словно вода, способны просочиться даже в малейшую щель. В моменты обострения международной политики, стражам приходилось стеной стоять вокруг кровати Эничена, пока тот спал. В этот раз просто никто даже не мог предположить, что враги решатся на превентивный удар и отправят одного из ассасинов на верную смерть. Даже если бы ему удалось свершить задуманное, то вероятность выбраться около нуля.

Выслушав рассказ Лойда, Эфель не мог не восхититься умениями этих воинов. У каждого народа Аларда есть свои сильные и слабые стороны, которые они оттачивали веками, доводя до совершенства свои преимущества и нивелируя недостатки. Торбы тоже не отставали. Ходячие крепости, внушающие ужас врагам во всех уголках Аларда, где бы ни ступала их нога. Вскоре тело акиса вынесли, и Эфель остался один. Если не считать Самсета, который улегся на полу шатра, всем своим видом демонстрируя, что никуда не собирается уходить. Король не стал прогонять защитника. Звериное чутье Самсета было бесценным. Пусть вероятность нового нападения была ничтожно мала, в таких ситуациях лучше перестраховаться.

Выступление армии планировалось начать в девять утра, и до него оставалось не более трех часов. О сне не могло быть и речи после всего пережитого. Эфель улегся под бок читаурга, как это было во время каждого из испытаний, и принялся вспоминать все произошедшее. Раньше торб чувствовал давление и некоторый страх от возложенной на него ответственности, но после сегодняшнего сна, осталась лишь твердая решимость довести дело до конца и покарать всех виновных.

3

Время пролетело незаметно, и вскоре на часах уже было девять часов. На огромном плацу собрались солдаты армии, готовые отправиться на корабли. Тут можно было увидеть всевозможный спектр эмоций. Кто-то выглядел нетерпеливо, в то время как другие были предельно собраны. На лицах некоторых новобранцев можно было различить страх. Бояться не зазорно, и никто не собирался попрекать их за это. Хотя все верили в собственные силы, кто-то обязательно погибнет. Все же им предстоит столкнуться с армией, которая в разы превосходит их в численности. Руководящим составом было принято решение, что перед отправкой перед солдатами выступит король, который и поведет их в бой. Пусть это и была лишь формальность, но данный ход мог подарить воинам заряд уверенности, способный в некоторых случаях решить исход всей битвы. За трибуной, на которой предстояло выступать Эфелю, собрались капитаны армий, главы великих родов и еще некоторые знакомые будущему королю лица.

‒ Не ожидал встретить тебя здесь, – искренне произнес Эф, пожимая руку воину, облаченному в тяжелые доспехи, – Гисас Шер.

‒ Я не мог пропустить эту войну, – улыбнулся торб. – Мой статус свидетеля исчерпал себя, и скрываться больше нет смысла. Лорд Лойд предлагал мне убежище в дальних землях, но я не могу простить тех, кто подверг меня стольким гонениям.

‒ Благодарю за твою верность, – с чувством произнес Эфель. – Надеюсь, наша встреча повторится после того, как все закончится.

‒ Я приложу все усилия, Ваше Величество, – с непоколебимой уверенностью ответил торб и отступил в тень.

Удивительным открытием стало для Эфеля присутствие на плацу всех кандидатов, когда-то претендовавших на трон. Лишь Сабия Тек-Хат осталась на Целисере – с одной рукой особо не повоюешь.

‒ Эфель, ‒ одновременно знакомый и противоречивый голос раздался за спиной торба. Когда он обернулся, то его челюсть чуть не упала на землю.

‒ Амет, ‒ придя в себя, ответил Эф. – Не ожидал, что ты отправишься на Лавди.

‒ Если все кандидаты решились на это, то чем я хуже? – улыбнулся Амет, что было редкостью для него. – Это мой долг.

‒ Ты прекрасно знаешь, что все войска будут подчиняться моему командованию, – понизил голос Эфель. – Не боишься, что я захочу отомстить и брошу тебя в самое пекло?

‒ Если ты захочешь отомстить, то во всем мире не найдется места, где я сумею скрыться, ‒ отмахнулся Амет. – К тому же, ты не станешь этого делать. Я бы стал, Сабия, Ролинг, возможно даже Балдр, но точно не ты.

‒ С чего такая уверенность? – действительно удивился Эфель. Он и правда не собирался сводить счеты со своим кузеном или дядями, но обязан был задать этот вопрос для собственного понимания. – Власть меняет каждого. Вдруг я слишком опьянен ей?

‒ Если ты хочешь меня напугать, у тебя ничего не выйдет, – лицо Амета было на удивление спокойным. Исчезла надменность, оставив лишь смирение. – Я понял тебя в тот миг, когда проиграл. Раньше я не хотел этого признавать, но теперь все изменилось. Как бы горько это ни звучало, ты больше подходишь на роль короля. Так же, как твой отец был лучше моего. Превратности судьбы, не находишь?

‒ Ты умеешь удивлять, – еле выговорил Эфель, пораженный искренностью кузена.

‒ После боя я назвал, каким ядом тебя отравили, – неожиданно напомнил Амет о неприятном событии. – В каком-то смысле, я спас тебе жизнь.

‒ Ты чуть меня не убил, – усмехнулся Эфель, желая понять, к чему он клонит.

‒ Будем честны, ты мне в этом очень помог, – усмехнулся Амет. – Но и в спасении я лишь оказал помощь. Получается, мы оба приложили все усилия, чтобы сначала убить, а потом спасти тебя.

‒ Выходит, так, – усмехнулся король. Обиды или жажды мести он не испытывал, ведь Амет был прав.

‒ Я не буду просить или умолять тебя о чем-либо, ‒ внезапно голос Амета стал серьезным, и от былой шутливой атмосферы не осталось и следа. – Во время нашего сражения я понял, что ты милосерден, и порой эта черта затмевает все остальные мысли. В следующий раз, когда ты решишь помиловать врага, помни, что однажды твоя жизнь уже висела на волоске из-за этого. В тот момент, когда ты занес меч надо мной, я увидел в твоих глазах холод и решимость. Готов поклясться, что именно это выражение лица стало той последней каплей, которая заставила меня сдаться. Несмотря ни на что, я хочу, чтобы во время битвы у тебя был именно такой настрой. Ради каждого, кто сегодня встанет под твои знамена и отправится на другой конец света, дабы покарать предателей.

Эфель не ожидал услышать подобную тираду от Амета. Самым неприятным было то, что кузен совершенно прав. Не понятно откуда взявшееся внутри Эфа милосердие бывало мешало ему во время сражений. Желание победить и убить были не равнозначны в его голове, хотя на деле таковыми и являлись. Вот только…

‒ Ты сильно изменился, ‒ улыбка расцвела на лице Эфеля.

‒ Угу, ‒ еле слышно согласился Амет. Торбу не хотелось этого признавать, но его соперник был прав. Хотя точнее будет сказать ‒ бывший. После проигрыша в легмелтобе ни о какой борьбе больше не могло быть и речи.

‒ Может быть, из-за моего милосердия это и произошло? – пожал плечами Эфель, словно и сам не знал, прав ли он. – Убить проще всего. Жизнь настолько хрупка, что иногда кажется, что сложнее надеть седло на болгра. Во время нашей битвы с моей стороны было бы правильнее смазать все оружие ядом и убить тебя как можно быстрее. К счастью, я пошел другим путем. Благодаря этому мы с тобой сейчас стоим здесь и готовимся отправиться на войну. Уже не как противники, а как соратники и товарищи. Риск слишком велик. Тут с тобой не поспорить. Вот только и я понимаю, что всех изменить не получится. Чья-то светлая сторона еще способна побороть тьму. Спасать их ‒ дело не самое благодарное, но раньше я бы сделал все возможное, чтобы помочь, ‒ Эфель увидел, как Амет открыл рот, чтобы возразить, но рукой тут же попросил его дослушать. – Так было до того, пока на мои плечи не легла ответственность за всех торбов Аларда. Теперь я хочу, чтобы как можно большее количество солдат, решивших доверить мне свои жизни, вернулись домой. Амет, после победы я собираюсь все изменить. Ты поможешь мне?

На секунду торб замер, ошеломленный от неожиданного предложения, и уставился на протянутую ему руку. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Эмилио, Пройт и Амет. По всем законам логики Эфель должен ненавидеть их троих и всячески им гадить. Так должно было быть! Вот только сейчас он предлагал Амету помочь ему. Торб понимал, что это не пустые слова. И такой шанс выпадает лишь один раз в жизни.

‒ Сделаю все возможное, ‒ Амет ответил на рукопожатие, и внезапно его посетило чувство, что он открыл себе дорогу к невероятным вершинам, что до этого были скрыты от него. – Для начала нужно выжить и победить.

‒ Другого нам не дано, ‒ ухмыльнулся Эфель.

‒ Ваше Величество, все готово, ‒ к паре белоснежных торбов подошел вейтер, который был ответственен за подготовку перед речью. Хотя официальной коронации и не было, но все большее число подданных стали обращаться к Эфелю, опираясь на титул.

‒ Я пойду, ‒ Амет улыбнулся и слегка поклонился. – Надеюсь, что мне понравится твоя речь, Ваше Величество.

‒ Не один ты на это надеешься, ‒ Эфель усмехнулся, но напряжение внутри него все нарастало. Особым стеснением торб не страдал, но сейчас был особенный случай.

‒ Все ждут только вас, ‒ вновь напомнил о себе вейтер.

‒ Пойдем, – собравшись с духом произнес Эфель и начал подниматься по деревянным ступеням трибуны. Перед ней собрались далеко не все солдаты, так как вместить почти миллион торбов в одном месте было нереально. Пусть на площади стояло не более ста тысяч воинов, даже такое число производило неизгладимое впечатление. Эфелю открывался поистине королевский вид на собравшиеся войска. Именно им предстояло первыми броситься в атаку. Информация о численности врага не разглашалась, но слухи о ней все равно распространились среди солдат. И для каждого из них это стало фактором, оказывающим дополнительное давление на их психическое состояние. Эфель хотел бы лично подойти к каждому и сказать несколько напутствующих слов, но это было невозможно. Он даже представить себе не мог, сколько времени на это понадобится.

Во избежание неловкого молчания и пауз речь Эфеля, была написана заранее. Торб учил ее так долго, что она стала отскакивать у него от зубов. Все лозунги и фразы для поднятия боевого духа как зрителей, так и самого оратора, выгравировались у него на подкорке. Но стоило ему взобраться на вершину трибуны и окинуть взглядом лица собравшейся орды, как все заученные слова испарились, словно их и не было. Толпа внизу тоже обратила внимание на появившуюся на трибуне фигуру. Кто-то ликовал, приветствуя нового правителя, в то время как другие скептически разглядывали его, оценивая и взвешивая. Но одно объединяло их всех, включая и Эфеля: звенящая тишина опустилась на площадь, такая плотная, что казалось, даже ветер замер в нерешительности. Даже встречаясь со стадом разъяренных саликамов или с гулаторами, жаждущими его крови, Эфель не испытывал такого парализующего ступора. Но вечно так продолжаться не могло, и к счастью для новоиспеченного короля, рядом были те, кто готов был оказать ему поддержку.

‒ Перед вами победитель легмелтоба, будущий правитель всех торбов Аларда и главнокомандующий экспедиционной армии, – громовой голос раздался справа от Эфеля. В недоумении повернув голову, торб увидел Лойда Краута, который едва заметно подмигнул ему, мол, не беспокойся, просто отдайся порыву. – Эфель Канафен!

Впервые толпа взорвалась криками приветствия. Казалось, Лойд был способен завести кого угодно, пробудив в Эфеле восхищение его ораторским даром.

‒ На пенсии вам следует стать ведущим праздников, – едва слышно прошептал он, чтобы никто больше не услышал.

‒ Пусть первым будет твоя коронация, – так же тихо ответил Лойд, на лице которого сияла радость. – А теперь произнеси пару напутственных слов. В конце концов, пусть они и не сказали этого вслух, но они уже приняли тебя своим королем. Не подведи своих подданных.

‒ Постараюсь, ‒ кивнул торб.

Он вновь посмотрел на собравшихся внизу солдат. У каждого из них есть семья, родители, жена, возлюбленная, дети, друзья, оставшиеся на Целисере. Любой из этих поводов был достаточен, чтобы отказаться от безумной затеи отправиться в неизвестность, сражаться с превосходящими силами противника, рискуя жизнью. Окажись Эфель двухгодичной давности перед таким же выбором, исход был бы очевиден. Но эти парни и мужчины, стоявшие сейчас в плотном строю и устремившие свои нетерпеливые взгляды на вершину трибуны, приняли совершенно иное решение. И сейчас Эфель был счастлив, что мог понять их. Заученные фразы отказывались всплывать в голове, но, казалось, в этом больше не было необходимости. На их место пришли уверенность и искреннее желание донести до них не зазубренные лозунги, а то, что он действительно чувствовал.

‒ Спасибо вам, – эти слова поразили каждого, кто их услышал. Король благодарит обычных солдат? Неслыханно! Но Эфель, казалось, не заметил всеобщего замешательства и тут же продолжил: – Сегодня мы с вами отправляемся на остров Лавди. Именно там, под предводительством гулаторов, скрылись предатели, возомнившие себя выше законов и всех нас. Племя Джабалон, семья Фалий, церкви Эйры и Хондо – все они сформировали союз, целью которого было истребление остальных претендентов на престол и узурпация трона! Неизвестно, сколько торбов, вейтеров и бронтов погибло от их рук, но я могу вас заверить, что их было достаточно, чтобы никогда не простить этого предательства против собственного народа!

Толпа яростно взревела. Слова Эфеля нашли отклик в их сердцах, а большего ему и не было нужно. Но сам торб не собирался останавливаться.

‒ Наше общество оказалось заражено, – в голосе Эфеля появились стальные нотки. – Паразиты, годами высасывавшие ресурсы из каждого, дабы утолить собственный голод и жажду власти. Правительство закрывало на это глаза, или делало вид, но этому пришел конец! Пришло время уничтожить все опухоли, проросшие на теле союза «Хэйминум». Предательство – не причина всех несправедливостей, а лишь их следствие. Лишенные веры в будущее, многие наши сограждане были обмануты лживыми обещаниями революционеров. И это – главный провал власти, не сумевшей вовремя заметить напряжение, накопившееся в обществе, и дать ему выход. Те, кто повинны в бесчисленных смертях, бежали и решили, что смогут спастись. Они подумали, что наш народ не способен дать им отпор и наказать за все совершенные преступления. Как бы не так! Мы сильны и едины, как никогда прежде, и готовы дать отпор любому врагу! Я слышал голоса тех, кто задается вопросом: зачем мы идем к ним, а не ждем, пока они заявятся к нам? И я готов ответить: потом будет поздно! Противник копит и наращивает силы с каждым днем. Если ждать еще дольше, настанет день, когда вражеские солдаты будут врываться в наши дома и убивать наших родных и близких. Разве такого исхода мы хотим?

‒ Нет! – громогласный крик тысяч разъяренных северных великанов разорвал воздух. Не ожидавший такого эффекта, Эфель невольно отступил на пару шагов, но тут же вернулся на место и вновь продолжил кричать изо всех сил. Это больше не была речь для поднятия духа. Эфель исповедовался перед сотней тысяч солдат, пытаясь донести до них, почему все происходит именно так. И пусть торб еще этого не осознавал, но он уже был услышан каждым на площади.

‒ Не мы развязали эту войну, но мы закончим ее раз и навсегда! – внезапно Эфель засвистел изо всех сил, и на площади воцарилась тишина. Сначала никто не понял, зачем торб это сделал, но внезапно на площадь опустилась тень. С каждой секундой она становилась все больше, и многие солдаты устремили взгляды в небо. То, что им довелось увидеть, поразило каждую клетку их тел. Огромный зверь, с размахом крыльев около пятидесяти метров, плавно скользил в сторону трибуны. Казалось, он не спешит, но при этом двигался с невероятной скоростью. Не все могли узнать его, но некоторые из присутствующих солдат с восхищением и даже некоторым страхом закричали:

‒ Читаург!

‒ Король севера!

Самсет, словно красуясь перед собравшимися внизу войсками, сделал несколько кругов над потрясенными солдатами. Иногда он спускался настолько низко, что обдавал воинов порывами ветра. Спустя несколько минут демонстративного полета, читаург целенаправленно направился к трибуне и вскоре приземлился на ней, встав позади Эфеля. Вид закованного в белоснежные доспехи торба и стоящего позади него читаурга был поистине величественным. Позднее, многие годы спустя, участники тех событий будут с восхищением вспоминать, как в тот день два короля севера предстали перед ними во всей красе. Но во внешнем виде Самсета была одна новая и немаловажная деталь.

‒ Седло? – раздался удивленный крик из толпы, и все обратили внимание на читаурга. На спине Самсета действительно красовалось седло. Простое и прекрасное, сделанное из белой кожи, оно почти сливалось с телом зверя.

‒ Я не прошу вас жертвовать жизнями ради меня или великих родов, – внезапно для всех Эфель одним ловким движением запрыгнул на спину читаурга. Этого никто и никогда не видел за всю историю Аларда, но для зрителей картина казалась настолько гармоничной, словно так и должно быть. Но у них не было времени стоять и глазеть на наездника, так как Эфель не собирался замолкать: – Я прошу каждого из вас выжить и вернуться сюда. Сделайте все возможное для победы, но помните, что вы и есть то, ради чего мы сражаемся. Каждый из вас – это наше будущее, ради которого я готов биться до самой смерти. Как сражался мой отец, прикрывая отход подданных! Для меня честь биться с вами бок о бок, и я прошу вас сделать все возможное ради каждого из нас! Ради тех, кто уже погиб, тех, кто будет с тревогой ожидать нашего возвращения на Целисере или Мозераме, тех, кому только предстоит родиться! Победим ради нашего будущего! Во славу предков!

Выхватив секиру и взмахнув ею над головой, Эфель легонько коснулся боков Самсета, и читаург, повинуясь, распахнул крылья. Мощным взмахом оттолкнувшись от земли, он набрал скорость и взмыл ввысь, неся торба на своей спине.

Летающий торб! Такого еще никогда не происходило в истории, и было не удивительно, что все солдаты застыли в немом шоке, наблюдая, как удаляется силуэт, который они запомнят до конца своей жизни. Эфель летел не в абы каком направлении, а направлялся в сторону моря. Он не собирался отсиживаться в сторонке. Наконец, кто-то из солдат отошел от шока и закричал во всю силу своих легких.

‒ За Родину! За Короля! За Родину! За Короля!

Постепенно все больше и больше торбов подхватывали и начинали скандировать крик, с которым их предки шли на бой. Никто уже не обращал никакого внимания на тех, кто еще остался стоять на трибуне. Все взгляды были направлены в сторону моря, где над кораблями флота продолжал кружить первый в истории наездник читаурга, заставивший всех встать как вкопанные с перекошенными от шока лицами.

‒ Талант к речам у него от Эничена, ‒ сдерживая шок, проговорил Эгрон, который сейчас так же, как и все, смотрел вслед летящему вдалеке Эфелю. Все присутствующие выглядели пораженно, кроме одного. – Спайк.

‒ Да, ‒ откликнулся единственный зритель, который, казалось, был не особо впечатлен развернувшимся перед ним зрелищем.

‒ Твоих рук дело?

‒ Он пришел ко мне недавно и попросил сделать седло для Самсета, ‒ Спайк Кольм лишь улыбнулся и пожал плечами. – Попросил никому не рассказывать, так как не был уверен в успехе. Вы должны понимать, что никто в истории не пытался сделать нечто подобное. Все произошедшее можно охарактеризовать как авантюру и полнейшую неожиданность.

‒ Сюрприз удался, ‒ сдавленно произнес Лойд, который изо всех сил сдерживал себя, чтобы не закричать от удивления. – Он, конечно, похож на Эничена, но у того не было такой склонности к эпатажу.

‒ Может быть, это у него от матери? – пожал плечами Эгрон. – Хотя уже не важно. Если он сумел поразить даже их, ‒ торб кинул взгляд за спину, где с открытыми ртами стояли половина капитанов армий и глав великих родов, ‒ то с солдатами внизу все должно быть в порядке.

‒ Они кричат, – с улыбкой произнес Лойд, глядя на неистовствующую толпу, – вкладывая душу в каждое слово. Этого не добиться страхом или подкупом. Каждый из них поверил в праведность нашего дела и в того, за кем следует. В каком-то смысле мы уже одержали нашу первую и самую важную победу.

Эгрон кивнул. Впервые за долгие годы он поддался заразительной атмосфере всеобщей эйфории и веры в себя и окружающих товарищей. Торб словно вернулся в те времена, когда он, будучи обычным солдатом, сражался бок о бок со своими друзьями. Не счесть моментов, когда он оказывался на грани жизни и смерти, но каким-то чудом каждый раз удавалось избегать хватки жнеца смерти.

‒ Отец, ‒ внезапный голос отвлек Эгрона от мыслей, и он обернулся на сына, который подошел к нему сзади. – Нам тоже пора двигаться.

‒ Хорошо, ‒ улыбнулся Эгрон, что было редкостью для этого старого воина, и похлопал сына по плечу. – Я буду следом за тобой.

Вскоре процессия высокопоставленных лиц двинулась в сторону спешно увеличенного порта, к которому причалили тысячи кораблей. Фураж и припасы были уже давно погружены на борт, и солдаты спешили занять свои места. Самсет, словно заразившись всеобщим воодушевлением, выписывал кульбиты в небе, проносясь над кораблями и завораживая всех, кому посчастливилось стать свидетелем этого невиданного зрелища.

‒ Король!

‒ В небе Его Величество Эфель! Посмотрите!

‒ Небесный всадник!

Восторженные крики торбов, вейтеров и бронтов сотрясали воздух. Кирт Безой шел рядом с Фином Зоволом в сторону порта, и на его лице застыла тень печали, не ускользнувшая от внимания друга.

‒ Все в порядке? – не мог не спросить Фин. Дело было не только в дружбе, но и в том, что Кирт возглавлял разведку королевской гвардии. Его настроение напрямую зависело от разведывательных данных. Невольно Фин почувствовал беспокойство.

‒ Знаешь, – голос Кирта соответствовал его сумрачному настроению, – кажется, сегодня мы стали свидетелями рождения новой эпохи.

‒ Ты из-за войны? – удивленно спросил Фин. – Если да, то твой пессимизм меня пугает. Мы же не собираемся проигрывать, верно?